А на лужайке, где он так неосмотрительно растерял себя, буйствовало лето, купаясь в теплых солнечных лучах и медвяном запахе клевера. Порхали разноцветные бабочки, трепеща волшебными крылышками; раскатисто гудя, сновали деловитые шмели; зигзагами носились прозрачные стрекозы. И среди всего этого великолепия бродила Сандра, почему-то одетая в белое кисейное платье времен королевы Виктории и белую же широкополую шляпу с лентами. Черт побери, совсем не в ее стиле, а красиво! Она прижимала к груди руки, скорбно качая головой, и лицо Сандры было сосредоточенно и печально.
- Ах-ах, - говорила она, хмуря бархатные брови. - Он совсем распался. Боюсь, его уже не собрать.
Она легко, как бабочка, присела около его головы и взяла ее в руки, туго затянутые в перчатки. Прикосновение было шелковистым и прохладным, но бездушным. Так берут вещь.
- Бедный, бедный Йорик! - произнесла она, и в голосе ее прозвучала окончательность приговора.
- Нет, Сандра, нет! - закричал он. - Оживи меня поцелуем настоящей любви, и я снова стану прежним. Сандра! Сандра!
Но из разинутого рта не донеслось ни звука. Этот отчаянный крик, призыв о помощи, прозвенел только в нем самом. Сандра ничего не услышала. Она разжала руки, и голова покатилась по траве. Сияющее небо завертелось перед глазами, все быстрее, быстрее, быстрее…
Грег с трудом разлепил тяжелые веки. Перед ним качалась бритая голова на длинной тонкой шее. Глаза, подведенные до самых висков белым, навевали мысли о балагане. Не хватало только шапки с бубенчиками.
- А-а… Это опять ты, Снуки… - Грег с трудом ворочал языком, который лежал во рту сухой и плоский, как прерия, вытоптанная бизонами.
- Узнал-таки, любовничек, - глумливо улыбнулась она. - И на том спасибо. Это ж надо! Трахает меня всю ночь и при этом зовет какую-то Сандру. Первый раз в моей многолетней практике. Кто такая?
- Не знаю, - быстро ответил он.
- Значит, глюки. Хоть не так обидно.
- Чем это ты напичкала меня? - спросил Грег, приподнимаясь на локтях.
Голова еще кружилась, но не так бешено, как раньше. Сердце заходилось в неистовой джиге, прыгало и трепыхалось. Даже пара-тройка сетов в сквош не приводили его в такое состояние.
- Да так, всем понемножку, - уклончиво ответила Снуки. - Хотела устроить тебе сеанс экстаза.
- Хоть бы спросила разрешения для приличия. - Он заметил на тумбочке у кровати запотевший стакан с какой-то бесцветной жидкостью и подозрительно спросил: - Что там?
- Минералка.
- И все?
- Все, подозрительный ты мой.
- С тобой станешь. - Он залпом осушил стакан, чувствуя, как оживает гортань от прикосновения влаги. - Ненавижу всю эту дрянь. Искусственные возбудители не для меня. Это все равно что надевать чужую шляпу. На вид вроде ничего, но уже приняла форму не твоей головы и полна чужими мыслями. - Он поморщился. - Ты бы хоть проветрила немного. До сих пор смердит.
- Мы же в Лондоне, котик, - проворковала Снуки. - Здесь не открывают окон. Задохнемся от смога.
- Уж лучше от смога, - пробормотал Грег.
- Успокойся, я уже включила кондиционер.
- Который час?
- У меня всегда ночь.
Острые ноготки побежали по его животу и ниже, ниже… Грег перехватил ее руку.
- Беру тайм-аут. Горячая хвойная ванна с гидромассажем и ледяной грейпфрутовый сок. А там посмотрим.
Он сказал это, только чтобы отвязаться. Никогда больше в здравом уме он не прикоснется к Снуки. И дело здесь вовсе не в ней. Она неплохая девчонка, чумовая только. Вся загвоздка в Сандре. Застряла как кость в горле, не продохнуть. Из-за нее он и попал в лапы Снуки, хотел сорвать свою обиду и злость, доказать себе и Сандре, что она для него ничего не значит. А в результате…
Грега не покидало ощущение нечистоты, словно он весь покрылся бородавками. Нет, не то! Он сам, по доброй воле, привил себе бородавки и теперь бережно взращивает их.
