– Я действительно не знаю, как вести себя с Оливером.
Ошеломленная этим откровенным признанием, Сара пожалела о своей вспышке. Рауль, такой умный, такой всезнающий, вдруг оказался в полной растерянности.
– Извини, Рауль. Я должна искупать Оливера перед сном.
Сара вернулась сорок пять минут спустя и выглядела свежей, как маргаритка. Рауль же чувствовал себя так, будто провел десять раундов на ринге.
– Мне кажется, что Оливер начинает оттаивать по отношению к тебе, – бодро заметила она.
Рауль выразительно приподнял брови, демонстрируя скептицизм.
– Из чего это ты сделала такой вывод? – Он провел рукой по волосам, затем качнул головой с коротким, сухим смешком. – Не надо представлений, Сара. Да, я совсем мало знаю о детях, но мой IQ позволил мне понять, что моему собственному сыну нет до меня никакого дела. Ты права, все эти игрушки – потеря времени и денег.
– Ты просто не имел дела с детьми и не понимаешь хода их мыслей. Оливеру нравится раздвигать границы – в любом смысле. Это характерно для большинства детей, Рауль. Он будет долго возиться с едой, пока я не проявлю твердость; будет канючить, упрашивая дать ему еще пять минуточек; прочитать еще одну сказку или позволить съесть еще два шарика мороженого.
– А как насчет дисциплины? – сердитым тоном осведомился Рауль, которому была совершенно непонятна такая легкомысленность Сары.
– С ней все в порядке. Просто нужно понимать, когда следует проявить твердость, а когда не стоит.
Сара внимательно посмотрела на Рауля. Человек, способный двигать горы, вдруг обнаружил у себя ахиллесову пяту. Она была уверена, что он не станет просить ее о помощи. Он ведь был упрямо, безумно гордым. Просить о помощи – значит признать свою слабость. А Сара знала, что для Рауля это немыслимо.
Но помочь ему – это их единственный выход сейчас.
– Знаешь, Оливер в восторге от машины. Вечером я уберу все другие подарки, которые ты принес, оставлю только ее. Остальные же буду выдавать ему время от времени в качестве поощрения за что-нибудь.
Рауль сидел, откинувшись на спинку стула и сцепив руки на затылке. Глядя на Сару, он вдруг подумал, что время не изменило ее. Впрочем, нет. Она больше не была той светловолосой влюбленной девушкой, которая отдала ему всю себя с безоглядной щедростью. Ее взгляд стал тверже, и Рауль внезапно осознал, что эта твердость всегда присутствовала в ее глазах. Просто тогда он ее не распознал. Воздух между ними по-прежнему искрил, хотела она это признавать или нет, но появилось и еще что-то…
Рауль почувствовал какое-то очарование, помноженное на любопытство.
– Ты собираешься и дальше выводить меня из себя? – протянул он, окидывая Сару взглядом с головы до ног, прекрасно понимая, что выбивает ее из колеи.
– Нет, – сладким голосом ответила она. – Я собираюсь говорить тебе, что надо делать, а ты будешь меня слушаться. – Сара улыбнулась, увидев, как Рауль нахмурил брови в недоумении. – Тебе нравится думать, что ты все знаешь, а оказывается, не все.
Глава 4
Сара смотрела на свое отражение в зеркале и хмурилась. Щеки раскраснелись, глаза сияют. Она выглядела взволнованной. Но это было именно то, чего она не хотела.
За прошедшие недели она научилась быть оживленной и беспристрастной в присутствии Рауля. Была преисполнена решимости удерживать их отношения простыми и безличными, помня о том, как он поступил с ней в прошлом.
Сара взяла на себя труд помочь Раулю сблизиться с сыном и должна была признать, что задача перестала быть нерешаемой. Оливер постепенно открывался, стал уже не таким скованным, а Рауль, в свою очередь, учился, как надо вести себя с ребенком.
Сейчас Оливер с нетерпением ждал его появления. Он был полностью одет и готов к выходу.
