Спокойный, абсолютно уверенный в себе и дьявольски красивый, он сидел и смотрел, как она замерла, будучи не в силах сесть или повернуть назад. Эмбер видела вопрос в его глазах. Интересно, чувствует ли он ее смятение. Она осторожно присела, не осмеливаясь слишком приблизиться и попасть под влияние его царственной ауры.
Нервозность смешивалась с беспокойством, вызывая иррациональную ярость. Казим даже не вышел из машины, что уж говорить об общении?
– Ты мог хотя бы сказать "доброе утро".
Он одарил ее медленной сексуальной улыбкой, которая придала его глазам цвет полуночного неба. Принц был абсолютно уверен в себе.
– Если тебе от этого станет лучше, скажу. Доброе утро, Эмбер. – Его голос был более напряженным, чем она замечала раньше. – Правда, мы не так давно расстались.
Она отказывалась ввязываться в битву и вместо того смотрела в окно, на парижские улицы, на просыпающийся город, живущий обычной жизнью, которая казалась ей такой интересной. Машина медленно двигалась, унося Эмбер, словно хищник жертву, а она любовалась великолепными зданиями, шикарными кафе, которые ей хотелось бы посетить. Это невозможно, но Казим снова ухитрился перевернуть ее жизнь. Хуже всего то, что она сама дала ему повод для шантажа, рассказав о Клоде. Промолчи она, и у него не было бы рычагов давления. Ей следовало просто отказаться вернуться. Настоять на разводе.
– Честно говоря, – дерзко заявила Эмбер, – я бы предпочла, чтобы целью нашей встречи было обсуждение развода.
Она повернулась к Казиму, стараясь не обращать внимания на реакцию своего тела. Детские мечты о страсти и хеппи-энде должны быть раз и навсегда изгнаны.
– Обстоятельства изменились. – Он наклонился к ней, только усилив ее раздражение.
От аромата лосьона после бритья сердце девушки забилось быстрее. Нельзя позволить Казиму так влиять на нее. От одного его взгляда все внутри плавится. Она должна контролировать ситуацию.
– Ты приехал за мной. Ты нуждаешься во мне.
Она добавила стали в голос, попутно задумавшись, почему вообще согласилась с его требованиями, но тут же напомнила себе о Клоде. Это, возможно, его единственный шанс вылечиться. И ради Клода она поедет. Она защитит свое глупое сердце и сохранит дистанцию между собой и Казимом.
Он выпрямился, засунул руку в карман пиджака и достал телефон. Это движение вернуло ее к реальности. Что не так? Почему он не может уделить ей внимание?
– Нет, Эмбер, это я нужен тебе. Ты ищешь деньги на операцию, и глубоко в душе ты хочешь примириться с семьей. Тебе этот брак нужен так же сильно, как мне.
Эмбер сжала зубы, пытаясь проглотить рвущиеся с языка слова возражения. Зря Казим думает, что она хочет порадовать родных после того, как они отказались от нее. Она не посмеет вернуться назад – ей четко дали это понять.
– У меня нет семьи благодаря тебе.
Он вопросительно посмотрел на Эмбер, но ничего не сказал. Его молчание нервировало, заставляло ее снова и снова пытаться донести до него свою мысль.
– Ты позаботился об этом, когда после свадьбы отослал меня обратно. Они пришли в такой ужас, им было так стыдно, что они отправили меня в Англию.
Правда, Англия не была для нее таким уж строгим наказанием. Эмбер встретилась там с дальними родственниками бабушки, а потом, набравшись смелости, перебралась в Париж, город, который всегда привлекал ее.
Но ей по-прежнему было больно вспоминать гордое лицо отца, едва способного скрыть разочарование. "Твой брак, – сказал он, – не принес нам ничего, кроме позора. Если твой муж отослал тебя обратно после первой ночи, значит, у меня нет вариантов. Ты уедешь".
Эмбер смотрела на мелькавшие за окном улицы, впечатляющую Эйфелеву башню, возвышавшуюся над городом. Она даже не побывала на ней, не говоря уже о галереях и музеях. Но она не предполагала, что уедет так скоро.