Весь остаток дня Сандра прослонялась без дела из комнаты в комнату. По дому табунами ходили рабочие, которые, по меткому выражению вызвавшей их Марго, "выводили скверну": стучали, пилили, красили. Сандра только путалась у них под ногами и ругательски ругала себя за никчемность. Все, за что бы она ни взялась, валилось из рук.
Все привычные движения и слова враз потеряли смысл. Мир стал двухмерным, черно-белым, без звуков и запахов. И все оттого, что Грег покинул ее. А что покинул, в этом Сандра не сомневалась. Только теперь она поняла: он приезжал к ней, именно к ней, чтобы сказать что-то важное для них обоих. И даже Барнса приволок как группу поддержки. А она устроила форменную истерику, поизмывалась и выставила вон. Теперь вот кусает локти.
- Кончай изводить себя, - решительно сказала Марго, выволакивая ее в очередной раз из укромного уголка, где Сандра сидела, вперив неподвижный взгляд в пространство. - Все к лучшему в этом лучшем из миров. Твой Люцифер, - она имела в виду Грега, - совсем неплохо устроен. Он богат, вот-вот должен жениться и стать еще богаче. Для таких, как он, богатство и власть - главное, чувства вторичны. Он не виноват, его так воспитали. - Она погладила Сандру по волосам. - Ну мелькнуло между вами что-то красивое, задело, как чайка крылом, и исчезло. Неужели ты думаешь, что он бросил бы все ради летучего мгновения? Химера! Поразвлекался бы, поиграл в любовь и вернулся к своей Бэби, как и полагается наследнику Рэдклифов. И, заметь, с полным осознанием своей правоты, а ты бы осталась зализывать раны. Так уж лучше сразу, как обрубают хвост собаке, сразу, а не по частям.
- Но ведь больно! - простонала Сандра. - Он у меня в крови, в мыслях, везде во мне. Что мне делать, Марго?
- Напиши о нем. Тебе ведь заказали статью. Это самый лучший способ вывести Люцифера из своего организма.
Сандра заперлась в кабинете наедине с компьютером. О графе Рэдклифе писалось как по маслу. Одинокий надменный человек в огромном фамильном особняке. Затаился в его недрах, снедаемый гордыней, и безучастно наблюдает, как утекает сквозь пальцы жизнь, словно песок в старинных песочных часах. Обломок викторианской эпохи, каким-то чудом удерживающийся на плаву.
Грег ускользал, не давался, вспоминалось не то, что нужно для статьи. Кружащаяся под неслышные звуки вальса по сверкающему паркету бального зала пара, вереница мерцающих свеч в темном коридоре, его глаза, губы, руки…
Стоп! Так не пойдет. Для бульварной газеты нужно что-то скандальное, а не сироп пополам с восторгами. Итак, что есть в активе? История со Снуки. Уже неплохо, только надо будет заручиться ее согласием, а то, может, передумала. А гвоздь статьи, безусловно, рассказ соблазненной журналисточки, то бишь ее самой. Наш неотразимый плейбой, хоть и помолвлен с известной светской красавицей, не может пропустить ни одной юбки. Нежное и трепетное создание приехало брать интервью и в тот же вечер очутилось в постели нашего героя. Не смогла девонька устоять перед ломовым обаянием и истинно кавалерийским наскоком. Упоительная ночь, пинок пониже спины наутро и воспоминания на всю жизнь, коими и хочется поделиться с читателями. Ну, право, не таить же все в себе.
Совет Марго оказался хорош. Пальцы так и летали по клавишам. Сандра даже хихикала над особенно удачными пассажами, с каким-то мазохистским удовольствием выставляя и себя, и Грега в нелепом, гротескном виде. Кажется, ей удалось найти верный тон. Она не успела опомниться, как статья была готова. Быстренько распечатав ее, Сандра набрала номер Снуки.
- Хорошо, что ты дома, - выпалила она в трубку. - Я тут написала статью про Мортимера.
- Про кого-о-о?
Сандра живо представила себе, как округлились клоунские глаза Снуки.
