Затем она встречалась с медбратом из онкологии. Он был таким же одиноким родителем, как и она. Однажды он пригласил Долли к себе домой вечером, чтобы познакомить ее со своими тремя детьми. Ей даже пришлось приготовить детям ужин и уложить их спать. Когда дети заснули, их отец стал жалобно делиться с Долли своими невзгодами, все время возвращаясь к мысли, что детям нужна мать. И когда Долли сидела на софе и пила кофе, она вдруг поняла, что ему нужна женщина вообще, а не она конкретно. Ее самолюбие было уязвлено.
Все! Достаточно свиданий! Надоело встречаться с мужчинами, которые считают тебя с первого взгляда то потенциальной женой, то любовницей, думала она. Пойду на "Клеопатру" одна…
На светофоре зажегся красный свет, и Долли остановила машину. Больно об этом думать, но это правда, продолжала размышлять она. Ни один мужчина, с которым ей приходилось встречаться, с тех пор как она переехала в Сент-Джон, не был интересен ей. Ни один из них не пытался заглянуть ей в душу. Им нравилось только ее лицо и тело. Может быть, в этом была ее ошибка? Или, может быть, как сказал хирург, она действительно была безнадежно старомодной?
На светофоре зажегся зеленый свет. Долли продолжила свой путь и вскоре уже была дома. Роберт спал на ступеньках крыльца, рядом с ним дремал Шуман. Она все еще продолжала думать о своих неудачах и в конце концов пришла к выводу, что живет какими-то нереальными вещами. Видимо, она чего-то не понимает, а значит, не так ведет себя и притягивает этим не тех людей, каких бы ей хотелось.
В первую субботу после эпизода с крысой Тед пригласил Бланш в ресторан пообедать. Хотя можно было сказать, что Бланш нравилась Теду, но все-таки не настолько, чтобы увлечься ею всерьез. Тед знал, что, к сожалению, она влюблена в него. Сам же он ничего более приязни не испытывал и поэтому не пытался никогда сблизиться с ней, что, видимо, сильно ее обескураживало. К тому же Теду не нравилось, что Бланш очень часто звонит ему, это мешало работе и все больше напоминало какое-то преследование. Наконец, сегодня вечером он решил положить этому конец раз и навсегда.
Прекрасный способ потерять субботний вечер, думал Тед, собираясь на встречу с Бланш и повязывая галстук перед зеркалом. Впрочем, она еще молода. У нее все впереди. В конце концов, она рано или поздно найдет себе кого-нибудь и забудет о нем.
Забудет ли он сам или простит ли себе когда-нибудь смерть Кэрол - своей жены?
Совместный вечер с Бланш и впрямь прошел скверно. Теду пришлось вести неприятный для обоих разговор, в мягкой форме объясняя ей, что они не должны больше встречаться. И все-таки вечер закончился слезами молодой леди и неприятным ощущением опустошенности. Домой Тед пришел в десять часов. Чтобы успокоиться, он налил себе бренди и сел на диван.
Медленно потягивая бренди и отсутствующим взором наблюдая за бейсбольным матчем по телевизору, он почему-то вспомнил вдруг Долли Форвенд. Он вспомнил, как вид полудохлой крысы вызвал у нее слезы. Но Тед был уверен, что она, в отличие от Бланш, никогда бы не стала использовать слезы в качестве оружия. И также, в отличие от Бланш, Долли не была влюблена в него. Более того, видимо, он даже не нравится ей. Это болезненно задевало самолюбие. Тед не мог себя обманывать: он кривил душой, когда говорил, что Долли ему не нравится.
Все еще держа в руках рюмку, он вспоминал блеск ее волос на солнце, ее немного трясущиеся после увиденной крысы руки, красивые длинные ноги, полную грудь под грязной рабочей майкой с надписью "Ценный груз". Он неожиданно и вполне определенно осознал, что воспоминания эти не случайны. Впервые после смерти жены он почувствовал, как в нем просыпается мужчина.
Все его существо сейчас - и душа, и тело - жаждало любви. Однако он не мальчик, чтобы доверяться первым случайным впечатлениям! Это могло быть простым совпадением - встреча и пробуждение чувственности. На всякий случай Тед решил держаться подальше от Долли Форвенд, а время само расставит все по своим местам. Ему удалось не встречаться с ней две недели, но попытка выкинуть ее из головы была безуспешной…
Как-то на пикнике к нему подсела молодая женщина, которая явно заинтересовалась им. Она в разговоре во всем с ним соглашалась, смеялась как психопатка, когда он шутил. Но ее откровенные притязания сильно разозлили Теда, и он решительно, если не грубо, попросил оставить его в покое. Оставшись один, он вдруг поймал себя на том, что во время разговора все время вспоминал взгляд Долли, ее голос. Она не выходила у него из головы.
Через несколько дней Питер и Энни - давние хорошие друзья - пригласили его отдохнуть в летнем коттедже.
- Папа, могу я взять с собой Робби? - сразу после приглашения спросил его Бен. - Мы могли бы вместе играть в теннис и купаться.
- Нет, - коротко ответил Тед.
- Почему нет? - взволновался Бенджамин.
Тед не знал, как ему ответить. Может быть, потому, что не хотел объяснять друзьям, кто такой Роберт? Или потому, что не хотел звонить Долли?
- Мы не можем взять с собой Роберта, мама не отпустит его с нами так далеко. К тому же мы возвратимся поздно. Может быть, как-нибудь в другой раз, - успокоил Тед сына.
Бен прикусил нижнюю губу, поднялся по ступенькам в свою комнату и закрыл за собой дверь. Тед провел ладонью по волосам. Он должен воспитывать сына в строгости, не баловать его и приучать к дисциплине. Но иногда Теду было трудно урезонивать сына - мальчику не расскажешь всего.
Скорей всего Долли не согласилась бы поехать вместе с Робертом. Отец школьного товарища ее сына был неинтересен ей. Да к тому же ей наверняка есть с кем провести уик-энд. В больнице, где она работает, полно молодых мужчин.
Он ходил по комнате, собирая разбросанные газеты, на сердце у него было неспокойно.
С другой стороны, она любит сына, и ради него почему бы ей не поехать в выходной к морю? Это будет чем-то похоже на семью, - думал он, стоя на ковре. Муж, жена и двое детей.
В известной мере такая совместная поездка, конечно, обременит его, ведь на самом деле они не были семьей. Но как объяснить Бену, почему они не могут взять с собой Долли и Роберта?
Ответа на этот вопрос у Теда не было. Без всяких объяснений он, забрав Бена, направился к своим друзьям. Солнечным июльским утром коттедж представлял собой прекрасное место для отдыха. Бен плескался в бассейне с Сэсил и Адой - дочерьми Питера и Энни, в то время как взрослые загорали, наблюдая за детьми, попивали охлажденный тоник и обсуждали дела своих коллег. Клиентка одного из них по очень трудному делу была членом парламента. Разговор невольно переместился на "женский вопрос". Энни при этом вроде бы невзначай спросила:
- Ты встречаешься с кем-нибудь, Тед? - Когда он повернулся к ней, она сдвинула свою шляпу с большими полями для защиты от солнца, чтобы лучше видеть его лицо: - Прошло уже два года, как умерла Кэрол. Разве этого не достаточно?
Хорошо, что темные стекла очков скрывали его глаза.
- Нет, - ответил Тед после долгой паузы.
- Даже если ты не хочешь встречаться с кем-нибудь, то я все равно не вижу причин, чтобы избегать женского общества.
- Я не избегаю женщин, - ответил он. - В следующую пятницу я как раз собираюсь встретиться с женщиной-хирургом на каком-то медицинском собрании-вечеринке.
Интересно, подумал Тед, придет ли туда Долли Форвенд?
Впрочем, он не собирался обсуждать этот вопрос с Энни.
