- Сомневаюсь, что Рори нравится смущение женщины, - произнесла она.
- Ты ошибаешься! Он самым наглым образом смотрел, когда мистер Гарольд гладил меня по руке. Почему ты терпишь знакомство с этим денди?
- Рори был так добр ко мне! - начала Лизи. - Он забавен и умен и рисует самые остроумные карикатуры для "Дублин таймс". Почему ты называешь его денди? Ты заметила, что рукава его пиджака потерты на локтях?
- Значит, он жалкое подражание, - пожала плечами Джорджи. - Если его карикатуры были бы в "Дублин таймс", я бы их точно заметила.
- Я уверена, ты видела многие из них! - воскликнула Лизи, она хотела, чтобы Рори нравился Джорджи так же, как ей самой.
Джорджи усмехнулась:
- Он не кажется слишком умным.
Лизи вздохнула и обхватила себя руками, не в состоянии забыть об ужасном разговоре, который состоится завтра. Джорджи была не права. Тайрел знал, что не спал с Лизи, и ее с Нэдом выгонят из графства - но ведь она хочет именно этого?
- Лизи? В чем дело? Я чувствую, что тебя беспокоит что-то еще.
Лизи закусила губу.
- Ты совершенно права. Я была не совсем честна с тобой. Но я дала обещание, которое должна была сдержать.
Джорджи озадаченно на нее посмотрела:
- Если это обещание ставит тебя под угрозу, ты должна еще раз подумать о своей клятве.
Лизи села в кресло. Она оказалась под угрозой с того момента, когда дала обещание Анне, но в то время не понимала этого.
- Джорджи, я пообещала человеку, очень мне дорогому, никогда не разглашать одну тайну. Но это ставит меня в самое неудобное положение, такое положение, которое я и представить себе не могла. Самое худшее - это то, что тайну нужно нарушить.
Джорджи широко раскрыла глаза.
- Я могу только предположить, что ты имеешь в виду Анну, - наконец сказала она. - Что такого ты ей могла пообещать?
Лизи скорчила гримасу.
- Анна получила все, о чем мечтала. Этот секрет навредит ей сейчас так же, как вредит тебе?
- Только если о нем узнают все, - осторожно ответила Лизи.
- Если ты должна поделиться им, чтобы получить совет, я клянусь, что никогда не расскажу, - произнесла Джорджи.
Лизи кивнула. Чувствуя себя ужасно, но зная, что ей больше не к кому обратиться, сказала:
- Анна - мать Нэда.
Джорджи пошатнулась от шока. Она схватилась за спинку кровати, чтобы сохранить равновесие. - Прошу прощения?
Лизи кивнула:
- Я никогда не спала с Тайрелом, и он знает об этом! Если мама с папой поедут в "Адар" и скажут, что я мать его ребенка, он, несомненно, раскроет мою ложь! Поэтому я настаивала на том, что Тайрел станет отрицать, что он отец Нэда. И Рори! Рори видел меня несколько раз в то время, когда я должна быть беременна! Если он узнает, что у меня есть сын, то поймет, что ребенок не мой! Эта фантастическая ложь будет раскрыта! - в волнении воскликнула Лизи.
Джорджи глубоко вздохнула:
- Какая же Анна эгоистка!
Лизи ахнула.
- О, это несправедливо с моей стороны, я знаю. Но посмотри, как ты страдаешь, чтобы Анна была счастлива с Томасом! Это неправильно! Ей всегда доставалось все, что она хотела. Она ни дня в своей жизни не страдала. Ей нужна только улыбка, чтобы завоевать избранника! И она навязывает тебе своего ребенка таким образом?
- Я люблю Нэда, как своего сына, Джорджи. Я захотела заявить, что он мой сын, - это была моя идея, а не Анны! Элеонор пыталась убедить меня поступить иначе, но я полюбила Нэда в тот момент, когда взяла на руки.
- Ты всю жизнь любишь Тайрела, и Анна это знала и все равно переспала с ним! - воскликнула Джорджи.
Лизи закрыла глаза, чувствуя ту же самую боль, как тогда, когда узнала о предательстве Анны. И теперь почувствовала ее вновь…
- У нее всегда были проблемы с моралью! И эта история - тому доказательство! - воскликнула Джорджи.
