– Несколько минут назад я спросил, стою ли я риска. Может быть, после этого признания тебе легче будет ответить. – Брайс смотрел ей в глаза честно, искренне, с таким чувством, что у Евы перехватило дыхание. – Я люблю тебя и хочу настоящих близких отношений, которые пробудились у нас в этом месяце. – Он широко улыбнулся. – Мы созданы друг для друга.
Ева почувствовала, как сердце наполняется теплом и радостью. Она готова была поверить и рискнуть.
Однако чувство самосохранения слишком глубоко укрепилось в ней, пустило глубокие корни. Потеря отца и Тони отзывалась болью, но эта боль меркла перед тем, что ее ожидало в случае, если Брайс уйдет теперь, когда она открыла ему сердце. Он покинул ее однажды – что мешает ему сделать это снова?
Она глубоко вздохнула, ненавидя себя за то, что собиралась сделать. Разомкнув его объятия, она встала.
– Нет, извини, не могу.
С этими словами Ева повернулась и быстро пошла к камину. Она глотала слезы, надеясь, что сумеет подавить подступавшие рыдания.
– Я не уйду.
– Все-таки лучше уходи.
Стараясь сдержаться, она ухватилась за край камина так, что побелели пальцы.
– Никогда не уйду.
Она вздрогнула, почувствовав руку на плече, – за переживаниями Ева не заметила, как Брайс подошел близко. Она повернула к нему лицо и сбросила руку: надо закончить эту пытку.
– Уйдешь! Как только получишь следующее заманчивое предложение. Работа – твоя жизнь. Ты не сможешь без нее.
Брайс открыл рот, чтобы возразить, но Ева остановила его, подняв руку.
– Сам признался! Когда ты рассказал о дислексии, все прояснилось. Каждый шаг по карьерной лестнице означает победу над слабостью, самоутверждение, доказательство значимости тем, кто не верил в тебя. Мне это понятно, и я уважаю тебя за это. Но я не готова отдать сердце, чтобы ты нанес еще одну рану, когда умчишься покорять следующую вершину.
Засунув руки в карманы, Брайс спокойно и терпеливо выслушал ее тираду.
– Почему, ты думаешь, я рассказал тебе о дислексии?
Ева насторожилась. Если подумать, он мог ничего не говорить ей о своем прошлом, тем более что это не имело прямого отношения к настоящему.
– Не знаю.
Он вынул руки из карманов и протянул вперед ладонями вверх, как будто показывая, что ему нечего скрывать.
– Потому что доверяю тебе. Я много думал в последнее время о фанатичной преданности работе и понял: чем больше стараюсь отличиться, тем легче мне игнорировать проблему, вместо того чтобы решать ее. – Жестом он остановил Еву, готовую перебить его. – Я рассказал тебе все, чтобы ты поняла и приняла меня со всеми недостатками. Мне казалось, я нашел родственную душу. Если твое чувство ко мне хотя бы вполовину того, что испытываю я, за это стоит бороться.
Больше у Евы не было сил сдерживать себя. Слезы потоком брызнули из глаз, ослепляя, заливая стекла очков.
– Ева, дорогая.
Прежде чем она опомнилась, он обнял ее, снял и отложил в сторону очки, крепко прижал к себе. Ева уткнулась лицом ему в грудь и дала волю слезам, облегчая душу. Брайс легкими, ласковыми движениями гладил ее волосы, плечи, спину, нежно убаюкивал, стараясь успокоить.
Когда затихли последние всхлипы, она наконец подняла голову от промокшей насквозь футболки и отшатнулась, с ужасом представив, как, должно быть, выглядит: распухшее лицо, красный нос, воспаленные веки. Ева вытерла кулаком глаза:
– Не смотри, я страх как выгляжу.
– Ты выглядишь как женщина, которую я люблю.
Ева выскользнула из его объятий:
– Я не та женщина, и теперь мы оба это понимаем. Ты общительный, веселый, энергичный, я закрытая, застенчивая. Ты непоседа, всегда в движении, для меня главное стабильность и мой дом. Для тебя на первом месте работа…
– Успокойся. – Он приложил палец к ее губам, заставив замолчать. – Как раз об этом я хотел тебе сказать. Поездка в Сидней была связана именно с этим: я остаюсь в Мельбурне.
– Остаешься?
– По контракту с "Азартом погони" мне предстояло провести большую часть года в Сиднее.
– Тогда что ты делаешь здесь?
