Он запустил пальцы в свою густую темную шевелюру, а она не знала, как все уладить. Но что бы она ни сказала, это выдаст ее чувства к нему, так что, может, все к лучшему. Пусть Казим считает ее жадной до денег. Тогда они по крайней мере смогут расстаться.
Ее сердце сжималось при одной мысли об этом, но Эмбер понимала, что, если она останется с ним, будет еще труднее. Не стоило ей возвращаться в Баразбин.
– Ты не должен был искать меня, Казим.
– Я был глупцом, думая, что ты сможешь стать частью моей жизни, частью будущего Баразбина. Чертовым глупцом!
Ноги Эмбер подкосились, и она едва не упала на подушки.
– Я была глупа, дав согласие на этот брак. – Ярость придала ей сил. – Я не хочу обременять тебя. Я хочу быть просто счастливой.
– Счастливой? Слова "счастье" нет в списках наших желаний, Эмбер. У нас есть долг перед нашими странами, нашими семьями.
– А твой долг – соблазнять меня лаской и сладкими словами? Твой долг – укрепить будущее Баразбина появлением наследника, даже не уведомив меня? – Эмбер подбоченилась, ярость ее росла. – Что ж, мне жаль говорить тебе это, но в те ночи, что мы провели вместе, наследник не мог быть зачат, потому что я использовала контрацептивы.
Казим рванулся к ней, она отшатнулась и чуть не упала.
– Еще одна ложь, – медленно проговорил он. – Для тебя нет ничего святого?
– Если бы ты сразу сказал мне, что тебе нужен наследник, я объяснила бы, что не могу пойти на это. – Эмбер видела, как его лицо затвердело, а губы сжались. – Я отказалась бы, каким бы шантажом ты ни воспользовался.
– Твои обвинения в шантаже становятся утомительными. – Казим подошел еще ближе и теперь возвышался над Эмбер, но она не двигалась, глядя ему в глаза, в их глубину, где теперь был один лед. – Но я не могу простить твою ложь.
– Мою ложь? – воскликнула Эмбер.
Неожиданно стены палатки натянулись от силы гораздо большей, чем их с Казимом ярость. Послышались крики, отрывистые приказы, шум. Казим оглянулся, с подозрением прищурился и сжал зубы. Эмбер провела большую часть жизни в Европе, но не забыла, что в этих местах ветер может появиться из ниоткуда. Ей вспомнились слова Казима об изменчивой пустыне. Крики снаружи заставили ее забеспокоиться. Что-то было не так.
Казима отвлекли раздувавшиеся, как паруса, матерчатые стены палатки. Судя по суматохе, царившей снаружи, это был не просто ветер. Он снова повернулся к Эмбер, чувствуя, как утихает ярость. Он привез ее в пустыню и подверг опасности. Снова близкий ему человек может пострадать.
– Оставайся здесь. – Он сжал руки Эмбер и заставил ее посмотреть на него. – Слышишь? Оставайся здесь.
– Что это? – В голосе женщины чувствовалась паника. Он напугал ее сильнее, чем следовало.
– Я вернусь через несколько минут, но, пожалуйста, не выходи наружу.
Казим направился к выходу. Отбросив полог, он все понял. Природа угрожала им песчаной бурей, но, кроме того, на лагерь напали.
– Казим!
Он выругался и развернулся. У выхода стояла Эмбер.
– Ты можешь делать то, что тебе говорят?
Казим закрепил полог. Оставалось надеяться, что мятежники не атакуют в полную силу. Он разрывался на части. Как поступить? Защищать Эмбер или броситься на помощь кочевникам?
– Что происходит? – Она дрожала от страха.
Казим все еще злился на нее за то, что она ослушалась его. Им обоим лучше оставаться в ее спальне в задней части палатки.
– Угроза песчаной бури.
– Но может стать хуже, правда? – Эмбер посмотрела на него, умоляя сказать правду.
– Уже стало.
– Что ты имеешь в виду? – пролепетала она.
– Мятежники.
Эмбер распахнула глаза, но ничего не сказала.
Казим схватил жену за руку и провел к ее покоям.
