– Миссис Скотт, мы горим желанием познакомиться с вашим многоуважаемым мужем. Такой известный человек, такой талантливый, выдающийся…
В беседу вмешался еще один голос. Голос настолько глубокий и характерный, что он мог принадлежать только одному человеку:
– Уверяю вас, мадам, вы оказываете мне слишком много чести.
Логан Скотт подошел к ним сзади, такой же величественный и красивый, как на сцене. На его высокой фигуре безукоризненно сидели серые брюки и сидевший как влитой черный пиджак, на шее был искусно завязан белоснежный галстук.
Каролина разглядывала Эндрю и его сводного брата и обнаружила, что они очень похожи. Оба они были высокими, физически привлекательными мужчинами, с правильными чертами лица. Но у Эндрю волосы были черными как гагат, тогда как у Логана Скотта они были насыщенного цвета красного дерева. И кожа Эндрю была золотистого оттенка, а лицо Скотта было темнее.
Переводя взгляд с одного брата на другого, Каролина видела неуловимое сходство. Они оба были высокими и импозантными мужчинами, с одинаково волевыми лицами. Однако цвет волос у них был разным. Волосы Эндрю были черны как сажа, а у Логана – цвета красного дерева. Кроме того, у Эндрю кожа имела золотистый оттенок, в то время как Скотт был более румяным.
Глядя на них, стоящих рядом, Каролина поняла, что отличаются они в основном манерой поведения. Было понятно, что Логан Скотт привык к всеобщему вниманию – результату заслуженной славы. Он был уверен в себе, слегка красовался. Его движения были непринужденными и в тоже время выразительными. А Эндрю был более спокойным, гораздо более скрытным. Он тщательно прятал свои эмоции глубоко внутри.
– Брат, – пробормотал Логан Скотт, и они обменялись сердечным рукопожатием. Было ясно, что эти двое очень привязаны друг к другу.
Эндрю представил Скотту семейство Хагривзов, и Каролина с удивлением обнаружила, что присутствие этой живой легенды повторно лишило ее матушку дара речи. Логан переводил изучающий взгляд с одного лица на другое, пока не остановил взгляд на Эндрю.
– Отец здесь, – сказал он.
Братья обменялись взглядами, которые было трудно понять. Но было очевидно, что во всем, имеющем отношение к этому человеку, они понимали друг друга как никто другой.
– Как он? – спросил Эндрю.
– Сегодня лучше. Ему потребовалось ночью не так много лекарств, как обычно. Сейчас он собирается с силами для предстоящего сегодня вечером бала. – После паузы Скотт добавил: – Он хотел увидеть тебя, как только ты появишься. Проводить тебя в его комнату?
Эндрю кивнул:
– Не сомневаюсь, что совершил сотни поступков, за которые он хочет устроить мне выволочку. Не могу же я лишить его такого развлечения.
– Прекрасно, – саркастично сказал Скотт. – Раз уж мне сегодня уже пришлось пройти через подобную головомойку, то не вижу причин, почему тебя должна миновать сия участь.
Эндрю повернулся к Каролине и пробормотал:
– Вы меня извините, мисс Хагривз?
– Конечно. – Она ободряюще улыбнулась ему. – Надеюсь, все пройдет хорошо, милорд.
Их глаза встретились, и она увидела, что жесткость и непроницаемость его взгляда сменилась теплой синевой.
– Тогда до встречи, – пробормотал он и поклонился перед тем, как уйти.
От той близости, которая возникла между ними в этот момент, Каролина почувствовала сладкую дрожь где-то в животе, во всем ее теле появилось ощущение головокружительной легкости. Она в легком замешательстве отметила, что Логан Скотт был не единственным членом семьи с актерскими способностями. Эндрю так убедительно играл свою роль, что любой бы поверил, что он ею действительно увлечен. Она сама в это почти поверила. Она решительно сосредоточилась на мысли о том, что это было лишь представление. Конечной целью Эндрю были деньги, а не ухаживания.
