- Корсет отлично подошел, - сказал он. - Вам повезло.
- Корсет подошел, потому что он мой собственный, - холодно ответила она и повела плечами: - Вы зашнуровали слишком свободно.
- Так удобнее ехать верхом.
- Верхом? - повернулась она к Кристиану.
- Вы предпочитаете идти?
Спустя миг Кэт спряталась в тень, и он деликатно отвернулся. Вскоре она сказала:
- Я готова.
Повернувшись, Кристиан увидел, что она во всем черном. Он велел Барлиману найти что-нибудь респектабельное, а не ханжеское.
Темное платье с длинными рукавами дополняли черные перчатки. Единственными светлыми пятнами были косынка-фишю, заправленная в корсет, и завязанный под подбородком чепец. Она, должно быть, сумела обуздать свои волосы, поскольку ни одна прядь не выбилась. Поверх чепца была надета плоская черная шляпа с широкими полями.
- Никто не узнает кокетливую миссис Хантер, - сказал Кристиан, - но могут поинтересоваться, почему вы в трауре, а я - нет. На вашей шляпе есть лента?
Она потянулась проверить.
- Да.
- Придется пожертвовать ее мне. - Он вынул перочинный нож и срезал ленту. - Булавки есть?
Она вынула одну из скреплявших косынку, и Кристиан прикрепил черную ленту к своему рукаву.
Кэт до сих пор не ела, и он принес ей кусок цыпленка и хлеб. Она нетерпеливо набросилась на еду. Кошка жалобно мяукнула, и Кэт поделилась с ней.
- Видите, кошка знала, что рано или поздно вы ее покормите.
- Вы позволили бы ей голодать?
- Мы теперь от нее не избавимся. И как мы это объясним?
- Я что-нибудь придумаю.
- Не сомневаюсь. Так кто умер? - спросил Кристиан в ответ на ее колючий взгляд.
- Что?
- По какому поводу траур?
Она снова откусила кусок цыпленка.
- Мой дед по матери.
- Почему именно он?
- Поскольку я его не знала.
- Достаточно веская причина. Мы едем в Йорк на похороны.
- Тогда почему мы блуждаем по сельской местности?
- Хороший вопрос. Я воспользовался возможностью заняться по дороге коммерцией.
- Чего я не одобряю, - с некоторым удовольствием сказала она, - как неуважение к покойному.
- Это оправдывает наши пререкания. Очень умно. Каким делом я занимаюсь?
- Продажа дамских шляп.
Кристиан усмехнулся. Кэт обрела второе дыхание.
- Ну уж нет. Торговля лошадьми.
- Неуважаемая профессия. О чем еще вы знаете достаточно, чтобы отвечать на расспросы?
- В приличном обществе?
Она издала звук, который с равным успехом мог быть смешком или возмущенным фырканьем.
- В приличной гостинице, где вы можете столкнуться с представителем любой профессии.
- Сдаюсь. Я буду праздным джентльменом со скромными средствами, который свернул с дороги, чтобы посетить друга. Готовы?
Она доела последний кусочек.
- Да.
Кристиан собрал ее старую одежду.
- Не будем оставлять следов. - Он запихнул все в седельную сумку. - Едем. Завтра в Йорке вы будете в безопасности.
Кэт не двигалась.
- Ночь в гостинице с вами?!
Ему не понравилось, как она произнесла последнее слово.
- Я не злодей. Я сэр Галахад.
- Святой и непорочный?
- Тогда Ланселот. Менее совершенный, но все же герой.
- Прелюбодей?
- Всего лишь неблагоразумный! Это вы заперты в брачную клетку, Кэт, как Джиневра в старых легендах. А я, как Ланселот, волен любить.
Кристиан услышал шипение и не сомневался, что Кэт сжала кулаки. В лунном свете ее чуть вытянутое лицо походило на лик святой девственницы.
- Я спас вас, Кэт, потому что этого требовала моя честь. По той же причине я доставлю вас в Йорк. Как только вы окажетесь в безопасности, вы меня больше не увидите.
Она еще сильнее выпрямилась:
- Тогда почему бы не позволить мне идти своей дорогой?
