Она увидела огонь желания и победы в его глазах, когда поцелуй прервался, и Себастьян посмотрел на нее. Она отступила назад, подальше от него и посмотрела ему прямо в глаза. Ее охватило непривычное спокойствие.
- Возможно, вы правы, лорд Себастьян, и у меня недостает смелости уехать отсюда и оставить все позади в поисках новой жизни в далеких краях. Однако у меня все еще есть выбор.
- Разумеется, есть. - Он не верил своим ушам. Она поняла, что он представил все так, будто у ситуации есть только один выход.
- Прошу вас не относиться ко мне покровительственно, сэр. У меня действительно есть выбор. И более важный, чем тот вариант, который вы предлагаете, - промолвила она. - Да, я могу влачить жалкое существование, но тем самым я добьюсь того, что вы потеряете свое влияние в правительстве и в обществе. Или я могу жить в роскоши, выйдя замуж за человека, который воспользовался своим положением, чтобы нанести огромный вред мне и моей семьей. Я бы сказала, что сомнений в том, какое решение принять, чтобы остаться человеком чести, нет. Вы не находите?
Лорд Себастьян не выразил удивления. Или гнева. Он просто смотрел на нее.
Одрианна пошла прочь.
- Всего вам доброго, лорд Себастьян, - сказала она на прощание.
Глава 9
Одрианна решила посвятить себя поискам Домино. Он все еще мог быть тем ключом, который поможет снять обвинения с ее отца и вернуть ему доброе имя. Была у нее еще и небольшая надежда на то, что Домино сможет поведать миру правдивую историю о происшествии в постоялом дворе и подтвердить, что все сплетни и слухи о скандале - это ложь.
Впрочем, она не позволяла себе рассчитывать на это. Отказавшись от предложения лорда Себастьяна, Одрианна дала понять, что готова к худшему. Иллюзий у нее не было, поэтому не считать себя обреченной смысла не было.
Вечером после разговора с лордом Себастьяном Одрианна сидела в библиотеке вместе с остальными женщинами И пыталась сочинить текст объявления в "Таймс". Если Домино в Лондоне, он может его увидеть. В конце концов, именно с помощью такого же объявления он сам разыскивал ее отца.
Одрианна думала над текстом уже с полчаса, но никак не могла найти нужные слова для того, чтобы объявление было загадочным, но при этом простым. Отчаявшись, она сложила листок бумаги и убрала его в сторону. Теперь надо написать матери. Кажется, это еще труднее.
Куда проще написать новую песню. Можно назвать ее "Моя скандальная невинность". Или "Треснувшая, но не разбившаяся ваза". Или "Гордость, покоренная судьбой". Или…
- Итак? - спросила Селия. Ее слова нарушили тишину. - Кто-нибудь объяснит мне, что произошло, когда лорд Себастьян приезжал к нам сегодня с визитом?
- Это было личное дело Одрианны, - промолвила Дафна, не отрываясь от книги.
- Что за ерунда! Мы все знаем, зачем он приезжал. Он предложил тебе соглашение? Деньги? Сколько? Ты можешь купить на них дом, или тебе придется жить на проценты? У тебя будет опекун, или ты сможешь поступать как хочешь?
- Никакого финансового решения ситуации он не предложил, - сказала Одрианна. Она демонстративно окунула перо в чернильницу и взялась за письмо.
- Но это же смешно! Не слышала я, чтобы его называли бесчестным человеком. Судя по тем гравюрам, которые я видела в городе, он должен быть готов к тому, чтобы предложить тебе по крайней мере тысяч двадцать.
Дафна наконец-то подняла голову.
- Так были и другие гравюры? - спросила она.
Селия кивнула:
- Да, и весьма откровенные, надо сказать.
- Но как ты умудряешься увидеть их, Селия? Когда мы с тобой ездим в город, ты не отходишь от меня больше, чем на десять минут, - сказала Дафна.
- Просто надо знать, куда смотреть, - пожала плечами Селия.
