Через двадцать минут она победила. Они с Джеймсом здорово оторвались от Джорджа, игравшего, кажется, без должного азарта.
– О, только посмотрите! – воскликнула Кейтлин, доставая необходимую букву.
– Нет, я больше так не могу, – застонал Джордж. – Не в силах бороться с этими вундеркиндами.
– Ты мне завидуешь, – веселился Джеймс. – Никогда не мог меня победить.
– Ты еще не выиграл, – заметила Кейтлин, пристраивая фишку с буквой "а" рядом с уже имеющейся на доске "а".
– Нет такого слова "аа". Сокращения не допускаются.
– Вообще-то "аа" – это форма застывшей лавы, – гордо сообщила Кейтлин. – Можете проверить и убедитесь, что я права. И вот я выиграла.
– Застывшей лавы?
– Именно. Ну что, готовы к реваншу? Я согласна.
– Ладно, – прищурился Джеймс. – Только это будет очень быстрый скрабл.
Через тридцать минут Кейтлин ликовала.
– Ну? Хотите попробовать отыграться еще раз?
– Нет, спасибо. Думаю, мы вручим тебе кубок победителя.
– Тогда, если не возражаете, я пойду к себе.
Кейтлин внезапно смутилась.
Она улыбнулась родителям Джеймса, счастливо наблюдавшими за сыновьями, ничуть не смущаясь тем, что один из них чувствует себя не в своей тарелке.
Она смогла ненадолго отвлечься, но сейчас стала прежней Кейтлин, поскольку мрачные мысли вновь заволокли разум.
Она поднялась в свою комнату и через десять минут услышала стук в дверь.
– Что ты придумала? – спросил Джеймс, крепко ее обнимая. – Мы вдвоем могли бы уже начать третий раунд.
– Мне нужно было проверить, не утратила ли я способностей к скраблу.
– Лучше давай проверим другие твои способности. – Он принялся расстегивать ее платье.
Его нетерпение было настолько очевидно, что она отстранилась и удивленно посмотрела на него.
– Но я ведь выиграла.
– И я твой приз. Мне необходимо оказаться сейчас в тебе. Срочно.
– Никогда не думала, что скрабл так заводит.
– Я соскучился.
Он принялся целовать ее, прежде чем она успела что-то сказать.
Секс. Кейтлин напомнила себе об их договоре. Их связывает только секс. Он соскучился не по ней, а по сексу.
– Ты весь вечер так весело смеялась, меня возбуждает твой смех. Я мечтал оказаться рядом.
– Ты и был рядом.
– Я хочу тебя.
Страсть обрушилась на нее лавиной. Ей необходимо ощущать его тело, необходимы его поцелуи и ласки. Чувство скорой близости заставляло ликовать все внутри. От переполнявшей радости Кейтлин рассмеялась. И в следующую секунду Джеймс зажал ей рот ладонью.
– Ты хохотала весь вечер. Твой смех меня заводит. Я так хотел тебя.
– И я с тобой, – выдохнула она, стараясь уловить, нет ли в его словах подвоха. – Все так, как ты хотел.
Дрожь охватила ее тело. Она всегда будет трепетать в его объятиях. Все-таки зависимость от наслаждения существует. Она рассмеялась своей мысли.
– Осторожно. Твой смех и стоны могут услышать остальные.
– Разве я стонала?
– Сначала ты тяжело дышишь, потом стонешь, а потом кричишь.
– И что, каждый раз одно и то же?
– Да.
– Ладно, убери руку. Я смогу сдержаться.
– Точно?
– Не услышишь ни звука. Обещаю.
– Даже если я буду делать вот так?
Его рука скользнула ей под трусики, пальцы задержались на клиторе, потом погрузились в лоно.
– Ты будешь молчать?
Она кивнула, сжав зубы. Этот спор она обязана выиграть.
– А ты крепкий орешек. Не любишь сразу сдаваться.
– Между прочим, если хочешь, чтобы нас не услышали, говори тише.
Джеймс неожиданно подхватил ее, бросил на кровать и лег сверху. Она едва не закричала от нахлынувшего желания. Она обожала чувствовать мощь его тела.
