Глава 5
Шугар шла голова в голову с Хулио. Всадники направлялись в глубь поместья. Кобылка была спокойной, прекрасно понимала приказы, а ее уверенный галоп успокаивал Порцию. Она посмотрела на безоблачное голубое небо. Тепло восходившего солнца растопило холод утреннего воздуха и сделало поездку приятной.
Хуан-Карлос надвинул на глаза фетровую шляпу. Порция надела ту, которую дал ей он. Надо же, предусмотрел все на свете.
– Ну как вы? – спросил Хуан-Карлос после пяти минут молчания.
– Грех жаловаться, ваше величество.
Он приостановился. Господи. Почему она издевается над ним? Ах да, чтобы сохранить дистанцию между ними.
– Мы едем довольно долго. Вы, вероятно, устали?
– Немного, но я выживу, – фыркнула она.
– Дайте мне знать, когда захотите сделать перерыв.
Отношения между ними после прошлой ночи стали немного странноватыми. Хуан-Карлос заронил в ее голову неотступные мысли. Дал выход. До сих пор ее идея сохранять строго платонические отношения лежала исключительно на его плечах. Порция заставила его пообещать держаться подальше. Но теперь он швырнул мяч на ее сторону. И это заставило задуматься. Женщине, которую отчаянно влекло к мужчине, совершенно ей не подходящему, нельзя предоставлять подобный выбор.
"Если решите, что хотите меня, жаждете моего тела, как я жажду вашего".
Эти жаркие слова выбили ее из колеи. Она думала о них и о нем всю ночь напролет. Каково это, когда король занимается с тобой любовью? Что, если в этом отдаленном уединенном месте она поддастся искушению и проведет ночь, касаясь его и ощущая его прикосновения? Целуя его совершенный рот, потирая щеку о сексуальную щетину и прикусывая его шею? Каково это – чувствовать его в себе, когда стальной бархат эрекции вонзится в нее?
Она заерзала в седле. Неожиданно стало не по себе. Она мысленно запретила ему смотреть на нее. Видеть, как она борется с мыслями, внушенными им же.
"Не смотри на меня. Не нужно видеть выражения моего лица. Видеть, как я хочу тебя!"
– Порция?
Проклятье!
– Все в порядке.
Она смотрела вперед.
– Все прекрасно.
Она чувствовала на себе его изучающий взгляд. Когда они проехали расстояние, примерно равное длине пяти футбольных полей, наткнулись на кладбище, окруженное покосившимся палисадником. Заброшенное кладбище заросло сорняками, небрежение было почти святотатственным. Богом забытое глухое место.
Хуан-Карлос придержал мерина. Порция сделала то же самое.
– Мы остановимся здесь, – решил он.
Ее пятая точка возрадовалась. Она заметила деревья, которые давали прекрасную тень. Лошади двинулись к огромному дубу, корни которого распространялись во все стороны.
Хуан-Карлос быстро спешился и подошел к ней. Шугар была не такой высокой, как Хулио, тем не менее Порция нуждалась в помощи, чтобы спрыгнуть на землю. Либо это, либо она рискует сломать щиколотку, если соскользнет вниз.
Он потянулся к ней. Она перекинула ногу через седло, его руки нашли ее талию, повели вниз, пока каблуки ее сапог не коснулись земли. Он держал ее еще несколько мгновений, так, что ее спина была прижата к его груди, а его нос щекотал ей шею.
– От вас так приятно пахнет, – прошептал он, дыша ей в волосы, и почти сразу отпустил.
Порция вздохнула. Если бы только она не тосковала по его объятиям. Не наслаждалась прикосновениями.
"Я немедленно предъявлю права на вас и не посчитаю, что нарушил данное вам слово".
Он стоял рядом с Хулио, глядя на кладбище. Наконец словно очнулся, отстегнул седельную сумку и подошел к Порции с бутылкой воды.
– Выпейте, вы, должно быть, умираете от жажды.
Вода, холодная и освежающая, скользнула по ее горлу.
– Как хорошо!
Она отдала бутылку. Он прижался губами к горлышку. Сделал большой глоток. Другой. Струйка пота стекла по его лбу, он вытер ее.
