– Ты не в состоянии увидеть за обманом Джесс подлинную причину… – Он посмотрел в серые, как грозовое небо, глаза Рейфа. – А, может быть, можешь? Может, это тебя и гложет? Тебя не дом беспокоит. Ты не можешь принять то, что тебя так сильно любят. Дважды. – Он положил руки на плечи Рейфа. – Что самое плохое может с тобой случиться? Самое худшее? – Последовавшую тишину нарушил звонок мобильного Джейка. Он достал его из кармана и взглянул на дисплей. – Да, любимая?
Рейф увидел, как изменилось выражение лица брата, пока он слушал то, что говорила ему жена.
– О господи! Почему так рано?! Ладно, встречу тебя в больнице. Торопитесь, но скажи матери, чтобы ехала осторожнее. На улице дождь и… Как нет? Куда уехала? Какая к черту подруга?! – закричал он. – Сиди на месте. Нет, ложись в постель, я скоро буду. Да, дорогая, не волнуйся. Все будет хорошо. Жди меня.
– Что такое? У Лизы начались схватки?
– Да, а мать уехала к какой-то подруге и не взяла с собой телефон. О черт!
– Мы можем вызвать "скорую", чтобы ее забрали в больницу, – предложил Рейф, следуя за братом, который кинулся к двери.
– Я доеду быстрее.
– Этого я и боюсь. – Рейф вскочил в "мустанг" на пассажирское сиденье, потому что Джейк сел за руль, и они помчались в дождь.
– Улыбнись, Бен, а то я подумаю, что ты меня арестовываешь.
Шериф Бен Торп, крепко схватив Энн Маклеон за локоть, почти волок ее по тротуару к полицейской машине, стоявшей у бордюра.
– Может, и надо было бы… – Бен угрюмо поджал губы и, открыв дверцу машины, буквально затолкал ее внутрь, затем обежал машину спереди и сел за руль. Переключив скорость, так сорвался с места, что шины взвизгнули.
– Я не понимаю, почему ты злишься на меня, Бен, – проговорила Энн, оправдываясь. – Откуда я могла знать, что роды у Лизы начнутся сегодня? На три недели раньше срока.
– А телефон с собой взять ты не могла? Никто толком не знал, где ты, и связаться с тобой было невозможно, потому что ты оставила свой мобильный дома.
– Забыла, каюсь. Ну не могу я, хоть убей, привыкнуть ко всем этим современным достижениям технического прогресса. Вот такая я старомодная и консервативная, – улыбнулась Энн.
Бен проворчал что-то нечленораздельное. Он был у себя в кабинете, когда Рейф позвонил ему и попросил разыскать Энн, которая, по словам Лизы, поехала навестить какаю-то больную подругу. Бен почти час ездил по улицам, высматривая ее машину, когда заметил ее припаркованной у дома на Грин-стрит. "Больная подруга" оказалась Бартом Куином, черт бы его побрал!
Скрипнув зубами, Бен ехидно поинтересовался:
– И как себя чувствует мистер Куин?
– Гораздо лучше, – сухо ответила Энн.
– Не сомневаюсь.
– Я передам ему, что ты справлялся.
– Не стоит беспокоиться.
– Бедняга!
– А что с ним такое?
– Он простудился.
– Ах ты боже мой. Да этот тип просто неженка, – раздраженно бросил Бен. – Почему тебе захотелось играть роль сиделки у такого слабака, не понимаю.
– Когда в прошлом году у тебя был грипп, я тебе тоже привозила суп. Значит, ты тоже слабак?
Бен стиснул руками руль.
– Это другое дело.
– Как так?
– Во-первых, когда ты приходила ко мне домой, с тобой была Кони! – Он уже почти кричал. – Ради бога, Энни, ты что, перестала считаться с тем, что подумают люди? Ты приходишь одна к мужчине, а он лежит в постели! Ну и ну! Бог знает, что будут говорить о том, что у вас там происходит.
– И что же, по-твоему, там происходит? – Энн уничтожающе посмотрела на него прищуренными глазами.
Он ответил ей таким же взглядом.