Однако уже в следующую секунду он перекатился на бок и принялся ласкать ее тело. Да, он любил и умел изучать его. Медленно расстегивал платье, обнажая сантиметр за сантиметром кожу, прикасался к ней губами, словно дегустировал вкус. Поцелуи становились все более страстными, заставляя Кейтлин медленно выпадать из реальности. Она вцепилась зубами в подушку, но Джеймс вырвал ее.
– Так нечестно.
– Подонок, – прорычала она в ответ.
– Оскорбляешь меня в моем же доме? – хихикнул Джеймс.
– На себя посмотри. Разве прилично заниматься сексом с гостьей?
– Гостья сама этого захотела. Придется тебе кончать бесшумно.
Его язык переместился туда, где только что были пальцы. Кейтлин откинула голову, открыла рот в безмолвном крике и вцепилась руками в его волосы.
– Неплохо, – прошептал Джеймс, поднимая голову. – И все же мне нравится, когда ты полностью теряешь контроль.
Он быстро встал, скинул оставшуюся одежду и достал из кармана брюк презерватив.
Потом долго целовал ее шею и грудь, накрыв своим телом. Туман в голове становился все гуще, она готова была отдаться и принадлежать только ему, выполнить любое его желание. Он такой чувственный и нежный, сильный и уверенный.
Джеймс принимал то одно положение, то другое, ласки его были разнообразными и умелыми. У нее создавалось впечатление, что он использует ее тело, заставляя полностью ему подчиняться. От нетерпения Кейтлин помотала головой. Когда же наконец он войдет в нее и она сможет получить полное наслаждение?
– Мне нравится быть в тебе, – прошептал он ей на ухо.
– Джеймс, – задыхаясь, произнесла Кейтлин, – я сейчас закричу.
Он закрыл ей рот своими губами, и их крики восторга слились в один.
* * *
К завтраку Джеймс опоздал. Выйдя из комнаты Кейтлин уже ранним утром, он отправился на пробежку. Сейчас все сидели за столом, в том числе и Кейтлин. Она была собранна и спокойна. Оглядев ее, он невольно ухмыльнулся. Впрочем, сейчас еда интересовала его гораздо больше. Он взял золотистую булочку, вкус которой знал настолько хорошо, что ощущал, не пробуя.
– От Эйми? – спросил он, надеясь, что голос его не выдаст.
Все присутствующие замолчали. Даже Джек оторвался от телефона.
– Да, – поспешила ответить мать.
– Как она? – Он положил булочку на тарелку.
– Хорошо. И в пекарне дела идут отлично. Отец купил всю выпечку сегодня утром. Хотя сама Эйми в отъезде. В Малибу.
Значит, ему не придется с ней встречаться. Впрочем, это ничего не меняет. Лучше ему уйти, чтобы не дожидаться продолжения разговора.
– Я пойду, у меня дела.
Искать повод не было сил. Лишь выйдя из комнаты, он наконец вздохнул полной грудью.
Кейтлин сидела за столом, не зная, что сказать, как себя повести.
– Я знала, что так и будет, – вздохнула Ирен и вышла следом за отцом Джеймса.
Кейтлин долго жевала булочку.
Что же произошло? И кто такая Эйми? Почему упоминание этого имени заставило Джеймса выпустить иголки? Напряжение между членами семьи в тот момент стало бы заметно любому. Вернулся Джек с неизменной телефонной трубкой у уха. И только Джордж, кажется, не забыл о манерах гостеприимного хозяина. Предложив ей пирожное, завел разговор на отвлеченные темы. Он был так возбужден, мил и весел, что она сразу распознала защитную реакцию. От Джорджа она никогда ничего не узнает. Он верен семье.
– Пожалуй, отправлюсь на пробежку, – сказал он, вставая. – Не хочешь полежать у бассейна?
– Отличная мысль. Спасибо. – Она выбрала для него самую очаровательную из своих улыбок.
Надо будет сначала проверить температуру воды.
Подойдя к бассейну, она сразу заметила Джеймса. Он без передышки мерил расстояние от края до края и не остановился, хотя, несомненно, тоже ее заметил.
