Грейси было невдомек, что именно она во многом помогла ему пережить пытки. Он представлял ее лицо, говорил себе, что если выдержит, то увидит ее снова, и это давало ему силы терпеть, пока враги убивали его товарищей, заставляя остальных на это смотреть. Погиб его близкий друг. У него остались жена и трое детей. И Роман ревностно следил, чтобы семья его ни в чем не нуждалась. Он открыл для них специальный счет. Это не избавило его от чувства вины, но помогало легче переносить боль.
Роман наклонился и взял Грейси за руку:
- Поверь мне, в то время тебе нужно было держаться от меня подальше. И ты не несешь ответственности за мои ошибки. Это я повернулся к тебе спиной. Это я тебе не поверил. Я был молод, глуп и дерзок. Это моя вина.
Лимузин подъехал к отелю "Метрополь", где проходил благотворительный вечер, но Грейси не отняла руки и не отвела глаз. Миновав парковку, водитель направил машину к подземному въезду для особо важных гостей. Они остановились, и служитель открыл дверцу, но Грейси продолжала сидеть, глядя на Романа.
- Роман, когда мне сказали, что ты погиб, я думала, что хуже быть не может, - произнесла она, сжав его ладонь. - А потом узнала, что ты в плену, что тебя пытают… - Она остановилась и глубоко вдохнула. - Я… я думала о тебе и молилась за тебя каждый день.
Где‑то в глубине души он и так об этом знал. Возможно, поэтому он до сих пор и чувствовал себя накрепко привязанным к ней.
- Грейси, для меня это значит больше, чем ты можешь себе представить.
Грейси не единожды помогала в организации благотворительных вечеров, но тут ей пришлось признать, что декораторы "Добро пожаловать домой" превзошли сами себя. Убранство кричало о патриотизме и доблести. А в центре зала на большом настенном экране сменялись фотографии солдат и их семей, которым помогла организация.
Среди приглашенных был высший свет Чикаго и несколько голливудских звезд. Грейси смотрела, как Роман общается с другими гостями. Смокинг шел ему невероятно. Среди толпы Роман выделялся высоким ростом и внушительной мускулатурой, привлекая взгляды присутствующих. Грейси было приятно, что ее сопровождает мужчина, которого она сама считала пока что самым красивым и сексапильным во всем зале. Только вот ей пришлось напомнить себе, что они не вместе. Она не может - да и не хочет - на него претендовать. Хотя она не стала бы отрицать, что в глубине души обрадовалась бы, обернись все иначе.
Однако она ненавидела себя за подобные мысли. За слабость. За безрассудство. За то, что хотела мужчину, который так плохо поступил с ее семьей. Но тело продолжало ее предавать.
Роман, заметив, что Грейси на него смотрит, завершил беседу с каким‑то мужчиной и направился к ней. Сердце чуть не выпрыгнуло у нее из груди.
- Увидела что‑то интересное? Или кого‑то? - с явным намеком поинтересовался Роман.
Он откровенно пытается вывести ее из себя. И у него неплохо выходит.
Грейси неопределенно махнула рукой в том направлении, откуда он пришел, тяжело вздохнула и ответила:
- Да, но он, кажется, женат.
Роман рассмеялся:
- Ты совсем не умеешь лгать!
Да, он хорошо ее знает. Грейси с трудом справилась с желанием придвинуться ближе, чтобы их руки соприкоснулись.
- Как тебе тут? - спросила она.
- Лучше, чем я ожидал. Я не особенно люблю многолюдные сборища.
- Тогда почему ты согласился?
- Ну не мог же я позволить красивой женщине пойти одной.
Грейси смерила его пристальным взглядом, на губах ее мелькнула улыбка.
- Мы не на свидании.
Роман пожал плечами:
- Ты уже это говорила.