– Честно говоря, не знаю, что и думать. Он слабак, но, судя по всему, ты втюрилась в него. Хотя не могу понять почему. Ты с ним регулярно обедаешь по воскресеньям. Как-то раз вы целую субботу провели вместе на рынке. Во вторник, после церкви, он снова у тебя обедал.
– Тебя я тоже приглашала.
– Я работал.
– Я в этом не виновата. И Барт тоже.
Бен остановил машину перед входом в больницу и помог Энн выйти. Они вместе вошли в приемную.
– Энн, я только забочусь о твоей репутации, вот и все.
– А какое тебе дело до моей репутации? – вызывающе спросила она.
– Какое мне дело? – Бен резко остановился посреди пустого коридора. – Какое мне дело? А вот какое!
Схватив Энн в объятия, Бен притянул ее к себе и поцеловал долгим поцелуем. Когда он наконец оторвался от ее губ, она обвила руками его за талию и прошептала:
– Долго же ты собирался, Бен.
С тихим стоном он поцеловал ее снова.
Рейф выбежал из двери в конце коридора и тут же резко отшатнулся. Бен дернулся, как будто в него выстрелили, и мгновенно отпустил Энн, которая – по-девичьи покраснев, выглядела как никогда красивой.
У Рейфа же был такой вид, будто он только что врезался в невидимую стену и еще не пришел в себя.
– Э… мне сказали… что подъехала полицейская машина.
Бен стоял смущенный и не мог выговорить ни слова. Однако Энн идеально справилась с этой ситуацией.
– Как Лиза?
– Все идет хорошо. Но, если ты не хочешь пропустить главное, тебе лучше поспешить наверх.
– Девочка! – Улыбаясь от уха до уха, Джейк вышел из родильного покоя. Он выглядел измученным и ужасно счастливым. – А, мама! Ты все-таки успела вовремя.
– Спасибо Бену. – Рейф искоса взглянул на них и со значением улыбнулся.
– Как чувствует себя Лиза? – с беспокойством спросила Энн.
– Отлично. Уже улыбается. А моя дочка самая прелестная в мире малышка! – гордо воскликнул Джейк.
Рейф улыбнулся, но не мог не подумать о своем ребенке, который уже должен был ходить. Он мог только порадоваться, что, несмотря на эти воспоминания, сумел удержать себя в руках.
– Рейф, надо позвонить Конни. Она просила сразу сообщить, когда ребенок родится.
– Хорошо. – Рейф вытащил телефон и набрал номер сестры.
Она ответила сразу и очень обрадовалась, услышав такую замечательную новость.
– Что она сказала? – поинтересовалась Энн, когда Рейф закончил разговор.
– Сказала, что сейчас же выезжает. Будет здесь в районе полуночи.
Упоминание о времени напомнило Рейфу, что уже поздно, а он никак не может найти Джесс. Ее мобильный был почему-то отключен – возможно, села батарейка, – а рабочий и домашний телефон не отвечали. Попробовав еще раз дозвониться по всем трем номерам и не получив ответа, Рейф начал беспокоиться. Где она может быть?
Он поделился своей озабоченностью с матерью.
– Кстати, о Джесс, – вступил в разговор Бен. Он достал из нагрудного кармана напечатанный листок. – Только что получил из Далласа список телефонных хулиганов. В него включены подозрительные лица всего штата, в том числе и те, кто не был осужден. Ей надо внимательно просмотреть список – может, узнает какое-то имя.
Рейф поблагодарил шерифа и забрал список, потом еще раз набрал все три номера и снова не получил ответа. Джейк ушел в палату к жене, Энн с Беном присели на кушетку, а он стал мерить шагами коридор, чувствуя, как с каждой минутой его беспокойство усиливается. Где Джесс? Почему отключен ее мобильный?
Рейф надеялся, что ситуация скоро разрядится, лишь бы выдержала Джесс. Чем дольше это длилось, тем в большее отчаяние она приходила. Она была полна решимости доказать ему, что звонки существуют на самом деле, хотя он никогда в этом не сомневался.
Он видел ее страх, обнимал ее дрожащее тело после ночных кошмаров и молил Бога, чтобы этот подонок не попался ему в руки. Он не мог ручаться за то, что не придушит его прямо на месте.