Одрианна почувствовала, что Дафна с любопытством смотрит на нее. Она снова обмакнула перо в чернильницу.
- Вообще-то, - тихо заговорила Лиззи, - человек с его положением и молодая женщина с происхождением Одрианны вполне могли бы пожениться. Во всяком случае, лорду Себастьяну следовало бы предложить это. А вот финансовое соглашение, по-моему, - это оскорбительно.
Одрианна склонилась над письменным столом. "Дорогая мама…" - написала она.
- Временами ты бываешь сущим ребенком, Лиззи, - промолвила Селия. - Несмотря на все эти "следовало бы", которым тебя научили в детстве, мир живет по другим правилам.
- Ты права, Селия. Однако Лиззи сказала все правильно, - промолвила Дафна. - Мне известно, что тетя Мег думала об этом. Она знает, что могла бы потребовать, чтобы он поступил правильно. Однако знает она и то, что после скандала с ее мужем лорд Себастьян никогда не сделает этого.
Опустив ручку, Одрианна посмотрела на Дафну. Судя по тону кузины, та была не совсем уверена в своих словах. Казалось, она готова поверить в обратное.
- Ты хочешь сказать, мама считает, что ложь, витающая вокруг имени папы, не позволяет лорду Себастьяну поступить правильно? Забавно! Особенно если учесть, что он сам всю эту ложь и распространял.
- Успокойся, дорогая кузина.
- Тебе было бы куда лучше с деньгами, - заявила Селия.
- Если ты его ненавидишь, это скорее всего верно, - сказала Лиззи. - Я имею в виду, что деньги не смоют того ужасного пятна, которым тебя замарали, а вот замужеству это было бы по силам.
- Спасибо тебе, Лиззи, - ласково проговорила Дафна. - Но все же такие откровенные слова едва ли могут помочь.
Лиззи вернулась к своей книге. Дафна тоже продолжила чтение.
Одна Селия не унималась.
- Так сколько же? - опять спросила она.
- Нисколько, - ответила Одрианна.
- Нисколько?! - переспросила Селия.
- Я сама отказалась от компенсации, к тому же не стоит забывать, что лорд Себастьян вовсе не был настроен платить, - промолвила Одрианна.
Лиззи нахмурилась.
- Как странно, - заметила она. - Он соблазняет тебя. Об этом узнает весь мир, и он ничего не делает для того, чтобы расставить все по своим местам?
- Он меня не соблазнял! - Одрианна возмущенно огляделась по сторонам. - В это вы хотя бы верите?
Селия кивнула. Лиззи тоже кивнула, внимательно разглядывая картину на стене.
Дафна перелистнула страницу книги.
- Разумеется, мы тебе верим, моя дорогая, - сказала она.
Негодование Себастьяна было безграничным. И по пути в Лондон оно становилось все более сильным. Воспоминания о встрече с мисс Келмслей выбили его из колеи на несколько дней.
Вообще-то обычно лорд Себастьян не был склонен откровенничать с кем бы то ни было, однако неделю спустя он, к собственному недоумению, рассказывал всю историю графу Хоксуэллу - единственному человеку, который знал хотя бы часть правды, потому что тоже был в "Двух мечах". К тому же Себастьян мог доверять благоразумию Хоксуэлла.
- Она меня отвергла! - воскликнул он. - Она сделала это из чувства мести.
Хоксуэлл вполуха слушал его, не сводя при этом взгляда с игральной кости, катающейся по игральному столу.
- Ну а что тебя так удивляет? У нее есть серьезная причина ненавидеть тебя, поэтому ей и не нравится предложенное тобой решение, что бы там ни гласили общепринятые правила. Ей было труднее пережить этот скандал, поэтому она и не хочет помогать тебе отмыться от него.
Не считая разве того, что он был удивлен. Себастьян полагал, что поцелуй поможет ему закрепить победу. Да и то, как она себя повела, доказывало, что так оно и было.