Вдруг кто‑то ее окликнул. Оглянувшись, Грейси увидела Дакса Колфилда - нового члена местного сената. Он пробирался к ним сквозь толпу, сияя своей фирменной улыбкой. Дакс был типичным политиком и при этом неплохим парнем. Грейси не сомневалась, что смазливая внешность и обаяние помогут ему добраться до Вашингтона. Она была согласна далеко не со всеми его принципами, но в мире, где от политиков ждут полуправды и откровенной лжи, Дакс казался по‑настоящему искренним и порядочным человеком. Порой он вел себя излишне самоуверенно, иногда даже нагло, но это издержки профессии. Грейси какое‑то время даже проработала помощником руководителя его предвыборной кампании. Она трудилась в тени, используя свой опыт в планировании мероприятий, чтобы организовать большую часть его выступлений и благотворительных акций.
- Грейс! - лучезарно улыбнулся Дакс. Грейси обняла его и поцеловала в щеку. - Я так рад, что ты пришла!
- Я бы ни за что не пропустила сегодняшний вечер. - Грейси повернулась к Роману: - Роман, это сенатор штата Дакс Колфилд. Он спонсор этого мероприятия.
- Роман Слейтер! - Дакс крепко пожал протянутую руку. - Встретиться с вами - большая честь. Я слышал о вас много хорошего. И позвольте поблагодарить вас за вашу службу.
Роман кивнул, но не улыбнулся. Обычно он легко шел на контакт, но сейчас в его взгляде читалось раздражение.
Дакс обнял Грейси за плечи и сказал Роману:
- Эта женщина просто находка. Во время моей кампании она была незаменима и этот вечер тоже помогала организовать. Я не знаю, что делал бы без нее.
- Мне кажется, ты немного преувеличиваешь, - улыбнулась Грейси.
- Мы очень польщены, что с нами сегодня настоящий герой. - Дакс повернулся к Роману.
- Каждый солдат - герой, - резко отозвался тот. - И заслуживает почестей.
Его тон озадачил Грейси. Но прежде чем ситуация стала неловкой, кто‑то позвал Дакса, и он, все так же улыбаясь, повернулся к Грейси:
- Я хотел попозже обсудить с тобой несколько идей по поводу фонда. А пока - твори свое волшебство.
Грейси улыбнулась в ответ:
- Можешь на меня положиться.
Дакс подмигнул ей и сказал Роману:
- Надеюсь, вы хорошо проведете время.
Когда он ушел, Роман заявил:
- Мне не нравится этот парень.
- Почему?
- Просто не нравится. - Роман, нахмурившись, пожал плечами. - Что он имел в виду, когда сказал "твори свое волшебство"?
- Ну, скажем так, у меня талант заставлять людей добровольно расставаться с деньгами.
Роман огляделся:
- Тогда тебе есть где развернуться. Список гостей впечатляет. Здесь есть хоть кто‑нибудь, кто не богат и не знаменит?
- Конечно нет. Билет стоит аж десять тысяч.
Брови Романа поползли вверх.
- И я столько плачу?
- Не совсем. Я кое с кем договорилась.
В течение следующего получаса Грейси представила его нескольким людям. В какой‑то момент она потеряла Романа из виду, а потом увидела его на танцполе вместе с очень молодой и популярной восходящей звездой Голливуда. Они разговаривали и смеялись, причем актриса смотрела на Романа так, будто хотела съесть его на десерт.
Грейси почувствовала такую сильную ревность, что ее даже затошнило.
Ну что с ней не так? У нее нет права ревновать! Нет права чувствовать вообще ничего. Ей совершенно точно известно, что у Романа нет девушки, так что он волен разговаривать и флиртовать с кем угодно. И они не на свидании. Она сама так сказала: они пришли вдвоем просто как приятели.
Но это понимание не принесло ей облегчения. По правде говоря, ей стало только хуже.
Роман оглянулся и поймал ее взгляд, прежде чем она успела отвести глаза. Грейси все‑таки посмотрела в другую сторону. Роман, наверное, решил, что она пялилась на него, а он ее застукал. Хотя, по сути, так и было.
Что‑то ей сегодня не везет.
- Эй, привет!
