Симпатичное лицо Джоэла выражало твердую решимость.
- Тони, я сам тобой интересуюсь. По-моему, я дал тебе это понять совершенно ясно.
- Ты определенно дал это понять Ферн.
- Может, я и не без греха, но Ферн я ничего не обещал. Она хорошая девушка, и очень мне нравится. Мы довольно часто видимся, но я всегда надеялся на то, что называется ударом молнии. Как это по-французски? Ты должна знать.
- Coup de foudre, - произнесла Тони с безупречным произношением.
Джоэл испытующе взглянул на нее.
- Наверно, тебе здесь скучно после всего, что может предложить Европа?
- А тебе не скучно?
- Я не хотел бы жить нигде больше.
- Я тоже.
К тому времени, когда они прибыли на берег Ибисова Ручья, там уже собралась толпа любопытных. Многим хотелось посмотреть, как объезжают молодых жеребцов. Это были дикие кони из буша, привыкшие считать огромные открытые равнины своей территорией. В табуне насчитывалось голов тридцать. Берну и его работникам стоило немалого труда собрать молодняк в загон. Сейчас он занимался гнедым жеребенком: водил перед его носом старым джутовым мешком.
Джоэл тут же направился к Кейт и Керри, которые сидели на ограде рядом с Андрея, закутанной поверх большой соломенной шляпы в шарф. На лице у нее были видны одни огромные солнечные очки. Все трое приехали на джипе задолго до Тони и Джоэла. Более двадцати человек бродили по территории. Тони сразу же узнала Перки Паркинса, скотовода-полукровку, замечательно обращавшегося с лошадьми. Хотя ему не было и тридцати, он считался таким опытным специалистом, что остальные скотоводы-аборигены называли его "стариком" - в знак уважения. Паркинс прибыл сюда со всем семейством. Люси, жена Перки, сидела в прохладной тени деревьев с грудным ребенком на руках и пятилетним Ноэлом, вертевшимся вокруг матери. Ноэл был очаровательным малышом с ярко-синими глазами, как у отца, на загорелом шоколадном личике. Люси уже несколько лет работала в доме Бирсфордов под началом Брайди.
Тони хорошо знала ее и подошла поздороваться, полюбоваться детьми и поговорить с Ноэлом, который был явно разочарован тем, что мать не отпускает его от себя. Ему, конечно, хотелось сидеть со всеми на ограждении, но жеребцы иногда вырывались на свободу и тогда представляли большую опасность.
Люси просияла от удовольствия. Тони наклонилась, сказала несколько ласковых слов ребенку у нее на руках, пухленькой девчушке с огромными блестящими черными глазами, как у матери.
- Можно, я пойду и сяду с вами, мисс? - заныл Ноэл, ухватившись за руку Тони.
- Я тебе уже сказала, что нельзя, - предупредила мать.
- Хочу видеть папу.
- Тебе его и так видно. Тони сжалилась:
- Я подержу его за руку, Люси, если не возражаете. Мы постоим у ограды.
Люси с любовью взглянула на сынишку и добродушно улыбнулась.
- Ну ладно, только веди себя хорошо, сынок. Не дай Бог, что-нибудь случится.
- Все будет в порядке, Люси, - заверила ее Тони.
- С Ноэлом всегда что-нибудь случается, - усмехнулась мать.
- Мистер Бирсфорд учит папу. Он говорит, что папа лучше всех, - гордо заявил мальчик, семеня рядом с Тони.
- Не сомневаюсь, - улыбнулась та, крепко держа его ручонку в своей руке. - Умение обращаться с лошадьми - дар Божий.
Берн все еще занимался с жеребенком, никогда не знавшим уздечки или пут. Теперь ему помогал Перки.
- Молодец, папа! - крикнул мальчик, увидев отца.
- Тише. - Тони наклонилась к нему. - Ты же не хочешь, чтобы жеребенок заволновался? Он и так напуган.
Словно в доказательство, жеребенок встал на дыбы и побежал по кругу, поднимая облако мелкой красной пыли. Перки бросил лассо и затянул его на шее животного, хотя веревка начала выскальзывать из его рук, обтянутых перчатками.
- Ну, давай, успокойся, - приговаривал он, - мы тебя не обидим. Мы же твои друзья.
