Жонкиль окинула взглядом свои пожитки: два больших кожаных чемодана, маленький чемоданчик и клюшки для игры в гольф. Последние вызвали тень улыбки на ее губах. Бедные клюшки! Пройдет, видимо, много долгих и утомительных дней, прежде чем она снова взмахнет ими. Она с тоской вспомнила о зеленом упругом дерне поля для игры в гольф Чанктонбриджа, о резком свежем ветре, обвевающем разгоряченное лицо, о счастливых играх с Билли, когда ей удавалось удрать из кабинета отца. Она лишилась всего этого. Январским утром на вокзале "Виктория" было серо и сыро. В Лондоне было туманно и холодно. И Лондон на неопределенное время будет, вероятно, ее домом.
- Куда, мисс? - повторил носильщик.
Решение уже созрело.
- Оставьте мой багаж в камере хранения, - сказала она. - Я приду за ним позже. Я еще точно не знаю, куда мне идти.
Она чувствовала, что прежде всего надо найти жилье, а потом забрать вещи. Несколькими минутами позже она уже шла, пытаясь решить, где искать пристанище. Она знала, что должна тратить свои пятьдесят фунтов очень осмотрительно, чтобы не обращаться за помощью к бабушке, поэтому не могла себе позволить жить в дорогой гостинице.
Именно тогда ей на память пришла миссис Поллингтон. Она подумала об очаровательной, элегантной, прелестной женщине, которая была такой любезной хозяйкой, такой доброй по отношению к неоперившейся дебютантке из Суссекса. Ей нравилась Микки Поллингтон. Она всем нравилась. И Микки знала Лондон вдоль и поперек, могла, возможно, дать ей разумный совет, предложить какую-нибудь работу, которую Жонкиль могла бы делать. Почему бы не пойти и не повидать Микки?
Некоторое время Жонкиль мысленно обыгрывала эту идею со всех сторон, немного колеблясь. Микки познакомила ее с Роландом... "Самый привлекательный мужчина в Лондоне". Она была приятельницей Роланда. Как она отнесется к оскорбительному браку, который был результатом этого знакомства? Она, возможно, ничего не знает, они могли не встречаться с Роландом в новом году. "Повидаюсь с ней, - размышляла Жонкиль. - Это не принесет никакого вреда, а может быть полезно".
Она никак не могла разобраться в маршрутах автобусов и отважно остановила проезжающее мимо такси. Вскоре перед ней был большой дом в Гайд-Парке, куда она первый раз пришла в памятную ночь бала.
Но здесь ее вдруг охватила робость. В конце концов, миссис Поллингтон совсем чужой человек. Почему она должна помогать ей? Жонкиль повернула назад от входной двери и стала спускаться вниз по ступенькам снова на мостовую, и тут дверь открылась, и Микки Поллингтон вышла на улицу. Микки, обворожительная в оливково-зеленом бархатном пальто прямо от парижского модельера, прекрасном пальто с громадным рысьим воротником и манжетами и в прелестной маленькой бархатной шляпке на золотистой головке. Из воротника виден был только напудренный носик, милые дерзкие глаза и ямочка на щеке.
Жонкиль бросило сначала в жар, потом в холод. Микки уставилась на нее, а она - на Микки. Затем Жонкиль пробормотала, запинаясь:
- Я - Жонкиль Риверс, миссис Поллингтон!
Микки протянула руку и радостно улыбнулась.
- Боже, дитя! Я сначала не узнала вас. Как дела? Откуда вы появились? Пришли навестить меня? Как мило с вашей стороны. Я иду на официальный завтрак к Беркли. Почему вы не сообщили мне, что придете?
Жонкиль была просто не в состоянии отвечать на эти сыплющиеся на нее вопросы. Она растерянно молчала. Микки прищурила глаза и быстро оглядела девушку. Ямочка на ее щеке исчезла, и яркая светская бабочка мгновенно превратилась в истинную женщину, способную на сочувствие и сопереживание. Она сразу поняла, что с Жонкиль что-то стряслось.
- Моя дорогая, пойдемте в дом на минутку, - сказала она.
- Нет, вы заняты, я... я могу прийти снова в любое время, - бормотала Жонкиль.