– Я бы хотел осмотреть кладбище. А вы останьтесь здесь и отдохните. Я разложу в тени одеяло.
Она покачала головой. Ей тоже было любопытно увидеть кладбище.
– Я пойду с вами.
Он кивнул и пошел вперед. Она за ним. Поднявшийся ветер едва не сдул шляпу. Порция едва успела вовремя подхватить ее.
Она приблизилась к деревянной калитке. Наверху ветки образовали импровизированную арку, и деревянная табличка гласила: "Фамильное кладбище Монторо".
– Так вот где похоронены владельцы фермы.
Хуан-Карлос кивнул:
– Возможно, дальние родственники моих дядей. Бьюсь об заклад, Тантаберра сделали все, чтобы никто не приходил почтить их могилы.
Они вошли в выщербленную калитку. Надгробий было всего двадцать пять, не больше.
Порция останавливалась рядом с Хуаном-Карлосом, пока тот склонял голову перед могилами. Сама она посылала господу молитвы забвенным душам и тоже переходила от одной плиты к другой.
– Вам знакомы эти имена?
– Некоторые звучат знакомо.
Вместе с фамилиями на плитах были выгравированы инициалы.
– Монторо, конечно, и я слышал упоминание об Оливио, но многих не знаю. Я прикажу восстановить это кладбище, чтобы почтить их память.
Хуан-Карлос настоял на том, чтобы вырвать самые высокие сорняки, которыми заросло кладбище. Порция наклонилась помочь ему.
– Нет, пожалуйста, вы пораните руки, – уговаривал он.
– Я буду осторожна. Хочу помочь. – Она вскинула подбородок, готовая броситься в битву.
– Но я забыл захватить для вас перчатки. Будьте осторожнее, принцесса.
Она улыбнулась, и что-то укололо ее в сердце. Он рассержен на себя за то, что забыл о кладбище.
– Обещаю быть осторожной.
Он стал вырывать сорняки, теснившиеся вокруг надгробий, присматриваясь к именам, выбитых на плитах, словно желая запечатлеть их в памяти. Порция заметила печаль и чувство потери на его лице, в тенях темных глаз. Диктатура так много отняла у его семьи! У нее тоже почти не осталось родственников.
– Дайте я взгляну на ваши руки, – попросил он, когда они очистили от сорняков сколько смогли.
Ветер завывал в ветвях деревьев. Теперь он становился все холоднее.
Она протянула ему руки.
Хуан-Карлос внимательно осмотрел ее руки, повернул ладонями вниз.
– Видите, я не какая-нибудь неженка!
Он рассмеялся, снова блеснув глазами.
– Я никогда так о вас и не думал. И благодарен за вашу помощь.
– Всегда готова. Но нужно сделать еще кое-что.
Его правая бровь взлетела вверх.
– И что это?
– Я сейчас вернусь. Не ходите за мной. Я всего на десять минут.
Она оставила его на кладбище. Хотела сделать что-то самостоятельно. Для его семьи.
Он прислонился к столбу за калиткой кладбища, наблюдая, как она идет по полю. Каждый раз, когда она поворачивалась, его взгляд словно приклеивался к ней. Он не выпустит ее из поля зрения. Она это поняла. Он по натуре защитник. Рыцарь! Но не пытается оспорить ее независимость, и она это ценит.
Через десять минут Порция вернулась. Хуан-Карлос широко улыбнулся, глядя на большую охапку полевых цветов, собранных ею. Некоторые, наверное, можно было назвать сорняками, но все, несомненно, красивые. Синие, светло-желтые, кремово-белые и розовые.
– Хотите помочь мне возложить все это на могилы?
Он кивнул. Она молча наблюдала за игрой эмоций на его лице.
Они последний раз прошли по кладбищу, возлагая цветы на могилы и надгробия, чтобы дать знать усопшим, что кто-то помнит их. Кто-то заботится.
И ушли с кладбища. Хуан-Карлос держал ее за руку. Грустный и одновременно сладостный момент. Порция была тронута его заботой о дальних родственниках, почестях, которые он им оказал.