Эндрю и Логан вошли в дом и проследовали по большому, отделанному мрамором холлу, потолок которого был расписан фресками с мифологическими сюжетами и украшен лепниной. Братья подошли к большой лестнице и стали неторопливо подниматься по изящно изогнутой широкой спирали.
– Твоя мисс Хагривз, похоже, очаровательная девушка, – заметил Логан.
Эндрю сардонически улыбнулся:
– Она не моя мисс Хагривз.
– Она хорошенькая, – сказал Логан. – На первый взгляд мягкая, но, кажется, обладает достаточно сильным характером.
– Характером, – передразнил Эндрю. – Да… характера у нее более чем достаточно.
– Как интересно.
– Что именно интересно? – опасливо спросил Эндрю, которому не понравилось прозвучавшее в голосе брата любопытство.
– Насколько мне известно, ты раньше никогда не ухаживал за леди.
– Это не настоящее ухаживание, – сообщил ему Эндрю. – Просто уловка, чтобы обмануть отца.
– Что? – Логан остановился на лестнице и с изумлением уставился на него. – Будь любезен, объясни, Эндрю.
– Как тебе известно, меня вычеркнули из завещания. Чтобы меня вновь туда вписали, я должен убедить отца, что завязал с безнравственным образом жизни. Или он умрет, не оставив мне ни одного чертова шиллинга.
Эндрю стал объяснять про сделку с Каролиной и про то, на каких условиях они договорились.
Логан внимательно выслушал и в итоге грубовато рассмеялся:
– Ну, если ты хочешь, чтобы отец передумал насчет завещания, то твоя связь с такой женщиной, как мисс Хагривз, – удачная мысль.
– Это не "связь", – сказал Эндрю, почему-то почувствовав желание защититься. – Как я тебе уже сказал, это просто уловка.
Логан задумчиво посмотрел на него:
– Эндрю, мне почему-то кажется, что твои отношения с мисс Хагривз – больше, чем просто розыгрыш. Хочешь ты это признавать или нет.
– Это все только из-за отца, – поспешно сказал Эндрю. – Говорю тебе, Скотт, я не строю планов в отношении нее. И даже будь это так, поверь мне, я был бы последним мужчиной на земле, которым бы она заинтересовалась.
Глава 3
– Нет, даже если он был бы последним мужчиной на земле, – свирепо взглянув на брата, заявила Каролина. – Говорю тебе, Кейд, я не испытываю ничего, похожего на влечение к этому… этому распутнику. Не будь глупым. Ты же отлично знаешь, что все это – притворство.
– И я так думал, – задумчиво сказал Кейд, – пока не увидел вас обоих сегодня во время этой чертовски длинной поездки. Теперь я уже не так в этом уверен. Дрейк уставился на тебя, как кот на мышку. И ни разу не отвел глаз.
Каролина сурово подавила непрошеный приступ удовольствия от слов брата. Она повернулась к высокому зеркалу, без надобности поправив короткие рукава своего светло-голубого вечернего платья.
– Единственная причина, по которой он мог смотреть на меня, – это необходимость отвлечься от маминой болтовни, – решительно сказала она.
– А как ты улыбнулась ему сегодня днем перед тем, как он уехал к своему отцу, – продолжал Кейд. – Ты определенно выглядела одурманенной.
– Одурманенной? – Она разразилась недоверчивым смехом. – Кейд, это самая большая нелепость, которую я когда-либо от тебя слышала. Я не только не увлечена лордом Дрейком, я едва могу находиться вместе с ним в одной комнате!
– Тогда зачем это новое платье и прическа? – спросил он. – Ты действительно уверена, что не пытаешься привлечь его?
Каролина критически рассмотрела свое отражение. Ее платье было простым, но элегантным; тонкую белую нижнюю юбку из муслина сверху накрывал прозрачный голубой шелк. Глубокий квадратный вырез лифа был украшен полосой сверкающей серебристой бисерной вышивки. Ее темные, блестящие каштановые волосы были присобраны на макушке при помощи голубых лент, и масса локонов свободно струилась по спине. Она знала, что никогда в жизни не выглядела лучше.
