Лакей вернулся с шубами. Начал падать легкий снежок, но Грейсон едва ли его заметил. Он вел Кейт к карете. Лакей опустил лесенку. Грейсон подал Кейт руку и помог ей войти, после чего сел напротив нее, хмуро глядя на открытую дверцу и ожидая, когда лакей поднимет лесенку.
Едва лакей закрыл дверь, Кейт сказала:
- Я не жульничала, если вы думаете об этом.
Он удивленно посмотрел на нее.
- Я куртизанка, но не шулер. Я никого никогда не обманывала.
- Кейт…
- Я дала вам повод заподозрить, что в чем-то не честна? Что я могу унизиться до воровства? Думайте обо мне как угодно плохо, сэр, но я…
Грейсон вдруг протянул руку и положил ее на запястье Кейт.
- Я вовсе не думаю, что вы жульничали, - спокойно произнес он. - Я весь вечер сидел напротив и знаю, что вы не жульничали.
Это заставило Кейт замолчать. Она в смущении нахмурилась.
- Но… вы кажетесь таким сердитым.
- Я очень сердит, - согласился он. - Я сержусь потому, что вы не заслужили такого отношения.
Что-то блеснуло в глазах Кейт. Он заметил ее удивление, увидел краску, которая прилила к её лицу, и улыбку благодарности.
- За это спасибо. Однако не могу понять лорда Даннинга - как он мог подумать обо мне такое?
Грейсон сжал ей руку.
- Потому что он осел.
Кейт ахнула. А затем улыбнулась.
- Вы заступились за меня, - взволнованно сказала она, - перед лицом ваших друзей и знакомых.
- Разве это так уж странно?
- Это зависит от обстоятельств, но, по моему опыту, герцог не станет ставить слово куртизанки выше слова лорда. Вы очень добры, сэр.
Грейсон попытался нахмуриться, но при виде ее лучезарно красивой улыбки не смог этого сделать.
- Я не добрый, - поправил он ее. - Никогда не обвиняйте меня в этом.
Кейт улыбнулась и покачала головой, откинувшись на диванную подушку.
- Вот вы сказали, что покажете мне вид, открывающийся из сада, но не показали. Это не очень любезно с вашей стороны.
- Разве я так сказал? - спросил он, глядя на нее. - Простите мне мой недосмотр и позвольте описать этот вид. Оттуда видно множество деревьев и кустарников и замерзший пруд, на котором члены королевской семьи, в том числе принцессы, катаются на коньках.
- Катаются на коньках? - переспросила Кейт, и ее глаза заблестели от восторга. - Вот теперь я сержусь, что вы мне этого не показали. Я давно мечтала научиться кататься на коньках.
- Мисс Бержерон, вы хотите сказать, что никогда не катались на льду?
Она засмеялась.
- Никогда!
- Это просто трагедия.
Карета свернула направо; слева от кареты было темно, и Грейсон предположил, что они проезжают Грин-парк. Скоро Кейт будет дома. Но когда он повернул голову, чтобы снова посмотреть на нее, то невольно затаил дыхание. Она смотрела на него так, что у него участился пульс. Это был взгляд женщины, о котором мечтают все мужчины, - взгляд затаенного желания. Грейсон не заговорил, но дерзко позволил своему взгляду пройтись по ее фигуре, задерживаясь временами то на одной, то на другой детали, остановился на вышитых туфельках, после чего снова сосредоточил внимание на ее шее, губах и глазах.
Карета остановилась. Грейсон догадался, что они подъехали к ее дому, и трижды постучал по потолку, тем самым давая знать, что пока не нужно их тревожить.
- Мы доехали до вашего дома, - просто сказал он. Она кивнула. Но продолжала смотреть на его рот. Грейсон подался вперед.
- Кейт… Я прошу прощения за то, что сегодня произошло.
Она тихонько вздохнула.
- Пожалуйста, не надо извинений. Я хорошо знаю, на какой ступеньке стою.
- Не все представители света столь же грубы, как кое-кто из тех, с кем вы столкнулись сегодня.
Она с сомнением улыбнулась.
- Никто не осмелится относиться к вам плохо.
