Я наблюдала, как Кристина быстро прошла по улице мимо дома фрау Шмидт. Покрытая пурпурным шелком головка была отчетливо видна. В какой-то момент мне показалось, что это я сама иду к мосту. Надо же, я и не заметила, как эта девушка на меня похожа. Я снова взглянула на часы. Ну хватит. Мне уже достаточно испортили отпуск. Пора в путь. Пожалуй, я поеду через Кюнцельзау и встречу Гюнтера по пути или в полицейском участке. Там я с ним попрощаюсь и заодно выполню свой гражданский долг. А потом вперед - в Австрию.
Солнце уже клонилось к закату, когда я вышла на залитую мягким золотистым светом улицу и направилась к машине. Старая ратуша, казалось, была окутана теплым сиянием, солнечные лучи играли в крупных пионах, которые в большом количестве росли по обе стороны от входа. Я видела матовый блеск воды под мостом, отбрасывающий сине-зеленые блики на растрескавшиеся камни.
Я уже села в машину и начала выруливать с обочины, когда в уличные шумы ворвался резкий визг тормозов, раздавшийся с другого конца моста. Страшный крик заглушил звук двигателя удалявшейся на большой скорости машины.
Оцепенев, я несколько мгновений не могла пошевелиться. А потом начался сущий ад. Люди закричали и побежали в направлении реки.
Слева от меня бургомистр сбежал по ступеням ратуши. За ним едва поспевал невысокий человек с черным докторским чемоданчиком. Они с трудом прокладывали себе путь через мгновенно собравшуюся толпу, которая милосердно скрыла от моих глаз происходящее.
Прошло несколько ужасных минут, показавшихся мне часами, и наконец наблюдавшие за случившимся женщины медленно двинулись через мост обратно в деревню. Они крестились. Я с ужасом следила за приближением молчаливой процессии. Бургомистр в окружении бледных жителей деревни нес на руках неподвижное тело девушки.
Не приходилось сомневаться, что она была мертва. У живых людей ноги и руки не могут быть вывернуты под таким углом. Вся ее одежда была залита кровью. Голова свесилась, как у тряпичной куклы, и яркий пурпурный платок все еще был аккуратно завязан под подбородком. Я механически отметила, когда мрачная процессия проходила мимо, что кто-то закрыл ей глаза. Потом люди ушли, а я осталась одна - испуганная, дрожащая от страха - за рулем своей машины.
- Извините, фрейлейн. - Пожилой человек из кафе, сильно ссутулившись, брел к своему рабочему месту. Он перекрестился. - Матерь Божья, он даже не остановился. Не остановился! - Словно не в силах поверить, он снова повторил: - Даже не остановился!
- Вы… видели? - с трудом выдавила я.
- Нет. Женщины говорили, что она шла по дороге на Оринген. Маньяк наехал прямо на нее. - Его голос дрожал. - Но разве так можно - даже не остановиться! На моей памяти такого не было.
Я едва слышала взволнованные голоса на улице. Люди обменивались мнениями, строили предположения, сетовали. Старик из кафе сказал:
- Если бы только она еще немного посидела у меня!
Но это ничего не могло изменить. Когда бы Кристина - так похожая на меня - ни вышла, водитель все равно дождался бы ее, чтобы последовать за ней и убить.
Старик пожелал мне всего доброго и отошел. На улице стояли тихо переговаривающиеся между собой люди. Взяв себя в руки, я повернула ключ зажигания, нажала педаль газа и вырулила на улицу. Едва отдавая себе отчет в своих действиях, я переехала мост и миновала место, где на глазах половины населения Нидернхалля была убита Кристина. Содержимое ее сумочки было рассыпано по залитой кровью пыли деревенской дороги. Да и сама сумочка валялась вблизи.
Я нажала на педаль газа, и машина, словно застоявшаяся лошадь, рванулась вперед. Мимо проносились холмы, поля и деревья, но я ничего не замечала. У меня не было ни малейших сомнений в том, что это мое тело должно было лежать в луже крови. И когда убийцы обнаружат, что я осталась жива…
Стиснув руль так, что онемели пальцы, я приказала себе успокоиться. Только без паники! Впереди уже начинались виноградники Кюнцельзау. Я снизила скорость и наконец остановилась. Надо подумать.
