У Лейни были в городе две подружки, и они постоянно переписывались в соцсетях. Чтобы избавить родителей от дополнительных расходов, Белла взяла на себя оплату Интернета. Кроме того, это давало ей возможность наблюдать, сколько времени ее сестра проводит в Сети.
– Что случилось? – спросила Белла.
– Не знаю, говорила ли я тебе, но наш хор пригласили выступать в Чикаго в августе.
– Отличная новость!
– Мама с папой не могут поехать, но, может быть, ты сможешь?
Белла вздохнула. Раньше она с удовольствием поехала бы, но сейчас у нее на руках Дрю. Лейни пела в хоре с девяти лет, они часто ездили с выступлениями, но в такой большой город, как Чикаго, в первый раз.
– Когда состоится поездка?
– С первого по шестое августа. Мы уже почти собрали нужную сумму, но нам не хватает двух сопровождающих.
Даты Беллу не устраивали. Она не знала, когда Талия приступит к работе, и ей не хотелось оставлять Блейка одного с малышом.
– Не уверена, что я смогу, – сказала она.
– Ладно тебе, Белла, ты же ездила со мной раньше.
Она ощутила угрызения совести. Ей не хотелось расстраивать сестренку.
– Я работаю и не знаю, смогу ли отпроситься.
– Ну, скажи, что это важно. Я уверена, тебя поймут.
– Но эта работа тоже важна, – повысила голос Белла и тут же возненавидела себя за это.
Лейни было всего тринадцать лет, и она очень хотела поехать в Чикаго. Белла ее не винила. Если бы у нее самой в таком возрасте выдалась возможность провести несколько дней вдали от дома, занимаясь любимым делом, она была бы на седьмом небе от счастья.
– Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, – упрашивала Лейни.
– Хорошо, я дам ответ к концу недели.
– Мне надо знать завтра!
Через мгновение трубку взяла мать.
– Белла, у нас все в порядке.
– Мне так не кажется.
– Твоя сестра не может дождаться, когда увидит тебя. Хотя бы съезди с ней в Чикаго.
Белле стало стыдно. Она должна быть дома, всячески помогать семье, а не вести свободную и независимую жизнь в Нью-Йорке. Это эгоистично.
– Думаю, Блейк меня отпустит.
– Блейк? Блейк Форд? Тот самый почтительный молодой человек, который звонил нам несколько недель назад?
Белла закатила глаза. "Почтительный" звучало как-то неубедительно. Сильный, волевой, решительный, соблазнительный, как дьявол, – вот такими словами описала бы его она.
– Я работаю у него няней, пока постоянная няня болеет.
– Конечно, хорошо, что ты помогаешь ему, но надо позаботиться о Лейни. Кто-то должен сопровождать детей.
– Если никто больше не сможет, перезвони мне, и я что-нибудь придумаю.
– Ладно.
Белла знала, что мать не перезвонит. Она не любила просить помощи, старалась сделать все сама, но у нее не получалось. И тогда была нужна Белла. Но помогают ли ее братья и сестры семье так же, как она?
– Как дома дела, мам? – спросила Белла.
– Лучше не бывает.
Мама никогда не признается, что дома полно тяжелой работы, и она очень устала.
– Я рада, что все в порядке.
– Ой, Лейни кто-то звонит. Созвонимся потом. Лютик.
Звонок прервался.
Белла села за руль. Весь ее энтузиазм и хорошее настроение быстро улетучились. До боли знакомый груз ответственности снова лег на плечи. Разум требовал сбросить с себя эту ношу, но привычка заботиться и помогать была сильнее.
Глава 9
Дорога шла все время прямо. Блейк и Белла сидели рядом, оба погруженные в свои мысли. Единственные звуки издавала музыкальная игрушка, прикрепленная к креслу Дрю. Веселые стишки и песенки для детей немного разряжали атмосферу.
