Но Грег явно не собирался принимать вызов. Брошенная Сандрой перчатка так и осталась не поднятой. Он заговорил, обращаясь исключительно к Баду, будто Сандры в комнате и не было.
- Да, это, безусловно, тот самый Марч, который здорово нагрел моего отца на реставрации Египетского зала в Лайм-Парке. Мы знакомы уже не первый год, но похищения людей и шантажа я от него не ожидал. - На лице Грега появилась презрительная гримаса. - Думаю, что смогу уладить это дело, - добавил он, коротко взглянув на Сандру.
Она ответила ему пронзительным, испытующим взглядом.
- Значит, ты все же их знаешь?
Грег поморщился, как от зубной боли или от чрезмерного внимания надоедливой осы.
- Дело вовсе не в этом. Мне кажется, что, кроме Марча, нам никто не угрожает.
Бад подметил словечко "нам" и усмехнулся. Шустрый молодой человек, уже кует команду. Сам же ее возглавит, не иначе. Неужели все это ради Сандры или просто развлекается от нечего делать?
- Вы заметили, как легко этот Скунс сдал Марча? - продолжал между тем Грег. - Если бы Марч представлял для них хоть какую-то ценность, Скунс не уступил бы так легко. И эти его слова: "Сдал вам одну крысу, так еще с десяток набежит. Нон олет!" - Он поднес к носу сложенные щепоткой пальцы. - "Не пахнет!" В смысле - деньги не смердят, на чем бы их ни заработали.
- Он этого не говорил! - воскликнула Сандра.
- Говорил. Внимательнее надо было слушать.
- Не говорил! Я же прекрасно помню…
Бад положил ей руку на плечо, призывая к молчанию, и Сандра тут же прикусила язык. Грег наблюдал за ними, мрачнея лицом. Его жутко раздражал этот тощий патлатый парень; который, похоже, имел большое влияние на Сандру.
- И какой же вывод вы делаете из всего этого? - спросил Бад, продолжая удерживать Сандру за плечо.
- Что за Марчем никто не стоит. Он в одиночку спасает свою шкуру. И это дает нам шанс на благополучный исход. Я могу использовать свое знакомство с ним и…
- А если бы его прикрывали ирландские террористы, ты бы, конечно, побоялся сунуться! - Сандра раздраженно стряхнула руку Бада.
- Прекрати, Финч! Это же глупо в конце концов.
- Это было бы бессмысленно, мисс Финчли, - процедил сквозь зубы Грег. - Вам должно быть известно, что боевики ИРА не отпускают заложников. То, что вы все еще живы, - яркое доказательство моей правоты.
В комнате повисло тягостное молчание. Бад внимательно разглядывал Грега, очевидно взвешивая все "за" и "против". Сандра отошла к окну и принялась выстукивать пальцами на подоконнике какой-то синкопирующий ритм. Бад шагнул к Грегу и протянул ему руку со словами:
- Вы можете поступать по своему усмотрению. И знайте, что мы благодарны вам за помощь.
- Я могу взять кассету? - спросил Грег, игнорируя дружеский жест Бада.
- Пожалуйста.
- Могу ли я обещать Марчу, что это дело не будет иметь продолжения?
- Да, - отозвалась от окна Сандра.
Бад промолчал.
Грег вышел из комнаты, даже не попрощавшись. Сандра уткнулась лбом в стекло.
- Он ушел? - глухо проговорила она.
- Да.
- Что со мной происходит, Бад? - Голос ее звучал жалобно, будто у растерянного ребенка. - Веду себя, как последняя дура.
- Да уж, - печально констатировал он. - Ты просто втрескалась в него, как кошка.
- И это любовь?! - вскричала Сандра. - Да я готова царапаться и кусаться, стоит ему только открыть рот.
- Бывает и такое, - философски заметил Бад.
Марго появилась через три часа, когда они уже извелись в ожидании. Она неслышно возникла на пороге кухни, где Бад, Сандра и Барнс наскоро перекусывали, просто стояла и смотрела на них. Лицо слегка осунулось и побледнело, под глазами притаились усталые тени, а в остальном это была прежняя Марго, прекрасная даже в изрядно помятом платье.
