Алисия заметила, что подруга не спешит распространяться на эту тему. Это лишь распалило ее любопытство.
- Ты бываешь здесь одна? - с удивлением спросила она.
- Нет, мэм. Обычно я сопровождаю своего мужа.
Алисия едва не распахнула рот.
- У него дела в Уилльямсбурге?
Летти промолчала, всем своим видом давая понять, что у нее нет желания открывать все карты.
- Но, Летти, почему ты мне ни о чем не говорила раньше?
Негритянка пожала плечами.
- Не думаю, что белой женщине это было бы интересно.
- Вовсе нет! - энергично воскликнула Алисия, хватая подругу за руку. - Я просто сгораю от любопытства.
Летти пристально взглянула ей в глаза.
- Об этом не принято говорить, - пробормотала она. - Думаю, мне тоже не стоит это делать.
- Но, Летти, пожалуйста!
Алисия почувствовала, что умрет, если не узнает этой тайны.
- Поклянитесь, госпожа, что это останется между нами, - пробормотала Летти, странно взглянув на нее. Алисия энергично закивала головой.
- Мой муж принимает участие в петушиных боях, - призналась она, сведя голос почти до шепота. - Он готовит бойцовских петухов и выступает с ними.
Алисия смотрела на нее широко открытыми глазами.
- Всего-то, - разочарованно протянула она. - И ты сопровождаешь его?
- Приходится, - вздохнула Летти. - Попробуй откажи этой грязной черной скотине.
- О да! - с готовностью воскликнула Алисия, мгновенно вспомнив Дугласа.
Это тяжелое воспоминание навело ее на мысль о том, что природа определенного типа мужчин никак не изменяется даже за двести лет.
- Я очень хорошо тебя понимаю, - произнесла она с теплым участием в голосе.
Летти посмотрела на нее с опаской.
- Госпожа, как вы себя чувствуете? - спросила она, заглядывая ей в лицо. - Вас не беспокоят головные боли?
- Немного, - пробормотала Алисия, чтобы скрыть замешательство.
- Перейдемте на теневую сторону, - заботливо предложила Летти.
Сойдя с тротуара, они повернули на узкую грязную улицу и, поскольку на ней не было дощатого настила для прохожих, провалились почти по колено в глубокую пыль.
С трудом миновав квартал, они опять вышли к перекрестку.
- Теперь налево по Николсон Стрит, - сказала Летти.
- Прекрасно! - воскликнула Алисия, пытаясь разрядить напряженность.
Обернувшись, она заметила, что Летти идет позади нее.
- Что-нибудь не так? - спросила Алисия встревоженно. - Я обидела тебя?
- Нет, госпожа. Все в порядке.
- Тогда иди рядом со мной, - предложила Алисия. Летти нахмурилась.
- Я не могу.
- Чего ты не можешь?
- Идти рядом с вами, госпожа.
- Почему? - воскликнула Алисия.
- Я не могу, - упрямо повторила Летти. - Это против правил.
После недели, проведенной в условиях социальных ограничений, терпение Алисии уже нельзя было назвать безграничным.
- О боже! - рассерженно воскликнула она, подходя к негритянке ближе. - Как мне это надоело!
Летти сделала шаг назад и пожала плечами.
- Но ведь ты пила из моей чашки, - напомнила Алисия.
- Это было в вашей спальне, госпожа, - пробормотала Летти. - А тут мы на людях.
Рассерженная и огорченная, Алисия повернулась на каблуках и зашагала вдоль улицы, тихо шепча что-то себе под нос. "Это не нормально, - убеждала она себя, - это совершенно абсурдно, чтобы в городе, в котором взошли первые ростки американской сакраментальной свободы, такая красивая женщина, как Летти, была вынуждена сопровождать свою хозяйку, отступив на два шага назад."
Алисия отвлеклась от своих грустных мыслей, когда они вышли к дому губернатора. Разгоряченная ходьбой и спором с Летти, она тем не менее почувствовала, как дрожь пробежала ознобом по спине, при виде внушительного здания.
