- Нет, не на меня. Просто она знает, чего это будет ей стоить, - Имелся шанс, правда, совсем небольшой, что Сара может избежать самых серьезных последствий опалы отца. По прошествии нескольких лет скромной жизни она вполне могла бы выйти замуж за приличного человека, хотя ей и хотелось не совсем этого. Кстати, это было одной из причин, заставившей Одрианну уйти в дом к Дафне, ведь благодаря этому поступку мать смогла тратить то немногое, что у нее было, только на одну дочь, которая еще могла зажить благопристойной жизнью.
Одрианна следом за Дафной пошла к двери. Когда дверь открылась, обе женщины - и мать, и сестра - уже успели скрыть свои истинные чувства за маской симпатии.
- Дорогая тетя Мег! - воскликнула Дафна, наклоняясь, чтобы поцеловать тетушку. - Как хорошо, что вы приехали. Нам надо многое обсудить.
- До меня дошли абсолютно нелепые слухи, лорд Себастьян. - Говоря это, мистер Джон Понд, королевский астроном, смотрел в окуляр десятифутового телескопа, который недавно появился в обсерватории. Сдвинув на дюйм трубу, он снова посмотрел в окуляр. Находившаяся над их головами панель верхней части здания Гринвичского меридиана была сдвинута, и они видели звезды. - Я имею в виду эту историю, произошедшую на постоялом дворе "Два меча", что недалеко от Брайтона. Рассказывают какую-то длинную, неправдоподобную, затейливую чушь. Что-то о таинственном незваном госте и случайной встрече. Вашим друзьям следует придумать что-нибудь более приемлемое, если они хотят вам помочь.
Себастьян знал Понда уже больше десяти лет. Они познакомились, когда Себастьян еще учился в университете, а знаменитый астроном научил его кое-каким премудростям своей науки, которые было не узнать из книг и лекций. Знакомство переросло в дружбу, благодаря которой Себастьян мог иметь свободный доступ в обсерваторию, а Понд имел возможность свободно говорить с ним о чем угодно.
- У меня нет друзей, обладающих воображением, необходимым для того, чтобы выдумать такую историю, - ответил Себастьян. - Или настолько глупых, чтобы надеяться на то; что столь абсурдной правде поверят быстрее, чем еще более идиотской лжи. Дело в том, что все, что вы слышали, исходит не от кого-нибудь, а от меня.
Понд слегка повернул голову в его сторону:
- Хотите сказать, что все это действительно произошло с молодой женщиной?
- Да, даю слово джентльмена.
Понд продолжил изучать небеса.
- Никто этому не поверит, - заявил он.
Нет, возможно, нет. Но никто с уверенностью не скажет и того, что все это ложь. Потому что это может привести к дуэли. Однако лукавые улыбки и приподнятые брови могут сказать то, что уста не осмелятся произнести вслух.
Черт возьми! Правда, распространившая быстрее скандала, похоже, всего лишь породила разговоры о некоторых обстоятельствах. Само собой, все стали говорить, что дело касается отца мисс Келмслей.
Лучше уж вообще ничего обо всем этом не говорить!
- Небеса как-то непривычно чисты, - сказал Понд. - Вы пришли в хорошую ночь. Давно такой не было.
Давно - как и многого другого. Слишком давно у него не было женщины, хотя в данной ситуации это даже лучше. Слишком давно не ездил он верхом за городом - просто так, никуда, для удовольствия. Слишком давно он не тратил время на развлечения, требующие времени. Например, вот на эти астрономические занятия, имеющие единственную цель - получение удовольствия.
Заняв место брата, он должен был исполнять его обязанности, однако не хотел, чтобы правительство и долг полностью поглотили жизнь. Морган такого никогда не допускал. Однако Морган был маркизом, и ему не требовалось ничего доказывать.
Оттолкнувшись от телескопа, Понд записал что-то на листке, лежавшем возле его стула.
- Ну вот, я поработал, - сказал он. - Теперь ваша очередь. Я оставлю список звезд, за которыми наблюдал, и вы можете делать заметки.