- Привет! - сказала она и улыбнулась одними глазами, как только она одна и умела делать.
Сандра издала торжествующий вопль, который мог бы соперничать с боевым кличем команчей, в два прыжка преодолела расстояние до двери и повисла на шее Марго.
- Осторожно, чертенок, ты меня уронишь! - шутливо отбивалась та.
Но Сандра не слушала и целовала, целовала ее куда придется: в щеки, в губы, в уши, в нос.
- Бад, посмотри, это она! Барнс, познакомьтесь с моей Марго!
Старик поднялся со стула и отвесил церемонный поклон.
- Глазам своим не верю! - кричала Сандра, захлебываясь от восторга. - Он все-таки сделал это! Он… А где?..
Она вгляделась в дверной проем, надеясь увидеть…
- Грег подвез меня и уехал, - пояснила Марго.
- Уехал? Но почему?
Сандра, не дожидаясь ответа, бросилась вон из кухни. Он здесь, он не мог просто так уехать. Он ждет ее, и на этот раз она не обманет его ожиданий.
Но улица была пуста. Сандра метнулась направо, налево, понимая, впрочем, что все напрасно. Грег не вернется. Она перегнула палку, и та с треском переломилась.
- Он не вернется, - сказала она вслух и удивилась обреченности, прозвучавшей в голосе. - Он не вернется никогда.
Когда она вошла в кухню, Марго уже рассказывала о своих злоключениях. Щеки ее раскраснелись, тон повествования, внешне спокойный, изредка звенел натянутой струной. Тогда Бад, восторженно ловивший каждое слово, касался ее руки, словно хотел сказать: "Я здесь, и ничего дурного больше не может случиться". И Марго отвечала ему благодарным пожатием.
На Сандру никто не обратил ни малейшего внимания. И слава Богу, подумала она. Если меня сейчас о чем-нибудь спросят, я закричу.
- Они с упоением расписывали, как расправятся со мной, - рассказывала Марго. - Предлагали столько экзотических способов, что это звучало немного по-опереточному. Впрочем… - Она запнулась, нахмурившись. Бад судорожно стиснул ее руку. - У человека, который сторожил меня, был вид настоящего бандита. Как знать, чем бы все закончилось, если бы не Грег.
- Вам надо отдохнуть, - сказал Барнс, вставая. - Я и так уже слишком задержался.
- Я вызову такси, - предложил Бад.
- Не стоит, сам доберусь. Вам и так сегодня досталось. - Старик склонился над рукой Марго. - Дорогая мисс Сомерсет, надеюсь, это не последняя наша встреча. Сандра, до свидания. - Он вышел в сопровождении Бада.
- Чудесный старикан, - улыбнулась Марго, сжимая ладонями виски. - Исчезающая порода. И Грег мне очень понравился.
Сандра пробормотала что-то нечленораздельное.
- А знаешь, - сдавленным голосом продолжала Марго, - это Марч "заказал" Алека. Он сам признался. И пообещал с тобой сделать то же самое. А мы ничего не можем предпринять. Страшно, правда?
- Правда, - отозвалась эхом Сандра. - Но мы обещали Грегу…
- Чепуха! - раздался у них за спиной голос Бада. - Я ничего подобного не обещал.
Глава четвертая
Потери
Тонкая струйка дыма поднималась, змеясь, к потолку, свивалась в кольца, медленно раскручивалась спиралью и таяла. Грег забавлялся, наблюдая за ее причудливой игрой, напоминающей чувственный восточный танец.
- Сколько в ней эротики, с ума сойти!
Он уже был изрядно пьян, да еще, кажется, накурился какой-то дряни, которую ему подносила женщина в струящемся прозрачном одеянии. Грег осторожно брал косячок губами и глубоко вдыхал. От этого или просто сама по себе комната приобретала четвертое измерение: стены раздвигались, потолок улетал в запредельные дали, во все стороны разбегались бесконечные лабиринты. Он будет блуждать по этим призрачным лабиринтам, пока не превратится в призрак и не исчезнет в их зыбкой глубине…
Из углов скалились хищные бархатные морды орхидей. Грег ощерил зубы и зарычал.