Когда прозвенел дверной звонок, Сара спустилась по лестнице и улыбнулась при виде Оливера, стоявшего коленями на стуле возле окна и смотревшего на приближение Рауля.
– Правильно ли я одет для поездки в парк, мисс? – со смехом спросил Рауль в ответ на сердитый взгляд Сары.
– Ты же знаешь, я не люблю, когда ты меня так называешь.
– Любишь, любишь. Это заставляет тебя чувствовать себя особенной. А мне нравится, как ты вспыхиваешь, когда я так тебя называю.
Как назло, Сара почувствовала, что щеки ее порозовели.
– Ты не должен говорить такие вещи.
– Почему?
– Потому что… потому что… все это неправда.
И потому, что это пугает ее. Сара и без того последние четыре недели ходила по тонкому льду, а Рауль неустанно углублял подкоп под ее оборонительные заграждения, пуская в ход свое обаяние, остроумие, готовность решать любые возникающие проблемы, даже грозящие поколебать его привычный мир. И напрасно Сара призывала обратно свои воспоминания, в которых Рауль представал предателем, человеком, разрушившим ее жизнь, чтобы с их помощью укрепить свою ослабевающую решимость.
Так не может больше продолжаться! Рауль не представляет себе – и слава богу! – как он действует на нее. Надо сегодня же поговорить с ним, обсудить график его встреч с сыном. Сара не видела больше проблем, связанных с их взаимным общением. Поэтому она без опаски могла бы отдавать Оливера отцу без необходимости быть третьей.
Другими словами, ей следовало смириться с тем, что короткий период ее полезности подошел к концу. Рауль был прав – очень важным оказалось поначалу выступить единым фронтом, чтобы укрепить доверие Оливера к отцу. А главное, чтобы максимально уменьшить риск стресса, когда ему сообщат, кем же является для него Рауль на самом деле. Теперь, безусловно, этот момент видится намного более простым, чем месяц назад, когда Рауль был всего лишь пугающим незнакомцем, появившимся из ниоткуда с охапкой дорогих подарков.
Все эти подарки были убраны с глаз долой, и Рауль больше никогда не повторял такой ошибки.
У Сары начинала кружиться голова, стоило ей подумать, как изменилась их жизнь всего лишь в течение месяца. Она снова встретила Рауля, Оливер начинает привыкать к своему отцу. Дом с чудесным садом, который они с Оливером видели две недели назад, был приобретен практически немедленно.
– Тебе нравится? Тогда зачем ждать?
Рауль лишь небрежно отмахнулся, когда Сара заговорила о стоимости дома. Это был момент, когда она задумалась о том, что же все-таки значит для Рауля богатство. И очень быстро решила для себя, что это, скорее всего, свобода. Деньги давали ему возможность поступать так, как хочет он, без оглядки на кого-либо. Что было прямо противоположно тому, с чем ему приходилось мириться в детстве.
Кроме того, недавно и совершенно случайно Сара узнала, что Рауль жертвует большие суммы на благотворительность, в том числе на ту самую образовательную деятельность, которая когда-то свела их вместе в Африке. Они с Оливером побывали в его пентхаусе. Там, на стойке, Сара случайно увидела благодарственное письмо, в котором Раулю выражалась признательность за многолетнюю финансовую поддержку.
Она ни слова не упомянула об этом, но присоединила этот факт к остальной информации о Рауле, которую бессознательно собирала. Во всех отношениях он был самым сложным человеком из всех, кого Саре доводилось встречать. Он был мотивированным, амбициозным и очень целеустремленным. А в том, как он повел себя в попытке сблизиться с сыном, проявились еще и такие его качества, как сочувствие, терпение и гибкость.
Прошло уже пять лет, а Рауль Синклер по-прежнему восхищал Сару. Но в чем-то она его едва узнавала. Она понимала, что он стал опасно зависим от визитов к сыну, которые участились, несмотря на то что Сара убеждала Рауля не ломать привычный для него образ жизни.
