– Ну разумеется. – В уголках глаз мелькнули искры. – Правда, я привык всем делиться. В поездках это часто приводит к страшной тесноте.
– Поэтому дома ты стремишься сохранить личное пространство. – Ей не стоит здесь оставаться.
– Ну, ты занимаешь немного места, – усмехнулся Джеймс. – Да и я сплю свернувшись, как котенок.
Ха.
– Напомню, прошлой ночью мы спали вместе, и я отлично знаю, сколько места ты занимаешь.
Лицо его приобрело жалкое выражение.
– Я занял всю кровать?
– Нет. Оставил мне пару дюймов.
– Прости. Можно придумать что-то лучше подушек.
Кейтлин поджала губы, осознав, что его слова вызвали разочарование. Она не рассчитывала на то, что расстояние между ними увеличится. Он из тех мужчин, которые желают большего. И получают то, чего хотят.
– Не стоит, – произнесла она неожиданно хриплым голосом. – Не хочу доставлять тебе неудобства.
На мгновение он растерялся.
– Я могу спать на чем угодно. – И это правда.
– Значит, мы будем спать в одной комнате. Мы, два совершенно незнакомых человека?
– Да. Но это лишь на пару дней. Я скоро опять уезжаю. Новое задание. Так что на оставшийся месяц комната в твоем распоряжении.
Делать нечего, учитывая отсутствие запасного варианта. Но было еще кое-что, о чем она не решалась сказать.
– Думаешь, я соглашусь, памятуя о том, как ты вчера себя повел?
– Я был чертовски уставшим. Даже соображал с трудом. – Он отвел взгляд. – Не обижайся. Думаю, все мужчины думают о сексе, когда видят тебя.
– Полагаю, это тоже комплимент?
– Слушай, я же мужчина.
– Но не просто мужчина, верно?
Джеймс поднял глаза.
– По-моему, ты убедилась, что я самый обычный мужчина.
– Тогда мне не стоит здесь оставаться.
Он помолчал несколько секунд, потом вновь широко улыбнулся:
– Милая моя, тебе совершенно не о чем беспокоиться.
Странно, его желание ее успокоить вызвало обратную реакцию, еще более сильную, чем прошлым вечером.
– Милая?
– Ну, дорогая, лапочка, не знаю.
– Ты забыл, меня зовут Кейтлин?
– Я помню все, что узнал о тебе. – Глаза его весело свернули.
От такого взгляда любая женщина залилась бы краской. Кейтлин постаралась глубоко вдохнуть, чувствуя, как жар приливает к лицу.
– Теперь я точно не смогу здесь остаться.
Ей придется ночевать на улице.
– Сможешь.
– И смотреть, как ты заигрываешь со мной с медвежьей галантностью? – Сейчас ей меньше всего нужно чье-то внимание, особенно мужское. Ей нужен покой.
Джеймс весело рассмеялся. Смех был низкий, добрый и очень заразительный.
– Не любишь, когда с тобой заигрывают?
Она из последних сил противостояла его обаянию.
– Сейчас не время. – Это было правдой.
Джеймс выглядел заинтригованным.
– Ты серьезно считаешь, что мужчина и женщина не могут спать в одной комнате без… – Он вскинул брови.
Его слова заставили ее почувствовать себя озабоченной идиоткой.
– Я не об этом, но…
– Ага, я все же кажусь тебе привлекательным. – Он удовлетворенно кивнул и по-мальчишечьи взъерошил волосы.
Черт, он совсем ее запутал.
– Ты прекрасно знаешь, что красив.
– Знаю? – Джеймс чуть повернул голову и провел пальцем по шраму. – Это тоже красиво?
Кейтлин мельком взглянула на шрам и посмотрела прямо в его темные глаза. Ей показалось или в голосе послышалась печаль? Ведь всему миру известно, как он его получил. Через что ему пришлось пройти.
– У тебя очень красивые глаза, – тихо произнесла она. Глаза у него невероятные. И это лишь начало списка.
Он покачал головой.
– Обычно женщины считают привлекательным мой банковский счет. Мою семью. Известность.
