Оглядевшись вокруг, она нашла подходящую палку, чтобы использовать как посох. В случае чего эта палка могла послужить и оружием. Но теперь ей было трудно выдерживать прежний темп. Вскоре боль в лодыжке стала непереносимой. С каждым неловким шагом Мадди проклинала свою неудачу, предвидя долгий крутой подъем.
В лесу становилось все тише, даже птиц не было слышно.
На вершине холма тропинка разделилась.
Мадди остановилась, опершись на свой импровизированный посох, размышляя, куда ей двигаться дальше.
Она шла уже около часа, когда зеленая стена леса вдруг стала светлее, и сквозь просвет Мадди увидела красные черепичные крыши.
Деревня! Ей хотелось кричать от радости.
По крутому склону осторожно она спустилась вниз и вышла на улицу между домами.
И сразу почувствовала что-то странное. Было очень тихо. Ни дыма из труб, ни судачащих соседей на крылечках. Потом она увидела – у некоторых домов не было ни дверей, ни стекол в окнах, на крышах зияли дыры.
Кто бы ни жил раньше в этой деревне, все давно отсюда ушли.
Разве что…
Она увидела на дороге собаку. Заметив ее, собака остановилась.
"Кому же ты принадлежишь?" – подумала Мадди и тоже остановилась. Собака явно не голодала.
– А ну-ка, – сказала она, улыбаясь, – отведи-ка меня к твоему хозяину.
Ее улыбка погасла, когда она поняла, кто перед ней. Когда смогла оценить размер, вес и окрас этой "собаки". И самое главное, форму морды.
Она вспомнила картину над камином в "Каза Лупо". Вот она – ее модель – наяву и во плоти.
– О боже, – прошептала Мадди. – О боже, помоги мне!
Она сделала шаг в сторону, потом другой, в то время как волк, опустив голову, наблюдал за ней желтыми глазами хищника.
Мадди бросила палку, повернулась… только затем, чтобы тут же столкнуться с большим и сильным телом. Почувствовать обхватившие ее сильные руки.
– Итак, Маддалена, – сказал Андреа Валери. – Мы снова вместе. Какая удача!
Глава 8
Мадди даже не почувствовала удивления. Никакого. Что-то начало раскрываться у нее внутри, словно готовый расцвести бутон. Она стиснула кулаки и попыталась вырваться, но тщетно.
– Отпустите меня… – выдохнула она в отчаянии. – О боже, неужели вы не видите?! Вы что, ослепли?! Там же волк!
– Был. Уже ушел.
Ускользнув от одного хищника, она попала в лапы другого!
Он слегка отстранился от нее.
– Святая мадонна… что за вид? Что с вами случилось?
Она могла бы задать ему точно такой же вопрос. На нем были холщовые брюки, высокие ботинки из толстой кожи и походная куртка со множеством карманов. В такой экипировке Мадди его еще ни разу не видела.
– У вас тут полно змей. Мне пришлось спрыгнуть с тропинки, и… я упала.
– Мои симпатии, разумеется, не на вашей стороне, – холодно сказал он. – Вы не поранились?
– Только лодыжка…
Выругавшись сквозь зубы, он подхватил ее на руки и понес к ближайшему дому.
Она снова начала бороться:
– Отпустите меня! Вы что, думаете, я уже и шагу ступить не могу?
– Успокойтесь!
Это был приказ, а не просьба. Пришлось подчиниться.
У дома даже имелась дверь. Хотя она и не висела на петлях, а была приставлена к стене. И мебель в комнате – стол, два стула, раковина с одним краном, камин и старая кухонная плита. За наполовину задернутой выцветшей занавеской виднелась другая комната, с еще более скудной обстановкой – одним широким матрасом на дощатом полу, рядом с которым возле стены стоял рюкзак и что-то длинное в чехле. Ружье?
Он посадил ее на стул, а сам присел рядом на корточки.
– Дайте осмотреть вашу лодыжку.
Мадди поджала ногу, едва удержав крик боли:
– Не трогайте меня!