Грейси обернулась и увидела свою сестру Еву. На лице той сияла ослепительная улыбка, наполненная такой нежностью и любовью, что Грейси словно окатило теплой волной. Сама Грейси походила на маму, а вот Ева родилась настоящей Винчестер. Высокая, поджарая, элегантная, с зелеными глазами и яркой улыбкой. Ее голову украшала идеальная прическа, на лице - безупречный макияж, тело обтягивало изящное стильное платье. Люди, которые ее не знали, ни за что бы не подумали, что под внешним гламуром скрывается хладнокровная деловая женщина. И не догадались бы, что Ева, несмотря на кажущуюся худобу, скоро станет носить одежду для беременных. Грейси даже подумывала по этому случаю запустить собственную линию нарядов для будущих мам.
- Привет, красотка! Ты прямо сияешь.
Ева улыбнулась и расцеловала ее в обе щеки.
- А ты, как всегда, обворожительна. Это платье из твоей коллекции?
Грейси покачала головой:
- Это Армани.
Как бы ей ни нравились собственные модели, надевать их на благотворительные мероприятия было бы бесцеремонно и пошло - как будто рекламировать саму себя. Грейси гордилась своими достижениями, но имела достаточно такта, чтобы не выставлять их напоказ.
- Как ты себя чувствуешь? - спросила она Еву.
- Довольно неплохо. Немного тошнит по утрам, и я быстрее устаю, но в целом не жалуюсь.
Грейси огляделась в поисках будущего зятя. Несмотря на то что им с Евой пришлось пережить некоторые неурядицы, это их только сплотило и укрепило их любовь друг к другу и готовность сделать все, чтобы сохранить свои отношения. Грейси в каком‑то смысле даже завидовала сестрам, каждой из которых удалось найти мужчину своей жизни. Если бы не предательство Романа… После их разрыва Грейси иногда заводила мимолетные интрижки, но приоритетом для нее всегда оставалась работа. Она полагала, что когда встретит того самого человека, то сразу это поймет. Почувствует искру волнения и притяжения. Ту искру, которая зажгла ее, когда она впервые увидела Романа.
Но больше с ней такого не случалось.
- Брукс здесь? - спросила Грейси.
- Ему пришлось уехать по делам. Но он вернется к празднику на площадке детской больницы в это воскресенье. Всем так интересно узнать, как идет строительство.
- Я очень надеялась, что придут Нора с Рейдом. Мне хочется поблагодарить его. - Рейд Чемберлейн, еще один будущий зять Грейси, был владельцем отеля, в котором они сейчас находились, и с радостью предоставил им на этот вечер зал, а также роскошные номера для самых щедрых гостей, которые приехали издалека.
Ева положила руку на плечо Грейси и тихо спросила:
- Как ты, малышка, держишься? Все в порядке?
"Держишься"? Со стороны Евы это был странный вопрос - ведь она знает, что Грейси обожает официальные мероприятия. Особенно благотворительные. Ей же так хорошо удается болтать с богачами и избавлять их от излишка денег.
- Да, а почему ты спрашиваешь?
- Тебе, наверное, тяжело видеть здесь Романа. Я даже не знала, что он приглашен.
Ах, вот в чем дело. Грейси слегка поморщилась. Как же ей объяснить?
- Наверное, это не удивительно, учитывая его службу в армии. И финансовые успехи. За последние два года он, безусловно, стал широко известен. Сложно им не восхищаться.
Успех Романа не удивлял Грейси. Она всегда знала, что он всего добьется. Он был так же целеустремлен, как она сама, и учился не менее усердно. Отчасти поэтому они так быстро и подружились.
- На самом деле его нет в списке приглашенных, - произнесла она.
Ева озадаченно наморщила лоб:
- А… он пришел с кем‑то?
- Ага. - Грейси надеялась, что на этом разговор о Романе и закончится. Напрасно.
- С кем?
- Ну…
Сложив руки на груди, Ева пристально посмотрела на сестру хорошо знакомым взглядом, который как бы говорил: "Не пытайся меня обмануть".
- Грейси? - настойчиво произнесла она.
Выбора у Грейси не было.
- Со мной. Он пришел со мной, - призналась она.
На лице Евы отразилось такое негодование, что Грейси даже поморщилась.
