Не в силах больше сдерживаться, одним движением Ник перевернул Роуз на спину. То, что открылось его взору, будет навсегда запечатлено в его памяти. Почти безумные темные глаза, чувственные полуоткрытые губы, вуаль блестящих волос, упавших на лицо, не скрывавшая под собой румянца на щеках.
Ник не стал выжидать, смахнув пряди с нежного лица, он требовательно накрыл ее рот своими губами. На вкус Роуз оказалась сладкой, ее губы пахли медом. Руки Роуз обвились вокруг его шеи, притягивая как можно ближе. Ник не мог противостоять ее страсти. Казалось, он мог целовать Роуз целую вечность. Его поцелуи, прикосновения заставляли кровь быстрее бежать по венам.
Она стонала все сильнее в его объятиях, когда он все глубже и глубже погружался в нее…
Роуз не могла сдержать смеха.
– Боже, это было потрясающе! – Она все еще видела звезды перед глазами.
Он поцеловал ее:
– Мне нужно отойти.
– Ну еще один поцелуй!
– Я буду буквально через минуту!
– Я уже считаю.
Роуз хотелось хихикать, как пятнадцатилетней девчонке. Она не могла и подумать – оказывается, заниматься любовью с собственным мужем так приятно!
– Над чем это ты смеешься? – поинтересовался Ник, вернувшись из душа.
– Просто думала.
– О чем же?
– О том, как мы делили кров на протяжении одиннадцати месяцев, даже не думая о том, как бы нам было хорошо в одной постели. – Роуз повернулась к мужу и обвила его мощный торс обеими руками: – Скажи, тебе было хорошо со мной?
Николас притянул ее к себе как можно ближе:
– Как ты можешь сомневаться в этом? Она уткнулась лицом в его грудь. Никогда Роуз не чувствовала такого умиротворения и покоя.
Глава 10
– Просыпайся, соня!
Голос Николаса пробудил ее ото сна. Как и днем ранее, Ник принес ей завтрак в постель. Еще день назад Роуз проснулась, чувствуя себя разбитой и невыспавшейся. Сейчас она чувствовала себя как никогда бодрой и готовой к новым свершениям.
– Чему ты научишь меня сегодня? – живо поинтересовалась Роуз, приняв из его рук стакан апельсинового сока.
– Сегодня, любимая, мы отправимся в путешествие.
– Куда? В спортзал? – Она посмеялась собственной шутке.
Ник подался вперед и поцеловал ее в шею:
– Вставай, надевай купальник.
– Ты хочешь, чтобы я оделась? – Роуз невинно похлопала ресницами. – Я думала, сегодняшний день мы проведем в постели.
– Это твой первый полноценный отпуск, – он поцеловал ее в губы, – и я хочу, чтобы ты запомнила его не только благодаря потрясающему сексу.
Часом позже они присоединились к капитану на главной палубе. На воду были спущены два водных мотоцикла.
– Именно так мы и доберемся до острова, – объявил Ник, передавая ей спасательный жилет. – Надень это.
– Все же я не понимаю, почему мы не можем добраться до острова как нормальные люди?
– В чем же тогда веселье? Мы в отпуске, нужно использовать свободное время!
Женщина одарила скутер недоверчивым взглядом. Она не могла взять в толк, как это сооружение вообще могло держаться на воде.
– Если ты хочешь, я могу помочь тебе со спасательным жилетом, – вызвался Ник, замечая ее нерешительность.
– Спасибо, я в состоянии надеть его сама.
– Если ты будешь медлить, солнце сядет.
Роуз забралась на мотоцикл, усевшись позади Ника, и крепко обхватила его за талию. Казалось, они парили над океаном, оставляя позади себя облака сверкающих брызг.
Вскоре они достигли острова. Роуз слезла с мотоцикла и сделала несколько шагов на дрожащих ногах.
– Это было потрясающе! Мы же можем прокатиться еще раз?
– Твое желание – закон, – улыбнулся Ник.
