Падди ошарашил ее, вдруг заговорив с внезапным напором:
- Ты ляжешь со мной в постель? Или я сам себя морочу?
- Как я могу на это ответить? - воскликнула Брайди. - Мы едва знаем друг друга и только и делаем, что ругаемся, и потом Крис… Мы не можем делать вид, что она для нас не главное.
- Да или нет. Вопрос стоит так.
- Не знаю. Я же толкую тебе, что не хочу, чтобы рядом были мужчины. От мужчин заводятся дети. Это выше моих сил.
У Падди перекосилось лицо.
Брайди спохватилась и проговорила:
- Опять я что-то не то, да? Сделала тебе больно? Прости, Падди. Но почему вы с Пегги удочерили Крис? Почему не завели собственного?
- Через год после того, как мы поженились, у Пегги обнаружили рак матки, - объяснил Падди сдавленным голосом. - Пришлось ей удалить матку. Это было для нее страшным ударом. Она так хотела семью. Мы сделали запрос о возможности взять приемного ребенка. Потом нам позвонили из роддома и предложили Кристину.
- А как насчет тебя? Ты любил Маргарет. Но, женившись на ней, ты не мог иметь своего собственного ребенка.
- Ты не хуже меня знаешь, что в жизни не все бывает так, как хочешь.
- Ты поэтому так много ездил в дальние страны? Тоже своего рода сублимация?
- Откуда ты знаешь? - удивился Падди.
- Видела статью о тебе в журнале.
- Уж очень ты любопытна.
- Ты хочешь все обо мне знать, а мне это необязательно, так надо понимать?
- Я не привык много говорить о себе.
- У тебя есть на это право, - с иронией проговорила Брайди. - Если все женщины боятся грозы, то все мужчины боятся выказывать свои чувства.
- Откуда тебе знать, ты же бегаешь от мужиков как от чумы.
- Почему? У меня есть друзья-мужчины. И женатые и неженатые. Просто я не целуюсь с ними на каждом углу и не лезу к ним в койку.
Падди провел пальцами по ее плечу, затем по волосам. Его лицо наклонилось к ней. Брайди отметила, что ресницы у него гуще, чем у нее.
- Я хочу быть исключением из этого правила, - проговорил он, глядя ей в глаза.
Брайди только хмыкнула.
- А пока суд да дело, не найдется ли у тебя чего пощипать? Я сегодня не обедал.
Прямо ураган какой-то, мелькнуло у Брайди, подхватит, завертит, а потом бросит где-нибудь.
- Хочешь знать мои сокровенные тайны? Открой шкаф слева.
Падди открыл дверцу, за которой обнаружились пакеты с чипсами - на все вкусы, от простейших до чипсов с луковым ароматом.
- Так вот тайны мадридского двора. Ты любительница бросовой еды.
- Только чипсов. Можешь спокойно держать крендельки с солью, орешки, любые сладости… кроме мороженого, но, если тебе дорога жизнь, никогда не покушайся на мой пакет чипсов с кетчупом. Заруби себе на носу.
- Постараюсь запомнить, - сказал Падди, доставая пакет чипсов со сметаной и луком. С этим богатством он отправился в гостиную и уселся на мягкий диван. Открыв пакет, он протянул его Брайди, взяв горсть себе. - Насколько я понимаю, надо успеть хоть что-то ухватить. - И он отправил горсть чипсов в рот.
Брайди тоже устроилась на диване, чтобы быть поближе к чипсам, а не к Падди, разумеется. То, что последует дальше, она и предвидеть не могла.
Он уставился на пузырьки пива, будто искал в них вдохновение.
- Было нечестно и жестоко с моей стороны предположить, что ты подстроила встречу с Крис в школе, - проговорил он, поднимая глаза. - Когда я из ее записки понял о пережеребьевке, я тут же ринулся в Стилбей. Я увидел вас вместе и буквально лишился ума. - Он взглянул на нее. - Прости меня, Брайди. Я не имел права говорить, что это подстроила ты.
Она медленно кивнула, встреча с Крис ошеломила и ее.
- Извинение принято.
- Чем больше я на тебя смотрю, тем больше убеждаюсь, что ты не из тех, кто ходит вокруг да около. Это не в твоем духе. Ты предпочитаешь брать быка за рога.
