- Милорд, нельзя ли положить конец этому позорному диспуту? Мы пришли сюда не для этого. Пусть парламент проголосует. Пусть люди скажут, кого они хотят видеть принцем Юры. Я сказал все, что должен был сказать по этому поводу. И похоже, принцу Августу нечего больше добавить, кроме личных оскорблений. Предлагаю перейти к голосованию.
Верховный судья повернулся к принцу:
- Вы можете сказать еще что-нибудь, ваше высочество?
- Да, могу, - кивнул принц. - Ведь я еще не выдвинул свое главное обвинение.
- Так говорите же, ваше высочество.
- После того как я вернулся в Юру, - начал принц, - было предпринято три попытки лишить меня власти. Первая попытка - похищение моей невесты. Не буду вдаваться в подробности, вы все сами знаете, что случилось за неделю до назначенного дня свадьбы. Вторая попытка - покушение, то есть заговор моего главного министра и моего маршала.
Тут Франц заявил:
- Но я-то не имею никакого отношения к заговору Рупника и Гинденберга.
Принц, казалось, не слышал своего кузена.
- И вот сейчас - попытка переворота.
В зале снова зашумели.
Август же продолжил:
- Как еще это назвать? Герцог Адамс пытается свергнуть законного и наследного правителя. Пытается вынудить парламент проголосовать за это. И могу вас заверить: если бы меня не предупредили заранее, мы с принцессой были бы схвачены кавалерийским полком, направленным герцогом Адамсом. Сомневаюсь, что он намеревался доставить меня в Юлию, чтобы я мог выступить перед парламентом.
Франц заставил себя рассмеяться:
- Так как же насчет Рупника и Гинденберга, Гаст? Ведь в том заговоре я не участвовал, не так ли?
- Я еще скажу об этом, - невозмутимо ответил принц. - Сейчас же я хочу поговорить об Австрии. - Он повернулся лицом к залу и заложил руки за спину. - Так вот, за несколько месяцев до Рождества герцог Марко сделал мне предложение от австрийского императора - предложение на словах, в письменном виде ничего представлено не было. Предложение состояло в следующем: если я расторгну Лондонский договор и позволю Австрии пользоваться портом Сеиста, император возьмет Юру под свою защиту. Император, по словам герцога Марко, также согласился формально признать мою фамилию правящей династией в Юре.
В зале воцарилась гробовая тишина. Наконец верховный судья заявил:
- Но ведь все это уже было признано на конгрессе в Вене.
Принц кивнул:
- Совершенно верно, граф. Я даже счел это предложение оскорбительным. Уверен, что и члены парламента должны найти его оскорбительным.
Члены палаты общин утвердительно закивали. Один из них прокричал:
- Марко слишком долго жил в Австрии! Он забыл, какой стране должен быть верен!
Принц поднял руку, призывая к тишине.
- И я, естественно, отверг это предложение. Тогда герцог Марко заявил: если я не выброшу Британию из Сеисты, император захватит этот порт.
Парламентарии в недоумении переглянулись.
- Я спросил герцога Марко, слышал ли он это от самого императора, и он сказал, что да.
Принц сунул руку в карман фрака и извлек лист бумаги, который держал так, чтобы его могли видеть все собравшиеся.
- А теперь - самое интересное, - сказал он.
Граф Саудер взглянул на Франца и увидел ярость в его взгляде, устремленном на Августа. Но уже в следующее мгновение Франц взял себя в руки - теперь он снова казался спокойным и невозмутимым.
- После встречи с герцогом Марко, - продолжал принц, - я написал своему тестю, секретарю казначейства Великобритании. Я сообщил ему об австрийской угрозе и предупредил: если император начнет мстить, обложив налогом товары из Юры, я буду ожидать, что Великобритания, верная договору, поддержит нас.
Граф Саудер взглянул на заговорщиков - те молча переглядывались.
- В своем ответе лорд Бофорт заверил меня, что Британия будет чтить договор. В том же письме он выражает удивление по поводу того, что император делал такие опрометчивые угрозы. И тут я подумал: а может, намерения императора представлены мне в искаженном свете?
