Он любил ее и должен был сказать ей об этом.
И ведь не то, чтоб у него не было случая. Той ночью, когда они занимались любовью, и она сказала, что любит его, он мог подтвердить, что тоже ее любит. И позже, когда признался, что никогда не произносил этих слов. Тогда он должен был подарить их ей.
Он мог сказать это в больнице или в любое время на следующий день, когда они сидели рядом, оплакивая свою потерю. Столько раз, эти слова были у него на кончике языка, готовые вылететь, но что-то всегда его останавливало.
Может быть, он просто заставлял себя так делать? Его мать была единственной, кого он любил, но она оставила его. В том не было ее вины, но от этого легче не становилось.
Тетя и дядя могли бы любить его, но если и любили, то никогда не говорили об этом. Пока он рос, проще было никого не подпускать слишком близко. Не позволять себе любить.
Вероятно, в глубине души он был все еще тем маленьким мальчиком, который боится, что его сердце будет снова разбито.
А потом стало уже слишком поздно, он полюбил Зою. Единственное, чего он достиг, промолчав, - обидел ее.
- Я люблю ее, - сказал он себе, удивившись, что произнести это совсем не трудно. На самом деле, ему понравилось, как звучат эти слова и как язык и губы выговаривают их.
Это было так… естественно.
Ник оторвался от стены и направился к машине, точно зная, что ему делать.
Настало время попрощаться с маленьким мальчиком, и начать вести себя, как мужчина.
Зоя не знала, сколько времени прошло с их несостоявшегося бракосочетания, когда Ник, наконец, объявился. Она сидела на больших качелях на заднем дворе, так и не сняв пижаму, с поджатыми ногами, уткнув подбородок в колени, размышляя, придет ли он вообще. Может быть, он настолько зол, что не желает с ней разговаривать.
Но задняя дверь открылась, и вышел Ник, одетый все в тот же костюм. Он пересек лужайку и подошел к ней, руки засунуты в карманы брюк. Он выглядел скорее усталым, чем сердитым.
И как же здорово он выглядел в костюме. Почти так же здорово, как и без него.
Что с ней такое? Она только что отшила парня, а теперь представляет его себе раздетым?
- Кажется, ты забыла, что у нас была назначена сегодня свадьба.
Она съежилась и посмотрела на него извиняющимся взглядом.
- Мне так жаль, Ник.
- Нет. - Он сел рядом с ней на качели, ослабив узел галстука. - Это мне жаль.
Он явно не испытывает к ней ненависти после всего этого. Конечно, Зоя не верила, что он будет ее ненавидеть, но в глубине души считала, что заслуживает этого.
- Это полностью моя вина. Я думаю, я просто… вдруг испугалась.
- Испугалась, что я сбегу в последнюю минуту? Или вообще не приду?
Он кивнула, благодарная, что он сказал это за нее. И еще более благодарная, что он понял.
- Я не дал тебе повода поверить во что-то другое. - Ник взял Зою за руку и удержал ее, сплетя вместе их пальцы. - И во всем виноват только я один.
- Я должна была доверять тебе.
Он рассмеялся, но и следа веселья не было в этом смехе.
- Чем я заслужил твое доверие? Тем, что сделал предложение? Надел кольцо на палец? Ну и что? Я то же самое, делал с двумя другими женщинами, и до сих пор ни на одной из них не женат, так ведь?
Господи, ну засовывай нож поглубже, что ж ты тянешь? Он пытается заставить ее чувствовать себя предательницей.
- Ну, я не очень понимаю, о чем ты говоришь.
- Я говорю о том, что точно знал, чего ты от меня ждешь, но вел себя как трус и не дал тебе этого. Мои слова о том, что кольцо делает помолвку официальной, - это все чушь. Единственный способ сделать отношения настоящими - перестать вести себя как осел, и сказать тебе о своих чувствах.
- Я могла попросить, - сказала она.
Он быстро взглянул на нее.
- Ты не должна была.
Нет, не должна, может быть, поэтому она этого и не сделала. Назовите ее упрямой и немного старомодной, но она верила, что, когда испытываешь что-то определенное к кому-то, то говоришь ему об этом.
Он приподнял ее лицо за подбородок.
- Я никогда не думал, что способен любить кого-то так сильно, как я люблю тебя. Может быть, поэтому не решался поверить в это.
Зоя почувствовала, как слезы заполняют глаза, и щиплет в носу.
Он осторожно поцеловал ее.
- Я люблю тебя, Зоя. Всем сердцем.
Она закрыла глаза и вздохнула. Никакие слова, никогда не звучали для нее так чудесно, и не значили так много. Потому что она знала, что они идут напрямую из сердца.
