Алана не было целую неделю. И, хотя Морин скучала по нему, все же ее жизнь на станции протекала спокойно и приятно. Каждое утро после завтрака она отправлялась в офис и работала до обеда. А потом гуляла по саду, плавала в бассейне, сидела по вечерам на веранде.
Морин подружилась с мальчиком, работавшим на конюшне, и часто приходила посмотреть на лошадей, и покормить их хлебом и сахаром, но все же не смела ослушаться Алана и не каталась, да без него и не хотелось.
Укладываясь спать и закрывая глаза, она каждый раз видела перед собой его мужественное лицо, представляла его взгляд… В ее мечтах Алан всегда смотрел на нее нежно и ласково. Вряд ли он когда-нибудь посмотрит так в реальной жизни.
Вот только акклиматизация все никак не заканчивалась.
- Посмотрите на себя, сеньорита, - негодующе заметила Мария субботним утром. - Вы так осунулись! И опять у вас синяки под глазами. Вы снова плохо спали?
- Да, не очень хорошо, - вяло согласилась Морин. - Я, пожалуй, пойду прилягу сейчас.
- Так и поступите, сеньорита, - наставительно сказала Мария, составляя на поднос тарелки с почти нетронутой пищей.
Поднявшись к себе, Морин улеглась на диван с твердым намерением минут через десять встать и пойти в офис. Когда она открыла глаза, часы подсказали ей, что прошел, по меньшей мере, час. Морин села, потирая лицо, и вдруг замерла, прислушиваясь. Что-то изменилось в доме.
Снизу раздавались оживленные голоса Марии и Пабло. И, кажется, она слышала во сне шум самолета. Или ей это только приснилось?
Морин вскочила с дивана. Сонливость как рукой сняло - ей хотелось петь, смеяться, прыгать! Наскоро причесав волосы, она пулей вылетела из комнаты и сбежала вниз по лестнице. Но в доме Алана не было. На веранде тоже.
Она скорым шагом дошла до офиса - пусто. Может быть, ей просто померещилось? На Морин вдруг снова навалилась усталость. Уже медленно она добрела до бассейна и резко остановилась, чувствуя, как кровь приливает к щекам и начинает биться сердце.
Алан был в бассейне. Он быстро плыл в ее сторону, сильно взмахивая руками, как профессиональный пловец. Коснувшись бортика, он легко поднялся по лесенке - стройный и загорелый, как морской бог, - а затем вдруг смешно встряхнул мокрой головой, рассыпая вокруг мелкие брызги.
Морин звонко рассмеялась, и тут Алан наконец-то заметил ее. Его горячий взгляд словно пронзил ее насквозь, но Морин продолжала беззаботно улыбаться.
Алан подошел к лежаку и, взяв с него полотенце, слегка обтер им свое сильное бронзовое тело. Лишь после этого он приблизился к Морин, по-прежнему не отводя от нее взгляда.
- Как прошла поездка? - спросила она весело.
- Отлично. - Алан бросил полотенце обратно на лежак. - Но я рад, что вернулся.
Он наклонился и поцеловал Морин в губы. Ощущение счастья и возбуждение захлестнули ее, но Алан вдруг отстранился.
- Ты приняла какое-то решение относительно нас с тобой и наших отношений?
- Да!
Сейчас, когда она была так рада его возвращению, все ее глупые страхи и сомнения отступили куда-то на задний план. Она хотела находиться рядом с Аланом, ощущать его поцелуи, его руки, его ласки. А потом - будь что будет.
Ее взгляд и улыбка говорили сами за себя, и Алан улыбнулся в ответ, чувствуя, как наливается тяжестью все его тело.
- Я готов прямо сейчас отправиться в спальню, - сказал он. - Но, боюсь, вокруг слишком много народу. Не будем никого пугать своей безудержной страстью. Дождемся вечера.
Морин, вспыхнув, отшатнулась, и Алан усмехнулся.
- Но в семь Мария и Пабло уходят в церковь, а конюх идет домой, - добавил он многозначительно, беря ее руку. - А до этого времени мы можем поехать покататься. Арес, я думаю, уже заждался меня.
