Лишь когда Генри начал рыдать, лишь увидев тщетные попытки Алекса успокоить малыша, Джессика не выдержала.
И вот она здесь, лицом к лицу с тем, с кем уже не рассчитывала оказаться рядом.
Джессика не могла подобрать правильных слов, поэтому просто попросила:
– Дай его мне, пожалуйста.
Взяв сына на руки, она машинально последовала по коридору туда, где мог находиться кабинет Алекса. Кабинет, под окнами которого она шпионила последние полчаса.
Да, она снова шпионила.
Держа Генри одной рукой, другой Джессика сняла шапку, стянула с себя куртку и кинула их на кушетку. Услышав мамин голос, малыш постепенно успокоился. Она гладила его спинке, прижимала к груди, ласково убаюкивала.
Через несколько минут маленькое тельце прекратило содрогаться от рыданий. Генри прижался личиком к маминой шее и уснул.
От осознания того, что это может быть последний раз, у Джессики на глаза навернулись слезы. Она даже забыла, что за спиной у нее находится Алекс. Скорее всего, пылающий к ней ненавистью.
Выдохнув, Джессика повернулась. Она была права: Алекс стоял неподалеку, руки его были скрещены на груди, глаза источали леденящий душу холод. Этот взгляд резал острым колким льдом, пронизывая до костей.
Джессика тяжело сглотнула. Пришло время что-нибудь сказать. Но тихо, чтобы не разбудить малыша. Главное, чтобы Алекс тоже это понимал и не разразился бранью.
– Прости, – еле слышно произнесла она. – Я не хотела его бросать.
"Бросать".
Господи, неужели нельзя было подобрать другое слово? Как может мать "бросить" родного ребенка. Но, как ни горько было это признавать, именно это она и сделала.
Джессика была готова, что Алекс набросится на нее с обвинениями, с самой отборной руганью. Но вместо этого он продолжал стоять на месте, пронизывая ее острым, злобным взглядом.
– Он мой?
– Да, – просто ответила Джессика. Просто и честно. – Я назвала его в честь своего дедушки.
– Мы можем сделать тест ДНК?
Она не удивилась, вопрос был вполне закономерным. За время их короткого знакомства Джессика только и делала, что врала ему. Логично, что теперь он требовал доказательств.
– Конечно, – согласилась она.
В этом у нее тоже не было выбора. Ситуация обязывала ее соглашаться со всем, что бы ни сказал ей Александр Бахоран.
– Завтра утром я вызову доктора.
Джессика кивнула, понимая, что никакого одобрения с ее стороны не требуется.
– Сегодня я ночую здесь, – продолжил Алекс тоном, не терпящим возражений. – Ты тоже останешься тут, пока не решится вопрос. И пока я не решу, что со всем этим делать.
Такой вариант давал шанс подольше побыть с Генри. После того как передать сына Алексу, Джессика планировала либо найти работу здесь, в Сиэтле, либо вернуться в Портленд в надежде найти что-то там. Остаться в доме Алекса было не худшей перспективой. Здесь, по крайней мере, была кровать.
Не встретив возражений с ее стороны, Алекс кивнул головой и направился к двери:
– Иди за мной. – Он не повернулся. Он знал: она будет делать все, что он ей скажет.
Со спящим Генри на руках Джессика последовала за Алексом из кабинета по коридору, затем на второй этаж по покрытой ковром лестнице. Здесь ее ждал не менее длинный коридор, уставленный, как могла догадаться Джессика, предметами драгоценного антиквариата – комодами, тумбочками, кушетками. Свежие цветы стояли тут и там в хрустальных и фарфоровых вазах.
Внезапно остановившись, Алекс открыл одну из дверей и пропустил Джессику внутрь перед собой. Это была красивая, профессионально отделанная гостевая комната с огромной кроватью с балдахином и отдельной ванной комнатой. Декорированная в разных оттенках зеленого, комната была, что называется, унисекс: не слишком мужской и не то чтобы женской.