– Черт! – выругался Рейф, когда механический голос в который раз повторил ему, что "абонент недоступен или находится вне зоны действия сети". Потом ему на ум пришла одна мысль, он подошел к сестринскому посту и попросил телефонную книгу. Найдя в ней номер секретарши Джесс Ози, позвонил.
– Привет, Ози, – сказал он, когда девушка ответила. – Ты не знаешь, где Джесс? Ее мобильный не отвечает, и дома ее нет.
– О, у нее на шесть была назначена встреча с четой Фенстонов в доме, которым они заинтересовались.
– Те Фенстоны, которые все никак не могут решиться на покупку?
– Они самые. Жуткие зануды. Честно говоря, мне кажется, что Джесс зря тратит на них время, но она говорит, что никогда не знаешь, когда клиенты могут принять решение.
Рейф раздраженно фыркнул.
– Бог знает, сколько она уже ими занимается.
– Насколько мне известно, сегодня они просили показать им дом на Пойнт-стрит.
– Ясно. Ладно, Ози, спасибо. До свидания. – Рейф отключился и на минуту уставился в пространство, размышляя. Он оставил ей сообщение на автоответчике домашнего телефона. Как только Джесс приедет домой, сразу же получит его и поспешит в больницу. Она никогда не простит себе, что пропустила рождение ребенка Лизы и Джейка.
По дороге к родильному отделению, где ждали Энн с Беном, Рейф стал просматривать список, который дал ему шериф.
Он был напечатан нечетким шрифтом, имена шли в алфавитном порядке. Он дочитал почти до середины списка, когда его ноги сами остановились.
Двумя руками он схватил листок и поднес поближе к лицу, чтобы убедиться, что не ошибся. Прочел имя еще раз. Ошибки не было. Смяв в кулаке бумагу, он прорычал:
– Нет!
Энн с Беном резко обернулись.
– Рейф? – с тревогой спросила мать.
– Что за черт, парень? – растерялся Бен.
Рейф не ответил им. Он помчался по коридору, едва не сбив с ног сестру, которая развозила на тележке ужин пациентам. Ему даже не пришло в голову спуститься на лифте, это было слишком медленно для него. Добежав до двери на лестничную клетку, он распахнул ее и помчался вниз, перепрыгивая через несколько ступенек. Сердце его колотилось с невероятной силой. Неужели он опоздал?!
Дом на Пойнт-стрит был расположен в глубине, довольно далеко от проезжей части. Джесс подчеркнула эту особенность, когда они вместе с клиентом подошли к входной двери, пройдя по вымощенной плитами дорожке.
Так как у этого дома был большой двор, Джесс раньше не предлагала его Фенстонам, так как супруг не желал возиться с лужайкой, поэтому, когда Хью Фенстон позвонил и выразил желание посмотреть этот дом, Джесс была немного удивлена, но оставила свое недоумение при себе. Желание клиента – закон.
– Двор проблемы не составит, – сказал он ей.
Теперь Джесс объясняла ему, что хотя двор и велик, но забот почти не потребует.
– Какая жалость, что миссис Фенстон не смогла к нам присоединиться, – заметила она.
– Моя жена неважно себя чувствует. Но, когда я описал ей дом, она очень заинтересовалась им и велела мне немедленно пойти и посмотреть – предварительно, разумеется.
Внутри входного алькова было темно. Джесс пришлось несколько раз тыкать ключом, пока удалось отпереть замок. Войдя в холл, Джесс сразу потянулась к выключателю.
Она не любила показывать дома поздно вечером. Дом вообще редко производит хорошее впечатление, если его смотреть после заката солнца. Однако для Фенстонов она сделала исключение. Она уже столько времени потратила на них, что не могла себе позволить отмахнуться и не заниматься ими.
– Гостиная очень просторная, – говорила она. – Красивый камин. Много окон. – Джесс повела его через узкую столовую на кухню. – Вход в гараж через эту дверь, – продолжала она. – Там есть встроенный верстак, который, я уверена, доставит вам много радости.
– Я не очень люблю мастерить.