Но потом он увидел ее там - приосанившуюся и отчужденную, спокойную и уверенную. И она опять оттолкнула его, четко обозначив свою позицию, а ведь Себастьян и не подозревал до этого, насколько она сильна. И еще он не мог и предположить, насколько сильна ее решимость отомстить за своего отца - и это несмотря на то, как смело она вела себя в "Двух мечах".
Одрианна с достоинством завершила их встречу. Это не только произвело на него неизгладимое впечатление, но и разъярило.
- Надо было тебе прихватить с собой несколько бриллиантов, - промолвил Хоксуэлл.
- Если ее нельзя купить женитьбой, то не думаю, что я смог бы тронуть ее бриллиантами, - отозвался Себастьян.
- Материальные вещи имеют обыкновение превращать самые сумасшедшие идеи в нечто солидное и реальное. Она отказалась от безопасной и роскошной жизни, однако она пока не понимает, что ее ждет.
- Что ж, это объясняет ту простоту, с которой ты покоряешь женщин, - сказал Себастьян. - Ты подкупаешь сомневающихся рубинами и жемчугами.
Оба рассмеялись этой шутке, потому что всем было известно, что Хоксуэллу для его побед ни к чему бриллианты. Правда, и денег на них у него не было.
- Кстати, если уж говорить о простоте… Ты в последнее время не видел Каслфорда? - спросил Хоксуэлл.
- Видел. Неделю назад, - пояснил Себастьян.
- Такое ощущение, как будто я его не знаю, - заметил Хоксуэлл. - Вообще-то я приветствую здоровый гедонизм , но его гедонизм стал каким-то темным. Он становится распущенным. Такое ощущение, как будто ему нравится быть подонком.
- Им управляет дьявол, только я не знаю его имени.
- Черт, да какие дьяволы могли овладеть им? У него нет наших проблем! Ему бы походить в моей шкуре недельку-другую, тогда бы он понял, как легко можно превратиться в осла.
Впервые больше, чем за год, Хоксуэлл косвенно намекнул на свою пропавшую невесту и на смутные подозрения, касающиеся ее исчезновения. Правда, никто не верил в то, что он сам прогнал ее или того хуже, однако вопросов от этого меньше не становилось, причем в последние несколько дней они звучали все громче.
- Он принадлежал ей? - спросил Себастьян, рискуя нарваться на вспышку гнева Хоксуэлла, который тот силился скрыть. - Я имею в виду ридикюль, который нашли в Темзе.
Глубоко вздохнув, Хоксуэлл устремил невидящий взор в другой конец комнаты. Затем провел пятерней по волосам и вернулся к картам.
- По словам ее опекуна, да, - ответил он. - Знак это нехороший, и я опасаюсь худшего. Бедная девочка!
И не менее бедный Хоксуэлл! Эта девочка могла принести ему деньги, в которых он так нуждался. Ее исчезновение в день свадьбы оставило его в подвешенном состоянии - он не мог жениться еще раз и не мог получить деньги от ее опекуна, который настаивал на том, чтобы деньги не выплачивались до тех пор, пока суд не подтвердит факт ее смерти.
Хоксуэлл сардонически усмехнулся:
- Вот ведь черт, не так ли? Это мне стоит напиться до полусмерти, а не Каслфорду.
- Возможно, у него тоже есть на то причины, но я уже смирился с тем, что ему не нужны ни моя симпатия, ни мои утешения. Нет такой дружбы, которая длилась бы вечно.
- Верные слова, только уж очень грустные. - Хоксуэлл поднял бокал. - За Тристана Сент-Ивса, герцога Каслфорда! Пускай избавится от своих демонов.
Выпив, Себастьян сам произнес тост:
- За здоровый гедонизм и за твою нынешнюю девушку, кем бы она ни была!
- За мисс Келмслей и за надежду на то, что ее можно купить!
- А если нет, то за всех тех, кого купить можно!
Как это бывало всегда, когда они исполняли этот ритуал, Хоксуэлл поднимал бокал еще раз. За кого бы и за что бы они ни пили, он всегда думал о чем-то своем, прежде чем допить остатки спиртного из своего бокала.