- Вам, которая никогда не выходила ночью одна?
- Теперь это произошло, и я это пережила.
- Прекратите, Кэт. Я не угрожаю вашей добродетели. - В ответ на ее фырканье Кристиан добавил: - По крайней мере в дальнейшем. Что касается того, что случилось прежде, вы желали этого также, как и я.
- Я скорее…
- Даже если бы вы были настоящей амазонкой, которая ничего не боится, я все равно остался бы обычным мужчиной, который обязан играть роль защитника.
Вместо благодарности эта рассерженная особа явно намеревалась продолжить спор. Взяв Кэт за локоть, он повел ее к лошадям. Увидев лошадь Барлимана, Кэт остановилась как вкопанная.
Она переводила взгляд с Кристиана на лошадь и обратно. Она не в силах это сделать.
Лошадь повернула к ней огромную голову. Каро отпрянула:
- Она меня укусит.
- Что за глупости! Кэт, бояться действительно нечего.
Вырвавшийся у нее смех больше подходил обитательнице сумасшедшего дома. Лошадь не только огромная, от нее резко пахло, Каро знала запах лошадей, но никогда не подходила к ним так близко.
- Встаньте на перелаз, Кэт.
Когда она поднялась на верхнюю ступеньку, лошадь уже не казалась такой громадной.
- Теперь садитесь в седло.
- Она слишком далеко!
Кристиан подвел лошадь немного ближе, и Каро некуда было отступать.
- Я не знаю, что делать.
- Ставьте левую ногу в стремя.
Стремя было на уровне ее колена, так что это оказалось нетрудно, особенно когда она осмелилась взяться левой рукой за седло.
- Хорошая девочка. Теперь перекидывайте другую ногу.
На мгновение Каро решила, что Грандистон говорит с лошадью, и взглянула на него поверх седла:
- Как?
- Поднимитесь в стремени и ухватитесь за луку.
Подняться, ухватиться… Она могла сделать это. Но как только двинулась, стремя качнулось, а седло заскрипело. Лошадь шевельнулась.
Каро обеими руками цеплялась за луку седла, прыгая на одной ноге и отчаянно пытаясь удержать лошадь на месте.
- Спокойно, - сказал Грандистон, вероятно, лошади.
Лошадь по крайней мере повиновалась. Каро не могла. Спокойствие выше ее сил, но она стиснула зубы и поднялась.
Она на лошади!
Но в какой позе: прижалась животом к седлу, одна нога в стремени, другая болтается в воздухе. На мгновение отпустив одну руку, Каро задела Грандистона по лицу.
Он едва сдерживал смех.
- Черт бы вас подрал! - выпалила она.
Он расхохотался, в лунном свете блеснули белые зубы.
- Вот это моя Кэт!
Он поймал ее правое колено и перекинул ногу через седло. Каро наконец оказалась верхом на лошади, но распласталась на седле, уткнувшись в шею лошади. В рот набился конский волос. Отплевываясь, она переводила дыхание. Крепко схватив ее сзади за платье, Кристиан посадил ее вертикально.
И слава Богу, не отпустил руку. Если она начнет сползать вправо или влево, он не даст ей упасть. Но ее правая нога все еще болтается в воздухе.
Силы небесные, ей с этим не справиться!
- Помогите!
Грандистон потянул ее левую руку и заставил отпустить седло.
- Держитесь за гриву. Так вы будете чувствовать себя безопаснее.
Безопаснее! Каро не могла этого вообразить, но ухватилась за гриву. Изо всех сил.
- А вы умеете заставлять женщин садиться в седло, сэр.
- Благодарите Бога, что вы женщина. Будь вы мужчиной, то падали бы до тех пор, пока не научились держаться в седле.
- Вы ужасный человек.
- Как скажете. Держитесь крепче.
С этими словами он отпустил ее платье. Каро цеплялась изо всех сил. Ей казалось, что она соскользнет или лошадь сбросит ее. Грандистон схватил ее лодыжку.