– Мы вернемся туда, где я приказал тебе остаться, и пересидим там. Это лучший и наиболее безопасный выход.
Он практически потащил ее мимо развевающихся полотен. Ветер мрачно завывал вокруг.
Казим сел вместе с ней на кровать и в раздражении разбросал подушки.
– Мы будем ждать и надеяться. Буря может нас спасти.
– Да? – Эмбер повернулась к нему и внезапно оказалась совсем близко. – Это твой план?
Она вцепилась в его руку, и Казим закрыл глаза под натиском эмоций. Она ищет у него защиты. Это вернуло его к воспоминаниям о том моменте, когда он не смог защитить мать. Казим снова слышал ее крики, шрам снова болел – так, как было, когда его оттолкнули и он ударился о пьедестал мраморной статуи.
– Казим, кто-то пытается войти! – Испуганный возглас Эмбер вернул его в реальность, и он вскочил на ноги, приготовившись к бою. К его облегчению, внутрь ворвался сын одного из кочевников. Быстро что-то проговорив, он умчался.
– Что? – спросила Эмбер. – Тебе нужно идти?
Казим покачал головой, радуясь, что ветер сегодня оказался на их стороне.
– Они ушли. Похоже, нас спас ветер.
Она с облегчением вздохнула.
– Ты уверен, что они не вернутся?
– Не сегодня. – Казим сел рядом с принцессой, ему хотелось сжать ее в объятиях. – Сейчас главное – отсидеться в безопасном месте.
– Ты пытаешься меня соблазнить? – От ее поддразнивания сердце Казима забилось быстрее.
– Я не настолько вероломен, чтобы использовать в своих интересах бурю. Впрочем, это мне не понадобилось бы.
Казим посмотрел ей в глаза, пытаясь разгадать скрывающиеся в них эмоции. Он действительно хотел соблазнить Эмбер. Каждой клеточкой своего тела он жаждал ее. Казим еще никогда не испытывал вожделение такой силы. Обычно ему достаточно было один раз лечь с женщиной в постель, и новизна обладания пропадала. Но с Эмбер все обстояло иначе.
– Я не пыталась обмануть тебя, Казим, – мягко сказала она. Длинные ресницы скрывали ее глаза и ее душу.
– В день нашей свадьбы ты пыталась притвориться кем-то, кем не являешься. Теперь я обнаруживаю, что ты знала о связи твоего отца с мятежниками. Как я могу доверять тебе?
Если бы Казим мог уйти от нее, он ушел бы. Но это было невозможно. Они оказались в западне палатки и, судя по завыванию ветра, пробудут в ней еще какое-то время. Может ли он обратить это в преимущество? Узнать правду о женщине, на которой женат?
Эмбер вздохнула.
– Еще в день нашей свадьбы все было предопределено. Ты не хотел верить мне. Тебя задело то, что ты увидел – или думал, что видишь.
– Я видел тогда и вижу сейчас женщину, искусно плетущую сеть лжи. Женщину, не способную опровергнуть факты, которые я предоставил. – Казим говорил медленно, но твердо, а Эмбер любовалась его прекрасным сосредоточенным лицом.
Ветер раздувал палатку, явно собираясь ворваться внутрь. Это должно было быть романтично – влюбленные отрезаны от остального мира.
Но они не влюбленные. Их связывает влечение, требующее удовлетворения. Со временем оно угаснет, и останутся только тлеющие угольки.
– Я выполняла долг, Казим. Кому, как не тебе это должно быть понятно? – Стихия пустыни заставила их быть вместе, и ему придется выслушать ее. – Мне четко дали понять, что для того, чтобы ты унаследовал трон, необходимо сочетать нас браком.
– Это по крайней мере правда. – Казим поднял подушку и принялся с отсутствующим видом изучать золотое шитье. Все что угодно, только бы не смотреть на нее. – Мне сказали то же самое. Важно заключить брак, а будем мы жить вместе или нет – не имеет значения. Именно поэтому я согласился.
– Но ты не был готов даже к настоящему браку. – Ярость снова проникла в кровь. – Почему, Казим? Ты меня ненавидишь?