- Он не готов к дружбе, Перки, - подал голос Джоэл.
Гнедой бил копытами, к нему шагнул Берн, продолжая осторожно помахивать мешком, который начал привлекать внимание животного. Наконец Берн протянул руку, чтобы потрепать его по шее. Он что-то говорил жеребцу, мягко, с любовью. Животное отреагировало как по волшебству. Молодой конь затих, и Берн начал поглаживать его бока, продолжая успокаивать.
Пока Берн гладил животное, Перки взнуздал его. Жеребенок стоял совершенно спокойно, не испытывая никакого неудобства или страха. Берн присел на корточки, привязал еще одну веревку к недоуздку и осторожно пропустил ее между ног жеребца, а Перки обвязал ее вокруг задней ноги. И так, под ласковые слова и похлопывания, жеребенок позволил себя стреножить, не проявив ни малейшего беспокойства, пока не осознал, что ноги у него связаны.
И тут он взорвался, стал биться в путах.
- Бедняжка Крепыш, бедняжка! - в полном отчаянии закричал Ноэл.
Тони попыталась ему все объяснить.
- Сейчас тебе жалко Крепыша, но ведь его надо учить, Ноэл. Лошади очень сильные, они могут лягнуть, даже убить. Нужно, чтобы они подчинялись хозяину. Когда Крепыша приручат, из него получится отличный, выносливый конь, на котором твой отец будет ездить в буш. Ты ведь пойдешь в школу, правда? Будешь учиться.
- Только время терять, - буркнул Ноэл.
- Ты сейчас так говоришь, потому что хочешь весь день бегать. Но очень скоро ты порадуешь близких своими знаниями.
- Крепыш мне нравится, это очень хороший конь, - упрямо заявил Ноэл. - Он должен весь день играть. Как я. Не хочу, чтобы его держали связанным, и не хочу больше смотреть на все это. - Мальчик подбежал к матери и уткнулся лицом в ее колени.
- Мы все должны учиться, сынок, - сказала Люси. - Трудно, конечно, расставаться со свободой, но приходится.
Тони мысленно согласилась с ней.
Стреноженного жеребенка на кругу сменил другой необъезженный молодой конь. Тони забралась на ограждение, заняв место в тени на некотором расстоянии от остальных. У нее такая светлая кожа, что она должна особенно тщательно укрываться от солнца.
Новый жеребец проявлял незаурядную силу и молниеносную быстроту. Он носился по кругу, уклоняясь от руки Берна, в которой тот по-прежнему держал джутовый мешок. Начались долгие уговоры животного. Зрители зачарованно смотрели, как Берн при помощи разнообразных приемов: равномерных успокаивающих движений, тихого свиста, прищелкивания языком, шепота - медленно, но все же завоевывал доверие молодого коня. Через полчаса его место заняли Перки и еще один скотовод из аборигенов. И тут произошло неожиданное: Ноэл внезапно спрыгнул с колен матери, подбежал к ограждению, пролез под него и направился к отцу.
Конь встал на дыбы и приготовился к атаке.
Не раздумывая ни секунды, Тони, находившаяся ближе всех к ребенку, спрыгнула в круг, схватила мальчика за рубашку, хотя он и пытался вырваться. Потом со всех ног бросилась назад, таща за собой упирающегося Ноэла.
Жеребец погнался за ними, но его остановил Берн. С поразительной точностью он метнул лассо, накинул его на шею животного и едва сам устоял на ногах. К нему подбежал Перки, схватился за веревку, вдвоем они чуть не повалились набок, но удержались, а жеребец, наконец остановился у ограждения, побежденный и смирившийся.
- Боже мой! - Керри первым подбежал к сестре, подхватил ревущего Ноэла и передал матери, дрожавшей от пережитого шока.
- Ты чуть не погиб, чертенок! - зарыдала Люси и крепко прижала к себе сына.
Тони лежала на земле, зажмурившись и подтянув колени к груди.
- Как ты, цела? - Керри склонился над сестрой.
- Да все в порядке, просто пыль в глаза попала.
- Главное - что ты цела. - Керри облегченно вздохнул. - Из вас с Берном получилась бы отличная команда.
Он умолк: к ним подошел Берн.