Среди тишины отчетливо был слышен стон барона Хертлинга. Август же продолжал, и каждое его слово падало в притихший зал, словно пушечное ядро.
- Наконец, я сделал то, что должен был сделать сразу же после ухода герцога Марко. Я написал императору и поручил графу Виктору Розману, послу Юры, лично доставить письмо. Граф Розман сделал это, и вот здесь у меня ответ, подписанный самим императором Францем и подкрепленный императорской печатью. - Принц взглянул на бумагу у себя в руке. - В этом письме император заверяет меня, что никогда не угрожал австрийским вторжением в Юру. Он утверждает, что даже представить не может, кто мог сказать мне подобное. Он пишет, что Австрия намерена чтить Заключительный акт Венского конгресса, который гарантирует независимость Юры.
Тишина в заде взорвалась гулом голосов. На сей раз верховный судья даже не пытался призвать к порядку. Дождавшись, когда парламентарии успокоятся, он повернулся к Францу и сказал:
- Вы что-нибудь знаете об этом, герцог Адамс?
Франц сделал вид, что ужасно изумлен:
- Нет, граф, разумеется, не знаю.
- Тогда мы должны предположить, что герцог Марко лгал принцу, - подытожил судья.
- Не могу поверить, что отец лгал, - заявил Франц.
- А можете объяснить, почему герцог Марко передал эту угрозу принцу Августу?
- Уверен, что мой отец верил в то, что говорил правду, - пояснил Франц. - Как случилось это недоразумение, я, право, не знаю.
Верховный судья обратил взгляд на принца:
- У вас есть какие-то соображения на сей счет, ваше высочество?
- Да, у меня есть соображения, - ответил Август. - Я думаю, что сын герцога Марко уверил отца в том, что император высказывал такие угрозы в адрес Юры. Думаю, что Марко действовал из наилучших побуждений и руководствовался заботой о благополучии Юры.
Франц покосился на Августа:
- У тебя есть доказательства, подтверждающие это странное обвинение?
- Нет, - ответил принц. - Но все складывается, как в головоломках, и которые мы играли детьми. Сначала ты сбегаешь с моей невестой. Затем Рупник выбирает в убийцы человека, который чем-то обязан тебе.
- Как так, ваше высочество? - насторожился судья.
- Когда гвардеец Карк спросил маршала Рупника, почему для этого дела он выбрал именно его, Рупнпк объяснил: Карку получить место в дворцовой гвардии помог герцог Адамс. Именно поэтому Рупник был уверен, что Карк не подведет.
- Рупник заявлял, что герцог Адаме еще каким-то образом замешан в заговоре? - спросил судья.
- Нет, он не заявлял этого, и, по правде говоря, мне и в голову не приходило, что герцог Адамс может быть вовлечен в заговор. Но когда я узнал, что он направляется в Зоей, чтобы арестовать меня, и когда я прочитал обращение, мне наконец стало ясно: герцог Адамс - мой хитрый и смертельный враг.
- Право, Гаст, - протянул Франц, - тебе не кажется, что ты фантазируешь?
- Ты так считаешь? - Принц помрачнел.
Тут судья повернулся к залу и проговорил:
- Кроме имени герцога Адамса на обращении еще восемь имен. Кто-нибудь из этих людей хочет сделать заявление?
И почти тотчас же в первой ряду поднялся граф Гессе,
- Милорд верховный судья, - обратился он к графу Черни, - все мы крайне изумлены тем, что услышали сегодня. Мы подписали это обращение, потому что поверили герцогу Адамсу, когда он сообщил нам об угрозах императора. Если это неправда, нам нечего ссориться с принцем Августом. И право, я очень рад, что на нашем престоле остается такой мудрый правитель, как принц Август.
Повернувшись к графу Саудеру, барон Крек прошептал:
- Гессе пытается спасти собственную шкуру.