Лизи покачала головой:
- Давай не будем нападать на Анну. Она очень сожалеет о своей ошибке. И это было всего лишь раз, в ночь на Хеллоуин, когда мы поменялись костюмами.
Она не хотела говорить, что у ее сестры были другие любовники до Тайрела.
Джорджи издала непонятный звук и с недоверием посмотрела на Лизи:
- Она все время была распущенной, не так ли? И мы годы потратили, защищая ее беззаботное поведение. Возможно, нам не стоило так стараться, - с горечью проговорила она.
- Она наша сестра, - напомнила Лизи. - Она меня тоже обидела, но, в конце концов, мы родственники и должны оставаться преданными ей.
- Ты слишком великодушна, Лизи, - уныло сказала Джорджи. - И я не уверена, что на твоем месте повела бы себя точно так же.
- Что мне делать? - в отчаянии спросила Лизи, думая о том унижении, которое испытает завтра. - Мама с папой поедут в "Адар" и расскажут графу с графиней, что я мать ребенка Тайрела. Их ничто не остановит! Я скоро окажусь в самом унизительном положении! Но мы не можем разрушить жизнь Анны. Что же мне делать? - повторила Лизи.
Джорджи села.
- Как это сложно! Ты права. Мы должны защищать Анну. И маму с папой ничто не остановит. Я не вижу выхода. - Она встретилась взглядом с Лизи. - Бедняга. Тайрел будет думать, что ты бессовестная лгунья.
Лизи кивнула.
- Но это нечестно! - воскликнула Джорджи.
- Я не верю, что есть какое-то решение, - сказала Лизи.
- Пока мы не захотим разрушить жизнь Анны.
Сестры посмотрели друг на друга. Джорджи встала.
- Ты слишком добра, Лизи. Может быть, и Тайрел это когда-нибудь поймет.
Лизи сомневалась в этом.
Лизи не спала всю ночь. Сейчас она сидела с родителями в богатой гостиной, сложив руки на коленях и ожидая графа и графиню Адар. Нэд сидел на коленях Рози в соседнем кресле. По приезде Джеральд отдал дворецкому визитную карточку и настоял на том, что должен поговорить с графом.
Лизи знала, что граф отправит дворецкого, придумав какую-нибудь причину, чтобы не спускаться к ним. Но Адар считался очень щедрым и поистине благородным джентльменом. Хоть Джеральд и не вращался в тех же кругах, что и граф, Лидия заявляла, что он состоит в очень дальнем родстве с пасынком графа, Девлином О'Нилом. Очевидно, они оба могли проследить свою генеалогию до Джеральда Фицджеральда, бесславного графа Десмонда, в честь которого назвали отца Лизи. Эта связь и тот факт, что они соседи, придали Лизи уверенность в том, что их примут.
Прозвучали шаги, очевидно, женщина шла в тапочках. Лизи напряглась, когда огромные дубовые двери распахнулись. Дворецкий стоял там вместе с графиней.
Джеральд откашлялся, а Лизи занервничала.
- Миледи, - сказал он. - Я надеялся поговорить с графом.
Графиня кивнула ему с легким недоумением, посмотрев на Рози и Нэда.
- Дорогой мистер Фицджеральд, как вы поживаете? Так мило с вашей стороны приехать в гости. И я рада встрече с вами, но мой муж сейчас очень занят. Уверена, вы слышали, что у нас в доме много гостей.
- Да, конечно, я слышал, - напряженно проговорил Джеральд, его лицо тоже напряглось. - Миледи, боюсь, я должен поговорить с графом. К сожалению, это не визит вежливости. Случилась ужасная несправедливость, и ее может устранить только ваша семья.
Графиня подняла брови. Казалось, она не удивлена; возможно, она подумала, что Джеральд склонен преувеличивать, как его бесславный предок. Или такова была черта ее характера - оставаться спокойной и уравновешенной. Лизи не могла не поразиться великолепным манерам леди - грации и выдержке.
- Несправедливость? Не могу понять, о чем вы говорите. Мне очень жаль, но я не могу прервать лорда в данный момент. Может быть, вы придете в другой раз?