Берн, в котором кипели неистовые эмоции. Случившееся, хоть и длилось недолго, поразило его словно гром среди ясного неба. Он понял, как глубоки его чувства. Страх был ему почти неведом, но именно страх охватил его только что, будто лесной пожар. На долю секунды он лишился сил. Лишился в ту минуту, когда потребовалась вся его сила и присутствие духа! Когда судьба двух человеческих жизней могла решиться в долю секунды.
Подойдя к Тони, он опустился на колени, ощутив странную боль - словно острие ножа приставили к сердцу.
- Тони, ты ранена?
- Слава Богу, нет. - У Кейт зуб на зуб не попадал, хотя воздух раскалился от жары. - Она такая храбрая!
- Я думал, Люси приглядывает за сыном. Это моя вина. - В горле у Берна пересохло. - Дети такие непредсказуемые.
- Но Тони не пострадала, - поспешно вставил Керри, - и малыш Ноэл тоже.
- Мне пыль в глаза попала, - подала голос Тони.
Берн тут же наклонился и подхватил ее на руки.
- О'кей, я тебе помогу. Крепко зажмурься. Я отнесу тебя к ручью.
- Ты уверен, что не хочешь меня утопить? - Она чувствовала твердые бугры его мышц. Интуиция подсказывала ей, что он расстроен и злится. На нее. На Люси. На себя.
- Нет, я только окуну тебя головой в ручей, - буркнул он.
- Лучше просто брось меня в воду. Ничего, если промокну.
- Мне тоже все равно. - Он рассмеялся нервным смехом.
Вскоре они уже стояли в изумрудно-зеленой воде. Берн помог Тони промыть глаза.
Наконец она открыла их и увидела серебристую рыбу, проплывающую мимо.
- Ой, холодно! - вскрикнула она, когда они зашли глубже.
Берн молчал. Положив руки на плечи Тони, он увлек ее за собой вниз, вода сомкнулась над их головами. В темно-зеленой глубине там и сям вспыхивали золотые искорки света. Сильная рука потянулась к ней, Берн запечатлел на ее губах нежный влажный поцелуй. Все произошло словно в волшебном подводном царстве.
Необычайное возбуждение охватило обоих. Спокойные воды ручья словно пронзила молния. Никакой возможности освободиться не было, да Тони и не хотела свободы. Ее сердце учащенно забилось, заряжаясь энергией Берна. Они стали единым существом, связанные новой, не поддающейся описанию близостью.
- Больше никогда не пугай меня так, - произнес Берн, когда они вынырнули на поверхность. Серебряные капельки блестели на его волосах, на черных ресницах, подчеркивая красоту глаз.
Заглянув в них, Тони пришла в восторг. Она почувствовала необыкновенную легкость, запрокинула голову и радостно рассмеялась.
- Когда я смогу отплатить тебе поцелуем?
- Мы оба знаем, как далеко они заводят. - Внезапное видение ее прекрасного обнаженного тела возбудило его до предела.
Какое наслаждение быть с ним! Она любит этого человека. Любит, заведомо зная, что он превыше всего ценит свою мужскую независимость. Охраняет ее как зеницу ока.
- Эй, что вы там делаете? - крикнул Джоэл с берега.
- Они точно не ссорятся, - сказал Керри с довольной усмешкой.
- Похоже, наоборот, - согласилась Кейт.
- По-моему, они целовались, - заявила Андреа с каменным лицом.
- Берн получает все, что хочет, - заметил Джоэл со смесью смирения и восхищения.
Грациозная, как русалка, Тони помахала им рукой.
- Идите все к нам! - позвала она.
Ее приглашение нашло живой отклик. Джоэл посмотрел на собравшихся.
- А почему бы и нет? Я всегда готов праздновать чудо жизни. - Он скинул шляпу, потом высокие сапоги для верховой езды и с диким воплем понесся к ручью.
Недолго думая, Кейт и Керри ринулись за ним и с размаху бросились в воду, смеясь и брызгаясь.
Жизненная сила буквально бурлила в них. Они тоже нырнули и крепко обнялись.
Скотоводы разразились довольным смехом. Маленький Ноэл хотел последовать за взрослыми, но на сей раз отец крепко держал его на руках. Только Андреа не участвовала во всеобщем веселье. Она стояла в стороне как каменное изваяние. Ее любовь грозила вот-вот превратиться в ненависть.