Глава 7
Не знаю, как долго я сидела, тщетно пытаясь привести в порядок свои мысли. Я не имела понятия, кто сидел за рулем машины, сбившей Кристину. И не представляла, сколько человек замешано в преступлении, помимо Стивена Мейтланда и двух мужчин с фермы. Я не заметила никого подозрительного, когда девушка вышла из кафе и спокойно пошла по деревенской улице. Но ведь кто-то где-то наблюдал. И не упустил момент. В одном я была совершенно уверена. Я не осмелюсь открыто въехать в Кюнцельзау и отправиться в полицию. Причем я даже себе не могла объяснить, какие причины мешают мне это сделать. Сейчас убийца Кристины, кем бы он ни был, уже знает, что ошибся, и ищет меня еще упорнее, чем раньше.
Дрожащими руками я развернула карту Южной Германии и разложила ее на рулевом колесе. Поскольку я пребывала в лихорадочном возбуждении, мне казалось, что все дороги ведут только в Обераммергау, и твердо решила не показывать себя и свой маленький "моррис" ни на одной из них. Мне хотелось находиться как можно дальше от Стивена Мейтланда.
Порывшись в сумке, я нашла буклет с описанием окрестных деревень и селений. На последней странице была помещена подробная карта дорог, соединяющих Нидернхалль, Кюнцельзау, Оринген и расположенный в нескольких милях к юго-востоку Швебиш-Халль.
Если я въеду в Швебиш-Халль и оттуда позвоню Гюнтеру в полицейский участок или домой, он, наверное, приедет и проводит меня в безопасное место.
Я нервно оглянулась, но дорога, по обеим сторонам которой росли яблони, была пустой. Все вокруг выглядело спокойным и очень мирным. Если я не ошибусь с поворотом на Швебиш-Халль, то скоро буду в безопасности. Там меня никто не станет искать. Я поспешно сложила карту и завела машину. Примерно в ста метрах впереди виднелся перекресток, и с чувством огромного облегчения я повернула машину на проселок, через некоторое время скрывшись на нем, как кролик в норе.
Эта дорога тоже была спокойной. Я заметила только несколько тракторов и пару торговых фургонов. Никаких других машин видно не было. Я остановилась у ближайшей телефонной будки и набрала номер Гюнтера. Невозможно передать словами охватившую меня радость, когда я услышала его голос.
- Гюнтер, о, Гюнтер, благодарение Богу, вы дома!
- Сюзанна, где вы? Мы же договорились, что вы подождете у фрау Шмидт. Я беспокоился.
Я тихо ответила:
- Я на окраине Швебиш-Халля. Мне пришлось уехать. Кто-то… убил… Кристину - девушку из пансиона Мейтланда. Ее приняли за меня.
Последовала пауза. Потом Гюнтер сказал:
- Вот, значит, как это случилось. Вся деревня только и говорит о несчастном случае. Но я не понимаю. Почему вы считаете, что ее перепутали с вами?
- На ней был мой платок.
- Понятно, - ответил он. Потом минуту поколебался и добавил: - Сюзанна, послушайте меня внимательно. Езжайте в Швебиш-Халль и идите в бар "Лесная радость" - это на главной улице сразу за светофором. Я скоро туда приеду.
- Хорошо, - нерешительно пробормотала я, - но, Гюнтер, умоляю вас, поторопитесь.
- Не волнуйтесь, дорогая. Дайте мне десять минут.
Я послушно повесила трубку на рычаг и вернулась к машине. Проезжая по обсаженной деревьями дороге, я тщетно пыталась отбросить неприятные мысли.
Только Стивен видел у меня пурпурный платок. Только Стивен… Я резко нажала на тормоз, чтобы не столкнуться с ехавшей навстречу машиной. Водитель опустил стекло и долго поливал меня ругательствами, пока я задом выезжала с улицы с односторонним движением.