Сколько людей просто проехали бы мимо? Сколько позаботились бы остановиться и убрать следы запустения?
Чувства, которые она питала к Хуану-Карлосу, рос ли с каждой минутой, которую она проводила в его обществе.
Лошади заржали, увидев их, и затопали копытами. Хуан-Карлос снова сунул руку в седельную сумку, на этот раз для того, чтобы предложить животным горсть овса.
– Ну вот, успокойтесь. Никаких жалоб.
И погладил Хулио по голове.
– Давайте посидим минуту. Отдохнем.
– Хорошо.
Он расстелил под деревом одеяло. Теперь в тени особой нужды не было. Похолодало, и серые облака закрыли солнце. Порция вздрогнула и вынула из седельной сумки куртку.
– Замерзли?
– Немного.
– Мы можем отправиться обратно.
Было слишком рано возвращаться домой. Им еще нужно проехать несколько миль, и она не хотела задерживаться из-за похолодания. Ее семья происходила из Скандинавии, где еду укладывали на подоконники, чтобы та замерзла, а старики жили свыше ста лет, потому что микробы в той среде не выживали. Она не желала задерживать Хуана-Карлоса.
– Минут десять, не более, – заверила она и, надев куртку, села. Он примостился рядом и обнял ее за плечи. Казалось таким естественным положить голову ему на плечо.
– В получасе езды отсюда гигантское скальное образование. Почва каменистая, но лошади могут туда добраться. Я нашел в GPS карту местности.
Его голос успокаивал, хотя он говорил о нелегкой задаче.
Она закрыла глаза.
– Думаю, это хороший тайник для шедевров искусства. Подозреваю, там есть пещеры. По крайней мере надеюсь.
– Вполне логично. Мы все проверим.
– Готовы? Иначе можем вернуться завтра.
– Готова. Мы уже на полпути туда, верно?
– Да, но погода может стать проблемой.
– Не станет, Хуан-Карлос. Я не неженка-принцесса, помните?
Из его груди вырвался смех.
– Как я могу забыть? Вы все время об этом упоминаете.
– Вот и хорошо, – ответила она, удобнее устраиваясь в его объятиях.
Мерное биение его сердца походило на рокот мощного двигателя, опасный и волнующий. Хотя она не желала пошевелиться, однако пора было прервать этот прекрасный момент наедине с ним.
Порция выскользнула из его рук и поднялась:
– Я готова, если готовы вы.
Хуан-Карлос вскочил. В его глазах светилось сожаление, словно она отняла у него нечто очень ценное.
У них обоих.
* * *
Гигантские красные скалы резко выделялись на фоне серого неба и коричневой земли. Лошади довольно резво и уверенно пробирались через каменистую местность, и вскоре она перестала волноваться, что разобьется, пока они поднимаются на плато.
– Это изумительно. Напоминает Седону в Америке. Вы бывали в Аризоне?
– Нет, но видел снимки. Это колония художников, верно?
– Да, помимо всего прочего. Там превосходные галереи и выставки картин. Я там училась как-то летом.
– Вы когда-нибудь взбирались на скалы?
Она прикусила губу.
– Несколько раз почти соблазнялась, но нет, не взбиралась. Я была там ради картин. Разве сегодня мы поднимемся на скалы?
Хуан-Карлос оглядел местность.
– Как и тогда, вы здесь ради предметов искусства. Поэтому нет, мы не станем подниматься на скалы. Пещеры наверняка находятся внизу. Мы можем добраться до них, не взбираясь наверх.
Она облегченно вздохнула, потому что не любила высоту и высота не любила ее, поэтому она рада оставаться внизу.
– Я взволнована. У меня хорошее предчувствие. Подозреваю, что шедевры запрятаны в где-то в горе, глубоко в пещере.
– В таком случае пойдемте и найдем их.
Он спешился, подошел и снова поднял руки. Вокруг поднялась пыль, сильный ветер приносил острый запах конского пота и земли. Над головами собралось еще больше густых облаков. Порция вздрогнула, когда скользнула в его объятия.
Поставив ее на землю, он взял поводья обеих лошадей, и они пошли к скалам, стоявшим в ряд, как пятиэтажные здания.