– Решишь сбежать, – проговорил Алекс из-за ее спины, – я тебя найду. Заберешь у меня ребенка, мои адвокаты и полиция отыщут тебя быстрее, чем ты успеешь моргнуть. Если, конечно, подтвердится мое отцовство. А если нет – я придумаю, что с тобой сделать.
В этом у Джессики не было сомнений. Столь богатый и влиятельный человек из-под земли достанет такую, как она, – нищую, сломленную и обессиленную даже, чтобы просто выйти на прогулку в сад. Не говоря уже про бегство.
Продолжая гладить сына по спине, Джессика повернулась к Алексу:
– Я никуда не денусь. И я еще раз хочу извиниться. Это был не лучший способ сообщить тебе об отцовстве. Поэтому, что бы ты ни попросил… в разумных пределах, – на этих словах она сделала особый акцент, – считай, что я согласна.
При этих словах Алекс нахмурил брови. Была ли она с ним искренна? Если он хоть что-то понимал в человеческой природе, то да. Казалось, Джессика говорила правду. Алекс почувствовал, как напряжение в его плечах идет на спад. Или ей снова удается обводить его вокруг пальца?
Взгляд Алекса упал на ребенка. Джессика готова была поклясться, что этот взгляд стал мягче. Хотя возможно, ей просто изо всех сил хотелось, чтоб это было так.
Голь хитра на выдумки. Когда закончилось детское питание, когда был израсходован последний подгузник, Джессике не оставалось ничего другого, кроме как оставить сына с его отцом. Да, она могла обратиться за помощью к родителям. Но Джессика знала, что этот ящик Пандоры лучше оставить закрытым. К тому же чувство вины оттого, что она так долго держала родителей в неведении о внуке, съедало ее изнутри.
– Что нужно ребенку? – коротко спросил Алекс.
Ни секунды не колеблясь, Джессика ответила:
– Все.
Алекс понимал, что, скорее всего, это правда. Поездка в магазин детских товаров добавила ему некоторых знаний о нуждах младенцев.
– Мне нужен список. И чем быстрее, тем лучше. Моя домработница сейчас как раз ходит по магазинам.
Джессика утвердительно кивнула в надежде, что после этого он молча уйдет. Не собирается же он, в самом деле, караулить ее здесь весь вечер и всю ночь? Однако Алекс не двинулся с места, продолжая гипнотизировать ее испепеляющим взглядом.
– И еще, – добавил он тем же холодным тоном, – как ты понимаешь, нам надо поговорить. Но не сейчас. Я вижу, что ты устала. Ребенок тоже. Значит, разговор отложим на завтра.
С этими словами Алекс развернулся и вышел, неслышно закрыв за собой дверь.
Джессика выдохнула с таким облегчением, которого не испытывала долгие месяцы. Вопрос лишь в том, насколько долгим оно будет. Ведь каким бы тяжелым ни был этот день, завтрашний обещал быть куда тяжелее.
Проснувшись утром, Джессика не могла понять, сколько времени. Генри будил ее несколько раз за ночь – его нужно было покормить, ему нужно было поменять подгузник и спеть колыбельную, чтобы он снова заснул. Но не было сомнений, что стресс вчерашнего дня отразился и на ребенке. И в первую очередь поэтому он так тревожно и беспокойно спал.
Потянувшись, Джессика повернулась на бок и увидела, что малыш уже проснулся. Он улыбался ей, не выпуская изо рта соску. Генри дергал ножками, а когда мама склонилась над ним, протянул ей и ручки.
– Добро утро, любимый, – обрадовалась Джессика. Удержаться и не поцеловать его в мягкую щечку было невозможно. Мальчик издал радостный писк, а мама уткнулась лицом в его животик, отчего малыш засмеялся и выронил соску.
Улыбнувшись в ответ, Джессика взяла сына на руки и только тогда взглянула на часы. Половина одиннадцатого. Она сто лет не просыпалась так поздно. И все же раньше, чем казалось, – учитывая, как ярко светило солнце сквозь щели между занавесками. Поднявшись с кровати, Джессика принялась было менять Генри подгузник, как вдруг услышала за дверью комнаты какие-то звуки.