- Про Грегори Мортимера. Твоя история там тоже есть. Прежде чем отдавать в набор, я хочу, чтобы ты ее прочла. Как у тебя завтра со временем?
- А чего тянуть? - хохотнула Снуки. - Приезжай прямо сейчас. Жду.
Снуки открыла после первого же звонка, будто ждала под дверью. На этот раз она была в красном прозрачном пеньюаре, вырезанном спереди почти до пупа. Нимало не смущаясь своей наготы, она провела Сандру в комнату, которая как нельзя лучше соответствовала облику хозяйки. Стены были сплошь расписаны обнаженными фигурами, замершими в не самых пристойных позах. Ошарашенная Сандра плюхнулась в круглое красное кресло, похожее на пасть какого-то мифического зверя. Ей показалось, что она находится в эпицентре оголтелой вакханалии.
- Не томи, Финч! Показывай!
Сандра протянула папку со статьей, и Снуки зашуршала листками.
- Ого! Полный улет! Зашибись!!!
То есть, если перевести на нормальный язык, реакция самая положительная.
- Хорошо, что ты меня вывела под инициалом, - сказала Снуки, дочитав. - Пусть поломают головы. А что, так и было, как ты пишешь?
- Еще круче.
- Хм, Финч, а ты вовсе не такая тихоня, какой кажешься. Что я должна сделать?
- Черкни, что не возражаешь.
Снуки нацарапала пару слов и, размашисто расписавшись, осведомилась:
- А наш герой уже это видел?
- Еще нет. - Сандра замялась. - Не знаю, где его найти. Дома никто не отвечает. Не ехать же в Йоркшир.
- Могу сэкономить тебе время. - Глаза Снуки таинственно блеснули. - Иди сюда.
В круглой черной ванне, наполовину утопленной в пол, лежал Грег, укрытый до подбородка жемчужной пеной, и медитировал. По крайней мере выражение лица у него было именно такое - расслабленно-сосредоточенное. Ни следа обычного самодовольства и холодной издевки, веры в свою неотразимость. Спокойное, значительное лицо человека, пребывающего в гармонии с собой и окружающим миром.
От двери Сандра видела не его, а отражение в зеркале напротив. Так и застыла, глядя прямо перед собой, боясь повернуть голову и встретиться с Грегом глазами. В виртуальной реальности Зазеркалья проще быть спокойной и отстраненной.
- Эй, любовничек, очнись! - окликнула Снуки. - У нас гости.
Ее развязный тон больно ударил Сандру. До нее только сейчас дошло, почему Грег здесь. А она-то, дура, казнила себя, корчилась по углам, глотая слезы. Много чести! Губы сами собой сложились в презрительную усмешку.
Грег потянулся и открыл глаза. Увидел Сандру и даже не удивился. Она словно материализовалась из его мыслей. Вот только откуда этот колючий взгляд и плотно сжатые губы? Когда он думал о ней, она представлялась ему совсем другой. Ах да, Снуки. Но тут уж ничего не поделаешь. Поймали, как говорится, со спущенными штанами.
- Бери автограф, и присоединимся к нему. - Снуки дернула Сандру за рукав. - Места хватит.
- Какой автограф? - Грег уже полностью овладел собой.
- Извини, что помешала. Я не отниму много времени. - Слова сыпались с губ, как камешки. - Написала статью про тебя. Нужно согласие на публикацию.
Он взял листки, пробежал глазами. Лицо его потемнело, было видно, как напряглись желваки на скулах. Одним гибким мощным движением он вытолкнул тело из ванны и встал перед Сандрой, широко расставив ноги, огромный, угрожающий. Так, по крайней мере, ей показалось. Он сейчас свернет мне шею, подумала она, стараясь смотреть в сторону. Его сильное тело, бугрящееся клубками мышц, неодолимо влекло ее. Если он прикоснется ко мне, я сломаюсь, и вся моя выдержка полетит ко всем чертям.
- Разве все было так, как ты пишешь? - спросил он тихо.
Сандра только кивнула, уставившись в пол. В голосе Грега ей почудились растерянность и боль, но она лишь сжала кулачки, так что ногти впились в ладони. Он смотрел на нее, словно ждал чего-то, и вдруг закричал:
- Снуки! Ручку! Живо! Дадим нашей журналисточке шанс отличиться.