Этот островок оказался еще меньше того, которым владел Роберт Кинг, но от него также веяло экзотикой. Роуз не удивилась, если бы из ближайших зарослей к ним вышел абориген с попугаем на плече.
Рука об руку, они гуляли по острову, шлепая по набегающим волнам. Сделав круг, они вернулись к месту стоянки, и Ник распаковал корзинки для пикника, предусмотрительно захваченные им.
Некоторое время они дружно угощались вкусной и разнообразной едой.
Роуз первая нарушила молчание:
– Как скоро вы начнете разработку этого сектора после подписания контракта?
– Недели через три. А почему ты спрашиваешь?
– Так печально… Ведь этой красоте суждено погибнуть…
Ник чуть приподнял ее лицо за подбородок.
– Ты не видела все планы. Мы с Робертом особенно отметили в них – разработки не должны сильно затронуть ландшафт. Я сдержу свое слово, обещаю.
– Я знаю, – улыбнулась Роуз. – Николас Барнс – вы прекрасный человек.
– Не говори никому об этом.
По его лицу пробежала какая-то тень, которую Роуз не смогла понять. Но это длилось лишь мгновение, и вот он снова улыбается. Она отбросила дурные мысли – ничто не должно было омрачать то время, которое они проводили вместе.
Роуз обвила его шею руками:
– Ни в коем случае, мистер Барнс! Мы должны оберегать вашу репутацию.
После целого дня, проведенного на острове, ближе к вечеру они вернулись обратно.
Расположившись на постели, обнаженные, они смотрели один из ранних фильмов с участием Лоуренса Оливье.
Им предстояло провести в этом раю не менее четырех дней. Затем они смогут вернуться домой, и их отношения, обновленные, будут продолжаться. Ник сможет бывать со своей женой каждую ночь, когда будет работать в лондонском офисе. Если только она не согласится вновь принять на себя обязанности его персональной помощницы…
А после фильма, вконец истощенные занятиями любовью, они решили немного поспать. Ник привычно погасил свет в каюте.
– Включи.
– О, прости. – Он поиграл выключателями, пока не загорелся свет в ванной, заполнив каюту мягким светом. Любопытство, наконец, взяло верх. – Если ты не боишься темноты, зачем мы оставляем свет включенным?
– Чтобы я могла видеть, если кто-то зайдет в каюту.
Это что, шутка такая? Ник рассмеялся. Затем в его памяти стали всплывать воспоминания – даже дома, в Великобритании, он нередко замечал по ночам свет из-под ее двери. Тогда он справедливо полагал – Роуз работала допоздна или же читала. Во всяком случае, у него так и не хватило духу открыть дверь и спросить ее.
– Правильно ли я понимаю, что тебя когда-то напугали?
Роуз зевнула и придвинулась ближе к нему:
– Мы можем поговорить об этом завтра?
– Нет! – вдруг сказал он. – Ты всегда избегаешь разговоров о своем прошлом.
– Не я одна так поступаю.
– Но ты моя жена, и я должен знать, если кто-то когда-то навредил тебе.
– Ник, это было очень давно. Все дети чего-то пугаются в детстве…
– Что произошло? – Он пытался сохранить спокойствие в своем голосе.
– Ничего особенного, – тихо произнесла Роуз. – В одном из домов, где я жила, дети любили подшутить. Ночами они входили в спальни к детям помладше и пугали их. – Она положила голову на его грудь. – А самый излюбленный способ пугать новичков был такой: залезть под кровать и, когда свет выключался, хватать ничего не подозревающего ребенка за ноги. Меня же когда-то пугали две девочки, прятавшиеся под кроватью.
Волосы у него встали дыбом.
– Ты жила в… приюте?!
– Да.
– Но почему?.. Когда?..
Некоторое время Роуз молчала, словно взвешивала все за и против.
– Моя мать оставила меня, когда мне было пять.
Сердце Ника учащенно забилось. Все части мозаики в его голове сложились в цельную картину.
– Отца не стало, когда я была еще совсем крохой. А мама ушла из жизни пару лет назад.
– Но ты все-таки пожила с ней?
– Нет, мама так никогда и не вернулась за мной. Здесь нечего рассказывать. Когда я родилась, мои родители были еще несовершеннолетними. Отец, сорвиголова, погиб в автомобильной катастрофе. Когда не стало моей бабушки, мама поняла, что она не сможет воспитать меня в одиночку.
Николас тяжело перевел дыхание:
– Это тебе где рассказали?
– Когда воспитанникам исполняется восемнадцать, им позволено взглянуть на их личное дело. Что касается удочерения… У меня был неподходящий возраст. У ребенка до года шансов найти новую семью гораздо больше.
Он был поражен тому, как спокойно она говорила. Ник крепче обвил ее руками, словно мог защитить от призраков прошлого. Как мог он жить с человеком и не знать о нем самого главного?
– Могла ли твоя мать страдать от какого-нибудь заболевания? Может, у нее была депрессия? – Николас пытался объяснить такой бесчеловечный поступок. – За столь краткое время она лишилась твоего отца и своей матери.
– Пять лет назад мне удалось вычислить ее местонахождение. Ей было действительно стыдно взглянуть мне в глаза. Стыдно видеть перед собой напоминание о той жизни, которую она так старательно забывала. Она снова вышла замуж и родила ребенка. Мальчика. У меня существовал брат, о котором я ничего не знала. Мама была вежлива, но ее голос был больше похож на шепот. Судя по всему, она не хотела видеть меня. Это было слишком очевидно. Я оставила ей свой номер телефона и адрес, но она так и не связалась со мной.
– Мне очень жаль… – Николас мог представить, как глупо это должно было звучать. Разве могли его жалкие слова служить утешением для Роуз? – Жаль, я не знал раньше…
– Это не та часть жизни, которой я особенно горжусь. У нас, детей из приюта, нехорошая репутация. Чаще всего нас считают наркоманами или алкоголиками. Мы мусор, одним словом. Никто не ожидает от нас успехов в жизни. Мне просто повезло. Одна из социальных работниц прониклась ко мне. Она взяла меня к себе в семью. Ее муж был профессором, а детей не было. Они уже отчаялись. Именно с их помощью мне удалось изучить иностранные языки и настроиться на получение хорошего образования. – Она вздохнула. – Однако я недолго прожила в их семье. Вскоре эта женщина забеременела, и мне пришлось вернуться в приют.
– Потому что они ждали своего ребенка? – искренне удивился Ник.
– Им нужна была детская. Да и вообще было глупо мечтать, чтобы они действительно удочерили меня. – Роуз глубоко вздохнула. – Можем теперь прекратить говорить об этом? Я очень устала.
Николас прекрасно понимал ее состояние, но все же задал последний вопрос:
– А как же твой брат?
– Ему двадцать.
Ник прекрасно ладил с цифрами. Стало быть, ее брат родился спустя два года после того, как мать оставила Роуз.
– Он позвонил мне, – продолжала Роуз. – Сказал, что матери не стало. Перебирая ее вещи, он нашел конверт с моим адресом.
– Хороший поступок, – одобрил Ник.
– Он связался со мной лишь после похорон, – возразила Роуз. – Да и то лишь из вежливости. Теперь я могу спать? – Поцеловав Ника в щеку, она развернулась к нему спиной.
Его руки непроизвольно сжались в кулаки, он почувствовал почти физическую боль, когда она отстранилась. Николас хотел знать многое о ней.
Как она справилась с этим? Роуз была приятной собеседницей, все окружающие обожали ее, но знал ли ее кто-нибудь на самом деле? Неудивительно, что она согласилась вступить с ним в брак. Роуз была покинута с раннего детства, безгранично одинока.
Николас испытал приступ дурноты. Он прижал Роуз к себе. Она заслуживала лишь самого хорошего! А главное – ей был необходим человек, который бы любил ее по-настоящему.
Если бы этот разговор между ними состоялся двумя днями ранее, он ни за что не стал бы заниматься с ней любовью! Николас был не способен возвращать любовь. Его неполноценность уже принесла много боли другой женщине. И теперь он не хотел, чтобы это повторилось с Роуз. Она должна узнать об этом прежде, чем отдаст ему свое сердце.
Глава 11
Роуз дрейфовала на поверхности воды, раскинув руки и ноги в разные стороны. Улыбка бродила по ее лицу, хотя этим утром она проснулась в одиночестве. Видимо, Ник ушел заниматься. Это давало ей время удивить его завтраком. Настала пора отплатить ему за гостеприимство – он сделал все, чтобы их первый совместный отдых прошел идеально.
Когда же он не появился и спустя полчаса, она заказала завтрак для себя и сейчас ожидала его в шезлонге около бассейна.
Наконец Николас появился на палубе.
– Доброе утро, – приветствовала его Роуз с ослепительной улыбкой. – Ты рано выбрался из постели. Неужели я так громко храпела?
На его губах мелькнул лишь призрак улыбки.
– Нет, вовсе нет. А ты хорошо спала?
– Прекрасно!
– Хорошо, сейчас присоединюсь к тебе.
Что-то насторожило ее. Николас ни разу не взглянул ей в глаза. Они прожили вместе достаточно долго, и она понимала: такие перемены настроения были ему не свойственны.
Вернулся Николас лишь через добрых полчаса.
– Я хотела заказать нам коктейли, но подумала – вдруг они не понравятся тебе? – Роуз умышленно принялась нести околесицу, чтобы растопить лед, возникший между ними.
– Весьма умно. – На его лице возникло лишь подобие улыбки.
Ее тревога лишь усилилась, когда она заметила – на нем были шорты и майка поло.
– Чем мы сегодня займемся? Мы посреди открытого океана, так что поездка на остров невозможна. – Роуз тараторила как безумная. – Какие у нас есть игры? Я умираю от желания научиться играть в нарды!
– Роуз, нам нужно поговорить.
Она моментально замолчала.
Ник разлил кофе для них.
– Развод, о котором ты просила… Я намерен дать свое согласие. – Роуз было открыла рот, но с губ не слетело ни звука. – Не пойми меня неправильно, последние два дня были сказочными, но мне кажется, мы совершили ошибку, став любовниками. – Роуз словно покрылась коркой льда, она медленно дышала. – Я неправильно понял тебя, когда ты сказала о том, что хочешь большего от брака. Если бы я догадался, что ты хочешь настоящих, глубоких чувств, то между нами никогда не произошло бы того, что случилось!
Роуз наконец перевела дыхание:
– Откуда в твою голову закрались мысли о том, будто я хочу чего-то глубокого? – Слава богу, ее голосовые связки еще могли сокращаться. – Ник, мне помнится, я говорила следующее: мне просто хочется большего, чем то, что было между нами раньше. Я не говорила, чего хочу или хочу ли этого с тобой. – Ей доставило исключительное удовольствие наблюдать за тем, как с его лица сползало самоуверенное выражение. – Тем не менее ты прав – эти дни были чудесными. Спасибо, у меня действительно выдался прекрасный отпуск. Теперь стану регулярно повторять его. И да, ты хорош в постели. Мои поздравления!
Николас побледнел. Были ли это ее искренние слова или крайне саркастичная манера разговора, он не мог знать. Да его это и не интересовало.
– Да, и спасибо, что уделил мне целых три дня. Наверняка достигнут твой персональный рекорд. И, пожалуйста! Это был лишь секс, ничего больше. У меня нет никакого желания пытаться строить глубокие отношения с мужчиной, чей эмоциональный диапазон меньше, чем у зубочистки.
Ник нахмурился:
– Роуз, я никогда…
– Позволь дать тебе совет, – прервала его Роуз, вставая из шезлонга, – когда ты оказываешься по уши в яме, не стоит рыть дальше.
– Куда ты идешь? – переспросил он.
– Мне нужен крем от загара, – бросила она через плечо.
Когда она скрылась в дверях, Ник смог перевести дух.
Это было тяжело. Гораздо тяжелее, чем он мог себе представить. Однако Ник знал – откладывать объяснение уже нельзя.
Ник не лгал – им действительно было хорошо вместе. И последнее, чего он хотел, – причинить Роуз боль. Однако Ник не предполагал, как быстро она оправится от шока.
Неужели он ошибался в ней? Но нет, Роуз действительно была поражена.
Через некоторое время она вновь появилась перед ним. На ней был черный купальник, белые шорты и солнцезащитные очки. Она направилась прямиком к нему.
– Ты не мог бы намазать мне спину? – Ничего не ответив, он автоматически начал наносить крем на ее лопатки. – Мы вернемся на остров раньше расписания?
– Я переговорю об этом с капитаном.
– Прекрасно. Бесполезно терять время. Ты закончил?
– Да. – Он с трудом подавил желание провести рукой по ее бедру.
– Спасибо. – Роуз улыбнулась и направилась к бассейну.
Николас с сумрачным видом наблюдал за тем, как она освободилась от шорт, расстелила полотенце и улеглась под палящим солнцем.
Эта женщина сводила его с ума!
Ник провел рукой по волосам и направился на капитанский мостик. Чем раньше они прибудут на остров, тем лучше. Он с ужасом думал о предстоящей ночи, которую им придется провести вместе.
Весь остаток дня Ник провел в компании экипажа. Капитан даже провел для него небольшую экскурсию по машинному отделению.
Капитан согласился увеличить скорость. При лучшем развитии событий они окажутся дома к вечеру следующего дня.
Уже закатилось солнце, когда Ник вновь подумал о Роуз. Весь день ему успешно удавалось вытеснять из головы все мысли о ней. Но более он не находил это возможным.
Когда он наконец набрался мужества и вернулся в каюту, его удивлению не было предела.
– Ты носишь очки?
Роуз сидела за рабочим столом и что-то быстро печатала. Когда он зашел, она кивнула:
– Точно подмечено.
– Но я не знал, что ты носишь очки. – Как такое было возможно?
– Обычно на мне контактные линзы. Если бы я знала, что мы пробудем в море дольше, взяла бы запасные. – Она бросила на него обвиняющий взгляд. – К счастью, у меня всегда с собой пара очков.
Некоторое время он наблюдал за ней:
– А знаешь, они тебе идут.
Роуз лишь продолжала что-то яростно печатать.
– Они на самом деле идут тебе!
– Николас, прекрати изображать из себя милого парня! Да, я прекрасно понимаю – у меня не типичная внешность обычных твоих любовниц.
Николас растерялся. Что ответить на последнее замечание, чтобы не разозлить ее еще больше? Несмотря на внешнюю собранность Роуз, было очевидно – что-то словно съедает ее изнутри.
Он беспокойно принялся мерить каюту шагами:
– Откуда у тебя компьютер?
– Мне его одолжил Патрик. – Это был один из членов экипажа.
Роуз поднялась и зашла в гардеробную.
Ник наблюдал за тем, как она ищет что-то в выдвижных ящиках.
– Над чем ты работаешь?
– Это личное.
Она надевала юбку. Если бы вместо Роуз была любая другая женщина, то Ник подумал – это самая настоящая провокация. Однако Роуз не была любой другой женщиной.
– Это то же, чем ты занималась, когда мы собирались на ужин к Роберту и Лоре?
Почему именно это продолжало его интересовать? Роуз провела последние три часа, убеждая себя – для нее Николаса больше не существует. Раньше, когда они просто жили вместе, Роуз не приходилось сталкиваться с желанием и томлением, которые мучили ее. Роуз не могла найти себе места. Ее выводил из себя даже его невозмутимый тон.
– Да, – наконец ответила она, справившись с застежкой на юбке.
– Ты не поделишься этим со мной?