Себастьян сел на стул, сконструированный таким образом, чтобы с него было удобно смотреть в трубу телескопа. Устроившись, он откинулся назад и приложил глаз к окуляру длинной трубы из темного металла, которую по бокам крепко удерживали на месте две массивные опоры.
- Уходя, не забудьте попрощаться с охранником, чтобы он смог запереть здание, - напомнил Понд.
Себастьян покрутил колесико настройки телескопа. А потом стал смотреть на темное небо, позволяя себе погрузиться в вечность, которую представляет собой космос. Ничто в его маленьком, переменчивом мире уже не казалось значимым, когда он смотрел на звезды. И уж тем более решение, заставившее его свернуть на дорогу в Гринвич, когда он катался верхом, чтобы хоть немного забыться.
Глава 8
- Он приехал! - объявила Селия, вбегая в парник. - Я проходила мимо окна библиотеки, и тут мое внимание привлекло какое-то движение на улице. Он на коне. И выглядит великолепно.
- Разумеется, у него есть конь, - промолвила Дафна, развязывая фартук. - Если бы он помедлил еще немного, мы были бы вынуждены сами к нему отправиться. А это бы ему не понравилось.
Одрианне, наоборот, хотелось бы, чтобы Себастьян не приезжал. Все это будет ужасно.
- Мне это не нравится, - сказала она. - Несправедливо ожидать от него, чтобы он платил - в буквальном смысле слова - за то, в чем нет его вины.
- Намеренно или нет, неизбежно или нет, но ты была скомпрометирована. Хуже того, весь мир верит чему угодно, только не правде. Но он знает, что не может не ответить.
- Я не приму денег за этот скандал. Сделать так - значит стать… сообщницей. Причем полностью испорченной. И возможно, с его точки зрения, даже расчетливой и испорченной сообщницей.
- Что ж, тогда это от твоего имени сделает твоя мать. Должна сказать, что он намеревается расплатиться с тобой в любом случае, чтобы сохранить лицо. Так что выбора у тебя нет.
Дафна предложила Одрианне пройти следом за ней в гостиную. А Селия пошла к двери, чтобы впустить лорда Себастьяна.
Он вошел в гостиную один. На вид он был собран, решителен и очень серьезен. Высокий, мрачный, надменный, он поздоровался сначала с Дафной, потом - с Одрианной.
Дафна предложила ему сесть. Он предпочел стоять. Дафна расположилась на стуле возле окна, давая тем самым понять, что остается в гостиной в качестве компаньонки и участницы переговоров. Одрианна уселась как можно дальше от лорда Себастьяна и грозящего ей унижения.
- Без сомнения, вы приехали из-за распространяющихся сплетен, - промолвила Дафна после продолжительной и неловкой паузы.
- Отчасти да, - кивнул Себастьян.
Одрианна живо представила себе вторую половину этого "отчасти". Вне всякого сомнения, это ярость, вызванная тем, что его имя попало в какую-то грязную историю, в которой к тому же участвует дочь Келмслея.
- Моя тетушка, миссис Келмслей, просто в ужасе от всего этого дела, коснувшегося нашей семьи, - промолвила Дафна. - Здоровье тетушки и без того было подорвано из-за того, что на ее мужа возвели напрасные обвинения. И вот теперь она чувствует себя полностью уничтоженной. И еще она считает, что будущее ее младшей дочери тоже под угрозой. Одрианна оказалась скомпрометированной. Тетушка Мег уверена, что от всех них отвернулась фортуна.
Лорд Себастьян улыбнулся, но это была не одна из его чарующих улыбок. Лицо оставалось мрачным и напряженным. Казалось, он понимал, к чему клонит Дафна, но поддаваться чьему бы то ни было давлению не собирался.
- Я беру на себя ответственность за этот скандал, миссис Джойс, - сказал лорд Себастьян. - Но я не отвечаю за то, что произошло до той ночи, когда мы познакомились с мисс Келмслей, как бы вам или ее матери ни хотелось увязать эти события.
- Что ж, в таком случае давайте продолжим обсуждать дело, начиная с той ночи, когда вы познакомились с моей кузиной, и заканчивая последствиями этого знакомства, - предложила Дафна.