Лошади несли их по степи точно на крыльях, и они почти не разговаривали друг с другом, но обоим достаточно было взглядов - жарких, воспламеняющих, заставляющих думать только об одном.
Мария оставила на столе прекрасный ужин, но ни Алан, ни Морин почти не прикоснулись к еде. Они вместе убрали тарелки.
- Я хотел бы отнести тебя наверх на руках, - произнес Алан. - Но не доверяю себе. Я просто боюсь дотронуться до тебя раньше времени, потому что, дотронувшись, уже не выпущу тебя из объятий.
- Я понимаю тебя. - Кровь громко стучала у Морин в висках. - Конечно, заняться любовью на кухне - очень романтично, но Марии может не понравиться, если мы у нее что-нибудь разобьем или опрокинем.
Алан, рассмеявшись, пошел вперед. Морин шла позади, дрожа от волнения. Сейчас она могла признаться себе, что с той незабываемой ночи мечтала об этом моменте постоянно. Она хотела этого, ради этого она приехала сюда, на станцию. Ее ум не сразу осознал то, что с ней происходило, а тело - тело все поняло сразу.
Но, войдя в спальню, Морин вдруг растерялась. Она замерла посреди комнаты, не решаясь обернуться и посмотреть на Алана. Потом робко повернула голову - и вздрогнула, увидев, что он уже обнажен и готов к любви.
- Не пугайся, - проговорил он хрипло. - Я и сам не понимаю, как тебе удалось пронять меня до такой степени. Всю эту неделю я думал только о тебе, скучал по тебе, мечтал о тебе, все время порывался позвонить только для того, чтобы услышать твой голос.
Конечно, это признание не было признанием в любви, но Морин была счастлива уже оттого, что он помнил о ней.
- Ты хоть знал, где меня искать, - сказала она тихо. - А я…
В ответ Алан молча схватил ее за талию и с силой привлек к себе. Он жадно впился в ее губы, и Морин вдруг поняла, что ноги не слушаются ее. Она отдалась Алану вся - душой и телом. Его ласки, его горячие, страстные поцелуи сводили ее с ума. Шея, плечи, грудь, бедра сладко ныли от каждого его прикосновения. Она таяла и растворялась в неземном чувстве восторга и почти невыносимого наслаждения. Ее одежда уже лежала на ковре, и ничто больше не мешало им соединиться…
Потом они, обессиленные, лежали в объятиях друг друга, понимая друг друга без слов. Наконец Алан приподнял голову и нежно коснулся губами ее щеки.
- Я хочу быть с тобой вдвоем, только вдвоем, - сказал он тихо. - Чтобы никто не мешал нам, не нарушал нашего уединения. Хотя бы несколько дней. И это можно устроить, - добавил он, помолчав. - Мы можем пожить неделю в том домике на берегу океана.
- Когда мы поедем? - шепнула Морин.
- Завтра с утра, - ответил он, подумав. - Ты успеешь собраться?
- Ну конечно! - В ней все пело от счастья.
- Удивительно! - хмыкнул Алан. - Ты первая из всех знакомых мне женщин, которая не только не опаздывает, но еще и собирается практически в одно мгновение.
Эти слова подействовали на Морин как холодный душ. Из всех знакомых ему женщин! Сколько их было на месте Морин! И где они теперь? Но она тут же постаралась взять себя в руки.
Ведь это ни для кого не новость и не секрет. Ты знала, с кем связываешься, сказала она себе. Ну так радуйся тому, что у тебя есть, и не думай о будущем.
Домик, расположенный в уединенной бухте, действительно оказался крошечным, но чистеньким и уютным. Он состоял из веранды, служившей также кухней и гостиной, и маленькой спальни. В спальне стояли кровать и шкаф; на веранде - стол, стулья, кухонная плита. Но им больше ничего и не требовалось. Почти все время они находились на пляже или в спальне.
Алан учил Морин ловить рыбу и жарить ее на костре. Они плавали и валялись на солнце, болтали или просто молчали, не испытывая при этом ни малейшей неловкости. И они занимались любовью.