Наконец он вынырнул и сел на край бассейна.
Кейтлин достала из кармана плитку шоколада и протянула ему.
– Хочешь?
– О да, это мой шоколад. Давай.
– Нет, он мой. Я теперь всегда ношу с собой плитку. Совет одного опытного путешественника.
Джеймс усмехнулся и посмотрел на нее с благодарностью.
– Ты даже не позавтракал. Сразу удрал.
Джеймс молчал.
– Тебе сложно здесь расслабиться?
– Просто стараюсь поддерживать форму.
Она боялась задавать этот вопрос, но желание знать пересилило.
– Кто такая Эйми? – Она попыталась придать тону безразличие. – Бывшая девушка?
– Что? – Он выглядел ошарашенным. – Нет. Она много лет служила у нас экономкой.
– Ясно. – Странно, почему он так реагирует? – Вижу, вопрос тебе неприятен. Что ж, раз не хочешь говорить, не буду заставлять.
Джеймс положил в рот последний кусок шоколада и натянуто улыбнулся. Несмотря на улыбку, его лицо выглядело болезненно искаженным.
– Спасибо, – кивнул он.
Спасибо за шоколад или за то, что отстала с расспросами? Кейтлин решила, что за все вместе. Разумеется, от этого любопытство разыгралось только сильнее.
Все утро Джеймс провел с братьями на корте, решив, видимо, что это вполне подходящий способ избежать общения с родителями. Кейтлин больше не спрашивала его об Эйми и ее связи с семьей Вольф. Она даже старалась не смотреть на Джеймса. Он понимал: причина в том, что она направила все силы и обаяние на то, чтобы очаровать его родных, и вовсе не обиделась на его нежелание что-либо объяснять.
Со всей силы ударив по мячу, он забил Джеку эйс. Он понимал, что старается отгородиться от семьи, всегда был таким. Никто из них не сможет умалить его вину, даже Эйми. Хотя раньше она пыталась убедить его, что это был несчастный случай. Однако никакие увещевания ему не помогали.
Он никому ничего не обязан объяснять. В том числе и Кейтлин. Однако, как ни странно, ему хотелось поделиться именно с ней, возможно, потому, что она ни о чем не спрашивала. Он надеялся, что она все поймет. Чувствовал, что она, в отличие от многих, не станет его осуждать. Ведь с самой первой минуты она знала, каков он на самом деле, вовсе не идеальный.
Это все обман.
Глава 10
– Пойдем прогуляемся по пляжу, – предложил Джеймс Кетлин. Его слова прозвучали не как приглашение, а как приказ. Внезапно ему показалось неправильным, что она ни о чем не знает.
Кейтлин встала и молча пошла следом.
– Эйми была нашей экономкой, – начал Джеймс, когда она поравнялась с ним. – Она была замужем за Питом, приходящим работником.
Джеймс старался не смотреть на Кейтлин, но чувствовал на себе ее взгляд.
– Они жили в доме?
– Нет, в небольшом коттедже у забора. – Он помолчал и продолжил: – Луи был их единственным сыном, на пару лет нас младше, но и для своего возраста хрупкий ребенок.
Они всегда играли вместе, но Джеймс знал, что Луи выделяет его из троих братьев.
– Мы были испорченными благополучием детьми. У нас было все, и мы считали, что имеем право поступать как вздумается.
Он подошел к берегу, и волны подкрались к самым его ногам.
– Мы поехали отдыхать на Карибы, настоящий "взрослый" отдых. Мне тогда было шестнадцать. Яхты, водные мотоциклы. Каким же я был идиотом! Я сказал Луи, что умею кататься, и убедил ехать со мной. На самом деле ему не очень-то и хотелось. Но меня переполняло желание покрасоваться. – Джеймс покачал головой. – Я не смог справиться со скутером. Питер бросился нас спасать и утонул. Из-за меня Луи потерял отца.
– А что стало с Луи?