– Есть вещи поважнее бизнеса. Настало время пустить корни, и я решил обосноваться здесь. С тобой, – добавил он для ясности.
Уверенность Евы пошатнулась: неужели он предпочел ее своему драгоценному бизнесу? Чтобы принять такое решение, надо искренне полюбить. Может ли она довериться ему, несмотря на их различия, на ее печальный опыт? Ева сделала последнюю попытку отстоять свою позицию.
– Посмотри на меня хорошенько! – Она развела руки. – Уверен, что я та самая женщина, которая тебе нужна?
– Неужели ты не поняла? – Он шагнул к ней и удержал за плечи. – Знаешь, что для меня главное? Вот это. – Его рука легла ей на грудь в область сердца, согревая теплом сквозь тонкую майку. – Искренность, сострадание, жизнелюбие. Страстная и чувственная – ты нравишься мне в сексуальных нарядах, но поверь, за все время наших встреч больше всего ты тронула мое сердце в саду, когда я застал тебя врасплох в старых шортах, бесформенной майке со встрепанными, как воронье гнездо, волосами.
Ева открыла рот, чтобы возразить. У парня не все в порядке с головой, если она понравилась ему в самом худшем, но и самом обычном для дома виде. Брайс снова не дал ей сказать.
– Я люблю тебя сейчас и буду любить всегда до самой старости, когда ты будешь седой, морщинистой и беззубой. Как тебе мое признание? Спасибо, что имела терпение выслушать меня.
Ева боялась, что ее сердце разорвется от счастья и любви к этому ненормальному, непредсказуемому, жизнерадостному человеку, который ворвался в ее жизнь и пробудил глубокие, искренние чувства. После смерти отца и отъезда Тони она эмоционально замкнулась, а он снова открыл для нее мир. Чего же она ждет?
Ева накрыла его ладонь и сплела пальцы со своими:
– Ты уверен, что выдержишь такой долгий срок?
Брайс засмеялся, не скрывая чувств, торжествуя победу.
– Уверен, – сказал он за секунду до того, как его губы накрыли ее рот в страстном, жадном возбуждающем поцелуе, от которого у Евы по телу прошла сладостная дрожь и подкосились ноги. Задыхаясь, она мечтала только об одном – чтобы поцелуй не кончался.
С чувством собственницы она положила ладони ему на грудь, ощущая под пальцами твердые как камень рельефные мышцы. Потом закинула руки за шею, лаская пушистые завитки на затылке.
– Будешь любить седую и сгорбленную?
– Ты не сможешь избавиться от меня даже в глубокой старости, когда наши зубные протезы будут лежать рядом в стакане на туалетном столике возле кровати.
– Как романтично!
Они оба засмеялись, глядя друг на друга влюбленными глазами. Его надежные крепкие руки обнимали ее, лаская и возбуждая. Она привстала на цыпочки и потянулась, прильнув к его губам в долгом трепетном поцелуе. Брайс издал слабый стон.
– Позволь мне догадаться: ты хочешь стать одной из "свадебных фанаток".
Сердце дрогнуло перед долгожданным признанием – ведь она отдавала себя этому мужчине на всю жизнь.
– Да.
Она обняла ладонями его лицо, заглядывая в темно-синие смеющиеся глаза. Еве казалось, что она может смотреть в них бесконечно. Со счастливой улыбкой человека, осуществившего мечту, он подхватил ее на руки и закружил. Опустив на пол перед собой, сказал:
– По-моему, сочетание Ева Гибсон звучит неплохо.
– Это официальное предложение?
– Именно так. – Он провел языком по тонкой, чувствительной жилке на шее, вызвав у Евы сладостную дрожь – у нее перехватило дыхание. – Когда ты будешь готова?
Невероятно! Она выйдет замуж. Придумывая сумасшедший план найти фиктивного ухажера для свадьбы Мэтти, разве могла она представить, чем это закончится?
– Очень скоро, любовь моя, очень скоро. Может, тебе надо время, чтобы привыкнуть видеть меня в домашней обстановке. А сейчас не пойти ли нам на кухню и съесть все, что я наготовила. Говорят, путь к сердцу мужчины лежит через желудок.
Поймав ее руку, Брайс приложил ее к груди:
– Мое сердце уже принадлежит тебе. Навсегда!
Когда он целовал ее долгим нежным поцелуем, она думала, что никогда еще не чувствовала себя такой защищенной, желанной, любимой. Брайс был ее жизнью, ее будущим, ее мечтой.
