– Вы? А что вы знаете о франчайзинге или об открытии новых предприятий?
– Э… ничего. Но мне кажется, что это отличная идея; если вам нужна финансовая поддержка… – неужели я пытаюсь отделаться от нее деньгами, пронеслось у него в голове, – буду счастлив ее вам предоставить.
– Мы едва знакомы. Почему вы с такой готовностью предлагаете помощь? И как вы можете себе это позволить?
– Я один из Маккена. В нашей семье есть деньги. Я унаследовал приличное состояние после смерти родителей, да и мои дед с бабкой оказались удачливыми инвесторами. Даже после оплаты медицинского образования и покупки практики у меня осталось достаточно средств. – Броди подался вперед, пытаясь подобрать убедительные аргументы. – Я пробовал ваши кексы и шоколад. Они стоят того, чтобы поддержать ваш бизнес.
– Я ценю ваше предложение, но…
– Но что?
– Я пока не готова ни к расширению, ни к любым другим серьезным изменениям. – Она по-прежнему вертела в руке вилку. – Может быть, в будущем. – Кейт посмотрела Броди в глаза. – Во мне живет страх неизвестности, понимаете? Эндрю сначала прыгал, а потом оборачивался. Я не такая. Мой принцип – семь раз отмерь, один раз отрежь. Я ведомый, а не ведущий, – тихо закончила Кейт.
Броди рассматривал Кейт. Они с братом очень похожи: оба темноволосые, зеленоглазые, с высокими скулами. Эндрю был повыше ростом и сильно загорел за время службы.
Какая-то часть Броди бежала от этих воспоминаний, он хотел бы навсегда вычеркнуть из памяти все, что с ним случилось в Афганистане. Но это было бы трусостью и малодушием. Он не хотел выбирать такой путь.
– Я тоже раньше боялся неизвестного. Но первая волонтерская миссия излечила меня от этого страха, – признался Броди.
– Как это? – заинтересовалась Кейт.
– Ты оказываешься в новом месте, с новой командой и новым оборудованием. Ты либо тонешь, либо плывешь. Если ты идешь ко дну, страдают другие люди. И я поплыл, преодолев все свои страхи и сомнения, что я недостаточно опытный врач.
Но хороший ли он врач на самом деле? Да, он помогал людям в Алабаме, на Аляске, в Коста-Рике и здесь, в Ньютоне. А вот в самый критический момент там, в Афганистане, он сделал все возможное, но не спас Эндрю.
В медицинском институте им неоднократно повторяли, что пациенты иногда умирают. Броди сотни раз прокручивал в уме ситуацию с Эндрю, спрашивая себя, все ли он сделала для его спасения. Как бы то ни было, Эндрю уже не вернешь.
– То, как вы относитесь к своим пациентам, и ваши волонтерские поездки доказывает, что вы смелый человек.
– Не знаю. Это ведь моя работа, и я стараюсь делать ее хорошо. – Найдет ли он в себе силы отправиться в очередную волонтерскую миссию? Или будет сожалеть о совершенной ошибке всю оставшуюся жизнь?
– Моя семья всегда занималась благотворительностью. Но одно дело пожертвовать на приют для сирот или для бездомных животных, и совсем другое – отправиться в зону конфликта на другом конце света спасать человеческие жизни. Это достойно восхищения.
– Я не единственный врач-волонтер, есть и храбрее меня, – возразил Броди.
– Но вы ведь еще и на скорой работали, – улыбнулась Кейт. – Это тоже смелость.
Броди совсем не хотелось говорить о себе. Он пришел выполнить обещание и должен это сделать.
– Воплотить мечту в жизнь – это тоже смелость. Откройте новую кондитерскую. Мое предложение о финансовой поддержке остается в силе. Обращайтесь в любой момент.
– Но вы едва меня знаете, – снова повторила Кейт.
– Я знаю достаточно, чтобы считать вашу кондитерскую прекрасной инвестицией.
– Спасибо, – смущенно сказала Кейт. – Я дам вам знать, если решусь на расширение.
В интонации Кейт было ничуть не больше энтузиазма, чем в начале их разговора.
Ресторан наполнялся посетителями. За столиками были слышны смех и разговоры, звон бокалов, стук ножей и вилок. Официанты в черной униформе бесшумно сновали между столиками, обслуживая клиентов.
– Я забыл купить еще шоколада для бабушки. Она просила особенно поблагодарить вас за шоколадные листья из корзинки. – Броди переменил тему на более нейтральную. – Они выглядели такими естественными, что бабушке было жалко их есть.
Кейт еще больше смутилась.
– Спасибо большое.
– Не смущайтесь вы так, Кейт. Ваша работа действительно превосходна, сразу чувствуется, что вы любите свое дело.
– Я не привыкла быть главной. Долгие годы я пекла на кухне. Сначала Нора была лицом кондитерской, потом Эндрю, а сейчас вот…
– Настала ваша очередь, – закончил за нее Броди. – Вы отличная реклама вашей продукции, такая же нежная и сладкая. – Слова вырвались помимо его воли.
– Если вы продолжите в том же духе, доктор Маккена, я никогда не перестану краснеть, – улыбнулась Кейт, взяв из корзинки хлебную палочку.
– Я бы не возражал. – Черт побери, неужели он с ней заигрывает? Он откашлялся и вернулся к главной теме разговора.
– Так вам действительно нравится ваша работа?
– Да, кроме тех дней, когда у меня гора заказов и ни одного помощника. – Она взглянула на часы. – Боже мой, я чуть не забыла, что у меня сегодня вечерняя доставка. – Кейт отодвинула тарелку, торопливо поднимаясь из-за стола. – Спасибо за ужин, мне действительно пора.
Броди тоже поднялся, и, положив на стол несколько купюр, сказал:
– Позвольте проводить вас.
– Здесь недалеко. Я сама прекрасно доберусь.
– Джентльмен всегда провожает леди, – так учил меня мой дедушка.
– Хм, джентльмен, – хитро взглянула на него Кейт, – что ж, не станем его разочаровывать. – Они вышли в дождь и быстро зашагали к кондитерской.
– Вы и доставкой сами занимаетесь? – спросил Броди, приноравливаясь к ее шагу.
– Днем это делают бабушка с дедушкой. Им нравится быть полезными и обслуживать постоянных клиентов. Но дедушке тяжело водить ночью, поэтому вечерние доставки на мне. Иногда после целого дня работы у плиты мне это тяжеловато.
– Вам явно нужен не один помощник, а целая армия.
Кейт рассмеялась.
– Согласна. Как только Джоан вернется, я постараюсь найти время, чтобы разместить объявление и проинтервьюировать соискателей. Так дальше работать нельзя.
Они подошли к кондитерской. Кейт открыла дверь, и они прошли внутрь. Броди оставил мокрый зонт в подставке у двери. Кейт повернулась к нему.
– Спасибо, что проводили.
– Не за что.
– И еще раз извините, что не смогла выполнить ваш заказ. У меня правда слишком много заказов. А я одна. – Кейт шутливо подняла вверх руки.
– Вы могли бы нанять временную помощницу. Я всегда так делаю, когда запарка или медсестра в отпуске.
Кейт отмела это предложение.
– Найти квалифицированного кондитера на такой короткий срок практически нереально. Поиск займет больше времени, чем сама работа. А сейчас у меня и без того дефицит времени.
Кейт напомнила Броди его самого в студенческие времена, когда он хватался за все подряд и хотел, чтобы сутки длились не двадцать четыре часа, а хотя бы тридцать.
– Как вам удается выполнять столько заказов, доставку, административную работу?
– Я очень много работаю. Пеку обычно после закрытия магазина. Иногда почти всю ночь. – Кейт пожала плечами. – Я привыкла. Мне не впервой. Справлялась раньше, справлюсь и сейчас.
Броди заметил тени под глазами и напряжение в лице Кейт. На ее плечах слишком большой груз ответственности. Броди вспомнил, как в ту страшную ночь, незадолго до своего ухода, Эндрю рассказывал ему, что Кейт буквально жертвовала собой ради кондитерской. Она не ходила на свидания, не встречалась с друзьями, откладывала отпуск, и все ради процветания магазина.
Броди и сам видел, что Кейт работает на износ.
– Что, если я вам помогу?
– Вы? Каким образом? – удивилась Кейт, включая свет. – Не вы ли говорили про свои руки-крюки на кухне?
– Ну я мог бы отмерять муку, сахар или что там еще? – с отчаянием сказал он. Потребность реально помочь Кейт захлестнула его с головой. Разве покупку корзинки с шоколадом можно считать настоящей помощью? Она отказалась от финансовой поддержки, сам он не мог купить ей новый магазин из-за нехватки опыта в этом деле. Может, хоть на кухне он ей поможет.
Броди последовал за Кейт в подсобное помещение.
– Если я могу измерить температуру пациенту, то смогу и кексы поставить в духовку. У меня не самый красивый в мире почерк, – при этих словах Кейт рассмеялась, – но я смогу украсить кексы цветами.
– Я ценю ваше предложение, но уверена, что у вас и в клинике дел хватает. Я справлюсь. – Она сняла со стены бланк с заказом и перечитала его. Тот самый заказ, который нужно сегодня доставить. Ей придется отправиться одной, ночью, и неизвестно, безопасное ли это место.
А потом ей предстоит простоять у плиты почти всю ночь, чтобы выполнить все заказы. Броди увидел в дальнем углу подсобки мешки с мукой и сахаром, бочонки с помадкой. Огромная нагрузка для одного человека, не оправившегося от недавней потери.
Броди вновь захотелось уйти. Рано или поздно разговор об Эндрю возникнет. Как долго он сможет скрывать истинную причину своего появления в кондитерской?
"Обещайте мне", – прозвучал у него в голове голос Эндрю.
Если он оставит ее здесь одну бороться со всеми заказами, Эндрю его не одобрил бы.
Позже, когда она немного окрепнет морально и физически, он расскажет ей, зачем пришел в тот день в кондитерскую. Эндрю предупредил Броди, что Кейт только с виду крутая, а внутри она очень хрупкая и ранимая, и попросил Броди не говорить ей правду. Броди подозревал, что Эндрю даже на смертном одре сделал то, что делал всю жизнь, – защищал любимую сестру.
Теперь он возложил эту миссию на Броди. Сейчас Кейт действительно нуждалась в помощи. Броди подошел ближе.
– Позвольте помочь вам хотя бы с доставкой, а там посмотрим, может, я и на кухне на что сгожусь.
– Не знаю. Я… – Кейт колебалась.
– Это всего несколько дней, вы сами сказали. Я поработаю бесплатно. И мы с вами испечем свадебный торт для моего брата, а я прослыву героем дня на его свадьбе, – Броди улыбнулся. – Пожалуйста, позвольте вам помочь. Мне это необходимо.
– Зачем? – Зеленые глаза пристально смотрели на Броди.
– Ну вам же нужна помощь. А мне будет чем заняться ночами.
– Почему? – продолжала настаивать Кейт.
Он мог бы отделаться легкомысленным ответом, типа того, что ему одиноко и скучно или что он трудоголик, но его взгляд непроизвольно упал на статью о потере брата, прикрепленную к стене любящей сестрой. Сердце Броди дрогнуло, и он ответил близко к истине:
– Я сейчас пытаюсь решить одну проблему. Мне нужно отвлечься, чтобы потом на свежую голову сделать все наилучшим образом.
Кейт помолчала.
– Хорошо, начнем с доставки, – согласилась она, указав на стопку коробок на прилавке. Заказ нужно доставить на корпоративную вечеринку.
– О’кей, – Броди подхватил коробки и последовал за Кейт к фургончику, припаркованному у запасного выхода. Ярко-розовая надпись "Сладости от Норы" светилась на белом фоне по бокам фургона. Кейт открыла боковую дверцу, и Броди поставил коробки на полки.
Кейт села на место водителя, а Броди занял пассажирское место рядом.
– Должна предупредить, что место, куда мы едем, довольно… шумное.
– Шумное? – удивился Броди. – В нашем тишайшем Ньютоне?
– Ну да, сами увидите. – ответила Кейт, трогаясь с места. Броди любовался профилем Кейт. Отблеск уличных фонарей придавал ее лицу особую утонченность.
Они направились вниз по ухабистой улочке. Кейт вела фургон осторожно, следя за дорогой и за коробками на полках у нее за спиной. Броди молчал, не мешая ей сосредоточиться на дороге. Несколько поворотов, и они подъехали к пансиону для пожилых "Голден Эйдж".
– Шумный пансион? – в удивлении приподнял брови Броди.
Кейт лишь улыбнулась в ответ. Выйдя из машины, она открыла боковую дверцу.
– Надеюсь, на вас танцевальные туфли? – неожиданно спросила Кейт.
– Какие туфли? Зачем? – недоумевал Броди.
Но Кейт ничего не объяснила. Он подхватил несколько коробок и последовал за ней внутрь. Из фойе доносились звуки зажигательного джаза. Никаких старомодных интерьеров. Мебель в сливочно-бордовой гамме, светлый дубовый пол и современная люстра, заливающая зал теплым светом. Миниатюрная седоволосая дама поспешила навстречу Кейт.
– Я так рада тебя видеть. Обитатели начали проявлять нетерпение. – Она с улыбкой пожала Кейт руку. – Спасибо, что выручила нас и на этот раз. Ты просто ангел.
Кейт приподняла коробки.
– Ангел с десертом спешит на помощь. Всегда счастлива вам услужить, миссис Уайт.
Пожилая дама отмахнулась от последних слов.
– Когда меня величают миссис Уайт, я себя чувствую старше моей бабушки. Зови меня Табита, Кейт, и мое сердце всегда будет молодым.
Кейт рассмеялась.
– Конечно, Табита. И как только я могла забыть об этом.
– Наверное, стареешь, дорогая, – с ласковой насмешкой сказала Табита.
Она сделала им знак следовать за ней.
Крутящийся диско-шар, переливаясь всеми цветами радуги, освещал танцзал. У стен стояли мягкие диванчики, но на них мало кто сидел. Пожилые люди танцевали под джазовые композиции группами, парами, в одиночку, некоторые с палками или ходунками в качестве партнера. У дальней стены стоял фуршетный стол с закусками, напитками и свободным местом для десерта.
Высокий пожилой джентльмен с копной белоснежных волос и пронзительными голубыми глазами подошел к Кейт, как только она появилась в зале.
– Мисс Кейт, вы подарите мне обещанный танец?
– Конечно, мистер Робертс, – приподнявшись на цыпочки, Кейт поцеловала его в щеку. – Вот только разложу десерт и буду готова для танго.
– Рад это слышать. А вы, я вижу, и для миссис Уильямс привели партнера. – Он кивнул в сторону Броди. Не знал, что у вас есть еще один брат.
– Это не брат.
– Неужели жених? – улыбнулся мистер Робертс, подмигнув Броди. – Это же здорово, мисс Кейт. Вы заслуживаете мужчину, который будет вас боготворить. – Он посмотрел на Броди. – Вы ведь именно так будете относиться к нашей Кейт?
Броди растерялся, не зная, что ответить. Кейт пришла на выручку.
– Это не жених, просто друг.
Друг. Неужели он хочет большего? Броди хотел помочь Кейт, а не стать ее бойфрендом.
Тем не менее мысль о том, чтобы остаться с Кейт просто друзьями, разочаровала его. В нем закипела борьба между долгом и желанием. Он выбрал первое. Помочь Кейт в трудную минуту, удостовериться, что она вновь на плаву, счастлива и спокойна, и вернуться к своей прежней жизни. Ни больше ни меньше.
– Где твои глаза, парень, – опять подмигнул ему мистер Робертс. – Это не девушка, а клад. Будь я лет на пятьдесят моложе, сам бы на ней женился.
– Вы неисправимый сердцеед, мистер Робертс, – сказала Кейт.
– Это помогает мне оставаться молодым и держать всех дам в ожидании, – весело ответил пожилой человек.
– Говоря об ожидающих, мне лучше все-таки выставить кексы на стол, – сказала Кейт.
Они с Броди подошли к столу и начали выкладывать кексы на подносы. Обитатели пансиона тут же собрались вокруг стола в ожидании угощения.
– Табита не шутила, – сказал Броди, оглядывая зал, – если бы мы еще немного задержались, случился бы бунт.
Кейт рассмеялась.
