Морин поспешно встала, и Алан увидел, как порозовели ее лицо и шея. Она чувствовала то же самое, что и он.
- Поворачиваешь вот этот винт.
Морин нерешительно потянулась к винту, Алан начал приподниматься, и на полпути руки их встретились.
Не в силах больше сдерживаться, он крепко взял Морин за плечи и заглянул ей в лицо. В ее глазах он прочитал то же желание, которое снедало его все эти дни. Забыв обо всем, он прикоснулся губами к ее теплым нежным щекам, длинной стройной шее, душистым волосам. Он провел руками по ее плечам, обнял за талию, привлек к себе.
Морин быстро дышала, прикрыв глаза и положив ладони ему на грудь. Ей казалось, что она несется куда-то в бешеном водовороте, колени подгибались, мысли путались. Сейчас она могла думать только о его горячих ладонях, проникающих под тонкую блузку, скользящих по ее талии, бедрам, нежно касающихся груди, от чего все тело содрогалось в сладкой судороге.
Но она не должна поддаваться… Почему-то не должна… Морин точно помнила, что приняла такое решение - совсем недавно, всего час назад.
- Не надо, Алан…
Язык не слушался ее, и слова давались с трудом, словно она разговаривала под водой.
Морин попыталась оттолкнуть его, и Алан наконец-то поднял голову. Глаза его потемнели от страсти, ноздри раздувались.
- Почему? - спросил он хрипло.
- Это ни к чему, Алан. Это нехорошо.
Она сама не верила себе. Если Алан захочет, если он поцелует ее снова, она с готовностью сделает все, о чем он ее попросит, даже отдастся ему прямо здесь, на своем новом рабочем столе.
Но Алан не попросил ни о чем. Несколько мгновений он просто молча смотрел на нее, играя желваками. Потом разжал руки и отступил в сторону.
- А мне показалось, что очень даже неплохо, - произнес он наконец, иронически глядя на Морин.
- Может быть, и неплохо, но не здесь, не в офисе. Боюсь, ты очень быстро меня уволишь, если я начну срывать тебе работу таким образом.
Алан невольно усмехнулся.
- Возможно, ты и права.
- Мы должны взять себя в руки, - сказала Морин просительно. - Все это… пугает меня.
- Но почему?
Она опустила глаза под его вопросительным взглядом.
- Ты боишься меня?
- Нет, что ты, - заторопилась Морин. - Я знаю, что ты не сделаешь мне ничего плохого.
Но признаться в том, что она боится собственных чувств, Морин была не в состоянии. Она привыкла к тому, что всегда могла контролировать свои эмоции. А тут одного прикосновения Алана было достаточно, чтобы забыть обо всем на свете и полностью подчиниться ему… и своему телу.
Алан смотрел на нее так внимательно, словно пытался прочитать в ее глазах то, что не было сказано. Несколько секунд она выдерживала этот взгляд, потом, густо покраснев, отвернулась. Глубоко вздохнув, он отошел к своему столу.
- Ну хорошо. Уговорила. Тогда постараемся держаться друг от друга подальше. И займемся наконец работой.
- Постараемся. Займемся.
Морин кивала головой, испытывая облегчение и одновременно разочарование. Алан так легко отказался от нее.
Она довольно быстро отрегулировала стул и снова уселась за машинку, бросив последний взгляд на Алана. Но он уже листал какие-то бумаги и не обращал на нее никакого внимания. Тогда и Морин углубилась в письма.
Когда часы пробили полдень, она удивленно вскинула голову. Неужели три часа пролетели так незаметно? Алан откинулся на спинку стула, потирая глаза. Морин впервые обратила внимание на то, какие у него красивые длинные пальцы. Как у музыканта, а вовсе не как у бизнесмена.
Ей вдруг захотелось подойти и нежно провести рукой по его волосам, по лбу. Почувствовав ее взгляд, Алан поднял голову.
- Обеденный перерыв, - объявил он и тут же отвел глаза. - Пойдем. Мария терпеть не может, когда опаздывают к обеду.
Морин послушно отложила в сторону очередное письмо. Поднявшись, она с удивлением поняла, что устала. Ее даже повело немного, так что пришлось опереться на стол.