Известность как раз не казалась ей преимуществом. Она знала, что такое слава, не в общепринятом смысле, а в реальности. Кажется, они оба ее недолюбливают.
– Пытаешься вызвать жалость? – бросила она нахальным тоном, с помощью которого можно обходить острые углы. – Несчастный, считаешь, женщины не видят твоих личных достоинств за внешними атрибутами?
– Тебе лучше знать.
– Я не собираюсь добавлять тебе самоуверенности.
Джеймс хихикнул.
– Значит, я тебя не привлекаю. – Он кивнул. – Тогда можешь спокойно здесь оставаться.
Она оценила его тактический ход. Следовало признать, что он неплох. Что ж, у нее нет выбора. Ей некуда идти.
– Похоже, я тоже тебе не нравлюсь, – фыркнула она.
Он посмотрел на нее так, что ее с головой накрыло горячей волной.
– Учитывая, что ты заснул раньше, чем лег, твой ответ определенно "да".
– Устал быть хорошим, – пожал он плечами.
К удивлению Кейтлин, ее не покидало волнение.
– Устал быть хорошим в постели? – Она тряхнула головой, словно протестуя против двусмысленности фразы, слетевшей с языка. – Будь я шлюхой, за которую ты меня принял, разве произвести хорошее впечатление была не моя работа? Мог бы поступить проще. Сделал бы свое дело за двадцать секунд, и оба были бы довольны.
– Я не занимаюсь таким сексом. – Глаза его с каждым произнесенным словом разгорались все сильнее.
– Ну, можно было бы и за десять. – Она повела плечом. – Не стоит расстраиваться, если это все, на что ты способен.
Джеймс подался вперед.
– Я не расстраиваюсь. Я всегда веду себя хорошо с партнершами.
– Ты сам говоришь, что устал быть хорошим. Почему? – Она позволила себе посмотреть прямо в его горящие глаза. – Иногда тянет похулиганить?
Зрачки его стали огромными и темными. Откинув простыню, он резко поднялся.
– Мне нельзя, – ответил он неожиданно спокойно.
Интересно почему?
– Но тебе бы хотелось? – Кейтлин запретила себе опускать глаза, смотреть на его ноги. И думать о том, как учащенно бьется сердце. – Разве ты не обычный мужчина? Не сам строишь свою жизнь? Будь таким, каким хочешь быть.
– В жизни не все так просто. – Он сделал несколько шагов в ее сторону.
– Разве нет? – Она вскинула подбородок и отступила назад. – Мне всегда так казалось. Видишь, я плохая. Приношу всем только плохое.
– Только плохое? – Он смотрел на нее так, будто не мог поверить.
– Да. – Последние несколько недель только об этом и писали в колонках светских сплетен всех популярных газет. Для них главное – заполнить пространство информацией о скандалах, а для этого необходимо отыскать жертву. В этом месяце выбор пал на нее. А она уже и забыла, какая это незавидная роль. Казалось, много лет назад она навсегда избавилась от необходимости выступать в этом качестве. – Правильно, что я тебе не нравлюсь. Я ведьма, ломающая мужские судьбы.
– Я не говорил, что ты мне не нравишься. И твоя привычка приносить людям зло меня не пугает. – Он стянул футболку и отбросил ее на кровать. – Меня никакие пули не берут, разве ты не знала?
Кейтлин непроизвольно вскрикнула. Разумеется, никакие пули не пробьют эти стальные мускулы. Бог мой, что за мужчина!
– Ты не сможешь испортить мой имидж, – гордо произнес Джеймс.
– Неужели ты настолько идеален? – Она не скрывала сарказма. Конечно, сейчас он шутит, но она понимает, что это правда.
– Возможно. – Он хитро посмотрел на нее. – Мы-то оба знаем, что это не так.
– Верно.
– Ну, и что я могу для тебя сделать?
– Мне уже не помочь, – ответила она, немного помолчав. – А ты будь осторожен. Хорошую репутацию невозможно приобрести, только потерять.