– Гм… – Она искала, чем бы его заинтересовать. До сих пор он шел за ней через комнаты по пятам, так близко, как будто боялся теней в пустом доме, и не проявлял никаких эмоций – ни положительных, ни отрицательных. Не желая затягивать показ дольше необходимого, она спросила: – Что вы думаете о той части дома, которую уже осмотрели, мистер Фенстон?
– Я хотел бы досмотреть и остальную часть.
Джесс любезно кивнула, но про себя скрипнула зубами.
– Пожалуйста, сюда.
Они прошли в главную спальню, и Джесс включила верхний свет. Ковровое покрытие было затянуто брезентом, в центре комнаты стояли козлы, ведро для штукатурки, мешок с сухой смесью, валялись тряпки.
– На потолке был потек. Я уже позаботилась, чтобы крышу починили. Теперь, как видите, заканчивается внутренний ремонт.
Он даже не поднял глаз посмотреть, хорошо ли сделан ремонт, не задал ни одного вопроса, вообще не проявлял интереса, что было странно: обычно он требовал подробных объяснений и в каждом доме всегда находил какие-нибудь недостатки. Сегодня он помалкивал, не высказывая никаких мнений. Джесс явно предпочитала его нытье этому нервирующему молчанию.
– Здесь два встроенных шкафа. Миссис Фенстон, я уверена, это понравится. Один…
Она услышала легкий щелчок и обернулась. Фенстон запирал дверь спальни.
– Что это вы делаете? – требовательно спросила Джесс.
Он повернулся к ней лицом, странно улыбаясь. Новым, но ужасающе знакомым голосом ответил:
– Запираю дверь, чтобы мы с тобой наконец остались наедине.
Джесс отступила на шаг и уперлась спиной в дверцу шкафа. Она даже не столько испугалась, сколько удивилась. Мерзости по телефону ей говорил Хью Фенстон!
– В чем, собственно, дело? – спросила Энн у Бена, хмуро уставившегося на дверь, через которую выбежал Рейф.
– Понятия не имею. – Бен подошел к тому месту, где стоял Рейф, прежде чем сорваться с места, и поднял с пола смятую распечатку. – Должно быть, он узнал какое-то имя. Кто-то, кого Джесс знает.
– Бен, поезжай за ним! – взмолилась Энн. – Останови его, пока он не наломал дров!
Бен стремительным шагом направился к лестнице.
– Будь осторожен! – с беспокойством крикнула она ему вслед.
– Не волнуйся!
К тому времени, когда он добрался до своей машины, Рейфа уже и след простыл. Его машины тоже нигде не было видно. Выезжая с больничной стоянки, Бен по рации сообщил приметы автомобиля, описывая его по памяти.
– Номер машины? – спросил дежурный офицер.
– Черт, не знаю! – рявкнул Бен. – Просто установите, где машина. Остановите ее. Задержите водителя. Мужчина, темные волосы, рост примерно шесть футов и два дюйма.
– Он вооружен и опасен? – донесся голос из трубки.
Бен вспомнил знаменитый темперамент Маклеонов. Особенно когда дело касается их женщин. Это пострашнее огнестрельного оружия…
– Не вооружен, но считайте его опасным. Он, вероятно, окажет сопротивление при аресте. Постарайтесь не применять силу: у него сломаны два ребра.
– Похоже на Рейфа Маклеона.
– Это и есть Рейф Маклеон, – ответил Бен, услышав, как переговариваются полицейские.
– Я не понимаю, шериф Торп. За что нам следует арестовать Рейфа?
– За горячую голову.
– Сэр, я не могу это написать.
– Просто установите, где машина, и остановите ее.
– Пойнт-стрит, Пойнт-стрит, – повторял Рейф себе под нос, направляясь к району, в котором, он знал, находится эта улица. Он пытался представить в уме карту Литл-Спрингса, но она все время искажалась, превращаясь в какой-то клубок перепутанных линий, словно лабиринт в кошмаре, из которого никак не выбраться.