- Граф Гессе, каковы были ваши планы относительно принца Августа, если бы вам удалось арестовать его в Зоей? - спросил судья.
Граф тут же ответил:
- Милорд, мы собирались доставить принца Августа в Юлию, чтобы он предстал перед парламентом.
Не похоже было, что верховный судья поверил этому утверждению. Однако он повернулся к принцу и спросил:
- Принц Август, готовы ли вы принять версию графа Гессе?
- Готов, - кивнул Август.
- Август не может верить ему, - заметил барон Крек.
- И я не верю, - ответил граф Саудер. - Но это наилучший выход. Никто не хочет судить этих людей за измену.
- Боже, конечно, нет, - пробормотал барон Крек.
И граф с бароном оказались правы - Август проговорил:
- Мне хочется верить, что люди, подписавшие это позорное обращение, были обмануты герцогом Адамсом и полагали, что действуют в интересах своей страны. Однако в будущем я предпочел бы, чтобы эти дворяне оставались в своих поместьях и отошли от политики.
- Полагаю, это справедливое требование, ваше высочество, - сказал верховный судья. - Вы согласны на это? - обратился он к заговорщикам, сидевшим в первых рядах.
Те энергично закивали.
- А как быть с герцогом Адамсом? - спросил Августа судья.
- У тебя нет против меня никаких доказательств, - заявил Франц - Все это лишь досужие предположения.
Август тяжко вздохнул и, повернувшись к судье, проговорил:
- Я не хочу, чтобы он оставался в Юре. Не хочу его видеть.
- Мы можем отправить его в изгнание, - сказал граф Черни. - Это вас устроит, ваше высочество?
Принц и судья посмотрели друг другу в глаза. Оба думали: "Мы не хотим международного скандала". Август утвердительно кивнул:
- Да, устроит.
Не сказав больше ни слова, принц направился к двери. Все молча смотрели ему вслед. Наконец граф Черни заявил:
- Не думаю, что необходимо голосование парламента.
Все одобрительно закивали. Граф Черни обвел взглядом зал, но возражавших не нашлось. Немного помолчав, граф объявил:
- Нам надо собраться здесь завтра в десять утра, чтобы принц Август мог официально открыть заседание парламента.
Франц стоял в одиночестве, когда члены парламента, вполголоса переговариваясь, начали подниматься со своих мест. Граф Саудер видел, как верховный судья приблизился к герцогу Адамсу и что-то сказал. Бледное лицо Франса покрылось красными пятнами, а в глазах его вспыхнула ненависть. Но Франц тут же взял себя в руки и, пожав плечами, что-то ответил судье. Затем быстро направился к двери.
Глава 27
Дожидаясь Августа на вилле графа Саудера, Чарити нервно расхаживала по гостиной и присаживалась лишь для того, чтобы выпить очередную чашечку кофе. Гарри пытался успокоить сестру, однако у него ничего не получалось. Когда же принц Наконец вернулся, Чарити упала на софу и разрыдалась. Гарри, молча кивнув принцу, тут же вышел из комнаты.
- Чарити, дорогая! - Август бросился к жене и обнял ее. - Не надо плакать, Чарити. Все произошло именно так, как я предполагал. Франц опозорен, а я по-прежнему принц Юры.
Все страхи и напряжение, которые Чарити так долго хоронила в душе, вылились в море слез. Прижавшись к груди мужа, она безудержно зарыдала.
- Не надо плакать, дорогая. - Август гладил ее по волосам. - Чарити, любовь моя, не плачь. Тебе вредно так огорчаться. В этом нет никакой нужды. Вот, возьми, дорогая. - Август вложил в руку жены носовой платок.
Чуть отстранившись от мужа, Чарити утерла глаза, а затем высморкалась. Август рассмеялся:
- Удивительно… Как такой маленький носик может производить столько шума?
Она пыталась улыбнуться.
- Прости, Август, не знаю, что на меня нашло. Я не всегда такая.
- Нет, конечно, нет, - согласился принц. Он с беспокойством взглянул на жену: - Теперь все в порядке?
Она снова высморкалась и кивнула:
- Да, все в порядке.
- Хочешь узнать, что случилось на заседании парламента?
- Конечно, хочу. - Чарити взглянула на пустой кофейник и чашки, стоявшие на элегантном бамбуковом столике. - Выпьешь кофе, Август?
- С удовольствием, дорогая.
Чарити позвонила в колокольчик, и вскоре перед ними появился еще один кофейник, Выпив полчашки кофе, принц стал рассказывать жене о том, что происходило в парламенте.
Чарити внимательно слушала, одобрительно кивая время от времени. Но когда муж сказал ей, как собирается поступить с Францем, она воскликнула:
- Ты позволил ему уйти?! - Она не могла поверить тому, что услышала. - Его надо повесить, утопить и четвертовать!.. - Принцесса в негодовании взглянула на мужа. - Не могу поверить, что ты отпустил его!
Принц снова рассмеялся:
- Какая ты кровожадная, моя дорогая.
- Да, я ужасно кровожадная, когда речь идет о твоей безопасности, - сказала Чарити. - То, что Францу не дозволено больше появляться в Юре, не означает, что он перестанет замышлять заговоры против тебя! Он без особого труда сумел из Вены оказать давление на Рупника и Гинденберга.
- Франц дискредитировал себя здесь, в Юре. Дискредитировал себя также в глазах императора. Тебе нечего тревожиться.
Но Чарити не успокаивалась.
- Я не девочка, Август, - заявила она. - Этот человек опасен. У тебя есть все основания, чтобы арестовать его. Он лгал тебе!
При этом замечании Август ненадолго задумался.
- Знаешь, я не уверен, что он лгал.
Чарити в изумлении уставилась на мужа:
- Неужели ты хочешь сказать, что лгал император, а не Франц?
Принц допил свой кофе и поставил чашку на блюдце. Пожав плечами, проговорил:
- И в этом я также не уверен.
Она нахмурилась:
- Не понимаю, Август…
Он снова задумался. Наконец, повернувшись к жене, заговорил:
- Сомневаюсь, что Франц зашел бы так далеко, если бы прежде не согласовал с кем-нибудь свои действия. Его неудачная попытка переворота коснулась не только Юры, она затронула также интересы Австрии. Если бы Францу удалось сместить меня с трона, Австрия наверняка признала бы нового принца моим законным преемником, а Юра стала бы союзником Австрийской империи.
Чарити вопросительно взглянула на мужа:
- Но ты же не считаешь, что в заговор Франца вовлечен император, не так ли?
- Возможно, император не имел к этому отношения.
- Но тогда кто же?
- Неужели не догадываешься? - Принц с усмешкой взглянул на жену.
- Меттерних!.. - выдохнула Чарити.
Он молча кивнул.
- О, Август, что же это означает?
- Я подозреваю, что Меттерних согласился на этот план, потому что знал, что все равно ничего не потеряет. Он бы выиграл, если бы я сдался и согласился аннулировать Лондонский договор. Он выиграл бы, если бы я не сдался, а Франц дискредитировал бы меня и заменил бы более податливым Марко. И даже сейчас, потерпев неудачу, Меттерних ничего не потерял, хотя, разумеется, и не выиграл.
Чарити в негодовании воскликнула:
- Какое коварство! Почему же ты пытаешься замолчать это, Август? Тебе не кажется, что император должен знать, в какой чудовищный план был вовлечен его главный министр?
- У меня нет доказательств, - терпеливо объяснял принц. - Но даже если бы они у меня были, я не стал бы открывать этот ящик Пандоры. Не следует раздражать императора, он и так не очень-то доволен моей политикой. Для нас обоих лучше притвориться, что только Франц замешан в этом заговоре.
- А как же Марко? - спросила Чарити. Она судорожно сжимала в кулаке носовой платок. - Насколько он был осведомлен? Вспомни, он сказал тебе, что лично говорил с императором, а это наверняка ложь.
Август пожал плечами:
- Я думаю, что Марко - просто пешка. Думаю, это Франц сказал отцу, что послание, которое тот должен был передать мне, исходит непосредственно от императора. Когда же я спросил Марко, говорил ли он с императором лично, он захотел показать свою значимость при дворе и поэтому сказал, что говорил.
Чарити внимательно посмотрела на мужа:
- Значит, ты считаешь, что Марко не был вовлечен в заговор?
- Не знаю, дорогая. Думаю, что нет.
Чарити недоверчиво покачала головой:
- Но люди, подписавшие это чудовищное обращение… Все они - друзья Марко.
- Я понимаю, - кивнул принц. - Заговорщики рассчитывали, что получат какую-то власть при новом принце. Уверен, что Франц сыграл на этом.
Чарити в задумчивости проговорила:
- Полагаю, тебе следовало бы запретить Марко появляться в Юре.
Август кивнул:
- Разумеется. Он здесь больше не появится.
- Я все же думаю, что ты должен был казнить Франца, - заявила Чарити.
Принц взглянул на нее с удивлением:
- Но ведь он - муж твоей сестры.
- Лидии было бы неплохо избавиться от него, - возразила Чарити.
- Я не могу казнить его. Сначала его следовало бы судить. А я только что сказал тебе, что не хочу рисковать, не хочу еще больше отдалиться от Австрии. Самое лучшее - просто выслать его из страны.
- Хм. - Чарити прищурилась. - Я никогда не доверяла ему.
- А я, к сожалению, доверял. - Принц помрачнел. - Мне все еще трудно поверить, что мой кузен - предатель.
- Этот человек как змея. В любой момент готов ужалить.
- Да, пожалуй, - пробормотал Август.
Какое-то время они молчали, каждый думал о своем. Наконец Чарити проговорила:
- Что мы теперь будем делать?
Август с улыбкой взглянул на жену:
- Поедем домой, дорогая.
Они рассмеялись, и принц, поставив чашку на блюдце, заключил жену в объятия.
- Я рад, что ты поехала со мной, - признался он. - Я рад, что ты заставила меня привезти тебя сюда.
Она прижималась щекой к его груди и слушала, как бьется его сердце: тук-тук-тук-тук-тук. Оно билось ровно и мерно, уверенно и спокойно.
"Господи, спасибо. Спасибо за то, что сохранил его. Спасибо, что вернул его мне".
- Мне кажется, что мы уже сто лет не были во дворце, - пробормотала Чарити.
- М-м… Как хочется снова очутиться в собственной постели.
Она улыбнулась:
- В твоей или моей?
Он тоже улыбнулся:
- В нашей общей, дорогая.
Гарри уже трижды заглядывал в гостиную, но тотчас же уходил. А Чарити с Августом по-прежнему сидели на софе и улыбались друг другу.
Официальное открытие парламента состоялось на день позже, чем предполагалось, но это было одно из самых памятных событий. К радости Чарити, Август попросил ее присутствовать на церемонии. Она все равно намеревалась прийти, но ей было приятно знать, что муж хотел этого.
Они приехали в город в блестящем черном экипаже и сначала остановились перед парадной дверью, чтобы высадить Чарити и Гарри. Затем карета покатила к двери, в которую должен был войти Август.
В вестибюле принцессу ждали Эмиль и две фрейлины. Стефани подошла, чтобы поправить зеленую бархатную шляпу Чарити.
- Вы прекрасно выглядите, ваше высочество, - сказала она.
Чарити улыбнулась:
- Спасибо, Стеффи. Мы можем войти?
Швейцар в белых чулках и длиннополом фраке открыл перед ней дверь. Когда она переступила порог, он громко объявил:
- Ее королевское высочество принцесса Чарити! Все тотчас же встали при ее появлении. "Интересно, привыкну ли я когда-нибудь к такому вниманию?" - думала Чарити, направляясь к лестнице, ведущей на галерею для зрителей. Остановившись, она окинула взглядом зал и с улыбкой кивнула в знак признательности. Затем стала подниматься по ступеням.