Морин с изумлением открывала в себе чувственность и способность наслаждаться и дарить наслаждение. Она всегда считала себя такой холодной и сдержанной! Но с Аланом все было не так. Стоило ему только посмотреть на нее своим особенным взглядом, и Морин уже начинала неровно дышать.
Алан был таким опытным по сравнению с ней, таким умелым. Он был способен довести ее до таких высот наслаждения, о существовании которых она и не подозревала до встречи с ним. Рано или поздно она, конечно же, надоест ему…
Такие мысли временами посещали Морин, нагоняя печаль, и тогда Алан смотрел на нее вопросительно, пытаясь понять, что с ней такое, но Морин только отворачивалась или пыталась улыбнуться.
Однажды вечером, когда они лежали рядом, обнявшись, Алан приподнялся на локте, с улыбкой глядя ей в лицо.
- Знаешь, иногда у меня возникает такая фантазия: заняться с тобой любовью, когда на тебе надеты только драгоценности.
- Но у меня нет драгоценностей, - засмеялась Морин. - Были сережки из лазурита, да и те я забыла в Кормак-Холле.
- А как же ключик? - спросил Алан, нежно целуя ее в ухо.
Морин испуганно замерла.
- Ведь он у тебя с собой? - Алан смотрел на неё, улыбаясь, но взгляд был очень внимательный и даже напряженный.
- Да. - Она издала неловкий смешок. - Но это подарок Дона… а он теперь мой родственник. И заниматься любовью с этой подвеской на шее - все равно, как если бы я поставила на тумбочку рядом с нами фотографию своего дедушки.
- Дедушки? - Он хмыкнул.
Морин, сжавшись, ждала продолжения. Почему-то ее напугало выражение глаз Алана. Все было так хорошо, и вдруг… Словно темная тень мелькнула где-то впереди. Тяжелое предчувствие сдавило ей сердце. Но Алан, кажется, уже забыл о ключике. Он медленно целовал ее плечи, и Морин с готовностью отдалась удовольствию, не желая думать о том, что может случиться дальше.
На следующий день они возвращались на станцию. Морин до слез не хотела уезжать, но Алана уже ждала работа, и оставаться дольше было невозможно. В конце концов, не так уж и важно, где мы, решила Морин. Главное, что мы вместе.
Но, как только они оказались дома, выяснилось, что Алану срочно надо ехать в Буэнос-Айрес по делам.
- Это ненадолго, - сказал он Морин. - Всего на пару дней. Хочешь, поехали со мной?
- Лучше я подожду тебя на станции, - ответила она с улыбкой. - Я чувствую себя здесь как в раю, и мне так не хочется возвращаться в реальный мир.
Он нежно поцеловал ее на прощание и уехал. А она осталась ждать его, восполняя сном все те часы, которые недоспала на берегу океана.
Алан вернулся, как и обещал, через два дня, к вечеру. Морин купалась в бассейне, когда за домом раздался шум самолета. Счастливая, она выскочила из воды и, торопливо вытираясь полотенцем, побежала к себе в комнату переодеться.
Когда Алан вошел в дом, Морин кинулась к нему на шею, и он крепко обнял ее и закружил, покрывая поцелуями.
Потом поставил на ноги и пристально посмотрел в лицо.
- Ты рада меня видеть?
- Ну конечно! - изумленно воскликнула Морин. - Как ты можешь об этом спрашивать? - И со смехом прижалась щекой к его груди.
- Как прошли твои переговоры? - спросила она за ужином, отпивая апельсинового сока.
- Отлично. Мы подписали контракт, так что мои владения здесь еще увеличились на сто пятьдесят акров.
- Рада за тебя, - улыбнулась Морин.
- Да, кстати, я разговаривал по телефону с Доном и с Келли, - сообщил вдруг Алан, бросая на нее какой-то странный взгляд.
Сердце Морин на мгновение сжалось, но тут же она поняла, что это дала знать о себе давняя привычка, а не настоящая боль.
- Да? И как они? - спросила она радостно. - Как их поездка в Индию?
- Они оба страшно довольны. Говорят, что не ожидали ничего подобного. Изумительная страна.
