- Фотосессия? В твоем доме?!
Лил была так заинтригована, что Эллери снова засмеялась.
- Понимаю, это звучит нелепо, правда? Но оказалось, что там подходящая атмосфера.
- И ты согласилась? На эту… фотосессию?
Эллери помолчала. Она не могла ничего ответить. Этот вопрос больше не поднимался Лоренцо, да она и не была уверена, что хотела этого.
- Я не знаю, - медленно сказала она. - Возможно. Деньги бы, безусловно, мне не помешали.
- Эллери… - Лил положила ладонь на ее руку. Эллери подняла глаза и увидела озабоченность и сочувствие во взгляде подруги. - Ты уверена, что отдаешь себе отчет в том, что делаешь? Лоренцо де Люка… ну, не совсем то, что нужно. Ты понимаешь это?
- Да, - тихо ответила она. - Я знаю.
В шесть часов вечера Эллери вошла в бар отеля, стуча по паркету высоченными каблуками новых туфель. Они дополняли плотно облегающее платье из расшитого стеклярусом серого шелка, которое сверкало при каждом ее движении. Эллери распустила волосы, а в магазине "Селфриджис" (она воздержалась от посещения универмага "Де Люка"), оказавшись у прилавка, торгующего косметикой, воспользовалась рекламной услугой и сделала бесплатный макияж. Когда она купила после этого только помаду, у продавщицы был весьма недовольный вид, но Эллери решила не пользоваться счетом де Люки, а потратить собственные деньги, по крайней мере на это.
Лоренцо ждал ее в баре. Он сидел спиной к ней, со стаканом виски в руке. Она нашла, что он выглядит напряженным. Может, у него был тяжелый день на работе? Но спрашивать об этом она не будет. Эллери соблюдала правила. Лоренцо не хотел, чтобы она расспрашивала его о том, как прошел его день. Она была нужна ему только в постели. И он был нужен ей в постели. Это все, что у них было, все, что могло когда-нибудь быть. Все, чего оба хотели.
- Привет, - пробормотала Эллери каким-то совсем не свойственным ей хриплым шепотом. Она бросила свою отделанную стеклярусом сумочку на стойку бара и взобралась на высокий табурет рядом с Лоренцо.
Он повернулся. Его глаза сначала округлились, потом сузились, когда он оглядел ее с головы до ног. Взгляд скользнул вниз по ее взбитым волосам, накрашенным красной помадой губам, обтягивающему платью и, наконец, остановился на ногах. Одна туфелька болталась на пальцах ее ноги со свежим педикюром.
Он поджал губы:
- Милые туфельки.
Эллери пальцем с накрашенным ноготком подозвала бармена и провокационно улыбнулась:
- Спасибо.
- Не знал, что ты питаешь слабость к хорошей обуви, - сказал Лоренцо и сделал глоток.
Подошел бармен, и Эллери заказала первый пришедший ей на ум коктейль - водку с апельсиновым соком. Лоренцо высоко поднял брови, но ничего не сказал.
- Ну, - сказала она, качая ногой так, что туфелька сползла еще больше, - ты еще много обо мне не знаешь.
- Похоже на то. - Он снова взглянул на нее, с еще большим неудовольствием.
Эллери почувствовала укол досады. Чего он хочет? Она демонстрировала ему, что поняла, какого сорта отношений он ждал, и это не понравилось ему.
- Так чем ты занималась сегодня? - наконец спросил он.
Она слегка пожала плечами:
- Ходила по магазинам, обедала.
- Ты воспользовалась моим счетом, как я вижу.
Нельзя сказать, что он произнес это с раздражением, и Эллери не увидела необходимости говорить, что тратила лишь собственные деньги. Ей вдруг показалось, что это не имеет значения. Лоренцо заставил ее чувствовать себя нелепо вырядившейся маленькой девочкой. Принесли ее коктейль. Эллери отпила глоток и едва удержалась, чтобы не скорчить гримасу. Она обычно не пила крепкий алкоголь.
Лоренцо медленно покачал головой:
- Для чего ты все это делаешь, Эллери?
