Вместо того чтобы вздремнуть, или отправить ему какой-нибудь остроумный и едкий ответ, или позволить себе немного отдыха после психически и физически изнурительных тридцати шести часов, она заставила себя встать и пойти в ванную, чтобы быстренько принять душ. Затем высушила волосы и быстрыми мазками нанесла тушь и помаду, завершая безукоризненное совершенство внешнего облика. Убеждая себя, что весь сыр-бор скоро закончится, и у нее достаточно энергии для работы, Иза устроилась за кухонным столом с ноутбуком и чашкой кофе. Открыла все данные, которые получила по канадским бриллиантам компании "Бижу".
Она принялась систематизировать их. В первую очередь по составу примесей от разных шахт.
Помимо серийных номеров и клеймения, именно анализ примесей был для специалиста по драгоценным камням лучшим способом анализа происхождения минерала. Например, африканские алмазы имели примеси сульфидов, в то время как российские несли следы азота.
К сожалению или к счастью, анализ канадских бриллиантов не выявил никаких примесей, которые роднили бы их с камнями из какого-либо иного уголка света. В принципе, это могло являться лишь преимуществом, поскольку низкий уровень примесей обуславливал высокую рыночную стоимость этих алмазов. Приятный факт для "Бижу" и прочих владельцев канадских алмазных рудников. Но и существенный минус. Ни один эксперт не мог достоверно доказать, что непознаваемый беспримесный алмаз поступил именно из этих шахт. При их идентификации возникали трудности, никакие обычные способы здесь не работали.
Раз так, она решила для начала проверить серийные номера бриллиантов из хранилища компании "Бижу" и убедиться в их соответствии с данными канадской шахты. У нее имелась подборка номеров на бумажной распечатке и флешка, на которой они дублировались. Она вставила ее в компьютерный разъем, чтобы загрузить данные в специальную программу, автоматически сопоставляющую цифры из шахты с номерами бриллиантов из хранилища фирмы.
Далее Иза стала анализировать документацию с поуровневым составом породы, привезенную из канадских шахт. Она располагала точными данными. Наметанный глаз эксперта усмотрел незначительную разницу, отличающую составы породы, идентичные или чрезвычайно сходные лишь на первый взгляд. Каждый нижний уровень отличался от верхнего, пусть и немного, но отличался. Значит, завтра в лаборатории она сможет сравнить показатели, проанализировать их связь с составом алмазов фирмы "Бижу" и гарантированно доказать их происхождение.
Это очень важный шаг в процессе, тем не менее он не гарантировал ни Изе, ни Марку окончательного и аргументированного ответа. Исследование алмазов поистине непростое дело, потому что минеральный композит имеет практически идентичный состав независимо от того, в какой точке мира были добыты камни.
Впрочем, у нее оставался еще один вариант. Последний, который стоило попробовать. То, что не могло быть подделано, уничтожено и что довольно часто упускали из виду люди, пытавшиеся подделать сертификаты кровавых конфликтных алмазов: атомы водорода или изотопов на поверхности камня. Эти атомы осаждались на алмазе дождевой водой, пропитывающей породу вокруг них, невидимо цеплялись за поверхность алмазов, и потом их невозможно было удалить никакими способами. Химический состав этих изотопов наверняка мог стать подтверждением источника происхождения камней, поскольку состав дождевой воды отличался в зависимости от локации, а значит, так же будут отличаться и сами алмазы.
Годы исследований, которые вел целый ряд геммологов, в том числе и Иза, обеспечили солидный багаж данных по сопоставлению изотопов. В ее компьютере хранились сведения по составу изотопов дождевой воды во всех основных районах добычи алмазов, включая северо-западные территории Канады. Именно они, а не серийные номера и не примеси в составе бриллиантов могли доказать связь Марка с предъявленными обвинениями. Или опровергнуть их.
Она надеялась, что опровергнуть.
