- Принять ванну - это чудесно. - Собравшись с силами, Джессика откинула одеяло. Она не уступит ему в искушенности. С высоко поднятой головой она прошагала нагишом до двери и, закрыв ее за собой, прислонилась к панели и покачала головой, дивясь собственной смелости.
Из зеркала на нее смотрела незнакомая женщина. Взъерошенная, не знающая, чего ждать от жизни дальше.
Дверь вновь открылась. Алекси поставил ее сумку с туалетными принадлежностями на пол и взял ее груди в руки. Ладони Джессики легли поверх его рук; в утреннем свете сверкнули изумруды свадебных колец, и взгляд Алекси заметно помрачнел. Он отошел, чтобы наполнить ей ванну, а когда повернулся, она держала перед собой полотенце. Как трудно приспособиться к этому мужчине, к новому положению - и он ей не помогает. И не дает отступать. Сидит вот на краю ванны, позади него бежит вода.
- Виллоу говорила, тебе нравится этот сорт пены для ванн, - сказал он, наливая в воду жидкость. Помешал воду рукой, глянул на нее.
Голод любви, голод по его телу. Трижды за ночь - и она опять хочет его!
Вот тебе планирование и каждодневный контроль. Джессика не могла отвести от него глаз, не могла не распознать чувственности в глазах Алекси. Жар желания растет, ее плоть раскрывается, ждет… Как ярки эти чувства, как полыхают эмоции - она никогда не знала подобного раньше.
Его взгляд - властный, взгляд собственника - медленно охватывает всю ее, но Алекси поднимается и проходит мимо.
- Приятного купания.
- Ты говорил, это для меня. Что значили твои слова?
- Я увидел эту ванну в продаже и представил тебя в ней. Про мыло и разные дамские вещички спросил у Виллоу…
Встревоженная за подругу, Джессика схватила его за руку.
- Зачем? Она же почти в тебя влюбилась. Наверняка страшно расстроилась!
Алекси поднес ее руку к губам.
- Я сказал ей, что ты будешь жить у меня. Ей это понравилось.
- Не надо было ей такого говорить.
- Тебе стыдно вспоминать о том, что было между нами?
- Я не хочу, чтобы Виллоу было плохо. Она мой единственный друг, очень близкий.
Кончик пальца Алекси двигался вдоль пряди волос, лежавшей на ее голом плече.
- Она любит тебя и беспокоится о тебе. Ей не нравится, как Ховард на тебя наседает. Можно сказать, она нас благословила.
Его рука добралась до полотенца, охватила скрывшуюся под ним грудь. Джессика положила свою руку сверху.
- Я не первый год управляюсь с Ховардом, и она это знает.
Глаза, смотрящие ей в лицо, сузились.
- Все так, но теперь на арене появился я.
Это уже было с ней. Ею владели и ее использовали. Но сказанное Алекси не оскорбляло. Так много нежности и поддержки было в его словах - они владели друг другом на равных правах.
- Ты выяснил, кто мог беспокоить Виллоу?
Алекси нахмурился.
- Нет. Она отказывается об этом говорить. Но могла бы в твоем присутствии. Я уже звонил ей, сказал, что ты, возможно, заедешь. И что ночевала у меня.
- Алекси! Как ты мог!
- А ее это, похоже, не удивило. Надеюсь, ты и впредь не откажешься от моего гостеприимства. - С этими словами он закрыл за собой дверь.
Только Джессика предалась своим мыслям, как он появился снова, с двумя чашками кофе, и одну протянул ей.
- Ты ведь не попросишь меня выйти?
- Нет, конечно.
- Конечно, - повторил он вслед за ней с улыбкой. - Расскажи-ка, почему ни один мужчина еще не видел тебя голой? И почему, дважды будучи замужем, ты все еще так напряжена в обществе мужчины? Почему удивлена потребностями собственного тела? Почему краснеешь, вспоминая нашу любовь?
- Я… не хотела бы, - тихо произнесла она, избегая его взгляда. Отпив кофе, она повернулась к окну. - Великолепный вид.
