- Не говорите о ближайших родственниках! Пожалуйста, держитесь. Я сейчас вызову скорую помощь.
- Нет, - выдохнул Финн, слегка пошевелившись, и это причинило ему еще большую боль. Вызов скорой помощи стоит дорого. Он не мог себе этого позволить.
Люси с ужасом оглянулась вокруг, высматривая кого-нибудь, кто мог бы помочь.
- Помогите! - закричала она, почувствовав, как Финн опять обессилел. Ее голос был таким пронзительным, что в его ушах зазвенело.
- Помогите мне подняться, - попросил Финн, задыхаясь от боли.
- Вам нельзя двигаться! Лежите спокойно. Пожалуйста, мистер Манди. Помогите!
- О Господи, вы прекратите кричать?!
- Наверное, все на работе, или закрылись в своих домах, или еще что… Пусть меня не слышат, - пробормотала Люси. - Лежите спокойно, не двигайтесь. Я пойду вызову скорую помощь. А вы пока оставайтесь здесь.
- Нет, нет! Со мной все в порядке, - Финн подумал, что это была самая большая ложь, которую он сказал за всю свою жизнь. В его теле, казалось, не осталось ни одной целой косточки. - Пожалуйста, помогите мне подняться.
- Но у вас может быть поврежден позвоночник.
Он подумал, всегда ли она говорила так отрывисто. Люси сидела рядом с ним на коленях, положив случайно руку ему на грудь. Не зная, что предпринять, она стала снова оглядываться вокруг, и Финн понял, что это предвещает.
- Люси, пожалуйста! Не кричите, не зовите на помощь. Мне просто больно слышать этот крик, так и режет по ушам. Наверное, я повредил их, когда упал.
- Да, да! Мне так жаль. Но прошу вас, оставайтесь здесь. Я сейчас принесу одеяло и вызову скорую по…
- Никаких скорых помощей! Со мной все в порядке. Только помогите мне добраться до моей квартиры.
Она нахмурилась, прикусив при этом губку ровными белыми зубами. Сквозь слегка притихнувшую боль Финн разглядел ее с удивительной ясностью. Он подумал, что это мгновение, наверное, неизгладимо отпечатается в его памяти вместе с той болью, которая снова охватила все его существо. К счастью, ему становилось легче. Боль сконцентрировалась в одном месте и понемногу начала стихать, но он и не собирался говорить об этом мисс "Причине всего этого" Люси Риадон. К тому же Финн не мог припомнить, чтобы эта привлекательная женщина слишком уж беспокоилась или волновалась из-за него. Поэтому ему не только нравилось ее беспокойство о нем, но он даже считал, что заслужил это.
- Вы поможете мне сесть?
- Думаю, вам не следует этого делать, - произнесла Люси как-то торжественно. - Вы можете что-нибудь серьезно и непоправимо себе повредить.
- Я уже это сделал, - он протянул руки.
Нахмурившись, она склонилась над ним, чтобы обхватить его руками и помочь сесть. Финн вспомнил о скорой помощи, о больницах, о деньгах и сел.
- Я действительно хочу, чтобы вы остались здесь и дали мне возможность организовать для вас помощь, - сказала Люси.
- С-с… Вашей помощи для меня будет достаточно. - Финн молился только об одном: чтобы он не повредил себе что-нибудь навечно. Он поднялся, и, когда она потянула его за руку, чтобы помочь идти, боль просто пронзила его предплечье.
- Оу! - вскрикнул Финн.
Взглянув, Люси отпустила его, и он снова чуть не упал. Она обхватила его за талию и притянула к себе. Ему было приятно прислониться к ней, слегка облокотившись на нее.
- М-м-у, - простонал он сквозь плотно сжатые губы.
- Вам больно?
Финн кивнул, когда острая боль несколько утихла.
- Ой, у вас течет кровь! - Люси одернула руку от его спины.
Финнеган взглянул на ярко-красное пятно на ее ладони и почувствовал головокружение. Это была его кровь.
- Только, пожалуйста, не теряйте сознания! - закричала Люси. - Помогите!
Ее визг заставил его содрогнуться и, вместе с тем, помог собраться с духом и прийти в себя после того, как в ушах у него зазвенело.