И вовсе не потому, что спала с ним, и даже не из-за их общего прошлого. А потому, что она всегда думала, что владелец "Бижу" – хороший и честный парень, даже несмотря на то, как все закончилось между ними. В этой жестокой отрасли, где властвовали компании, не чуждые эксплуатации детского труда, терроризма, торговли с кровавыми африканскими диктатурами и русской мафией, "Бижу" всегда оставалась чистой. По крайней мере, пока компанией руководили Марк и Ник. Как только приняли управление, братья решили сделать этическим принципом "Бижу" именно безопасную деятельность. Причинять как можно меньше вреда и совершать как можно больше хорошего – таков был их девиз.
С течением времени экологическая и социальная ответственность семьи Дюран стала образцом для подражания, а шахты компании "Бижу" – самыми безопасными в мире как с точки зрения чистоты окружающей среды, так и по части условий труда работников. В жестокой отрасли алмазной добычи, где не хватало героев, появился настоящий бриллиант – образец для подражания. Для владельцев "Бижу" их бизнес был чем-то большим, нежели просто получение прибыли.
Неужели братья Дюран поддались обстоятельствам и отказались от собственных принципиальных убеждений? Что, если стремление к обогащению развенчало высокие идеалы?
Размышляя об этом, Иза провела следующие полтора часа, изучая свои данные и записи об алмазных рудниках, которые сотрудничали с фирмой "Бижу".
Она исследовала данные по изотопам водорода, пока не начали слезиться глаза.
Она проанализировала все данные по уровням шахт компании "Бижу" за последние восемнадцать месяцев.
И молилась, чтобы они совпали. Чертовски непросто для женщины, которую не волновала судьба компании "Бижу" и ее красавчика-владельца.
В противном случае, если бы данные не совпали, ей пришлось бы не просто разрушить его бизнес.
Разбить его сердце.
Уничтожить жизнь.
Она очень боялась сделать это снова.
Глава 14
– Ну как дела? Иза что-нибудь обнаружила?
Это было первое, что спросил Ник, перешагнув порог офиса Марка.
– Она здесь всего три часа, – тот не отрывался от монитора компьютера, перелистывая бесконечную вереницу писем, накопившихся за полтора дня, проведенных в Канаде. – Дай женщине шанс сделать свою работу.
– Да я даю. Но у нас поджимают сроки, братец. До выхода газеты остались считаные дни. Четверг – крайний срок, когда мы можем предоставить опровержение.
– Поверь мне, братец, я хочу этого не меньше твоего. Но это не значит, что мы должны лезть к ней каждые пять минут, совать нос в работу, донимая расспросами. Согласись, дело от этого быстрее не пойдет. Она и так работает по максимуму. Только сегодня утром мы вернулись из Канады, она безумно устала. – Бог свидетель, он знал это как никто другой! – Она работает, Ник, и изо всех сил старается докопаться до истины.
– Ого! – Ник перестал расхаживать по кабинету и остановился, окинув Марка насмешливым взглядом. – С каких пор ты начал защищать Изу Морено?
С тех пор как… с тех пор…
Он не знал, с каких.
– Какое это имеет значение? Мы должны волноваться о том, как найти негодяя, подсадившего "утку" в "Лос-Анджелес таймс".
– Что ты, не кипятись. Несмотря на мой беззаботный вид, я могу думать одновременно о многом. – Ник усмехнулся, видя, как брат хмурится. – Ну, врежь мне, большой брат. Что-то происходит между тобой и Изой, я прав?
– Ничего не происходит! – рявкнул Марк.
Разговор принял неприятный оборот, и это взбесило его. Он едва мог уложить в собственном рассудке, как вышло, что он опять переспал с Изой. И был уверен, что никому, а особенно его хитрому младшему братцу, не стоило совать нос в их и без того непонятные отношения.
– Ты уверен? Слишком уж кипятишься для человека, с которым "ничего не происходит". Неужели вы снова вместе? Поэтому ты такой обидчивый?