- Но почему?
- Это не то, что ты думаешь. Мы не на свидании. Мы не сошлись снова и не сойдемся. Это просто бизнес.
- Ну, учитывая, как он сейчас на тебя смотрит, я с трудом в это верю.
Грейси оглянулась и увидела Романа, который беседовал с одной из наиболее известных голливудских пар и депутатом от штата Иллинойс. Но смотрел при этом на нее. Улыбнулся и подмигнул ей.
О черт. Ну зачем он это сделал? Особенно в присутствии сестры.
- Все еще с трудом верю, - заметила Ева.
Грейси повернулась к сестре:
- Если честно, это папа попросил меня его позвать.
Ева прикрыла глаза и глубоко вздохнула:
- Ох, дорогая. Чего он от тебя хочет на сей раз?
Похоже, даже ее сестра считает, что отец имеет над ней слишком большую власть.
- Ему кажется, Роман что‑то задумал, и он попросил меня… ну…
Ева смотрела на нее печально.
- Ну - что?
- Ну, он надеется, что я смогу что‑нибудь узнать о планах Романа. Потому что мы с ним раньше были близки.
Ева была явно не в восторге.
- Кем он тебя считает, черт возьми? Джеймсом Бондом?
- Я подумала то же самое, но он надавил на жалость. - Как обычно. - Сказал, что не вынесет еще одного скандала.
Ева взяла ее за руки:
- Милая, я знаю, что папа очень болен и ему недолго осталось, но ты не обязана потакать ему, если это тебя расстраивает. Он может получить то, что хочет, другими способами. После всего, что Роман с тобой сделал…
- Да нет, все в порядке. - И Грейси не кривила душой. - Между нами есть невыясненные вопросы. Но, может, настало время их разрешить. Отпустить прошлое.
- Так ты тоже считаешь, что Роман что‑то замышляет?
Грейси думала об этом всю ночь.
- Я не знаю. Он взял на себя полную ответственность за обвинения семь лет назад, но говорит, что в этот раз не имел отношения к слухам про папиных якобы незаконных детей. По его мнению, Брукс воспользовался найденной им информацией, хотя Роман его предупредил, что она не проверена. Грэм тебе ничего не говорил?
Ева нахмурилась:
- Мы не упоминаем Брукса. И они сейчас не разговаривают друг с другом. Грэм все еще зол на него. Но если тебя интересует мое личное мнение…
Конечно, интересует.
- Да?
- Будь осторожна.
Сестра была права, но тут Грейси посмотрела на Романа, их взгляды встретились, и она подумала, что, похоже, уже вляпалась.
Глава 5
Грейси обошла гостей, договорилась с некоторыми о пожертвовании весьма щедрых сумм и наконец нашла свободный стул с видом на танцпол, куда и присела, держа в руке бокал. Это уже третий за сегодня - пожалуй, ей хватит. Она озиралась в поисках Романа, когда вдруг кто‑то постучал ее по плечу.
- Потанцуешь со мной?
Грейси подняла голову и увидела того, кого искала, прямо перед собой.
- Потанцую? - как попугай, повторила она.
- Ну, это то, чем занимаются вон те люди, - пояснил Роман, ухмыляясь и показывая на танцпол. - Я тебя обнимаю, и мы раскачиваемся из стороны в сторону.
- Я знаю, что такое танцевать. - Грейси изо всех сил пыталась сдержать улыбку. Когда он шутит, только хуже. Ей слишком сильно нравились его шутки. К тому же - и это самое ужасное - немного выпив, она почувствовала себя раскрепощенной. - Я просто не уверена, что хочу этого. - Грейси поставила бокал на стол.
- Насколько я помню, раньше ты любила танцевать.
- Ты точно еще не все танцы расписал? - По наблюдениям Грейси, Роман сегодня уже успел вывести на танцпол почти всех молодых и незамужних женщин, что были в зале.
- В чем дело, Грейси? Ревнуешь?
От его озорного взгляда по ее телу пробежала дрожь, но она лишь досадливо закатила глаза:
- Да уж конечно.
