Изабелл уже сожалела о том, что поделилась со Спенсером переживаниями относительно своего сиротства. Бремя ответственности, которое она несла, было тяжким, и у нее не было того, с кем она могла бы его разделить. Спенсер обладал уникальной способностью заставлять ее раскрываться перед ним. Обычно она не доверяла свои мысли посторонним. Таков был ее осознанный выбор. Изабелл не принадлежала к тому типу женщин, которые ищут поддержки у мужчин, особенно у тех, кто сильно разочаровал их. Таковы были ее отец, брат и, конечно, Спенсер.
Он покосился на диван, откуда на него невозмутимо взирал Аттикус.
– Что касается кота…
Он окинул Изабелл задумчивым взглядом, словно что-то обдумывал.
– Ты не заставишь меня избавиться от него.
Однако ее слова были похожи на откровенную мольбу.
– Разве для вас обоих не было бы лучше жить где-ни будь на свежем воздухе? Я имею в виду, вне стен отеля.
Она мятежно расправила плечи.
– Отель – мой дом.
– Неужели ты не хочешь чего-то большего? – Спенсер обвел рукой апартаменты.
Выражение лица женщины осталось бесстрастным.
– Чего еще я могу желать?
Его глаза задержались на Изабелл дольше, чем следовало. У нее сложилось впечатление, что Спенсер хочет узнать о ней всю правду, но при этом сам что-то утаивает.
Он взялся за дверную ручку, последний раз взглянул на Изабелл и вышел не попрощавшись.
Глава 6
Спенсер смотрел на Нью-Йорк. Из окна его гостиничного номера открывался потрясающий вид. Но, честно говоря, он не замечал ни вспышек, ни огней. Откровение Изабелл потрясло его до глубины души.
Неужели тогда он был настолько бесчувственным? Какой мужчина способен не заметить такое?
Спенсер ненавидел и презирал себя. Он был увлечен идеей соблазнить девушку из Нью-Йорка и не обратил внимания на то, что она была девственницей. Не самое приятное воспоминание.
Кто он после этого?
Он вспомнил их первый раз. Ее первый раз с мужчиной. Снова и снова Спенсер пытался убедить себя в том, что если бы он причинил ей боль, то она наверняка сказала бы ему об этом.
Как он мог не обратить внимания?
Изабелл понравилась ему, потому что была совершенно не похожа на других девушек. Только сейчас он в полной мере смог это понять. Тогда ему и в голову не приходило, что она может быть неопытной. Нежелание вступать с ним отношения он списал на ее сдержанную натуру. Его невероятно привлекали холодность и деловитость Изабелл. Она притягивала его этим, словно магнит, в то время как другие женщины буквально бросались ему под ноги.
В Изабелл ощущался класс. Она держалась с ним чуть свысока, отчего Спенсер желал ее еще больше. За равнодушной, элегантной, уравновешенной внешностью скрывалась страстная женщина, которая – он чувствовал это – отдастся ему без остатка.
Спенсер безжалостно преследовал Изабелл, пока она не оказалась там, куда он хотел ее загнать. Однако одной ночи ему оказалось недостаточно. Равно как и двух, и трех. Прошло не меньше недели, прежде чем он снова смог трезво рассуждать и дать оценку происходящему. Спенсер не заводил серьезных отношений. Тогда он избегал обязательств. Ему нравилась его свобода, нравилось не зависеть ни от кого и ни от чего.
Однако Изабелл заставила его нарушить все правила. Он не просто соблазнил ее. Они встречались. Спенсер ухаживал за ней, осыпал ее подарками и цветами, водил в рестораны – туда, где он никогда не бывал с другими женщинами. Он искренне наслаждался компанией Изабелл. Их интеллекты были на одном уровне, несмотря на то что она была на два года младше. Изабелл прекрасно разбиралась в реалиях того мира, в котором они оба обитали.
Но Спенсера также интересовало, что она вкладывает в их отношения. Да, Изабелл была моложе, но всем известно, что женщины созревают и развиваются быстрее, чем мужчины. Думает ли она о том, что он должен позвать ее замуж?