– Что же такого плохого ты натворила? – По тону было ясно: он не воспринимает ситуацию всерьез.
Он все равно узнает. Как бы она ни пыталась все объяснить, он никогда не поверит. Никто не поверил, даже родная сестра. Отец даже не усомнился в достоверности информации в сетевых изданиях, убежденный в том, что любой источник объективен и дыма без огня не бывает. Просто так сплетни не рождаются. На этот раз он ошибся.
В ее силах лишь отсрочить момент, когда в глазах Джеймса появится осуждение и презрение. Черт, ведь она уже видела это вчера.
– Ты лишь взглянул на меня и сразу понял, что у меня неприятности?
– И оказался прав. Ты меня слышишь? Я люблю неприятности. – Джеймс подошел ближе. – И все делаю, чтобы их найти.
– И разрешить. – Она подняла на него глаза. – Но сейчас не тот случай. Извини, красавчик, мне не надо помогать.
– Точно? – Он приблизился настолько, что тепло тела ощущалось даже сквозь плотную ткань ее ужасной одежды. – И больше тебе от меня ничего не нужно?
Напряжение нарастало и достигло критической отметки, она уже с трудом могла дышать.
– Мне нужно лишь место, где я могу выспаться. Больше ничего.
Он весело ей улыбнулся.
– Почему бы и нет? – Он прошел мимо нее в ванную, но на полпути повернулся. – Ты не представляешь, на что я способен.
Кейтлин не удержалась и обернулась полюбоваться им со спины. Вид сзади был не менее привлекательным, чем спереди.
– Считаешь себя неотразимым? – не удержалась она от вопроса.
Он остановился в дверях, просунул большой палец под резинку трусов и широко улыбнулся:
– Думаю, мы это еще выясним.
Глава 3
Послышался щелчок закрываемой двери и приглушенный смех в ванной. Он возмутительным образом пытается заставить ее посмеяться над сложившейся ситуацией.
Впрочем, стоит признать, чувствовала она себя немного лучше. По крайней мере, у нее есть ночлег на ближайшие несколько дней. Господи, как сейчас Джеймс не похож на того парня, что разбудил ее вчера! Да, и по-прежнему красив. Сексуален. Уверен в себе. В его поведении удивительным образом сочетаются насмешливость, снисходительность, не говоря уже о высокомерии. И все же он невероятно привлекательный мужчина.
Но она сможет заставить себя сдержаться, верно? Сейчас ей нужно лишь прийти в себя в спокойной обстановке. Плата невелика – всего лишь несколько ночей в одной кровати с Джеймсом. Что ж, проще простого.
Кейтлин распустила волосы и поискала в сумке расческу. Затем присела на дальний край кровати и принялась заплетать косу. Она уже почти закончила, когда из ванной вышел Джеймс в обернутом вокруг бедер полотенце. Кейтлин в очередной раз залюбовалась красотой этого торса, плеч, поджарым мускулистым телом. Нет, худым он не был, хотя и на культуриста не походил. То, что надо. Прежде чем пройти в гардеробную, он хитро ей подмигнул. Вскоре появился в комнате, облаченный в серую футболку и защитного цвета штаны. Кейтлин усмехнулась, отмечая про себя, что одежда похожа на форму, а сам Джеймс чисто выбрит и выглядит так, словно готов к выполнению задания.
– Займемся практической стороной жизни, – решительно произнес он.
Кейтлин поджала ноги и обняла руками колени.
– Практической?
– Еда. – Он склонил голову набок. – В этом доме нет даже холодильника. Придется добывать пропитание самим.
Она не смогла сдержать улыбки.
– На диких просторах Нью-Йорка?
– Непростое дело, верно? – Джеймс кивнул, сохраняя очень серьезное выражение лица. – Ты со мной?
Откровенно говоря, ей вполне хватило бы стаканчика йогурта. Несколько последних дней она питалась только хлебом и сыром. Впрочем, не мешало бы выйти из квартиры и подышать свежим воздухом. По спине пробежал вызвавший дрожь холодок.