Она хотела сказать, что он состоятельный герцог, имеющий власть и влияние, и никто не дерзнет обращаться с ним кое-как. Именно по этой причине принц избрал его для того, чтобы он сопровождал Кейт. Никто не попытается украсть его любовницу. Правда, принц не посчитал нужным учесть, что у него есть любовница, которая в последнее время оказалась заброшенной.
- Мы завершили наш выезд, - сказал он, испытывая, к своему удивлению, разочарование от этого заявления.
Кейт выглянула в окно.
- Я полагаю, мы немножко наделали шума?
- Да. - Он смотрел на нее, пытаясь прочесть ее мысли. Но о чем бы Кейт ни думала, она не выказывала своих чувств. Она улыбнулась своей милой, очаровательной улыбкой, которая появлялась у нее столь легко и непринужденно. Возможно, она испытывала облегчение от того, что их официальные отношения завершились.
- Я поговорю с Джорджем от нашего имени и справлюсь у него, удовлетворен ли он… вот этим, - сказал Грейсон, неловким жестом показывая на них обоих.
- Да, - согласилась она. - Представляю, насколько вы желаете вернуться к вашему привычному образу жизни. Я хочу, чтобы вы знали: я очень благодарна вам за ту доброту, которую вы сегодня продемонстрировали по отношению ко мне.
Доброта. Он не был слишком уж добр к Кейт.
Очевидно, больше сказать было нечего. Она улыбнулась и двинулась вперед, а Грейсон стукнул один раз по потолку, давая знать, что следует открыть дверь.
- Есть еще кое-что, если вы позволите мне проявить дерзость, - пробормотала Кейт.
- Да?
Она опустила взгляд.
- Это как-то неловко, но я хотела бы спросить, могу ли получить свой выигрыш, - сказала она, устремляя на него взгляд своих зеленых глаз.
Это было вовсе не то, на что надеялся Грейсон. Он надеялся, она скажет, что не готова к тому, чтобы их общение закончилось, потому что он и сам не был к этому готов. Но он совсем забыл про те монеты, которые она выиграла, и мгновенно полез в кошелек.
- Эти монеты помогут моим бедным друзьям, - как бы извиняясь, пояснила она.
Он не знал, что она имеет в виду, да его это и не интересовало. Он молча достал монеты. Кейт открыла ридикюль, и Грейсон опустил туда монеты. Когда она закрыла ридикюль, Грейсон поймал ее руку.
В этот момент дверь распахнулась, и появился лакей, чтобы приладить лесенку. Грейсон почувствовал себя несколько смущенным, что было для него весьма нехарактерно. Он бросил на лакея суровый взгляд, и тот мгновенно закрыл дверь.
- Кейт, - тихо проговорил Грейсон, снова устремив взгляд на девушку, - я хотел сказать, что мне было чрезвычайно приятно сопровождать вас… несмотря на мои первоначальные недобрые предчувствия.
Она тихонько засмеялась.
- А мне доставляло удовольствие, что вы сопровождали меня, несмотря и на мои первоначальные предчувствия, - сказала она и наклонилась к нему ближе. - Вы не такой, как другие, Грейсон, - шепотом добавила она. - Но я сохраню этот ваш секрет.
Оттого, что она назвала его по имени, он ощутил дрожь в теле и криво улыбнулся:
- Боюсь, что я такой же, как они, просто, возможно, сейчас немного в меньшей степени.
Улыбка Кейт стала шире. Она попыталась убрать свою руку, но он удержал ее. Кейт посмотрела на него скептически.
- Ваш бедный лакей замерзнет до смерти.
Грейсон не мог сейчас думать о лакее. Он не мог думать ни о чем, кроме Кейт, зачарованный ароматом ее духов, блеском ее зеленых глаз. Он нагнулся настолько близко, что почти коснулся ее.
- Не уходите, - пробормотал он. - Ночь еще только началась.
Она повернула голову, и ее рот оказался на расстоянии дюйма от его рта. Ее губы слегка приоткрылись; она хотела, чтобы он поцеловал ее, Грейсон это чувствовал. Он дотронулся пальцем до ее щеки. Кожа у нее была гладкая и теплая, зеленые глаза блестели и смотрели на него. Грейсон провел рукой до впадинки под горлом и двинулся ниже. Кейт слегка вздрогнула, но не пошевелилась. Он ощутил ее теплое дыхание на своих губах, когда его ладонь соскользнула с жемчужного ожерелья к декольте.