- Может быть, тебе стоит прерываться каждый час хотя бы минут на десять, - слегка нахмурившись, заметил Алан.
- Хорошо, - согласилась Морин.
Забежав к себе в комнату на пару минут, чтобы умыться и переодеться перед обедом, она мимоходом глянула в зеркало. Лицо и вправду было немного усталое. Под глазами наметились синяки. Видимо, оттого, что плохо спала ночью. Но утомила ее не работа, перепечатывать письма было не так уж и сложно. Утомляло напряжение, постоянно висящее в комнате.
Все это время она словно бы находилась в раздвоенном состоянии. Одна Морин яростно барабанила по клавишам, а другая без устали, не отрываясь, наблюдала за Аланом. Она вздрагивала от каждого его движения, провожала его взглядом, когда он вставал и подходил к книжным полкам. Хорошо, что через комнату не было слышно его дыхания, а то бы ей пришлось вздрагивать еще и от каждого вдоха и выдоха.
Интересно, ощущал ли он что-либо подобное? Если и ощущал, она этого не заметила. Он ни разу не поднял головы, не поглядел в ее сторону; казалось, он вообще о ней забыл. И это было обидно. Морин подавила зевок. Ничего, выспится этой ночью.
Обед был выше всяких похвал. Мария подала форель под легким соусом, удивительно нежную и сочную. Ореховое мороженое с кофе тоже было на высоте. Правда, кофе ей почему-то не хотелось, и Мария принесла матэ - специально для Морин. Травяной чай, который не произвел на нее никакого впечатления в Дублине, здесь показался вкусным и душистым.
- Сейчас мне надо отъехать на пару часов по делам, - сказал Алан, допивая кофе. - Но потом, если хочешь, можем покататься верхом. Часов в пять, когда жара немного спадет.
- Да, конечно, - обрадовалась Морин. - А пока тебя не будет, я закончу печатать письма.
- Договорились. - Алан улыбнулся и встал. - Только обязательно прикрой чем-нибудь голову. В пять часов солнце все равно еще горячее. Сапоги у тебя есть?
- Нет, - покачала головой Морин. - Но подходящая обувь найдется.
- Хорошо. Так в пять я тебя жду в холле.
Кивнув на прощание, Алан быстро вышел, а Морин еще посидела немного, пытаясь стряхнуть сонливость. Хорошо бы сегодня лечь пораньше, подумала она, поднимаясь, и пошла в офис.
Без Алана работа шла гораздо быстрее. К половине пятого Морин напечатала все письма и, с чувством выполненного долга, довольная собой, отправилась переодеваться. Ковбойка, свободные джинсы и кроссовки - то, что надо, решила она. А на голову можно надеть старую бейсболку, чудом оказавшуюся в чемодане.
Когда без десяти пять Морин спустилась в холл, Алан уже поджидал ее. Высокие сапоги подчеркивали его длинные ноги и узкие бедра.
- Похоже, ты обладаешь редким для женщины достоинством, - заметил он, бросив на Морин насмешливый взгляд.
- Интересно, каким?
- Тебя не пришлось дожидаться. Это тебя на секретарских курсах научили приходить вовремя?
- Я такая уродилась, - ответила она, стараясь не обращать внимания на насмешку.
- Чего только не бывает. - Алан улыбнулся, но уже не насмешливо, а по-дружески. - Ну что ж, пойдем.
Они прошли через сад и повернули налево.
- Вот это тот самый бассейн, о котором я тебе говорил. Ты его уже видела?
Морин покачала головой.
- Еще нет. Но я обязательно сюда приду! Изумительно!
Это было больше похоже на реку - сильно вытянутый водоем с крошечными островками в центре, на которых стояли зонтики и маленькие столы.
- Ты сам все это придумал?
Алан довольно кивнул головой.
- А во время засухи ты играешь здесь в футбол?
Он усмехнулся.
- Устраиваю танцы для жителей окрестных деревень.
Морин так и не поняла, шутил он или говорил всерьез. Они подошли к конюшне, рядом с которой располагался большой выгон. Внутри бегало несколько лошадей, в том числе и тот прекрасный жеребец, которого утром выезжал Алан.