- Готова поспорить с тобой на двадцать долларов, что это будет твое первое и последнее свидание с такой смелой женщиной, - бросила с усмешкой Энни.
- Я не могу загадывать далеко, - уклонился от пари Тед.
- О, у тебя, наверное, много поклонниц.
- Это меня не радует.
- Мне понятен их интерес. Ты - завидная партия, - заявила она серьезно. Питер, лежащий рядом с ней, заулыбался. Не обращая внимания на него, Энни добавила: - Ты - хороший отец и преуспевающий адвокат, к тому же порядочный человек с безупречной репутацией.
Тед ответил шутливым тоном:
- Сомневаюсь, что женщины любят мужчин за порядочность.
- Нет, конечно, но у тебя масса других достоинств, - вмешался в разговор Питер.
- Перестаньте шутить, вы, двое циников, - строго сказала Энни. - Все это, конечно, очень хорошо, Тед, но Бену нужна мать. И это неестественно жить подобно монаху. Пройдет еще некоторое время, и это будет вредить твоей репутации.
Последняя фраза задела Теда.
- Не думаю, что женщина способна упрочить мою репутацию и повысить рейтинг, - бросил он несколько раздраженно, поднимаясь на ноги. - Кто хочет искупаться?
- Ох уж эти мужчины, - произнесла Энни. - Я не смогла бы понять их, даже если бы прожила сто лет!
Питер помог ей подняться на ноги.
- Не следует забивать твою прекрасную маленькую головку мыслями о посторонних мужиках, - сказал он. - Женщина должна быть безмолвной и покорной.
Питер подхватил жену на руки и, страстно целуя, закружился с нею в каком-то подобии дикарского танца. Хотя в семейной жизни Питера и Энни были споры и размолвки, но они умели решать проблемы совместно. Видимо, они очень любили друг друга…
3
Из головы Теда не выходила Долли Форвенд, когда он в пятницу вместе с доктором Сарой Хоукс вошел в банкетный зал отеля. Первым делом Тед начал рассматривать толпу, пытаясь найти там блондинку с пышными блестящими волосами. Он был явно разочарован тем, что не находил в толпе высокую, стройную, красивую женщину, которая была матерью лучшего друга его сына.
- Вы кого-то ищете здесь?
- Мне всегда интересно на подобных собраниях искать знакомые лица, - ответил он. - Как вы думаете, где нам лучше всего сесть?
- Конечно, за главным столом. Я же говорила вам, что я президент местной медицинской ассоциации, - сказала Сара, деланно удивившись его вопросу, и начала пробираться через толпу.
Тед последовал за ней, но он не ожидал, что они будут сидеть на почетных местах. Одна из причин, по которой он пошел с Сарой на вечеринку, заключалась в том, что она не выражала явно своих притязаний на него, во всяком случае умела управлять своими чувствами. Но было у нее и одно довольно неприятное качество, часто встречающееся среди медиков, - профессиональный цинизм и склонность отпускать резкие и подчас двусмысленные замечания. Тем не менее она была общительна, умна и хорошо информирована в политике.
Тед был представлен многим большим людям от медицины, и, конечно же, главный стол выгодно отличался от тех, что стояли в зале. Только когда начались танцы, он увидел женщину, которую тщетно искал весь вечер. Долли Форвенд трудно было не заметить. С ней был высокий, хорошо сложенный молодой мужчина. Долли прошлась по залу с такой легкостью и грациозностью, что Тед не мог отвести от нее глаз.
- Кто этот парень с рыжими волосами? - спросил он, не отрывая взгляда от парочки.
Сара посмотрела в ту же сторону и, иронично улыбнувшись, сказала:
- Хенк Уоллес. Самый талантливый специалист-травматолог, он же и самый заядлый бабник. А почему вы спрашиваете об этом?
- Я знаю женщину, с которой он идет.
- Он потащит ее в постель после вечеринки. Я в этом уверена. Не правда ли, она довольно симпатична? Мы пойдем танцевать?