Верно говорят: ревность разъедает душу. Ее худшие опасения подтвердились. Берн поддался чарам Антуанетты Стритон, но мысль о том, что это только начало, сводила Андреа с ума. Даже сейчас казалось, что он опутан ее длинными золотистыми волосами и не может вырваться. Они плескались в хрустально-чистой воде, окруженные шелком ее кудрей, а Кейт и молодые мужчины резвились вокруг них подобно дельфинам.
Идиоты! Андреа ненавидела их всех. Или это просто разрядка после сильного нервного напряжения? В этом все дело? Конечно, Тони пошла на огромный риск. Внешне она напоминает нежную лилию, но на самом деле она быстрая и спортивная, а как держится в седле! Не следовало забывать, что Тони Стритон родилась и росла в здешних краях. Чем дольше эта девушка пробудет тут, тем меньше шансов у меня завоевать Берна, со злостью думала Андреа. Она заметила, как он смотрел на Тони, лежавшую на песке и казавшуюся такой хрупкой и беспомощной. Его глаза сказали Андреа то, чего она не желала признавать.
Прибыл грузовой самолет с очередной партией поставок и привез толстое письмо от Зоэ. - Что она пишет? - спросил Керри, пока сестра вскрывала конверт, стоя на веранде. Они уже вернулись в Науру.
- Сядь, я тебе прочту. Или хочешь сам почитать?
Керри серьезно посмотрел на нее.
- Письмо адресовано тебе, куколка.
- Уверена, нам обоим. Я же все время твержу тебе: Зоэ никогда не переставала тебя любить.
- Ну да, она просто исчезла, и все. Тони поморщилась, словно от боли.
- Я люблю тебя, Керри. - Ее глаза наполнились слезами.
- Знаю, что любишь, - ответил он. На душе у него потеплело.
- "Моя дорогая Антуанетта…" - начала Тони.
Это было длинное, довольно бессвязное послание, полное тоски, разочарования, одиночества и самых разных жалоб. Роман Зоэ складывался не очень гладко. Хоть она и пустила в ход все свое обаяние, ей никак не удавалось поладить со взрослыми детьми Патрика, имеющими собственные семьи. Пропасть между ней и Патриком расширялась. Зоэ беспокоилась о своем материальном положении, ее тревожило будущее. Вполне вероятно, что Клоду все надоест, и он лишит ее своей поддержки. Она скучала по дочери. Присутствие Тони делало ее жизнь гораздо комфортнее. А сейчас некому выполнять ее поручения, не к кому обратиться за советом.
- А обо мне она пишет хоть что-нибудь? А о свадьбе? - удивился Керри. - Или только о собственных проблемах и переживаниях?
Его правота поразила Тони. Она пробежала глазами еще пару страниц, целиком посвященных самой Зоэ, и лишь на последней, нашла коротенькое упоминание о том, что мать собирается прилететь домой на свадьбу "своего малыша".
- Полагаю, я был очень мал, когда она ушла, - кратко бросил Керри.
- Если ты не хочешь, чтобы Зоэ приезжала, я смогу ее отговорить.
- Должен тебе признаться, куколка, я совсем запутался. Сам себя не понимаю.
- Нам не повезло, - вздохнула Тони. - Хорошие или плохие, матери всегда являются центром семьи. Зоэ не отвечала нашим потребностям, а мы все равно были вынуждены любить ее. Нельзя же вычеркнуть ее из нашей жизни.
- Верно. Мне даже жаль, что я не могу заботиться о ней, - подтвердил Керри. - Ты взвалила на свои плечи весь груз.
- Вряд ли это понравится Кейт. Или ее семье, если на то пошло. Самым лучшим выходом для Зоэ был бы очередной брак. Хорошо бы ей связать свою судьбу с добропорядочным, сильным, всепонимающим человеком, которого нелегко сбить с толку.
- И с кучей денег, да? - криво усмехнулся Керри.
- Да, для нее это важно. Я говорила, что Зоэ ужасно боится нищеты? Ее она боится еще больше, чем старости.
- Ей не хватает силы характера, - серьезно и без злости произнес Керри.