Титаническим усилием воли заставив себя сосредоточиться на вождении, я через пять минут припарковала "моррис" на спокойной улице в нескольких метрах от бара. С собой я взяла только сумочку и карту. Ожидая Гюнтера, постараюсь составить самый быстрый и безопасный маршрут - или в Австрию, или домой.
Несколько ступенек вели вниз в маленький полутемный бар. Высокие спинки деревянных стульев как бы отгораживали столики друг от друга. Впрочем, сейчас в баре, кроме меня, не было ни одного посетителя. Я заказала коньяк у не обращавшего на меня никакого внимания бармена - он был погружен в книгу и явно недоволен, что его отвлекли - и села в самом углу, спрятавшись за спинкой стула.
Разложив на столе карту, я попыталась сосредоточиться. Но только на всех дорогах, железнодорожных ветках и городах Германии мне мерещилась физиономия Стивена Мейтланда. Пока я безуспешно старалась разработать маршрут на юг, на меня презрительно смотрели темно-карие глаза из-под черных бровей. Это было невыносимо! Я снова и снова начинала водить ручкой по ярко-красным линиям на карте и через некоторое время обнаруживала, что ручка замерла, а в мыслях моих - полный сумбур. В конце концов я прекратила бесполезные попытки, одним глотком выпила коньяк и даже рискнула отвлечь бармена от книги, чтобы заказать еще порцию.
- Сюзанна! - По ступенькам сбежал Гюнтер и обнял меня. Бармен проявил ничуть не больше заинтересованности к нему, чем ко мне. - Слава Богу, с вами все в порядке. Когда фрау Шмидт сказала, что вы уехали, я не знал, что и думать. - Он слегка отстранил меня и внимательно осмотрел. - Вы вся дрожите, Сюзанна. Вот, возьмите ваш коньяк и сядьте.
Я сразу почувствовала себя лучше рядом с ним. Гюнтер занял соседний стул, взял мою руку и крепко сжал.
- Если бы вы только знали, как я тревожился о вас последние несколько часов, Сюзанна.
- А если бы вы знали, как мне было страшно, когда…
- Не надо об этом. Сейчас вам нечего бояться. Полиция всех арестовала.
- Как… всех?
Гюнтер мрачно кивнул:
- Да, и Мейтланда тоже. Вы были правы. Он во всем этом по самые уши.
Мне стало нехорошо.
- А Кристина? - спросила я. - Полиция знает, кто ее убил?
- Сбившая ее машина была припаркована на ферме. Все закончилось.
Я еще хотела спросить - кому она принадлежала, но слова застряли у меня в горле.
- Я старался держать вас подальше от неприятностей, во всяком случае, когда речь шла о полиции, Сюзанна. Так что вы свободны и можете продолжать свой путь.
Мне оставалось только с благодарностью пожать Гюнтеру руку.
- Не знаю, что бы я без вас делала, - вполне искренне сказала я. - Нет слов, чтобы выразить мою признательность.
- Вы собираетесь здесь задержаться? Я был бы очень рад.
Его светло-голубые глаза буквально впились в мои. Но я покачала головой:
- Нет, Гюнтер, я не могу. После всего, что случилось… Она все время у меня перед глазами.
- А если бы я предложил поехать на юг с вами?
Я стиснула пальцами стакан, подбирая слова для ответа.
- Понимаю, - усмехнулся он. - Ну, ничего страшного, Сюзанна. Нельзя все время выигрывать. - И он одарил меня белозубой улыбкой. - Но вы должны по крайней мере составить мне компанию сегодня. Почему бы нам не поехать в Аугсбург? Там я поселю вас в гостинице, а потом мы сможем где-нибудь поужинать. Ну как? Соглашайтесь. Мы там будем к семи. Обещаю уехать ровно в полночь - с боем часов.
Я рассмеялась:
- Хорошо, договорились.
Гюнтер встал из-за стола.
- Тогда пойдемте. Не будем терять время. Уже пять часов.
Я собрала вещи и пошла за ним на улицу.
- Пожалуй, лучше позвонить отсюда и заказать для вас комнату, - сказал Гюнтер. - Я знаю хороший отель.