– Я надела новое платье, потому что мне надоело выглядеть, как почтенная матрона, – сказала она. – То, что я старая дева, не подразумевает, что я должна убого одеваться.
– Каро, – нежно сказал ее брат, подойдя к ней сзади и положив руки ей на предплечья, – ты старая дева лишь по своему собственному выбору. Ты всегда была красивой девушкой. Единственная причина, по которой ты не заполучила мужа, состоит в том, что ты до сих пор не считала целесообразным завлекать мужчин.
Не обращая внимания на то, что платье может помяться, она повернулась, чтобы обнять его, и тепло ему улыбнулась:
– Спасибо, Кейд. И просто, для ясности: я не завлекала лорда Дрейка. Как я уже говорила тебе дюжину раз, мы просто играем. Как в театральной постановке.
– Ладно, – сказал он, отстраняясь, чтобы с сомнением взглянуть на нее. – Но, по моему мнению, вы оба играете ваши роли с чуть большим рвением, чем это необходимо.
По мере того, как они спускались по парадной лестнице, до Каролины доносились звуки бала. Легкая, быстрая мелодия вальса кружилась в воздухе, заглушаемая потоком смеха и болтовни гостей, переходивших из комнаты в комнату. Воздух был тяжелым из-за аромата огромных букетов лилий и роз, но из сада сквозь ряды распахнутых окон дул легкий ветерок.
Пока они спускались, скрытые перчатками кончики пальцев Каролины легко скользили по перилам резной мраморной балюстрады. Другой рукой она взяла под руку Кейда. Каролина была необычно возбуждена, задаваясь вопросом, чем обернется этот вечер в компании Эндрю – удовольствием или пыткой. Сопровождающая их Фанни взволнованно болтала, называя имена кое-каких гостей, которых она уже видела в имении, включая пэров Англии, политиков, знаменитого художника и популярного драматурга.
Спустившись на нижнюю площадку, Каролина увидела, что Эндрю уже ждет их у подножия лестницы. Его темные волосы блестели в ярком свете множества свечей. Словно почувствовав ее приближение, он повернулся и посмотрел наверх. Когда он увидел ее, его белые зубы сверкнули в улыбке, и сердце Каролины забилось в бешеном ритме.
Одетый в подобающей случаю модной черно-белой гамме, с накрахмаленным шейным платком и в хорошо подогнанном сером жилете, Эндрю был настолько красив, что это было почти непристойно. Он был таким же элегантным и безупречным, как любой из присутствующих джентльменов, но в его поразительных голубых глазах светилось дьявольское обаяние. Когда он пристально смотрел на нее таким горячим и заинтересованным взглядом, она совсем не ощущала, что вся эта ситуация была вынужденной, что все это розыгрыш. Самое плачевное заключалось в том, что она чувствовала себя возбужденной, довольной и абсолютно очарованной.
– Мисс Хагривз, вы выглядите просто восхитительно, – пробормотал Эндрю, прежде поприветствовав Фанни и Кейда. Он предложил ей руку и повел ее в сторону бальной залы.
– Не почтенно? – едко спросила Каролина.
– Ни в коей мере. – Он еле заметно улыбнулся. – Вообще-то вы никогда не выглядели, как матрона. Сделав то замечание, я просто пытался досадить вам.
– Вам это удалось, – сказала она и умолкла, озадаченно нахмурившись. – А зачем вам понадобилось мне досаждать?
– Потому что ваше раздражение безопаснее, чем… – Он почему-то оборвал себя на слове и замолчал.
– Безопаснее, чем что? – переспросила охваченная любопытством Каролина, пока они шли в бальную залу. – Что? Что?
Не обращая внимания на ее вопросы, Эндрю закружил ее в вальсе, настолько опьяняющем и упоительном, что его мелодия, казалось, текла по ее венам. Она была в лучшем случае хорошим танцором, а Эндрю был исключительным. Мало что доставляет большее удовольствие, чем танец с действительно умелым мужчиной. Его руки поддерживали Каролину, одновременно легко и властно ведя ее широкими, скользящими кругами.