Брайди бросила примирительно:
- Почему ты не сказал мне, что Крис последнее время интересуется мной, ее родной матерью?
- Ясно почему, боялся.
- Боялся?
- Тебя, - проговорил он, уставившись на стакан с пивом в его руке. - Того, что может произойти, если мы сблизимся. Потеря Пегги была тяжелым ударом для меня, и в мои планы не входило с кем-нибудь снова сближаться. И уж последнее дело - с родной матерью Крис.
Итак, как она и предполагала, ему нужен только секс, сердце его принадлежит Маргарет. Брайди с удивлением отметила, что это ее ранит. Торопливо набив рот чипсами, она проговорила:
- Продолжай.
- Последние полторы недели Крис просто взбесилась. Она ест меня поедом за то, что я сразу не рассказал ей о тебе, и кричит, как ненавидит тебя за то, что ты отказалась от нее. Как я ни пытался объяснить ей что к чему, она и слушать не хочет. Она завалила контрольные на прошлой неделе, и все учителя в один голос жалуются на нее. Я хотел попросить тебя заехать к нам на уик-энд. Может, мы вместе что-нибудь придумаем, а?
- Приехать к вам? - Брайди чуть чипсами не подавилась.
Падди стукнул ее по спине. У Брайди потекли слезы по щекам.
- Спасибо, спасибо, хватит. Но, Падди, она же терпеть меня не может. Я только все испорчу.
- Ты ей нужна. Она умрет, но не признается в этом. И потом, я ума не приложу, как быть.
- Она знает, что ты у меня?
- Нет. У нее тренировка до полседьмого. Я скоро поеду. - Приезжай, - проговорил он еле слышно. - Две головы лучше одной. Может, вместе мы что-нибудь придумаем.
"Мы"… Такое маленькое словцо, а сколько в нем смысла.
- Обратно пути нет, разве можно вернуться к тому, что было три недели назад? Ни ты, ни Крис не можете и дальше делать вид, что меня не существует. Слишком поздно.
- Я люблю ее, и мне больно видеть ее несчастной. И я ничего не могу поделать, все только хуже.
Он не мог предотвратить и смерть Маргарет, подумала Брайди.
- Я приеду, - сказала она и тут же пожалела, что сказала. Если она как-то прожила тринадцать лет, держась подальше от лишних хлопот, то и держалась бы. Поездка к Падди и встреча с враждебно настроенной дочерью надолго выбьет ее из колеи.
Но если ей удастся пробиться сквозь броню дочери, она будет вознаграждена сторицей. Брайди так изголодалась по ласке, так нуждалась в близости родного человечка, что у нее заболело в груди. Она с остервенением набросилась на чипсы.
- Приедешь? - переспросил Падди.
Она прожевала горсть чипсов, не почувствовав вкуса.
- Я же сказала, приеду. Ты что, не ожидал?
Он взял ее ладони в свои.
- Да не бойся ты. Все будет хорошо.
Пальцы у него были крепкие и теплые, и Брайди почувствовала, как все в ней переворачивается.
- Ты-то о ней все знаешь. Она росла у тебя на глазах. Боюсь. Конечно, боюсь. Боюсь, что потом будет хуже, чем сейчас.
Он притянул ее к себе и прижал к груди, сердце у него учащенно билось. Только что она испытала страсть в его объятиях. Чувство безопасности в его объятиях было для нее столь же ново, как страсть, и столь же двойственно. Она всегда была независимой. Элизабет Малколм позаботилась об этом. Что, если сейчас она станет нуждаться в Падди? Это не менее опасно, чем встреча с Крис.
Тут она услышала бормотание:
- А ты даже более независимая, чем я думал. - Его губы коснулись ее волос, затем губ.
Брайди подумала, что, если сейчас поцелует его, пиши пропало. И она открылась ему со всей щедростью, на которую была способна и о которой не знала все эти годы.
- О, - протянула она ему в ухо, - сметана и лук - мои любимые чипсы. - Она почувствовала, как у него заколыхалась грудь от смеха.
