- Зачем ты пришел? - спросила она. - Убедиться, что виконт Латрелл еще не получил того, что ты получил вчера?
Кристина услышала, как Джерард втянул носом воздух и задержал его на некоторое мгновение.
- Это прозвучит банально, - сказал он. - Но мне нужна твоя помощь. Я готовлю фокусы к завтрашнем концерту.
- Фокусы?
- Кое-что, чему я научился за прошедшие годы, - сказал граф. - Например, делать так, чтобы предмет исчез, а потом появился в другом месте. Это понравится детям, да и взрослым тоже. Но для этого мне нужна помощница.
- И ты решил, что я не откажусь. - Кристина наполовину развернулась.
- Ну, в общем, да. Хотя теперь понимаю, что скорее всего откажешься. Ты откажешься?
- Нет.
Почему? Чтобы доказать, что он ошибается? Потому что он ее заинтриговал? Или потому что она наконец найдет номер для концерта? А может, потому, что номер этот придется репетировать и они смогут провести некоторое время наедине? Оставаясь вдвоем, они всегда ссорились… или занимались любовью.
- Спасибо. - Джерард сделал несколько шагов и оказался под веткой апельсинового дерева, под которой Кристина целовалась с виконтом Латреллом. Он поднял руку и печально улыбнулся. - Здесь и правда висит омела. Он, наверное, принес ее с собой в надежде остаться с тобой наедине.
- Да, - согласилась Кристина.
Их взгляды встретились. Кристина едва не пошла ему навстречу, едва не встала под омелу. Она едва не начала действовать так же безрассудно и бездумно, как в хижине Пинки, но вовремя остановилась.
- Идем пить чай, - произнес граф, прерывая становившееся все более невыносимым молчание.
- Идем.
Джерард никогда не питал особой любви к Рождеству. Когда он был ребенком, оно считалось праздником для взрослых. В этот день его дядя приглашал в дом гостей - преимущественно джентльменов, - чтобы часами пить вино в их компании. Джерард прилагал все силы для того, чтобы не попадаться дяде на глаза в течение целой недели, следующей за Рождеством, когда тот становился более вспыльчивым и непредсказуемым, чем обычно.
В Канаде Джерард всегда праздновал Рождество с друзьями в Монреале или другими зимовщиками, если уезжал в это время года на северо-восток страны. Но все равно ему казалось, что этот день ничем не отличается от всех остальных.
Однако в этом году все было иначе. И дело даже не в пребывании в Торнвуде, который теперь принадлежал ему, и не в том, что его окружали добрые друзья и родные. Снег, еловые ветки, украшавшие дом, рождественские песни и соблазнительные ароматы, доносящиеся с кухни, тоже были ни при чем. Впрочем, как и волнительное ожидание последующих двух дней, когда празднование Рождества достигнет своего апогея.
Особенному настроению способствовало все это, вместе взятое, и что-то еще… Джерард вынужден был признаться себе в этом в деревенской церкви в канун Рождества. С одной стороны от него сидела Маргарет, а с другой - тетя Ханна. Церковь была заполнена до отказа. Возможно, местный хор не был самым профессиональным из тех, что Джерарду приходилось слышать, но, казалось, даже ангелы Вифлеема, согревавшие сердца пастухов, не смогли бы согреть его сердце так, как эти деревенские певцы, чьи рождественские песни звучали сегодня под мрачными холодными сводами. Впрочем, здесь оказалось не так уж мрачно и холодно - среди гостей и в присутствии Кристины. Она раздавала пироги со сладкой начинкой, а он разливал пунш.
Кристина. Она сидела на одной скамье с ним. Когда Джерард немного подавался вперед или чуть откидывался назад, он видел ее профиль, серую мантилью и шляпку. Между ней и тетей Ханной восседала Рейчел. Тесс же забралась к матери на колени и понемногу клевала носом. Внезапно Джерард подумал о том, что его мать была еще жива, когда он достиг возраста младшей дочери Кристины. Он смутно помнил своих родителей - ведь они умерли, когда ему исполнилось пять лет. Забирался ли он к матери на колени, когда уставал, прижимался ли к ее груди, зная, что будет здесь в тепле и безопасности?