- Я уверена, что Аргентина все равно лучше, - заявила Морин.
Алан засмеялся.
- Особенно здесь, в районе моей станции.
- Как ты догадался? - улыбнулась она.
- Знаешь, - сказал он, помолчав, - я хочу поговорить с тобой.
- Я слушаю тебя!
- Нет, не сегодня. Завтра утром.
У Морин забилось сердце. О чем он хочет поговорить? Сделает предложение? Попросит уехать? Алан весь вечер смотрел на нее как-то странно. Вроде бы и улыбался, и радовался встрече, но что-то неуловимо изменилось в его отношении к ней. Только что?
- Конечно, как скажешь, - пробормотала Морин, глядя в свою полную тарелку.
Но ночь прошла у них так же, как всегда, бурно, и Алан был все так же нежен с ней. Хоть в этом он не изменился, удовлетворенно подумала Морин, засыпая. Ее голова покоилась на его плече, ладонь лежала на его груди, ощущая биение сердца.
Морин, задыхаясь, бежала по длинному коридору. На ногах у нее были туфли с очень высокими каблуками, натертый пол скользил под ногами, и она все время боялась упасть. Но ни остановиться, ни пойти медленнее она не могла, потому что опаздывала. Коридор казался бесконечным, а она все бежала и бежала, спотыкаясь и оглядываясь на мелькающие по обеим сторонам двери, пытаясь понять, какая из этих дверей - ее.
Вот Морин снова споткнулась о длинный подол, подхватила его обеими руками. Как странно, что на ней белое платье, она ведь никогда не носит белое. Двери по обеим сторонам мелькали с необыкновенной быстротой. А может, это она бежала с такой скоростью.
Но сколько же можно бежать? Еще немного, и она просто рухнет. И спросить не у кого, она здесь совершенно одна. Где она? Куда бежит?
Словно в ответ на все ее вопросы, одна из дверей внезапно распахнулась. На пороге стояла Келли.
- Скорее, Морин, скорее, а то опоздаешь! Мы все ждем! Жених ждет!
Какой жених? - хотела спросить Морин. Она попыталась оглядеть себя и вдруг поняла, что на ней - свадебное платье. Неужели Алан сделал ей предложение? Да, наверное, но только она почему-то ничего не помнит об этом.
Келли втащила Морин в комнату и исчезла. Это был огромный нарядный зал с накрытыми столами и с толпой гостей. Все обернулись к Морин и поспешно расступились перед ней, и она очутилась одна посреди зала. Она стояла у всех на виду, не зная, что делать дальше. Неожиданно толпа снова раздвинулась, и навстречу Морин вышел улыбающийся Дон в черном костюме жениха.
Дон? Но этого не может быть, это какая-то ошибка! Она хотела что-то сказать, крикнуть, и не могла. Дон приближался к ней, протянув вперед очень длинные руки. Это недоразумение, на его месте должен быть Алан! Морин точно это знала. Где он? Куда он пропал?
Морин испуганно попятилась и тут увидела Алана. Он стоял вдалеке, у стены, под руку с Келли. Та нежно прижималась головой к его плечу и насмешливо улыбалась Морин.
- Вот видишь, - сказала Келли. - Все идет так, как ты хотела. И нечего было переживать. Ты мечтала о Доне, и Дон теперь твой!
- Нет! - закричала Морин. - Я передумала! Мне не нужен Дон!
Как ужасно все перепуталось! Она больше не любит Дона! Она любит Алана! Она не может выйти замуж за Дона!
- Ну что ты, Морин, - проговорил Дон, хватая ее за руку. - Куда же ты?
- Пусти, Дон! Не надо! Нет! Дон!
Морин рванулась изо всех сил - и проснулась. Прямо в лицо ей бил яркий солнечный свет. А рядом лежал Алан. Или нет? Морин испуганно повернула голову. Это был Алан! Он полулежал, опершись на локоть, и внимательно смотрел на нее. Какое счастье!
Морин радостно улыбнулась, ожидая увидеть ответную улыбку. И натолкнулась на непроницаемый взгляд.