Пока Алан ходил за седлами, Морин подошла поближе к ограде, рассматривая лошадей. Все они были очень хорошо ухоженные и необыкновенно красивые.
- Ну, - поинтересовался Алан, подходя сзади. - Выбрала себе кого-нибудь?
- Мне нравится та, светло-серая.
- Это Геба. Очень нежная и ласковая лошадка. Одобряю твой выбор.
- А вот тот, вороной?
- Арес. Злой, кусачий и слушается только меня. К нему тебе лучше не подходить.
Морин возмущенно хмыкнула.
- Вообще-то мне уже приходилось иметь дело с лошадьми.
- Может быть, ты и седлать их умеешь? - прищурился Алан.
Морин сердито выхватила сбрую у него из рук. Алан бросил на нее насмешливый взгляд и громко крикнул что-то по-испански. Тут же словно из-под земли вырос смуглый мальчишка лет двенадцати и, торопливо поздоровавшись с Морин, ринулся в загон. Через пару минут он уже вывел Гебу.
Морин решительно шагнула к лошади, протянула ей ладонь. Геба ткнулась в ладонь теплым мягким носом и негромко заржала.
- Ты ей понравилась, - заметил Алан.
Не отвечая, Морин погладила лошадь по бархатной спине, а затем, не спеша, надела на нее седло. Несколько мгновений Алан наблюдал за ней, а потом, убедившись, что его помощь действительно не требуется, направился в загон сам.
Седлать лошадей они закончили почти одновременно, и Морин почудилось, что во взгляде Алана мелькнуло нечто, сильно похожее на уважение, - кажется, впервые с момента их знакомства.
Лошади мчались по степи навстречу ветру, и Морин хотелось смеяться от восторга. Вокруг было столько свободного пространства, столько воздуха - кажется, еще немного, и взлетишь вместе с лошадью. Она ловила на себе восхищенный взгляд Алана - именно восхищенный, в этом не была никакого сомнения, - и это тоже переполняло ее счастьем.
Наконец на холме они остановились. Вдалеке уже виднелся океан, и в воздухе запахло солью.
- Здесь так здорово! - сказала Морин восторженно. - Какие просторы! Степь, степь и никого вокруг. Ой, нет, вон там какие-то дома.
- Это деревня, - ответил Алан.
- А почему ты построил станцию так далеко от океана?
- Здесь нет пастбищ, - улыбнулся он. - Но у меня есть небольшая избушка на берегу. Я все собираюсь снести ее и построить на ее месте что-то более удобное и современное. Но жить там, в общем, и сейчас можно. Если захочешь, можно будет пару дней пожить у океана.
- Конечно, хочу, - выдохнула Морин со счастливой улыбкой.
Вдохнув полной грудью, она посмотрела вдаль и вдруг поняла, что вся ее тоска куда-то исчезла. И она целый день не вспоминала про Дона! И даже сейчас мысли о нем не вызвали у нее горечи. Он сейчас был где-то далеко-далеко. Неужели Келли права и Морин никогда его не любила? Просто выдумала себе прекрасную любовь, которая не имела никакого отношения к реальному чувству…
Но и Алана она ведь тоже не любит? Он ее волнует и влечет физически, и он ей интересен, как человек. Он вызывает любопытство, но никакой влюбленности, никаких возвышенных чувств по отношению к нему она не испытывает.
Может быть, когда-нибудь она встретит человека, который привлечет ее и духовно, и физически. Он будет… будет…
Морин зажмурилась, пытаясь представить себе идеального возлюбленного. Но перед мысленным взором упорно вставало узкое худощавое лицо с серьезными серыми глазами, прямым носом и твердым ртом. Лицо Алана.
Похоже, пока Алан был рядом с ней, другим места просто не оставалось. Ты играешь с огнем, сказала себе Морин. Стоило ли освобождаться от тоски по одному мужчине только для того, чтобы безнадежно влюбиться в другого? А ты ведь очень близка к тому, чтобы влюбиться.