Вчера, до того как она уснула, вернулась гувернантка Алекса, миссис Шепард. В руках у нее было несколько тканевых сумок – каждая доверху забита детскими принадлежностями: еда, питье, бутылочки, соски, игрушки, детский лосьон для кожи, детский шампунь, детский порошок. Много всего, и все детское. Куда больше, чем Джессика указала в списке. Складывалось впечатление, что Алекс решил организовать в доме целый детский сад.
Держа одной рукой сына, Джессика приоткрыла дверь в коридор. Здесь стояли необъемных размеров мешки и сумки. Не меньше минуты она стояла как вкопанная, не понимая, что происходит.
Звуки доносились из соседней комнаты. Но к тому моменту, как она это поняла, будто из ниоткуда появился Алекс. Он шел по коридору с двумя мужчинами. Мужчины несли в руках пугающих размеров коробку.
– Сюда, – проинструктировал Алекс, показывая на комнату, откуда доносился шум.
Он открыл им дверь, и Джессика увидела в комнате нескольких рабочих. Кто-то из них собирал шкаф, кто-то прикручивал к стенам полки.
– Что это? – поинтересовалась она, хотя ответ и так был очевиден.
– Здесь будет детская, – ответил Алекс. – Очень удобно, как раз между нашими комнатами. На случай, если мальчику что-то понадобится посреди ночи.
Джессика сглотнула слюну, не в силах подобрать слов. Сколько, по его мнению, она проживет в его доме? Забота Алекса о ребенке вызывала естественную радость, но при чем тут она?
Прежде чем Джессика смогла ответить, Алекс продолжил:
– Я позвонил в "Прэктикалли перфект". Это лучшее агентство в городе. На днях они пришлют нескольких нянь на собеседование. Если хочешь, можешь поприсутствовать.
На этот раз она знала, что ответить. Расправив плечи и гордо подняв подбородок, Джессика выпалила:
– Генри не нужна няня! Я его мать. И я сама в состоянии о нем позаботиться.
– После того, как ты оставила его у меня на работе? – изумился Алекс. – После того, как написала записку с просьбой взять его под опеку?
Как ни больно было это признавать, но он был прав. Сердце сжалось в груди Джессики. Но нет, сегодня все почему-то было по-другому. И пусть лучше она провалится на этом самом месте, чем отдаст сына на воспитание совершенно незнакомой женщине.
– Это было вчера, – запротестовала Джессика. – Сегодня все изменилось. Генри не нужна никакая няня.
Она ждала возражений. Более того, она ждала, что Алекс начнет обвинять ее в неадекватности и полной непригодности к материнству. Вместо этого он пожал плечами, облаченными в белую рубашку и темно-синий пиджак.
– Неожиданно, – произнес Алекс тоном, который можно с уверенностью назвать "вежливый". – Но для меня все это в новинку, поэтому я бы предпочел иметь рядом специально обученного или просто опытного человека. По крайней мере, на те случаи, когда ни меня, ни тебя не будет рядом с Генри.
И вновь он говорил так, будто она останется в его доме надолго. С чего бы вдруг?
– А пока покорми ребенка, – продолжил Алекс. – И позавтракай сама. А после поговорим.
Это простое "после поговорим" прозвучало для Джессики как приговор.
Глава 9
Алекс был уверен, что за столь великолепную актерскую игру ему полагается как минимум премия "Оскар". И еще два каких-нибудь приза за выдержку и терпение. Каждую секунду в присутствии Джессики он был готов ее задушить. Каждое слово, произнесенное им спокойно и взвешенно, на самом деле рвалось из него бешеным криком. Ему казалось, что свет еще не видывал такого самообладания.
Впереди – тест ДНК. Он-то и подтвердит (или опровергнет?) факт его отцовства. Странно, но в глубине души Алекс хотел, чтобы результат теста был положительным. Главное не терять время. Он и так упустил слишком много. Девять месяцев беременности, первое кормление, первую замену подгузников, первое просыпание от детского плача в ночи.
Не говоря уже о самом рождении наследника. Если, конечно, Генри и впрямь его наследник.