- Что вы делаете? - вскрикнула она. Лошадь дернулась, и Грандистон рыкнул:
- Не кричите! - Успокоив лошадь, он сказал: - Я поправляю стремя. Билли не повезет вас, если вы будете вопить.
- Билли? Лошадь по кличке Билли?
- Да уж, он не Цезарь, - сказал Кристиан, все еще придерживая ее лодыжку. - Но хорош для долгой работы.
Кристиан сделал что-то еще, отчего седло под ней дернулось. Шепотом, как будто это была тайна, она сказала:
- Вы отпустили поводья.
- И Билли не убегает, - прошептал в ответ Грандистон и отошел к собственной лошади.
Каро смотрела ему вслед, потрясенная тем, что он ее оставил. Она слова не скажет. Нет! Лошадь двинулась. Только на один шаг, но, несмотря на всю решимость, Каро взвизгнула.
Грандистон вернулся и, взяв уздечку, успокаивал Билли, потом взглянул на нее. Его лицо, залитое лунным светом, было напряжено.
- Кэт, вы в полной безопасности.
- Он мог встать на дыбы.
- У него достаточно ума.
- Он хочет меня сбросить.
- Сочувствую.
Грандистон снова свистнул. Его лошадь послушно, как дрессированная собака, подняла голову от травы и встала так, чтобы всаднику удобно было сесть в седло.
- Я отпущу поводья, мне нужно подтянуть подпругу Бака, - сказал Грандистон. - Билли не сделает ничего опасного, если вы не заставите его нервничать. О, вот и ты.
Грандистон нагнулся и что-то поднял.
- Вот. Это поможет. - Он посадил кошку ей на колени.
Билли вскинул голову.
- Ну-ну, мы в полной безопасности, - не отпуская гриву, сказала Каро кошке и лошади таким тоном, будто была в этом уверена.
Подтянув подпругу, Грандистон поставил ногу в стремя и сел на лошадь, как будто это было самое естественное движение на свете. Он сидел в седле, как в удобном кресле. Каро припомнила его замечание, что Билли хорош для долгой езды, затем добавила факт, что у Грандистона и Барлимана здесь собственные лошади.
- Вы приехали сюда верхом? Из Лондона?! - наконец сообразила она.
- Я люблю верховую езду.
- Вы безумец.
- Мы уже это выяснили. Давайте поищем гостиницу.
Оцепенев, Каро молилась про себя.
Она вспоминала всех дам, которые уверенно сидели в седле, включая Диану Аррадейл, которая, как она слышала, часто ездила верхом. Наверняка это не так опасно.
- Вы в порядке? - спросил Грандистон.
Нет, она устала, как собака, испугана, ей неудобно.
- В полном, - ответила она и почувствовала поддержку, когда кошка свернулась у нее на коленях.
Расхрабрившись, она оторвала одну руку от лошадиной гривы и погладила кошку. Каро украдкой взглянула на Грандистона, сидевшего на лошади с беспечной непринужденностью, лунный свет серебрил его белокурые волосы и кожу.
Она вдруг почувствовала теплую кошку между бедер и покачивающуюся походку лошади. Это напомнило ей об удовольствии, которое она прежде и вообразить не могла. И не могла вообразить его с сэром Эйамом Коулном.
Какая несправедливость.
- Я вижу впереди свет, - сказал Грандистон.
Каро сделала вдох и сосредоточилась на дороге.
- Деревня?
- Вероятно. Среди деревьев виднеется шпиль церкви. Если нет гостиницы, попытаем удачу в каком-нибудь доме. Помните, что мы муж и жена.
Эти слова, ворвавшись в сознание Каро, заставили ее сказать:
- Это ложь.
- Это простая отговорка, в которую поверят, если вы не станете глупить, - повернулся к ней Грандистон. - Вы надели кольцо?
- Да. Но нам, возможно, придется делить постель!
- Вы беспокойно спите?
- Вы знаете, что я имею в виду.
- Я знаю, что вы… - Он пропустил обидное слово. - Кэт, я способен спать рядом с женщиной и не набрасываться на нее. Но если вы не возражаете, буду рад служить.
- Не сомневаюсь.
- Я когда-либо изображал обратное?