– Пожалуй. – Кейтлин проворно скрутила косу в пучок, натянула черную шапочку и надела солнцезащитные очки.
– Что ты делаешь?
– Собираюсь выйти на улицу.
– Кажется, там нет солнца.
– Не хочу, чтобы меня узнали.
– Это так часто случается? – Его брови поползли вверх.
– Здесь нет, но ко всему нужно быть готовой. – На улице много людей, и почти у всех есть смартфоны. Фотографии за секунды разлетятся по миру. Последнее время ей пришлось прочитать много неприятного в статьях и комментариях онлайн, и она до сих пор не может отделаться от страха, даже пребывание в другой стране не улучшило душевное состояние.
– А почему тебя узнают?
Кейтлин задумалась над ответом. Еще совсем недавно ее никто не замечал. Прошло уже несколько лет с тех пор, как она стала постоянно появляться на телевизионных экранах. А месяц назад Доминик и его новая девушка буквально натравили на нее журналистов. Однако Джеймсу совсем не обязательно знать об этом.
– Моя сестра знаменитость.
Не дождавшись подробных объяснений, Джеймс нахмурился.
– Ну, не хочешь быть узнанной, – он снял с нее очки, – следует все делать не так. – Затем стянул с головы шапочку и бросил на кровать. – В этом городе полно блондинок, в том числе натуральных, как ты. Никто не станет тебя разглядывать. А вот человек, желающий спрятаться и устраивающий маскарад, всегда привлекает внимание. Все будут думать, что за тобой стоит проследить.
Джеймс удалился в гардеробную.
– В этом районе дежурит много людей с фотоаппаратами? – бросила она ему в спину. Ей необходимо знать. Проживание в апартаментах в центре Манхэттена предполагает состоятельность владельцев, а значит, сюда слетается немало журналистов.
– Попадаются иногда, – отозвался Джеймс. – Надень вот это. – Он протянул ей бейсболку "Нью-Йорк Янкис". – Сейчас ведь не зима.
– Спасибо.
– Тебе так не нравится пресса? – спросил он, проследив, как низко она опускает козырек.
– Кто же ее любит?
– Многие мечтают удержать внимание к себе больше, чем на пятнадцать минут.
– Могу уступить им место. – Она пожала плечом и вышла из спальни.
Несколько лет назад внимание к ее персоне измерялось часами. Сейчас она не желает и секунды. Последние события усилили неприязнь. Она давно не была популярна, как прежде, и правила игры уже забылись. Она не помнила, насколько сильной бывает боль. Кроме того, теперь ее противники могущественнее и злее, нежели прежние.
Во время поездки в лифте в животе все стянулось в тугой узел. Может, дело совсем не в лифте. Возможно, это результат нервозности и мелькнувшей надежды на счастье. Под лучами утреннего солнца она глубоко вдохнула и заморгала. Неужели она сможет пройти по улице, как обычный человек?
Последние несколько недель в Лондоне она провела в виртуальном заключении, боясь не только папарацци, но и реакции общественности. Смертельно боялась быть узнанной. Ей приклеили ярлык "бывшая подруга-психопатка привлекательного молодого актера", называли сумасшедшей, желающей во что бы то ни стало вернуть любовника. Писали, будто желание Доминика порвать с ней заставило ее буквально преследовать его, забеременеть и сделать аборт, когда мужчина отказался продолжать отношения.
Ложь. Возмутительная ложь до самого последнего слова.
Разумеется, не обошлось без статей, в которых Кейтлин сравнивали с сестрой. Она гордилась Ханной. Теперь пресса поляризировала их, "хорошая" сестра против "плохой", "талантливая" против "старательной", "настоящий профессионал" против "требовательной дивы". Ханна не обращала на это внимания, стараясь не подливать масла в огонь, что с успехом делал их отец. По его словам, он продолжал попытки достучаться до "проблемной младшей дочери". Разумеется, через прессу. Словно верил в истинность опубликованного. Она никогда не сможет простить отца. Не предполагала, что жизнь может превратиться в ужасное реалити-шоу. Разве она жаждала легкой известности, как отец, или славы актрисы, как сестра? В детстве она стала моделью, потом актрисой, но лишь потому, что ей велели. А еще потому, что были нужны деньги. Она бросила эту работу, как только смогла, как только убедила их отказаться от нее. Сейчас она мечтает лишь о тишине и покое.