Рейф чертыхнулся и стукнул кулаком по рулю. Кто бы мог подумать, что этот занюханный хорек Фенстон осмелится терроризировать женщину по телефону? Он видел его только однажды в тот день у Джесс в конторе и теперь с трудом мог припомнить, как тот выглядит. Незапоминающийся тип. Наверное, именно поэтому он прибегает к телефонным звонкам, как к средству почувствовать свою власть, как к последней попытке проявить мужскую силу. По телефону он ощущал себя героем, этаким сексуальным мачо.
– Гнусный сукин сын, – пробормотал Рейф сквозь зубы. Он вспомнил, какой опустошенной и испуганной выглядела Джесс после каждого звонка.
Им надо было посоветоваться с психиатром, а не с полицией, с кем-то, кто понимает работу человеческого мозга? Ведь Фенстон явно больной, а не преступник.
Не преступник? А может, разговоры о сексуальных извращениях его больше не удовлетворяли и он перешел черту и готов осуществить свои угрозы?
– Проклятье! – Рейф еще сильнее вдавил педаль газа в пол.
11
Удивление Джесс быстро сменилось подступившей паникой. Усилием воли она подавила ее. Он хотел напугать ее, и она испугалась, но разрази ее гром, если она доставит ему удовольствие увидеть ее страх. Она лихорадочно перебирала в уме возможные варианты того, как выбраться из этой ловушки. Надо сообщить кому-то, но как? Даже если бы в ее мобильном не села батарейка, едва ли Фенстон дал бы ей позвонить. Что же делать? Единственное, что она может, это попробовать заговорить его и выиграть время.
– Так вы и есть тот жалкий тип, который мне названивает? Ну и как? Довольны собой?
– Джесс, не пытайся меня обмануть. Я напугал тебя.
– Вы меня нисколько не напугали. Единственное, что я к вам испытываю, это отвращение. И жалость. – Она старалась, чтобы ее лицо оставалось невозмутимым, чтобы он не увидел ее тревоги. В то же время пыталась придумать, как выбраться из этой комнаты и из этого дома. Оказавшись на улице, она побежит и станет кричать, но сначала надо выбраться отсюда.
От одной мысли, что он прикоснется к ней, ей становилось плохо. Оружия у него нет. И не такой уж он сильный. Скорее тщедушный. Но, если дело дойдет до борьбы, он может ударить ее или как-то вывести из строя раньше, чем она отобьется от него. Это ее и тревожило.
– Думаешь, я не знаю, что полиция прослушивает твои телефонные разговоры? – спросил он издевательским голосом из ее кошмаров. – Я прекрасно знаю все эти штучки. В этом деле я специалист. Лучший!
Она заставила себя рассмеяться.
– Мне жаль разочаровывать вас, но у меня бывали телефонные звонки… гм… и поинтереснее ваших.
– Заткнись! – Внезапно его голос поднялся до визга, ужаснувшего ее. Лицо налилось кровью, зрачки сузились. – Сними блузку!
– Нет!
Он угрожающе шагнул к ней.
– Сними, я сказал!
Джесс в панике оглянулась на шкаф, но он не запирался изнутри. Она быстро взглянула в окно. Оно было закрыто, но, даже если бы она сумела его открыть, он поймал бы ее прежде, чем она успела выбраться.
Единственным путем к спасению оставалась дверь, ведущая в холл, но он загораживал дорогу к ней. Ей придется как-то отвлечь его, сделать так, чтобы он отошел от двери.
Проглотив отвращение, она взялась за верхнюю пуговицу блузки.
– Поторапливайся! – приказал он. – Снимай ее. Я хочу увидеть твою кожу. Хочу увидеть твою грудь.
Джесс медленно расстегнула пуговицы.
– Мой муж разорвет тебя в клочья.
– Но до этого я увижу твои соски. Потрогаю их. Поторапливайся!
– Он тебе этого не простит. Он найдет тебя.
– Ты не скажешь ему. Тебе будет стыдно.
– На твоем месте я бы на это не рассчитывала. – Она вытащила блузку из юбки и спустила с плеч.
Он испустил глубокий вздох и содрогнулся, как при оргазме. Джесс подумала, что ее сейчас вырвет, но она не могла себе это позволить. Ей надо выбраться из этой комнаты.