Леди Уиттонбери редко разыскивала своего второго сына, так что ее внезапное появление в библиотеке, где он писал письма, немало удивило Себастьяна.
От нее исходили обычная самоуверенность и властность.
Поздоровавшись с матерью, Себастьян осведомился о ее здоровье и демонстративно вернулся к своим письмам, надеясь, что это заставит ее уйти. Увы, этого не случилось.
- Я хочу, чтобы ты знал, что я благодарна тебе за то внимание, которое ты оказываешь брату, - проговорила она.
- Я делаю это с удовольствием.
- Разумеется, это только его обязанность.
- Конечно.
- Всем известно, что он никогда не приобрел бы это звание. Как маркиз, он не должен был делать это. А ты - должен.
Себастьян отложил ручку. За окном лил унылый дождь.
- Понадобилось немало времени, чтобы вы выразили свои обвинения словами, - проговорил он. - Возможно, теперь, когда вы это сделали, вам станет легче.
Леди Уиттонбери была не из тех женщин, которые позволяют другим сказать последнее слово, и уж тем более сыну.
- Если уж семья должна отправлять на войну сына, то это не должен быть первенец или лорд.
- Такое иногда бывает, - сказал Себастьян. - Причем мы с вами оба знаем подобные примеры. Так что мой брат - не единственный пэр в военной форме.
- Да, но остальные - выходцы из семей с давними военными традициями. Неужели ты вообще не считаешь себя виноватым в том, что с ним произошло?
Если она хочет, чтобы он признал свои сложные чувства по отношению к Моргану виной, пусть так. И спорить с ней бессмысленно.
- Но что сделано, то сделано, - сказала она.
Себастьян заподозрил, что это не простое материнское чувство, заставляющее женщину покорно склонить голову перед судьбой. Скорее всего она пытается использовать его, переходя с одного фронта какой-нибудь личной кампании на другой.
- Я рада, что ты хорошо исполняешь свои обязанности, - продолжила она. - Благодаря этому сохраняется власть и влияние Уиттонбери.
- Делаю все, что в моих силах.
- Однако история с этой женщиной помешает тебе в будущем делать все, что в твоих силах, - заметила мать. - Сплетни ходят самые неприятные. И из-за них создается впечатление, что ты совсем не переменился.
Себастьян не стал защищаться. К тому же от этого ничего не изменится.
- Я довольно давно подумываю о том, что тебе следует жениться, - заявила леди Уиттонбери.
- Твоя забота о моем счастье очень трогательна, - промолвил Себастьян. - Кстати, мне по нраву, что ты предлагаешь сменить тему разговора. Давай-ка посмотрим: чувство вины, скандал или женитьба? М-да… Вина, скандал или женитьба. Признаюсь, все эти темы мне не слишком-то нравятся. Но у тебя всегда был развит талант к тому, чтобы делать нашу беседу неприемлемой.
Мать прищурилась.
- Вообще-то я не так уж круто сменила тему разговора, и тебе это известно, - процедила она сквозь зубы. - Однако скоро ты заполучишь место своего брата. Учитывая состояние его здоровья, тебе следует жениться, потому что скоро ты сам станешь маркизом. Но скандал окажет влияние на твою деятельность в будущем, как оказывает сейчас. Зато брак подготовит тебя к неминуемому получению титула, обеспечит преемственность поколений и убедит мир в том, что больше ты не ступишь на скользкую дорожку греха.
Маркиза привыкла таким тоном разговаривать с отцом. Их союз был не слишком-то удачным.
- Вообще-то я тоже подумывал о женитьбе, - сказал Себастьян, позволив ей несколько мгновений внимательно наблюдать за ним.
Лицо леди Уиттонбери вытянулось от удивления. Она нахмурилась, сразу заподозрив, что столь легкая победа неслучайна. Но потом мысль о том, что она может активно вмешиваться в его жизнь, взяла верх.