Эти мысли заставляли его нервничать. Он не был готов к браку. Спенсер даже не был тем, кем она его считала. Он не был настоящим Чатсфилдом. Он оказался подделкой. Это висело над ним, как дамоклов меч. Спенсера тревожило, что об этом может узнать кто-то вне семьи.
Почему Изабелл не рассказала ему, что она девственница? Старалась сохранить образ независимой молодой современной женщины?
Кровь тяжело стучала у него в висках. Спенсер не был негодяем. Да, он был плейбоем, но тем не менее уважал женщин. Он никогда не спал с девственницами.
Кстати, до того, как он встретил Изабелл, секс для Спенсера был просто физическим актом. Нуждой тела, которую можно удовлетворить с любой партнершей, желающей того же. Он был молод, красив, свободен и активно пользовался всеми этими преимуществами.
Поэтому она так сильно ненавидит его? Потому что он не оправдал ее надежд? Наверняка все девственницы по-особенному относятся к своему первому мужчине. Представляют, что он – единственный. Считала ли Изабелл так же? Смотрела ли на него как на человека, с которым она готова провести всю оставшуюся жизнь?
Временами Спенсер задумывался о браке и продолжении рода, но ненароком услышанное им в то Рождество разрушило все его планы. Родители кричали друг на друга. Спенсер не был сыном Майкла Чатсфилда. Кровь, которая текла в его жилах, принадлежала кому-то, кто не был вхож в высшие круги, а лишь пьянствовал в первоклассных барах при отелях. Алкоголизм послужил причиной преждевременной смерти его биологического отца.
Спенсер считал, что ненависть Изабелл связана с пари и приобретением отеля его семьей. Сегодня выяснилось, что десять лет назад он допустил катастрофическую ошибку, и это потрясло его.
В тайне ото всех он нанял детектива, который навел справки. Число серьезных отношений Изабелл равнялось нулю. Разве этот факт не говорит сам за себя? Она отдалась их отношениям без оглядки, и, когда они расстались, Изабелл была опустошена. Она имеет право злиться на него. А он воспользовался ее гневом, чтобы разорвать отношения, потому что не знал, к чему они могут привести.
Спенсер не привык нуждаться в людях. Он гордился своей независимостью, именно это качество служило ему верой и правдой, с тех пор как он узнал правду о своем происхождении. Он презирал людей, которые цепляются к кому-либо в поисках опоры. Неуверенность делает человека легкой мишенью для разочарования.
Изабелл жила и дышала "Харрингтоном". Она перерабатывала, обосновалась на его территории… с контрабандой пронесенным котом. Это по-настоящему ошеломило его. Изабелл не производила впечатления человека, который с удовольствием заботится о домашних питомцах. Она была сдержанной и даже холодной, когда общалась с людьми. Возможно, с котом она нашла общий язык. Как известно, эти животные держатся с людьми высокомерно и не терпят фамильярностей.
Но кошка действительно представляла собой опасность для гостей отеля. Спенсер это не выдумал. Конечно, он мог понять, почему одинокая женщина, которая живет и работает в отеле, нуждается в чьей-нибудь компании. Кот – подходящий вариант.
"Возможно, и тебе пора завести кошку?" – предложил язвительный голос в его голове.
Спенсер отошел от окна и вздохнул. Его тело было напряжено. Он почти не чувствовал шею и плечи. Головная боль грозила перерасти в мигрень. Его мучили стыд и отвращение к собственной персоне.
Как он мог быть так слеп? Вероятно, это дефект личности, который он унаследовал от своего биологического отца. Что, если он действительно сделал ей больно, а она не пожелала признаться в этом? Спенсер знал, что Изабелл была гордой. В свое время его привлекла ее заносчивая манера общения.
Он стал ее первым любовником.
Эта мысль терзала его все сильнее.