Каролина смутно осознавала, что люди пялятся на них. Без сомнения, толпа была поражена тем, что беспутный лорд Дрейк вальсировал с правильной мисс Хагривз. Они, конечно, совсем не подходили друг другу… И все равно, недоумевала Каролина, неужели настолько невозможно, что повеса и старая дева могут найти друг в друге привлекательные черты?
– Вы чудесно танцуете, – не могла не воскликнуть она.
– Ну конечно, – ответил он. – Я искусен во всех пустых занятиях. А вот серьезные дела представляют для меня проблему.
– Не должно так быть.
– О, поверьте, так и есть, – заверил он ее с ироничной усмешкой.
Возникла неловкая пауза, которую в конце концов смогла нарушить Каролина.
– Ваш отец уже спустился? – спросила она. – Вы, наверняка, захотите, чтобы он увидел нас танцующими вместе.
– Я не знаю, где он, – ответил Эндрю. – И в данный момент мне абсолютно наплевать, увидит он нас или нет.
На верхней галерее, опоясывающей бальную залу, Логан Скотт приказал паре лакеев усадить хрупкое, опухшее тело своего отца в мягкий, обитый тканью шезлонг. На соседний стул уселась служанка, готовая принести все, что мог потребовать граф. Вокруг костлявых коленей Рочестера было обернуто тонкое одеяло, а в скрюченные пальцы поместили бокал редкого рейнского вина.
Логан какое-то время наблюдал за мужчиной, внутренне изумляясь, как Рочестер, чья персона незримо довлела над всей его жизнью с такой властностью и недоброжелательностью, дошел до такого состояния. Когда-то красивое лицо с ястребиным профилем усохло до маски мертвенной бледности и болезненности. Крепкое, мускулистое тело разрушилось, и теперь он едва мог ходить без посторонней помощи. Кто-то мог подумать, что неминуемое приближение смерти смягчит жестокого графа и, возможно, заставит его немного сожалеть о прошлом. Но Рочестер, верный себе, не допускал ни малейшего раскаяния.
Не в первый раз Логан почувствовал острый приступ жалости к своему сводному брату. Хотя Логана вырастил фермер-арендатор, плохо с ним обращавшийся физически, ему жилось лучше, чем Эндрю, чей отец издевался над его душой. Определенно, не существовало человека более холодного и не способного любить, чем граф Рочестер. То, что Эндрю пережил подобное детство, казалось просто чудом.
Вернувшись мыслями из прошлого, Логан посмотрел на скопление народа внизу. Его пристальный взгляд нашел высокую фигуру брата, танцевавшего с мисс Каролиной Хагривз.
Миниатюрная женщина, казалось, околдовала Эндрю, который в кои-то веки не выглядел скучающим, ожесточенным или угрюмым. Вообще казалось, что впервые в своей жизни Эндрю находился именно там, где хотел быть.
– Смотрите, – сказал Логан, легко передвинув тяжелый шезлонг, чтобы отцу было лучше видно. – Вот та женщина, которую привел Эндрю.
Губы Рочестера сжались в тонкую, как пергамент, презрительную линию.
– Девушка не имеет значения, – произнес он. – Я полагаю, она выглядит вполне подходяще. Однако поговаривают, что она синий чулок. Не смей говорить мне, что у твоего брата могут быть виды на подобное создание.
Логан слегка улыбнулся, давно привыкнув к язвительности старика.
– Посмотрите на них вместе, – прошептал он. – Понаблюдайте, как он ведет себя с ней.
– Это уловка, – решительно сказал Рочестер. – Я все знаю о своем никчемном сыне и его коварных планах. Я предполагал, что так будет с того самого момента, как я вычеркнул его имя из завещания. Он хочет обмануть меня и заставить поверить, что он может измениться, – он издал горький смешок. – Эндрю может ухаживать за множеством респектабельных старых дев, если хочет. Но я прежде в ад сойду, чем восстановлю его в правах.