Хуан-Карлос остановился у подножия скального образования, где два гигантских булыжника словно расступились, открыв проход не шире двухдверного холодильника.
– Подождите здесь, – велел он. – Останьтесь с лошадьми. Я посмотрю, куда ведет этот проход. Это может оказаться тупиком. Сейчас вернусь. – Он вынул фонарик и повернулся к ней. – Договорились?
Она взяла поводья одной рукой, а другой погладила нос Шугар.
– Я не слишком терпелива.
– Приятно узнать, – улыбнулся он немного кривовато.
Неужели правда? Этот человек ни о чем другом думать не может!
– Придете за мной, если что-то отыщете?
– Обязательно. Ведь мы партнеры.
Хуан-Карлос исчез. В этот момент порыв ветра взметнул ее волосы. Сегодня он был особенно свиреп. Порция спряталась за лошадьми, позволив им принять на себя холодный порыв. Но зубы все равно стучали. Боже, казалось, Хуан-Карлос отсутствует уже много часов, хотя прошло не больше двух минут.
Вдруг Порция услышала скрип подошв по камням. Слава богу.
Ее охватило волнение. Она действительно нетерпелива, когда речь идет о шедеврах. Хоть бы они нашлись сегодня.
Но стоило взглянуть на него, как ее плечи опустились.
– Ничего не нашли?
– Только не здесь. – Он покачал головой, внимательно оглядывая ее. – Вы замерзли.
– Я – нет.
Он скривил губы, отвернулся и схватил седельные сумки, бросив через плечо.
– Пойдемте. Внутри теплее. Кроме того, я кое-что хочу показать вам.
– В самом деле? Что именно?
– Увидите.
Он взял ее ледяную руку, и она начала медленно согреваться. Можно подумать, он пылающая печь, а его прикосновение способно мгновенно разжечь жар.
Хуан-Карлос повел ее в темноту, освещая путь фонариком. Порция зажмурилась, пока глаза не привыкли к полумраку. Каменные стены образовали нечто вроде пещеры, достаточно высокой, чтобы стоять в полный рост, и настолько широкой, чтобы дать кров группе охотников. Воздух был прохладным, но в отсутствие ветра здесь было почти тепло.
– Вы правы, здесь теплее.
– Взгляните на это. – Он направил фонарь в дальний угол.
Сначала показались глаза, круглые и испуганные. Потом свет упал на животное, растянувшееся на земле. Кошка кормила своих детей.
– Котята!
Пять крохотных голодных существ прильнули к животу матери. Кошка, рыжая в коричневую и серую полоску, настороженно оглядывала Хуана-Карлоса и Порцию.
– Она боится, – вздохнула Порция. – Бедная мамочка.
У нее был опыт работы волонтером, и она не раз наблюдала рождение щенят и котят.
– Вероятно, она домашняя. Иначе шипела бы и царапалась, чтобы прорваться наружу. Малышам, кажется, всего несколько недель.
– Думаете, она заблудилась?
Порция присела на корточки, изучая кошку на расстоянии.
– Скорее ее завезли сюда беременную и бросили. Она повиновалась зову природы и нашла спокойное место, чтобы окотиться. Рожающие кошки любят уединенные места.
– Что же, она отыскала такое, – тихо сказал Хуан-Карлос.
Оба шептали, боясь напугать кошку.
– Она, наверное, голодна. Кажется очень тощей.
– Все, что у нас есть, – вода и сэндвичи.
– Воду обязательно нужно. И мы можем вынуть из сэндвичей кусочки мяса и сыра. Если она достаточно голодна, съест все.
– Хорошая идея. Я проголодался. Может, нам стоит остаться здесь и поесть.
Снаружи выл ветер. Убежище, которое они нашли, будет принадлежать им, пока погода не улучшится.
Они вынули из сэндвичей кусочки мяса и сыра и положили на полотняную салфетку. Но куда налить воду? У них были только бутылки с узкими горлышками. И ничего вроде чашек.
– Вот. – Хуан-Карлос вручил ей свою перевернутую шляпу. – Она нуждается в шляпе больше, чем я.