Она мило улыбнулась папе.
- Тогда, я боюсь, мне придется озаботить вас моей шокирующей новостью.
Графиня, казалось, слегка озадачена. Однако она улыбнулась и сказала:
- Мне сесть?
- Думаю, да, - мрачно произнес папа, пододвинув к ней стул.
Ее улыбка исчезла, она села и мельком взглянула на Лизи, которая вспыхнула. Сердце забилось, как дверь на ветру. Словно чувствуя смятение Лизи, графиня тепло ей улыбнулась.
- Пожалуйста, продолжайте, сэр, - проговорила она.
Джеральд посмотрел на Лизи.
- Подойди, Элизабет, - сказал он.
Лизи застыла перед ужасным моментом раскрытия правды. Повинуясь отцу, она подошла и встала рядом с ним. Она старалась не смотреть на графиню, которая изучала ее с нескрываемым любопытством.
- Моя дочь - Элизабет Энн Фицджеральд.
Лизи сделала реверанс; кончики ее пальцев почти коснулись пола, чтобы сохранить равновесие.
- Поднимись, дитя.
Лизи почувствовала, как герцогиня прикоснулась к ее плечу.
Лизи послушалась и встретилась с ней взглядом. В тот момент она знала, что эта женщина может быть только доброй.
- Моя дочь была вдали от дома почти два года, - сухо сказал Джеральд. - Она никогда не говорила нам, почему решила уехать к своей тете в Дублин, и мы верили, что Элеонор вызвала ее. Но Лизи никто не звал. Она уехала, чтобы тайно родить ребенка. Ее ребенок - наш внук.
Графиня уставилась на него, широко раскрыв глаза:
- Прошу прощения?..
- Рози, принеси Нэда, - велел Джеральд.
Он был сейчас пунцовым от волнения.
Лизи обернулась и взяла ребенка на руки, крепко прижала к себе. В тот момент она боялась, что ее выгонят, а Нэда оставят.
- Ваш пасынок, Тайрел, отец этого ребенка, - строго сказал Джеральд.
Лизи закрыла глаза.
- Мне жаль, - прошептала Лизи, обращаясь к графине.
- Я не верю в это, - сказала та. - Мне не нужно еще раз смотреть на вашу дочь, чтобы увидеть, что она приличная девушка. И Тайрел не развратник. Он никогда не повел бы себя так бесчестно.
- Он должен поступить правильно по отношению к моей дочери и своему сыну! - воскликнул Джеральд.
Лизи посмела взглянуть на герцогиню. Их взгляды встретились, и Лизи тут же посмотрела в сторону. Она лгала графине, и это ее очень удручало.
- Опусти ребенка, - сказала графиня.
Хотя она говорила мягко, ее слова прозвучали как приказ, и в этом не было ошибки. Лизи опустила Нэда на пол. Он улыбнулся ей и спросил:
- Мама, гулять? Гулять!
- Позже, - прошептала Лизи.
Графиня недоверчиво уставилась на Нэда. Затем твердо сказала Лизи:
- Мисс Фицджеральд.
Лизи встретилась с ней взглядом.
- Тайрел - отец вашего ребенка?
Лизи глубоко вздохнула. Все, что ей нужно было сделать, - опровергнуть это, но, странно, она не могла. И Лизи кивнула.
- Да, миледи, - сказала она.
Графиня посмотрела на Нэда, который улыбнулся ей и очень требовательно произнес:
- Гулять! Гулять! - и постучал кулачком по подлокотнику кресла, довольный собой.
Графиня вздохнула. Она выглядела потрясенной.
- Я позову лорда, - сказала она.
- Подождите. - Лидия выступила вперед; на ее глазах были слезы. - Можно я скажу?
Графиня кивнула.
Лидия взяла носовой платок из рукава и промокнула глаза.
- Наша Лизи - хорошая девушка, - дрожащим голосом проговорила она. - Мы понятия не имели, когда она поехала в Дублин навестить леди де Берри, что у нее ребенок! Видите ли, миледи, Лизи самая стеснительная из моих дочерей. У нее никогда не было кавалера. В ней нет ничего несовершенного!