- Я приехал сюда для того, чтобы потолковать с мисс Келмслей, однако и вы можете стать приятным собеседником в любом разговоре, - вежливо заметил он.
- Кузина слишком невинна, чтобы знать, как вести беседу в подобной ситуации, - пояснила Дафна. - Видите ли, при обычных обстоятельствах было бы хорошо пригласить родственника-мужчину, но коль скоро такого нет, то я чувствую себя обязанной…
- Но я же здесь, Дафна! - возмущенно перебила ее Одрианна. - И слышу каждое ваше слово. Поэтому попрошу, чтобы вы прекратили говорить обо всем так, словно меня нет в комнате.
Дафна оглянулась по сторонам с таким видом, словно действительно забыла о присутствии Одрианны.
- Миссис Джойс, и все же я уверен, что мисс Келмслей сегодня способна сама справиться с разговором, - сказал лорд Себастьян. - Уж если она могла отправиться в одиночку в Брайтон, вступить в противоборство с незнакомым мужчиной и размахивать пистолетом, то, думаю, короткий разговор со мной - сущий пустяк по сравнению с этим.
- Я согласна, что мы должны побеседовать с лордом Себастьяном наедине, - промолвила Одрианна.
Ее возмущенная реплика удивила Дафну.
- Учитывая тему разговора, это весьма нетактичное замечание, - сказала она.
- Прошло уже несколько месяцев с тех пор, как я утеряла необходимость в никчемной чувствительности, дорогая кузина. Независимая женщина, как стало мне известно, должна забывать о таких мелочах.
Лорд Себастьян так резко отвел взор от Дафны и перевел его на Одрианну, как будто он испугался.
- Денек сегодня отличный, мисс Келмслей, - вымолвил он. - Может быть, нам снова пройтись по саду?
Одрианна уже решила, что никогда больше не пойдет ни в какой сад с этим мужчиной.
- Я бы предпочла прогуляться по улице, если вас это устроит, - предложила она.
- Как пожелаете.
Одрианна сходила за своим серым плащом и сиреневой шалью, которые висели на крючке возле библиотеки, и присоединилась к Себастьяну, поджидавшему ее у двери. Дафна осталась в гостиной, но на ее лице застыло озабоченное выражение.
Утренняя роса уже давно высохла на траве, зеленевшей по бокам дороги. Теплое солнышко предвещало хорошую погоду, однако дул пронизывающий ветер, так что Одрианна не пожалела о том, что прихватила с собой шаль.
Лорд Себастьян шел рядом с ней, его сапоги с хрустом наступали на валявшиеся тут и там веточки. Судя по суровому выражению его лица, он не особо волновался по поводу предстоящего разговора и совершенно забыл о том, что правила приличия обязывают его предложить извинения, заботу и безропотно принять проклятие.
Одрианна оглянулась на удаляющийся дом. Она была уверена, что заметит в окне подсматривающую за ними Дафну. Однако светловолосой головки кузины она так и не увидела.
- Дела приняли неприятный поворот, - наконец промолвил лорд Себастьян. - Скандал растет. Я рассказал правду о моей ране, но люди отнеслись к ней также, как сэр Эдвин и хозяин гостиницы. То есть правда всем кажется выдумкой по сравнению с более изощренными и неправдивыми объяснениями.
- Я видела упоминания об этом в газетах, так что мне об этом известно, - сказала Одрианна. - Однако было очень мило с вашей стороны приехать и предупредить меня.
- С сожалением должен заметить, что об этой истории судачат все вокруг.
- Но это же несправедливо! Впрочем, жизнь вообще вещь несправедливая… Так что я переживу это, как переживала многое в своей жизни. Думаю, и вы тоже.
- Вы слишком хорошо все понимаете.
- Сомневаюсь, что все обстояло бы таким же образом, если бы речь шла о нормальном соглашении между нами. Однако обстоятельства и особенности нашего дела таковы, что нормальные правила тут не подходят.
- Миру все равно, что думаете вы или я, мисс Келмслей.
- Я вдруг поняла, что меня больше не волнует, что обо мне думают другие, поэтому мне все равно, - ответила она на его замечание.