Прошло три дня с того момента, как Блейк узнал, что Белла – биологическая мать Дрю. За эти три дня он испытал всю палитру чувств – от шока и гнева до грусти. То, что она оставила Дрю, будучи его суррогатной матерью, огорчило Блейка. Но новость о том, что Белла его настоящая мать, легко отказавшаяся от общения со своей кровиночкой, выбила мужчину из колеи. Он был настолько разочарован, что даже не знал, как с ней разговаривать.
"Как Белла могла бросить собственного ребенка?"
Этот вопрос мучил Блейка, но он не находил ответа. Почему он не спросил ее прямо? Потому что ответ Беллы мог объяснить не только ситуацию с Дрю, но и то, почему его собственная мать забыла о нем. И он боялся. В глубине души Блейк не верил, что мать была настолько несчастлива с его отцом, что бросила сына, лишь бы не оставаться с этим человеком. И разве не мог он видеться с ней хоть изредка?
В детстве ему было очень больно осознавать, что мать никогда по-настоящему не любила его. Он придумывал различные причины ее поступка, но ни одна из них не смягчала боль разочарования.
Конечно, его отец был тот еще тиран, и он вполне мог хорошо заплатить жене за то, чтобы она навсегда исчезла из жизни сына, но разве можно покупать и продавать любовь к ребенку?
Блейк вцепился в руль, подумав о тридцати тысячах долларов, которые он заплатил Белле за суррогатное материнство. Как легко она взяла деньги за родного сына.
– Расскажи подробнее про хозяина винодельни, к которому мы едем, – прервала Белла неловкое молчание. Блейк приехал из Нью-Йорка только сегодня утром и объявил, что они все вместе едут к одному его другу. – Как ты с ним познакомился?
– Мы вместе учились в колледже. Уже тогда у него была страсть к виноделию. Его отец надеялся, что он продолжит семейный бизнес, но Сэм выбрал другой путь. Они вот уже пять лет не разговаривают.
– Потому что он купил винодельню? – удивилась Белла. – Как могли родители из-за какой-то винодельни разрывать связи с ребенком, пусть и взрослым?
– Причина бросить ребенка может быть какой угодно, – отозвался Блейк и многозначительно посмотрел на Беллу.
Он не хотел начинать непростой разговор сейчас, когда они ехали в гости, но не высказаться по этому поводу не мог.
– Это выпад в мою сторону или в сторону Виктории?
Благодаря открытию, которое он сделал на этой неделе, Блейк понимал, почему Вики было все равно, есть она в жизни Дрю или нет. Его гораздо больше интересовало, почему Белла отвернулась от сына.
– Почему ты оставила Дрю прошлой осенью?
– Потому что я была ему не нужна. У него были ты и Виктория.
Ответ его не удовлетворил.
– А теперь, когда мы с Викторией разошлись, ты изменила свое мнение?
Блейк понимал, что еще рано давить на нее и ускорять развитие событий, но он был слишком раздражен.
– Ты думаешь, что, став взрослым, Дрю сочтет себя обманутым? – спросила Белла.
– Я думаю, он разочаруется, узнав, что женщины, которая девять месяцев носила его под сердцем, нет в его жизни.
– А что будет, когда ты снова женишься? – поинтересовалась она. – Вряд ли твоя новая жена придет в восторг, если я постоянно буду рядом.
– Это не оправдание, – возразил Блейк.
– Так и будет. Я на ее месте не потерпела бы еще одну женщину, которая постоянно влезала бы в наши с ребенком отношения.
– Это Вики попросила тебя держаться подальше от нашей семьи, когда родился Дрю?
– Она чувствовала себя незащищенной. Если бы она сама могла забеременеть, то не испытывала бы отчуждения.
– С Вики в плане здоровья все в порядке, и, если бы она захотела, сама могла бы выносить ребенка. – Что еще его бывшая наплела Белле? – Она боялась, что беременность испортит ее фигуру.
– Но… – Белла неожиданно начала что-то понимать. – Откуда ты знаешь?
– Примерно год назад я обнаружил, что она лгала мне насчет своего бесплодия.
Блейк вспомнил, как нашел в шкафу жены противозачаточные таблетки. Он мечтал о семье и не замечал, что Вики к этому не готова. Она врала и соглашалась с ним, но в конце концов предпочла карьеру.