- Делаю что?
Он показал на ее наряд:
- Одеваешься так. Ведешь себя как какая-то… роковая женщина.
- Ты меня переоцениваешь, Лоренцо, - пробормотала она. И засмеялась хриплым голосом, заставив нескольких мужчин повернуть голову.
- Перестань! - раздраженно сказал Лоренцо. - Прекрати притворяться. Не знаю, что ты пытаешься мне доказать, но это напрасный труд. Это, - закончил он холодно, - не привлекательно. Совсем. - И, не сказав больше ни слова, он поднялся с табурета и вышел из бара.
Эллери осталась сидеть одна. Ее накрашенное лицо полыхало от унижения. Поймав любопытные и сочувствующие взгляды, она сделала глубокий вдох, расправила плечи, подняла бокал и, не обращаясь ни к кому персонально, провозгласила: "За ваше здоровье!" Потом отпила и тут же раскашлялась от обжигающей горло водки.
Наверху, в своем номере, Лоренцо метался из угла в угол, как разъяренная пантера в клетке. Он сам не понимал, почему так разозлился, почему появление Эллери в таком виде привело его в ярость.
Это платье, этот макияж, да даже, черт возьми, туфли - все было первоклассное! Она выглядела утонченной, сексуальной… И жеманной. Как все другие женщины, с которыми он делил свою постель. А Лоренцо, как он понял с накатившим на него странным отчаянием, не хотел причислять Эллери к этой категории. Она была другой. Да и он был другим, когда находился с ней. И когда она, качая бедрами, вплыла в бар и заговорила хриплым, каким-то развратным голосом, он почувствовал, что она как бы обесценила то, что было между ними, превратила их отношения не более чем в… мимолетный роман.
Но это и был мимолетный роман. Лоренцо ясно дал это понять. Они проведут вместе одну неделю, и все! Он не выстраивал отношения, он не искал любви.
Ярость одолевала его. Злость на самого себя за то, что он позволил себе не быть равнодушным, чувствовать. Он нарушил еще одно свое правило, самое важное: никогда ничего не принимать близко к сердцу.
Эллери тихо вошла в номер. Она была рада, что Лоренцо дал ей ключ утром. В гостиной было темно. Темно было и в спальне. Может, Лоренцо ушел?
"Возможно, это было бы к лучшему", - подумала Эллери устало. Она сбросила опостылевшие теперь туфли. Вовсе не питала она никакой слабости к туфлям! Как не питала слабости ни к платьям, ни к макияжу, ни к чему-то подобному. Она всего лишь прикидывалась, что-то изображала, потому что думала - пусть и ошибочно, по глупости, - что это было то, чего хотел Лоренцо. Что это было то, чего хотела она.
Она оделась так, вела себя так, чтобы убедить скорее себя, чем Лоренцо, что поняла условия. Правила.
Но сейчас ее, разочарованную и утомленную, это больше не интересовало. Все было слишком запутанно и сложно. Может, он и заставил ее тело петь, но сердце ее было печально. Эллери хотелось домой. Только она больше не могла с уверенностью сказать, где он, этот ее дом.
Включая свет в спальне, Эллери бросила взгляд на стеклянные двери балкона и замерла, увидев у перил одинокую фигуру со стиснутыми руками и понуро опущенной головой.
Лоренцо…
Не думая о том, что она делает и почему, Эллери открыла двери и шагнула в холодную ночь.
Глава 9
Лоренцо, должно быть, услышал, как открылась дверь, но не повернулся. Он даже не шелохнулся. Эллери наблюдала за ним с минуту, удивляясь тому спокойствию, которое овладело ею. Ее больше ничто не волновало, а поэтому то, что она скажет, не имело никакого значения. В этом и был секрет. Этого она и хотела так давно - не переживать. Если ты не переживаешь, тебе нельзя причинить боль.
Она сделала глубокий вдох.
- Если ты хотел устроить сцену, тебе это удалось.
- Сожалею.
Она пожала плечами, хотя Лоренцо так и не повернулся и не мог видеть ее.
- Я не представляла, что покупка какого-то платья так сильно раздосадует тебя.
- И туфель.
Ей показалось, что она уловила тонкую насмешку в его голосе.
- О, так дело в туфлях? Я сомневалась, не слишком ли высокие каблуки? - Она подошла к перилам и встала рядом с Лоренцо, с холодной отрешенностью глядя на здания Георгианской эпохи.
- Я сожалею, Эллери. - Не поднимая головы, Лоренцо повернулся к ней. - Я вел себя глупо.
- Мне тоже жаль. И я не понимаю, что ты пытаешься сказать мне, Лоренцо. Я не слишком… опытна в этом.
- Что ты имеешь в виду?
- Только то, что я никогда не была в такой ситуации. Я согласилась на эту неделю, потому что, как и ты, не заинтересована ни в каких отношениях. Мне хорошо одной. - Эти слова прозвучали неискренне, но Эллери все равно продолжала: - Я только не могу понять, как любовная связь…
- Не говори таких слов!
- Хорошо. - Она пожала плечами. - Но что бы это ни было, я не понимаю, как это работает? Что мне надлежит делать?
- Я хочу, чтобы ты просто была собой, - тихо сказал Лоренцо.
- Однако, когда я просто была собой, ты остался на всю ночь в гостиной, - довольно резко сказала Эллери. - Мне казалось, что, когда берут любовницу с собой в Лондон, не спят на софе.
Лоренцо прерывисто вздохнул и потер лицо.
- Нет, - согласился он спокойно. - Не спят.
- Так что происходит, Лоренцо? - тихо спросила Эллери. - Почему ты так разозлился? Мне казалось, что я все время играла по правилам.
- Да забудь ты об этих правилах! - оборвал ее Лоренцо, едва не сорвавшись на крик. - Забудь эти проклятые правила! Зачем вообще они нужны? - Он повернулся к ней, и Эллери показалось, что она увидела отчаяние в его глазах. Он притянул ее к себе резким, почти грубым движением. - Не существует никаких правил между тобой и мной, - произнес он и поцеловал ее.
Эллери настолько оторопела, что сначала никак не отреагировала на этот поцелуй, а в ее голове эхом отдавалось: "Не существует никаких правил между тобой и мной".
Прежде чем она смогла вдуматься в то, что могло означать это сбивающее с толку заявление, ее тело включило свой механизм, и она ответила на поцелуй, а ее руки обхватили плечи Лоренцо и притянули его…
Лоренцо целовал Эллери как тонущий человек, единственным спасательным кругом для которого было ее прикосновение. Еще никогда Эллери не чувствовала себя с ним такой желанной. И она целовала его, окрыленная надеждой, которая вселилась в нее, несмотря на то что всего несколько минут назад она была близка к отчаянию.
Одним движением он сгреб ее в охапку, и Эллери, не сдержавшись, рассмеялась:
- Меня еще никогда в жизни не переносили таким романтическим образом.
- Иногда романтические поступки просто необходимы, - ответил Лоренцо и понес ее в спальню.
Видимо, Эллери задремала, потому что, когда она с трудом проснулась, моргая в темноте, было почти десять часов вечера. Слишком поздно, чтобы идти обедать, но она просто умирала от голода.
Ворочающийся рядом с ней Лоренцо - видимо, он тоже уснул - поднял голову, чтобы взглянуть на часы. Увидев, сколько времени, он ахнул и снова откинулся на подушки.
- Как я понимаю, мы пропустили заказанный ужин? - поддразнила его Эллери, и он улыбнулся и протянул руку к телефону.
- Для этого существует услуга - обслуживание в номере.
Они поели в постели, потчуя друг друга кусочками то того, то этого, потому что Лоренцо заказал по меньшей мере дюжину блюд.
- Все простыни будут в крошках, - смеясь, проворчала Эллери.
В конце концов, уже перед рассветом, они все-таки уснули. Голова Эллери покоилась на его плече, а он покровительственно обнимал ее рукой. Погружаясь в сон, Эллери подумала о том, как все изменилось. Всего несколько часов назад все было таким неопределенным, все шло из рук вон плохо, а теперь им обоим было так хорошо…
На следующее утро Эллери проснулась в объятиях Лоренцо. Он поцеловал ее в голову и произнес:
- Просыпайся, dormigliona. Нам надо успеть на одиннадцатичасовой рейс в Милан.
- Что? - борясь со сном, спросила Эллери.
- У меня сегодня днем деловая встреча, - сказал он ей, направляясь в ванную. - А вечером - банкет в честь презентации "Марины". Я бы хотел, чтобы ты надела одно из своих фирменных платьев.
- Ты это серьезно?
Эллери села, подтянув колени к груди. У нее заходил ум за разум, а сердце бешено колотилось от такого неожиданного поворота событий.
- Да. Так что одевайся! - высунул он голову из ванной. - Под душем вполне хватит места для двоих.
Спустя два часа они сидели в первом классе реактивного самолета, взмывшего во влажное серое небо и прорывающегося через облака к ослепительной синеве. "Вполне уместная аналогия с моей собственной жизнью", - подумала Эллери, устремив взгляд в иллюминатор. Правда, всего лишь на данный момент. Она искоса взглянула на Лоренцо, уткнувшегося в газету, и подумала, что он выглядел восхитительно серьезным. Он, видимо, почувствовал ее взгляд, потому что поднял глаза, улыбнулся и взял ее за руку.
Когда они приземлились в Милане, Лоренцо сопроводил Эллери в поджидавший их лимузин, и через несколько минут они уже мчались из миланского аэропорта к центру города.
- У меня забронирован люкс в отеле. Я должен ехать прямо в офис, но для тебя заказал несколько спа-процедур на этот день. - Он взял Эллери за руку. - Хочу, чтобы ты понежилась.
- Я и так уже нежусь, - пробормотала Эллери.
Лоренцо улыбнулся и ласково сжал ее руку.
Лимузин остановился перед внушительным фасадом отеля "Принсипе ди Савойа", одного из старейших и самых роскошных отелей Милана.
Лоренцо не стал даже выходить из автомобиля, поэтому Эллери одну проводили в президентский люкс. Она стояла в центре гостиной и медленно обводила взглядом украшенный панелями потолок, не имеющие цены произведения искусства и окна, выходящие на персональный бассейн со стенной росписью и мраморными колоннами. Мозаичные дельфины делали его похожим на роскошную римскую купальню. В спальне ее ноги погрузились в приятный пушистый ковер.
Эллери повалилась было на огромную кровать, наслаждаясь роскошью, и тут же резко села, услышав стук.
Открыв дверь, она увидела улыбающуюся элегантную молодую женщину.
- Синьора Данант? Я пришла, чтобы начать ваши спа-процедуры.
Эллери, которая смутно представляла себе это как нечто среднее между удовольствием и болью, вскоре поняла, насколько ошибалась.
Она лежала вытянувшись возле бассейна, и ей в течение часа делали массаж, во время которого она едва не уснула. Затем последовал ряд косметических процедур, восковая депиляция и процедура с использованием минеральной воды. После всего этого она почувствовала себя такой же лоснящейся и гладкой, как один из изображенных на мозаике дельфинов.
Эллери чувствовала себя совершенно обновленной, и снаружи и внутри.
Служащий отеля принес ей ланч, другой - прекрасную подборку журналов. Молодая женщина, Мария, та, которая первой встретила ее, уложила ее через несколько часов в постель, сообщив, что вернется через два часа, чтобы помочь ей одеться.
И Эллери уснула крепким сном.
Она проснулась, снова услышав стук в дверь. И не успела произнести и слова, как вошла Мария с перекинутым через руку платьем в полиэтиленовом чехле.
- Buona sera, signorina, - приветливо сказал она. И добавила по-английски: - Я пришла, чтобы одеть вас.
Эллери выскользнула из кровати и увидела, что Мария протягивает ей самое нежное и изысканное нижнее белье, которое она когда-либо видела.
- Сначала это.
И Эллери подчинилась. Она ощутила на своем теле тонкое, как шелковая паутина, кружево и попыталась взглянуть в зеркало, но Мария с улыбкой покачала головой и погрозила ей пальцем:
- Еще не пора. Подождите до конца. Теперь платье.
Сняв чехол, она извлекла платье такой красоты, что у Эллери перехватило дыхание. Платье из переливающегося шелка цвета лаванды производило впечатление красочного водопада. Простое платье, без бретелек, оно заканчивалось ошеломляющим рядом светло-фиолетовых оборок. Это было сказочное платье, платье Золушки, в котором можно было почувствовать себя изнеженной принцессой. Эллери уже не терпелось надеть его.
Мария помогла ей облачиться в платье и посоветовала сидеть осторожно, чтобы не помять роскошный материал. Она собрала Эллери волосы на затылке в свободный узел, выпустив несколько изящных прядей, обрамляющих лицо. А затем приступила к макияжу. Когда Эллери наконец взглянула в зеркало, она не нашла, что смотрится чересчур накрашенной. Из зеркала смотрела улучшенная и более красивая версия ее самой.
- Синьор де Люка прислал вот это, - сказала Мария, протягивая пару великолепных крохотных бриллиантовых сережек.
Это были настоящие бриллианты, Эллери знала, и стоили, должно быть, не меньше полумиллиона фунтов. Дрожащими пальцами она вдела их в уши.
- А еще это, - добавила Мария. - Он особенно старался, выбирая их.
Эллери открыла коробку и улыбнулась, увидев пару украшенных стразами босоножек на высоких каблуках. Хотя их почти не было видно из-под платья, они великолепно подходили к ее наряду. Таких потрясающих босоножек она никогда не видела. Эллери тут же надела их, и Мария протянула ей то, что стало последним штрихом, - тончайшую бледно-фиолетовую накидку. Эллери накинула ее на плечи.
- Синьор де Люка будет ждать вас в вестибюле отеля.
Эллери нервно засмеялась. Она с трудом могла поверить в реальность происходящего. Еще несколько дней назад она драила кухонный пол, а сейчас была Золушкой, собирающейся на бал. Правда, все это ненадолго. Сегодня, или завтра, или дней через пять, как Золушка, она лишится всех этих нарядов. Но она не хотела портить самую волшебную ночь своей жизни волнениями или страхами. Она хотела только радоваться и наслаждаться.
Выйдя из лифта в вестибюль отеля, Эллери сразу увидела Лоренцо. Разве можно было не заметить этого умопомрачительного мужчину? Его вьющиеся волосы были покорно зачесаны назад, а смокинг безупречно сидел на внушительной фигуре. Он обернулся, когда она вышла из лифта, словно почувствовал ее присутствие. Их взгляды встретились и задержались на бесконечно долгий момент.
Эллери затаила дыхание, увидев неприкрытое восхищение и одобрение, вспыхнувшее в синей глубине его глаз.
Он направился к ней, обнял рукой за талию, чтобы прижать к своей твердой груди. Эллери подняла голову в ожидании поцелуя, но он вместо этого слегка поцеловал ее в лоб.
- Великолепно. Я не хочу испортить твой макияж.
- Не беспокойся…
- Это платье прекрасно подходит к твоим глазам. Мы назовем этот цвет "Эллери".
- Не надо.
Лоренцо поднял бровь:
- Нет? Может быть, требуется немного больше загадки? Знаешь, сейчас у тебя глаза цвета самого красивого заката, который я когда-нибудь видел.
Эллери прыснула:
- Ну и комплимент!
Лоренцо сделал вид, что обиделся.
- Пошли. Нас машина ждет. - Он наклонил голову и прошептал ей на ухо: - И как всегда, милые туфельки!
Банкет проходил в другом знаменитом миланском отеле, но Эллери была настолько ошеломлена всем, что вряд ли смогла оценить сверкающие канделябры, официантов в черных костюмах, циркулирующих с шампанским, звон хрусталя и мелодичный звук фортепиано, заглушаемый ровным гулом сотен голосов. Но все стихло, когда она вошла под руку с Лоренцо в бальный зал.
Эллери замерла, когда взгляды пяти сотен пар глаз устремились на нее.