Он проследит за тем, чтобы мир всегда был таковым для Тесс и Рейчел. По крайней мере до тех пор, пока они не станут достаточно взрослыми, чтобы самостоятельно справляться с его изменчивостью и непредсказуемостью. Даже если он окажется на другом конце света, он не оставит их. Они будут жить здесь, в Торнвуде. Кристине не придется выходить замуж вторично, рискуя оказаться в такой же ситуации, как и прежде. Брак с Гилбертом действительно оказался неудачным. Джерарду хватило проницательности понять, что именно в приступе гнева пыталась сказать Кристина: дети, даже законнорожденные, не должны отвечать за грехи своих родителей.
Джерард слушал священника, упиваясь этой чудесной теплой и такой новой атмосферой Рождества и ощущая, как в его сердце растет любовь к ребенку, заново родившемуся сегодня для мира. Это случилось в Вифлееме почти две тысячи лет назад и окутывает собой маленькую семью, сидящую рядом с тетей Ханной.
Он никогда не женится. Не позволит другой женщине предъявить свои права на Торнвуд. Поместье останется только ее домом. Здесь она будет растить своих дочерей в мире и спокойствии. А что будет, когда девочки вырастут, выйдут замуж и переедут в дома своих мужей? Тогда Кристина состарится в этом поместье. Ей никогда не придется столкнуться с унизительным положением приживалки при молодых родственниках, которым она совершенно не нужна. Сразу после Рождества, до своего возвращения в Монреаль, он перепишет завещание. В отличие от своего предшественника Джерард обеспечит Кристину собственным жильем и небольшим состоянием, на которое она сможет жить в том случае, если он покинет этот свет раньше ее.
Тесс почти заснула, когда в воздухе растаяли звуки последнего гимна и церковные колокола начали веселый перезвон. Глаза прижавшейся к плечу матери Рейчел казались огромными от усталости.
- Они проснутся на свежем воздухе, - весело произнесла тетя Ханна, - бедные маленькие овечки. Но заснут, едва их головки коснутся подушек. Не хочешь взять меня за руку, Рейчел?
Рейчел была вежливой девочкой и безропотно согласилась бы с предложением тетушки, но Джерарду, рано потерявшему собственных родителей, было ясно, что малышке нужна сейчас только Кристина.
- Может быть, Рейчел возьмет за руку свою маму, а я понесу Тесс? - предложил Джерард и посмотрел на Кристину. - Ужасно жаль ее будить, но она слишком тяжела для вас.
- Спасибо, - ответила Кристина, немного поколебавшись.
Она догадалась взять с собой теплое одеяло. Они закутали в него Тесс, и Джерард осторожно взял девочку на руки, положив ее головку себе на плечо. Она была такая теплая, податливая и доверчивая, что у Джерарда защипало глаза от слез.
Так они и отправились домой - он, графиня и ее семья. Встав со скамьи, Джерард на мгновение поймал взгляд Лиззи Гейнор - они пришли в церковь вместе, - но та была слишком воспитана, чтобы показать свое разочарование, увидев его с ребенком на руках. Она повернулась и ослепительно улыбнулась Сэму Редуэю.
На обратном пути одни гости переговаривались вполголоса, убыстряя шаги, чтобы поскорее попасть в тепло, другие смеялись, то и дело останавливаясь и начиная бросаться снежками. И все же Джерарду казалось, что, кроме них с Кристиной, никого вокруг нет.
Она и ее дочери словно стали его семьей, которой он никогда не знал ребенком и так и не узнал, будучи мужчиной, потому что…
Потому что идущая рядом с ним женщина предпочла создать семью с другим. С его мучителем. Кристина не его жена. А эти две девочки не его дочери. В горле Джерарда возник ком, и он судорожно сглотнул.
- Осталось совсем чуть-чуть, детка, - обратилась Кристина к Рейчел, с трудом передвигающей ноги. Она укрыла девочку полой своей мантильи и крепче прижала к себе. Их с Джерардом глаза встретились. С того самого момента, как они покинули церковь, они не сказали друг другу ни слова.