- Я тоже люблю тебя, Ник.
- Я должен тебя попросить кое о чем. Это, наверно, прозвучит странно, но я прошу тебя доверять мне.
- Ладно.
- Можешь дать мне кольцо на минуточку?
Это действительно было странно, но Зоя, ни секунды, не сомневалась. Она стянула кольцо с пальца и положила на ладонь Ника.
- Я хочу сказать, что настало время сделать это правильно.
Он встал с качелей и опустился на одно колено перед ней. Зоя затаила дыхание, и слезы, которые она удерживала, полились ручьем.
- Зоя Симмонс, окажешь ли ты мне честь стать моей женой?
- Без сомнения, - ответила она.
Ник надел кольцо обратно на ее палец, и она обвила руками его шею.
- Я знаю, что ты не хочешь пышной свадьбы, но боюсь, теперь у нас уже нет выбора.
Она отодвинулась и взглянула на него. На его торжествующем лице сияла лукавая улыбка.
- Почему?
- Потому что, когда я положил трубку, после того как попросил у твоих родителей позволения взять тебя в жены, они тут же начали составлять список гостей.
Рот у нее открылся.
- Ты позвонил и попросил позволения?
Он улыбнулся.
- Я же говорил, что хотел все сделать правильно на этот раз.
О господи, теперь она просто Дочь Года. А всего две недели назад она беспокоилась, что ей откажут от дома.
- А что ты сказал?
- Что я люблю тебя и прошу у них разрешения жениться на тебе.
Она не могла поверить, что он, и в самом деле, просил благословения.
- Что они сказали?
Он рассмеялся.
- Оба сказали - самое время.
ЭПИЛОГ
Ник спустился по лестнице на первый этаж, сделал шаг в сторону, чтобы не раздавить полуголую куклу, валяющуюся в коридоре, и еще шаг в другую сторону, чтобы не наступить на целый выводок маленьких машинок в дверном проеме. Вообще-то, все это уже должно быть убрано.
Когда он увидел видеоигру на телевизионном экране, то понял, почему царит такой беспорядок.
Он пересек комнату, выключил телевизор и услышал дружное "Паааап!" старших детей, девятилетнего Стивена и восьмилетней Лайлы.
- И не надо "папкать". Вы должны убирать свои игрушки. Уже спать пора.
Шестилетний Натан, унаследовавший не только черные волосы и карие глаза отца, но также его ген аккуратности, уже начал старательно раскладывать детали конструктора "Лего" по коробочкам.
- Дженни разбросала, - сказал он, указывая на шестимесячного запеленутого младенца, которого Ник держал в левой руке.
Малышка пищала и пыталась выбраться наружу.
У Ника не было под рукой салфетки, так что он промокнул то, что из пеленок вылилось, рукавом рубашки, пытаясь одновременно припомнить, был ли, за прошедшие девять лет, хоть один день, когда бы он не расхаживал с напоминаниями о чьем-то обеде на своей одежде.
- Папа! ― появляясь в дверях, сказала четырехлетняя Оливия, самая прямолинейная из всех. У нее было две тональности: громко и очень громко. - Мама в кухне опять ест печенье.
Он присел на корточки перед ней, и, оказавшись ближе к полу и свободе, малышка Дженни издала душераздирающий вопль и попыталась вырваться.
- Дорогая, что мама и папа говорили тебе о ябедах?
Нижняя губка Оливии оттопырилась.
- Я тоже хочу печенья.
- Не перед сном.
- Тогда почему мама ест печенье перед сном? - спросил Натан.
- Потому что она взрослая, - заявила Лайла, дав ему пинка на ходу, - она ест печенье, когда захочет.
- Вы получите печенье завтра, - пообещал Ник.
- Она съела почти целую коробку, - буркнул Стивен, - завтра ничего не останется.
- Эй, мистер, я все слышала. - Зоя стояла в дверях, уперев руки в бока. Ее волосы закручивались в тугие колечки после недавней ванны, розовый халат был заляпан следами кулинарных трудов. - Лайла, ты не могла бы присмотреть за сестренкой одну минутку? Папе и мне надо быстренько поговорить.
- Ладно, мам! - сказала девочка радостно, принимая малышку у Ника из рук.
Забота о Дженни означала, что она может не участвовать в уборке.
Зоя увела его в комнату, бормоча:
- Пятеро детей. Чья это была гениальная идея? На самом деле это не была чья-то идея. После того как появились Стивен и Лайла, чье рождение было запланировано, супруги пришли к выводу, что теперь у них есть мальчик и девочка, и этого достаточно. Но потом Лайла стала подрастать, и Зое снова очень захотелось младенчика.