Алекс до боли стиснул зубы. Этот список можно продолжать долго. И виной всему – Джессика, или та женщина, что прячется за этим именем.
В кабинет Алекса Джессика шла на ватных ногах. Как школьница, которую вызвал к себе директор. Сердце было будто налито свинцом. Зато Генри в детской переноске, казалось, пребывал в прекрасном настроении. Он улыбался, дергал ножками и издавал забавные веселые звуки.
Дверь в кабинет была открыта. Алекс сидел за деревянным столом. Напротив в кресле, спиной к ней, сидел незнакомый мужчина с залысиной.
– Проходи, – сказал Алекс, вставая и обходя стол. Вслед за ним поднялся и гость. – Это доктор Крэнделл. Он поможет нам пройти тест ДНК. Доктор Крэнделл, это Джессика, о которой я вам рассказывал.
Джессика протянула руку, и доктор, улыбаясь, пожал ее в ответ.
– Ни о чем не беспокойтесь, – проговорил он. – Процедура полностью безболезненная. Возьмем мазок изо рта и через неделю получим результат.
"Разве у Алекса не будут брать кровь на анализ?" – подумала Джессика. Но Алекс словно прочитал ее мысли.
– Доктор Крэнделл уверяет, что ротовой мазок так же точен, как анализ крови, – заявил он. – Но если результат все же будет неубедительным, придется сдать и кровь.
Джессика кивнула:
– Как скажете.
Уже через десять минут Алекс провожал доктора Крэнделла из особняка. В своей медицинской сумке тот нес взятые мазки. Джессика сидела в кожаном гостевом кресле и качала на коленке смеющегося Генри. Вернувшись, Алекс какое-то время молча смотрел на них. Женщина, с которой связано одно из ярчайших воспоминаний его жизни, нянчит их предполагаемого сына.
Фантастика.
От осознания этого сердце сжималось в груди. Несомненно, злость Алекса не знала границ. Эта женщина обманула, обокрала и предала его. Но какая-то его часть хотела подойти к ним, опуститься на колени и крепко обнять их обоих.
Да, Алекс был скуп на эмоции. Но, проснувшись в своем номере после ночи любви с горничной, больше всего на свете он хотел увидеть ее снова. Он знал, что на пути ему встретился кто-то действительно стоящий, необычный. Он был уверен в этом. Но судьба дала уж слишком непредсказуемый виток.
– Мне интересно узнать, как развивались события, – заговорил Алекс. – Почему ты исчезла посреди ночи. И если Генри действительно мой сын, почему ты не сказала мне об этом сразу, как только узнала о беременности?
Он старался говорить холодно, не проявляя лишних эмоций. Но ускоренный пульс в висках предательски выдавал волнение.
– Я думала, что для тебя это лишь встреча на одну ночь, – тихо ответила Джессика. – Что утром ты не захочешь меня видеть. На следующий день я пришла к тебе убираться, но тебя уже не было.
– Мои дела в Портленде завершились быстрее, чем я думал. К тому же мне нужно было срочно вернуться в Сиэтл. Я хотел разыскать тебя. По меньшей мере передать тебе записку. Но я не хотел навлекать на тебя неприятности.
Алекс не затрагивал тему пропавших чертежей. Нет, он обязательно выспросит у нее все, что нужно. Просто не сейчас. После того, как будут получены результаты теста. Его вероятное отцовство в этот момент волновало его куда больше, чем бизнес.
– Спасибо, – сказала Джессика. – Меня бы уволили в тот же день.
– Потом я несколько раз звонил в гостиницу. Но мне говорили, что в "Маунтин-Вью" нет никакой Джессики Мэдисон. И что единственная Джессика уволилась.
Алекс умолчал, что хотел нанять частного детектива. Сыщика, который найдет ее во что бы то ни стало. Но решил, что, раз желанная женщина сама не выходит на связь, значит, эта ночь не так ей важна, как ему. А выглядеть жалким романтиком, брошенным роковой красоткой, совсем не хотелось.
– Это была я, – призналась Джессика. – Я уволилась, когда узнала, что беременна.