- Вы шокированы, миссис Стерлинг. Приходи, когда соскучишься. - Хохотнув, он закрыл за собой дверь.
"Даже сейчас я хочу ее", - думал Алекси, ставя блюда на стол: бекон, яйца, тосты.
Ей, должно быть, трудно было вот так прогуляться до ванной. Наверняка болят мышцы, и собственная страстность явилась для нее испытанием. Она боролась с собой, дрожала в его руках, но желание не считалось с ней, яростное, требовательное - так отвечающее его собственной потребности.
Настоящая любовь, плотская любовь, ей внове. Ей еще не приходилось наслаждаться так - а он взял ее три раза!
Нужно быть с ней полегче сегодня, как бы не спугнуть. Вдобавок она стесняется. Смотрит на него со страстью и с неуверенностью. Прячет глаза, на щеках расцветает румянец. И простыней себя прикрыла, а он так хотел вернуться к ней, стянуть эту простыню и целовать нежное тело. Заставить ее опять вздыхать и содрогаться. Но надо дать ей время привыкнуть.
Не поворачиваясь, он почувствовал, что Джессика вошла.
- Прошлой ночью ты явилась ко мне сама. Из этого можно сделать кое-какие выводы.
- Еще скажешь, что ты не для того приезжал в Сиэтл, чтобы пригласить меня.
Получил? Так просто она не сдастся, умеет защитить себя. Алекси это восхитило, как и то, что она выбрала его среди всех других мужчин - ведь явно не вела активной половой жизни. Она стояла не двигаясь, когда он распахнул рубашку и погладил розовые пятна на ее грудях, оставленные его щетиной.
- Болит?
- А у тебя?
- Я не так мягок и нежен. - Он взял ее грудь в ладонь и следил, как чувственный жар разгорается в зеленых глазах, как они темнеют от прилива желания. - Мне нравится, что ты надела мою рубашку. Может, завтрак подождет? - пробормотал он.
- Потому, что ты ждать не можешь? - уколола его Джессика, но ее руки уже поднимались, чтобы обвить его, губы раскрывались навстречу его губам…
- Дай мне ту доску, - потребовал Алекси с балок над головой Джессики.
Было одиннадцать утра. Джессика чувствовала себя явно не в своей тарелке. Алекси ощущал, что она сравнивает их новые отношения с моментами страсти, наблюдает за ним. Она избегала его взгляда, отстранялась, когда их тела грозили соприкоснуться.
И накрасилась. Как будто скрылась от него за этим щитом. Вернулась обратно в свой, подвластный ей, мирок, где все понятно, где можно строить планы и предсказывать, что случится, и не бояться, что планы и предсказания не сбудутся.
Алекси работал над крышей. Укреплял ее снизу, спасаясь в этом занятии от волнений. Останется? На день? На ночь? На неделю?
- Не снизойдет ли госпожа большая начальница до того, чтобы немного поработать ручками? - попробовал он поддразнить ее, улыбаясь.
- Мне уже приходилось это делать.
Она подняла короткую доску, отрезанную по мерке, на которую он указал, и, поднявшись на несколько ступенек по лестнице, остановилась, чтобы передать ее Алекси. Но он положил свою руку поверх ее руки и задал вертевшийся на языке вопрос:
- Остаешься?
Джессика выглядела настороженной.
- Я собираюсь поехать поговорить с Виллоу. Должна убедиться, что ей ничто не грозит.
- Ей ничто не грозит.
Джессика нахмурилась.
- Откуда ты знаешь?
Он всунул доску куда полагалось и принялся заколачивать в нее гвозди. Джессика поднялась выше и вперилась в него взглядом.
- Ты невозможный тип, Алекси Степанов. Ответишь ты мне или нет?
Ее волосы опять были собраны в узел, зачесаны назад и затянуты. Дорогие синие брюки, жакет под пару. Раньше она занималась со своим ноутбуком, поставив его на кухонный стол, и Алекси слышал сигнал ее телефона и приглушенный голос.