Он не действовал медленно в тот первый (для нее) раз. Не был достаточно нежен и деликатен. Спенсер был крайне возбужден, и они сошлись вместе в буре страсти. Все, что предшествовало их первой ночи, было для него самой длинной и самой приятной прелюдией. Изабелл сопротивлялась его попыткам соблазнения, что придавало ему все больше и больше решимости. Когда она наконец уступила, Спенсер возликовал.
Секс был восхитительным. Не только потому, что он долго добивался Изабелл. Между их телами происходили невероятные химические реакции. Спенсер никогда не испытывал чего-то подобного ни с кем до нее. И так происходило каждый раз. Между ними возникла настоящая близость, можно даже сказать, нежность и невообразимая страсть. Он до сих пор помнил, как она рисовала у него на спине причудливые узоры. Спенсер дрожал от удовольствия, а Изабелл великолепно ублажала его. Теперь, когда он узнал, что она была неопытна, все, что она проделывала языком, губами и пальцами, потрясло его еще сильнее. Откуда ей было известно, как нужно прикасаться к нему? Изабелл с легкостью угадывала желания его тела, ласкала и дразнила, пока он не достигал пика наслаждения.
Каким образом он наладит отношения с Изабелл теперь? Ведь они до сих пор привлекают друг друга. Возбуждение всякий раз накрывало их с головой, когда они оказывались рядом. Изабелл заявила, что ненавидит себя за эту слабость. Немудрено, ведь он действительно стал ее врагом. Он повел себя чудовищно и не считался с ее чувствами. Но Спенсер не оперировал эмоциями. Его сила состояла в фактах и цифрах. От чувств он уклонялся.
Тем не менее он был ее первым мужчиной…
Несмотря на чудовищность ситуации, Спенсер испытал чувство гордости и ничего не мог с собой поделать. Он стал первым, кто довел ее до оргазма своими прикосновениями. Да и как он мог не испытывать гордость за то, что разделил с ней нечто бесподобное?
Сможет ли он снова завести с ней роман? Это риск. В кабинете Изабелл предлагала себя, как падшая женщина, причем обвинила его в том, что именно он обесценил ее. Спенсер с легкостью мог овладеть ею прямо на столе. Его тело изнывало от желания.
Но он не мог допустить, чтобы им примитивно манипулировали. Ему нравилось контролировать все происходящее. Если он снова захочет быть с Изабелл, следует многое взвесить. Удастся ли ему успешно совмещать главное дело своей жизни и отношения с такой непростой женщиной? Почему Изабелл предлагала себя ему? Знала, что это отвлечет его от отеля? Другой причины и быть не может. Изабелл ненавидела его, имея на это полное право.
Но ненависть и страсть нередко уживаются под одной крышей. Ненависть не освобождает от сексуальной зависимости.
Как пресса охарактеризует их связь? Если честно, это был бы великолепный маркетинговый ход. Но захочет ли этого сама Изабелл? Чего она вообще хочет? Сама она говорит о себе как о человеке, преданном карьере. Это он понимал. Спенсер был согласен с тем, что не каждая женщина видит себя в кухне у плиты. Но что-то заставляло его если не сомневаться, то не до конца верить ее словам. Он помнил, что Изабелл в семнадцать лет потеряла мать. В подробности она никогда не вдавалась. Изабелл сообщала эту информацию так, будто горе случилось с другим человеком. После появления в их семье Лилианы отец и дочь отдалились друг от друга. Но об этом Спенсер узнал от других, а не от Изабелл. Со стороны персонала отеля он слышал лишь похвалу в ее адрес. Все говорили о ее преданности им и отелю. Изабелл относилась к сотрудникам, как к семье, команде, и делала все, чтобы добиться наилучших результатов. Но Спенсер также обратил внимание на то, что никто не обращается к ней по имени, за исключением, возможно, ее личного помощника. Изабелл сама настояла на этом или в "Харрингтоне" сложилась такая традиция?