– Я не обидчивый! Я жду новостей из хранилища. Знаю, три часа – срок ничтожный, Иза работает. Тем не менее это вовсе не означает, что мне нравится ждать. И будь уверен, я предпочел бы делать это без твоих дурацких подковырок!
– Аминь, братец. – Ник бесцеремонно плюхнулся в кресло напротив Марка и, прежде чем тот моргнул, задрал ноги на полированное дерево стола. Баснословно дорогое антикварное кресло скрипнуло и покачнулось на задних ножках.
– Воистину аминь. Ты не расшиб голову и не разбил на мелкие кусочки мое кресло за пятьдесят тысяч.
Ник лишь закатил глаза.
– Ты слишком много волнуешься.
– Я генеральный директор. Это моя работа – слишком много волноваться.
Марк в десятый раз за десять минут взглянул на часы. Да, он пытался сохранять спокойствие ради брата, однако, по правде говоря, давалось это чертовски трудно. Он знал, что в "Бижу" не было ни одного кровавого алмаза из зон военных конфликтов. Все его камни добыты в честной канадской шахте, работа на которой экологически безопасная, а сотрудники получают социальные гарантии и высокую заработную плату. Но это не мешало ему изнывать от переживаний и любопытства. Все же, кто предатель? Кому понадобилось подсовывать "утку" в "Лос-Анджелес таймс"? Если этот человек оказался в состоянии выдумать историю о конфликтных алмазах в компании "Бижу", что остановило бы его от следующего шага?
От одной мысли об этом ему становилось дурно. Поэтому он нервно расхаживал по периметру кабинета, искоса поглядывая на брата.
– Все будет в порядке. – Слова Ника прозвучали так, будто он скорее пытался убедить себя, чем Марка. – Кроме того, отсутствие новостей – это тоже хорошие новости. Верно?
– Ага. – Марк в очередной раз постарался убедить себя, что беспокоиться не о чем. – Твоя правда. – Иза работает, Лиза помогает ей в хранилище. Они дадут нам знать, как только выяснят что-нибудь, опровергающее или подтверждающее эту дурацкую статью.
– Иза не собирается искать подтверждения, – уверенно заявил Ник. – Там нечего подтверждать. Ну, так и чем тогда мы озабочены?
– Абсолютно ничем, – бросил Марк, нарезая еще один нервный круг по кабинету.
В этот момент Лиза сунула в кабинет свой хорошенький носик.
– Какие новости?
Оба брата вздрогнули, вскакивая.
– Это ты нас спрашиваешь? – недоуменно возмутился Марк. – Ты же находилась там последние три часа!
– На самом деле я оставила Изу пару часов назад. Мне нужно было на встречу, а она все равно полностью погрузилась в работу и не нуждалась во мне.
– Встреча? Ты оставила Изу в алмазном хранилище, потому что у тебя встреча?
– Ну да. Я ушла и оставила доктора Морено одну в алмазном хранилище. – Лиза неуверенно взглянула на Марка. – Это проблема? Вообще-то все эксперты американской ювелирной академии так работают. Им что, нельзя доверять? А даже если и так, ну, что она сделает? В хранилище пятьдесят видеокамер, стоят аппараты высокого разрешения, которые регистрируют каждый микрон на лице того, кто входит и выходит. Даже если она решит украсть что-то, я уверена, что не сможет.
Марк знал, что Лиза права. Его хранилище обеспечено лучшей системой безопасности, которую только мог гарантировать неограниченный бюджет и многолетний опыт в ювелирном бизнесе. Не говоря о том, что Иза никогда не воровала у него. Это ее отец шесть лет назад запустил лапу в его бизнес, а не она.
С другой стороны, в то время они были вместе, а сейчас…
Марк бросил смятенный взгляд на Ника. Даже он выглядел неспокойно, услышав, что Иза осталась в хранилище одна.
Марк стремительно вышел из кабинета.
– Что случилось? – удивилась Лиза. – Куда ты собрался?