- Если считаешь, что сможешь донести Тесс до дома, я возьму на руки Рейчел. Если, конечно, она мне позволит, - предложил граф.
- Она тяжелая, - предупредила Кристина.
Джерард улыбнулся. Огромные глаза Рейчел умоляюще смотрели на него из-под складок материнской мантильи.
И вновь Тесс передали с рук на руки. Малышка так и не проснулась, хотя что-то недовольно пробормотала во сне. Джерард расстегнул пальто, присел на корточки, укутал в его полы Рейчел, а потом снова поднялся на ноги. Девочка ужасно замерзла. Свернувшись на руках у Джерарда, она сладко зевнула.
- Наверное, мне стоило оставить их дома, - сказала Кристина. - Но они так хотели пойти, и Гилберт всегда настаивал на посещении церкви. Кроме того, сегодняшняя месса была… особенной. И я хотела, чтобы девочки были рядом со мной.
Значит, она тоже это почувствовала - особенную атмосферу Рождества?
- Рождество всегда воспринималось как сугубо религиозное событие, - продолжала Кристина. - Мы никогда не веселились, никогда не радовались его наступлению.
Гилберт оказал Кристине огромную услугу, умерев молодым.
- В этом году в доме так радостно. - В глазах Кристины читалась тоска, и со стороны могло показаться, что она скорее несчастна, чем счастлива.
- Да, и обстановка соответствующая. Я привык к тому, что зимой идет снег, но здесь, в Англии, это большая редкость, особенно на Рождество. Ты заметила, какое сегодня небо, Кристина? Луна и звезды так близко, что, кажется, протяни руку - и с легкостью дотянешься до них и сорвешь, точно яблоко с ветки.
- К сожалению, мы не сможем этого сделать, - произнесла Кристина. - Счастье нельзя сорвать с ветки, удержать и запереть в сундуке. Оно возникает внезапно и неуловимо, наполняет сердце радостью и вспоминается с благодарностью.
Вспоминала ли она то, что у них было, с благодарностью?
- Я запомню это Рождество, - произнес Джерард.
- Я тоже.
Короткий разговор, но самый сердечный за последние десять лет.
Рейчел так и не заснула. Она все еще пребывала в полудреме, когда ее внесли в дом. Холл сразу же наполнился смехом и веселыми возгласами. Гости снимали верхнюю одежду, а затем поднимались в гостиную за обещанными горячими напитками. Было бы жестоко просто поставить Рейчел на пол.
- Я отнесу ее в детскую. - Джерард направился к лестнице.
Он опустил Рейчел на пол в детской, которую она делила с сестренкой, а Кристина склонилась над спящей Тесс, чтобы раздеть ее.
- Спокойной ночи, - сказал Джерард.
Однако, прежде чем он смог уйти, Рейчел крепко обняла его за шею.
- Я хочу, - страстно прошептала она, - я хочу, чтобы вы остались с нами навсегда. Мама говорит, что ваш дом очень далеко отсюда, но я хочу, чтобы он был здесь. Чтобы вы были моим папой.
- Рейчел!
Кристина была смущена не меньше, чем Джерард, и даже больше. Граф обнял девочку, а потом решительно отошел от нее.
- Любой мужчина почтет за честь стать твоим папой, Рейчел, - сказал он. - Твоим и Тесс. Я же кузен твоего папы и, стало быть, твой родственник. Я всегда им буду. А когда я вернусь домой, твоя мама, возможно, позволит тебе время от времени писать мне, а я с ее позволения буду писать тебе. Я всегда буду помнить о тебе и любить тебя. Впрочем, впереди еще несколько дней, которые мы проведем вместе. И главный из них - Рождество. Теперь ложись в постель и закрывай глазки. А когда ты проснешься, наступит самый счастливый день в твоей жизни. Спокойной ночи.
- Спокойной ночи, - ответила Рейчел и громко зевнула.
Джерард заметил, что Кристина так и не обернулась, по-прежнему склонившись над Тесс. Граф покинул детскую и пошел прочь.