– Они не должны были это делать, – наконец заговорил Казим, его голос был бархатистым, но резким, и девушка с неохотой оторвала взгляд от прекрасного города. – Твой отец получил, что хотел, от нашего союза. Его земли теперь обширны.
Эмбер покачала головой:
– Ты не понимаешь.
– Что я должен понять?
Сжав зубы, он посмотрел на нее, а затем набрал номер и заговорил на родном языке. Певучая речь погрузила ее в воспоминания, возвращая в те дни, когда она была счастлива, в дни детства, проведенные на родине отца, в Кваразмире. В те времена все в мире Эмбер было правильно. По крайней мере, пока ее не отослали в частную школу в Англии, чтобы она больше узнала о своих английских корнях. На этом настоял отец, несмотря на протесты матери.
Эмбер отогнала эти мысли, когда Казим закончил разговор, убрал телефон и взглянул на нее:
– Самолет готов к взлету и ждет нас. Мы должны быть на месте через час с небольшим.
– Час? Я думала, что мы летим в Баразбин. – Смятение вырвало ее из воспоминаний о давно ушедших временах.
– Я направляюсь в Англию. У меня есть дела, которые необходимо закончить до возвращения в Баразбин.
Шок пронзил Эмбер. Казим приехал в Париж не ради нее. Он просто задержался по пути, словно она была занозой, которую нужно вытащить. Шок быстро сменился яростью, и она сжала кулаки, впиваясь ногтями в ладони.
– Ты должен был предупредить меня. Я могла бы лучше подготовиться к отъезду. У меня были планы…
Или вообще могла не уезжать. Потом Эмбер вспомнила Клода и то, что он встанет на ноги благодаря ее сделке с дьяволом. Она пошла на это ради Клода и Анни, не ради себя и, уж точно, не ради Казима. Как только представится возможность, она оставит Баразбин и свой брак позади.
– Какие планы? Ускользнуть, обрести новую личность и работу в примерно таком же сомнительном заведении? – Хотя Казим был вежлив, в его тоне проскальзывали нотки превосходства.
Эмбер покраснела. Он угадал ее мысли. Однако она продолжала говорить беззаботно, пытаясь пошатнуть его уверенность.
– Ты предпочел бы, чтобы я рассказывала всем, кто я такая?
– Нет, – отрезал он. – Но учти, Эмбер, если этот эпизод выплывет наружу и поставит под угрозу все, чего я достиг в Баразбине, ты дорого заплатишь.
– Теперь ты дошел до сути. – Она саркастично улыбнулась. – Почему я, женщина, на которой ты женился и к которой повернулся спиной сразу после свадьбы, так нужна тебе?
Когда она надеялась, что Казим наконец раскроет причины столь неожиданного вторжения в ее жизнь, машина остановилась. На взлетной полосе стоял самолет.
Эмбер собиралась уехать с Казимом – мужчиной, который изгнал ее из своей жизни. Она не представляла, когда вернется в Париж, но в одном была уверена – в Баразбине она не задержится надолго.
– Приехали.
Казим был рад, что они вовремя оказались в аэропорту. Он едва не раскрыл все карты и не сказал Эмбер, что она является не только ключом к его успеху как правителя, но главным звеном в сделке, которую он совершал ради мира для своих подданных. Он обязан был вернуться в Баразбин с женой и намеревался сделать это, какие бы препятствия ни встретились на пути.
Казим всегда хотел помочь кочевым племенам. Раньше за них отвечал отец, но теперь пришло его время отставить в сторону успешную нефтяную компанию и занять место, для которого он был рожден. Долг звал принца, и его зов становился все более настойчивым.
Пытаясь хоть ненадолго забыть о жизни, к которой его принудили, Казим сосредоточился на Эмбер, практически приросшей к сиденью. Ее полные губы приоткрылись, она опустила взгляд, и мужчина снова начал терять контроль. Девушка швырнула себя ему в брачную ночь, а он повернулся к ней спиной. У него были весомые причины для этого. Но теперь он не мог игнорировать то, что она испытывала тогда. Да и отзвуки сильнейшей страсти до сих пор кипели в его крови. Казим хотел Эмбер.