- Это очень смело с вашей стороны, - сказал Себастьян. - И глупо, - добавил он.
Моральное удовлетворение от того, что она поступает правильно, исчезло в мгновение ока. Его место заняло раздражение. Она только что избавила этого человека от неприятностей, а он тут же ее оскорбил.
- Вам бы радоваться моей глупости, а не потешаться над ней, сэр, - заметила она. - Дафна и мама разработали план, по которому с вас следует взять компенсацию. И если бы дело не приняло такой оборот и если бы я не настояла на том, чтобы мы разговаривали с вами наедине, думаю, вы бы уже стали намного беднее.
- Миссис Джойс не добилась бы результата, - заметил Себастьян. - Я не стану платить.
- Разумеется, не станете. Ведь вы ни в чем не виноваты. Так почему должны платить?
Ее взволнованный тон заставил его саркастически улыбнуться.
- Нет, я заплачу, мисс Келмслей, - сказал он. - Расплата будет: в том или ином смысле. Однако выплатить какую-то сумму вам и вашей семье - не самая обещающая альтернатива.
- Что ж, тогда мы пришли к согласию. Будем гордо держать головы, заплатим то, что должны, суду сплетен, и на этом все кончится, - сказала Одрианна. -А теперь давайте вернемся к моей кузине, расскажем ей все и покончим с этим делом.
С этими словами Одрианна повернулась, чтобы идти к дому. Но едва она сделала первый шаг, как твердая рука остановила ее.
- Вы меня не поняли, мисс Келмслей.
Она опустила глаза на руку в перчатке, которая так легко и невежливо контролировала ее движения. В ее памяти всплыло воспоминание о том, как Себастьян сделал то же самое в саду и к чему это привело. Она посмотрела ему в лицо. Судя по тому, что его взгляд на мгновение потеплел, Себастьян подумал о том же самом.
Он отпустил ее руку, но дорогу ей не уступил, поэтому было понятно: они еще не возвращаются к миссис Джойс.
- Пять лет назад… Да что там пять - два года назад я бы поступил так, как вы предлагаете, - сказал лорд Себастьян. - Или сделал бы то, чего хочет ваша кузина. Меня оскорбили, мою честь задели. - Он вынул из кармана лист бумаги. - Вот что я имею в виду.
Одрианна взяла листок и развернула его. Это была грубая и непристойная гравюра. Женщина, весьма походившая на нее, сидела в нижнем белье на кровати, одна ее грудь была почти обнажена. Она отталкивала мужчину, который пытался обнять ее и был похож на лорда Себастьяна. За окном можно было разглядеть вывеску постоялого двора "Два меча". А в нижней части гравюры, освещенные лунным светом, виднелись наполовину закопанные в землю бочонки с порохом.
Одрианна смотрела на изображение обнаженной груди.
- Это чудовищно! Мне известно, что мистер Троттер напечатал что-то вроде этого в музыкальной газете с моей песней, но тако-ое…
Она вернула ему гравюру.
- Возможно, я все же потребую компенсацию, - промолвила она. - Меня изобразили в непристойном виде.
- Это ничего не решит. И лишь послужит подтверждением самых худших сплетен о моей виновности.
- Выходит, положение абсолютно безнадежное, - вздохнула она. - Спасибо за то, что были честны со мной. Полагаю, единственный выход для меня - уехать куда-нибудь. - Она нервно усмехнулась, скрывая собственную тревогу. - Возможно, в Бразилию.
И, ловко обойдя лорда Себастьяна, Одрианна зашагала к дому. Она не хотела больше разговаривать с ним. Представляя гравюру, которую он ей показал, она залилась краской. Одрианна еще не поняла, что такое "хуже этого". Но она опасалась, что ее непристойное изображение уже появилось на тысячах картинок.
Ветки затрещали у нее за спиной.
- Мисс Келмслей, я не собирался приезжать к вам, чтобы привезти плохие новости и оставить вас огорченной.
- Но как я могу не огорчаться? - бросила она через плечо.
И опять рука в перчатке оказалась на ее руке.