Грейсон слышал, что ее сердце билось так же сильно, как и его. Он провел рукой вниз, к выпуклости груди, и Кейт медленно, с шумом втянула в себя воздух. Ей стало жарко под его рукой, она придвинулась ближе.
У Грейсона заклокотала кровь. Когда Кейт закрыла глаза, он не смог сдержаться и прикоснулся губами к ее губам. Сердце на секунду, остановил ось. Он попробовал ее губы на вкус, его язык проник в глубину, а рука легла на грудь.
Кейт издала стон удовольствия. Грейсон толкнул ее на диванные подушки и подвинулся вместе с ней. Лорд Грейсон был полностью околдован ее поцелуем, сладостным вкусом ее рта и языка, ее телом, которое прижималось к нему.
Его тело набухало и клокотало от страсти, он был на грани того, чтобы овладеть ею немедленно. Но это было безумием, это было опасно, это могло испортить его отношения с принцем. И, тем не менее, Грейсон сунул руку под лиф. Ее груди были тугие, кожа - теплой и ароматной. Страсть, бурлившая в теле Грейсона, стерла все разумные мысли. Ее руки блуждали в его волосах, падали ему на плечи. Она провела ладонями по его спине до самых бедер, в то время как Грейсон целовал ей шею.
Положив ладонь ей на талию, он привлек Кейт к себе. Он подумал, не проводить ли ее в дом, когда Кейт внезапно выставила вперед ладони и оттолкнула его. Грейсон поднял голову. Кейт открытым ртом пыталась глотнуть воздух.
- Я провожу вас, - задыхаясь, пробормотал Грейсон.
- Нет, - ответила Кейт и покачала головой, устремив на него пронизывающий взгляд. - Я не могу. Я не стану этого делать.
- Кейт…
- Нет, - снова повторила она и оттолкнула его. - Я заключила контракт с принцем. Я дала ему слово.
Угораздило же Грейсона из всех куртизанок Лондона почувствовать неодолимое желание именно к той, у которой столь развит голос совести. Он осторожно поднес ко рту ее руку и поцеловал пальцы.
- Позвольте мне войти, Кейт. Мы обсудим это…
Она неожиданно стащила перчатку со своей руки и распахнула дверь, заставив вздрогнуть лакея, который терпеливо ожидал снаружи.
Соскочив на землю, Кейт оглянулась на Грейсона. Он продолжал держать и сжимать ее перчатку.
- Спокойной ночи, ваша светлость, - сказала Кейт и побежала к двери. Минутой позже дверь распахнулась, дворецкий посмотрел на карету, а Кейт проскользнула внутрь. Дверь тут же захлопнулась за ней. Дверка кареты тоже закрылась, и экипаж покатил по Кинг-стрит.
Грейсон поднес перчатку Кейт к носу. Он понимал, что только что перешел некий порог безумия, но в этот момент его тело все еще продолжало пульсировать от страсти, и он продолжал ощущать тепло ее плоти.
Глава 18
Кейт прижалась спиной к закрытой двери. Дыхание у нее оставалось прерывистым, кожа полыхала.
Олдос вопросительно посмотрел на Кейт, принимая шубу, после чего нахмурился. Когда Олдос отвернулся, Кейт дотронулась пальцами до своих губ. Она не хотела забыть ощущение и силу того поцелуя. Ни за что.
Олдос повернулся к ней.
- А где ваша перчатка?
- А-а… - Она посмотрела на руку без перчатки. - Она испорчена. Я разлила вино.
- Вино? А добрый джентльмен собирается ее постирать?
Кейт почувствовала, что краснеет. Вскинув подбородок, она посмотрела Олдосу в глаза.
- Не думаю.
Однако она не смогла обмануть Олдоса. Он вдруг ухмыльнулся и двинулся к ней. Положив руки ей на плечи, он оттащил ее от двери.
- Вам не нужно беспокоиться о том, какие мысли бродят у меня в голове, девочка, - сказал он. - Лучше подумайте о том, какие мысли терзают лысую голову Дигби.
Кейт застонала.