- Волчище! Неуемный волчище! - пропел над ухом женский голос.
Эта женщина была ему смутно знакома. Они когда-то занимались любовью, он не помнил толком почему, ведь она совсем не возбуждала его. Длинная, тощая, с выпирающими косточками и пунцовыми пятнами сосков на несуществующей груди. На лысой голове татуировка - змейка разевает жаркую пасть, вот-вот проглотит. Шалишь, милая, я тебе не по зубам.
Женщина завозилась с застежкой его брюк, Грег без интереса наблюдал за ее манипуляциями.
- Уау! - простонала она и с шумом втянула в себя воздух.
Ему показалось, что между тонких губ мелькнул узкий раздвоенный язычок. В памяти тут же всплыло ее имя, чумовое, как и она сама. Снуки. Подиум, самолет, Италия. Он, что, сейчас тоже в Италии?
В ее руке неизвестно откуда появилась крошечная коробочка. Белый порошок полился тоненькой струйкой на возбужденное естество Грега, и он брезгливо сморщился.
- Ненавижу кокаин. Меня от него пучит.
- Противный! Так и норовишь кайф сломать.
Она принялась шумно снюхивать порошок. Звук был омерзительный, хлюпающий, жадный. Гадость какая, мелькнуло в мутящемся сознании Грега. Пользуется мною, как каким-то дешевым жиголо.
- Слизывай немедленно всю эту дрянь! - заорал он. - Всю, до последней крошки!
Потолок стремительно полетел на него с запредельной высоты. Грег увидел в нем отражение своего искаженного лица с бешено выпученными белками глаз и… Больше он ничего не помнил. Неимоверной силы взрыв разнес его тело на тысячи бесформенных кусков.
Бад припарковал машину у серого многоквартирного дома на Мидлсекс-стрит и сверился с адресом. Все точно. Сейчас здесь было тихо и уныло, как это обычно бывает на окраине большого города. Трудно было представить себе, что по воскресеньям эта и еще несколько прилегающих улочек взрываются красками и шумом самой большой в Лондоне толкучки - рынка Петтикоут-Лейн.
С раннего утра сюда подъезжают колонны грузовичков, груженных всякой всячиной, торговцы раскидывают свои палатки и выкладывают самый разнообразный товар. Торгуют в основном пакистанцы и индусы, приехавшие в Англию в поисках лучшей жизни, но много и аборигенов. Часам к десяти утра яблоку негде упасть - на Петтикоут-Лейн приезжает отовариться весь Лондон. Цены раза в три ниже, чем в магазинах, а выбор куда богаче. Говорят, здесь можно купить все, от наперстка до паровоза.
Бад помедлил у машины, пытаясь сосредоточиться на деле. Его мысли были устремлены к Марго, и он ничего не мог с этим поделать. Бад уехал из Кенсингтона, унося на губах ее поцелуй, нежданный и оттого еще более пьянящий. Они проговорили всю ночь, причем Марго и Сандра по очереди и вместе пытались отговорить его от дальнейшей "раскрутки" Марча. Бад упирался. Наконец Сандра не выдержала и ушла спать.
Оставшись одни, Марго и Бад вдруг замолчали. Как-то стало нечего сказать друг другу. Все аргументы исчерпаны. Бад смотрел на тонкий профиль Марго, на ее рассыпавшиеся по плечам волосы и мечтал только об одном: зарыться в них лицом, вдохнуть их нежный аромат и шепнуть ей… Что? Она ведь и так все знает.
Марго повернулась к нему. Ее волшебные синие глаза смотрели прямо в душу, абсолютно беззащитную сейчас. Узкая теплая ладонь накрыла его руку, Бад не выдержал и прикоснулся к ней губами.
- Ты знаешь, что помогло мне выдержать? - тихо спросила Марго. - Я вдруг почувствовала твою любовь. Это было как вспышка, как озарение. Они угрожали мне, пугали чудовищными пытками, но я уже знала, что неуязвима. Они ничего не могли сделать со мной, понимаешь? Ты вправду так сильно меня любишь?
- Еще больше.
- Тогда обещай мне… - она сжала его руку, - обещай, что ничего не будешь предпринимать. Я прошу тебя, я требую. Алека все равно уже не вернешь.