- Рада слышать это! - воскликнула маркиза. - Я позабочусь о том, чтобы представить тебя лучшим молодым леди. И в этот же сезон мы выберем одну из них.
- У меня уже есть кое-кто на примете, - заявил Себастьян.
Опять подозрительное выражение на ее лице.
- Молю Бога о том, чтобы это была достойная девушка, - промолвила маркиза.
- В сложившихся обстоятельствах она более чем достойна, - сказал он. - А теперь прошу меня извинить, иначе я опоздаю на завтрак с Морганом.
С этими словами Себастьян вышел из библиотеки, не дав матери засыпать его вопросами.
Войдя в покои брата, Себастьян увидел, что Морган сидит у окна. Сделав глоток кофе, Себастьян развернул "Таймс".
По давно сложившейся привычке он просмотрел статьи и объявления на первой странице. Его взгляд пробежал вниз по длинной колонке, а затем вернулся к одному из объявлений.
- Что-то случилось? - спросил Морган.
Себастьян взглянул на карманные часы.
- Нет, ничего, - ответил он. - Однако сегодня мне придется оставить тебя пораньше. У меня назначена встреча на четверть двенадцатого.
Одрианна сделанным интересом рассматривала выставленные на полках книги. Она стояла лицом к стеллажам, однако то и дело украдкой бросала взгляды на круглый прилавок в центре зала.
Разумеется, Одрианна могла неправильно истолковать заметку. Она была довольно таинственна. Однако едва ли кто-то, кроме нее самой, мог бы с первого взгляда понять, что автор обращается именно к ней.
"Будущему партнеру, интересующемуся мечами, черным искусством и сплетнями. Встретимся под куполом среди муз в половине двенадцатого в четверг".
"Черное искусство" имело отношение к производству пороха. Купол возвышался над одним из книжных магазинов на Финсбери-сквер, который обычно называли Храмом муз. Одрианна была почти уверена в том, что это очередное послание от Домино.
Верила она и в то, что он написал его специально для того, чтобы привлечь ее внимание. Если Домино известно о разразившемся скандале, он уже знает о том, что ее отец умер и что она - именно та женщина, которая поджидала его в "Двух мечах". Ну и разумеется, что она стала предметом многочисленных сплетен.
Одрианна едва скрывала возбуждение. Ей так хотелось, чтобы рыжеволосый человек вошел в дверь магазина. Она прикидывала, как они поведут беседу, когда встретятся. Если они оба будут восхищаться книгами на полке, да еще встанут рядом и будут разговаривать тихими голосами, то хозяева магазина ничего не заметят.
Одрианна посмотрела на часы, которые держала в затянутой в перчатку руке. Он уже должен быть здесь. Однако под куполом не было ни одного мужчины с рыжими волосами. Там стояли только две женщины и мужчина, который совсем не был похож на Домино.
Правда, возможно, что он поступает так же, как и она: наблюдает за происходящим откуда-нибудь из угла. А может быть, он считает, что его объявление не заметили?
Одрианна подошла к большому прилавку. С одного конца он был стеклянным. Сквозь собственное отражение в стекле она стала рассматривать книги в чудесных переплетах. Одна из них - старинная музыкальная книга - привлекла ее внимание.
. - Мне следовало догадаться, что это будете вы, - раздался возле ее уха низкий недовольный голос. Одрианна вновь устремила взор на свое отражение. Рядом с ее лицом появилось еще одно: лицо лорда Себастьяна.
- Уходите прочь! - сердито прошептала она. - Вы снова все испортите!
- Никуда я не пойду, - заявил он. - Мне тоже хочется повидаться с нашим другом. К тому же я не могу допустить, чтобы вы остались беззащитной.
- В магазине полно народу, так что тут совершенно безопасно, - сказала она. - К тому же у меня есть пистолет.
- Черт возьми, мисс Келмслей! Ваши усилия, направленные на то, чтобы защитить себя, в конце, концов приведут к чьему-нибудь убийству. Мне остается только молить Бога о том, чтобы это был не я.