– Он остался без отца. Это изменило всю его жизнь. Здорово подкосило. С каждым годом становилось все хуже. Он был совсем без тормозов, вел такую жизнь… – Джеймс вспомнил, как быстро юноша с широкой улыбкой и румянцем на щеках превратился в бледного молодого человека с ввалившимися щеками и трясущимися руками. Вольфы пытались помочь. Перепробовали все способы, но никакая сила не могла остановить бесконтрольное движение вниз по наклонной плоскости. – Луи умер от передозировки.
– Какой ужас, Джеймс.
– Все говорят, несчастный случай. – Он плотно сжал губы и отвернулся.
Чувство вины постоянно давило на Джеймса. Он избрал для себя путь, противоположный дороге Луи. Старался стать идеальным. После случившегося он словно пробудился от сна и начал новую жизнь, зарывшись с головой в учебники и книги. Закончив школу, решил продолжить обучение за границей. В этом и последующей работе и было его спасение.
– Пит отдал за нас свою жизнь. Я обязан был сделать нечто большее. Мне было очень тяжело видеть Луи таким.
– Луи мог бы выбрать такой образ жизни и при живом отце, – тихо произнесла Кейтлин. – Такое нередко происходит во многих семьях.
– Нет, – нахмурился Джеймс. – Я видел, как боль сжигает его изнутри. Ради него и себя самого я должен был сделать в своей жизни что-то хорошее.
– Я понимаю тебя. – Кейтлин остановилась. – Но это не значит, что ты должен пожертвовать личным счастьем.
– Я вполне счастлив. Люблю свою работу.
– Знаю. Но это не повод отдаляться от семьи.
– Я не отдалялся. – Ну, может, самую малость.
– Нет? Ты практически с ними не общаешься. Разве такими должны быть отношения между родственниками? А твоя работа? Ты готов пожертвовать жизнью ради чужих людей. А как же близкие?
– Я люблю быть чем-то занят. Да, я совершал ошибки, но прошлое изменить не в силах. Я даже настоящее не могу изменить. Но готов принять все, что было, и идти дальше. – Он вздохнул. – Единственная проблема в том, что мама плачет каждый раз, когда я уезжаю. Думаю, для нее будет лучше, чтобы я не приезжал.
Кейтлин покачала головой.
– Она же твоя мать. Так будет всегда. Может, ей было бы легче, если бы вы виделись чаще. Ты не можешь запретить родным любить тебя. Более того, ты и сам не сможешь их разлюбить. Не стоит отвергать тех, кто тебя любит. Таким образом ты отрекаешься от частички себя. Кроме того, тебе нужен отдых, Джеймс. Это необходимо всем людям.
– Тебя беспокоит мой отдых? Волнуешься, что я провожу время без удовольствия?
В его глазах вспыхнул свет. Да, ее это беспокоило, но настолько ли, чтобы признаться в этом, даже самой себе? Она отвернулась, чтобы выражение лица ее не выдало.
– Ты лучше ведешь себя в постели, когда у тебя хорошее настроение.
Джеймс откинул голову и захохотал:
– Застрелите меня. Я изливаю ей свою душу, а она шутит.
Она знала, что он не любит демонстрировать людям свою ранимость. Она и сама такая. И, кроме того, она знала, что отношения между ними не должны заходить за определенные границы.
– Как получилось, что до этого не докопались журналисты?
– Сам не знаю.
– А как сейчас Эйми?
– Открыла свою пекарню. Она потрясающе готовит.
– И у нее все хорошо?
Он кивнул.
– Слава богу.
Даже три часа спустя, играя вместе с братьями в бадминтон, Кейтлин не могла оставить мысли о разговоре с Джеймсом. Она никогда раньше не играла в бадминтон и не представляла, что игра так ее увлечет. Братья Вольф были, как всегда, галантны и терпеливы, объясняя ей, как сделать так, чтобы их команда победила. Они опять много смеялись, отчего Кейтлин чувствовала, будто оказалась дома.
Она ощущала их внимание и расположение. Невероятно трогательно.
Джордж постоянно с ней флиртовал, Джек изредка говорил комплименты. Джеймс бросал взгляды, от которых розовели щеки. Нельзя сказать, что она испытывала желание. Здесь что-то другое, но пока непонятное, что именно.