Он наградил ее ледяным взглядом:
– Ваш побег – глупость. И зачем добавлять к одной глупости другую, отказываясь от помощи, в которой вы явно нуждаетесь?
Некоторое время Мадди молчала. Потом кивнула, словно давая знак, – она решила сдаться и вытянула вперед ногу, судорожно сжимая полы порванной юбки.
Он осторожно снял с ее ноги туфлю и дотронулся до щиколотки. Его прикосновения были легкими, но уверенными.
– Трещины, по крайней мере, нет, – наконец сказал он.
– Об этом я и сама бы могла догадаться, – пробормотала она, чувствуя, как пощипывает кожу от его прикосновений.
– Просто легкое растяжение, – продолжал он, словно она ничего не сказала. – Нужен лед, но у Джакомо нет холодильника, поэтому придется воспользоваться другим средством.
– Оказывается, в дополнение к вашим талантам, у вас имеется еще и медицинское образование?
– Не имеется! – отрезал он. – Но зато имеется здравый смысл. Вам тоже не мешало бы прибегать к нему почаще.
Граф снова посмотрел на нее и нахмурился, когда по ее телу пробежала внезапная дрожь. Озноб? Признак переохлаждения.
Он подошел к камину, достал из кармана спички и поджег маленькую охапку хвороста. Когда пламя занялось, добавил дров из сложенной рядом поленницы, взял большой котелок и, наполнив водой, повесил на крючок над разгорающимся огнем.
Потом он вышел из дома и почти тут же вернулся, держа в руках оловянную ванночку.
Мадди коротко выдохнула:
– Вы что, шутите? К чему столько хлопот? Это же все ерунда – просто царапины!
Он поставил ванночку возле камина.
– Некоторые из этих царапин не такая уж ерунда и требуют внимания, но сначала их нужно промыть. Не беспокойтесь, – добавил он с легкой усмешкой, – мне совсем не обязательно при этом присутствовать.
Он открыл шаткий шкафчик под раковиной, достал оттуда несколько свечек и вставил в обколотые керамические подсвечники. Только тогда Мадди заметила, как потемнело на улице.
– Этот… Джакомо и в самом деле здесь живет? – спросила она, когда он поставил свечи на стол. – Ему здесь не одиноко?
Андреа пожал плечами:
– Джакомо – пастух. Он привык обходиться собственной компанией. К тому же и бывает здесь не часто. Только когда приходится перегонять овец.
– И он не возражает, когда в его доме кто-то бывает?
– Так уж здесь сложилось. В этих краях принято помогать друг другу. – Он улыбнулся: – Джакомо мне и сказал, где видел вас сегодня. И куда, скорее всего, вы направляетесь. И еще Оальдо, что охотился с сыном на дикого кабана, тоже вас видел. Вот так я вас и нашел.
Мадди в изумлении уставилась на него:
– Вы хотите сказать, все это время за мной… наблюдали?!
– А вы думаете, блондинка с волосами как солнечный свет не привлекла бы к себе внимания в таких краях? Но это их описание, не мое. Они беспокоились о вас. Это не то место, где можно разгуливать без соответствующей экипировки.
– И воды, – призналась Мадди. – Мне ужасно хочется пить.
– Боже мой! – Андреа закатил глаза и, порывшись в своем рюкзаке, вытащил бутылку и кружку. – Только пейте медленно. Не торопитесь, – предупредил он, протягивая ей кружку с водой.
– Но как они сообщили вам об этом? – спросила она, сделав несколько глотков.
– Я вернулся, как только мне рассказали о вашем побеге. Джакомо и Оальдо связались со мной по рации.
– По рации? – удивилась она. – Здесь?
– Да. Охотники всегда ею пользуются. У самых последних моделей диапазон охвата более десяти километров.
– Весьма практично, – заметила Мадди.
– Можно не иронизировать. Думаю, вряд ли бы вам захотелось провести здесь ночь одной даже в более комфортных условиях. Что, например, вы стали бы делать, если бы обнаружили скорпиона?
Она поставила кружку на стол.
– Они что… тут есть?
– Сейчас нет. Но довольно часто забираются в дом по ночам.