Саре казалось, что она видит его глазами взрослой женщины, а не романтичной молодой девушки, какой она была когда-то. Все чаще она задумывалась над тем, какой будет их жизнь, когда ситуация нормализуется окончательно. Когда Рауль будет приходить по средам и забирать Оливера на весь вечер или уезжать с ним на весь уик-энд, оставляя ее одну и давая возможность посвятить немного свободного времени себе.
Сара старалась убедить себя в том, что это будет замечательно. Она сможет заново выстроить свою жизнь. Теперь у нее не будет отговорки, что у нее на что-то нет денег, нет времени и просто нет возможности.
Рауль настоял на том, чтобы открыть на ее имя банковский счет, и пресек попытку Сары отстоять свою независимость. Он сказал, что это – то немногое, чем может отплатить ей за те годы, когда Сара была вынуждена быть матерью-одиночкой, а он в это время множил свои капиталы. Рауль произнес эти слова очень тихо, но убедительно. Будь он более агрессивным, она бы сумела настоять на своем. Что ж, прекрасно разбираясь в людях, Рауль взял в этом разговоре единственно верный тон.
Сегодня они собирались отправиться в тематический парк. Оливер еще никогда в таком не был. Впрочем, и Рауль тоже. Это выяснилось в разговоре, когда он признался Саре, что все детство мечтал побывать в таком парке, но ему так и не довелось.
Тогда-то Сара и решила, что поездка в тематический парк просто необходима.
Идя вслед за Раулем и Оливером к машине, Сара представила себе картину, которую они являют со стороны. Рауль возвышался над сыном, который шел вприпрыжку, чтобы не отставать. Она отметила, что у них одинаковый цвет волос. И кожа у Оливера смуглая, хоть пока и чуть светлее, чем у отца.
Ее взгляд переместился на Рауля, и Сара внезапно испытала головокружение от нахлынувших чувств. Без риска быть застигнутой за рассматриванием, она буквально не отрывала взгляда от длинных мускулистых ног, обтянутых вылинявшими джинсами, широких плеч, распиравших белую рубашку с закатанными рукавами, несмотря на утреннюю прохладу.
Последние несколько недель никогда не помышлявший о себе как об отце Рауль честно старался приспособиться к абсолютно новой для себя роли. Неутомимый в работе и без устали проводивший многие часы в офисе у компьютера, он был вынужден сократить это время в пользу налаживания контактов с собственным сыном. Привыкшему к тому, что к каждому его слову относятся с трепетным уважением, а приказы исполняются неукоснительно, Раулю пришлось очень глубоко покопаться в себе, чтобы отыскать внутри терпение, столь несвойственное ему, потому что маленькие дети часто игнорируют приказы, а многие слова просто пропускают мимо ушей. Яростно отвергающий саму мысль о том, чтобы просить у кого-либо помощи, Рауль оказался вынужденным просить ее у Сары, чтобы найти подход к Оливеру. Ему пришлось научиться усмирять свою природную склонность к доминированию, но за все это он получал бесценные дивиденды. Отношение к нему Оливера теплело день ото дня.
Одновременно Рауль смог узнать и новые грани личности самой Сары. Особенно одну – внутреннюю силу, которую он не разглядел когда-то в молоденькой, импульсивной девушке и которая теперь весьма интриговала Рауля.
– Я впечатлена, Рауль, – пробормотала Сара, глядя на огромную плетеную корзину, свернутый плед и сумку-холодильник с разнообразными напитками в открытом багажнике его машины.
– Не пора ли нам трогаться? Оливер уже в машине. Я не говорила тебе, с каким восторгом он ждал сегодняшнего дня? Вчера никак не мог уснуть.
– Я и сам с трудом засыпаю в последнее время.
Рауль мгновенным движением положил руки на багажник по обеим сторонам Сары, заставив ее спиной вжаться в автомобиль. Глаза ее расширились, дыхание сбилось.
– Что ты делаешь? – задушенно пискнула она.
– Я устал обманывать самого себя, Сара, будто не хочу тебя.
– Ты меня не хочешь, Рауль. И я не хочу тебя. Да, мы поладили с тобой, но только ради Оливера, потому что… потому что… Не смотри на меня так! – Но тело предало Сару, отнюдь не разделяя ее негодования. – Этого наш план не предусматривает! Ты же большой любитель все планировать, не забыл?