- Остановитесь! Выслушайте меня! Позвольте мне сказать, прошу вас.
Он так крепко держал ее, что она не могла не остановиться. Однако поворачиваться к нему Одрианна не стала: она устремила взор на дом. Ей казалось, что она не сможет больше смотреть на лорда Себастьяна, не вспоминая о том, что на гравюре он с вожделением глазеет на нее и ласкает ее нарисованную наготу.
- Мы с вами оба скомпрометированы, мисс Келмслей, - горячо произнес Себастьян. - И оба заплатим за происшествие в гостинице. Но счет будет меньше, если мы поженимся.
На короткое мгновение мир вокруг застыл. Даже сухие листья перестали летать над дорогой. Одрианна не совсем поняла значение его слов. Но уже через миг до нее дошло, что он имел в виду.
Одрианна повернулась к Себастьяну:
- Полагаю, вы шутите.
- Вовсе нет. Это единственное решение, которое приходит мне в голову. И это куда лучше, чем откупаться от вас, как от какой-нибудь доярки с ребенком. Как дочь джентльмена, вы обязаны это сделать. Полагаю, этого ждут от нашей несчастливой истории ваши мать и кузина.
- "Несчастливая история"… - передразнила его Одрианна. - А вы говорите языком настоящего политика, сэр, поэтому слова и звучат так смешно. Гравировочные мастерские без работы не останутся долгие годы.
- Свадьба изменит положение, наша связь уже не будет казаться чем-то неприличным, так что скандал затихнет перед началом сезона, - проговорил Себастьян. - Такая ситуация продолжит историю, рассказанную сэру Эдвину в "Двух мечах". Все поймут, что нас связывают любовные, а не циничные или низменные отношения.
- Как хорошо вы все просчитали, - заметила Одрианна. - Выходит, о вас перестанут сплетничать, потому что выяснится, что вы вовсе не воспользовались ситуацией и не домогались меня, зато я останусь женщиной, которая уступила мужчине до свадьбы. Хуже того, уступила мужчине, доведшему ее отца до могилы. Нет уж, благодарю покорно. Предпочитаю поехать в Бразилию.
Его рука нетерпеливо рубанула воздух.
- Прошу вас быть серьезной! Ни в какую Бразилию вы не поедете. Вы проведете жизнь здесь, опасаясь выехать в город, с трудом переживая презрение местных жителей. Вы не сможете давать уроки музыки, потому что у вас запятнанная репутация, так что вам придется жить исключительно за счет своей кузины. Этот дом станет для вас монастырем, в котором и закончатся ваши дни.
Его жестокие, резкие предсказания, словно пощечины, отхлестали ее по лицу. Одрианне не составило большого труда представить то унылое будущее, которое ее ждет. Ветерок одиночества погасил растущий в ней гнев.
- Вижу, вы играете, чтобы выиграть? - заметила она.
- Да, когда в этом есть необходимость. - Себастьян приблизился к ней. - Пойдемте. Выйти за меня замуж не так уж плохо, - более ласковым тоном промолвил он. - Вы ни в чем не будете нуждаться и заживете, как вам хочется. - Его рука в мягкой перчатке приподняла ее подбородок, чтобы она посмотрела ему в глаза. - И мы хотим друг друга, хотя вам, возможно, эти слова и кажутся странными. Удовольствие проходит долгий путь, чтобы женщина начала терпимо относиться к браку.
Мысль о том, что он понимает, как ее тянет к нему, была ненавистна Одрианне. Как ей хотелось, чтобы его лицо не внушало ей благоговейный страх, а ее сердце не подскакивало в груди, когда она смотрит ему в глаза.
Себастьян наклонил голову, и его губы коснулись ее губ. Через мгновение Одрианна ощутила покалывания уже знакомых ей озорных стрелок. Себастьян намеренно напомнил ей о тех потрясающих ощущениях, которые она испытала в саду.
И Одрианна позволила ему сделать это, отчасти надеясь на то, что он вновь заставит ее почувствовать себя глупышкой. Только теперь они были не в саду, поцелуй не был столь уж неожиданным, а Одрианна не могла забыть, кто она на этот раз.