- Входите, - сказала Микки, вставляя ключ в замочную скважину и открывая дверь. - Мне нужно быть у Беркли к часу. Я хотела зайти вначале в магазин, но я могу это сделать и после обеда. Вы выглядите утомленной, моя дорогая. Что вы делали?
Через красивый зал они прошли в очаровательную туалетную комнату, выдержанную в голубых и серебряных тонах и выходящую окнами в парк. Микки заставила Жонкиль сесть, предложила ей сигарету и коктейль, от которых Жонкиль отказалась, затем села напротив нее с сигаретой во рту, накрашенном губной помадой поразительно красного цвета.
- Я очень удивилась, увидев вас, - сказала она. - Я думала, что как раз сейчас у вас уйма дел в Чанктонбридже. Мы вчера встречались с Долли Оукли, и она рассказала, что ваш приемный отец умер и оставил вам все деньги. Я ужасно сочувствую вашей потере. От вас осталась одна тень, моя дорогая, ничего общего с той девушкой, которая танцевала здесь перед Рождеством.
Жонкиль ослабила воротник пальто и немного отвернула лицо от добрых, испытующих глаз миссис Поллингтон.
- Может быть, - сказала Жонкиль. - Так много всего случилось, миссис Поллингтон...
- Микки, моя дорогая, пожалуйста; для друзей я - Микки.
- Микки, в таком случае, - сказала Жонкиль. - Я не знаю, что заставило меня обратиться к вам, кроме того, что вы были так добры ко мне в тот вечер, когда мы впервые встретились. И вы - вы знаете Лондон и массу людей, а мне нужна работа.
- Работа? - повторила Микки, вынимая изо рта сигарету. - Работа - вам, моя дорогая? Наследнице?
- Лучше я расскажу вам все, - перебила ее Жонкиль. - Боюсь, что вы будете удивлены, возможно, шокированы...
- Нет, меня ничто не шокирует, - сказала Микки со смехом. - В последнее время меня даже мало что удивляет. Все мои друзья - сумасшедшие. И вы тоже сумасшедшая? Что вы сделали? Убежали с вашим шофером?
Жонкиль нервно рассмеялась.
- Убежала, - сказала она, - но не с шофером. С вашим другом.
- Моим? Это интересно, - сказала Микки, пододвигая свой стул ближе к девушке. - Прошу вас, расскажите мне все.
Но когда Жонкиль начала рассказывать, Микки уже не смеялась. Глаза ее округлились от изумления и некоторого беспокойства. Она была удивлена. Чартер... сорвиголова, такой привлекательный Роланд... женился на маленькой Жонкиль Риверс? Это было забавно. В то же время история, которую поведала Жонкиль, была не очень приятная и выставляла Роланда не в очень красивом свете. Микки нравился Роланд. Она знала о его глупостях, была достаточно опытна, чтобы многое ему простить. Однако она ни за что бы не поверила, что он способен увлечь такую неискушенную девушку, как Жонкиль Риверс, и жениться на ней для того, чтобы совершить какую-то вендетту. Это была игра не по правилам, а Микки считала Роланда порядочным человеком. По мере того, как Жонкиль продолжала свой поразительный рассказ, Микки становилось понятнее, что произошло. Он попался в собственную ловушку. Теперь, когда обман открылся и Жонкиль оставила его, он по-настоящему влюбился в нее, а девушка уже не хотела ничего, кроме свободы.
Микки не знала, что думать и что сказать Жонкиль. Было очевидно: Жонкиль тяжело переживает эту историю. С другой стороны, ей было немного жаль Роланда. Он тоже, видимо, страдает.
- Честное слово, мужчины - странные существа, - воскликнула Микки, когда Жонкиль замолчала. - Ну кто бы мог предположить, что Роланд выкинет такую штуку? Бедняжка! Вы пережили ужасное время. Роланда я не видела, не слышала ни слова от него. Я думаю, ему просто стыдно прийти и рассказать мне все. Вы говорите, он ищет работу где-то?
- Я так думаю, - сказала Жонкиль. - Но меня нисколько не интересует, что он делает. Миссис Поллингтон... то есть Микки... вы ведь не осуждаете меня за то, что я так поступила?