Олдос не ошибался. Когда Дигби появился на следующий день, новость, рассказанная Кейт, обеспокоила его сверх всякой меры. Он застал ее в покоях, в домашней одежде. Она сидела в кресле, рассеянно просматривая последнюю газету, а ее мысли пребывали совершенно в другом месте. Рядом стояла тарелка со свежеиспеченными булочками, но у Кейт не было аппетита.
Дигби вошел в комнату вслед за Олдосом и на ходу бросил пальто на диван. Несмотря на свое брюшко, Дигби элегантно нагнулся, чтобы поцеловать Кейт в щечку.
- Мисс Бержерон, вы выглядите как всегда восхитительно, однако, судя по вашему виду, вы всю ночь провели в развлечениях.
- Вовсе нет, - возразила она, игриво постучав по его руке. - Я вернулась домой довольно рано, всего в два часа.
- В два часа! - воскликнул Дигби, вскинув брови. - Стало быть, ваш выезд не завершился с окончанием оперы?
Она скромно покачала головой. Сияя от восторга, Дигби сел рядом.
- Расскажи мне все, дорогая, - попросил он, угощаясь булочкой, - и не пропускай ни единой детали.
Кейт без колебаний рассказала ему все - она до смерти хотела поговорить о вчерашнем вечере. Она рассказала ему об опере, о великолепии ложи герцога Дарлингтона, о знакомстве с сестрой герцога и, разумеется, о его любовнице. Она рассказала ему о Сент-Джеймсском дворце, но тут снова вошел Олдос и внимательно выслушал ее описание.
Когда Олдос снова вышел, Кейт рассказала о принце и игре в "спекуляцию", а также о том, как выиграла ошеломительную сумму в двадцать четыре фунта.
- Двадцать четыре фунта? - воскликнул Дигби. - И где же они?
- Надежно отложены - половина на оплату ренты для подруг, а половина - на будущие проекты.
- Что еще? - настойчиво допытывался Дигби, угощаясь второй булочкой и чаем.
Она рассказала ему о том, как ее обвинили в шулерстве, что страшно рассердило Дигби и вынудило его чертыхнуться. Однако, успокоившись, он жестом попросил ее продолжить рассказ. И Кейт рассказала, как за нее заступился герцог.
Кейт подалась вперед.
- Он мгновенно вывел меня из зала, - шепотом пояснила она. - Он был очень зол на лорда Даннинга и уверял меня, что я не заслуживаю такого обращения.
- Разумеется, не заслуживаешь!
- Но когда мы приехали сюда, он… он поцеловал меня, Дигби. - А возможно, это она его поцеловала. Она не могла вспомнить.
Дигби замер, поднеся ко рту булочку, затем проглотил то, что было во рту, и положил булку на тарелку. Достав носовой платочек, он аккуратно вытер руки и вернул его в карман. Потом посмотрел Кейт прямо в глаза.
- Ты должна воспользоваться этим, чтобы получить от него что-нибудь ценное.
- Прошу прощения?
- Кейт, послушай, - твердо проговорил Дигби. - Герцог попал под твои чары. Большинство мужчин в конечном итоге попадают - достаточно было только посмотреть на тех, кто находился вокруг игорных столов Кузино. Но это - золотая возможность для того, чтобы попросить денег или чего-нибудь еще. Того, что тебе может понадобиться.
- Нет, - возразила Кейт и решительно покачала головой.
Дигби поймал ее руку и крепко сжал ее.
- Да! - энергично произнес он. - Ты не должна упускать такую возможность!
- Я не стану его использовать! - испытывая ужас, воскликнула Кейт и попыталась выдернуть руку.
- А почему нет? Ведь он использует тебя! Дорогая, как ты думаешь, сколько лет ты сможешь рассчитывать на свою красоту? А что будет потом, когда твоя красота увянет и эти лорды начнут смотреть на других?
- Дигби!
- Не беспокойся, - успокоил ее Дигби. - Я всегда буду считать тебя красивее всех, но эти джентльмены по мере того, как ты начнешь стареть, начнут смотреть на более молодые, более красивые лица. Ты - цветок, это верно, но цветы в конечном итоге вянут и засыхают в тени других цветков.