Это прозвучало как пощечина. Выхватив подписанные листки, Сандра кубарем скатилась с лестницы, прижимая ладони к пылающим щекам. Все. На этот раз она окончательно потеряла его.
Скунс позвонил в тот же день, застав Бада врасплох. Тот вообще не был уверен, что дождется этого звонка, тем более так скоро.
- Финчли?
- Что? А, да!
- Занятно получить привет из преисподней, - усмехнулся Скунс. - Или это второе пришествие?
- Хорошо, что вы сохранили способность шутить. - Бад быстро включил автоответчик на запись. - Я друг Алека Финчли. Мне необходимо встретиться с вами.
- Сочувствую, молодой человек, но для меня это дело давно зарыто, и эксгумировать его я не намерен.
- Постойте! - Бад вцепился в трубку, будто это был сам Скунс. - У вас нет выбора.
- Это еще почему?
- Я вытащу вас из-под коряги. В отличие от Алека я вам пока ничего не должен.
- Блефуете, юноша! - фыркнул Скунс, но трубку, однако, вешать не спешил.
Бад расценил это как обнадеживающий знак и ринулся в атаку.
- Рассудите здраво. Все козыри у меня: я о вас знаю, мне известны ваш адрес и телефон. Достаточно, чтобы убедить вас, что кассета и досье Финчли у меня? Я думаю, да. Найти вас - всего лишь вопрос времени. Будете упираться, передам кассету в полицию и на телевидение. Тогда вам крышка. Согласитесь сотрудничать - останетесь лишь анонимным источником информации. Как вам такой расклад?
- Гхм… да… У вас бульдожья хватка. Что вам от меня надо?
- Всего лишь копии документов, которые вы передали Алеку Финчли. Компромат на "Марч констракшнз" и ее владельца.
- Не терпится последовать за Финчли? Этот придурок Марч, как загнанный в угол барсук, может быть опасен.
- Я готов рискнуть. Вы ведь, кажется, не очень его боитесь.
- Я - другое дело. Кстати, тогда Марч так и не узнал, откуда дует ветер. Подумал, что весь компромат сгорел в машине вместе с Финчли, поскольку дальнейших разоблачений не последовало.
- Вы обо всем знали? - потрясенно проговорил Бад. - Знали и не предупредили Алека о том, что готовится?
- В этой паскудной жизни каждый сам за себя, юноша. И чем скорее вы поймете это, тем будет лучше для вас. Глядите в оба и поменьше хлопайте ушами, если хотите выжить. Ладно, побоку лирику. Я вам позвоню. Ждите.
Все было как во сне. Ее тело, трепещущее под ним, изнывало от желания. Он чувствовал это по ее прерывистому дыханию, по коротким глухим стонам, зарождающимся где-то в глубине ее гортани, по особенному, чувственному прикосновению ее кожи.
Бад изо всех сил сдерживал себя, чтобы не дать безумию овладеть им, чтобы не спугнуть очарования. Весь этот вечер был одним сплошным волшебством.
- Покажи мне, где ты живешь, - сказала Марго и взяла его под руку.
Впервые они шли по улице, касаясь друг друга плечами, и от каждого прикосновения между ними пробегала искра. Прохожие, наверное, чувствовали это, потому что поминутно оглядывались и провожали их любопытными взглядами.
Они начали целоваться, как только вошли в подъезд, просто не могли больше терпеть. Целовались, поднимаясь по лестнице; целовались, когда Бад вслепую пытался отпереть замок, беспомощно скребя ключом по двери; целовались, стягивая друг с друга одежду.
Они словно заново знакомились, познавая друг друга с помощью рук и губ, узнавая и принимая. Волшебство! И вдруг что-то неуловимо изменилось, словно чья-то невидимая рука повернула выключатель. Тело женщины, только что объятое пламенем, вдруг словно подернулось льдом. Руки соскользнули с шеи Бада и безвольно повисли.
- Что? Что случилось?
Марго заслонилась от него локтем. Бад бережно отвел ее руку, попытался заглянуть в глаза, но она зажмурилась.