- Да, у Зоэ просто не было положительного примера для подражания. Ее мать сбежала, а бабка отличалась не только скупостью, но и многими женскими пороками.
- Почему ты мне раньше ничего не рассказывала об этом? - спросил Керри.
- Ты не скрывал своего осуждения, Керри, и, пожалуйста, не обижайся на мои слова. Ты считал, что любить Зоэ означало предать отца. Я помню, как ты стремился во всем ему подражать.
- Из тебя вышел бы отличный психиатр, - одобрительно заметил Керри, - но даже ты не сможешь объяснить, почему папа на ней женился. Она никогда не соответствовала его понятиям об идеальной жене.
- Наши родители были молоды! Все дело в искушении, Керри. Мама была такая красивая, так жаждала любви и поддержки. Папа, наверно, влюбился без памяти. Да и вообще брак - дело сложное, как ты и сам скоро убедишься. Другие критиковали Зоэ, но только не отец. Знаешь почему? Потому что он любил ее.
- Наверно, ты права. Ладно, как бы то ни было, я очень рад, что ты дома. Так здорово посидеть вместе, вкусно поесть, выпить бокал вина. Стол накрыт красиво, цветы и все такое… Отлично, когда рядом женщина. Женщины все облагораживают.
Несколько дней спустя, когда Тони была одна, ярко-красно-желтый вертолет из Касл-Хилл опустился на лужайку перед домом. Керри отсутствовал - перегонял скот. Тони не ждала его раньше вечера. А до того времени у нее были грандиозные планы: сделать общую уборку, разобрать шкафы, подготовить дом к появлению Кейт. Кроме того, она собиралась испечь фруктовый торт, а на обед приготовить жаркое. Брату надо бы немного поправиться к свадьбе.
Торт был готов. Тони быстро вынула его из духовки, накрыла чистым полотенцем. Пусть остынет. В холле она мельком глянула на себя в зеркало. Длинные пряди выбились на щеки из-под голубого шелкового шарфа, которым она стянула сзади волосы. Щеки горели от возбуждения. Когда она дошла до веранды, винты вертолета уже остановились. Берн спрыгнул на землю.
- Привет! - Он поднял руку. Даже не улыбнулся. Оно и к лучшему. От его улыбки она растает, как снег на солнце.
- Чему обязана такой честью? - светским тоном начала Тони, а в душе у нее царило полное смятение.
- Незачем и спрашивать, - протянул он, подходя ближе с небрежным изяществом. - Я здесь, чтобы увидеть тебя.
Ну как противостоять исходящим от него волнам обаяния? Внутри у нее жар смешивался со вспышками света.
- Надо же! А я решила, что ты привез нам продукты. Кейт заботится о том, чтобы ее жених хорошо питался.
- Пока ты за ним присматриваешь, сестра, пожалуй, совсем расслабится. - Берн, не сводя с Тони глаз, поднимался на веранду.
- Входи, - предложила она, чувствуя растущее возбуждение. - Керри перегоняет скот, но к вечеру вернется.
- Знаю. Я сам скотовод, - кратко ответил он.
- Это я так, к слову.
- Какой аромат! Торт печешь? Пахнет вкусно. Пожалуй, я бы попробовал.
- Придется подождать, пока остынет.
- Приглашаешь к обеду?
Она вспыхнула от удовольствия.
- По правде говоря, мне и в голову не пришло, что ты захочешь пообедать у нас, но я буду очень рада. - Она жестом пригласила его в гостиную. - Как твои?
- Удивляются: что, черт возьми, происходит? - Берн усмехнулся.
- О чем ты?
- Тони, не притворяйся. Ты очень смышленая девушка.
- Согласна, но можно ли меня назвать разумной, здравомыслящей, заслуживающей доверия? - сухо осведомилась она.
- А нужны ли подобные качества при твоих достоинствах?
- С тобой - да. - Ее тело отзывалось на каждый его взгляд, нервы трепетали от возбуждения.
- В чрезвычайных обстоятельствах ты не теряешься, - одобрительно заметил он, вспоминая, какую исключительную смелость она недавно проявила.
- Еще что-нибудь?
- Ты превращаешься в серьезную проблему. - Его тон слегка изменился, в нем прозвучала озабоченность.
- Почему? Или не хочешь отвечать?