Изабелл скрывалась за ширмой уравновешенности и отчужденности. Неужели нельзя приблизиться к ней, чтобы лучше узнать женщину, которая скрывается за ледяной маской? Неужели эгоистично желать повторения того, что было когда-то между ними? Хотя бы для того, чтобы убедиться: так ли это неповторимо, как он помнит.
Когда Изабелл появилась в своем кабинете на следующее утро, то обнаружила на письменном столе огромный букет весенних цветов.
– Цветы от мистера Чатсфилда, – не преминула доложить ее помощница Лора. – Он передал их полчаса назад.
Изабелл почувствовала, что краснеет. Несмотря на благоухание цветов и распахнутое окно, она явно ощущала аромат его лосьона.
– Отправьте ему записку с благодарностью.
Лора вопросительно подняла брови:
– Ты, что же, не напишешь ее сама?
Изабелл удалось сохранить спокойное выражение лица, и она как ни в чем не бывало поинтересовалась:
– Зачем мне это?
Лора передала ей свежую утреннюю газету.
– Просто я подумала… Кхм… возможно, прежде тебе стоит ознакомиться с этим. А я пока приготовлю свежий кофе.
Перед Изабелл на столе лежала газета, открытая на колонке светских сплетен. Над текстом была помещена довольно крупная фотография, где была запечатлена она в компании Спенсера прошлым вечером.
Шедевр репортерского искусства венчал заголовок: "Романтическое слияние?". Ниже шел текст.
"Битва Давида и Голиафа между гигантской гостиничной сетью "Чатсфилд" и величественным "Харрингтоном", по всей видимости, закончилась перемирием… Или, вернее сказать, свиданием?
Заклятые враги – британец Спенсер Чатсфилд и "золотая девочка" из Нью-Йорка Изабелл Харрингтон были замечены вместе в баре отеля "Харрингтон" поздно вечером. Наш источник намекнул на некие обстоятельства, которые скрываются за поглощением отеля сетью "Чатсфилд".
Неужели мисс Харрингтон прикрывала тайный роман со ставшим крупным акционером Спенсером Чатсфилдом борьбой за независимость своего отеля?"
Изабелл швырнула газету на пол и окликнула помощницу:
– Вы правы. Мне нужен кофе.
Лора тоскливо вздохнула:
– Если бы я была лет на сорок моложе, то обязательно приударила бы за этим мужчиной.
Лора работала в "Харрингтоне", сколько Изабелл себя помнила. Каждый раз, когда она приходила в офис к отцу, его помощница под разными предлогами угощала девочку конфетами из своего письменного стола. Изабелл понимала, что давно пора заменить Лору кем-нибудь помоложе и менее заинтересованным в ее личной жизни, но никак не могла заставить себя это сделать.
Она бросила на пожилую женщину выразительный взгляд:
– Вам что, нечем заняться?
Лора была неустрашима. Вероятно, нельзя испугаться того, кого знаешь с пеленок.
– По моему мнению, то, что твоя мачеха передала свои акции мистеру Спенсеру, – несправедливо. Ты слишком много работала ради этого. Мне будет неприятно, если отель изменится и утратит свой особый шарм. Конечно, не все крупные сети отелей ужасны. Да и сам мистер Чатсфилд кажется мне симпатичным молодым человеком.
Изабелл фыркнула:
– Нет.
Лора подняла газету и ознакомилась с фотографией:
– Он очень красивый, не правда ли? Восхитительные голубые глаза.
– Вы уже отправили счета, как я просила?
– И у него такой шикарный акцент, – продолжала Лора. – Я могла бы слушать его, даже если бы он читал вслух телефонный справочник. Интересно, он посещал Итон, как принц Уильям и принц Гарри?
Изабелл прижала пальцы к вискам. Головная боль становилась невыносимой.
– Не нужно кофе. Я буду черный чай без сахара.
Лора удивилась:
– Но ты никогда не пьешь чай!
– А когда вы его принесете, не тревожьте меня без надобности.
– Но что если придет мистер Чатсфилд?
– Особенно если придет он.