– Я мог измениться, не допускаешь?
– Ты не изменился, Рауль. – Сара положила руку ему на грудь и попыталась оттолкнуть, но это прикосновение лишь больше ослабило ее защитные барьеры. – Рауль, мы это уже проходили. Поняли, что не подходим друг другу. Мы должны оставаться просто друзьями.
– Ладно. – Он выпрямился, голос звучал спокойно, но блеск в глазах заставил пульс Сары участиться. – Если ты уверена в этом…
Его рука скользнула по ее плечу успокаивающим, ласковым жестом, который тем не менее вынудил ее желудок подскочить к горлу, а дыхание в который раз сбиться. Рауль тут же отступил, а Сара сделала судорожный глоток кислорода, как утопающий, чудом вынырнувший на поверхность воды.
Ее сердце билось как сумасшедшее, когда она усаживалась на переднее пассажирское сиденье. Чуть успокоившись, она обернулась, чтобы проверить, пристегнут ли Оливер в своем детском кресле.
За прошедшие годы ее воспоминания о Рауле приняли некоторую статичную форму. Новая встреча с ним во плоти, харизматичным, энергичным и невероятно сексуальным, заставляющим ее смеяться и стискивать зубы от безысходности, подорвала все ее внутренние укрепления.
Понимал ли он это? Не потому ли погладил по плечу?
Когда они добрались до парка, в нем было уже полно отдыхающих. Энтузиазм Оливера, слегка потухший, вспыхнул с новой силой, стоило ему увидеть аттракционы, услышать восторженные крики людей, свешивающихся, словно тряпичные куклы, из кабинок аттракционов, взмывающих высоко в небо.
– Ну что, разве это не оправдывает твоих ожиданий? – спросила Сара Рауля, когда они с Оливером закончили катание на очередном аттракционе для родителей с детьми. Она все это время старалась не впадать в панику от страха, наблюдая за ними.
На улице потеплело, и Рауль снял куртку, оставшись в рубашке поло. Сара не могла оторвать взгляд от игры мускулов на его руках, когда он одним движением, без малейших усилий поднял Оливера.
– Если ты спрашиваешь, ощутил ли я себя ребенком, то нет, не ощутил, – быстро ответил Рауль.
– А стоило бы.
И пока они шли к новому аттракциону, Сара заговорила снова:
– Я имела в виду просто отдых и расслабление, а вовсе не пыталась достучаться до ребенка глубоко внутри тебя. Ты много времени уделяешь нам, Рауль, но так не может длиться вечно. Тебе нужно снова втянуться в напряженный график твоей работы. Но нет ничего плохого в том, чтобы позволить себе и подурачиться в свободнее время. Мне кажется, что это прекрасное качество мужчины. Меня, во всяком случае, привлек бы именно такой парень, умеющий дать себе волю и радоваться жизни.
Попытавшись представить себе этого гипотетического парня, Сара, к большому своему раздражению, мысленно тут же увидела Рауля.
Реальный же Рауль нахмурился и бросил на нее сердитый взгляд. Он думал, что она выбросила из головы мысли о так называемой личной жизни. Во всяком случае, до тех пор, пока они не разберутся в ситуации с Оливером. Раулю было неприятно осознавать, что Сара только и ждала подходящего момента, чтобы начать ходить на свидания, в то время как ее по-прежнему тянуло к нему, Раулю. Он же чувствовал это.
– Оливер выглядит уставшим. Думаю, настало время перекусить, – заметил он холодно, резко сворачивая к парковке, где они оставили машину.
– А я думаю, – упорно продолжала гнуть свою линию Сара, – нам нужно будет поговорить.
Теперь, когда они выбрались из толпы гуляющих, Рауль опустил Оливера на землю. Мальчик выиграл мягкую игрушку на одном из аттракционов, и теперь она торчала из его рюкзака. Только недавно настаивающий на "еще одном разочке", Оливер быстро соблазнился обещанием шоколадного торта, который, по словам Рауля, ждал его в корзинке для пикника.