Я с радостью поручила ему решить все проблемы, отошла и прислонилась к стене на солнышке, пока он звонил из телефонной будки в Аугсбург. А я в это время отчаянно старалась отогнать мысли о Стивене Мейтланде.
Наконец появился Гюнтер, довольно улыбаясь.
- Все устроено. Ужин на двоих, номер с завтраком на одного. Где вы припарковали свою машину?
- Боже, я совсем о ней забыла! Она за углом.
"Мерседес" Гюнтера почти перегородил улицу. Я взглянула на мощную машину с большим сомнением.
- Я, наверное, не смогу угнаться за вами.
- Разумеется, нет. Но я попробую снизить скорость и держаться рядом с вами. Так что смело идите в машину и поезжайте за мной.
Я послушно направилась к своему старому доброму "моррису" и через пару минут подъехала к Гюнтеру. Он высунул свою светловолосую голову из окна.
- Готовы?
- Конечно.
Он улыбнулся и тронул машину с места. Я держалась за ним. Мы проехали через Швебиш-Халль и выбрались на главную дорогу, ведущую в южном направлении, которая проходит через Нордлинген и Донауворт на Аугсбург. Я покосилась на карту, разложенную на пассажирском сиденье, и с горькой иронией отметила, что из Аугсбурга дорога ведет прямо на юг в Обераммергау.
Сделав над собой усилие, я выбросила из головы мысли о Стивене Мейтланде. Все закончилось. Я могу забыть о нем и больше никогда не вспоминать. Можно даже сделать вид, что ничего не случилось. Хотя это вряд ли получится. Можно было бы… если бы не смерть Кристины. На глаза навернулись слезы, и я громко выругалась. Черт бы побрал все! С превеликим трудом я заставила себя сосредоточиться на дороге и не думать о кошмаре, теперь оставшемся позади.
Оказалось, что необходимо все мое внимание, чтобы не отстать от Гюнтера. Моя машина привыкла передвигаться со скоростью тридцать пять - сорок миль в час. Так медленно ездить мой спутник, судя по всему, просто не умел. Должно быть, при этом ему казалось, что он стоит. И мой "моррис" пока держался за ним, пребывая на пределе своих возможностей.
Промелькнули средневековые постройки Нордлингена, отчетливо выделявшиеся на фоне маячивших за ними темных елей. Так же быстро мы проскочили мимо высокой башни, высившейся над стенами и бастионами, и многочисленных уличных фонтанов. Мне бы хотелось снизить скорость и рассмотреть этот очаровательный городок, сохранившийся в первозданном виде на протяжении многих веков, но Гюнтер мчался вперед, не обращая внимания на местные красоты. Впрочем, мне было не до осмотра здешних достопримечательностей. Булыжные мостовые оказались слишком большим испытанием для моего "морриса". Из-под капота раздались какие-то странные скрежещущие звуки, машина содрогнулась и начала быстро терять скорость. Я сильнее надавила на педаль газа, но это не помогло. Проехав еще немного, "моррис" окончательно остановился.
Гюнтер уже скрылся из виду. Правда, через несколько минут я увидела, что красный "мерседес" возвращается.
- Что случилось? - поинтересовался мой спутник, затормозив напротив меня.
Я открыла дверцу машины. Признаться, я не имела ни малейшего понятия, что там произошло с мотором моей красавицы.
- Она просто остановилась, - уныло сообщила я.
Судя по выражению лица, Гюнтер был таким же автомехаником, как я. Однако он продемонстрировал завидное самообладание и, воздержавшись от каких-либо замечаний, открыл капот и скрылся под ним. А я выбралась из машины и принялась разглядывать оригинальные деревянные строения, возле которых моя машина продемонстрировала свой дурной нрав. С грохотом захлопнув капот, Гюнтер сказал:
- Я не знаю, что с ней, Сюзанна.
- Мне очень жаль, - вздохнула я, - но придется остаться здесь на ночь и починить мое транспортное средство.
Он несколько секунд размышлял, сверля "моррис" недобрым взглядом, потом спросил:
- Эту рухлядь хоть завести можно?
Я села и повернула ключ зажигания. Двигатель чихнул, и машина очень медленно поползла вперед.