Теперь же, поняв, что быть актрисой гораздо сложнее, чем она думала, Вики решила его вернуть. Однако она не изменилась и, как только ей предложат роль, снова бросит их с Дрю.
– Брак, построенный на лжи, недолговечен. Разве ты так не считаешь?
– Безусловно, – согласилась Белла, – и мне непонятно, почему она так поступила.
– Наверное, вначале Вики надеялась, что я оставлю мечты об отцовстве, и мы будем жить, как прежде… – Горечь встала комом в горле Блейка. – Вот почему я поставлю интересы Дрю во главу угла, когда женюсь в следующий раз.
– Виктория хочет любой ценой вернуть тебя, – заметила она.
– Согласен. Дело усложняется еще и тем, что моя сестра на ее стороне. – Блейк пристально посмотрел на Беллу. Как она воспримет его следующие слова? – Но когда Джинн и Вики увидят нас вместе, они поймут, что я намерен двигаться дальше.
– Ты имеешь в виду меня? – Голос Беллы был полон сомнения. – Есть много женщин, которые больше подойдут тебе.
– Но не Дрю. – Блейк решил, что пора раскрыть карты. – Я много думал о тебе.
– Думал? – Белла была потрясена.
– Мне было очень тяжело принять твой отказ участвовать в жизни Дрю.
Белла раскрыла рот от удивления. Блейк ждал. Он надеялся услышать правду. Молодая женщина долго молчала. В конце концов она призналась:
– Я сделала это, потому что Виктория меня попросила.
Блейк вздохнул с облегчением. Значит, она не жестокосердная.
– Сейчас нет никаких преград для того, чтобы ты вошла в жизнь Дрю и в мою жизнь.
Он взял ее руку и крепко сжал. Белла высвободилась и отвернулась к окну.
– В каком статусе?
Ее голос был едва слышен.
– В качестве мамы Дрю, – ответил Блейк. Раскрывать все свои карты он пока не намеревался.
– Но я не его мать.
– Ты подарила ему жизнь, – настаивал Блейк.
– Я выполнила условия договора.
Это был сильный удар, но Блейк сдержался.
– Только не говори, что это была сделка.
– На что ты намекаешь? – не поняла Белла.
– Я хочу услышать правду.
– Хорошо. Если бы я знала, что привяжусь к этому малышу, то никогда не согласилась бы стать суррогатной матерью.
– Но ты не рассказывала, как тебе трудно.
– Я была обязана отдать Дрю. А как бы ты чувствовал себя, если бы я отказалась отдать вам малыша?
– Я был бы в ужасе.
– Вот и я о том же. Но с каждым днем я любила этого малыша все сильнее и сильнее, а перед родами меня даже посещали мысли расторгнуть с вами договор и уехать в Айову вместе с Дрю.
– Что же тебя остановило?
– Вы с Викторией пригласили меня сюда погостить, и я поняла, что не имею права ставить свое счастье выше вашего.
Сердцем он почувствовал, что, говоря "ваше", она имеет в виду его, а не Викторию.
– Спасибо.
– Пожалуйста. – Белла еле заметно улыбнулась. – Кстати, те деньги, что ты мне заплатил, спасли ферму родителей.
– Ты никогда не говорила, на что потратила их.
– А по твоему тону было ясно, что ты подумал: я спустила их на шмотки и вечеринки.
– Нью-Йорк очень дорогой город, если неправильно расставить приоритеты, а ты производила впечатление увлеченной свободой женщины.
– Когда ты всю жизнь живешь с девятью родственниками, свобода и личное пространство становятся главными ценностями.
– Итак, твои родители спасли ферму, а я получил сына. Но что получила ты сама? – спросил Блейк.
Гнев его постепенно сошел на нет, особенно когда он узнал, как она потратила деньги. Еще один пример ее заботы и щедрости. Белла с удивлением посмотрела на Блейка. Судя по всему, она не задумывалась о себе.
– Я получила свободную и прекрасную жизнь в Нью-Йорке.
– Ты самая добрая женщина, которую я когда-либо встречал, – с уважением сказал Блейк.