То ли они плохо предохранялись, то ли последовали принципу "чему быть, того не миновать", но девять месяцев спустя, на свет появился Натан. Оливия же стала просто сюрпризом - результатом несколько избыточного употребления шампанского в новогоднюю ночь.
Дженни, сюрприз номер два, была зачата, когда они не сомневались, что очень осторожны. Очевидно, недостаточно осторожны, сказал доктор, когда тест дал положительный результат.
После рождения Дженни, чтобы избежать дальнейших сюрпризов, доктор, в конце концов, прописал Зое таблетки. В ее цикле случился один перерыв, и какое-то время она плакала по любому поводу, но, к счастью, таблетки помогли. Единственной альтернативой была вазектомия. Или это, или Ник должен был бы переехать в соседний дом - после почти одиннадцати лет брака, он все еще не мог насытиться ею…
Зоя провела его через нижнюю гостиную в маленькую ванную рядом с кухней - одно из немногих мест, кроме спальни, где они могли побыть наедине.
Она повернулась к нему, щеки розовые после купания, яркие глаза. Ника до сих пор изумляло, как сильно он любит ее. Порой ему казалось, что он сходит с ума от чувств, охватывающих его при виде Зои.
Каждый раз он думал, что уже невозможно любить сильнее. Но потом слышал, как она читает Оливии сказку на ночь, изменяя голос за всех персонажей, или заставал ее бросающей клубнику на животик Дженни, пока она меняла ей памперс. Был миллион маленьких штучек, которые делала Зоя, и которые заставляли любить ее все крепче с каждым днем.
Ник беспокоился, что любит ее слишком сильно, однако она чувствовала к нему то же самое.
- Что случилось? - спросил он.
Зоя вздохнула и сказала:
- У нас проблема.
Он нахмурился.
- Что за проблема.
- Ну, на самом деле не совсем проблема, а так, маленькая неожиданность.
Он скрестил руки на груди.
- Что они разбили на этот раз?
- Ничего не разбили. Ты знаешь, что с тех пор, как родилась Дженни, у меня критические периоды нерегулярные.
- Да.
Зоя прикусила губу.
- Ну, меня подташнивало последнее время. И я себя чувствовала страшно усталой.
Ох-хо, у него появилось ощущение, что он знает, к чему все клонится.
- Я думаю, это из-за противозачаточных таблеток.
- Я тоже так считала. Сначала.
- Но?
- Но потом я заметила, что прошло некоторое время с последних критических дней.
- То есть, ты хочешь сказать, что у тебя задержка.
Она кивнула.
- У меня задержка.
Он сделал глубокий вдох и выдох. Ну вот, опять.
- На сколько?
- Две недели, может, три.
Ник поднял бровь.
- А точнее - две или три?
Она снова прикусила губу.
- Ну, наверно, скорее, три.
- Значит ли это, что мне пора сходить в аптеку и купить тест?
- Я купила его четыре дня назад, когда забирала детей из школы.
- Четыре дня?
Она пожала плечами.
- Я не сразу нашла в себе мужество проверить - сегодня вечером после ванны.
Вопрос был чистой формальностью в этом случае.
- И?
Она вздохнула:
- Сюрприз номер три.
Ник попытался не улыбаться, но чувствовал, как поднимаются уголки его губ. Зоя хмыкнула:
- Я знаю, ты счастлив, так что давай, улыбайся.
Он взял ее за отвороты халата и притянул к себе, целуя.
- Я люблю тебя.
- Шестеро детей, - сказала она, покачав головой.
Жена выглядела немножко сбитой с толку, но он видел, что она тоже счастлива.
Правда была в том, что они могли бы завести еще кучу детишек, и она не услышала бы жалобы от него. Его сердце было наполнено любовью, которую он был готов раздавать всем вокруг.
- Неплохо для женщины, которая однажды заявила, что не хочет детей.
- Стивену исполнится десять, когда родится малыш, это значит, что у нас будет шесть маленьких детей. - Она погладила его виски, которые начинали седеть. - Мы совсем сумасшедшие.
- Возможно, - согласился Ник. - Сумасшествие сильно недооценивают.
- Полагаю, это мне за то, что я вышла замуж за мужчину, который хотел большую семью, а?
- Да, ты же знаешь поговорку.
Она на секунду задумалась.
- Дураки ломятся туда, куда ангелы боятся ступить?
Ник улыбнулся.
- Нет. Будь осторожней с желаниями - они могут исполниться.
Внимание!
Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.
После ознакомления с содержанием данной книги, Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст, Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование, кроме предварительного ознакомления, запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.
Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.