- Кто звонил тебе?
- Я управляю предприятием, да будет тебе известно.
- Ага. Ховард.
- Да.
Вспышка в глазах и это коротенькое словцо ясно сообщают, что она не хочет, чтобы лезли в ее дела. Извини, дорогая. Я собираюсь защищать то, что принадлежит мне. Теперь я твой любовник и в качестве такового не лишен прав.
- "Не приставай", - небрежно произнес он. - Это ты хочешь сказать?
- И люди еще считают Степановых приятными, общительными людьми. А ты только и знаешь, что создавать трудности.
- Реши наконец. Или ты хочешь меня - такого, какой есть, - или не хочешь.
- Ты - сплошная рана, Алекси.
- Может быть. Оставайся - или уезжай.
- Ничего себе утро после любовной ночи, - заворчала она и швырнула в него кусочком дерева.
Алекси отмахнулся от этого снаряда. Он подумывал о цветах и завтраке, поданном в постель. Но Джессика богата, он не может дать ей все, к чему она привыкла. Она уйдет, уйдет от всего, что может еще возникнуть между ними, - и это страшно. Он мог бы быть мягче - если бы не этот страх.
А на меньшее он не согласится.
- У вас, леди, ничего не выйдет. Бросить все, что у вас есть, опуститься до уровня рабочего - а ведь это то, что я есть.
- Понимаю. Ты хочешь, чтобы я решила сейчас, окончательно и бесповоротно. Чтобы осталась с тобой. Но в глубине души ты считаешь, что я уйду?
- Выбор за тобой. Я хочу, чтобы ты была здесь, и не собираюсь тайком бегать в отель, когда ты туда заглянешь.
Гордость ли это или страх - но ему нужно было заставить ее дать твердое обещание. Он сознавал, что требует от нее слишком многого: перевернуть всю свою жизнь ради человека, который мало что мог предложить взамен.
- Хочешь присматривать за Виллоу, решать ее проблемы - занимайся этим сама. Так что ты решила?
Чтобы заглушить собственный страх, подбодрить себя и заставить Джессику задуматься об их будущем, Алекси наклонился и положил ладонь на ее затылок. Ее глаза потемнели: страсть начала разгонять возникший между ними холодок.
- Иди сюда, - прошептал он.
Ее тело напряглось - она не послушается его приказа. Эта женщина сама выбирает свой путь. Приведет ли этот путь к нему?
Затем она поднялась еще на две ступеньки. Обрадованный Алекси наклонился к ней.
- Иди сюда, - повторил, опасаясь в то же время, что заходит слишком далеко.
Еще шаг - и Джессика оказалась на том уровне, где их губы могли встретиться и начать горячую игру.
- Я думала, что ты цивилизованный человек. Или хотя бы стараешься им стать, - шепнула она, ловя его губу зубами.
Он улыбнулся и провел языком по ее верхней губе.
- Только в крайнем случае.
Ее губы раскрылись, и его язык проник внутрь. Их глаза встретились, и он увидел в ее потемневших зрачках свое отражение. Возбуждение вновь охватило его.
- Я заставлю тебя просить.
- Ты слишком уверен в себе, Степанов, - промурлыкала Джессика. - Я могу соблазнить тебя в одну минуту. Вот так, - она прищелкнула пальцами.
Алекси ухмыльнулся, наслаждаясь этим соперничеством.
- Попробуй.
- Холодно на улице, а ты вспотела. И расстроена. Что произошло?
Этим тревожным вопросом Виллоу встретила Джессику, когда та вошла в магазин.
- Я бегала. Стараюсь поддерживать форму. - Тон ответа был резким, и Джессика немедленно об этом пожалела. Это все последствия того эпизода на лестнице. Когда он ответил лишь одним словом: "Попробуй", она чуть было так не сделала. Ее тело уже заныло от желания. Но она удержалась. В таких отношениях ничего не было - только секс, испытание друг друга на выносливость.