Графиня взглянула на Лизи, и та знала, о чем она думает: если у Лизи внебрачный ребенок, то она совсем не хороша.
- Я могу только догадываться, ее соблазнили, - сказала Лидия.
- Мама, нет! - воскликнула Лизи. - Это полностью моя вина!
Казалось, графиню забавляло заявление Лизи.
- Я знаю Тайрела так же хорошо, как своих родных сыновей, - сухо произнесла она, - и Тайрел - джентльмен. Он не мог соблазнить невинную девушку.
- Вы же видите, как Лизи застенчива и скромна? - воскликнула Лидия, ее голос задрожал: - Она не кокетка и не развязная девица! Но он сделал ее такой. Каким-то образом он заставил ее забыть о воспитании! Разумеется, справедливость должна восторжествовать!
- О, мама, пожалуйста, прекрати, - попросила Лизи.
- Да, вы должны прекратить, - предостерегла герцогиня.
И даже Джеральд понял и взял жену за руку. Но Лидия воскликнула:
- Все знают репутацию Лизи! Вам достаточно просто спросить кого-нибудь о моей младшей дочери!
- Я позову графа, - сказала графиня.
Но Лизи не могла вынести еще одного конфликта. Она подбежала к графине, понимая, что должна поговорить с ней сейчас, хотя это не входило в ее планы.
- Пожалуйста, позвольте мне сказать? И затем, когда я закончу, вы поймете, что нет необходимости посылать за графом или Тайрелом.
Графиня была в замешательстве, но затем кивнула.
- Это полностью моя вина, - сказала Лизи, не сводя с нее глаз. - Тайрел не виноват. Я была в костюме… Я люблю его всю жизнь… он флиртовал со мной… всего немного… и я соблазнила его. Он понятия не имел, кто я, и уверена, по моему поведению он решил, что я - опытная куртизанка.
- Лизи! - в гневе воскликнул Джеральд.
- Лизи, - в ужасе эхом повторила Лидия.
- Ты хочешь сказать, что мой сын совершил ошибку? - спросила графиня.
- Да, миледи, я беру всю вину на себя. Нет необходимости беспокоить вашего мужа или пасынка. Не вините Тайрела за то, что случилось. Вините меня - примите мои извинения и позвольте мне отвезти моего сына домой. Я не хотела приезжать сюда сегодня! - Она схватила леди за руку. - Позвольте нам вернуться домой! Я люблю Нэда, я хорошая мать - не беспокойте своего мужа или Тайрела!
Лидия опустилась в кресло и зарыдала. Графиня в полном изумлении посмотрела на Лизи, мягко приподняв ее голову.
- Но ты приехала в мой дом, надеясь на свадьбу.
- Нет, - прошептала Лизи. - Я же не глупа. Я знаю, что Тайрел никогда на мне не женится. На это надеются мои родители, но не я.
- Ты не хочешь замуж за моего сына?
Лизи помедлила, ее сердце готово было разорваться.
- Нет.
Графиня пристально на нее посмотрела. Лизи вспыхнула.
- Не забирайте у меня Нэда, - сказала она. - Пожалуйста. Вы добрая женщина. Я слышала об этом и могу это видеть. Я не хотела приезжать сюда сегодня. Пожалуйста. Позвольте нам уйти - позвольте мне отвезти сына домой.
Графиня высвободила руку.
- Вы останетесь здесь на время.
Лизи стало по-настоящему страшно.
- Я скоро вернусь, - сказала графиня. - Я позову мужа - и сына.
Глава 11
Ужасное унижение
Тайрел де Уоренн остановился на каменной террасе, смотря на обширные газоны и сады за домом в "Адаре". Розы были любимыми цветами его мачехи, и они цвели повсюду, всех сортов, но он их не замечал. Казалось, он не замечал и своего брата Рэкса, сидевшего в железном садовом кресле с напитком в руке. Прозвучал женский смех.
Он быстро проследил за звуком. Несколько дам появились из лабиринта на другой стороне балкона. Одна из них была его невеста.