Микки погасила сигарету в пепельнице.
- Нет, моя дорогая, как я могу осуждать вас? Я понимаю, почему вы убежали с Роландом. Он дьявольски привлекателен, когда хочет этого, и даже мое умудренное старое сердце немного трепетало, когда он хотел быть обаятельным... - рассмеялась она немного застенчиво. - Но я думаю, что вы поступили уж очень круто, бросив и деньги, и дом, и отправившись искать работу.
- О, неужели никто не может понять, что моя гордость не позволит мне остаться там и взять то, что действительно принадлежит ему! - вскричала бедная Жонкиль.
- Я восхищаюсь вашим мужеством, - сказала Микки. - Это замечательно - быть такой гордой и независимой. Но разве вы не можете простить Роланда и жить с ним, раз он теперь хочет этого по-настоящему?
Лицо Жонкиль вспыхнуло.
- Нет, я не могу! - сказала она. - Я не могу простить его. А вы бы могли?
Микки наморщила свои тонкие нарисованные брови.
- Я не знаю, - сказала она медленно. - Очень трудно сказать, как вы поступили бы, окажись вы в положении другого. Но если бы я знала, что он действительно любит меня и действительно раскаивается, я бы простила его.
Жонкиль поднялась, подошла к камину, оперлась о него рукой и смотрела в задумчивости на электрический огонь, который мерцал так искусно и давал спокойное, умиротворяющее тепло.
- Я не могу, - повторила она. - Я, может быть, не такая, как другие женщины, но он обидел меня тем, что сделал. Я просто не могу простить его.
- Значит, вы не любите его, Жонкиль, - сказала Микки.
Жонкиль круто повернулась.
- Люблю, - начала она взволнованно, затем внезапно остановилась, щеки ее пылали, - то есть, любила.
Микки подошла к ней и обняла ее.
- Бедный ребенок, вы все еще любите его, - сказала она. - Боже! Как бы вы ни были горды или разгневаны на него, вам никуда не уйти от того факта, что вы любите его. В этом весь Роланд Чартер. Он заставляет женщин обожать его. Вы терзаетесь из-за него, но не хотите этого признать. Ну, я восхищаюсь вашей отвагой. По сравнению с вами я чувствую себя слабой и мягкотелой. Мое сердце всегда подавляет мой разум. Раз вы решили настаивать на своем, я помогу вам, во всяком случае.
Жонкиль схватила руку в элегантной перчатке, которая лежала у нее на плече, и сжала ее двумя руками.
- Как мило с вашей... - начала она.
Кто-то постучал в дверь.
- Проклятье! - сказала миссис Поллингтон вполне добродушно. - У меня нет ни минуты покоя в этом доме. Ну, войдите!
Вошел дворецкий.
- Если позволите, мадам, мистер Чартер пришел повидаться с вами. Я провел его в библиотеку.
Сердце Жонкиль бешено забилось. Кровь отхлынула от ее лица. Ее глаза встретились с глазами Микки.
- Роланд! - сказала она. - Какое совпадение. Ну, мне лучше уйти, правда?
- Вы не хотите остаться и увидеться с ним, Жонкиль? - спросила Микки.
- Нет, - ответила Жонкиль, поправляя воротник и нервно застегивая пальто. - Нет, мне бы не хотелось. Мы распрощались в Риверс Корте. Я не хочу видеть его.
Микки наклонила голову набок и некоторое время рассматривала ее. Затем она вздохнула.
- Моя дорогая, я не знаю, что мне делать с вами - или с Роландом. Вы оба просто ставите меня в тупик, знаете ли.
- Не беспокойтесь о нас, - сказала Жонкиль. - Почему вы должны?..
- Потому что я его приятельница, моя дорогая, и я хотела бы быть вашей приятельницей тоже.
- Ну я же не могу остаться и поговорить с вами, правда? Вас ждут на завтрак, и Роланд ждет в библиотеке.
- М-м, - промычала Микки, поджав накрашенные губы. - Ну, я, кажется, здорово опоздаю на этот завтрак. Я должна повидаться с Роландом. Послушайте, дорогая, приходите снова, приходите после четырех, тогда мы все обсудим.
- Я лучше не... - начала Жонкиль робко.