Роман склонился к ней, и его дыхание мягко коснулось ее уха.
- Ты же знаешь, что я хочу танцевать только с тобой.
Ну зачем он такое говорит? Даже когда он всего лишь взял ее за руку, она почувствовала томительное волнение. А мысль о том, чтобы обниматься с ним в танце, и о своих ощущениях при этом приводила ее в ужас. Но Роман был так красив и галантен, что, когда он предложил ей руку, Грейси позволила увлечь себя на танцпол.
Ох, точно не стоило пить третий бокал.
Роман положил свою большую ладонь ей на талию. Грейси напряглась. Он притянул ее ближе. Ее грудь прижалась к его груди, и она ощутила покалывание в мгновенно отвердевших сосках. Он держал ее за руку нежно, но крепко. Она положила ладонь на его бицепс и почувствовала напряженные мышцы под тканью пиджака.
Это было приятно. Слишком приятно. И слишком похоже на давно ушедшие дни, когда они просто не могли оторваться друг от друга. Их бедра соприкоснулись, и Грейси против своей воли расслабилась. Роман всегда отлично танцевал, и боевые травмы, похоже, ничего не изменили.
Как будто прочитав ее мысли, Роман произнес:
- Кажется, мы с тобой пару раз это делали. - Он помедлил, пристально глядя ей в глаза, а потом добавил: - Хотя тогда на нас было гораздо меньше одежды. И мы находились в горизонтальном положении.
У Грейси ослабли колени и запылали щеки. Обязательно нужно было напоминать? Заниматься любовью с Романом было чудесно. Они чувствовали друг друга так тонко. Они могли валяться в постели несколько часов подряд, переходя от поцелуев к любви, а потом к разговорам. Трогать его, ласкать руками все его тело, с ног до головы, всегда оставалось ее любимым занятием, от которого невозможно было устать.
И похоже, ничего не изменилось.
- Ты слишком далеко заходишь, - предупредила она, чувствуя, как голова кружится от мускусного запаха его лосьона после бритья. Весь остальной мир словно исчез. Казалось, будто в зале только они вдвоем.
- Это же правда, - сказал Роман. - Я знаю, что ты не забыла.
Грейси хотелось бы забыть. Но то, что существовало между ними, было незабываемо.
- Не пытайся меня соблазнить.
Чувственные губы изогнулись в улыбке.
- А я пытаюсь?
Грейси, ненавидя себя за дрожь в голосе, ответила:
- Я же тебе говорила, что мы не на свидании.
Глубокий баритон Романа прошелся как будто прямо по ее нервам, а дыхание обожгло щеку.
- Так, значит, когда мы будем прощаться на пороге твоего дома, я не могу рассчитывать на поцелуй?
- Это я тебя повезу домой. Машина‑то моя, - напомнила ему Грейси.
- Ну, тогда на пороге моего дома. Все равно никакого поцелуя?
Грейси забрала его с работы и понятия не имела, где он живет. Хотя какая разница?
- Никакого поцелуя. Нигде.
- Даже в щеку?
Нет, поцелуем в щеку все точно не закончится. А если она снова почувствует вкус его губ, то потеряет контроль над собой. Она и так уже балансирует на грани.
Глаза Романа потемнели от страсти.
- Но нам с тобой так хорошо удавались поцелуи.
С этим Грейси поспорить не могла. Отрицать - только терять время.
- Между нами только деловые отношения, - заявила она, пытаясь найти какую‑нибудь безопасную тему, которая не разовьется в беседу с намеками. - Ты уже говорил с Грэмом и Бруксом по поводу встречи с моим отцом?
- Тебе Саттон велел у меня спросить?
Ну, ничего такого конкретного он не велел. Так что Грейси даже не солгала, ответив:
- Мне просто интересно.
- Но это ведь он попросил тебя меня пригласить? Пытается вести за мной слежку.
Если она попробует возражать, то он все поймет. Она ведь совсем не умеет врать.
- Почему ты так думаешь? - ответила вопросом на вопрос Грейси.
Роман засмеялся:
- Так я прав?
Грейси удивленно моргнула: