Она мечтала оказаться в объятиях Тайрела всю жизнь, но никогда не ожидала, что ее мечты хотя бы частично исполнятся. Менее получаса назад он поцеловал ее, и она почти упала в обморок от полного удовольствия, чувственного наслаждения. Она приложила руки к пылающим щекам. Не стоило отрицать, что она теперь невероятно страстная женщина, желающая оказаться в его руках снова. Но боже, могла ли она действительно стать любовницей? Как это с ней случилось?
Лизи резко села, пытаясь разобраться в своем смятении. Даже если ее и считали теперь порочной, она знала разницу между правильным и неправильным. Плотская интрига была неправильной. Свадьба была правильной. Но разве это имело значение, когда все думали, что она почти проститутка? Разве это имело значение, когда Тайрел готов дать ее сыну свое имя?
Лизи глубоко вздохнула. В каком-то смысле он шантажировал ее, но такое положение было лучшим для Нэда. Это оскорбительно для ее семьи, она знала, но ей нужно было только дотронуться руками до своих пылающих щек, чтобы понять: обратного пути нет. Тайрел ясно выразил свои намерения. Даже если бы она решила забрать Нэда и уехать, он бы не позволил.
Лизи призналась себе, что не хочет уезжать. Скоро, очень скоро она станет любовницей Тайрела.
Оставалась еще одна проблема. Поймет ли он, что она девственница, когда они окажутся в постели? Она знала достаточно о любви, чтобы быть уверенной, что такой мужчина, как Тайрел, поймет разницу между куртизанкой и невинной девушкой. Ей нужно как-то скрыть от него свою невинность.
Ее сердце продолжало бешено биться, хотя она начинала чувствовать головокружение. Лизи посмотрела на огромную кровать в спальне. Она с трудом могла ждать, пока он придет к ней, - у нее никогда так не ныло тело, она никогда не чувствовала себя такой опустошенной. Сколько времени ей понадобится, чтобы придумать план с целью обмануть его, чтобы он не понял, что она не мать Нэда?
Она слышала, что в первый раз больно и идет кровь. Боль можно проигнорировать, кровь смыть. Сможет ли она напоить его вином, чтобы он не подозревал, что это у нее в первый раз? Может ли она раздобыть немного сонного зелья? Если он будет слегка опьянен, то конечно же не заметит ее невинность.
Она попросит вина, в возбуждении подумала она, и добавит туда травы, валерианы. В каждой кладовке с лекарствами она есть, в большинстве кухонь.
Лизи взглянула вновь на кровать под балдахином. Края были из золотой парчи, изнанка - светло-голубого цвета. Большие золотые подушки с кисточками лежали у изголовья кровати. Вышивка была фантастической, края были такого же золотистого цвета, как и занавески в спальне. Не в силах сдержаться, Лизи подошла к кровати и отдернула покрывало. Как она и ожидала, простыни были шелковые. Она погладила их, и все ее тело вспыхнуло.
- Я не могу ждать, пока взойдет луна, - мягко сказал Тайрел де Уоренн, - и вы, очевидно, тоже.
Лизи обернулась.
Он стоял в дверях спальни, прислонившись плечом к дверному косяку. Его улыбка была добродушной, но в блеске темно-голубых глаз не было ничего небрежного.
Его намерение было таким ясным, что Лизи закачалась от прилива возбуждения, но ей удалось подумать о том, что у нее не было ни вина, ни валерианы, а ей они крайне нужны, так как она должна обмануть его.
- Милорд, - прошептала она, - не ожидала ничего такого.
Не отводя взгляда от него, она обвела рукой комнату.
- Как я говорил, у вас будет все, как у моей любовницы. Я так понимаю, вам нравится мой выбор комнат?
Ей удалось кивнуть. Он стоял в двадцати футах от нее, но его присутствие было таким твердым и горячим, что она могла чувствовать его упрямое в своей силе желание.
- Тогда я рад, - промурлыкал он, приближаясь к ней длинными медленными шагами.
Каждая часть ее тела была напряжена в ожидании. Огонь забурлил в ее венах, хотя он еще даже не прикоснулся к ней.
- Графиня скоро вернется, - произнесла она.
Он застыл перед ней и крепко обнял.
- Дверь заперта.
Трудно было думать о чем-то, когда его крепкие бедра упирались в ее мягкое тело, и она не хотела ничего большего, чем поцелуй. Лизи не могла говорить или двигаться, она чувствовала себя так, словно ее сердце вот-вот выскочит из груди. Тайрел медленно улыбнулся и прикоснулся к ее лицу рукой.
- Я нахожу тебя очень красивой, - небрежно произнес он.
Лизи знала, что он действительно так считает, хотя в ней не было ничего красивого.
- А вы самый красивый мужчина, который мне когда-либо нравился, - пылко ответила она.
Он с удивлением посмотрел на нее, затем в его глазах заиграл смех.
- Тогда нужно ли нам обмениваться похвалами и лестью? - мягко спросил он, ведя кончиком пальца по ее щеке вокруг рта, где он застыл.
От такого прикосновения она загорелась и не могла дышать.
Он знал это, потому что улыбнулся и повел пальцем ниже, по ее шее.
- Твой пульс бьется со скоростью взмаха крыльев птицы, Элизабет, - мягко сказал он.
И повел твердым кончиком пальца ниже, по открытой части ее груди.
Лизи услышала, как стонет.
Его взгляд задержался на кружевном крае ее корсета, с которым он играл; сейчас она хотела натянуть его до лица. Лизи посмотрела в его томные глаза и услышала, как он говорит:
- Я хочу, чтобы ты разделась.
Лизи удалось понять, что он сказал, и она поразилась этой просьбе, но все же, странно, она была в приподнятом настроении, а не в испуге. Он улыбнулся и прошептал, оттягивая край ее корсета ниже:
- Я хочу восхищаться каждым дюймом твоего тела. Я почему-то знал, что ты будешь не против.
Ее платье разорвалось. На свет показалась белоснежная сорочка, едва прикрывавшая грудь. Его рука застыла.
Затем, очень осторожно, он сжал ее грудь рукой. Лизи не могла отвести взгляд. Он резко вздохнул, и его пальцы проскользнули под ее сорочку к твердому, горячему соску.
Лизи закусила губу, чтобы не застонать, но, несмотря на это, не смогла сдержаться.
Он ласкал сосок снова и снова, дыша резко и отрывисто, а затем взял его в рот.
Лизи прильнула к его плечам, перебирая его кудри, пока он целовал и покусывал ее. Его зубы доставляли ей боль, но в то же время и удовольствие, и прежде, чем успела опомниться, она уже дышала тяжело, неконтролируемо, а сладостное напряжение между ног достигло невероятной силы.
- Не останавливайтесь, - попросила она.
- Я никогда не остановлюсь, - сказал он, поднял ее на руки и быстро положил на кровать.
Лизи, близкая к развязке, посмотрела на его искаженное желанием лицо. Не в силах себя сдерживать, она обхватила его голову и притянула к себе, ища его губы своими губами. Он испустил резкий, отрывистый звук. Лизи было все равно, она хотела ощутить Тайрела на вкус. Разочарованная его замешательством, она укусила его и снова поцеловала.
- О нет! - в небрежном удивлении проговорил он, оторвался от ее губ, прижал свое бедро к ее животу - это движение позволило ей заметить степень его возбуждения.
Он разорвал ее платье пополам и улыбнулся ей.
Лизи застыла, пораженная.
Его глаза потемнели, от брови потекла тонкая струйка пота. Он сжал грудь и начал ее мягко, без спешки гладить, хотя его челюсть дрожала, а виски пульсировали.
- Ты напоминаешь мне Венеру Боттичелли, - прошептал он, - и очень скоро я окажусь внутри тебя.
Их взгляды встретились. Ощущая на себе его руки, она попросила, как просила раньше:
- Поторопитесь, милорд, поторопитесь, поторопитесь сейчас, пока не поздно!
Он наклонился поцеловать ее, его язык глубоко проник в ее рот.
Разгоряченная Лизи изогнулась, тщетно попыталась прикоснуться к нему. Она заплакала от отчаяния и желания.
- Моя милая, - прошептал он, поднимая ее нижние юбки.
Она не видела, что он делает, но всхлипнула:
- Да поторопитесь же!
Он стал быстро ласкать ее ладонью.
Лизи широко раскрыла глаза, и их взгляды встретились.
Его лицо выражало дикое удовлетворение. Но Лизи больше не видела его - ее возбуждение стремительно нарастало. Наконец напряжение ушло, и Лизи почувствовала, словно взрывается, и закричала, потому что ее стремительно куда-то уносило.
Когда Лизи наконец вернулась на землю, она, тяжело дыша, лежала на огромной кровати с балдахином, которая ей не принадлежала, ее платье было разорвано пополам, юбки задраны до талии, а Тайрел расстегивал рубашку; его лицо напряглось от желания и страсти.
Лизи пришлось закрыть глаза; она все еще была не в состоянии восстановить ровное дыхание.
- Ты всегда такая или это только для меня? - сухо поинтересовался он.
Она не поняла, что он имеет в виду.
- Прошу прощения?..
- Ты слышала меня! - воскликнул он и припал к ее рту, глубоко просунув язык.
Поцелуй был таким долгим, что у Лизи снова закружилась голова от желания. Он навис над ней и небрежно сказал:
- Я знал, что так будет.
Лизи не могла понять его - не сейчас, не при таких обстоятельствах.
Он наклонил голову, но на этот раз не поцеловал ее.
- Я буду целовать каждый дюйм твоего тела, Элизабет. Я не собираюсь торопиться. Я возьму все, что хочу. А то, что я хочу от тебя взамен, достаточно просто, - твердо произнес он. - Я хочу всю страсть, что у тебя есть, а потом еще, чтобы больше никому - включая отца Нэда - ничего не досталось.
До нее с трудом доходило сказанное: его бедра были между ее, и в ней пульсировало новое желание. Она просто смотрела на него, думая, сколько раз он может доставить ей удовольствие, если займется с ней любовью так, как описал.
- Да, - только и удалось сказать ей.
Его глаза заблестели.
- Итак, ты наконец-то согласилась со мной, - довольный, сказал он.
И он в этот момент был так похож на Нэда!
Лизи словно окатили холодной водой. Она попыталась сесть.
- Я еще не закончил с тобой, - предупредил он, не давая ей встать.
- Ваша матушка придет в любой момент! Вы хотите, чтобы она застала нас врасплох? Есть же вечер, милорд!
Его рот сжался, он сжал ее плечи, чтобы она не могла двигаться. Тело Лизи предало ее, взрываясь возбуждением. Он мог с легкостью сделать с ней то, что хотел; она была в таком уязвимом положении. Казалось, он угадал ее мысли, поскольку его глаза потемнели.
- Мы хорошо подходим друг другу, ты и я, - пробормотал он. - И я невероятно искушен.
Лизи готова была упасть в обморок. Внезапно все потеряло смысл, кроме любви.
Раздался стук в дверь гостиной.
Тайрел среагировал быстрее, чем Лизи смогла услышать стук, спрыгнув с кровати и застегивая рубашку, почти одновременно. Он поднял сюртук, который валялся на полу, повернулся и хмуро сказал:
- Я порвал твое платье.
Лизи села, опустив юбки и пытаясь стянуть вместе части корсета, встревоженная.
- Это графиня с Нэдом! Что мне делать?
- Я скажу ей, что ты отдыхаешь, - быстро произнес Тайрел. - Я уже отправил слугу в Рейвен-Холл за твоими вещами, но тебе придется подождать здесь, пока не привезут твои чемоданы, прежде чем у тебя будет подходящее платье.
- На это могут уйти часы, - прошептала Лизи. - Что, если графиня позовет меня вниз?
- Я попрошу, чтобы тебя не беспокоили, - успокоил он, окинув ее вожделеющим взглядом.
Лизи отвела взгляд, вспомнив все и подумав о том, что они сделали, что он, по его словам, скоро сделает. Она почувствовала тянущую пустоту внутри, она так сильно, до боли его хотела!
- Я куплю тебе новое платье, - произнес Тайрел и помедлил.
Лизи посмотрела на него:
- Милорд?
- Я сделал тебе больно? - резко спросил он.
Лизи была удивлена.
- Нет. Вы… - Она замолчала, краснея, вновь опустила глаза, понимая, что улыбается, и прошептала: - Было очень приятно, в самом деле.
- Я приду к тебе сегодня ночью.
Тайрел кивнул ей и вышел, закрыв за собой дверь.
Все еще стягивая свой разорванный корсет, Лизи позволила себе улыбнуться. Ее охватило ликование.
Теперь Тайрел де Уоренн ее любовник. Это слишком хорошо, чтобы быть правдой.
Глава 13
Первые впечатления
- Мисс Фицджеральд, я не знаю, следует ли нам быть здесь, - сказала Рози.
Ее лицо побледнело, и веснушки ярче проступали на коже.
Было нелегко найти кухню, занимавшую целое крыло дома и спрятанную в пыльной его части. Лизи, Нэд и Рози остановились у входа в большую комнату. Лизи поразил размер кухни. Она стояла перед четырьмя главными отсеками, где персонал готовил тщательно обдуманное блюдо. В одном отсеке было две большие и четыре маленькие духовки, у смежной стены стояло четыре плиты. Под окнами, из которых были видны амбары и конюшни, а также холмы с овцами и коровами, расположилось полдюжины раковин. С потолков свисали кастрюли и сковородки, а также пучки всевозможных трав. Лизи с унынием поняла, что найти валериану будет не просто.
Внезапно разговор, оживленный и эмоциональный, стал стихать. Лизи поняла, что их заметили и повернулась к ним.
Из самого дальнего конца комнаты пришла женщина, одетая в черное платье и белый фартук. Она подошла к ним, оценив взглядом стиль одежды Лизи. Поняв, что она леди, сделала реверанс:
- Я могу вам помочь, мисс?
Чемоданы Лизи привезли час назад, и она переоделась в кремовое платье, с розовым и зеленым узорами. Лизи улыбнулась женщине средних лет:
- Здравствуйте. Я мисс Фицджеральд, и мы недавно приехали в дом. Я плохо спала и хотела бы сделать себе успокоительное.
- Да, меня предупредили о вашем приезде. Я мисс Хинд, экономка. Буду счастлива сделать успокаивающее зелье для вас, мисс Фицджеральд. Пожалуйста, позвольте мне.
- Это было бы великолепно, - ответила Лизи, удивленная, как легко все оказалось.
Она не могла смотреть на экономку, так как была поражена режимом работы кухни. У стойки несколько служанок готовили целых лососей для жарки. Лизи насчитала две дюжины рыб. У другой стойки она увидела кусочки говядины, разделанной и жарящейся на сковородке. Была также дюжина фаршированных корнуолльских кур. Мальчики лущили горох и резали морковку и картошку, а группа парней постарше раскатывала тесто для пирогов с начинкой. Коренастый мужчина в форме шеф-повара стоял за последней группой, уперев руки в бока. Однако он повернул голову и смотрел на Лизи.
- Что вам нужно? - спросила мисс Хинд.
Лизи вновь обратила внимание на седовласую экономку.
- Просто немного выжатой валерианы, - ответила она. - Мне бы также хотелось немного красного вина к себе в комнату, пожалуйста, так как это помогает мне заснуть.
- Конечно. Вам что-нибудь нужно для ребенка?
- Немного фруктов было бы великолепно, так как Нэд обожает фрукты. Если это вас не затруднит.
- Конечно же нет.
Лизи не могла удержаться и прошла мимо экономки, остановившись рядом с мужчиной в форме шеф-повара.
- Вы готовите яблочные пироги? - спросила она.
- Графиня обожает все с яблоками, - ответил мужчина.
- Вы пекли ей пирог с яблочной начинкой?
- Конечно, - в легком негодовании произнес он.
Лизи улыбнулась и сказала:
- Я люблю печь. Могу ли я сделать пирог с начинкой для леди Адар? Она так добра ко мне!
Казалось, мужчина очень удивлен ее просьбой, и он помедлил, широко раскрыв глаза.
- Вы гостья, - наконец проговорил он. - Я не уверен, что это будет уместно, мисс.
Лизи сейчас поглотила идея приготовить для графини самый лучший пирог с начинкой.
- Мне также сказали, что любое мое желание будет выполнено, - произнесла она. - И мне очень нужно испечь пирог с яблочной начинкой.
Теперь все в комнате смотрели на них, и мисс Хинд подошла к ним, выглядя беспомощной и взволнованной.
Шеф-повар пожал плечами, выглядя так же беспомощно.
- Но я очень надеюсь, вы знаете, что делаете, - наконец сказал он.
- О, я знаю! - воскликнула Лизи, подбежав к столу. - Можно? - спросила она прыщавого парня, глазевшего на нее.
Он кивнул, густо покраснев.
Лизи потрогала кусочек теста. Ей не понравилось, как оно чувствовалось под пальцами.
- Джимми раскатает для вас тесто! - воскликнул шеф-повар.
Лизи решительно улыбнулась, пройдя мимо группы мальчиков к мешку с мукой.
- Никто не делает яблочный пирог более деликатным, чем я, - проговорила она через плечо. - Я должна сделать пирог сама и боюсь, что мне придется начать сначала.
За ее спиной звучал шепот удивления, но Лизи было все равно. Напевая, она насыпала немного муки на стол и принялась за работу.
Лизи прошла по холлу, соединяющему кухню с тем крылом дома, где были ее комнаты. Рози осталась на кухне, где она обедала с персоналом, а Лизи держала Нэда за руку, медленно идя, чтобы он мог успевать, шагая рядом с ней.
Внезапно она остановилась. Гостиная, мимо которой она только что прошла, содержала в себе фортепьяно, клавесин и виолончель, и она была уверена, что никогда еще не видела более красивой лиловой комнаты с тремя рядами позолоченных стульев. Или видела?
- Мама? - спросил Нэд, на его носу была мука.
Был только один поворот, подумала она. Она пошла направо, а не налево, и он должен привести ее обратно к гостевому крылу дома.
Она улыбнулась Нэду, вытерев его нос кончиком пальца.
- Мы с тобой неряхи, - мягко, счастливо сказала она.
Он помогал ей делать пироги, и это невероятно нравилось ему. Он был весь в муке, но и она тоже. На его рубашке также было пятно от шоколада, так как повар дал ему небольшой кусочек пирога, оставшегося с прошлого ужина.
- Мы не могли потеряться, - сказала она сыну. Она не хотела обращаться ни к кому из членов семьи - не сейчас, когда она в таком виде. - Давай, милый, пойдем смело вперед и посмотрим, что там за неизвестная территория.
Она решила, что облегчит ситуацию. Она взяла Нэда за руку и двинулась вперед, но заметила обутую в ботинок мужскую ногу.
Она подпрыгнула, подняла взгляд и увидела пару очень темных глаз на лице, до боли знакомом. Лизи выдохнула, отступив, думая, что это Тайрел, а затем поняла, что стоит перед его братом, Рэксом.
Он опирался на костыль, так как его правая нога представляла обрубок, брючина над которым была зашита. Взгляд его темных глаз был очень пристальным и слишком откровенным для хороших манер. Теперь она рассмотрела, что они карие, не голубые. Он был намного мускулистее Тайрела, что казалось почти невозможным.
Он посмотрел на нее, затем на Нэда в напряженном молчании.
Лизи улыбнулась; он не улыбнулся в ответ. Вместо этого он очень внимательно посмотрел на нее сверху вниз.
Лизи была слишком подавлена, чтобы чувствовать унижение. Его взгляд был не пренебрежительный или сексуальный, он был холодный и беспристрастный, подумала она с долей волнения.
Она не знала, что он в "Адаре". Она слышала о его несчастной ране при сражении, она также слышала, что ему присвоили звание рыцаря и сейчас он проживает в Корнуолле, где ему дал поместья принц-регент.
- Добрый день, - наконец сказал он. - Мисс Фицджеральд, я полагаю?
Лизи с трудом оправилась от своего удивления. Она сделала реверанс.