Разве это не правильно, если мужчина хочет свою жену?
Он наклонился, сокращая дистанцию между ними, и прижался губами к ее губам, удивив не только себя, но и Эмбер. Казим ощутил головокружение, не встретив с ее стороны никакого сопротивления. Она ответила на поцелуй. Спустя секунду Эмбер замерла, словно собиралась отшатнуться, но потом ее губы снова раскрылись, подбадривая Казима. На вкус она была, как мята, такая чистая и живая, что освежала его тело, заставляя хотеть гораздо больше, чем простого поцелуя.
Вежливое покашливание водителя и свежий воздух, ворвавшийся в машину через открытую дверцу, немного привели его в чувство, и Казим отодвинулся. На смуглой коже Эмбер проступил румянец, глаза ее сияли, а губы припухли и манили поцеловать их снова. Казим напрягся, и решимость добиться того, что ему нужно, только укрепилась. Пришла пора предъявить права на жену, сделать ее своей.
– Ты моя жена, Эмбер, и тебе уже давно пора стать ею. – Резкость его тона напоминала отцовскую, но Казиму было не до этого. Желание пронзало мужчину.
– Нет, я не могу! – Глаза Эмбер распахнулись, а румянец на ее щеках только разжигал его страсть.
– Я не приму такой ответ. Ты принадлежишь мне, и я требую свое!
Даже для его ушей эти слова прозвучали варварски, словно их произнес шейх из древних преданий – или его жестокий отец. Казим никогда не хотел быть ни тем ни другим, но как только его губы коснулись губ Эмбер, он утратил разум, способность думать рационально. Он возбудился и почувствовал себя дикарем.
– Пожалуйста, Казим, я не могу быть твоей женой. – В ее глазах плескалась мольба. – Ты не можешь притащить меня в Баразбин насильно.
– Мы еще не там.
Казим вышел из машины. Эмбер нахмурилась:
– Почему я должна ехать туда?
Она встала рядом с ним, и блузка от ветра облепила ее тело. Казим наслаждался стройной фигуркой жены, пока она не подошла ближе, с вызовом вздернув подбородок.
– Я не своенравный питомец, которого нужно держать при себе.
– Идем. – Казим дотронулся до руки Эмбер и проводил ее к самолету, решив не реагировать на провокации. Она шла в ногу с ним, и у него появилось странное ощущение правильности того, что они идут вместе, словно предназначены друг другу.
– Мы проведем в Лондоне ночь, а завтра посетим игру в поло, где я должен встретиться с несколькими важными людьми. Как только я закончу дела, мы отправимся в Баразбин. – Казим поднялся по трапу в маленький частный самолет и повернулся к Эмбер. – Судя по твоему небольшому багажу, полагаю, у тебя нет ни вечернего наряда, ни чего-нибудь подходящего для посещения стадиона в выходные.
– Выходные? С каждой минутой становится все хуже, Казим. Почему я не могу просто улететь с тобой в Баразбин? – Эмбер, с ее огромными миндалевидными глазами, напоминала загнанную лань. Казим испытал стыд, но не позволил себе обратить на это внимание – слишком многое стояло на кону.
– Тебе правда хочется это знать? – Он решительно подавил чувство вины и постарался сосредоточиться.
– Вообще-то да. – Возмущенная Эмбер выпрямилась и с вызовом посмотрела ему в глаза.
– Ты можешь отказаться.
У нее есть на это право. То, как он обошелся с ней на свадьбе, – достаточный повод для любой женщины повернуться и убежать. Но она не убежала, потому что прошлой ночью он нашел единственное, что было ей дорого, и использовал в своих целях. Эмбер сама невероятно упростила ему задачу.
– Если ты выполнишь свою часть сделки и отправишь Клода в Штаты, я буду с тобой. По крайней мере какое-то время.
Во взгляде ее появилась сталь, глаза приобрели оттенок красного дерева. Эмбер бросала ему вызов, но Казим смотрел на нее в упор, и между ними что-то промелькнуло – что-то большее, чем просто влечение и желание.