Лицо Алана было холодно и бесстрастно; так он смотрел на Морин в самый первый день их встречи. Но это было так давно, тысячи лет назад, и с тех пор все так переменилось! Почему же в его взгляде такое презрение и… отвращение?
- Алан? - неуверенно произнесла Морин.
Он продолжал молча смотреть на нее.
- Что-то случилось?
- Нет, - сказал он. - Все идет по плану. Пока все идет по твоему плану.
- По какому плану?
Алан отвернулся и встал.
- Ты хотел поговорить со мной о чем-то?
Он обернулся к Морин, словно сомневаясь в том, как ему поступить.
- Да, - ответил он наконец.
Потом подошел к стулу, на котором лежали его вещи, и вынул из кармана брюк небольшую коробочку.
- Я вчера упомянул, что разговаривал с Келли.
- Да, но что…
- Так вот, я узнал вчера одну интересную вещь. Точнее, получил подтверждение своим подозрениям. Ты, оказывается, безумно влюблена в Дона?
У Морин похолодело в груди.
- Послушай, я… я была влюблена в Дона с детства…
Сейчас она все ему объяснит, она признается ему в любви… Но Алан не дал ей договорить.
- А как же Тоби? Ты и его тоже любила с детства? Расскажи-ка мне о нем.
- Тоби? - растерялась Морин. - При чем здесь Тоби?
- Разве ты не собиралась за него замуж?
- Собиралась, - пролепетала Морин.
- Значит, ты все-таки любила его? И его тоже? Он был твоим любовником?
- Он не был моим любовником, - вспыхнула Морин. - И я не любила его.
- Нет? - Алан саркастически вскинул бровь. - Но ты же испытывала хоть какие-то чувства по отношению к нему?
- Мы всегда были друзьями… он мне нравился.
- Нравился?! - Алан всем своим видом изобразил глубочайшее изумление. - И ты собиралась выйти за него? До сих пор я считал, что будущие супруги должны не только нравиться друг другу. Но, может быть, я ошибался.
- Я думала… Мне казалось… - Морин удрученно смолкла.
Слова сами собой замирали на губах и язык прилипал к гортани под его ледяным взглядом.
- Ты думала, он будет подходящим мужем? Человеком, который обеспечит тебе приятное и безбедное существование. Что он будет счастлив, если ты позволишь ему обожать себя, и не помешает тебе развлекаться с любовниками?
- Я надеялась, что смогу полюбить его, - пробормотала Морин, опуская глаза. - И действительно сделать его счастливым. Потому что он и вправду любил меня. Но потом я поняла, что не могу, что ничего не выйдет… и отказала ему.
- Очень вовремя, - сухо заметил Алан. - Как раз тогда, когда фирма его отца оказалась на грани банкротства.
Морин вцепилась обеими руками в одеяло. Так вот в чем он ее подозревал все это время! А она, дурочка, никак не могла понять его намеков!
- Как ты смеешь! Я никогда…
- Ты можешь сколько угодно прикидываться оскорбленной. Факты говорят сами за себя. Ты, наверное, сильно огорчилась, когда поняла, что фирма Тоби устояла, а ты, поторопившись, упустила выгодного жениха. А, Морин?
- Это неправда! Я никогда не искала выгоды! - крикнула она.
- Да что ты говоришь? Мне трудно в это поверить.
- Я, правда, пыталась полюбить его, но не смогла!
- Но почему же? Такой замечательный молодой человек.
- Невозможно влюбиться по заказу.
- Конечно, нет. Особенно, если уже любишь кого-нибудь другого, - сказал Алан презрительно. - Ты ведь любила Дона, когда морочила голову Тоби. И ты любила его все это время, пока занималась любовью со мной. Ты и сейчас его любишь, правда же, Морин?
- Нет! Я любила Дона, но теперь… - Морин, подняв голову, с горечью посмотрела на Алана. - Но какое тебе до этого дело? Почему это тебя так волнует?
- Потому, - ответил он сквозь зубы, - что я не желаю подменять собой другого мужчину. И я не потерплю, чтобы женщина, находясь в постели со мной, представляла на моем месте другого.