- Некоторые мужчины могут дождаться брака, прежде чем… наброситься.
- В самом деле? Никогда таких не встречал. Вперед. - Он дернул поводья, и ее лошадь пошла.
Каро боролась со слезами.
Он остановил лошадей перед дверью большого дома без вывески и спешился с той же легкостью, как садился в седло.
- Держите… - Грандистон перекинул поводья на шею Билли.
Открылась дверь, вышел мужчина.
- Могу я чем-нибудь помочь, сэр?
- …поводья, - тихо закончил Грандистон.
Каро подчинилась и снова испугалась, что лошадь, почувствовав свободу, пустится вскачь. Но Билли стоял, понурив голову. Наверное, он тоже хотел спать.
- Нам нужен ночлег, - сказал Грандистон. - Дорога оказалась очень долгой.
- У нас очень просто, сэр, - с сомнением сказал мужчина.
- Думаю, другого места в округе нет. Мы будем благодарны за любую кровать, уверяю вас.
- Тогда входите, сэр. Ваша правда, на три мили вокруг даже постоялого двора нет. Можете поужинать, если хотите, но еда простая.
- Благослови вас Господь.
Мужчины повернулись к Каро, и она сообразила, что должна выглядеть всадницей. Именно поэтому Грандистон отдал ей поводья. Она выпрямилась в седле. Но как спешиться?
Сняв с ее коленей кошку, Грандистон поднял Каро, и она оказалась в его надежных руках.
- Тут безопасно и тепло, милая.
Он осторожно поставил ее на ноги, но придерживал за талию. Каро покачивалась, ноги отвыкли держать вес.
На крик хозяина выбежал парень, чтобы увести лошадей.
- Минуту, - сказал Грандистон.
Убедившись, что Каро твердо стоит на ногах, он пошел снять седельные сумки и кобуры с пистолетами, которые она прежде не заметила.
Каро не хотелось идти, но что оставалось делать? Расправив плечи, она вошла в таверну. Там витал густой запах эля и табака. Это действительно было простое место, несколько человек за столами пили пиво.
Стульями здесь служили лавки, но Каро была рада и этому. Впервые за долгое время она оказалась в приличном убежище. Огонь дарил тепло и ободрял.
Вчера она сочла бы это место захудалым и поискала бы другую гостиницу.
Она изменилась.
Она пробралась к скамье и села.
Очаг и несколько сальных свечей давали мало света, но Каро осмотрела свою новую одежду. Неудивительно, что Грандистон упомянул о трауре. Она во всем черном, не считая белой косынки-фишю из хлопчатобумажной ткани. Черное платье украшали лишь тесьма и мелкие складки.
Даже перчатки черные. Она сняла их, чтобы показать обручальное кольцо. У кольца был такой вид, будто его носили много лет. Так это и есть на самом деле. Кольцо из золота высокой пробы заблестело в отблесках пламени. Оно говорило о богатстве, респектабельности и должно подкрепить их историю.
Глава 15
- Ваша жена спит, сэр, - сказал старик с воспаленными глазами.
Обернувшись, Кристиан увидел, что Кэт уронила голову на стол.
- Мы ехали дольше, чем рассчитывали.
Хозяин принес две большие миски то ли с супом, то ли с тушеным мясом.
- Бедняжка, - сказал он. - Не стоит будить ее ради еды. Жена положила в постель грелку, так что отнесите леди в кровать, сэр.
Кристиан взял Кэт на руки и пошел следом за мужчиной по усыпанному опилками полу. Он ожидал, что придется подняться наверх, но на первом этаже была комната. Вероятно, это спальня хозяев, но они будут рады уступить ее за несколько монет.
Полная жена хозяина окинула его орлиным взором. Она была столь же серьезна, насколько ее супруг приветлив, и явно подозревала, что незваные гости задумали что-то недоброе.
Кэт, однако, не походила на вертихвостку, а ее обручальное кольцо явно не новое. Кристиан добавил к этому свое обаяние.
- От всего сердца благодарю вас, мэм. Как видите, моя бедная жена нуждается в любых удобствах, которые я могу раздобыть для нее.