Да, видимо, Долли Форвенд нравились яркие мужчины. Повернувшись к Долли спиной, он пригласил Сару в круг танцующих.
В вихре танца закружились разноцветные женские платья. Оркестр играл превосходно, после хорошей закуски и вина Тед оживился и теперь с удовольствием двигался в танце. Сара с точностью часового механизма повторяла каждое его движение. Вальс закончился. Долли и ее партнер остановились недалеко от Теда. Травматолог фамильярно положил свою руку на талию Долли.
- Привет, Долли, - кивнул Тед.
Она повернула голову.
- Тед… Я заметила, что вы тоже здесь, - ответила Долли и отодвинулась от Хенка.
- Я бы хотел познакомить вас с доктором Сарой Хоукс, - произнес Тед. - Долли Форвенд. Сара, наши сыновья - лучшие друзья.
- Мы уже знакомы с доктором Хоукс, - холодно прервала его Долли и улыбнулась одними уголками губ.
- Форвенд? - так же холодно переспросила Сара. - О, припоминаю, вы из хирургического отделения. Я не узнала вас без униформы, все медсестры так похожи друг на друга, - она улыбнулась партнеру Долли. - Привет, Хенк, как поживаешь? Теодор Зауер… доктор Хенк Уоллес.
У молодого травматолога были какие-то бесцветные блеклые глаза, и он сразу не понравился Теду. Как только оркестр начал играть медленный фокстрот, Тед предложил:
- Долли, потанцуете со мной?
- Спасибо за приглашение, - ответила она, одарив Сару Хоукс лучезарнейшей улыбкой.
Тед, неожиданно почувствовав укол ревности, надеялся отвлечь Долли от посягательств местного донжуана. С первых же фигур танца он понял, как были не похожи его партнерши. Сара танцевала как хорошо отрегулированный автомат: очень точно, но и так же бездушно. Долли же отдавалась музыке и танцу вся без остатка. Чувствовалась эмоциональная и артистическая натура. Даже пластика их тел была разной. Сара Хоукс чем-то напоминала хирургические инструменты, которыми она пользовалась в своей работе. Долли же была сама женственность. Казалось, каждой частичкой своего тела она чувствует музыку и движения партнера.
- Вы знаете о том, что у вас свидание с самым заядлым бабником во всей больнице? - спросил Тед.
Долли резко повернула голову. Он увидел, что глаза ее зажглись:
- Кто вам сказал об этом?
- Сара.
- Она это говорит, основываясь на собственном опыте?
Тед засмеялся.
- Ого, у вас, оказывается, острые зубки; это не похоже на вас.
- Вы не можете судить обо мне, вы меня не знаете.
Вопрос сам собой сорвался с его уст:
- Вы собираетесь лечь с ним в постель, Долли?
- В самом деле, Тед, что за вопросы? Что вы себе позволяете? Мы же не в суде, и вообще здесь не то место, где вы могли бы допрашивать меня, - сказала Долли, и ее очень привлекательные губки сжались так, что было понятно, что она сильно рассердилась. - Не сжимайте меня так, - добавила она. - На нас смотрят.
- Почему я не могу этого делать? Наверное, потому, что я не травматолог, а провинциальный юрист?
- Я вижу, три часа, проведенные 6 доктором Хоукс, сильно испортили вам настроение.
- Что вы имеете против нее, она умная и привлекательная женщина.
- Так это вы, наверное, собираетесь лечь с ней в постель? - парировала Долли бестактность Теда.
- Нет, - произнес Тед. - Почему вы, собственно, так агрессивны по отношению к ней?
- В прошлое мое дежурство она отчитала меня в присутствии нескольких интернов и двух докторов за ошибку, которую я не совершала. Когда же она совершила ошибку и я указала ей на это, то она даже не соизволила извиниться, - ответила Долли. - Пациенты для нее - лишь случаи из медицинской практики, а медсестры - просто грязь.
Тед не стал подвергать сомнению слова Долли и просто отметил:
- В таком случае кое в чем мы с вами сходимся.
- В чем же? - спросила она.