В тусклом свете фонаря его глаза были полны сострадания. Он привык решать проблемы, но сейчас старался не только ради Порции, но и милого кошачьего семейства.
– У вас замерзнет голова, когда будем возвращаться домой.
– Не замерзнет, если останемся здесь на ночь.
Ее сердце тревожно забилось. Наедине с ним всю ночь? Она не может! Он не это хотел сказать! Трудно осознавать, что он спит в комнате ниже по коридору!
– Но мы не можем?
Его глаза искрились.
– Это приятная мысль. В одной пещере с вами всю ночь, следить за котятами.
Кровь прихлынула к ее щекам. Холодная сырая пещера неожиданно раскалилась. Порция кашлянула, скрывая непрошеные мысли о возможности провести ночь с Хуаном-Карлосом под одним одеялом, чтобы согревать друг друга. Он обнимет ее, их обнаженные тела сольются, и он войдет в нее.
– Вы в порядке, милая?
Он знал. Искры в его глазах загорелись еще ярче.
– В полном порядке.
– Уверены?
– Абсолютно, – отрезала она. Господи, она орет как ведьма!
Он пожал плечом и усмехнулся, отдавая ей кошачий обед:
– Хотите отнести это ей?
– Попытаюсь. Надеюсь, она не сбежит.
Порция осторожно направилась к кошке, надеясь, что та не примет ее приближение за угрозу. Кошка повела хвостом, вскинула голову. Тигриные глаза наблюдали за каждым движением Порции. Потом она мяукнула.
– Все хорошо, милая мамочка. Я не причиню тебе зла. Смотри. У меня еда. Надеюсь, ты ее съешь.
Кошка зашипела, скорее для того, чтобы защитить детей.
– Дальше я не пойду, – тихо пообещала Порция. – Смотри.
Она положила салфетку на землю, и, едва отошла, кошка стала принюхиваться к еде.
– Осторожно положите шляпу, – велела она Хуану-Карлосу.
Он стоял совсем рядом и поставил шляпу рядом с едой. Взял Порцию за руку и отвел на несколько футов.
– Наверное, она не будет ничего пить и есть, пока не обнюхает все хорошенько.
– Мы сделали для них все, что могли. Они такие милые.
– Трогательные, – согласилась Порция.
Пушистые котята жались к брюху мамы. Некоторые уже засыпали.
Хуан-Карлос расстелил одеяло, и они принялись за сэндвичи, сидя со скрещенными ногами и рассматривая котят.
– Она рано или поздно поест, – убежденно сказал Хуан-Карлос.
– Она умирает от голода, но не двинется, пока мы не уйдем.
– Тогда мы уйдем, как только прикончим сэндвичи.
Она кивнула и через несколько минут уже сидела в седле, ожидая, пока Хуан-Карлос вскочит на Хулио. Ей не хотелось оставлять котят. Оставалось надеяться, что мама-кошка выживет в холоде и сможет позаботиться о малышах. Как она прокормится, когда закончатся вода и еда?
– Куда теперь? – Порция смаргивала слезы, пытаясь подавить отчаяние. Она всегда жалела животных.
Он глянул в ее глаза и улыбнулся:
– Они выживут. Не беспокойтесь.
Он читает ее мысли, но, в отличие от большинства людей, Порция не верила, что у кошек девять жизней. Иногда они не в состоянии победить обстоятельства. Хорошо бы, чтобы с этими созданиями ничего не случилось!
Она изобразила улыбку, так и не дошедшую до глаз.
– Поскольку ветер унялся, я бы хотел проверить две ближайшие постройки. Если останетесь в седле, я быстро обыщу все и вернусь. – Он показал на север: – Они недалеко. Мы вернемся домой еще до сумерек.
– Договорились.
Она не лгала, хотя рвалась остаться и позаботиться о котятах. Но это невозможно. Мама-кошка не хотела их видеть.
– Мне нравится план.
Он кивнул:
– Едем.
Приняв душ и переодевшись, Порция в новых джинсах и бежевом вязаном свитере сбежала вниз, чтобы поужинать. Не стоит заставлять Хуана-Карлоса ждать. Она намеревалась сыграть свою роль.