Тайрела воспитывали в традиции де Уореннов с самого момента рождения. Это было гордое и старое наследование чести, храбрости, верности и долга. Он следующий граф Адар. Его обязанности как наследника всегда были ясны - он один будет ответственным за рост, политическую позицию и финансы семьи и поместья. Он всегда знал, что однажды очень удачно женится, что его брак упрочит положение семьи де Уоренн финансово, политически, социально. Он никогда не ставил под вопрос свою судьбу.
Он хотел себе достойную пару. Как его отец и дед до него, он выполнит свое обязательство с гордостью. Именно он будет обеспечивать своих братьев, сестру и, со временем, родителей; его поступки поддержат или разрушат великое и древнее имя Адар.
Хотя владения его семьи были достаточно большими, они недавно продали прибыльное имение в Англии, чтобы восполнить финансы для будущих поколений. Этого было недостаточно, чтобы гарантировать стабильную состоятельную жизнь его собственных детей и детей его братьев и сестры. Лорд Хэррингтон был только виконтом, получившим титул десять лет назад, он был сказочно богат, сделав свое состояние на промышленном производстве. Женитьба на его дочери обеспечит очень прочное финансовое положение для следующего поколения де Уореннов и даст семье еще одну точку опоры в Британии.
Он смотрел, как приближается женщина, которая скоро станет его женой.
- Значит, у нее нет изъянов, - заметил его брат.
Тайрел развернулся, когда Рэкс встал со скамьи, что было сделать нелегко: у него была одна нога, другую он потерял в Испании во время войны на полуострове весной 1813 года. За героизм Рэксу дали рыцарский орден и имение в Корнуолле. Он провел большую часть последнего года там, в полном уединении. Рэкс был намного ниже Тайрела и намного мускулистее. Однако их черты были похожи; оба темнокожие, с высокими скулами и прямыми носами. В отличие от Тайрела у Рэкса были темно-карие глаза, напоминание о знаменитом предке, Стефане де Уоренне. Сейчас смуглое лицо Рэкса кривилось в язвительной усмешке. Или это был просто отпечаток боли? Тайрел знал, что обрубок правой ноги ужасно беспокоил его; Рэкс жил с болью.
- Я не ожидал, что она будет походить на свой портрет, - спокойно отозвался Тайрел, все еще пристально наблюдая за ней.
На самом деле, портрет, присланный по поводу перспективного брака, вряд ли принадлежал ей. Он ожидал увидеть прыщи, ожирение или крючковатый нос. И был удивлен, когда ему представили очень красивую, привлекательную женщину с мелкими, классическими чертами, светлыми волосами, голубыми глазами и фарфоровой кожей. Многим мужчинам она показалась бы невероятно привлекательной. Он думал, что и ему тоже, если быть строго объективным.
- Она очень красивая, еще красивее, чем ее портрет.
Рэкс проковылял к Тайрелу, опираясь на костыль.
- Но ты, кажется, не слишком доволен. И прошлым вечером ты странно себя вел. На самом деле ты хмурился, сидя у камина. Что-то не так? Я думал, ты будешь доволен - она, видимо, достаточно хороша в постели и родит тебе красивых сыновей и хорошеньких дочерей.
Прошлым вечером он выпил бутылку бренди. И сразу же вспомнил причину своих раздумий. У нее были серые глаза и растрепанные волосы.
- Я доволен. С чего мне быть недовольным моим браком? - Он оставался спокойным. - Я достаточно долго ждал этого дня. Леди Бланш прекрасна, а ее отец - лорд Хэррингтон. Конечно же я доволен.
Рэкс смотрел на него. Тайрел внезапно осознал, что совсем не испытывает эмоций, кроме как те, что его свадьба наконец состоится. Казалось, радость его покидает.
Он был сбит с толку своим преследованием Элизабет Фицджеральд, и знал это. И может быть, поэтому удовольствие и радость покидали его сейчас. Но он не позволит никому и ничему поставить под угрозу свое будущее - ни себе, ни сероглазой женщине, которую он просто не мог понять.
Тайрел отвернулся от своей приближающейся невесты. Элизабет Фицджеральд казалась милой и невинной, хорошо воспитанной и правильной, но это была ложь. Он не мог игнорировать факты? Она вернулась домой с ребенком от другого мужчины, рожденным вне брака.