- Прошу вас, не кричите. Вы же знаете, что в такой непроглядной тьме на этой аллее вряд ли кто-нибудь встретится.
Пораженная Люси взглянула на него и, нахмурившись, спросила:
- Вы можете идти?
- Думаю, что да, если, конечно, вы поможете мне.
Правда, у него были противоречивые чувства насчет того, что она сможет помочь. С одной стороны, ему нужна была ее помощь, чтобы попасть к себе в квартиру. К тому же ему нравилась теплота ее мягкого тела, ощущаемая так близко. Ее гладкие ласковые руки, скользившие по его фигуре, снимали боль, а с другой стороны… Финн подумал, что если она еще раз так вскрикнет, то его уши оглохнут уже навсегда. К тому же со своими неловкими движениями Люси становилась невольной причиной каждого нового прилива боли. И уж, конечно, надо полагать, эта боль останется с ним намного дольше, чем ее гладкие ладони.
- Оу! А-а! - простонал Финн, зажмурившись от боли, сделав один шаг. Из-за накопившегося раздражения он уже начал терять весь свой стоицизм. Ничего такого бы не случилось, поведи она себя разумно.
Перешагнув через нижнюю живую изгородь, они прошли мимо клумб и вошли внутрь дома. Каждая из коричневых деревянных ступенек лестницы показалась Финну Маттерхорном, и он глубоко вздохнул, прежде чем решиться покорять их.
- Вы уверены, что сможете подняться по лестнице? - спросила Люси.
- Только ради Бога, не кричите и не зовите на помощь! - он был уверен, что в этом ограниченном пространстве узкой лестничной площадки его барабанные перепонки наверняка лопнут.
Они стали подниматься по ступенькам. У Финна болели коленки и раздирала боль где-то в области лодыжек, но наибольшую боль причиняла правая рука.
Преодолев все ступеньки, они остановились передохнуть. На полу площадки лежал ярко-зеленый половик. Две двери по обеим сторонам общего коридора вели соответственно к каждой из их квартир. По обе стороны этого короткого коридорчика находились стеклянные раздвижные двери, выходящие на балконы. С одного балкона можно было видеть место автостоянки для постоянных жителей этого района, в то время как с другого - место парковки машин для приезжих. Брезентовые стулья, предназначенные для отдыха на улице, и пластмассовые столики, которыми Финн так никогда и не воспользовался, были поставлены в глубине их совместного коридорчика, а в передней его части были расставлены комнатные растения в горшочках, причем таким образом, чтобы на них попадало больше солнца с восточной стороны. Финн понятия не имел - принадлежали эти растения Люси или мистеру Вуфли или же, возможно, были поставлены еще строителями дома.
Ему никак не удавалось залезть правой рукой в карман джинсов, чтобы достать ключ от входной двери, потому что именно эта рука причиняла наибольшую боль при движении. Он попытался проделать это левой рукой, но неудачно.
- Не могли бы вы помочь мне достать ключи? - попросил Финн Люси.
Она нахмурилась, как будто тот попросил ее совершить отвратительное действие. Засунув руку в карман, Люси достала ключ и сама открыла дверь. Войдя внутрь квартиры, Финн сразу же присел на диван.
- Вы должны разрешить мне отвезти вас в травматологический пункт, - сказала Люси. - Возможно, что вы сломали что-нибудь и не знаете об этом.
Он что-то сломал, и он знал об этом наверняка. Финн подозревал перелом в правой руке.
- Подождите минутку. Дайте я посижу спокойно, посмотрю, утихнет ли боль. Если нет, то я пойду в больницу.
- Чем дольше мы будем тянуть время, тем больше вреда вам это может причинить.
Ему не захотелось оспаривать логику ее утверждения. Зазвенел телефон. Финн попытался дотянуться до него левой рукой. Люси подняла трубку и передала ему, затем вышла из комнаты.
- Да?
- Финнеган, я все время пытаюсь дозвониться до тебя, - говорила его мама, Кэтлин Манди.
- Я задержался немного, пока добирался домой после занятий, - ответил Финн, наблюдая, как Люси вновь вошла в комнату, держа в руках мокрое полотенце.