Женщина растаяла:
- Бедная леди. Как же вы довели бедняжку до такого состояния, сэр? Видно, очень быстро ехали.
- Дело не в скорости, мэм, а в направлении. Проще сказать, я сбился с дороги.
Хозяйка пробормотала что-то неодобрительное о мужчинах, вечно стремящихся срезать дорогу, и откинула покрывало:
- Кладите ее, сэр.
Кристиан думал распустить ее одежду, с корсетом придется повозиться. На щеках грязные полосы, но их не уберешь, не разбудив ее. Он просто мягко коснулся их. А когда выпрямился, то увидел, что от его безотчетного движения хозяйка окончательно растаяла.
- Вы наверняка голодны, сэр, так что идите, ешьте ваш суп, пока он не остыл. Такому крупному мужчине нужна еда.
- Вы ангел, миссис?..
- Барнби, сэр. - Она присела в реверансе и, кажется, даже зарумянилась.
Каро проснулась в темноте, не понимая, где находится. Конечно, не дома, в Латтрел-Хаусе. Все, от грубого матраца до затхлого запаха одеял, говорило об этом. Где-то поблизости пахнет пивом.
И она в постели в корсете.
Потом она вспомнила! Вспомнила - не веря себе, - весь этот невозможный день. Это, должно быть, наваждение.
Но она на грубой кровати, рядом с ней мужчина. Каро быстро проверила одежду. Все на месте, но она спала так крепко, что не заметила, как он лег.
Каро тихо подвинулась ближе и вдохнула. Это типично мужской запах или присущий только ему?
От него пахло землей, теплом, чем-то пряным. Она не могла найти этому названия, но вдыхала, чувствуя успокоение и непринужденность. Это пробудило воспоминания о запахе его разгоряченной кожи в момент слияния, его вкусе в миг поцелуя.
Ее тело напряглось в потаенном месте. Каро изогнулась, будто приспосабливаясь к грубому матрацу, пустота внутри требовала заполнения.
Боже милостивый! Она всегда считала, что это должно происходить только между мужем и женой. Муж и жена.
Могла жена, согретая теплом мужа, проснуться ночью и прошептать: "Муж…"?
И тогда он проснулся бы, повернулся к ней, и начались невиданные удовольствия брачного ложа?
Потянувшись, Каро нащупала прекрасное полотно его рубашки. Лучше бы рубашки не было. Она хотела в последний раз прикоснуться к его горячей коже, грубому шраму, крепким мускулам. Что еще на нем надето? Ее пальцы скользнули вниз и замерли. Ни бриджей, ни белья. Обнаженная кожа. Каро отдернула руку. Но Кристиан, шевельнувшись, повернулся.
Она попыталась отодвинуться, но он обнял ее.
- Моя Кэт снова любопытствует? - пробормотал он, явно улыбаясь.
Каро вздохнула. Она тонула в его жаре.
- Ваша Кэт голодна, - вырвалось у нее.
Он уткнулся в ее шею.
- Вы пропустили ужин.
- И еще не время завтракать, - ответила она с гулко бьющимся сердцем.
- Джентльмен не должен позволять леди голодать.
- Да?
- Именно.
Повернув ее, он коснулся губами ее рта. Она прижалась ближе, и он крепко поцеловал ее. Его руки начали творить волшебство.
Но потом он замер, положив руку на лиф платья.
- Корсет, - сказал он.
Каро села и расстегнула платье, но когда попыталась снять его, Грандистон снова уложил ее на спину.
- Корсет не помеха.
Его пальцы скользили по косынке, и Каро вздрогнула от этого легчайшего прикосновения. Крепкая нога легла поперек ее ног, удерживая на месте, но это воспринималось как ласка.
Кристиан медленно высвобождал заправленную в корсет косынку. Он знает, как уголки ткани задевают грудь, заставляя напрягаться и затаить дыхание в темноте?
Каро повернулась к нему, нашла его губы и, целуя, прижала его к себе. Впервые поцеловала, а не ответила на его поцелуй!
Но он отстранился.
- Медленнее, медленнее. Здесь особое сокровище, Кэт. Позвольте показать вам.