И снова он проигнорировал это – пока что.
– Ребенок получит лечение, у тебя есть мое слово. Я пошлю человека, которому доверяю, чтобы он об этом позаботился.
Стюардесса прервала дальнейшие обсуждения, указав им места и занявшись проверкой безопасности. Казим сел, с облегчением увидев, что Эмбер поступила так же, но она притворилась, что увлечена журналом, и не обращала на него внимания.
Эмбер хотелось встать и выбежать из самолета. Стюардесса закрыла дверь, и громкий щелчок возвестил, что пути назад нет. Это конец? Она навсегда отправляется в Баразбин? Нет! Эмбер энергично помотала головой. Этого не будет!
Самолет поднялся в небо, и Эмбер схватилась за сиденье, напряженно глядя прямо перед собой. Неужели Казим и правда вымогательством заставил ее вернуться к нему и быть его женой? Вряд ли ей удастся долго ему сопротивляться, и недавний поцелуй доказал это. Она хотела оттолкнуть его, но вместо этого уступила. Что бы произошло, если бы водитель в тот момент не открыл дверцу?
Самолет выровнялся, и Эмбер повернулась к Казиму, который напряженно смотрел на нее.
– Как долго я должна пробыть в Баразбине? – Она удивилась своему спокойному голосу.
Судя по выражению лица Казима, он тоже был удивлен.
– Странный вопрос, поскольку ты моя жена.
Он подарил ей одну из самых своих чарующих улыбок, ту, что за долю секунды похитила ее сердце при их первой встрече.
Тогда она была молода и наивна, ей вскружила голову помолвка со столь восхитительным мужчиной.
– Уже почти год мы ведем абсолютно разную жизнь. Я твоя жена лишь по факту, больше ничего.
"Потому что ты отказался от меня, отказался с отвращением", – хотелось добавить ей, но она сжала губы. Он не должен узнать, какое унижение она испытала в ночь после свадьбы. Мать предупреждала, что мужчине, известному своими любовными победами, неинтересна жеманная девушка. Ошибкой было прислушаться к ней. Это и привело к краху брака еще до его начала.
– Я был занят решением многих проблем со времени нашей свадьбы. Надеюсь, сейчас они наконец разрешатся. Болезнь отца осложняет ситуацию, заставляет меня вернуться во дворец. Как только мы окажемся в Баразбине, все станет хорошо. Наше возвращение подарит стране стабильность.
– Наше возвращение?
– Да, Эмбер. Ты принцесса Баразбина, у тебя тоже есть обязанности перед подданными, как и у меня. В нынешних обстоятельствах…
Она что-то пропустила, пока витала мыслями в прошлом?
– Каких обстоятельствах?
– Как я говорил прошлой ночью, шейх, мой отец, болен. Он слабеет, и, что бы я о нем ни думал, он хороший правитель. Он печется о надежном будущем для народа. Будущем, в котором мы с тобой обязаны участвовать.
– Я возвращаюсь в Баразбин не из преданности твоему народу…
Казим перебил ее:
– Это и твой народ.
Эмбер сделала глубокий вдох, собираясь с силами, и постаралась говорить с королевским достоинством:
– Я возвращаюсь, потому что ты шантажировал меня, используя маленького мальчика, отчаянно нуждающегося в помощи. Это единственная причина, по которой я согласилась поехать с тобой, Казим. Не забывай об этом.
Обдумывая ее слова, он потирал пальцами челюсть, привлекая внимание Эмбер к проступающей на подбородке щетине. Казим прищурился и, наклонившись к ней, с раздражением бросил:
– Это не шантаж. Это соглашение, выгодное обеим сторонам.
Но ведь он четко сказал, что отступится от нее и Клода, если она не вернется с ним в Баразбин!
Эмбер смотрела на него, а в салоне слышался гул моторов самолета, несущего ее к первой остановке на пути в страну Казима, куда она не хотела лететь, но смирилась, потому что у него на руках были все козыри.