Алисия прекрасно помнила помпезную колоннаду фасада, пристройки и флигели, терявшиеся в густой тени роскошного парка, разбитого вокруг. В свой прежний визит она проходила, сопровождаемая гидом, по комнатам, открытым для посетителей, бесцельно и рассеянно блуждала, открыв рот в восхищении, по аллеям тенистого сада. Алисия читала в прессе о том, с какой заботой и любовью это здание было восстановлено реставраторами, следовавшими в своей работе точным планам и сметам, сохранившимся со времен его возведения.
Мысль о том, что перед ней возвышается историческое здание в своем самом изначальном виде, была для Алисии не просто волнующей, а привела ее в состояние благоговейного транса.
Внезапная дрожь схватила Алисию, когда та подумала о том, что Патрик Хенри, зачинщик борьбы за независимость, бывший губернатором Виргинского Содружества, возможно, именно в этот момент располагается, обложившись бумагами, табаком и пистолетами, за стенами этого дома, чтоб сочинить свою очередную пламенную речь.
Алисии захотелось скрыться за кустом сирени, чтобы подождать в засаде появления знаменитого оратора и попросить у него автограф, но Летти напомнила ей об их планах.
- Госпожа Алиса, наше время почти истекло, а нам предстоит еще встреча с миссис Кэмпбелл.
- О да! - рассеянно воскликнула Алисия.
Увлеченная своими мыслями о знаменитом виргинском здании, знаменитом виргинском деятеле и знаменитом виргинском табаке, Алисия нехотя оторвалась от созерцания и зашагала прочь, вниз по улице Герцога Глостерского. Летти поспешила за ней, озабоченно приговаривая:
- Если мы опоздаем, ваша тетушка и миссис Кэмпбелл будут очень, очень недовольны.
Проходя мимо лавки серебряных дел мастера, Алисия внезапно припомнила, что где-то встречала имя Кэмпбелл, применительно к Уилльямсбургу. Не связана ли миссис Кэмпбелл с таверной Кристины Кэмпбелл, в которой Алисии довелось однажды вкусно и недорого пообедать, будучи в городе во время одного из своих прошлых приездов?
Алисия пожала плечами и быстрее зашагала вдоль улицы.
Она шла по левой стороне, глазея на прохожих и кивая в ответ на приветствия. По обеим сторонам улицы сплошным рядом тянулись лавки, аптеки и таверны, наполненные по случаю воскресного дня разнообразной публикой.
С открытой веранды одного из многочисленных питейных заведений доносился внятный разговор, который вели завсегдатаи, чьи одухотворенные лица имели поразительно одинаковый грязно-бурый цвет.
- Джефферсон - это голова! - восклицал один из них, обращаясь к другому. - Вы читали его речь в ответ на выступление британских парламентариев, этих ретроградов, консерваторов и гонителей свободы?
- Да, конечно, - вдумчиво кивал спрошенный, подливая в объемный сосуд светлый эль. - Но и Вашинггон тоже голова. Как он разделался с местными оппортунистами, уклонистами и ренегатами? Он не оставил камня на камне от цитадели этих гнусных противников прогресса и душителей свободы.
- Джефферсон и Вашингтон - это две головы, - соглашался третий собеседник. - Я не стал бы класть каждому из них в рот по пальцу.
- Еще бы! - дружно восклицали завсегдатаи, подливая себе из графина. - Даже при том, что свобода остается призраком на этом континенте скорби.
Они хором пели "Старз энд Страйпс Форевер".
- А вы слышали, что Джефферсон выехал в Патерсон? - спрашивал кто-нибудь из них. Остальные изумленно вскрикивали:
- Не может быть!
- Ни за что не поверю!
- Это противоречит всем нормам мирового права!
Спрашивавшему приходилось клясться идеалами свободы и есть землю. Только после этого публика принимала новость и вдумчиво приступала к обсуждению.
- Джефферсон - это голова!
- Патерсон - это тоже голова!
Тут мнения разделились. Одни утверждали, что Патерсон - это город и потому головой быть никак не может. Иные склонялись к мысли, что на этом континенте скорби может случиться все, что угодно. Сошлись на том, что свобода по-прежнему остается призраком.