– Я не такая альтруистка, как ты думаешь.
Он вспомнил ее последние телефонные разговоры.
– А что ты сделала с авансом, который я тебе выплатил?
– Я отдала его сестре, чтобы оплатить ее поездку в Кению, – объяснила Белла.
– А деньги, которые ты отдала Шону? – продолжал Блейк.
– Это на починку трактора, который он только что купил.
– Который ты помогла ему купить?
– Если я могу помочь родным, я с радостью это делаю. Шону нужно на чем-то ездить в город.
– Интересно, все члены семьи обращаются к тебе за деньгами?
– На ферме всегда что-нибудь ломается.
Блейк был поражен ее бескорыстием.
– Белла, я ошибся в тебе. Ты не просто щедрая душа, ты святая.
Она засмеялась:
– Вряд ли.
Значит, все члены ее большого семейства не стесняются обращаться к ней за помощью. Да и другие люди могут корыстно пользоваться ее безотказностью. Вики точно этим воспользовалась.
– Итак, ты заботишься обо всех, а кто заботится о тебе?
Белла нахмурилась:
– Я сама, наверное.
Блейк поднес ее руку к губам и нежно поцеловал.
– Ты достойна иметь рядом человека, который позаботится о тебе.
– Наверное, я так и не узнаю, каково это. – Белла попыталась высвободить руку. – Я привыкла так жить. Забота о других у меня в крови, это как воздух, без которого нельзя дышать. Я всегда заботилась о своих братьях и сестрах и не умею жить по-другому.
– Теперь все изменится, – заявил Блейк. – С этого момента, клянусь, я буду удовлетворять любой твой каприз, и ты скоро поймешь, чего была лишена.
Оба замолчали. Машина ехала вдоль виноградников. Белла переваривала сказанное Блейком. Удовлетворять все ее желания… Известно ли ему, как соблазнительно это прозвучало? Интересно, каково это – быть избалованной? Но как долго это продлится? Ведь Блейк собирается найти для себя преданную жену, а для Дрю – любящую мать.
Когда-то давно Белла дала себе слово, что если она и выйдет замуж, то только за человека, который не захочет иметь детей. Она хотела быть свободной, путешествовать, не думать о деньгах, заниматься собой так же, как делала бывшая жена Блейка.
Конечно, она не одобряла Викторию, но иногда завидовала ей. Та была готова на все ради собственного комфорта и не испытывала по этому поводу угрызений совести. Белла очень хотела бы не тратить деньги на братьев и сестер, жить в свое удовольствие. Зная о постоянных проблемах своей семьи, она боялась, что ее заначка не доживет до Рождества.
* * *
– Хочу предупредить, – сказал Блейк, когда они выходили из машины. – Мой друг помешан на виноделии и на выращивании винограда. Если он начнет об этом говорить, то не остановится, если не попросишь.
– Но ведь мы приехали посмотреть на его винодельню, – удивилась Белла. – Я с удовольствием послушаю его рассказ и о вине, и о виноградарстве.
Она потянулась. Хотя поездка заняла меньше часа, разговор в машине был не из легких, и все ее мышцы ныли от напряжения.
На пороге дома появилась высокая рыжеволосая красавица. Она подскочила к Блейку и энергично обняла его.
– Блейк, как я рада! Добро пожаловать. О, я вижу, ты и Дрю привез.
Белла как раз вынимала Дрю из детского кресла.
– Познакомься, Джули, это Белла.
– Очень приятно! – воскликнула она с оживлением.
Белле понравились ее энергия и доброжелательность.
– Взаимно.
– А где Сэм? – спросил Блейк.
– Догадайся, – улыбнулась Джули и показала на несколько зданий, стоящих чуть в стороне от дома. – Пойди поздоровайся с ним, а мы с Дрю и Беллой накроем на стол. Да, и передай ему, что обед будет готов через пятнадцать минут.
Джули отвела гостей в патио, где был тенек, стояли плетеные кресла и открывался захватывающий вид на виноградники.