А потом он подтолкнул ее, и она повалилась спиной на диван. Она запустила пальцы в его шевелюру и страстно поцеловала. Он погладил ее груди, и они сразу набухли, а он продолжал гладить, пока она не выгнулась дугой, застонав от желания.
Падди развязал ее рубашку и теперь уже гладил ее обнаженный живот. Опершись на локоть, он смотрел ей в глаза, снова гладя ее грудь, но успев осторожно стянуть лифчик. Глаза у нее расширились, губы раскрылись. Ничего подобного с Билли она не испытывала. Она ждала Падди. Ждала годами, чтобы испытать это невероятное влечение, которое притягивает друг к другу мужчину и женщину, чтобы почувствовать свое тело.
- О, Падди, - прошептала она. - О, Падди…
8
Звук прибоя за окном нарушил визг тормозов. Брайди с перепуга вскочила, оттолкнув Падди.
- Шэрон! - воскликнула она. - Она же обещала привезти мне яйца с фермы при дороге. Я совсем забыла. Нельзя, чтобы она нас так застала. Она решит, что мы занимались любовью на полу. Это все равно что вывесить плакат: "У Брайди есть мужчина". - Щеки у нее пылали.
- А что, - подхватил Падди. - Хорошая идея. Я говорю о плакате. Это остальных мужчин хоть отпугнет.
Раздался стук в дверь.
- Брайди, ты где?
Брайди слетела с дивана, натянула рубашку и пошла открыть дверь.
- Иду, Шэр, иду! - крикнула она.
- А я смотрю, "лендровер" у дверей. У тебя друзья? - спросила Шэрон. В руках у нее была пара пакетов. Увидев стоящего у дивана Падди, она улыбнулась ему. - Привет.
- Шэр, знакомься, Патрик Корнби… мой приятель. Падди, это Шэрон Роу, моя лучшая подруга. Она преподает в той же школе, где и я.
- Рада вас видеть, - проговорила Шэрон.
Брайди с ужасом заметила, что подушки на диване смяты. Уж Шэрон не упустит такую пикантную деталь.
- Хочешь кофе? - быстро спросила Брайди.
- Нет, не могу. Меня Смит ждет. Вот яйца и пара форелей, которые он поймал вчера вечером. Можешь поджарить и угостить Падди.
- Он тоже уходит, - нервно проговорила Брайди. - А они чищеные?
- Брайди никак не может простить Смиту прошлогоднего окуня.
- Он был страшен как семь смертных грехов, а в довершение всего из брюха кишки торчали.
Падди рассмеялся. На загорелом лице зубы так и сверкали белизной. Если бы она слушалась инстинктов, а не разума, подумала Брайди, она сейчас толкнула бы его на диван и зацеловала до смерти.
Наверное, он почувствовал ее мысли и засмеялся еще заразительнее, глядя на ее губы.
- Что ж, - с ангельской улыбкой проворковала Шэрон. - Пойду, пожалуй. - Она протянула Брайди пакет, который оставил на полу мокрый след. - Тогда сунь их в морозильник до следующего раза, когда приедет Падди.
- Хорошая идея, - подхватил Падди.
Бросив гневный взгляд на Шэрон и Падди, Брайди проговорила:
- Может, перестанете за меня решать, как мне жить…
- При чем тут твоя жизнь, Брайди, - вкрадчиво сказал Падди. - Кто собирается устраивать твою жизнь. Речь идет о рыбе. Я прекрасно готовлю. Пожарю с маринадом собственного изготовления, а на десерт лимонник.
Шэрон улыбнулась.
- Брайди приносила свой лимонный пирог на благотворительный аукцион женского общества, так мужчины разорвали его на куски.
- Рад был познакомиться, Шэрон, - сказал Падди. - Надеюсь, увидимся.
- Я тоже надеюсь, - ответила Шэрон с нажимом. - Пока. Приятного вечера. - Входная дверь за ней захлопнулась.
Брайди проворчала:
- Эти чертовы форели запачкали весь пол, а Шэрон теперь убеждена, что я таскаю мужиков.
- Когда следующий благотворительный аукцион? - поинтересовался Падди. - Боюсь только, мне придется продать часть акций, чтобы купить кусок твоего пирога.