– Скорпионы… волки… змеи… Прямо джунгли какие-то!
– Вероятно, это была змея-крысолов, если она свисала с дерева. Они не особенно ядовитые, к тому же у них своя диета.
Знать бы об этом раньше… Прежде чем скатиться со склона.
Она задумалась.
– А как вам удалось попасть сюда раньше меня?
– Сюда ведет и другая дорога. Камилло высадил меня на развилке, а оттуда я прошел пешком.
– Вы хотите сказать, нас ждет машина? – Она закрыла глаза. – Слава богу!
– Вам так не терпится вернуться в заточение? – спросил он, наливая ковшом воду из-под крана, прежде чем добавить кипятка в ванну.
– Напротив. – Ее ответ был мгновенным. – Но здесь еще хуже.
Он кивнул на ванну:
– Все готово. Сожалею, здесь нет ни мыла, ни полотенца. Придется вытираться одеждой.
– Но это невозможно! Это… это все, что у меня есть…
Не говоря ни слова, он снял с себя куртку, повесил на стул и начал расстегивать рубашку.
– Что… что вы делаете? – Ее голос неожиданно стал хриплым.
– Успокойтесь. Я не собираюсь вместе с вами принимать ванну, – сказал он, бросая ей рубашку. – Можете потом надеть.
Его кожа была бронзовой от загара, с перекатывающимися под ней сильными мускулами. Темный треугольник волос, сужающийся книзу, покрывал широкую грудь.
Мадди невольно провела сравнение с Джереми – бледная кожа, узкие плечи – и отвела взгляд.
– Я… я не буду ее надевать!
– Глупости! – Он смерил ее насмешливым взглядом. – В рубашке вы будете выглядеть куда более прилично, чем в том вашем платье, в котором ходили в Оперу.
Он вытащил из своего рюкзака тонкий шерстяной свитер и натянул на себя через голову. Достал из бокового кармана маленькую баночку и поставил на стол.
– Антисептическая мазь, – сказал он и вышел из комнаты.
Мадди сбросила с себя перепачканную одежду и ступила в ванну. Такой ванны она еще не принимала. В ней невозможно было даже вытянуть ноги. Но вода была теплой и приятной… Несколько минут она просто сидела, прижав колени к груди, потом осторожно смыла с кожи всю грязь, время от времени с опаской поглядывая на дверь.
Наконец она встала, позволяя воде маленькими ручейками стекать по телу. Потом подняла с пола брошенную одежду, вывернула ее наизнанку и вытерлась.
Запах мази был приятным, в отличие от ощущений, которые она испытала, начав смазывать ею порезы. Закончив с этим, она взяла рубашку графа и, встряхнув несколько раз, надела на себя.
И сразу же ее окутал его запах. Словно он сам держал ее в своих объятиях. Ставшие вдруг неловкими пальцы застегнули все пуговицы – от ворота до самого низа.
Он прав. Эта рубашка куда длиннее, чем некоторые платья, что она носила в Англии. Рукава оказались слишком длинными, и ей пришлось их подвернуть.
Сделав глубокий вдох, она крикнула:
– Я закончила!
Ответа не последовало. Открытая дверь все так же зияла темным проемом. Подбежав к ней на цыпочках, Мадди выглянула наружу.
– Андреа! – Голос прозвучал высоко и напряженно. Из тени сарая отделилась фигура.
– Что случилось? – спросил он. – Еще одна змея?
– Нет… Я… я просто не знала, где вы.
– Немного прогулялся. Поскольку я не святой, решил избавить себя от искушения.
Она знала, что покраснела, и была рада темноте.
– Я подумала… волк может вернуться. А вы даже без ружья.
– В этом нет необходимости. – Он мягко взял ее за плечи и повернул в сторону от двери. – А теперь сядьте, чтобы я мог еще раз осмотреть ваши ссадины.
Она послушно села на стул, сложив на коленях руки. Андреа вынес во двор и вылил ванну, потом достал из рюкзака бинт и маленький тюбик.
– Это гель, – сказал он, откручивая колпачок тюбика. – Работает как искусственная кожа. Будет немного больно, но так быстрее заживет. Ведь я обещал вернуть вас в целости и сохранности.