– Непередаваемая красота, – вздохнула Белла. – Когда я вижу что-то подобное, то думаю об Италии. Сколько же у вас земли?
– Около сотни акров. Половина занята виноградниками, а вторая половина – пастбищем и тренировочным полем.
– Да, Блейк говорил, что ты тренируешь лошадей. Как давно ты этим занимаешься?
– Уже пять лет. Это была идея Сэма. Не знаю, упоминал ли Блейк, как мой муж увлечен виноделием.
– Он сказал, что Сэм способен все уши прожужжать, если его не остановить.
Джули засмеялась:
– Это он может. Когда мы еще не были женаты, я очень переживала из-за того, что не разделяю увлечения мужа и что мне нечем будет заняться. Тогда-то он и придумал для меня дело. Мы купили эту землю, дом и конюшни и начали работать. Несмотря на то что наши хобби такие разные, мне кажется, что мы занимаемся одним и тем же.
– Да вы – идеальная семья.
История, описанная Джули, была похожа на жизнь родителей Беллы. Ее отец работал на ферме, обеспечивал семью, а мать была хранительницей очага, заботилась о муже и детях. Их неустанный труд бок о бок наполнял ферму жизнью и скреплял семью.
Конечно, ее братья и сестры жаловались на то, что они вынуждены донашивать одежду за старшими, и часто не могли поделить игрушки, но они выросли в любящей семье.
– Прости, что интересуюсь, – начала Джули, – но как получилось, что ты проводишь лето с Блейком и Дрю? Блейк говорил, что ты отказалась принимать участие в воспитании Дрю.
У Беллы скрутило живот. По-видимому, Джули была в курсе жизни Блейка. Вреда не будет, если она постарается объяснить ситуацию.
– Должно быть, ты считаешь меня ужасным человеком, потому что я решила устраниться из жизни Дрю.
– Ужасным? Ты перегибаешь, – ответила Джули. Белла прониклась к ней еще большей симпатией. – Признаться, сначала я думала, что ты решилась на это только из-за денег, но потом, когда Блейк рассказал о тебе подробнее, я поняла, что меркантилизм – это не твое.
Беллу распирало от любопытства.
– Что еще Блейк обо мне говорил?
– Он называл тебя идеальной матерью.
Ее будто громом поразило.
– Когда?
– В прошлом году. Я знаю Блейка много лет, и еще никогда он не выглядел таким счастливым, как в прошлом году. В августе они с Викторией приехали на годовщину нашей свадьбы, и он не переставая говорил о тебе и о ребенке.
– Боже мой, – прошептала Белла.
Слышала ли это Виктория? Возможно, его восторженный рассказ подтолкнул ее к тому, чтобы просить Беллу не вмешиваться в их жизнь. Ее можно понять.
– Блейк был поражен, когда ты ушла. Он был уверен, что ты не оставишь Дрю.
– Так было лучше для их семьи, – ответила Белла. – Но, признаюсь, это было нелегко.
Она почувствовала, как слезы подступают к глазам, и глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться. Первые дни после расставания с Дрю были самыми страшными в ее жизни.
– Я тебя понимаю, – сказала Джули, – если бы я была вынуждена отказаться от своей дочки, это убило бы меня. Значит, теперь ты восполняешь этот пробел? Мне кажется, Дрю абсолютно счастлив.
Белла взглянула на Дрю. Он лежал у нее на руках и безмятежно улыбался. Волна любви накрыла ее, и она не могла не улыбнуться в ответ. Конечно, смешно предполагать, что Дрю узнал в ней маму. Но когда Белла думала о том, что ей придется снова его оставить, ком подкатывал к горлу и становилось очень горько и больно.
– А вот и мальчики! – воскликнула Джули. – И моя дочь Линдзи. Не могу поверить, что Блейку удалось вытащить моего мужа из винодельни как раз к обеду.
Блейк и высокий светловолосый мужчина с четырехлетней девочкой на руках быстро приближались к патио. Опустив девочку на землю, Сэм представился и одарил Беллу крепчайшим рукопожатием. Он уделил внимание и Дрю, подбросив его в воздух несколько раз.