- Ты будешь покупать мой лимонник? При всем честном народе на благотворительном аукционе? Ты хочешь окончательно погубить мою репутацию?
Глаза у Падди озорно заблестели.
- Кто, я? Да чтоб я погубил твою незапятнанную репутацию?! С тобой не соскучишься, Брайди.
Брайди вскинула голову.
- Это ты о визите Шэр, я полагаю. А не о том, чему она помешала.
- И о том и о другом.
- Я была бы обижена до глубины души, если бы ты ответил по-другому. - Брайди сделала большие глаза и попыталась вспомнить, когда в последний раз заигрывала с мужчинами. Давно. Очень давно.
Целых полчаса Брайди не вспоминала о Крис. Мужчина с синими глазами и крепким телом отвлек ее от собственной дочери. Вдруг она с испугом услышала, как Падди сказал:
- Брайди, почему бы тебе не приехать к нам в субботу в первой половине дня? Я скажу ей, что ты будешь.
- Но, может, она куда-нибудь уедет?
- Ну что ты! Это я возьму на себя.
Брайди закусила губу.
- Где-нибудь к одиннадцати?
- Чтобы остаться на ланч. И не бойся ты так. Мне начинает казаться, что я сам понял, что ты непременно встретишься с Крис, как только увидел тебя тогда на стоянке.
- Только вы оба почему-то сражались со мной все время.
- Ты не думала, что я боюсь снова пережить потрясение? После Пегги? - с болью произнес Падди, взъерошив волосы. Она уже знала, что этот жест означает, что он взволнован. - А как же иначе?
- Хорошо, до субботы.
Падди взял из рук Брайди яйца и рыбу и отнес их на кухню. Она слышала шум воды. Это он мыл руки. Потом он вернулся в гостиную и обнял ее, да так естественно, словно это было для них привычным делом.
- Спасибо, что согласилась навестить Крис, - проговорил он и поцеловал ее.
Для Брайди всякая радость ушла, как только он упомянул о Крис. Она стояла не шевелясь и думала только о том, чтобы он поскорее ушел, а она осталась одна и обдумала все, что произошло с момента его появления на берегу.
- Вот, что я тебе скажу, Брайди. Хочешь не хочешь, но я не успокоюсь, пока не затащу тебя в постель. Так что берегись.
Входная дверь снова захлопнулась. Затем Брайди услышала рев мотора, и "лендровер" отъехал. Брайди села в качалку.
Глупо было соглашаться ехать в Гринвуд.
Крис, ее дочь, ее ненавидит, и Брайди не столь наивна, чтобы думать, что с первого раза что-либо изменится. А кроме того, была Пегги, в чей дом ей предстоит войти и чей муж хочет затащить Брайди в свою постель.
С каждой очередной встречей с Падди она все больше запутывалась. Но события зашли слишком далеко, чтобы устраниться.
Брайди пошла на кухню, завернула форели в фольгу и положила в морозильник. Потом протерла пол в передней.
В субботу в четверть двенадцатого Брайди свернула на извилистую подъездную дорожку, ведущую к кипарисовому одноэтажному дому на Уитни-стрит. На ней были кремовые брюки и в тон им вязаный свитер; волосы блестели. На этот раз она позволила себе более щедро использовать косметику.
Она не знала, что будет говорить своей дочери. Что бы она ни придумала заранее, будет звучать натянуто, надуманно, неестественно или сентиментально.
Будь что будет. Придется приспосабливаться к обстоятельствам.
О том, что предстоит встреча и с Падди, она старалась не думать, хотя пару дней назад он проделал путь в сотню миль, чтобы извиниться и попросить ее о помощи. Не все сразу, думала Брайди, выходя из машины.
Туман сдуло в океан всего час назад; на сосновых лапах искрились на солнце капли, лужайка была мокрой от росы. Розовые и белые весенние тюльпаны мелькали среди карликового можжевельника, росшего по обеим сторонам выложенной камнем дорожки, ведущей к дому. Интересно, это не Пегги сажала кустики можжевельника?
Дверь открылась, и Падди вышел на освещенное солнцем крылечко.
- Мне показалось, я слышал машину, - проговорил он. - Привет, Брайди.