Ее колени дрожали. То ли она набегалась по пляжу, то ли это от мыслей об Алекси и его причудах. Ему непременно надо довести ее до крайности, чтобы потом увидеть удовлетворенной и обессиленной. Их тела сливались так, как если бы они были единым существом. Как может мужчина быть таким нежным, так ласкать? Как может быть поглощенным собственной страстью и в то же время ставить ее желания выше?
Она заметила удивленное выражение Виллоу.
- Извини, я думала о своем. Что ты мне говорила?
Брови Виллоу лукаво приподнялись.
- Ты думала об Алекси Степанове? О рыцаре твоей мечты? Так ты у него провела эту ночь? Рассказывай. Я поставлю чайник. А вот такого румянца я не видела раньше никогда.
Джессика строго взглянула на Виллоу. Неужели это так заметно? Часы, проведенные в постели Алекси, так на ней сказались?
- Это из-за холодной погоды. У меня встала машина.
- Ага. Конечно. - В кухне Виллоу поставила чайник на огонь и повернулась к Джессике. - Я слишком хорошо тебя знаю, чтобы ты могла меня надуть. У тебя была с ним любовь, и тебе это понравилось. А бегаешь ты потому, что запуталась и тебе хочется довериться ему во всех своих сомнениях. Только ты не способна на это - поверить кому бы то ни было, кроме меня.
- Любовь? Думаешь, у меня был с Алекси секс? На мне это написано?
Виллоу в точности описала проблемы Джессики.
- Он… интересен. Тебе тоже, Виллоу?
- Мы встречались. В отеле, и в магазин он заходил, - сказала Виллоу. - Кажется, он мной заинтересовался. Надеюсь, тебя это не очень волнует. Не хочу, чтобы моя лучшая подруга ревновала меня. А ты ревнуешь? Ведь то, что у вас был секс, еще не значит…
- Конечно, не значит.
Виллоу расплылась в улыбке, а Джессика подавила неприятное чувство, которое, конечно же, не было ревностью.
Или это все-таки не так? Пожалуй, они не только любовники: их стремление друг к другу лежит глубже. А вот для Виллоу, похоже, ее план принес нежелательные плоды.
Или Алекси интересовался Виллоу с самого начала?
Джессика почувствовала легкий укол в сердце.
- Если Алекси тобой заинтересовался, он очень хорошо…
- Что?
- Да так, ничего. Ты так и не выяснила, кто разбил окно?
Картон, приклеенный на окно, было новым. Второе разбитое окно находилось в торговом зале. Виллоу пожала плечами, отворачивая от подруги лицо.
- Дети, наверно. Бросили камень, случайно угодили в окно.
Встревоженная за подругу Джессика сжала ее руку.
- Виллоу, меня это беспокоит. Ведь кто-то же угрожает тебе…
Виллоу повернулась к ней, разглядывая ее поверх очков.
- Джессика, мы обе знаем, что у Алекси только одна женщина на уме. Всю неделю, когда ты оставалась в Сиэтле, у него был совершенно потерянный вид. И он тоже тебя заинтересовал. Собираешься ты ухватиться за эту возможность или нет? А Ховард знает? Я не люблю его. Он грубиян. Тебе надо окончательно от него отделаться.
- Не могу. Он - сын Роберта, а Роберт просил меня позаботиться о фирме, но также помнить, что он не был хорошим отцом. Он чувствовал себя виноватым перед Ховардом, и я обещала, что присмотрю за ним.
Заглянув как-то в офис фирмы, Виллоу испытала на себе, насколько Ховард ревнив. Его привел в бешенство даже совместный ленч подруг. Причем он сам хотел напроситься на него, но Джессика предпочла общество Виллоу. Испугавшись, что Ховард может преследовать подругу, Джессика спросила:
- Он звонил тебе? Приходил сюда?
Виллоу скрестила на груди руки.