- Вот и хорошо, - сказал Гюнтер, - я доставлю ее в гараж. Нужно послушать, что скажут специалисты, прежде чем принимать поспешные решения. Я хочу, чтобы наш последний совместный вечер оказался запоминающимся, и не намерен проводить его в окружении древних развалин, если этого можно избежать.
Я благоразумно воздержалась от замечаний, хотя мне и хотелось сказать, что туристы тысячами приезжают сюда, чтобы полюбоваться именно этими руинами, и молча уступила ему водительское место.
- Посидите в моей машине, пока я вернусь. Надеюсь, с вашим "моррисом" не случилось ничего серьезного.
Поскольку удача, судя по всему, отвернулась от меня, как только я въехала на территорию Германии, я не разделяла оптимизма своего спутника. Но возражать тоже не имело смысла, поэтому я послушно расположилась в комфортабельном салоне "мерседеса", подавив усмешку при виде элегантного Гюнтера, двигающегося в пыхтящей и фыркающей развалине со скоростью пять миль в час.
Мне показалось неправильным терять время и сидеть в машине, когда вокруг столько интересного, и уже через несколько минут я медленно побрела в том же направлении, куда уехал Гюнтер.
Лениво разглядывая витрины магазинов, я начала чувствовать себя настоящей туристкой, каковой, собственно, и была совсем недавно. Дойдя до улочки, в которую свернул Гюнтер, я убедилась, что там не видно ни его, ни моей машины. Поддавшись очарованию видов и звуков незнакомого города, я пошла по этой улице.
Здесь располагалось много роскошно украшенных вывесок, и я остановилась, чтобы рассмотреть одну из них. Она была богато позолочена, установлена на красивом столбе из кованого железа, украшена изгибами и завитками с нарисованными на них листьями и цветами. Я стояла спиной к дороге, рассматривая вывеску гостиницы, пока некое шестое чувство не подсказало, что надо повернуться. Это я немедленно и сделала.
По улице медленно ехала белая спортивная машина, и за ее рулем сидел человек, которого я не могла бы спутать ни с кем, - Стивен Мейтланд.
Я оцепенела, охваченная паникой. Машина приближалась. Еще несколько мгновений, и он меня заметит. Чувствуя, что во рту пересохло, а сердце колотится словно набат, я быстро пошла по людной улице, прилагая все усилия, чтобы не побежать. Благополучно добравшись до угла, я боковым зрением увидела, что машина Стивена притормозила у поворота - очевидно, он выясняет дорогу. Я спряталась за открытой дверью магазинчика, и только успела облегченно вздохнуть, как поняла, что он не сможет не обратить внимания на красный "мерседес" Гюнтера. Все же это была не самая незаметная машина на свете. Он увидит его, сложит два и два и поймет, что я тоже нахожусь где-то здесь. Я подавила начинающуюся истерику. Черт возьми, что же он здесь делает? Ведь Гюнтер сказал, что всех арестовали, и Стивена Мейтланда тоже.
Я осторожно выглянула из-за двери и убедилась в своей правоте. Стивен Мейтланд остановился около "мерседеса" Гюнтера и стоял рядом с машиной, мрачный, как король демонов, и внимательно разглядывал прохожих. Видимо, искал меня.
Поспешно отступив в тень, я задумалась. Необходимо срочно отыскать Гюнтера. В Нордлингене не так уж много гаражей, и он наверняка поехал в ближайший. Собрав воедино все свои знания немецкого языка, я спросила мужчину средних лет, одетого в рабочий комбинезон:
- Wo ist die nachste Garage?
- Links an der Strassenkreuzung.
Заметив недоуменное выражение моей физиономии, он повторил то же самое, воспользовавшись языком знаков. Даже не поблагодарив работягу, я побежала по улице, лавируя между идущими навстречу людьми с покупками.
Чуть дальше за гостиницей виднелся поворот. Я бросила взгляд через плечо и нырнула туда. Это была узкая извилистая аллея, совершенно пустая, без тротуаров и магазинов. Высокие дома поднимались прямо с булыжной мостовой. Для несчастного случая трудно подобрать место удачнее.