Мягко прикасаясь, она осторожно стала вытирать ему лицо. Он закрыл глаза, подумав в этот момент, сколько же ему удалось поспать прошлой ночью? Четыре часа? Финн даже не мог вспомнить, когда пришел домой после учебы в Университете и после закрытия своего магазинчика. Усталость одолела его. Он свалился на постель и заснул прямо в одежде.
- Я звонила в магазин, - продолжала Кэтлин.
Финн мысленно представил себе свою невысокого роста мать, пухленькую, с каштановыми волосами и карими глазами, и подумал вдруг о том, что бы она сказала, если бы он рассказал ей, как упал с лестницы, с высоты второго этажа.
- Дорогой, - продолжала его мать. - Я разговаривала с твоими братьями.
- Ну и что же?
Он наблюдал, как Люси смахнула волосы с лица. Его пристальный взгляд оценивающе скользил по ее белой хлопчатобумажной блузке, скрывающей под собой соблазнительные формы и изгибы ее тела. Девушка была среднего роста, стройная и хрупкая, за исключением тех мест фигуры, где всего было в самый раз. Она поймала его взгляд и залилась легким румянцем смущения. Финн вновь переключил внимание на разговор с матерью.
- Майк и Вилл собираются приехать в Оклахома-сити, чтобы подыскать себе какую-нибудь новую работу. Финнеган, ты же понимаешь, что мы простые фермеры из Айовы. Ты первый из нашей семьи, кто оторвался от работы на ферме, и вот теперь Майк и Вилл тоже собираются уехать.
Люси смотрела на него в некоторой растерянности, не зная, что предпринять дальше. Финн перевернул трубку так, чтобы та часть, куда шел звук, оказалась у ней над головой.
- Это моя мама. Помогите мне стащить рубашку, чтобы вы смогли осмотреть рану на спине.
- Вы думаете, это стоит делать? По-моему, нам следует поскорее идти в травматологическое отделение.
Он покачал головой в знак отказа и стал дергать за пуговицу, пытаясь расстегнуть рубашку. Люси наклонилась помочь ему, вытаскивая рубашку, заправленную в джинсы. Она действовала быстро и беспристрастно, как будто распаковывала коробку, стараясь при этом не встретиться с ним взглядом. Ради забавы финн стал более внимательно разглядывать Люси, продолжая при этом разговаривать по телефону.
- Мама, у тебя есть еще Патрик. Он любит работать на ферме и помогает папе. Думаю, вам будет хорошо всем вместе.
Люси присела на диван рядом с ним, нечаянно дотрагиваясь коленями до его ноги, когда она пыталась вытащить руку из рубашки. Финн снова почувствовал запах ее духов. Глубоко вздохнув, он повернулся и посмотрел на нее.
- Конечно, я не забыла про Патрика. Но я скучаю и беспокоюсь обо всех моих детях, Финнеган. Твои младшие братья нуждаются в твоей помощи и в том, чтобы ты присмотрел за ними.
- Конечно, мама, - сказал он, глядя в зеленые глаза, с которыми нечаянно встретился взглядом. Люси тоже внимательно смотрела на него, снова закусив нижнюю губку. На этот раз она была всего лишь в нескольких дюймах от Финна, у нее были прелестные губы. Они как будто сами манили к себе. Мягкие и без губной помады. Наклонившись немного ближе к ней, он услышал, как часто дышит Люси. Финн зажал телефонную трубку между ухом и плечом, едва ли понимая в этот момент, что его мать все еще продолжает говорить с ним о братьях Майке и Вилли. Он обнял Люси за талию левой рукой и опять пристально посмотрел ей в глаза. Она замигала, попыталась встать, чтобы как-то оттолкнуться от него, затем остановилась, едва касаясь его.
- Нет, - прошептала Люси.
- Да, - прошептал в ответ Финн, наклоняясь к ней еще ближе. Его просто притягивали к себе сладковатый запах ее духов, соблазнительные губы и взгляд больших глаз. Похоже, что рассудок совсем покинул его. Боль не прекращалась, но даже и она теперь немного стихла, требуя к себе куда меньше внимания, чем несколько минут назад. Люси слегка дернулась с места, как будто намереваясь отделаться от него, но в действительности не отодвинулась и на дюйм. Финн склонил голову над ее лицом. Девушка опустила ресницы. Затем вновь подняв лицо, посмотрела, удивляя его. Несомненно, Люси хотела, чтобы он поцеловал ее. И Финн хотел этого. Его губы нежно дотронулись до ее губ, лаская их легким прикосновением. Ее губы напоминали бархат, и ему не хотелось останавливаться.
- Они собираются приехать к тебе в город и подыскать новую работу, - говорила в трубку мать Финна.
- Я уже понял это, - пробормотал он и снова перевернул трубку.
Финн вновь поцеловал Люси в губы. Ни один поцелуй в жизни не казался ему таким сладким и не искушал его больше, чем этот. Голос его мамы сделался совсем неясным и далеким, и, в конце концов, Финн положил трубку на диван, рядом с собой. Еще плотнее обхватив Люси за талию, он полностью охватил ее губы своими, слегка разъединяя их, касаясь ее языка, и со всей силой страсти поцеловал ее. Забывшись в сладострастном поцелуе, Финн испытал еще один сильный прилив чувств. Люси сначала тоже поддалась этому чувству и в первое мгновение как будто ответила на его поцелуй, но вдруг резко отпрянула. Вид у нее был взволнованный, возможно, даже несколько раздосадованный, скорее ошеломленный. Ее глаза стали вдруг еще большими, чем всегда. Она быстро замигала, затем вырвалась из его объятий, причем так резко, что приступ сильнейшей боли в руке, плече и спине заставил Финна вскрикнуть.
Задыхаясь от боли, он подхватил телефонную трубку.
- Мне очень жаль, - прошептала Люси.
- А мне нет, - сказал Финн и усмехнулся, несмотря на боль. Затем произнес в трубку:
- Да, мама, - он был почти уверен, что это, скорее всего, тот момент в разговоре, когда от него требовалось сказать последнее слово.
- Ну вот и умница, - сказала ему в ответ Кэтлин с явным удовлетворением. - А я, признаться, думала, что ты станешь спорить со Мной. Но мне следовало подумать о том, какой ты у меня умница.
- Спорить о чем, мама? - как только он услышал, с каким облегчением его мать произнесла последние слова, у Финна появилось смутное чувство, что Люси Риадон только что стала причиной еще одного бедствия в его жизни.
- О том, чтобы ребята пожили с тобой недолго.
Финна как током ударило. Открыв глаза и взглянув на Люси, он все еще надеялся, что просто что-то неправильно понял.
- Чтобы что они сделали!?. - переспросил он.
- Финнеган, что-нибудь не так?
- Мама, я не соглашался принять их здесь, у себя, - Финн уже едва чувствовал, как Люси суетится над ним, стараясь снять его рубашку.
- Но ты ведь только что это сделал. Послушай, Финнеган, не разбивай совсем мою надежду.
- Мама, я не могу позволить себе, чтобы Вилл и Майк жили со мной в одной квартире!
- Но я только что все это обговорила с тобой, и ты согласился! Ты был согласен, Финнеган. Нельзя же так быстро менять свои решения. И потом, дорогой, они проживут у тебя совсем недолго, всего несколько месяцев. Ведь надо же им попытаться крепко стать на ноги, заработать немного денег…
- Я не могу позволить им двоим разместиться в моем доме. Они же едят больше, чем папины дойные коровы.
Кэтлин засмеялась.
- Дорогой, у тебя такое чувство юмора…
- Мама, я не собираюсь устраивать их у себя.
- Финнеган, ты дал согласие! Ну, послушай меня. Я уже говорила тебе, что мы и не думали просить тебя "кормить" их. Просто позволь им жить под твоей крышей. Ты же знаешь, мальчики - студенты, и им надо сейчас покрыть долги, связанные с учебой. У них совсем нет денег. Дорогой, они - простые сельские ребята. Как они будут одни в большом городе?!