- Ни один из нас двоих не доволен своим партнером.
- Но у вас нет причины ненавидеть Хенка, - заметила она.
Тед вспомнил руку травматолога, скользящую по ее талии, и ответил:
- Мне кажется, что ваш сын заслуживает лучшего отчима, чем этот Хенк с его рыбьими глазами.
- Роберт не имеет никакого отношения к этому.
- В таком случае вы не должны приглашать мужчин к себе домой. Это может дискредитировать вас, - произнес Тед, безнадежно понимая, что его слишком далеко занесло в разговоре.
- Что вы хотите от меня, Тед? - удивленно спросила Долли. - Вы же терпеть меня не можете с той минуты, как мы познакомились.
Потому что ты красива и полна жизни и сводишь меня с ума… - подумал он.
В какой-то момент ему показалось, что он произнес это вслух, однако он ответил:
- Только я вас прошу: не посвящайте в свои любовные дела моего сына. Это больше чем просьба, - сказал он холодно. - Он любит вас, и мне не хотелось бы объяснять ему поведение взрослых людей.
- Я не могу понять, почему у такого неприятного человека, как вы, такой милый сын! Я могу только догадываться, с какими чувствами ваша жена оставила на вас Бена.
Долли вдруг почувствовала, как агрессивно напряглись мышцы его рук.
- Оставьте мою жену в покое, - как-то безжизненно ответил он. - Она бы никогда не стала вести себя так, как вы. Было бы лучше отдать вас обратно в руки этому ловеласу, не так ли? Я бы не хотел, чтобы мы оба тратили напрасно время.
До окончания танца оба не проронили ни слова. Когда саксофон наконец затих, Тед подвел Долли к Хенку и Саре.
- Вот ваша партнерша, - сказал он Хенку, нарочито выбрав такое двусмысленное слово.
- Почему бы нам не пойти выпить? - предложил Тед Саре. Они вышли из зала для танцев и направились к бару, где встретили общих знакомых и около часа обсуждали с ними политические новости. Когда они вернулись обратно в зал, Хенка и Долли там уже не было.
Видимо, она поехала к Хенку, подумал Тед с грустью и удивился, почему для него это имеет какое-либо значение. Сара, казалось, прочитала его мысли и предложила:
- Почему бы нам не поехать ко мне домой и не выпить чего-нибудь, Тед? У меня богатый бар…
Сара положила свой пальчик на его нижнюю губу и улыбнулась: было абсолютно ясно, что она имеет в виду.
Тед мягко убрал ее руку.
- Мне не нравятся неизвестные мне коктейли.
- Вы должны воспринимать это только как один из способов расширить гамму впечатлений.
- Нет, извините, у меня вполне сложившиеся вкусы.
- Я бы могла изменить ваши привычки.
Тед улыбнулся ей так же, как улыбалась она ему.
- Мне поздно меняться.
- Вот, оказывается, какой вы независимый человек, Тед, - с насмешкой произнесла Сара. - Но давайте посмотрим правде в глаза; если бы я была Долли Форвенд, ваша верность вкусам могла бы быть поколеблена. Уверена, вы предпочли бы в данный момент стоять в туфлях Хенка, чем в своих собственных. Однако я не могу даже вообразить, что на Хенке все еще надеты его туфли.
Тед почувствовал, как волна гнева захлестывает его. Но, поборов в себе раздражение, он сказал:
- Я подвезу вас домой.
И постараюсь больше никогда с вами не встречаться, подумал он про себя.
Пятнадцать минут спустя он оставил Сару Хоукс у ее дома и подъехал к одноэтажному домику Долли. В ее комнате горел свет и рядом с домом была припаркована только ее машина. Да, он был прав, Долли не станет рисковать спокойствием ребенка. В ее самоотверженности как матери не стоило сомневаться.
Приехав домой, он налил себе немного бренди и включил телевизор. Может быть, Сара была права? Может быть, действительно секс - это лишь один из способов расслабиться, и не более того? Зачем он морализирует?..