По улицам Нью-Йорка спешили по своим делам люди, даже не глядя на тех, кто рядом, занятые, как все, своими мыслями. Они передвигались быстро и свободно. Кейтлин так хотелось быть похожей на них.
– Первый раз на Манхэттене? – Голос Джеймса вывел ее из задумчивости.
Оказалось, она стоит на тротуаре, не сводя глаз с толпы. Она моргнула и перевела взгляд на Джеймса, силясь растянуть губы в улыбку.
– Это так заметно?
– Что у нас первым номером в списке?
– В списке? – пробормотала Кейтлин, смутившись. Казалось, при свете дня только этот высокий красивый мужчина может привлекать взгляды прохожих.
– Ну, из того, что надо увидеть, посетить.
– Ах да. – Кейтлин поравнялась с Джеймсом. – Понимаешь, я сама не знаю. Как-то не было времени все обдумать. – Она подняла голову и увидела его удивленное лицо. – Отправиться в Нью-Йорк – спонтанное решение.
– Но ведь о чем-то ты думала? Нет? – Он нахмурился. – Ладно, давай где-то поедим и составим программу твоего отдыха.
– Путеводитель Вольфа?
– Что-то вроде того.
Они прошли еще пару кварталов, свернули направо, и Джеймс распахнул перед ней дверь.
Это заведение напомнило о сериалах с Джерри Сенфилом.
Кейтлин невольно усмехнулась. Что ж, сразу ясно: ты в "Большом яблоке".
Опустившись на диван, она взяла меню.
– Готовы сделать заказ? – поинтересовалась подошедшая официантка.
– Мне блинчики с голубикой, пожалуйста, – произнес Джеймс и подмигнул Кейтлин. – Лучшее, что можно придумать для позднего завтрака.
Она кивнула и заказала только кофе.
– И все? – удивился Джеймс, провожая взглядом официантку.
– Моему аппетиту нужно время, чтобы проснуться. – Она лгала. Место не из дешевых, а ей стоит быть экономнее.
– Давно пара проснуться, – фыркнул Джеймс. – Уже перевалило за полдень. Мы проспали и завтрак, и ланч.
Ее бюджет рассчитан лишь на один прием пищи в день, но не стоит выдавать все секреты.
– Итак, надо составить список, – продолжал Джеймс, наблюдая, как девушка наливает им кофе. – Начнем с самого распространенного: статуя Свободы, Таймс-сквер, Рокфеллеровский центр.
– Да, так будет лучше. – Она взяла чашку и подула на кофе, прежде чем сделать глоток.
Джеймс смотрел на нее с подозрением.
– Кажется, просмотр достопримечательностей не очень тебя вдохновляет.
Она улыбнулась и поставила чашку.
– Нет, отчего же. Даже очень. – Она не стала говорить о том, что не предполагала, что когда-то здесь окажется. Не могла себе такого позволить. И еще она была рада, что наконец сбежала из ада. На секунду в душе даже появилось ощущение счастья. Она свободна! Даже может себе позволить получать удовольствие на этом чертовом Манхэттене.
Подали блинчики, и Джеймс принялся уничтожать огромную гору с небывалой скоростью. Подняв глаза, он перехватил ее шокированный взгляд.
– Во всем виноват брат. Ешь быстро, или тебе ничего не достанется.
– Я не собираюсь воровать у тебя из тарелки.
Он покосился на ее одинокую чашку с кофе.
– Может, тебе бы и стоило.
– Не могу сказать, что очень люблю блинчики.
В его взгляде было столько недоверия, что Кейтлин поспешила сменить тему.
– А что бы ты порекомендовал посмотреть, кроме статуи Свободы?
– Ну, это от многого зависит, – пробормотал он, пережевывая очередной кусок.
– Например?