– Это шантаж, Казим. И ты знаешь это.
Глава 4
Эмбер изучала вид из окна лондонского отеля. Она была готова смотреть на что угодно, только не на Казима, который закрыл дверь их номера. Перелет из Парижа был коротким, но она очень устала и испытывала такое эмоциональное истощение, словно облетела весь мир. С того момента, как Эмбер обвинила его в шантаже, они не обменялись ни словом. Казим, зловеще помалкивая, читал газеты, пока они не приземлились.
– Вечером мы приглашены на ужин. Надеюсь, у тебя все же найдется что-нибудь из одежды, соответствующее твоему положению.
В голосе Казима слышались яростные нотки, и Эмбер повернулась к нему. Он выглядел уставшим. Когда она увидела его в день свадьбы, что-то внутри ее дрогнуло, его откровенная мужественность затуманивала сознание. Не с того ли момента все пошло не так?
– Если бы ты предупредил, что мне понадобится вечернее платье, возможно, я упаковала бы что-нибудь подходящее.
Правда, она не знала, что именно. Ничто в ее гардеробе не подходило для ужина на людях с таким мужчиной, как Казим. Эмбер оставила гламурный облик пустынной принцессы позади, чтобы вести обычную жизнь, и ей это удалось. Она доказала себе, что может выжить, но возвращение Казима разрушило все.
– Я останусь в номере. Иди один.
Она повернулась к нему спиной и сконцентрировалась на Рыцарском мосту, освещенном солнцем. Еще с первой встрече при каждом взгляде на Казима по позвоночнику Эмбер пробегала дрожь, усиливающаяся, когда их взгляды встречались.
Эмбер продолжала смотреть в окно. Казим молчал, но, по ее мнению, все было улажено. Она не пойдет с ним на ужин. Девушка скрестила руки на груди, игнорируя желание снова взглянуть на него. Не выдержав, она наконец поддалась соблазну и повернулась. Казим смотрел на нее, прищурившись и приняв царственную позу. Он был воплощением властности, его широкие плечи могли вынести трудности, которые были вызваны его положением, но как в человеке в нем ощущалась аура отстраненности. Он подпускает хоть кого-то близко к себе?
– Собираешься доставлять мне неприятности, Эмбер? – Каждое слово как приказ. – Ты моя жена, моя принцесса и в качестве таковой будешь появляться там, где появляюсь я – по крайней мере, пока мы не прилетим в Баразбин.
Это объясняло все. Как только Казим вернется на родину, ей придется играть роль покорной жены и выполнять все его требования. И она будет вынуждена это делать, поскольку хочет, чтобы Клод поправился. Хотя Анни пока не знает, какой шанс выпал ее ребенку, Эмбер не изменит свое решение. Но как только лечение будет завершено, она вернется в Париж, к Анни и Клоду. Зачем оставаться с мужчиной, которому она не нравится, не говоря уже о любви?
– Тебе придется пойти одному. Даже если бы у меня и было платье, соответствующее моему положению, я предпочитаю остаться здесь.
Эмбер понимала, что не стоит провоцировать Казима, но не могла сдержаться. Она принцесса Баразбина, но это не дает ему права отдавать приказы.
Сердце ее забилось сильнее, а в животе запорхали бабочки, когда Казим пересек комнату. Его невероятно красивое лицо исказила гримаса ярости.
– Мы заключили сделку, а ты почему-то считаешь, что можешь спорить со мной.
Эмбер стояла на месте, несмотря на желание проскользнуть мимо него.
– Я еще не получила никаких доказательств того, что ты выполнишь свою часть так называемой сделки.
– Моего слова тебе недостаточно?
Казим отошел, напоминая ей мечущееся в клетке животное, его широкие плечи напряглись. Он вновь ворвался в ее жизнь, разбередив раны, которые только начали затягиваться.
– Нет, – ответила она. Боль от унижения стала невыносимой. Он женился на ней и отказался от нее. – Почему я должна тебе верить, если ты настолько не выносишь меня, что не можешь стоять рядом? Ты не мог дождаться, когда вышвырнешь меня из своей жизни.