– Нет! – Он повернулся к ней и отбросил подушку. – Мне была ненавистна сама идея брака. У меня была своя жизнь. Я создал успешный бизнес. – Он глубоко вздохнул. Эмбер прикусила губу. – Я не хотел нести ответственность за народ Баразбина, как и за тебя. Я не хотел сделать тебя своей женой в полном смысле слова, потому что ты олицетворяла все, что меня возмущало.
Это было болезненно. Эмбер моргнула. Он действительно не любит ее.
– Я не знала, чем занимается мой отец, – сказала Эмбер.
Ей нужно было как-то оправдаться, но она не хотела причинять вред матери. Судя по выражению лица Казима, попытка не удалась.
Он поднялся и так быстро зашагал по ковру, словно стремился покинуть палатку и уйти в пустыню. Потом Казим повернулся к ней:
– Ты должна была сказать мне.
Эмбер была потрясена. Это было последнее, что она ожидала от него услышать.
– Я не могла… моя мать… – мямлила она. Земля уходила у нее из-под ног.
– Не пытайся соврать, что узнала об этом только от матери.
– Я ничего не знала, – вырвался у нее полузадушенный шепот.
Шок сдавил горло Эмбер. Он не верит ни одному ее слову. И никогда не верил.
Его глаза потемнели еще сильнее, напряженность взгляда стала невыносимой, и Эмбер отошла подальше от него.
– Ты ничего не сказала мне. – Это был не вопрос, но утверждение. – У тебя было достаточно возможностей для этого, пока мы ехали сюда.
– Прости. Я не понимала важность того, что узнала, а потом ты заговорил о своем отце…
– Ты навязала мне это.
– Ты запираешь душу на замок, Казим. Почему?
Он стал дышать глубже, но сдаваться не собирался.
– Не пытайся анализировать мои эмоции, Эмбер. В этой игре тебе не победить.
– Это не игра. Это реальность. – Он подошла достаточно близко, чтобы чувствовать тепло его тела, слышать его глубокое дыхание.
– Будь осторожна! – прорычал Казим. – Ты можешь обнаружить, что взяла на себя слишком много.
– Я справлюсь, – отрезала она. – Повторяю, я ничего не знала о деньгах, которые ты посылал моему отцу. Если бы я была в курсе, то не работала бы в клубе, не поселилась бы с Анни и Клодом. Я приехала с тобой в Баразбин только потому, что ты согласился помочь Клоду, и собиралась вернуться в Париж при первой же возможности. Но была еще одна причина моего приезда – мне нужно было разобраться в наших чувствах, к тому же в глубине души я этого хотела.
– Хотела? – Казим с недоверием уставился на нее. – Это очень далеко от правды. Стоило мне найти тебя в клубе, как ты заговорила о разводе.
– Я думала, что развод нужен тебе. – Ветер рвал палатку, но Эмбер не отрывала глаз от Казима. – Ты отказался от меня, и я никогда не забуду, каково это. Я пыталась быть той, какую ты хотел, но этого оказалось недостаточно. Отвращение в твоих глазах практически убило меня.
"И практически убило мою любовь к тебе".
– Я не ожидал, что моя жена прибудет с багажом из скандала, – вырвалось у него.
– Но я думала…
– Что ты думала?
– Что такому мужчине, как ты, нужна более опытная жена.
– Нет. – Казим покачал головой. – Я хотел, чтобы жена была моей, и только моей. Несмотря на проведенные в разлуке месяцы, ты всегда была моей.
Это было чересчур, и в душе Эмбер зародилась надежда. Он открывает ей свое сердце, впускает ее?
– Да. – Ее голос был едва слышен. – Всегда, Казим. Я люблю тебя.
Глава 10
Казим отпрянул. Он правильно расслышал? Эмбер любит его? Он посмотрел на ее лицо, такое красивое в мягком свете светильников, и уже ставшее знакомым чувство стиснуло грудь. Он молчал, и в глазах Эмбер замелькало беспокойство. Казим хотел бы успокоить ее, но не мог: он не верил в искренность ее слов. До сих пор Эмбер только лгала.
Он встал и отступил на шаг.
– Невозможно!