– Нам предстоит многое обсудить в связи с покупкой дома. Договориться о твоих посещениях. Мне тоже нужно привести свою жизнь в порядок и начать, наконец, нормально жить.
– Начать жить? – Голос Рауля прозвучал еще холоднее. Он максимально понизил его, чтобы Оливер не слышал их разговор, хотя тот и был в этот момент занят общением с выигранной пандой.
– Ты не можешь не признать, что последние несколько недель мы жили вне реальности. Такая жизнь не свойственна ни мне, ни тебе. – Сара перевела дух и продолжила: – Наверное, ты никогда раньше не уделял своей работе так мало времени. Однако пора нам обоим вернуться в реальную жизнь.
Они уже подошли к машине, и Рауль начал доставать из багажника все для пикника. Припарковавшись чуть в стороне от основной стоянки, они оказались в достаточно уединенном месте под сенью деревьев, как будто специально созданном для пикников.
Настроение Рауля резко испортилось, но ему не хотелось, чтобы Оливер заметил это. Он стал выкладывать аппетитную снедь, которой хватило бы на не один десяток человек, и положил в ведерко со льдом бутылку вина, предусмотрительно захваченную утром.
Значит, Сара хочет начать нормально жить. А почему нет? Она молода и очень похорошела, изменилась с тех пор, как груз единоличной заботы о сыне упал с ее плеч. Когда он случайно столкнулся с ней после пятилетней разлуки, она мыла полы в офисе, и вся ее сложная, безысходная жизненная ситуация отражалась на внешности. Теперь ее формы снова приобрели женственность, с лица ушла изможденность, исчез затравленный взгляд. Почему же теперь ей не захотеть немного развлечься? Походить по ночным клубам? Вести жизнь, которую ведут все молодые люди ее возраста? Жизнь, которая проходила мимо Сары, пока она была вынуждена в одиночку растить сына.
С любой точки зрения это ее желание должно было устраивать Рауля. Однажды он уже расставался с ней, руководствуясь самыми лучшими побуждениями, как он считал тогда. Впрочем, Рауль и сейчас не собирался заплывать в мутные воды супружества. Он был не из тех людей, которые видели себя членами большой и дружной семьи, несмотря на отсутствие таковой в собственном детстве, полном лишений и разочарования. Рауль давно решил для себя, что его главным жизненным достижением будет свобода. И хотя теперь появился маленький человечек, чьи интересы ему придется принимать в расчет, он не собирался делать то, о чем стал бы сожалеть всю оставшуюся жизнь. Если ты живешь только для себя, тебе не грозят разочарования. Таково было незыблемое кредо Рауля.
И тем не менее Сара его по-прежнему привлекала. Рауль чувствовал, что и ее он тоже все еще волнует. Но этого было недостаточно, чтобы оправдать нарастающую волну раздражения из-за ее нежелания возвращаться к прошлому. Кроме всего прочего, Рауль был практичным человеком и понимал, что дать волю сексуальному влечению означало бы внести новые сложности в более-менее устоявшуюся ситуацию. Поэтому ему надо, пожалуй, согласиться с желанием Сары начать нормально жить, определив форму их будущих взаимоотношений.
Рауль рассчитывал, что в ближайшие дни они вместе скажут Оливеру о том, что он его отец. После этого тот искусственный мирок, в котором они прожили последние недели, больше не будет иметь места. В этом Сара была абсолютно права. Оливер постепенно привыкнет к их совместной, но параллельной опеке. Конечно, не самое идеальное решение проблемы, но жизнь вообще не бывает совершенной, не так ли?
И все же Раулю сложно было смириться именно с такой перспективой.
Когда их пикник подошел к концу, заметно похолодало. Уставший Оливер сладко уснул по пути домой. Чтобы не дать Саре возможности снова начать рассуждать о том, чем она займется в образовавшееся у нее свободное время, Рауль включил радио, и их поездка прошла в полном молчании, за исключением негромкого музыкального фона.