– Сколько семей вам пришлось поменять?
– Никогда не считала. Стоило мне где-нибудь прижиться, как кто-то решал, что следует еще раз попытаться наладить отношения с матерью, и меня возвращали ей на несколько месяцев.
– Ваша мать тогда еще была жива? – нахмурился мужчина.
– Да, но она плохо справлялась с родительскими обязанностями. – Холли старалась не сболтнуть лишнего.
Присев на пол, она наблюдала, как его загорелые руки с длинными пальцами устанавливают приставку. Только сейчас Холли заметила, что его изумительные темные глаза обрамлены густыми черными ресницами, и это придает его лицу загадочное выражение. Ее соски затвердели под свитером, и вдруг стало жарко.
– А ваш отец?
– Я не знаю, кто мой отец. Мать отказалась дать согласие на мое удочерение. Каждый раз я возвращалась к ней, а потом меня отдавали в новую приемную семью. – Холли состроила гримасу и пожала плечами. – У меня было довольно странное детство.
Вито всегда считал, что ему не повезло с дедушкой, который любил командовать, с родителями, которые вечно ссорились, и с тем, что на него, единственного ребенка в семье, возлагали большие надежды. Однако история Холли заставила взглянуть на свою жизнь иначе. Он вырос в любви и заботе. Холли в детстве лишили и того и другого, а она не жаловалась на судьбу.
Когда он откинулся на спинку дивана, через футболку просматривался накачанный пресс, при виде которого у девушки пересохло во рту. Еще никогда она не смотрела на тело мужчины с таким вожделением, как в подростковом возрасте. Чувства, которые она испытывала, глядя на него, в любую минуту грозились вырваться из-под контроля.
– Давайте выберем начальный уровень? – предложил Вито, сомневаясь, что она обыграет его.
Холли даже не старалась, когда играла. В тяжелые времена увлекательные бессмысленные видеоигры отвлекали ее от реальности, полной боли и страдания. Выбрав подходящее оружие, она убивала противника одного за другим и вскоре одержала победу.
– За вами не угнаться, – с одобрением присвистнул Вито. Он не знал ни одной женщины, которая не только бы согласилась сыграть с ним в видеоигру, но и заткнула за пояс.
– У меня просто много практики, – объяснила Холли, растерявшись от его харизматичной улыбки. Общее увлечение немного сблизило их, и Вито стал не таким отстраненным, общаясь с ней более естественно. И теперь он казался не просто сногсшибательно красивым, а неотразимым. Она нервно заерзала на диване. Тело вдруг стало чувствительным, а одежда будто царапала нежную кожу.
– И приз для победителя. – Неожиданно Вито замолк, его взгляд упал на ее соблазнительные розовые губы. – Ты можешь поставить рождественскую елку.
– Правда! – воскликнула Холли.
– Да. – Вито переключил внимание на ее искрящуюся улыбку, стараясь подавить возбуждение. Оставалось загадкой, почему его бросает в жар при виде ее небесно-голубых глаз. – А еще есть? – Он жестом указал на тарелку, где лежали закуски.
– Сейчас принесу еще, – пообещала Холли.
Вито смотрел, как она, полная энергии, ринулась на кухню, и с завистью вздохнул. Ее очень просто сделать счастливой.
– Почему Рождество так много значит для тебя? – спросил он, когда Холли вернулась и подала ему тарелку с едой.
– Я никогда не праздновала его в детстве, – призналась она.
– Как так вышло?
– Мама никогда не покупала ни елку, ни подарков, а просто шла на вечеринки. Поэтому я не знала, что подразумевается под этим праздником, пока не попала в первую приемную семью.
– Но почему?
Черты на ее овальном личике стали более жесткими.
– Знаешь, это все очень личное.
– Мне просто очень интересно. Никогда не встречал человека, который вырос в приемной семье, – искренне сознался Вито, умиляясь, насколько быстро меняется выражение ее лица. Эмоциональность девушки била через край. Она, по сути, полная противоположность ему, потому что не скрывает своих чувств. Раньше он и подумать не мог, что бесхитростность и непосредственность могут так привлекать в женщине.