- Любовь моя, не надо ничего от меня скрывать. Не насилуй себя. Это он?
Она только еще крепче зажмурилась. Бад обнял ее и прижал к себе, почувствовал, как расслабляются напрягшиеся мышцы Марго.
- Я очень хочу тебя, Бад, милый, правда, но… но… не могу.
- Тсс… - Он приложил палец к ее губам. - Не надо ничего говорить. У нас будет время, много времени. Я готов ждать сколько угодно.
- Я только мучаю тебя.
- Если бы ты знала, сколько счастья в этой муке!
Ее благодарный смех, шепот ресниц, мед дыхания… Она ведь не знает, что одаривает его по-царски.
- Лежи тихо. Не двигайся.
Он опустился к ее ногам и скользнул языком в нежную глубь лона. Марго заметалась, изогнулась, ее пальцы судорожно вцепились в волосы Бада, силясь оттолкнуть, нет, притянуть его поближе.
- Алек, Алек, - беззвучно шептала она. - Любимый мой! Прости. Так, как с тобой, никогда больше не будет. Но мне хорошо с этим мальчиком. Я воскресаю от его любви. Я живая, понимаешь? Отпусти меня. Умоляю, отпусти!
Бад поднял голову, на его лице блуждала шалая улыбка, такая сумасшедше-счастливая, что Марго не смогла удержаться от смеха.
- Ты сейчас похож на кота, отведавшего сметанки.
- А я и отведал…
- Иди ко мне. - Марго протянула руки.
- Не сейчас. Сейчас ты будешь отдыхать, а я просто посижу рядом.
Дребезжание телефона напомнило им, что где-то за пределами этой комнаты бурлит жизнь.
- Не подходи, - попросила Марго.
- Не могу. Это может быть очень важный звонок.
- Не помешал?
Бад сразу узнал голос Скунса. Ну и вопрос! Он оглянулся на Марго. Она лежала, подперев голову рукой, и смотрела на него. Господи, как она прекрасна! Полуоткрытые губы, плавная линия бедра, манящее волшебство груди так и притягивали к себе. Черт бы побрал этого Скунса!
- Нет.
- Через пять минут спускайтесь на улицу и ждите на обочине. Я подъеду.
Бад, положив трубку, повернулся к Марго и растерянно развел руками.
- Мне надо уйти. Всего на пару минут. Ты подождешь меня?
- Конечно. Мне нравится у тебя.
- А еще можно сказать: "Мне нравишься ты".
- Можно.
- Скажи.
- Ты мне нравишься. Очень.
Бад мгновенно очутился у кровати. Он всматривался в лицо Марго, пытаясь понять, почему она так сказала: то ли в шутку, то ли чтобы не приставал. Марго не отвела взгляд, и ему начало казаться, что она сказала правду. Ему стало немного страшно, потому что не бывает сразу такого счастья. И еще ему показалось, что, если бы он сейчас решился взять ее, Марго не оттолкнула бы его.
Словно прочтя его мысли, она потянулась к Баду и поцеловала. Он почувствовал влажное, зовущее прикосновение ее языка, очередной раз выматерил про себя Скунса и, с трудом оторвавшись от Марго, принялся натягивать джинсы.
- Я скоро вернусь.
Бад помахал ей от двери и скрылся. Марго накинула его рубашку и подошла к окну. Она увидела, как Бад вышел из подъезда и встал на самом краю тротуара. Он явно кого-то ждал.
Через несколько секунд в конце улицы показалась машина. Она плавно притормозила около Бада, из окна вылетела папка. Бад еле успел подхватить ее, машина тронула с места и укатила. Марго показалось, что такой поворот событий озадачил Бада, потому что он повернулся и проводил взглядом уезжающую машину.
И тут произошло неожиданное. Другая машина, мирно припаркованная ярдов за триста от того места, где стоял Бад, вдруг ожила и, стремительно набирая скорость, понеслась прямо на него.
- Бад! - закричала Марго. - Бад! Сзади!
Она отчаянно заколотила руками по стеклу.
Господи, он не понял, подумал, что она зовет его! Он поднял к ней улыбающееся лицо и приветственно взмахнул рукой.