- Ты очень любила его?
- Очень. Он был мужчиной моей жизни - муж, друг, любовник, поразительный собеседник. Когда его не стало, мне казалось, что я своими руками убью мерзавца, который отнял у меня Алека. Я ведь уже тогда знала, что никакой аварии не было, было убийство. Слава Богу, я быстро поняла, что месть лишь иссушает душу. Убив Алека, этот человек подписал себе приговор. А судить - не наше дело. Ты понимаешь?
- Не уверен.
- Ты вынуждаешь меня сказать больше, чем я хотела. Ты мне нужен. Я не хочу тебя потерять.
Сердце чуть не выпрыгнуло из груди и затрепыхалось где-то у горла. Бад рванулся было к ней, но Марго удержала его решительным жестом.
- Уходи сейчас, пожалуйста, а то я наговорю лишнего, и мы оба будем потом жалеть об этом.
Она проводила его до двери, став вдруг отстраненно сдержанной, почти чужой. Будто и не было этих слов, вернее, были лишь слова, звук, за которым пустота. Раздавленный, ошарашенный, Бад вышел на улицу.
- Бад!
Он с надеждой обернулся. Лицо Марго было непроницаемо, как белый лист бумаги, на котором можно написать все, что угодно: безразличие, нежность, холодность…
- Тогда мне показалось, что ты поцеловал меня, - донесся до него голос Марго. - Я хочу вернуть тебе поцелуй.
Одним прыжком он очутился рядом с ней, заглянул в глаза и понял, что не ослышался, что все - правда. Ее губы приоткрылись, будто лепестки распускающейся розы. Какая-то мощная сила бросила их навстречу друг другу, слила воедино в объятии. Бад чувствовал, что шалеет, задыхается, теряет голову. Он целовал Марго, как безумный, как подросток, свихнувшийся от первой любви, и она отвечала ему.
Все кончилось так же неожиданно, как началось. Марго еле заметно отстранилась, облизнув припухшие от его безумств губы. Господи, как он любил ее в эту минуту! Все бы отдал, чтобы остаться рядом, но по взгляду понял - нельзя.
- Не торопи меня. Пожалуйста, - попросила она и подтолкнула его. - Ну иди уже, иди…
И сейчас, когда Бад стоял на заплеванном тротуаре Мидлсекс-стрит, голос Марго еще звучал в его ушах, поцелуи горели на губах, а сердце стучало в висках, мешая думать. Он обещал Марго забыть про Марча, а сам первым делом разыскал адрес Скунса и примчался сюда.
Бад толком не знал, зачем это делает, вернее, не хотел знать. И гнал от себя свербящую мыслишку, что если раскрутит до конца дело Марча, то окончательно похоронит Алека Финчли. Какой же я все-таки червяк, брезгливо подумал Бад. Борюсь с человеком, который уже два года как умер. И ведь он мне даже нравится, по крайней мере то, что я знаю о нем, вызывает уважение. Все дело в том, как Марго говорит об этом человеке: будто о живом, словно неприкаянный призрак Алека не отпускает ее.
Бад ничуть не заблуждался насчет Марго. Сегодняшний всплеск был всего лишь следствием стресса, жаждой участия и тепла, не более. И он вовсе не собирался пользоваться ее минутной слабостью, ему нужно совсем другое: ее любовь, ее душа, ее сердце. А они до сих пор принадлежат Алеку. Прояви он сегодня немного настойчивости, и мог бы остаться у нее, насладиться ее великолепным телом и доставить удовольствие ей. Но уже наутро Марго пожалела бы о своей слабости, и для Бада все было бы кончено. Такую женщину, как Марго, надо завоевывать медленно, настойчиво и осторожно. Так берут в осаду неприступную крепость или приручают тигрицу.
Бад взбежал на третий этаж, перепрыгивая через две ступеньки - лифт почему-то не работал, - и нажал кнопку звонка. Через некоторое время за дверью раздались шаркающие шаги, и надтреснутый женский голос спросил:
- Кто?
- Я к мистеру Пирсу.
- Кто? - повторили из-за двери на той же ноте.