Холли поджала чувственные губы, похожие на лепестки роз.
– Когда мне было шесть лет, мама оставила меня одну на целых три дня в канун Рождества. Я пошла к соседям, потому что очень хотела есть, но они вызвали полицию.
Ошарашенный этим признанием, Вито замер, не сводя с нее глаз:
– Твоя мать бросила тебя?
– Да, но я уверена, что она обязательно вспомнила бы обо мне. На короткое время меня отдали в приемную семью, опекуны устроили для меня праздник, хотя он давно прошел, – с теплотой вспомнила Холли.
– И с тех пор ты пытаешься наверстать упущенное, – сухо бросил Вито, стараясь с помощью привычного цинизма отделаться от чувства жалости к ней.
Он никогда не позволял себе выставлять эмоции напоказ, зная: это чревато последствиями.
Обнажать перед кем-то душу означало вложить в руки нож, которым тебя могут ударить в спину. Не существовало такого человека, ради которого он готов пойти на подобный риск.
– Наверное. Увлеченность Рождеством – одна из самых безобидных. – Холли принялась распутывать гирлянду.
Мелькающие огоньки подсвечивали ее высокие скулы и бархатистость кожи на бедрах.
– Сколько тебе лет, Холли?
Та бросила на него взгляд через плечо, вешая игрушку на ветку:
– Двадцать четыре. Исполнится завтра.
– Значит, завтра не только Рождество, но и твой день рождения.
– Теперь твоя очередь. Расскажи что-нибудь о себе. – Холли дала волю любопытству.
Вряд ли это вопрос из разряда неожиданных, однако он застал Вито врасплох. Правда, когда интересуешься чьей-то жизнью, вполне естественно, что и тебя спросят о том же. Он сделал глубокий вдох, чтобы расслабиться.
– Я единственный ребенок в семье, которая основана на несчастливом брачном союзе. В праздники, когда родственники обычно проводят время вместе, мои родители очень часто ссорились, потому что у отца всегда находились дела более интересные, чем побыть с нами. Рождество не стало исключением.
– А почему они не развелись? – Холли глубоко тронул его взволнованный тон. Такой красивый, утонченный и уверенный в себе мужчина тоже до сих пор не оправился от страданий, перенесенных в детстве. Как, впрочем, и она.
– Мать воспитали так, что развод для нее немыслим. К тому же она преданно любила отца. – Вито говорил очень тихо, потому что еще никогда ни с кем не делился историей своей семьи. Как и родители, привык придерживаться главного правила: в любой ситуации сохранять видимость приличия и благополучия.
– Тебе, наверное, пришлось очень нелегко. – Холли взглянула на него огромными глазами, полными сочувствия.
От ее слов веяло теплом. Резко встав с дивана, он направился к ней, будто она потянула за невидимую цепь, к которой приковано его тело, и схватил ее в объятия. Им руководили лишь инстинкты, требовавшие прикоснуться к девушке.
Длинные пальцы приподняли ее подбородок, и Вито заглянул в чистые глаза. Спустя секунду он поцеловал Холли.
Потрясенная неожиданным поворотом событий, она оцепенела. Ее разрывали противоречивые эмоции.
"Оттолкни его немедленно!" – приказывал разум.
"Ты ему нравишься! Не упускай свой шанс!" – требовало тело.
Вито мягко и нежно дразнил поцелуем, покусывая ее губы. Бешеный стук сердца отдавал ей в виски. Его язык проник в нее. На Холли нахлынуло головокружительное возбуждение.
Вкус его губ пьянил, и тело девушки будто ожило. Руки обвились вокруг крепкой шеи, поцелуй становился все более глубоким и требовательным. Еще никогда она не чувствовала себя такой защищенной, как в объятиях этого мужчины. Лоно отзывалось легкими пульсирующими волнами, грудь отяжелела, затвердевшие соски упирались в тело Вито.
Вдруг он приподнял голову и едва слышно прошептал:
– Я хочу тебя.
– Я хочу тебя, – эхом повторила Холли, впервые в жизни осознав смысл этих слов.
В прошлом она воспринимала секс как необходимую часть отношений, а не как соблазн, перед которым невозможно устоять. Только теперь, в его объятиях, она поняла, что ошибалась. Впервые ощущала непреодолимое желание к мужчине, от которого потеряла голову.
Вглядываясь в темные опасные глаза, Холли приподнялась на носочки, чувствуя острую необходимость вновь поцеловать его. "Так вот о чем все так много говорят", – радостно промелькнула мысль в голове, пока плоть дрожала от нарастающего желания ощутить сильное мужское тело.
И пока один поцелуй сменялся другим, Вито увлек ее за собой на ковер, где жар от огня в камине опалял кожу не меньше, чем его прикосновения. Он снял с нее свитер, затем бюстгальтер. С нескрываемым восхищением он любовался пышной упругой грудью.
– У тебя великолепная фигура.
Холли покраснела, ее смущала собственная нагота. Однако рядом с Вито, который смотрел на нее, как на произведение искусства, стеснение куда-то улетучилось. Длинные пальцы обхватили грудь, а его язык прошелся по тугому соску. С ее губ слетали тихие стоны, пока он ласкал и покусывал нежную плоть.
– Поцелуй меня, – едва дыша, взмолилась Холли. По телу будто разлилась огненная река, достигшая самых сокровенных мест.
Он впился в ее губы, их языки переплелись, но теперь одних поцелуев ей было мало. Она нетерпеливо извивалась, раздвигая ноги, чтобы обвить их вокруг его талии.
И наконец Вито стянул с нее трусики, будто угадав желание. Сосредоточившись на чувствительном бугорке, медленно ласкал его. Наслаждение электрическим током прошлось по ее телу, которое словно оказалось в невесомости. Один из его пальцев осторожно вошел в ее влажное лоно, отчего она ахнула, выгнув к нему спину.
Страсть захватила Холли, мозг полностью отключился. Однако то, что происходило сейчас, несколько отличалось от фантазий. Это было дикое, не поддающееся контролю неистовство. Вито быстро снял с себя футболку, явив ее взору мускулистый торс. Она тут же потянулась к налитым силой мышцам под гладкой бронзовой кожей, которые сокращались от каждого ее прикосновения.
– У меня нет презерватива, – опомнился он. – Правда, я недавно сдавал анализы, и абсолютно здоров.
– Я принимаю таблетки, – дрожащим голосом сказала Холли, а когда эти слова слетели с губ, она поняла, что уже приняла окончательное решение переступить заветную черту. Почему бы и нет? Еще никогда и никого она не желала с такой силой.
Вито облегченно вздохнул и снова расположился между ее ног. Женские руки нежно скользили по широкой спине и плечам, немного царапая ногтями кожу.
И вот Вито вошел в нее. Холли опустилась немного ниже, чтобы полностью принять его в себя. От каждого уверенного ритмичного толчка по телу проходили мириады удивительных ощущений. Боль от проникновения оказалась мимолетной, хотя на глазах выступили слезы, и она прижалась к его плечу, скрывая лицо.
– Ты очень мокрая и тугая, – прорычал Вито. – Меня так это заводит, gioia mia.
После его слов воцарилось молчание, которое нарушали только их стоны. Два тела сплелись в диком, первобытном танце, двигаясь в унисон. Необузданный темп движений приближал их обоих к пику наслаждения. И вот напряжение каждой клеточки тела нашло выход, когда Холли взорвалась фантастическим оргазмом.
Осторожно разрывая единство, Вито вдруг заметил кровь на ковре.
– Maledizione! У тебя идет кровь! Я сделал тебе больно? Почему ты не остановила меня?
Вырванная без предупреждения из состояния сладостной неги, Холли отпрянула от него и поджала колени.