- Милая, это было больше четырех месяцев назад. Он знает, что мы с тобой близки, и хотел, чтобы я заставила тебя на что-то там согласиться. Я его выкинула. Ухаживать еще за мной пробовал. Вроде как "снизойду уж до нее, раз у меня есть свободное время". Гад такой. Ушел отсюда хромая, и думаю, что в паху у него болело. Обратно не вернется. А ты? Собираешься поставить его на место?
- Уже не первый год ставлю. Но Алекси сделал игру более азартной, ведь Ховард считает, что покусились на его законную территорию.
- Так что после одной ночи с Алекси ты решила вернуться к старому? Продолжать убивать себя работой и сознанием вины? Ты никому ничего не должна, пойми. Правильно, ты любила Роберта, но надо же наконец вернуться к жизни. Я не была бы твоим другом и не любила бы тебя, если бы не сказала, что для этого давно настало время.
Виллоу остановилась, чтобы перевести дыхание, будто сбросила с плеч тяжелое бремя.
- Он приезжал к тебе, разве не так? А ты вернулась сюда, чтобы увидеться с ним? Господи, да сразу же ясно, что между вами что-то затевается. Не отказывайся от Алекси, Джесс.
- Ты кончила?
- Нет. - Виллоу глубоко вдохнула, и ее словно прорвало: - Это я устроила твое знакомство с Алекси. Ты говорила, что в твоих отношениях с Робертом не было секса, хотя ты его любила. А теперь ты прямо приковала себя цепями к этому бизнесу. Так и просидишь всю жизнь в своей конторе, работая до изнеможения, а этот бездельник Ховард будет на тебя похотливо пялиться. Когда-нибудь поймает тебя, когда устанешь и будешь не в себе, и…
Виллоу замолчала и посмотрела на часы.
- Ой, господи. Мне же надо было отвезти Пэйвенс в клинику, а потом заехать за Франком, и подбросить его в бакалею, и опять вернуться за Пэйвенс… Хотя погоди, еще до Пэйвенс был кто-то. Сегодня моя очередь возить всех, а я забыла. Беспокоилась о тебе, еще должны были привезти материалы, и еще…
Джессика приложила палец к ее лбу, пресекая этим дальнейшее перечисление обязанностей.
- Давай-ка вернемся к тому, как я не могу управляться со своей собственной жизнью. Хорошо, я устала, выбита из колеи, Ховард не дает мне покоя… дальше?
Виллоу вскинула вверх руки и потрясла головой.
- По-моему, ты очень подходишь для Алекси, а намеков ты не понимала, так что мне пришлось перейти к делу. Если мне понадобится защита, ты приедешь, я знала. Я ведь играла в летнем театре…
- Ты притворилась, что тебе угрожает опасность, наперед рассчитав, что мы с Алекси станем близки? Так? Алекси знает? Алекси знает?
Виллоу принялась растирать себе виски, хмуро поглядывая на Джессику.
- Так и знала, что ты раскипятишься. А ведь я со всем не справлюсь. Тут еще доклад для пожилых леди про то, как делают мыло. Я рассчитываю получить от них приличные заказы. А с перевозкой стариков я совсем запоздала, так что уж придется тебе прийти мне на помощь.
- Придется, вот как?
- Да, вот так. Потому что мы друзья и ты хорошо провела нынче ночь, прямо сияешь.
Взяв блокнот и карандаш, Виллоу начала прочерчивать маршруты.
Готовую карту она протянула Джессике.
- Поможешь, Джесс, ладно? Ну пожалуйста! Любовь моя, где крестики, там надо забрать людей, там же стоят имена и когда.
- Давай, и перестань называть меня Джесс, - сердито сказала Джессика, беря карту. Ну как можно сердиться, когда подруга столько ей дала - как сестра, о которой всю жизнь мечталось?
Джессика увернулась от поцелуя, нацеленного в щеку, и добавила:
- Согласна, но ты очень уж напираешь. И не считай, что я с тобой разобралась - или с Алекси. Я не в восторге от него и от того, как ты все это организовала, и если он понимает, что ты сотворила, я его еще проучу.