- Ах, - воскликнула Кейт, выдергивая руку. - Все было вовсе не так, - упорствовала она. - Это отличалось от обычной похоти.
Дигби заморгал глазами. Затем они стали круглыми от удивления.
- Бедняжка ты моя! - засмеялся он. - Любовь моя, ты не должна предаваться фантазиям о том, что в этом поцелуе было что-то другое, кроме похоти!
- Нет, Дигби, - рассердилась Кейт и вскочила. Она не намерена позволять ему разрушать очарование того поцелуя. Этот поцелуй и в самом деле отличался от других. - Он был… уважительный, - сказала она, скрестив руки на груди. - Дарлингтон хотел порадовать меня, а не просто получить удовольствие.
- Черт побери, Кейт! - не выдержал Дигби. - Я говорю это для твоего же блага. Ты должна поверить мне и не романтизировать…
- Я и не романтизирую! - запротестовала Кейт, уворачиваясь от него.
- И все же я прав. Наступит день, когда ты встретишь джентльмена, который полюбит тебя крепко и безоговорочно, но это будет не герцог Дарлингтон. Он один из них, и он не изменит своих взглядов, даже ради любви к такой красавице, как ты! Не позволяй себе верить, что он изменится.
- Разве я говорила о любви? - огрызнулась Кейт. - Ты придал этому слишком большое значение, Реджинальд Дигби. Я просто сказала, что поцелуй отличался от других! Он был уважительный! По-моему, я в этом разбираюсь!
Она видела по насупленному лицу Дигби, что он ей не верит, но Кейт было на это наплевать. Она кипела. Разве в ней нет ничего, кроме смазливого лица и складной фигуры? Разве так нелепо предположить, что какой-нибудь мужчина, пусть даже герцог Дарлингтон, может разглядеть в ней нечто другое, а вовсе не то, что питает похоть?
- Кейт…
- Честно говоря, я даже удивляюсь, за какую дурочку ты меня держишь, - сказала она и плюхнулась на шезлонг. - Давай, пожалуй, обсудим более важные проблемы. Что ты думаешь о булочках?
Дигби пристально посмотрел на нее. Кейт подняла тарелку и сунула ее ему под нос.
- Может, ты попробуешь еще одну и выскажешь мнение эксперта?
Дигби вздохнул, видя ее неуклюжую попытку сменить тему разговора, однако отказать ей в просьбе он не мог. У каждого имеется своя слабость - у Дигби такой слабостью была еда.
Прошел день после посещения оперы, затем два, а Грейсон так и не навестил принца. Он придумывал для себя оправдания - слишком много срочных дел; к тому же стоят слишком свирепые холода, чтобы наносить сейчас визиты; в нем нуждается Меррик для сбора необходимых голосов. Однако, правда была в том, и в конце концов он признался себе в этом, что он не хотел, чтобы Джордж освободил его от опеки над Кейт Бержерон. Нет, Грейсон нуждался в поводе увидеть Кейт снова.
На третий день свирепый холод сменился просто холодом, и Грейсон отправился навестить мать.
Мать сидела возле пылающего камина в Бомон-Хаусе и вышивала. Его племянники, Фредерик и Радклифф, играли на полу в солдатики. Каждые несколько минут бабушка, которой явно досаждали слишком шумные игры, увещевала внуков.
Пруденс смущенно поприветствовала старшего брата. Она была одета так, словно собиралась уходить.
- Я пришел в неподходящий момент? - спросил Грей-сон после того, как поздоровался с матерью и потрепал по волосам мальчишек.
- Твой приход никогда не может быть неуместным, Грейсон. Я ожидаю карету, чтобы нанести визит леди Юстис. Она заболела.
Грейсон почувствовал себя виноватым - две недели разлуки с Дианой быстро превращались в три.
- Надеюсь, ничего серьезного?
- Лихорадка, - сказала Пруденс. - Из ее записки я поняла, что это та же самая болезнь, что и у гувернантки мальчиков. К сожалению, болезнь Дианы вынудит ее остаться дома, и Юстис отправится в Бат один.
В конце концов, у Грейсона будет возможность повидаться с Дианой. Странно, подумал он, что эта весть не взволновала его ни в малейшей степени. Грейсон улыбнулся мальчишкам и пнул ботинком одну из игрушек.