Прошлое научило Казима, что эти слова используются для причинения боли, это оружие. Сам он не собирался никогда и никому говорить такое. Любовь, если она все же существует, не для него.
– Почему нет? – Ее шепот звучал сексуально. Слишком сексуально.
Его пронзило желание, Казим хотел повернуться и уйти. Но куда? Ветер все бушевал. Он был в ловушке.
Его взгляд задержался на стройной фигуре жены, окутанной красным шелком. Она сменила джинсы и блузку на традиционный наряд, но Казим не желал думать, что это сделано ради него. Эмбер шагнула к нему, и красный шелк замерцал, окружая ее царственной аурой, которую он раньше не замечал. Она напряженно вглядывалась в его лицо.
Что он должен сказать? "Мне не нужна любовь – ни твоя, ни кого бы то ни было"? Нет, это слишком близко к правде.
– Почему нет? – повторил он ее вопрос. – Ты хочешь знать?
– Да.
– Ты не скрывала, что едешь сюда под давлением и только для того, чтобы ребенок твоей подруги получил лечение…
– Так ты ничего не испытываешь ко мне?
У Казима появилось странное ощущение, что не он управляет ситуацией. Каким-то образом он превратился в мышку, с которой играет кошка, и ему это не нравилось.
Он подумал о чувстве, сжимавшем его грудь при мысли об Эмбер. Это просто паника. Это не может быть любовь. Любовь приносит только боль. Он знал это с детства. Казим еще в юности поклялся никогда не любить и не собирался нарушать клятву. Он видел, что неразделенная любовь сотворила с его матерью.
– Любовь – удел глупцов. – Он вложил всю свою ярость в эти слова.
Эмбер вздернула подбородок и расправила плечи.
– Ты прав. – Она рассерженно посмотрела на него, и Казиму показалось, что она пытается прочитать его мысли. – Удел глупцов.
– Черт возьми, Эмбер, не смотри на меня так!
– Чего ты боишься, Казим?
– Любовь – бесполезное чувство, Эмбер. Мы поженились, потому что так было нужно, вот и все.
Казим старался, чтобы на его лице не отражались никакие эмоции. Она не должна знать, какую бурю вызвало в нем ее признание. В противном случае он станет абсолютно беззащитным, а это неприемлемо.
– Ах да, прежде всего долг, который ты воспринимаешь настолько серьезно, что не сделал меня своей женой в нашу брачную ночь. Ты правда поверил слухам или причиной стало то, что не ты сам выбрал меня?
Она говорила твердо и вместе с тем с сарказмом. Это был убийственный коктейль. Эмбер внезапно превратилась в ледяную статую. Но Казима это не волновало. По крайней мере, она больше не признавалась в любви, такой же ложной, как слезы, готовые пролиться из ее глаз.
– Я верил в невинность невесты. – Казим говорил спокойно, контроль над эмоциями вернулся. – Я не ожидал увидеть танцовщицу, да еще такую соблазнительную. Я словно очутился в далеком прошлом и стал шейхом, выбирающим одну из обитательниц гарема. Мне это было не нужно.
Это было слишком похоже на его отца.
Эмбер опустила взгляд, и невероятно длинные ресницы прикрыли ее глаза. Казим сжал кулаки, пытаясь сдержаться и не дотронуться до нее. Если он позволит себе следовать по дороге желания, то сожмет ее в объятиях и будет целовать до тех пор, пока Эмбер не начнет молить овладеть ею.
– Извини… по поводу той ночи. – Она застенчиво посмотрела на Казима, и его сердце внезапно забилось быстрее. – Я повела себя так по неопытности.
Он сильнее сжал кулаки. Эмбер проверяет его. Сначала мягкие слова, потом яростная определенность, потом застенчивость. Что дальше?
– Это уже не важно. – Казим отошел подальше от опьяняющего аромата ее парфюма, от соблазнительной темноты ее глаз, от соблазна ее мягких губ.
– Как пожелаешь, – тихо проговорила она.
Эмбер стояла и смотрела на Казима. Если ее признание в любви причинило ему такой дискомфорт, у нее нет выбора. Она потребует развода. Хуже, чем в брачную ночь, уже не будет.