Потом дружно исполнили "Янки Дудль" и песню военных лет "Не жди меня, мама, хорошего сына".
- Выше голову, товарищ! - поддерживали упавшего духом. - Великая Польша пришлет нам на помощь… Великую Армаду, а Великие Моголы… обеспечат известным количеством набобов, кунаков и белых индийских слонов.
Икнув, упавший духом выдвигал категорическое условие:
- Только без контрибуций, репараций и рекламаций!
- Разумеется! - утешали его в один голос. - Джефферсон, Вашингтон и Паттерсон не допустят этого!
И замолкали, чувствуя, что заврались.
- Но главное, - не унимался упавший духом, - чтобы Мэри открывала не в десять сорок, а хотя бы в шесть двадцать.
Тут появлялась Кровавая Мэри, хозяйка заведения, и выгоняла завсегдатаев взашей.
Алисия ловила напряженным правым ухом затейливую беседу патриотов, поражаясь про себя их мужеству и выдержке. История творилась на ее глазах.
Пройдя несколько кварталов, они приблизились к таверне Кристины Кэмпбелл. Алисия сразу узнала это место.
- Мы не опоздали, - сказала Летти. - Я вижу вашу тетушку, она уже здесь.
- Где? - спросила Алисия, ища глазами знакомое лицо.
- Да вот же, - пробормотала Летти. - Стоит у входа и беседует с высоким джентльменом.
Алисия перевела взглад в указанном направлении и заметила Кэролайн, укрытую не только тенью деревьев, росших вокруг здания, но и широкой спиной собеседника.
Как отметила Летти, тот был высокого роста. Посмотрев на него со спины, Алисия разглядела широкие плечи и длинные ноги, затянутые в бриджи и высокие сапоги.
- Алиса, дитя мое! - крикнула Кэролайн, приветственно взмахнув рукой.
Высокий джентльмен обернулся с вежливой улыбкой, скользнувшей по губам.
Шаги Алисии становились все короче и неуверенней по мере того, как она приближалась к нему. Ее глаза широко распахнулись. Сердце бешено забилось. Неровное дыхание вздымало грудь. Нервы натянулись и зазвенели.
Шон!
Трепеща, Алисия в оцепенении уставилась на высокого джентльмена. Это было невероятно, немыслимо и невозможно, но мужчина, нахмурившийся в ответ на ее странную реакцию, в точности соответствовал образу Шона Хэллорена, который она носила в тайниках своего разбитого сердца.
В глазах Алисии все смешалось. Дико вскрикнув, она лишилась чувств, рухнув прямо к его ногам.
- Моя племянница ударилась головой, когда ее карета перевернулась на пути из Филадельфии.
Алисия слышала голос Кэролайн, доходивший до нее невнятным и оскорбленным, словно сквозь стекло. Туманная пелена отделяла ее от женщины, которую она называла своей тетушкой. Алисия напрягла все силы, чтобы полностью прийти в себя, когда ушей достиг вопрос, произнесенный мужчиной:
- Когда это случилось?
Кэролайн пробормотала что-то в ответ, но Алисия не слышала ее. Внимание было поглощено мужским голосом. Глубокие, бархатные интонации до боли напоминали голос человека, шептавшего ей слова любви. В другой, прошлой жизни. Услышать его вновь, после того как она убедила себя, что любовь навеки потеряна, было в равной степени чудесно и невыносимо.
Пелена постепенно спала с глаз Алисии, оставив после себя мутное ощущение тревоги и подавленности.
- Это случилось неделю назад, - произнес голос, принадлежавший тетушке Кэролайн.
- Я очень сожалею.
В голосе мужчины прозвучало искреннее участие.
Алисия едва не застонала от боли, стиснувшей сердце. На слух сходство было просто поразительным. Собрав всю свою решимость, она напряглась и подняла веки.
Глаза, с которыми встретился ее взгляд, заставили мир сорваться со своей оси и закружиться в сумасшедшем вихре.