– Все в порядке.
– Нет, тебе было больно, а так не должно быть, – угрюмо возразил Вито.
Она покраснела до кончиков волос и неохотно посмотрела в черные глаза, сверлящие ее обеспокоенным взглядом.
– Ты не причинил мне боль. Просто я была девственницей…
– Девственницей? – Вито не верил своим ушам.
Холли схватила свитер и снова натянула его на себя.
– Не стоит придавать этому такого значения, – бросила она нарочито безразлично.
– А я думаю, стоит, – процедил Вито.
Испытывая неловкость, Холли все же осмелилась посмотреть на него.
– Не понимаю, почему это тебя так волнует!
– Ты серьезно?
– Да, серьезно, – раздраженно парировала Холли, желая быстрее закончить неприятный разговор.
– Ты должна была предупредить меня, – упрекнул он.
Но она не собиралась соглашаться с ним.
– Это мое личное дело, тебя не касается.
– Подобные вещи нужно обсуждать с тем, с кем собираешься заняться сексом!
Не желая продолжать спор, Холли направилась в ванную.
– Что ж, прислушаюсь к твоему совету, ведь у меня нет в этом никакого опыта.
Вито раздражало ее нежелание понять его.
– Теперь я чувствую себя так, будто воспользовался тобой, – хрипло признался он.
Она обернулась на пороге:
– Какие глупости. Я вовсе не ребенок. Это мое тело, и я сама приняла решение.
Вито угрюмо вздохнул, все еще находясь в шоке. Он ведь даже не сказал ей, кем является на самом деле. Запоздалое признание воскресило в нем подозрение о скрытом мотиве ее поступков. Теперь же, взглянув на ее обиженное, грустное лицо, он хотел ударить самого себя за то, что посмел думать о ней как о какой-то мошеннице или самозванке.
– Прости меня, я перегнул палку. Конечно, это твое решение.
– Я вообще не представляла, как сказать тебе об этом. Слишком уж неловко.
– Я все испортил, – выругал себя Вито.
Он подошел к ней и обнял. Несмотря на возникшее между ними напряжение, Холли казалось, что нет ничего лучше его объятий. Она с наслаждением вдыхала мужской терпкий аромат и таяла от близости крепкого тела.
– Я тоже забыл кое-что тебе сказать. Это было невероятно.
– Ты мне льстишь.
– Нет, я говорю правду. А теперь пойдем примем душ. – Вито потянул ее к лестнице на второй этаж.
Невероятно? Может быть, это всего лишь учтивая ложь и все мужчины говорят такое после секса?
Вито провел ее через огромную спальню, где преобладали серые тона, и открыл дверь в просторную ванную.
– Ты первая, если, конечно, не хочешь, чтобы я присоединился к тебе.
– Я не уверена, что готова к этому, – испуганно выпалила Холли.
Он рассмеялся и, склонив голову, снова взял в плен ее чувственные, сладкие губы.
– Я спрошу тебя еще раз завтра утром, – предупредил он.
Внимание Холли привлекла гигантская кровать.
– Мы будем спать в одной постели?
– Здесь только одна спальня. Я планировал провести ночь на диване.
– Нет, я не заставлю тебя спать внизу. – Холли не хотелось провести эту ночь без него.
Для женщины, которая отступила от своих моральных принципов, она чувствовала себя на удивление беззаботно. Занятия любовью с Вито оказались настолько естественными, что Холли не видела в этом ничего дурного. В конце концов, они взрослые свободные люди. Что плохого может произойти, если она просто отдастся мгновению, перестанет планировать все наперед или ждать особого знака свыше? Интересно, почему ее терзает чувство вины? Будто она изменила Ричи.
Холли даже не испытывала каких-то особенных чувств. Они начали встречаться совсем недавно, и, несмотря на его самовлюбленность, ей нравилось проводить время в компании Ричи. Неужели она отдалась Вито, чтобы отомстить ему?