Пожилая женщина нахмурилась:
– Но теперь он твой начальник. Нельзя приказывать ему, как будто он стажер на практике.
Изабелл сжала зубы и тут же пожалела об этом, потому что ей показалось, что ее череп треснул.
– Он также и ваш начальник, поэтому ведите себя сдержанно. Думаю, ему очень скоро захочется заменить здесь всех на кого-нибудь помоложе да свежее.
– Он действительно нравится мне, – повторила Лора. – Знаю, что так быть не должно. Я ждала, что он будет обращаться со мной высокомерно, но он разговаривал так, словно я – неотъемлемая часть отеля. Имей в виду, я проработала здесь достаточно долго, чтобы начать понимать кое-что в бизнесе. – Она усмехнулась. – Мне действительно есть что рассказать. Да я могла бы книгу написать.
– Каждый работник "Харрингтона" – важная часть отеля.
Лора запихнула газету под мышку.
– Пойду приготовлю тебе чай.
Изабелл облокотилась о письменный стол. Голова у нее раскалывалась. Она и представить себе не могла, что раздуют репортеры, всего лишь увидев их вместе. Она старалась не думать об этом. Имя Спенсера постоянно фигурировало в газетах. Он и его двоюродные братья мелькали на страницах таблоидов по поводу и без повода.
Она, в свою очередь, старалась держаться от шумихи подальше. Ее репутация должна была оставаться безупречной ради доброго имени отеля.
Дверь снова открылась и закрылась. Она не подняла глаз:
– Оставьте на столе.
– Похмелье?
Это был Спенсер.
Изабелл резко вскинула голову, отчего у нее все поплыло перед глазами. Сморгнув слезы слабости, она отвернулась.
– Если у тебя нет чая или аспирина, лучше не приближайся.
– Что думаешь насчет извинений?
Изабелл бросила на него быстрый взгляд.
– Да, спасибо за цветы. Я как раз хотела отправить тебе записку.
– Знаю, твоя помощница уже сообщила мне об этом.
Она снова уронила голову на руки.
– Наверняка она тебе и газету показала.
– Она весьма исполнительна, не так ли?
Изабелл посмотрела на Спенсера. Он выглядел до отвращения свежим и бодрым. Гладко выбрит, ясный взгляд. По всей видимости, он хорошо отдохнул. Он явно не блуждал до полуночи с чувством неудовлетворенности. Или же просто пригласил к себе кого-то, кто решил для него эту маленькую проблему?
– Ты видел, что нас фотографировали?
– Нет, но ты и без меня знаешь, какие теперь замечательные телефоны. В каждом есть бесшумная камера. Все стараются сфотографировать знаменитость.
Изабелл откинулась на спинку кресла.
– Мне не нравится, когда меня обсуждают. Моя личная жизнь – мое дело.
– А она у тебя есть?
Она вздернула подбородок:
– Повторяю, это касается только меня.
Некоторое время Спенсер рассматривал ее, а затем задал вопрос:
– Ты читала открытку?
– Какую открытку?
Спенсер извлек из пышных бутонов крошечный конверт и передал Изабелл.
Внутри оказалась записка: "Прости меня. С.".
Она убрала записку обратно в конверт.
– Я так понимаю, ты собираешься вернуть мне два процента?
Он нахмурился:
– Нет, записка не об этом.
Изабелл протянула конверт ему.
– Можешь оставить свои извинения при себе.
Спенсер проигнорировал протянутую руку.
– Черт побери, Изабелл, если бы я знал…
– То что? Был бы нежен со мной?
Он густо покраснел.
– Мне жаль, если я причинил тебе боль.
Молодая женщина скрестила руки на груди и метнула в него злой взгляд.
– Настоящую боль ты причинил мне, когда отобрал мой отель.
Его губы сжались.
– Я ни к чему не принуждал твою мачеху. Ты прекрасно слышала, что она сказала. По ее мнению, это наилучшее решение, которое она может принять в сложившихся обстоятельствах.
Изабелл пренебрежительно махнула рукой.