Голубые. Знакомый цвет неба в зените лета. Смеющиеся голубые глаза. Глаза Шона Хэллорена. Они смотрели на нее с мягким вниманием. Лицо. Удивительное, невероятное сходство всех черт. Алисия отказывалась верить. Взволнованно дыша, она жадно рассматривала незнакомца почти в упор.
Некоторые отличия присутствовали. Ей пришла на ум странная метафора. Черты лица незнакомца, склонившегося над ней, напоминали ей Шона в той степени, в которой подлинный вид архитектуры Уилльямсбурга соответствовал отреставрированной версии, известной ей ранее.
Отличия были несущественны. В основном все совпадало: сила, обаяние, властность и притягательность.
- Как вы себя чувствуете?
В его спокойном голосе слышалось беспокойство и участие, отразившееся в глазах.
- Невероятно глупо, - призналась она, опустив глаза, скрывая желание, светившееся в них.
- Для этого нет никаких причин.
Его голос стал еще мягче. Алисия ощутила неодолимое желание расплакаться. Но ей было неловко рыдать на людях.
- Где моя тетя? - спросила она, проглотив комок, вставший в горле.
- Она пошла к миссис Кэмпбелл за жжеными перьями.
Оглядевшись, Алисия поняла, что лежит на кушетке в неболыной гостевой комнате.
- Как я здесь оказалась?
Незнакомец улыбнулся.
- Я принес вас после того, как вы упали в обморок на солнцепеке.
Алисия округлила глаза.
- Вы принесли меня на руках? - выпалила она со странной смесью ужаса и восхищения.
- Вам известен иной способ? - усмехнулся незнакомец.
- Боюсь, что нет, - вздохнула Алисия.
Незнакомец молча улыбнулся.
В этот момент в дверях появилась озабоченная тетушка Кэролайн. Выражение ее лица показалось Алисии настолько забавным, что ей стоило большого труда, чтобы не рассмеяться.
- О, моя дорогая! - воскликнула Кэролайн. - Ты уже пришла в себя?
- Да, тетя, - послушно кивнула Алисия.
- Значит, перья уже не нужны? - задумчиво спросила Кэролайн, разглядывая принесенное с таким видом, словно скорое выздоровление племянницы расстроило ее далеко идущие планы.
- Нет, тетя, - ответила Алисия.
Кэролайн бросилась к ней и схватила за руку.
- Как ты себя чувствуешь, дитя мое?
- Прекрасно, тетя.
Кэролайн на секунду нахмурилась.
- Ты вполне уверена, что перья не понадобятся? - спросила она, пристально заглядывая ей в глаза.
- Вполне, - улыбнулась Алисия. Она помедлила мгновение, подыскивая правдоподобные объяснения случившемуся.
- Боюсь, я слишком быстро шла, желая поспеть к сроку. Было ужасно жарко. Наверное, я перегрелась. Кроме того, я была страшно голодна.
- О господи! - воскликнула Кэролайн в ужасе. - Дождались! У ребенка голодный обморок!
Она всплеснула руками и порывисто вскочила с кушетки, готовая к самым решительным действиям.
- О нет, тетя, - взмолилась Алисия. - Теперь все в порядке.
- Прекрасно! - воскликнула Кэролайн. - Но пообедать все же необходимо.
- Да, тетя, - обреченно кивнула Алисия. Кэролайн обратилась к голубоглазому джентльмену.
- С тех пор, как моя племянница попала в катастрофу, она совсем ничего не ест. Мы ужасно беспокоимся за нее.
Джентльмен пожал плечами.
- Если леди голодна, я почту за честь пригласить двух столь прекрасных дам на ленч, - сказал он с неглубоким, но эффектным поклоном.
- Мы будем рады воспользоваться вашим любезным приглашением, - немедленно согласилась Кэролайн.
Алисия растерянно хлопнула глазами. Из всех архаических оборотов в ее голове вертелось только выражение "милостиво повелеть соизволил".
- Да, конечно, - пробормотала она, смешавшись. - нам будет очень приятно.
И вновь захлопала глазами.
Тетушка Кэролайн посмотрела на нее укоризненно.
Алисия присела на кушетке и внимательно расправила все складки на юбке, сборки на жакете и ленты в волосах.
Голубоглазый джентльмен пристально следил за всеми ее маневрами. Под его взглядом Алисия непременно запылала бы как маковый куст, если бы маки росли кустами. Вместо этого она достала из рукава кружевной платочек и высморкалась, облегчив тем самым мятущуюся душу.
Джентльмен кашлянул в кулак.
- Могу ли я быть представлен леди перед ленчем? - спросил он, обращаясь к Кэролайн, с которой, похоже, был на короткой ноге.
Вспыхнув от допущенной неловкости, манерная тетушка вскочила и, пометавшись по комнате, вернулась к Алисии.
- Алиса, позволь представить тебе Патрика Хэллорена, майора отдельного батальона виргинских стрелков, - проговорила она, подобрав губы. - Майор, это моя племянница Алиса Картер, проездом из Филадельфии.
Майор отвесил глубокий поклон.
- Ваш покорный слуга.
Алисия широко распахнула глаза, совершенно ошеломленная. Совпадения наслаивались друг на друга. Слишком много совпадений. Слишком много схожего. Это нереально. Его имя, лицо, глаза, голос.
Наконец, услышать из его уст слова, когда-то произнесенные Шоном… Никто не смог бы этого выдержать. Сражаясь с подступающей слабостью, Алисия умоляюще вскинула глаза на майора.
- Вам дурно? - спросил он, сделав шаг к ней навстречу.
- Нет, - покачала головой она. - Если можно… только стакан воды, пожалуйста…
- Сию минуту.
Повернувшись на каблуках, Патрик бросился из комнаты, столкнувшись в дверях с миссис Кэмпбелл.
Тетушка Кэролайн в ужасе заметалась по гостиной. Опрокинув несколько стульев, она подбежала к Алисии и рухнула на колени перед ней.
- Что я могу сделать для тебя, дитя мое? - воскликнула она, сжимая ей руку. - Чем облегчить твою боль?
Слезы жгучего стыда навернулись на глаза Алисии. Совсем недавно Летти рассказала ей, насколько несчастна и одинока Кэролайн после скоропостижной кончины своей юной дочери, умершей от лихорадки два года назад, и последовавшей затем потери взрослого сына, погибшего в битве при Бруклин-Хейт годом позже.
Эта милая женщина не заслуживает такой плаксивой, сопливой и взбалмошной племянницы, напомнила себе Алисия. Пережив трагедию, потеряв любимых детей, она нуждается во внимании и участии. Реальность это или кошмарный сон - ты должна вести себя достойно, Алисия.
- Моя дорогая, бесценная тетушка, - прошептала она, наклоняясь, чтобы обнять Кэролайн. - Вы снимаете мою боль своей заботой и любовью. Я так благодарна вам за все.
Эта слезоточивая сцена была прервана появлением Патрика, вернувшегося в компании женщины, державшей в одной руке стакан, а в другой - кувшин с водой. Она была представлена Алисии, как Кристина Кэмпбелл, владелица таверны, в которой они, собственно, и располагались. Чтобы успокоить тетушку, Алисия послушно сделала несколько глотков освежающей прохладной воды и притворилась, что совершенно оправилась от дурноты.
- Не пора ли приступить к ленчу? - спросила миссис Кэмпбелл.
Кэролайн вопросительно взглянула на Алисию.
- Самое время, - ответила та, улыбнувшнсь.
Хозяйка таверны провела их в небольшой зал и усадила за стол у окна.
Позволив Патрику воспользоваться правом джентльмена и заказать кушанья для дам. Алисия была приятно удивлена его выбором. Он предложил салмаганди, блюдо, название которого звучало не слишком аппетитно, но вкус был более чем восхитительным. Оно представляло собой допотопный аналог пиццы "со всем" и состояло из зелени салата, смешанной с виргинской ветчиной, мяса запеченной индюшки, яиц, сваренных вкрутую, измельченных корнишонов, сельдерея и анчоусов под маслом и уксусом.
Алисия удивилась себе, увлеченно расправившись не только со своей порцией салмаганди, но и с запеченной яблочной шарлоткой под соусом из меда и орехов, которую Патрик заказал на десерт.