- Мои братья знакомы с городской жизнью так же хорошо, как и я. Мама, как ты не можешь понять, что по вечерам я хожу на занятия в Университет, готовлюсь стать юристом. А днем, сама знаешь, просто сбиваюсь с ног, работая в своем магазине. Я не могу принять их, и, к тому же, они уже совсем взрослые мужчины! Черт возьми!..
- Финнеган, прошу тебя.
- Извини. Пусть они сами попробуют подыскать себе квартиру.
- Да ведь ты уже согласился! С каких это пор ты превратился в человека, не отвечающего за свои слова?!
- Я на минутку отвлекся, когда ты говорила об этом, мама, - сухо сказал Финн и внимательно посмотрел на объект своего отвлечения.
Люси к этому времени прекратила возиться с рубашкой. Ее руки неподвижно застыли на его груди, когда она вопрошающе посмотрела на Финна, слегка приподняв свои золотисто-каштановые брови. Он также взглянул на нее в надежде, что его чувства к ней ослабевают. Но понял, что какая-то неведомая сила неудержимо влечет к ней. Что же такого особенного было в Люси Риадон? Она совершенно не пользовалась косметикой, была тихая, как мышка, за исключением тех моментов, когда так несносно кричала и звала на помощь. К тому же Люси явилась настоящим воплощением всех несчастий и бедствий для Финна, но когда он посмотрел ей в глаза… эти глаза - он почувствовал, что его неудержимо влечет к ней. Финн старался не смотреть на ее губы. Конечно, он больше не должен смотреть на них. Губы, от которых у него по коже пробегали мурашки и воспламеняли все его существо. Нет, лучше не смотреть.
- Всего на три месяца, Финнеган, - продолжала уговаривать мать. - Они совсем не будут тебя беспокоить. Более того, они будут покупать продукты и платить тебе за проживание по сто долларов в месяц. Видишь, от них тебе будет только польза. Ведь это двести долларов, Финнеган, да и плата за питание.
Стараясь не смотреть в глаза Люси и вынужденный прервать молчание, Финн почесал голову, нервно взлохматив пальцами свои густые волосы и сказал:
- Хорошо, мама.
- Ну вот, так-то лучше, Финнеган! И не пугай меня больше такой быстрой переменой решений. Вот сейчас ты похож на себя.
Люси немного отодвинулась. От этого его голоса стала работать немного лучше. Вспоминая то, о чем говорила его мать, Финн переспросил:
- Ты сказала, что они заплатят мне?
- Двести долларов плюс покупка продуктов, дорогой. Ну, может тебе и придется когда купить кусок мяса или что другое, но, в основном, они будут все покупать.
Деньги и покупка продуктов.
Ему бы сейчас это очень даже подошло. С другой стороны, из-за них он может провалить экзамен в Университете.
- Мама, я должен учиться. Занятия на юридическом факультете - это не так просто. Я должен иметь возможность сосредоточиться.
- Они будут вести себя, как мышки.
Финн закрыл глаза и прикрыл рукой трубку телефона, чтобы выругаться. Он слишком хорошо помнил, как вели себя эти "мышки" в прошлый приезд. Влетев к нему, подобно реактивным самолетам на линии наступления, они съели все, что было приготовлено на обед, и так же быстро умчались, оставляя кухню, заполненную грязной посудой, комнату с разбросанными газетами и журналами, ванную с мокрыми полотенцами на полу.
- Мыши… - с отвращением произнес он.
- Что ты сказал? Что они будут хороши?
- Нет, нет, мама, я ничего не говорил!
- Финнеган, двести долларов, продукты для питания, и они будут вести себя, как мышки.
- Мама, и это ты говоришь о Майке и Вилле?
- Они будут, как тени, уверяю тебя. Как два маленьких привидения, которые никогда не смогут помешать тебе. Ты даже не заметишь, что они рядом.
- Да, это я уже понял после того, как они приезжали сюда и обедали со мной.
- Ну, тогда они отмечали окончание учебы и получение первых рабочих мест, к тому же они чувствовали себя так взволнованно в большом городе.
- Мама, ты что, хочешь провести своего собственного сына?
- Что?
- Ничего.
- Всего лишь три месяца. Ну, дай им такую возможность.