Логан воздержался от ответа, что такой исход весьма вероятен, и наклонился, чтобы подложить бархатную подушку под хилую спину старика. Удовлетворенный, что его отцу удобно и видно все происходящее внизу, он выпрямился и положил руку на резные перила из красного дерева.
– Даже если это и обман, – размышлял он вслух, – разве не интересно будет, если Эндрю попадется в свою собственную ловушку?
– Что ты сказал? – Старик уставился на него, сузив слезящиеся глаза, и поднес кубок с вином к губам. – О какой такой ловушке ты говоришь, скажи на милость?
– Я имею в виду, что, возможно, Эндрю на самом деле мог влюбиться в мисс Хагривз.
Граф усмехнулся в свой бокал.
– Не в его характере любить кого-то еще, кроме самого себя.
– Вы ошибаетесь, отец, – тихо сказал Логан. – Просто Эндрю слишком плохо знаком с этим чувством – особенно как принимающая сторона.
Уловив тонкую критику той холодности, с которой он всегда обращался с обоими своими сыновьями, с законным и незаконнорожденным, Рочестер презрительно улыбнулся ему:
– Ты, конечно, винишь в его эгоизме меня. Ты всегда находил для него оправдания. Берегись, мой высокомерный, а то я и тебя вычеркну из завещания.
К очевидному недовольству Рочестера, Логан разразился смехом.
– Мне все равно, – сказал он. – Мне от вас ни шиллинга не нужно. Но будьте осторожнее, когда говорите об Эндрю. Вы находитесь здесь только из-за него. По какой-то причине, которой мне никогда не понять, Эндрю любит вас. Это чудо, что вы смогли произвести на свет сына, которому удалось пережить ваше нежное обхождение и все еще быть способным на любовь. Я, честно признаюсь, не смог бы.
– Тебе так нравится изображать меня чудовищем, – холодно заметил граф. – А на самом деле я просто даю людям то, чего они заслуживают. Если бы Эндрю хоть раз сделал что-нибудь, чтобы заслужить мою любовь, я бы его одарил ею. Но сначала он должен будет ее заработать.
– Господь всемогущий, старик, ты почти на смертном одре, – пробормотал Логан. – Ты не думаешь, что уже достаточно ждал? Ты имеешь хоть малейшее представление, что Эндрю готов сделать ради одного твоего слова похвалы или любви?
Лицо Рочестера приняло упрямое выражение, когда он молча пил из своего кубка и смотрел на сверкающую, кружащуюся массу пар внизу.
Согласно этикету джентльмен не должен был танцевать на балу более трех раз с одной и той же девушкой. Каролина не знала, почему придумали такое правило, но никогда не негодовала по этому поводу. До сих пор. К своему собственному удивлению, она обнаружила, что ей нравится танцевать с Эндрю, лордом Дрейком, и ей было очень жалко, что вальс закончился. Она была еще больше удивлена, узнав, что Эндрю мог быть приятным собеседником, когда сам этого хотел.
– Я и не подозревала, что вы так хорошо осведомлены по стольким вопросам, – сказала она ему, пока слуги наполняли их тарелки у столов с закусками. – Я полагала, что вы проводили большую часть времени за бутылкой, а вы, несмотря на это, очень начитанны.
– Я могу пить и одновременно держать книгу, – ответил он.
Она хмуро взглянула на него:
– Не пытайтесь отшутиться, когда я пытаюсь сказать, что… вы не…
– Я – не что? – мягко поторопил он ее.
– Вы не такой, каким кажетесь на первый взгляд.
Он криво ухмыльнулся:
– Это комплимент, мисс Хагривз?
Она была немного сбита с толку теплотой в его голубых глазах.
– Я полагаю, что да.
В этот момент вмешался женский голос, нарушив магию близости с изящной точностью лезвия хирурга.
– Да ведь это кузина Каролина, – воскликнула женщина. – Я ошеломлена тем, как элегантно ты выглядишь. Очень жаль, что ты не можешь избавиться от очков, дорогая, а то стала бы королевой бала.