- Не будьте идиоткой. Возвращайтесь к чаю, мы запрем все эти чертовы двери на засов и никого не впустим, - сказала миссис Поллингтон искренне. - Мне ужасно надоели все мои друзья с их драмами. Но я сочувствую вам, дитя, потому что вы неумышленно попали в такую переделку. Вас затянул в нее этот бесстыдный Роланд. Что вы собираетесь делать до четырех?
- Не имею ни малейшего представления, - ответила девушка. - Мои вещи на вокзале "Виктория".
- О, Боже, дитя! Вы не можете шляться по улицам до четырех часов, - воскликнула Микки, прищурив глаза. - Послушайте. Идите наверх. Вторая площадка, первая дверь слева. Там мой будуар. Я скажу Саннингс, чтобы она принесла вам что-нибудь поесть. Саннингс - моя горничная, она прелесть. Подождите там, пока я вернусь. Мне обязательно нужно быть у Беркли. Это важная встреча. Но я постараюсь вернуться как можно скорее.
Жонкиль с благодарностью посмотрела на нее.
- Очень мило с вашей стороны, Микки, - сказала она. - Но у вас со мной столько хлопот.
Микки положила руки на плечи Жонкиль и расцеловала ее в обе щеки (редкое проявление чувств со стороны Микки, которая считала нежности между женщинами напрасной тратой времени и сил). Ей было жаль эту бедную маленькую разочарованную девушку, которая была в эти времена поверхностной любви и быстротечных увлечений настолько старомодной, что позволила разбить свое сердце.
- Вы мне так нравитесь, детка, - сказала она. - Более того, я уважаю ваше мужество. И потом, я считаю себя косвенно ответственной за эту кутерьму. Вы познакомились с Роландом Чартером в моем доме. А теперь поторапливайтесь. Бегите наверх в мой будуар и займите себя чем-нибудь до моего возвращения. Роланд не увидит вас. Я быстро с ним разделаюсь.
- Вы ведь не скажете ему, что я здесь, хорошо?
- Конечно, нет. Я просто узнаю, что ему нужно, и тут же выпровожу его. А теперь, милая, идите наверх.
Жонкиль переутомилась и исстрадалась за последнее время. Ей было так необходимо, чтобы кто-нибудь хоть немного приободрил ее. Микки Поллингтон обладала здравым смыслом и оптимизмом, и была дружелюбно настроена по отношению к Жонкиль. Это было как раз то, в чем так нуждалась Жонкиль для подкрепления ее упавшего духа. Она поднималась наверх, и сердце ее билось сильно и учащенно, когда перед ее мысленным взором представал человек, ждущий Микки в библиотеке и не подозревающий о ее присутствии в доме. Роланд... Роланд! Она стремилась к нему всеми фибрами души. Но ничто не заставит ее пойти к нему и безоговорочно сдаться, отказаться от ее непреклонной решимости жить впредь своей собственной жизнью.
Оказавшись в будуаре Микки, очаровательной артистической комнате, полной красивых вещей и заполненной фотографиями ее личных друзей, Жонкиль подошла к окну и стала смотреть на улицу. Она хотела увидеть Роланда, когда он будет уходить, убедиться собственными глазами, что его нет больше в доме, и тогда уж сесть и успокоиться. Она гадала, что он скажет Микки, что скажет она ему. Но как это ни странно, невзирая на очень короткое знакомство, Жонкиль была совершенно уверена, что Микки не выдаст ее. Микки была порядочным человеком. Она вела праздный образ жизни, она флиртовала, пила неимоверное количество коктейлей, курила слишком много сигарет, танцевала до поздней ночи, короче говоря - прожигала жизнь. Она обычно была по уши в долгах и гораздо чаще видела своих друзей, чем мужа и детей. В общем, она была довольно типичным продуктом легкомысленного и развращенного века. Но она всегда вела честную игру, была самым верным, самым лояльным другом на свете; фактически она была слишком добродушной и мягкосердечной, чем часто злоупотребляла всякая светская шваль, которая толпилась в ее доме. Такова была Микки Поллингтон; Микки, какой знал ее Роланд Чартер, Микки, какой ее предстояло узнать Жонкиль.