Глава 14
Утро Рождества выдалось таким же суматошным, как и предыдущие. При Гилберте в Торнвуде в рождественское утро члены семьи и слуги долго молились, а потом отправлялись с визитами к работникам ферм и прочему бедному люду, живущему в деревне. В течение всего утомительного путешествия члены семьи оставались в своих экипажах, а жители деревни вынуждены были выходить на холод, чтобы принять щедрое подаяние в виде корзины с едой.
Это рождественское утро было насыщено событиями не меньше предыдущих. Раньше Кристина никогда не любила Рождество, но сегодня в воздухе витало предвкушение волшебства.
В этом году дети получат подарки, да и Кристину ждала небывалая роскошь - целый час общения с девочками в ее личной гостиной. Она купила дочкам фарфоровых кукол, которых любовно нарядила в собственноручно сшитые платья, а еще книги и прочие приятные мелочи. Тесс и Рейчел так же получили подарки от Мэг, тети Ханны и няни. Граф же подарил им меховые муфты.
При виде восхищения, написанного на лицах девочек, на глаза Кристины навернулись слезы. А уж когда они вручили ей свои подарки, она и вовсе расплакалась. Тесс подарила маме яркую картину, на которой было изображено большое желтое пятно с четырьмя розовыми конечностями и копной черных кудрей. Это, как объяснила девочка, было портретом ее мамы. Рейчел же с гордостью вручила Кристине льняной носовой платок, в углу которого неровными стежками был вышит голубой цветок.
- Я бы ни за что не сделала этого сама, - с серьезным видом призналась девочка. - Мне помогала няня.
Кристина крепко обняла дочек.
- Более дорогих подарков я не получала никогда в жизни, - сказала она. - Я не променяю их на все золото, мирру и ладан мира. - Девочки хорошо знали рождественскую историю.
Но отведенный на общение с детьми час, к сожалению, подошел к концу, и теперь Кристину ждали другие дела и заботы. Девочкам же не терпелось вернуться в детскую, чтобы похвастаться подарками перед другими детьми и посмотреть, что получили те.
Кристине необходимо было накормить завтраком гостей, а потом собрать в гостиной слуг, чтобы граф мог поздравить их с Рождеством и вручить каждому премию, чего в Торнвуде еще ни разу не случалось. Как хорошо, что Джерард не стал соблюдать прежних традиций, когда слуги вынуждены были стоять на протяжении всей утренней молитвы, в то время как члены семьи торжественно восседали на стульях. Традициям, установленным Гилбертом, так не хватало тепла и участия. Сегодня не читали молитв и отрывков из Библии. О религиозном значении Рождества тоже никто не вспоминал. И все же зародившиеся много лет назад в хлеву Вифлеема любовь, надежда и радость в полной мере присутствовали в гостиной Торнвуда.
Когда экономка наконец дала слугам сигнал возвращаться к своим обязанностям, Кристина направилась к двери вместе с ними. Она не хотела оставаться наедине с графом. Слова Рейчел, сказанные прошлой ночью, несказанно смутили ее. Хуже всего было то, что они перекликались с ее собственными мечтами, пусть даже и не совсем осознанными. Возвращаясь домой из церкви, они выглядели словно настоящая любящая семья. При виде Джерарда, шагающего рядом с ней сначала с Тесс, а потом с Рейчел на руках, у Кристины подкашивались ноги. А потом он появился в спальне ее девочек…
И эти слова Рейчел!
- Задержитесь ненадолго, - попросил граф, и Кристине все же пришлось остаться. Развернувшись, она постаралась смотреть на него как можно спокойнее.
- Спасибо за подарки девочкам, - сказала графиня. - Они поблагодарят тебя лично, но с твоей стороны это было действительно очень мило.
Джерард едва заметно склонил голову. Был ли он так же смущен тем, что услышал прошлой ночью? Или же слова Рейчел повергли его в ужас?
- У тебя найдется время, чтобы порепетировать со мной фокусы? - Джерард неожиданно улыбнулся, и сердце Кристины замерло - он выглядел совсем как мальчишка из воспоминаний ее молодости.