"Нет, будет, – мелькнула мысль, – потому что ты любишь его так, как только может любить женщина, – всем сердцем и телом".
– Не изображай капитуляцию, Эмбер! – Его резкие слова ранили гораздо сильнее, чем она предполагала.
Ей нужно признать поражение. Их брак был обманом с начала и до конца. Казим не любил ее и никогда не полюбит. Она не сможет так жить. Если она вернется в Париж, то в конце концов склеит разбитое сердце, верно? Любить воспоминание о мужчине лучше, чем жить с ним, зная, что он не любит ее.
– Я просто практична, Казим. Мы с тобой не можем так продолжать. – Эмбер пыталась говорить спокойно, хотя сердце ее неистово билось. Но если Казим может владеть своими эмоциями, сможет и она.
– Нам придется сохранить брак, Эмбер. У меня есть долг перед страной. Я обязан подарить народу наследника. Ты должна это понимать.
– Я не могу, – прошептала она, не в силах отвести взгляд от лица мужа.
И вдруг она все поняла: Казим хочет, чтобы она продолжала жить с ним без любви и родила наследника. Эмбер не могла этому поверить. Как он смеет! Ребенок появится на свет, потому что самое главное – это долг? Нет, она не взвалит такое бремя на плечи малыша.
– Не можешь или не хочешь? – хрипло спросил Казим.
Эмбер вздохнула и продолжила настаивать на своем. Эту битву она не имеет права проиграть.
– Я не рожу тебе ребенка, Казим.
– Но для этого ты приехала в Баразбин.
Эмбер улыбнулась. Она осмелилась бросить вызов могущественному Казиму аль-Амеду. Принц к этому не привык, но что он может сделать с ней? Худшее уже позади.
– Когда мы разговаривали той ночью в Париже, ты ни разу не упомянул, что тебе нужен наследник. Что ты планировал? Соблазнить меня и отослать снова, как только родится ребенок?
Ее сердце пронзила боль. Неужели Казим действительно настолько жесток и бесчувствен? Несколько дней назад она сказала бы "нет", но сейчас уже не была в этом уверена.
– Это возмутительно! – запротестовал он.
Однако по его реакции было видно, что именно этого он и добивался.
Порывы ветра усилились, и полотняные стены палатки захлопали, словно были готовы упасть. Как их брак. Как ее жизнь. Несколько коротких дней в Англии Эмбер наслаждалась любовью, но после возвращения в Баразбин мечты и надежды разбились вдребезги. Казим никогда не хотел ее так, как хотела его она. Он нуждался в ней только как в матери наследника.
– Это правда, Казим.
О, как бы ей хотелось убежать куда-нибудь!
– Похоже, ты не знаешь, что такое правда. – Он говорил мягко и тихо, пристально глядя на нее. – С той минуты, когда я увидел тебя в клубе, ты лгала мне. Не смей отрицать это.
– Нет! – воскликнула Эмбер, однако вспомнила, как позволила ему предположить, что она растранжирила переданные ей деньги. – Это ты постоянно делал ложные допущения, потому что его высочество всегда прав, несмотря ни на что.
– Ты говоришь чушь! – выпалил Казим, разозленный ее насмешкой.
– Я говорю правду. Ты лгал мне, не называя истинную причину, по которой мне необходимо вернуться в Баразбин. И не забывай о шантаже.
Казалось, палатка наклоняется все ниже, все ближе к ним, словно ветер хотел присоединиться к разговору, но Эмбер не отрывала взгляда от Казима.
– Этот спор продолжается слишком долго! – выпалил Казим, чувствуя страх.
Он никогда не встречал женщину, которая осмелилась бы бросить ему вызов. И не встречал женщину, которую бы так сильно хотел. Даже сейчас, когда они перебрасывались яростными словами и между ними царило недоверие, он все еще жаждал Эмбер.
– Согласна. При первой же возможности я вернусь в Париж и буду учиться на художественных курсах. Я хочу получить обратно мою жизнь, Казим. Я не желаю участвовать в твоих играх.
– Сильные слова для женщины, находящейся в столь слабой позиции.