Алекс нахмурился:
– Ты уволилась из-за беременности?
Лицо Джессики приняло странное выражение. Несколько секунд она просто молчала.
– Мне пришлось, – наконец сказала она. – Совсем скоро я не смогла бы справляться с таким объемом работы. К тому же химикаты, которые мы используем для чистки и мытья, вредны для ребенка. Да и владельцы отеля были бы не в восторге. Беременная незамужняя горничная бросала бы тень на репутацию гостиницы.
– Но почему ты не связалась со мной сразу? Ты знала, кто я и где меня искать.
Задавая этот вопрос, Алекс задумался: а как бы он сам воспринял новость о беременности Джессики? Возможно, так же, как сейчас сам факт существования Генри, – с едва сдерживаемым волнением. Но главное – с сомнением.
Алекс знал, что поступил верно, заказав медицинскую экспертизу прежде, чем признавать отцовство. Но если выяснится, что Генри и впрямь его сын, то переделка одной из комнат в детскую будет меньшим, что Алекс сделает для малыша. Одно он решил бесповоротно. В случае подтверждения отцовства Генри останется с ним. И не важно, понравится это Джессике или нет.
"Почему ты не связалась со мной, как только узнала?"
Алекс спрашивал это уже второй раз. А Джессика боялась этого вопроса с тех пор, как приняла решение ничего ему не говорить.
Возможно, это было ошибкой. Но ей двигали страх, боязнь, испуг. А еще – одиночество.
Однако Алексу она ответила просто:
– Я думала, ты не захочешь знать. С мужчинами обычно так.
Мускул дрогнул на щеке Алекса, и Джессике показалось, что сейчас он скажет – или сделает – что-то грубое.
– Не надо сравнивать меня с другими мужчинами, – размеренно и четко проговорил он, как будто каждое слово в этой фразе уже было законченным предложением. – Как минимум, я бы захотел убедиться, что ребенок от меня.
– Прости.
Джессика не знала, что еще сказать. Любое слово могло быть лишним. Алекс и так был слишком зол на нее. И зол справедливо. Что будет, если он узнает, из какой она семьи. Или что она обшарила весь его номер в поисках компрометирующих документов.
Игнорируя извинение, Алекс продолжал:
– Если ты не хотела, чтобы я знал о Генри, зачем ты подкинула его мне в офис?
– У меня не было выбора, – тихо ответила Джессика. – Без работы мне было бы трудно и самой, не говоря уже о ребенке. С малышом на руках о работе мне можно забыть. А на няню у меня нет денег.
– У тебя что, нет семьи? Родителей или родственников, готовых помочь?
На это было бы правильно ответить "нет". Долгий ответ в конечном итоге вывел бы ее на признание в том, что она из семьи Тейлор. И что она не могла сказать родителям, что отец ее ребенка – Александр Бахоран. Ей было проще сбежать и исчезнуть. Так она и поступила.
Сколько раз она хотела вернуться и рассказать обо всем папе и маме. Но увидеть злобу и разочарование на их лицах было бы слишком больно.
К тому же секрет мог раскрыться сам собой. Сестра знала, в чьем номере Джессика проводила больше всего времени. И знала, что в тот период Джессика ни с кем не встречалась. Все до банального просто. Немного логики, и Эрин заподозрила бы неладное. А затем вытянула бы из сестры всю правду. И уж точно растрезвонила бы всем родственникам.
Хорошо обдумав свои слова, Джессика сказала:
– Родни, готовой помочь, у меня нет.
После непродолжительной паузы Алекс заговорил снова:
– Это тем более значит, что ты должна была со мной связаться. Приехать, в конце концов, – почти воскликнул он. – Или ты настолько горда, что скорее готова скитаться по улицам, как бездомная кошка, нежели обратиться ко мне за помощью?
Бездомная кошка. Лучшего сравнения не найти.
Нарушая молчание Джессики, Алекс продолжил:
– И кстати, как тебе удалось проникнуть в здание незамеченной? Не только войти, но и выйти из него.
Джессика пожала плечами:
– Наверное, повезло.