- Только не сегодня утром, - ответила графиня. - Нужно развезти по адресам корзины. - Она могла бы распорядиться, чтобы это сделал кто-то из слуг, но предпочла не перепоручать столь важное задание.
- Корзины? - Брови графа удивленно взметнулись вверх.
Кристина объяснила.
- Похоже, я и впрямь мало что знаю о жизни в поместье, - уныло произнес Джерард. - А это неплохая идея. Могу я помочь?
- В этом нет необходимости, милорд, - сказала Кристина. - Тетя Ханна и Мэг согласились составить мне компанию.
- Три - не слишком удачное число. Даже если вы поедете втроем, это займет у вас столько же времени, сколько у одного человека. Если же вы разделитесь на две группы, кому-то придется действовать в одиночку. Две группы из двух человек - вот что я предлагаю.
- Хорошо, - согласилась Кристина.
- Так мы развезем корзины в два раза быстрее.
- Верно.
- В таком случае объединим усилия Мэг и тети Ханны, - предложил Джерард. - А тебе буду помогать я. Раз так, нам потребуется два экипажа. Пойду посмотрю, сможем ли мы забрать сегодня оба. А ты пока найди двух других леди, Кристина. Нужно определить, кто куда поедет.
Джерард отворил дверь, пропустил вперед Кристину, а сам отправился по своим делам.
Менее чем через полчаса все четверо направлялись в деревню - графиня и граф в одном экипаже, Мэг и тетя Ханна - в другом. И все же, несмотря на то что каждой группе предстояло нанести визит лишь в половину домов, времени они потратили не меньше, чем прежде. Во-первых, кучер ехал медленнее обычного из-за снега. А во-вторых, им приходилось выходить из экипажа возле каждого дома, заходить внутрь и беседовать с хозяевами. Если гостей встречали дети, его сиятельство вручал каждому по шесть пенсов. Кристине казалось, что запас монет в кармане его пальто неисчерпаем. Господ провожали смех и искренние улыбки.
- Какое чудесное утро, - сказал граф, когда они с Кристиной, нанеся последний визит, уселись на свои места. - В таком большом доме, как Торнвуд, остро чувствуется отсутствие семейного тепла. Особенно если живущий в нем человек одинок.
- Да. - Кристина отвернулась и посмотрела в окно. - Я часто думаю о том, как бы сложилась моя жизнь, если бы мои родители не умерли так рано. - В голосе Джерарда слышалась ностальгия, как если бы он размышлял вслух, а вовсе не обращался к Кристине. - Знаешь, когда это случилось, я был младше, чем Рейчел сейчас. Я рос в доме дяди, обладающего весьма вспыльчивым характером, его сыновья никогда не принимали меня в свои игры. Тетя умерла, рожая Маргарет. Мне тогда было одиннадцать лет. Но она всегда напоминала мне бестелесную тень. Мне кажется, мама всегда была рядом со мной, пока не умерла. Я до сих пор помню ощущение тепла и безопасности, которое всегда ассоциируется с ней. Все свое детство я очень скучал по ней.
Кристина продолжала молча смотреть в окно. Желание дотронуться до Джерарда, унять его боль от потери матери было почти непреодолимым. Но он может решить, что у нее ветер в голове. Кристине не хотелось думать о нем как о бесконечно одиноком мужчине.
- У тебя была стабильность и любовь семьи, которых я не знал, - продолжал между тем Джерард. Кристина почувствовала, что теперь он повернулся и смотрит на нее. - Ты была старше, когда умерла твоя мать. Шестнадцать лет, да?
- Да. - Кристина кивнула.
- Я помню, что ты все еще горевала по ней, когда… когда мы встретились.
- Тогда с момента ее смерти прошло два года.
Джерард ненадолго замолчал.
- Твой отец все еще жив? - спросил он. - Прости за то, что я ничего не знаю о его судьбе. И за то, что не спросил об этом раньше.
- Он жив, - ответила Кристина. Ей не хотелось продолжать этот разговор, но ничего другого не приходило в голову.