С чувством досады Морин открыла глаза и встретилась с внимательным, но совершенно непроницаемым взглядом Алана.
- Пора ехать назад, - сообщил он. - Мария будет сердиться.
Ни слова не говоря, Морин развернула Гебу и, пришпорив лошадь, не оглядываясь, поскакала в пампу. Но даже сквозь свист ветра она все время слышала рядом топот копыт Ареса. Алан скакал рядом. От него невозможно было убежать.
10
Вернувшись в свою комнату, Морин с наслаждением встала под прохладный душ, смывая с себя усталость, пыль, запах лошадиного пота. К своему удивлению, вместо того, чтобы взбодриться, она снова почувствовала сонливость.
Зевая, она открыла шкаф, размышляя, что бы такое надеть к ужину. Наверное, зеленое шелковое платье подойдет. Только нужно найти к нему подходящий пояс. Морин рассеянно шарила рукой по полке. Неожиданно ее пальцы нащупали маленькую бархатную коробочку.
Ключик. В коробочке лежал подарок Дона. Она совсем позабыла о нем! Может быть, надеть? Пусть ключик, как прежде, служит ей талисманом и оберегом от… чего? От любви к Алану?
Морин в замешательстве замерла перед шкафом. Глупости! Она не влюблена! Да и в любом случае с женитьбой Дона талисман должен был утратить все свои защитные свойства. Ни ключик, ни сам Дон не спасут ее от нее самой. И только Морин может выбраться из этой трясины чувств, в которой она так быстро увязает.
Да что с ней происходит, в конце концов? Растеряла последние мозги! Неужели близость Алана до такой степени влияет на ее способность здраво размышлять? Неужели она так сильно желает его?
Но ведь и он желает ее! Они, как два мощных магнита, притягиваются друг к другу вопреки всему - здравому смыслу, взаимной неприязни… Впрочем, Морин уже трудно было вспомнить ту враждебность, которую она испытывала к Алану в первые дни знакомства. Интересно, насколько изменилось отношение Алана к ней? И изменилось ли?
Закусив губу, Морин задвинула коробочку в самый дальний угол. Затем, все-таки отыскав тонкий кожаный пояс, надела платье.
И что же теперь делать? Морин яростно расчесывала длинные густые пряди, сердито поглядывая на свое отражение в зеркале. Струсить, все бросить и убежать? Или заставить себя побороть это наваждение? Дать волю своему телу, позволить ему насладиться, а потом и пресытиться этим мужчиной и, таким образом, избавиться от этого дурацкого притяжения?
Чего она боится больше - оставить свою страсть неутоленной или дать себе волю? И откуда, вообще, в ней пробудился такой темперамент? Морин всегда считала себя холодной и сдержанной…
Она вдруг зевнула во весь рот. Да что же это такое? Сейчас никак нельзя засыпать, через полчаса ужин.
Бросив взгляд на кровать, она упрямо уселась в кресло и, взяв с журнального столика книжку в яркой обложке, раскрыла ее на первой странице.
Сильно вздрогнув, Морин вскинула голову. В дверь стучали. Она испуганно обвела глазами комнату, которую уже заполнили сумерки. Неужели заснула?
- Можно?
В комнату заглянул Алан. Увидев растерянную Морин, сидящую в кресле, он зашел в комнату и включил настольную лампу.
- С тобой все в порядке?
Он смотрел так озабоченно, что Морин поспешно выпрямилась и смущенно улыбнулась.
- Извини. У меня, наверное, идет акклиматизация. Какая-то странная сонливость… Ну ничего, ночью высплюсь как следует. Вообще-то, раньше у меня такого никогда не было.
- Раньше ты не летала на другие континенты, - ответил Алан, не сводя с Морин внимательного взгляда, от которого у нее по коже побежали мурашки. - Сбились твои внутренние часы.
- Я долго проспала? Мария ругалась?
- Нет, не ругалась. - Алан покачал головой. - Может, ты бы и дольше проспала, но я ждал тебя полчаса, а потом, как видишь, пришел узнать, в чем дело.
- Мне так неловко. - Морин виновато улыбнулась. - Наверное, у тебя еще не было гостей, постоянно засыпающих на ходу. С такой соней кто хочешь заскучает.