Он не подошел поцеловать ее, даже не пожал руки. А ты чего ждала? - подумала Брайди. Он же сейчас при исполнении. А она человек со стороны. Посягает на его и Крис покой. Не здесь ли собака зарыта? Крис видеть ее не хочет. А Падди хочет ее по-своему: сделать тайной любовницей, чтоб комар носа не подточил.
- Я боюсь, - проговорила она. - А ты?
- Крис только что встала. Делает блинчики. Пойдем присоединимся к ней.
- Я спрашиваю, как ты, Падди?
- Мне нравится твой свитер. У него дырки на интересных местах.
Стараясь не покраснеть, Брайди сказала:
- Разве мой вопрос такой сложный?
- Да все в порядке со мной, - проговорил он. - И твоя помада мне нравится.
- Это называется цвет сочного мандарина.
- Так здорово смотрится с тюльпанами.
- Маргарет любила садоводство? - Слова сорвались с ее губ сами собой.
- Да, - блеклым голосом бросил он. - Пойдем, я покажу тебе дом, а потом присоединимся к Крис.
Брайди было невыносимо видеть его отчуждение. Она прошла мимо него в залитый солнцем вестибюль, который вел в гостиную с большим камином, выложенным из огромных прибрежных камней с острыми углами. По обе стороны камина тянулись книжные полки. На полу лежал персидский ковер. Вся обстановка была эклектичной - смесь античного стиля с модерном, на стенах висели картины: там были и пейзажи, и абстрактные произведения. Но в целом у комнаты был уютный, обжитой вид.
Для Брайди все в ней дышало прошлым, здесь царил дух женщины, ушедшей из жизни слишком молодой. Брайди вдруг подумала, что она сошлась бы с Маргарет. И, может, она тоже понравилась бы Маргарет. Но делиться этой мыслью с Падди она не стала.
Падди рассказывал ей о коллекции фигурок из слоновой кости, расставленных на каминной доске. Рассказывал так, словно она нечаянный гость, или забредший сюда агент по недвижимости, или плохо знакомый сосед, приглашенный на чашку кофе. Брайди вдруг рассердилась.
По Падди нельзя было сказать, будто он нервничает. Не верилось, что он не в своей тарелке. Нельзя было даже сказать, что он человек, черт побери!
- Ах какая замечательная комната! - сказала она и последовала за ним в столовую. Мебель вишневого дерева там была не новой, но очень красивой. Она рассеянно скребла пальцем царапину на краю овального стола, на котором стояла высокая ваза с нарциссами.
- Это работа Крис, - бросил Падди. - Ударила по столу садовым совком.
Брайди отдернула руку. История, подумала она. История Крис. Этот дом полон своих тайн. Которые сокрыты от меня. Тут в глаза ей бросились фотографии на серванте. Ее как током ударило. Она отвернулась от них.
- Где Крис? - спросила она, надеясь, что голос звучит естественно.
Ей показалось, что Падди не преминет вставить какие-нибудь замечания по этому поводу, но он просто ответил:
- Туда. Там ступени. Наша дама, убирающая в доме, любит так драить полы, что на них можно на коньках кататься.
Ступеньки тянулись мимо солнечной комнаты со стеклянной стеной, выходящей на океан. Кругом был бамбук и целая роща растений. Здесь хорошо сидеть с хорошей книжкой и наслаждаться солнцем, струящимся через стекло. Она невольно задержалась, любуясь резными листьями папоротника, свисающими с потолочной балки, и восковыми лепестками пышно цветущих бегоний. Она снова почувствовала незримое присутствие Маргарет.
Она обернулась на Падди, желая разделить с ним это чувство. Однако в его позе было что-то такое, от чего слова застыли у нее на губах. Она вдруг поняла, что ее присутствие в доме Маргарет для него грубое вторжение, напоминающее о потере. Присутствие Брайди только усиливает отсутствие Маргарет. Ее это больно ранило.
Стараясь ничем не выдать себя, она проговорила:
- Это тоже восхитительная комната.
- Пойдем найдем Крис.
Знай свое место, Брайди. Для этого тебя вызвали. А не для того, чтобы грубо вторгаться в чужое пространство. Вот что он хотел этим сказать.