Нет, это невозможно. Вито затмил бывшего парня во всех смыслах. И наконец сбылась тайная мечта: появился мужчина, который пробудил в ней страсть. Конечно, будущего у них нет. Притяжение возникло просто потому, что они по стечению обстоятельств оказались под одной крышей. Поэтому Холли будет сохранять холодный рассудок и забудет о романтических фантазиях.
Обмотавшись в полотенце, она застала посреди спальни Вито в одних джинсах, расчесывающего мокрые волосы.
– Я принял душ на первом этаже.
– Я бы могла пойти туда, это ведь твоя комната.
Нет, все-таки ему никогда не встречались такие, как она, хотя он и оценил ее изначально по циничным стандартам, сформировавшимся в его сознании после многолетнего опыта общения с женщинами. Если бы Холли узнала о скандале, в котором он замешан, наверное, даже не стала бы разговаривать с ним. Как ни странно, ее невинность и наивность, которые поначалу казались наигранными, манили его к ней. Вито пересек комнату и притянул ее к себе, следуя внутренней необходимости сократить расстояние между ними.
– Сегодня это наша комната. Давай ложиться.
Холли намеревалась отправиться спать вниз.
Пусть она и нарушила собственные правила один раз, однако это не значит, что подобное поведение должно войти в привычку. Но ей так хотелось провести эту ночь с ним, сполна насладиться отведенным им временем. И достало здравого смысла понять, что она не задержится в этом доме. Это к лучшему, иначе обязательно влюбилась бы в него. Что конечно же стало бы фатальной ошибкой.
Она посмотрела на мужчину, образ которого навсегда останется в памяти. Он чертовски красив. И этой ночью принадлежал только ей.
Глава 4
На рассвете Холли осторожно выбралась из постели и пошла в душ освежиться. Отражение в зеркале не порадовало ее: волосы спутались, на лице красные пятна от щетины Вито, губы опухли. Пока мылась, чувствовала, как каждая мышца тела ноет так, будто она целые сутки не вылезала из спортзала.
Нет, никакие физические упражнения не сравнятся с той выносливостью, которая требовалась, чтобы провести ночь в постели с Вито Соррентино. Он ненасытный, а его необузданное желание передалось ей. Казалось, она меньше чем за день кардинально изменилась, столько узнала не только о сексе, но и о себе самой.
Вито по-прежнему лежал на кровати, великолепный образец совершенства. Густые черные ресницы вдруг взлетели вверх.
– Где ты была? – сонно спросил он.
– В ванной. – Она скользнула под одеяло.
Вито притянул ее к себе. Холли задрожала от его прикосновения.
– Спи дальше, – пробормотал он.
Вито снова хотел ее. Что с ним случилось? Почему он не может насытиться ею? Вито упрекнул себя за эгоизм, не подумав о том, что она, возможно, не готова к столь частым плотским утехам. Услышав ее глубокое, ровное дыхание, он встал с постели, принял холодный душ и оделся.
То, что произошло вчера, нарушало все его правила. Вито никогда не искал развлечений на одну ночь, хотя секс для него не значил ничего, кроме способа получить физическое удовлетворение. Влечение к противоположному полу никогда не отражалось на его самообладании. Почему же теперь все изменилось? Желать женщину снова и снова – ненормально. Это почти граничит с одержимостью. Ему еще повезло, что вместе они ненадолго.
Как бы там ни было, сегодня не только Рождество, но и день рождения Холли, и ему не давала покоя мысль о том, что у него нет для нее подарка. Вито привык к тому, что окружающие его люди всегда ожидают от него дорогих презентов. Чтобы хоть как-то сделать этот день особенным, он решил приготовить для нее завтрак. Хоть он и не отличался кулинарными способностями, однако надеялся, что у него получатся тосты и апельсиновый сок.
Проснувшись, Холли очень удивилась, потому что Вито принес ей поднос с едой.
– Ты приготовил мне завтрак?
– Сегодня твой день рождения. Я хотел сделать тебе приятное.