Внизу в библиотеке Микки и Роланд приветствовали друг друга. Это была не очень взволнованная встреча, но вполне в свойственной им манере.
- Ну, Микки, как поживаете?
- Привет, Роланд. Выпьете что-нибудь?
- Нет, спасибо.
- О, не мелите чепухи! - сказала Микки. - Вы должны выпить коктейль. Как раз время ленча.
- Нет, благодарю, - повторил Роланд. - Только сигарету, а лучше папиросу, если у вас есть.
- Прошу, мой дорогой. Вот коробка, - сказала Микки, балансируя на подлокотнике кресла и серьезно глядя на него - слишком серьезно для Микки.
Он закурил.
Ее поразила произошедшая с ним перемена. Это был не тот Роланд, которого она знала. Он был бледен, подавлен, измучен. Складки появились вокруг его красивого циничного рта, сеть морщин прорезалась вокруг голубых глаз. Он был красив, как всегда, но так осунулся, что ее сердце заныло. Какое бы зло он ни совершил, он страдал из-за этого, поняла она сразу же.
- Извините, что я пришел не вовремя, - сказал он, выпуская облако дыма в воздух. Он не садился, а оставался стоять у камина, поставив одну ногу на медную опалубку, и смотрел на Микки со слегка извиняющейся улыбкой.
- Вы прекрасно выглядите, - добавил он. - Отправляетесь куда-нибудь на завтрак?
- Да, к Беркли со старым генералом Франклином. Боюсь, не смогу предложить вам перекусить, Роланд.
- Я уже ел, - сказал он отрывисто. - Я заглянул сейчас потому, что надеялся застать вас дома. Микки, вы моя приятельница. Вы были очень милы со мной на пароходе, и благодаря вам я неплохо провел время в Лондоне. Я очень признателен. Но я был ужасной дрянью и злоупотребил вашей добротой.
Ее глаза сузились.
- Каким образом, Роланд?
- Я поступил, как хам и скотина с девушкой, с которой познакомился в вашем доме перед Рождеством.
Микки медленно кивнула, улыбка скользнула по ее накрашенным губам. Бедняга Роланд. Она уже знала все это. Но она, конечно, ничего ему не скажет. Она обещала этой малютке наверху, что не выдаст ее.
- Это то, что вы пришли сказать мне? - спросила она.
- Да. Я просто обязан это сделать. Я не буду пытаться оправдывать себя, потому что знаю, что был полным мерзавцем.
- Вы можете отбросить весь этот вздор с упреками в свой адрес, когда говорите со мной, мой дорогой, - сказала она. - Вы мне очень симпатичны. Вы вообще заставляете женщин грудами падать к вашим ногам. У вас масса достоинств, но в то же время вы можете быть эгоистичным и злым, как дьявол.
Он покраснел.
- Вы совершенно правы, Микки. Я не удивлен, что вы так думаете, но я не понимаю, почему я вам "симпатичен", как вы сказали.
- Я готова многое для вас сделать, - сказала она. - Но не могу видеть, когда вы ведете себя, как дурак. Вы были дураком, это очевидно!
- Совершенно верно, - сказал он с неприятным смехом. - У вас есть время выслушать меня?
Она посмотрела на часы.
- В моем распоряжении пятнадцать минут. В машине я за пять минут доберусь отсюда до Беркли, поэтому я могу уделить вам десять минут. Приступайте, дружище.
Роланд отвел глаза от нее и какое-то время молча курил и смотрел в огонь. Потом он бросил окурок в камин и поведал Микки всю историю. Она точь в точь совпадала с тем, что Микки слышала несколько минут тому назад из уст Жонкиль. Он ни в малейшей степени не приукрасил, не обелил свои поступки. И когда он сказал ей, что любит Жонкиль и сердцем, и душой, она поверила ему.
- Мне ужасно жаль, Роланд, - сказала она. - Вы все жутко испортили.
- Конечно, я не имел права жениться на ней таким образом, - сказал он. - Но сейчас я бы отдал жизнь, чтобы только вернуть ее. Бедная маленькая Жонкиль! Она верила мне и любила меня. Это ужасно, что я отнял у нее любовь. Микки, ради Бога, скажите мне, что делать, чтобы вернуть ее?