- Алек Финчли, - выпалил Бад, даже не успев удивиться собственному неожиданному ходу. - Ищу Скунса.
Дверь открылась, но только на длину цепочки. В образовавшуюся щель Бад мог лицезреть мутно-серый глаз, окруженный мелкими морщинками, довольно объемистую отвислую грудь и кусок засаленного фартука. Редкостное чучело.
- Мистер Пирс здесь давно не живет, - сообщила обладательница всех вышеуказанных прелестей.
- А где?
- Не знаю. Он звонит иногда. Могу передать, что вы заходили.
- Так передайте.
Выражение ее лица не изменилось. Бад сунул ей в руку десять фунтов. Никакого эффекта. Еще десять. Мутный глаз ожил.
- Как, говорите, вас зовут?
Бад чуть не сунул ей свою визитку, но вовремя опомнился и, вырвав листок из блокнота, написал на нем фамилию Алека и два, уже своих, телефона: домашний и редакционный.
- А нельзя ли сделать так, чтобы он позвонил вам сегодня? - на всякий случай осведомился Бад.
Глаз уставился на него с уже знакомым "никаким" выражением. Правда, на этот раз хватило десяти фунтов, чтобы вернуть его к жизни.
Хорош я буду, думал Бад, сбегая по лестнице, если леди таким образом просто-напросто заработала себе на масло к хлебу. Ну да ладно, к непредвиденным издержкам профессии надо относиться философски.
Бад запрыгнул в машину и рванул с места. Надо еще успеть предупредить секретаршу редакции, сдобную пышечку Пэм, чтобы переадресовывала ему все звонки на имя Алека Финчли. И купить три дюжины алых роз, послать их Марго.
Марго! У него сладко заныло под ложечкой. Погруженный в мечты, Бад не заметил, как от тротуара отчалил незаметный серенький автомобильчик и, крадучись, последовал за ним.
- Надо же, ты так и не ложилась! - воскликнула Сандра, спустившись утром к завтраку. - Чем занималась?
- Целовалась с Бадом. - Голос Марго звучал вполне беззаботно, хотя на самом деле на душе кошки скребли.
- И все?
- Пока все.
Глаза их встретились, сцепились и разошлись. Сандра пожала плечами и принялась намазывать тост маслом.
- Только не надо так на меня смотреть, - попросила Марго. - Думаешь, я слишком стара для подобных романов?
- Я ничего такого не думаю. Ты не старая и очень красивая, куда красивее меня. Меня не это беспокоит.
- А что? То, что он на двенадцать лет меня моложе? Так я же замуж за него не собираюсь.
- Бад тебя любит.
- Ничего. Полюбит-полюбит и перестанет.
Синие глаза Марго потемнели и стали почти черными. Меж бровей появилась жесткая складка, но Сандра не заметила этих перемен.
- Вот видишь, какая ты эгоистка! Совсем о нем не думаешь.
- О нем? Лихо! Я думаю обо всех: о тебе, об Алеке, теперь вот должна думать о Баде - это нормально. Но стоило мне подумать о себе… А ты знаешь, что у меня два года уже не было мужчины, что я выматываю себя работой, чтобы не думать ни о чем, а на досуге снимаю стресс с помощью душа, а сама представляю, что со мной Алек. После этаких медитаций очень хочется повеситься.
Марго замолчала, глядя перед собой сухими глазами. Сандра быстро подошла к ней, опустилась на колени и обхватила руками, крепко-крепко. Спрятала лицо куда-то под локоть Марго и забормотала:
- Прости, прости, прости… Делай, что хочешь. Ты все равно самая лучшая.
А Марго, улыбаясь, гладила ее по волосам и думала, что девочка во всем права и не надо ничего начинать с Бадом. И еще думала, что все равно начнет, потому что любовь, как наркотик, нюхнул раз, другой - и увяз. Вот и она не может уже обойтись без его восторженных глаз, которые видят ее одну, не может и не хочет. Она не любит Бада и, наверное, никогда не полюбит, так хоть погреется у его огня.
Лежать в траве было жестко и щекотно. И, что самое досадное, почесаться никак нельзя, потому что тело его было разорвано на куски и каждый кусочек жил своей отдельной потаенной жизнью.