– Такое происходит раз в месяц, когда я привожу сюда свои бесплатные кексы. Они всегда с нетерпением ждут моего приезда.
– Потому что здесь все любят ваши десерты и вас, – подытожил Броди.
– Этот пансион занимает особенное место в моем сердце. Моя выпечка для них – это семейная традиция. Когда мы с Эндрю были детьми, Нора уже пекла для пансиона. Здесь жили ее родители. По выходным мы с Эндрю доставляли десерты. Мы подружились с жителями пансиона, делили с ними радость и горе. С тех пор наша кондитерская дарит кексы, пирожные и другую выпечку здешним обитателям. Этот пансион стал для меня вторым домом.
Кейт не переставала его восхищать. Ее отношение к людям было ему близко и понятно. Искренняя готовность помочь другим привела его в медицину и волонтерскую деятельность. Броди почувствовал, что между ним и Кейт возникает невидимая связь.
"Добрая душа" – так его бабушка называет людей, подобных Кейт, для которых интересы окружающих превыше собственных.
– Оказывается, вы не только кондитер, но и партнер по танцам?
Кейт лучезарно улыбнулась.
– Я люблю сюда приезжать. Обитатели пансиона напоминают мне о том, что важно в жизни и к чему нужно стремиться.
– Хотите сказать, что с нетерпением ждете времени, когда состаритесь и вашим спутником станет палка или ходунки?
– В какой-то степени да. Посмотрите на них. – Кейт обвела рукой стоящих рядом с ними пожилых людей. – Это действительно их золотые годы. Они счастливы и довольны тем, что они есть. Цели достигнуты, многие мечты реализованы, и теперь они просто хотят наслаждаться жизнью. И если мои кексы помогают им в этом, я счастлива испечь для них что-то вкусненькое.
– Но из-за этого вам приходится отказываться от более выгодных заказов.
– Отдача от такой работы, – тихо сказала Кейт, оглядывая танцующих, – значит гораздо больше, чем деньги. Так любил повторять Эндрю. И это истинная правда.
– Полностью с вами согласен, – ответил Броди, наблюдая за счастливыми лицами обитателей пансиона. Многие подходили поздороваться с Кейт и похвалить ее кексы.
– Потому я и выбрал медицину, не из-за денег, ведь все волонтерские поездки вообще бесплатные. Удовлетворение, которое получаешь от работы в конце дня…
– Не сравнить ни с чем, – закончила за него Кейт. – У нас с вами это общее.
Броди почувствовал, что невидимая связь между ними укрепляется.
– Точно, – согласился он.
Они неизбежно сближались, а именно это он запретил себе. Но какая-то часть Броди не могла устоять перед этой загадочной женщиной, которая краснела от комплиментов и щедро делилась своей добротой с другими.
Мистер Робертс повел Кейт на танцпол. К Броди подошла Табита и пригласила его на танец.
– Я не мастак танцевать, – смутился Броди, – это епархия моего брата Райли.
– Вы молоды, и ваши ноги в порядке, мне этого вполне достаточно. Пойдемте и покажем этим юнцам, что запросто их перетанцуем.
Заиграл медленный вальс. Табита положила руку на плечо Броди, и они закружились в танце. Броди пытался слушать партнершу, что-то оживленно ему рассказывающую, но его взгляд неотрывно следовал за Кейт. Вот она улыбнулась какой-то шутке мистера Робертса, откинула голову, и водопад каштановых волос каскадом заструился по плечам и спине. Ее гибкое тело грациозно покачивалось в такт музыке. Было видно, что она прекрасно танцует.
Броди часто встречал бизнесменов, которых интересовали исключительно деньги, а не люди. Кейт являла собой сочетание высокого профессионала и прекрасной души человека. Это вызывало уважение и восхищение.
Когда обе вальсирующие пары поравнялись, мистер Робертс, подмигнув Табите сказал:
– Табби, не пора ли нам поменяться партнерами?
Пожилая дама понимающе кивнула в ответ:
– Да, конечно. Смена партнера. Спасибо за танец, молодой человек, – сказала она и перешла от Броди к мистеру Робертсу.
Кейт улыбаясь наблюдала, как пожилая пара закружилась в туре вальса.