– Не беспокойся о нем, – успокоил Ник. Он еще не решил, кого покрывал – его или Изу. – Он просто увяз в этом деле.
– Мы все увязли, – пожала плечами девушка. – Я знаю, ты думаешь, что на кону ваша репутация, но забота о "Бижу" наше общее дело, и готова отстаивать каждый бриллиант в хранилище. Сама мысль о том, что какой-то придурок имеет наглость врать о нас и порочить репутацию фирмы, сводит меня с ума. Особенно когда он слишком труслив, чтобы обвинить нас в лицо, и прячется за спинами газетчиков.
Марк не услышал обличительной речи Лизы. Пока она произносила ее, он был уже на полпути к лифту. Твердил себе, что все нормально. Он нанял Изу в качестве эксперта, платит ей баснословную сумму денег, чтобы она сертифицировала его алмазы. Черт возьми, это не стоит того, чтобы вынести пару камней из хранилища!
Секунды ожидания лифта показались мучительно долгими. Он верил в честность Изы, верил, что она никогда не украла бы у него. Черт, он даже верил, что она не украла вообще ничего с тех пор, как впервые встретила его – даже имея неограниченный доступ ко всем сокровищам Геммологического института Америки. И все же тревожный внутренний голос призывал поторопиться. Он хотел немедленно оказаться в хранилище вместе с ней. Не потому, что действительно подозревал в воровстве. Он просто хотел избежать искушения.
Марк знал, что похитители бриллиантов похожи на наркоманов. Не в состоянии остановиться даже после того, как накопили достаточно денег и вполне могли бросить свое опасное занятие. Отец Изы был таким. Мультимиллионер, умирающий на последней стадии рака, он не мог противостоять искушению сорвать еще один крупный куш, был готов обокрасть парня собственной дочери и не испытывал по этому поводу никаких угрызений совести. Но, черт возьми, Иза тоже так жила! Марк вспомнил: когда она умоляла вызволить отца, то рассказывала о собственных ощущениях от воровства. С ее слов, это огромный всплеск адреналина. Но адреналин от романа с ним вытеснил в ней жажду сокровищ.
Так она утверждала.
Теперь, спустя годы, он многое понял. Наблюдая за ней, он совершенно точно знал: Иза больше не ворует. Но мало ли, вдруг искушение стало слишком сильным? Что, если она решила взять один камешек. Ну просто увидеть, что она может это сделать? Так сказать, пощекотать себе нервы.
За то время, когда Иза помогала ему, несмотря на его свинское поведение, он пришел к мысли, что должен простить ее за то, что произошло много лет назад. За то, что шесть лет назад она предпочла своего отца и поставила под удар его самого и "Бижу". Марк понял, в тот момент Сальваторе действительно нуждался в ней куда больше, чем он сам.
Но это не означало, что теперь он полностью ей доверяет.
Скажем так, он работал над этим.
Если она украла у него после всего, что между ними было, он никогда не сможет простить ее. Черт возьми, он не уверен, что вообще сможет смотреть на нее после всего этого!
Двери лифта, наконец, открылись.
Марк призывал себя быть благодарным Изе за все, что она делала для него. Хотя на самом деле благодарен не был. Более того, был напуган. Беспокоила вовсе не предполагаемая пропажа алмазов. Он с силой ударил по кнопке "вверх", поскольку хранилище размещалось наверху здания. Невыносимо еще раз потерять ее. Однажды это уже случилось. Марк не хотел проходить через это снова, независимо от того, какую чушь нес о своих чувствах тогда, в Канаде.
Раздался сигнал, оповещающий, что лифт прибыл на нужный этаж. Марк с нетерпением ждал, пока двери откроются. Казалось, это происходит втрое медленнее, чем обычно, настолько раскалились от мучительного ожидания его нервы.
Наконец створки распахнулись, и он опрометью побежал по коридору в сторону главного хранилища, где должна была работать Иза.