"Вернуть вас…"
– Есть какие-нибудь новости из Лондона? – тут же спросила Мадди.
– Никаких. – Гель щипал еще сильнее, чем мазь. Может, поэтому у нее на глазах выступили слезы.
– А если они не ответят? – спросила она. – Что тогда?
– Вам не нужно думать об этом. – Он закрыл тюбик. – Нужно быть терпеливой. И не рисковать по-глупому.
– Вам легко говорить! – Мадди зло смахнула скатившуюся по щеке слезу.
Он не торопился с ответом. Только закончив бинтовать ее щиколотку, сказал:
– Вы почувствуете себя намного лучше, когда поедите.
Она встала:
– Тогда, пожалуйста, отвезите меня скорее обратно. Я предпочитаю есть в своей камере. Одна.
– Боюсь, до завтра вы очень проголодаетесь, – сказал он. – Лучше поесть сейчас.
– До завтра?! Что вы хотите этим сказать? Что мне придется провести здесь целую ночь? – Она не добавила "с вами".
Его лицо стало жестким.
– У нас нет выбора.
– Но вас привез сюда Камилло!
– Да. Он меня привез. А я отправил его обратно.
– О нет… – Ее живот сжался. – Я вам не верю… Зачем это было нужно? Зачем вам было нужно отправлять его обратно?!
– Потому что дорога сюда, как и деревня, давно заброшена. Уже начинало темнеть. Я не могу просить Камилло рисковать своей жизнью. Да и нашими жизнями тоже. Поэтому он приедет сюда завтра утром. Так что вам, Маддалена, придется пожинать плоды собственной глупости.
Она снова села.
– Что глупого в том, чтобы хотеть быть свободной? Быть с мужчиной, которого я люблю?
– Ничего. – Его голос звучал холодно. – Но в данный момент у меня есть только суп, хлеб и сосиски. Вы можете поесть или остаться голодной. Как хотите.
Обхватив себя руками, она сидела, молча глядя на его приготовления. Он добавил еще дров в камин, долил воды в котелок, потом разжег огонь в старой ржавой плите и, вылив из банки суп в сковородку, начал разогревать их ужин.
Пока грелся суп, граф отвязал от рюкзака спальный мешок и отнес его в другую комнату. Полностью расстегнув молнию, он сделал из мешка одеяло и положил на матрас, превратив тот, в свою очередь, в двуспальное ложе.
Сердце Мадди испуганно забилось: "О боже, только не это…"
Но потом комнату наполнил аппетитный аромат, отодвинув в сторону все остальные мысли.
* * *
Он поставил на стол тарелку с хлебом и сосисками, нарезанными охотничьим ножом, разлил по мискам суп и положил рядом деревянные ложки.
Как ни странно, но консервированный суп показался Мадди ужасно вкусным. Она съела все до последней ложки и поблагодарила графа.
– На здоровье, – ответил он. – Но кажется, вы уже называли меня по имени.
– Так… сорвалось с языка. Я нервничала.
– Как жаль… Мои надежды вновь оказались напрасны.
– В данной ситуации вряд ли стоило надеяться на большее.
– Ну хотя бы помечтать можно? Неужели вы никогда не предавались мечтам о том дне, часе, минуте, когда станете женой?
Мадди уже ни в чем не могла быть уверена. Единственное, чего ей хотелось, – прекратить этот разговор. В "Каза Лупо" она могла бы придумать какое-нибудь извинение и уйти к себе в комнату. Здесь такой возможности не было.
– Но мои мечты сбудутся. В этом вся разница. – Она помолчала. – Как там Иоланда? Как ее рука? Придется накладывать шов?
– Как мило, что вы об этом спросили, – сказал он с усмешкой, давая понять – внезапная перемена темы была им замечена. – Небольшая драма, из которой вы постарались извлечь все возможное?
– Может быть. Но ее состояние тоже меня беспокоит. А что будет с Луизой? Надеюсь, ей не грозят неприятности?
– Она получит выговор. И от Доминики, когда она вернется, ей тоже достанется.