- Ну что вы, мисс, - пошутил он. - Разве с вами может быть скучно?
- С каких это пор мы опять перешли на "вы"? - обиженно вскинулась Морин.
Она сама не ожидала, что эта незамысловатая шутка так ее заденет.
- Ну хорошо, Морин, - засмеялся Алан. - Пойдем-ка вниз, пока Мария действительно не устроила нам взбучку. Ужин стынет.
- Если хочешь, можем перенести ужин на веранду, - предложил он, пока они спускались по лестнице. - Жара уже спала, и сейчас на улице должно быть очень приятно.
- Да, с удовольствием, - обрадовалась Морин.
Алан усадил ее на веранде с видом на пампу, розовеющую в лучах малинового солнца, почти скрывшегося за горизонтом. Небо переливалось всеми оттенками красного, желтого, фиолетового.
- Выпьешь что-нибудь? - спросил он заботливо.
- Если можно, соку, - попросила Морин.
Его забота доставляла ей почти физическое удовольствие. В присутствие Алана она чувствовала себя такой оживленной и красивой…
Он вернулся через несколько минут с двумя бокалами - апельсиновым соком для Морин и вином для себя. Она с жадностью выпила сразу половину. Оказывается, ее уже давно мучила жажда, а она и не замечала.
- Как вкусно! Такой кисленький!
Появилась Мария. Быстро и незаметно накрыла на стол, потом ушла. На ужин была баранина - судя по всему, приготовленная превосходно. Но есть почему-то совсем не хотелось. Морин взяла немного фруктового салата и налила себе еще сока. Алан посмотрел на нее неодобрительно и по-прежнему озабоченно, но промолчал. У него самого аппетит был прекрасный.
Морин сделала еще глоток сока и откинулась на спинку плетеного кресла. Прохладный ветерок обвевал лицо, играл прядями волос. Она смотрела на небо, одновременно ощущая на себе взгляд Алана. Сейчас в этом взгляде не было ни враждебности, ни презрения. Что-то совсем иное. Она боялась даже подумать, что именно, но готова была сидеть так до бесконечности.
Морин не помнила, что ей снилось ночью. Но утром она проснулась счастливая и спокойная и почему-то глубоко уверенная в том, что наконец-то полностью избавилась от своей полудетской влюбленности в Дона.
Правда, теперь все ее мысли занял Алан. От одной мысли, что она увидит его совсем скоро, по всему ее телу пробежала сладкая дрожь, а сердце забилось в предвкушении встречи.
Тем горше оказалось разочарование, когда за завтраком Алан сообщил, что уезжает на несколько дней в Буэнос-Айрес.
- Когда ты уезжаешь? - спросила она огорченно.
- Сразу после завтрака. - Алан бросил на нее внимательный взгляд. - Я оставил в офисе несколько документов для перепечатки, но не напрягайся слишком сильно. Это дело не срочное, а вид у тебя все еще утомленный. И, пожалуйста, не езди верхом в мое отсутствие. Это может быть опасно.
- А купаться в бассейне мне без тебя можно? - оскорбленно спросила Морин.
- Ну если только под присмотром Марии, - невозмутимо ответил он, но, заметив ее негодующий взгляд, не выдержал и рассмеялся. - Веди себя хорошо, - добавил он, вставая с места. - До встречи. - И, не оглядываясь, вышел из гостиной.
Морин, обиженная и возмущенная, осталась за столом. Как он мог бросить ее вот так, совсем одну! Именно тогда, когда она поняла, что хочет быть рядом с ним! Услышав гул поднимающегося в небо самолета, который уносил от нее Алана, Морин с трудом сдержала слезы.
Есть опять совершенно не хотелось. Морин с трудом заставила себя проглотить пару гостов с чаем.
- Вы совсем ничего не едите, сеньорита, - посетовала Мария, убирая со стола. - Может быть, вы плохо себя чувствуете?
- Со мной все в порядке, спасибо, - улыбнулась Морин, поспешно смаргивая слезинки. - Просто никак не могу привыкнуть к здешнему климату.