– Кейтлин, – обратился к ней Джордж, вставая из-за стола после ужина, – думаю, настало время тебе познакомиться с местной ночной жизнью. Джек, Джеймс и я тебе все покажем.
– Все вместе? – поднял глаза Джек.
– Отличная мысль, – улыбнулась Ирен.
– Я не очень, – пробормотала Кейтлин, стараясь не смотреть на Джеймса, который, несомненно, будет против.
– Значит, ты согласна. – Джордж одарил ее лучезарной улыбкой.
Кейтлин действительно не считала это хорошей идеей. Она видела лицо Джеймса и понимала, накал страсти достиг своего пика. От этого он стал язвительным и нервным.
Однако вскоре они уже входили в уютный бар. Джеймс оставил братьев выбирать напитки и увлек Кейтлин в центр танцпола. Прижимал ее к себе столь откровенно, что она была вынуждена отстраниться.
– Ты уверен, что здесь нет любопытных глаз?
– Угу, – кивнул Джеймс, не отрывая глаз от ее декольте.
Она опустила голову, едва преодолев желание прикрыть грудь рукой.
– Прекрати, Джеймс. Все твои мысли написаны у тебя на лице.
– Правда? – Он поднял на нее потемневшие глаза. – Тогда прочитай их.
Неужели он до сих пор думает, что может выиграть их спор?
Она подобрала самые грубые слова и пошлые фразы и прошептала ему их на ухо.
У Джеймса отвисла челюсть, а затем он громко расхохотался:
– Черт, вот хитрюга.
Кейтлин приподняла бровь.
– Меня можешь не стесняться. Можешь дать волю всем плохим желаниям, накопившимся внутри тебя.
– Ты именно этого хочешь?
– Я всегда была такой.
Он схватил ее за волосы и потянул. Поддавшись, Кейтлин запрокинула голову.
– Ты похожа на настойчивую соблазнительницу-сирену. Но дело в том, – он склонился ближе, – что я знаю, ты позволишь мне все и даже больше. Сейчас ты меня нарочно провоцируешь, я чувствую, в душе ты мечтаешь именно об этом. Тебе нравится, когда я теряю контроль.
Что ж, он прав.
– Любители дразнить сами попадутся на свои уловки, – многозначительно предупредил он.
Он прижался щекой к ее волосам и вдохнул их аромат.
– Я полагала, мы скрываем наши отношения.
Черт, у тех, кто их видит сейчас, не останется сомнений, что они любовники.
– Так было до тех пор, пока ты не стала меня провоцировать. Ты поступила опрометчиво, милая.
Он положил руку ей на грудь и сжал пальцами сосок. Губы его чуть касались ее шеи, жаркое дыхание обжигало кожу.
– Что ты делаешь, Джеймс?
– Пытаюсь тебя завести.
– Но не в общественном месте.
– Почему нет? Это будет тебе наказанием.
То, что он делает, не очень похоже на наказание.
В переполненном клубе загрохотала музыка. Они были единственной парой на танцполе. То, что они делали, походило на танец. Это и был танец. Любви, влечения и желания. Менее чем через минуту Кейтлин была в таком состоянии, в какое мог привести ее только Джеймс. Он едва стояла на ногах. Его руки обнимали и поддерживали ее.
Тепло его тела окутало ее, затуманивая разум. Теперь безразлично, наблюдает ли кто-то за ними, что подумают его братья и родители, как и все остальные в баре. Джеймс рядом, и больше ничего не имело значения. Она готова была на все ради него, и он отлично это знал. В его сияющих глазах читалось удовлетворение. Это был ничего не видящий, обращенный в себя взгляд человека в высшей степени сексуального возбуждения. Он делал только то, что еще больше ее заводило. Она так хотела, чтобы он был счастлив. Так мечтала о том наслаждении, что только он умел ей подарить.
– Отвези меня домой, – взмолилась Кейтлин, когда сдерживаться уже не осталось сил.
Джеймс жадно поцеловал ее в ответ и, взяв за руку, повел к выходу.
Они не могли оторваться друг от друга ни на секунду. Кейтлин прижималась к нему бедром, а он продолжал жадно целовать ее.