– Уж в этом я не сомневаюсь, – холодно заметила Мадди и с трудом подавила зевок.
Но от него это не ускользнуло.
– У вас был тяжелый день, Маддалена. Пора ложиться спать. – Голос его звучал по-деловому. – Все удобства в сарайчике за домом. Там темно, но у меня есть фонарь. Держите. А потом – в постель.
– Я буду спать здесь, – быстро сказала она.
Его брови поднялись.
– Устали почти до смерти, а все еще спорите? Матрас достаточно широкий для двоих. К тому же я предпочитаю, чтобы вы находились рядом. Думаю, вы понимаете почему.
– А если я пообещаю не убегать, вы… могли бы спать здесь? – спросила она.
Он поморщился:
– Благодаря вам у меня тоже был тяжелый день. Так что не стоит диктовать условия.
– Но вы сказали… вы говорили… Вы обещали! Я должна была знать – вам нельзя доверять.
– Я сказал, что не сделаю этого против вашего желания, – уточнил он. – А сейчас… сейчас я вообще не в настроении ничего делать. Мне нужен сон, а не удовольствие.
– Да вы просто мерзавец! – Ее голос дрожал.
– Ну а вы – просто колючка в заднице. Молю Бога поскорее от вас избавиться!
– Не стану возражать!
Несколько секунд они с ненавистью смотрели друг на друга.
Потом он рассмеялся:
– А теперь, Маддалена, когда мы оба прочли нашу вечернюю молитву, можем спокойно идти спать. Так вы сами пойдете или мне вас отнести?
– Я… я сама справлюсь.
Он достал из рюкзака фонарь:
– Держите. А пока я здесь уберусь.
Молча кивнув, она взяла фонарь. Нога уже почти не болела. Открыв дверь, Мадди вышла в темноту.
Удобства действительно оказались самыми примитивными. К тому же ей действовало на нервы все это шуршание и копошение вокруг – звуки потревоженных светом насекомых, мелких животных.
Мадди постаралась поскорее вернуться в дом. Хотя матрас был старым и пах подгнившей соломой, все же это было лучше, чем спать на голом полу. Она положила фонарь на пол и легла на спину, глядя на звезды, подмигивающие ей сквозь дыры в крыше. Пытаясь справиться с внутренней дрожью. Ожидая…
Наконец, свечи в другой комнате погасли, подавая сигнал о его приближении. Она тут же перекатилась на бок, судорожно вцепившись пальцами в край матраса.
Глаза ее были закрыты, но Мадди все равно чувствовала, как он обошел вокруг матраса и посмотрел на нее.
"О боже, вот он наклоняется надо мной…"
– Фонарь я, пожалуй, возьму себе. На всякий случай. Он довольно тяжелый, а у меня нет желания проснуться с проломленным черепом. – И, помолчав, добавил: – Спокойной ночи.
Глава 9
Лежать рядом с мужчиной, стараясь его ничем не побеспокоить, очень тяжело. К тому же никогда раньше Мадди не приходилось спать с кем-то в постели.
"Думай о Джереми, – приказала она себе. – Только о Джереми. Думай о том времени, когда вы снова будете вместе, и все, что сейчас происходит, будет представляться лишь дурным сном".
Здесь Мадди остановилась. Она почему-то вспомнила, как было неприятно, когда Джереми, после их занятий любовью, тут же одевался и быстро уходил.
– Я чувствую себя просто какой-то шлюхой, – сказала она однажды в шутку, когда он торопливо натягивал на себя одежду.
Он начал извиняться:
– Не надо, дорогая. Ты же знаешь, как обстоят дела.
– О да. – Тень Найджела Сильвестра, казалось, висела над ними даже в самые интимные моменты.
Джереми невесело рассмеялся:
– Отец считает, я должен появляться в офисе раньше всех. – Он подошел к кровати и поцеловал ее: – Мы скоро поженимся, Мадди. Нам просто нужно еще немного потерпеть.
"Потерпеть… Но я была очень терпеливой, – подумала она. – Во всех отношениях. Но сколько еще придется всего вытерпеть?"