По пути ему попался Виктор, специалист по обрабатывающей технике. Марк знал его, тот за очень короткий промежуток времени сделал потрясающую карьеру от простого полировщика до высококлассного профессионала. Виктор улыбнулся, приветствуя его, Марк лишь кивнул в ответ, слишком уж спешил.
Оказавшись за углом, он увидел мигающие огоньки датчиков. Сигнал, означающий, что хранилище закрыто и занято.
Марк не знал, что делать, благодарить небеса или продолжать беспокоиться?
Он поднес палец к сканеру отпечатков, ввел персональный код доступа в хранилище и подождал, пока откроется массивная стальная дверь. Это заняло всего пару секунд, хотя показалось, прошла целая вечность.
Открыв двери, он ринулся внутрь, как сумасшедший. И наткнулся на импровизированный столик, который Иза соорудила в хранилище. На нем стоял ноутбук, микроскоп и небольшая коробка с алмазами. Один из камней лежал под микроскопом. Иза пристально изучала его, когда Марк оказался в помещении.
– Ты в порядке? – спросила она, оторвавшись от окуляра.
– Да, конечно. Я в порядке.
А что еще ему оставалось говорить? "Я психанул, думая, что ты меня обокрала? А как насчет того, что я до сих пор психую – ведь ты была в хранилище одна целых два часа, и я не знаю, не прикарманила ли ты что-нибудь?" Оба этих варианта никуда не годились.
– Я просто зашел посмотреть, как твои успехи. Нашла что-нибудь?
Она рассмеялась и протянула руку, ободряюще поглаживая его по плечу.
– Представляю, какая это нервотрепка. Особенно когда над твоей головой дамокловым мечом висит эта статья в "Лос-Анджелес таймс". Но за такой короткий срок в хранилище подобного размера, да еще с таким количеством бриллиантов, быстрого результата ждать не приходится. Если повезет, мы сможем обсудить мои выводы в среду, но скорее всего в четверг. С условием, что я проведу каждую минуту своего рабочего времени здесь, пока мой заместитель преподает в ГИА.
Его пронзило острое чувство вины. Вины за мысль, что он подозревал эту женщину в воровстве. Черт возьми, она пытается успокоить его, а он подозревал о ней такие ужасные вещи.
Мучительно подбирая слова, чтобы разрядить образовавшуюся неловкость, он посмотрел на алмазы, разложенные на столе. Россыпь маленьких бриллиантов, каждый из которых так легко потерять или похитить.
– Тебе что-нибудь нужно? – Он спросил насколько возможно небрежно. – Что я могу для тебя сделать?
– Сейчас ничего, спасибо. Завтра мне понадобится доступ в лабораторию, но сейчас пока я работаю здесь. Займись чем-нибудь другим. Например, управляй компанией. – Она улыбнулась, поддразнивая его.
– На самом деле, просто хотел побыть с тобой некоторое время, если не возражаешь. На всякий случай. Вдруг что-нибудь всплывет. Ты оказываешь "Бижу" огромную услугу, и было бы неправильно оставлять тебя одну.
– Я в полном порядке. Сейчас занимаюсь проверками серийных номеров и, вероятно, проведу за этим остаток дня. Если найду камень с несовпадающим номером, сообщу. До тех пор помощь не потребуется.
Она положила руку ему на плечо, поглаживая нежно и ободряюще.
– Спасибо, что предложил, но мне правда ничего не нужно. Хотя, что уж скрывать, забота приятна.
Ему не понравился ее тон. Отказ усугубил худшие подозрения. Это именно то, чего он опасался.
Марк прошел в глубь хранилища и взял стул. Сел, посмотрел на Изу с легкой улыбкой, чертовски далекой от чувства, которое он испытывал.
– Ну что ж. – Он достал телефон, делая вид, что занят чатом. – Мне все равно сейчас нечего делать, я к твоим услугам.
Она адресовала ему пристальный взгляд.
– Ты серьезно намерен оставаться здесь весь день?
– Ага, – согласился он.