Эпилог
– Дорогая, официанты спрашивают, не пора ли подавать десерт.
Ева отвела сверкающий взгляд от мужа, беседовавшего с ЭйДжи на краю танцплощадки, и повернулась к Мэтти.
– Пускай выставляют все на буфетный стол, чтобы гости сами выбирали по вкусу.
Мэтти обвела глазами празднично убранный зал:
– Не могу поверить, что ты все устроила сама.
– Это моя профессия, – пожала плечами Ева.
– Работа работой, но организовать собственную свадьбу могла бы поручить кому-нибудь еще.
– Мы с Брайсом так решили.
"Вернемся к началу, – сказал он, – сделаем все правильно". В Мельбурне много замечательных мест для праздника, но, когда они вошли в этот зал, все встало на свои места. По-другому и быть не могло. Старый ночной клуб на берегу озера в Альберт-парке претерпел модернизацию, сменил название, но для них остался прежним.
Когда она вышла с Брайсом на балкон, нахлынули воспоминания. Жених заключил ее в объятия и поцеловал нежно и страстно, так, как она мечтала когда-то. Обоим стало понятно, что они нашли идеальное место для свадебного торжества.
– Вы пара сентиментальных влюбленных. – Мэтти округлила глаза и ласково улыбнулась. – Хотела бы увидеть, что вы придумаете на десятую годовщину свадьбы.
Ева обняла подругу за талию:
– Что бы мы ни придумали, ты и другие "свадебные фанатки" обязательно увидят.
Замешательство продолжалось не больше минуты.
– Уж если ты решила дать нам прозвище, мы должны быть благодарны, что это всего лишь "свадебные фанатки".
– Брайс не должен был вам говорить, – засмеялась Ева.
– Обо мне сплетничаете?
Ева с удовольствием прислонилась к широкой груди мужа, обнявшего ее сзади.
– Только самое лучшее, – подмигнула Мэтти. – Хозяйка приема поручила мне важное дело. Поспешу выполнять.
– Спасибо.
Когда подружка невесты Мэтти в летящем длинном шелковом платье аметистового цвета упорхнула, Ева легко повернулась к Брайсу в кольце его рук.
– Ты сегодня совершила чудо.
Она подняла лицо, прикрыв глаза, когда его губы скользнули по ее губам. Слишком короткий поцелуй, если судить по тому, как тесно он сжал ее от охватившего их обоих прилива желания.
– Меня вдохновила любовь.
– Наша любовь. – Он наклонился, целуя ее в шею. – Прости, что повторяю это в тысячный раз, но ты прекрасна!
Ева опустила глаза на изумительной красоты платье из плотного шелка цвета алебастра с облегающим лифом и расширяющейся книзу юбкой. За целый день свадебной церемонии она так и не привыкла к роскошному свадебному наряду и заново удивлялась, оглядывая свое отражение в зеркалах. Сегодня трижды подружка невесты сама стала счастливой невестой.
Положив руку ей на бедро, Брайс не спускал с нее глаз. Вожделение в его взгляде не оставляло сомнений в его намерениях. Ева хорошо представляла, что произойдет ночью, когда она сбросит наряд.
– В этом платье ты бесподобна, но знаешь, для меня ты прекрасна в любом одеянии.
Услышав это простое, трогательное признание, Ева едва удержала слезы, готовые брызнуть из глаз.
– Даже когда я в старых шортах, майке и очках?
– Даже тогда.
– Растрепанная, без косметики, без украшений?
– Не имеет значения.
– Даже голая?
– Вот это мне нравится больше всего, – его руки плотнее охватили ее талию, – пойдем-ка со мной.
Брайс Гибсон любил ее такой, какая есть. Какое еще доказательство нужно тихой, застенчивой девушке, которая, как Золушка из сказки, прошла все испытания, чтобы превратиться в красавицу невесту. Ева была готова идти за ним на край света.
Они вышли на балкон, любуясь завораживающим видом тихого озера внизу и феерической панорамой ночного Мельбурна, переливающегося огнями на фоне закатного неба. Брайс увел ее в дальний угол, подальше от гостей. Ева помнила это место, как и все детали того давнего вечера. В итоге она снова вернулась сюда с любимым мужчиной.
Обняв, Брайс привлек ее к себе:
– Помнишь, мы делились мечтами на этом самом месте?
– Как я могла забыть?
– Хочу, чтобы ты знала: теперь, когда ты вошла в мою жизнь и стала моей женой, моя мечта обрела реальность.
Наклонив голову, он накрыл ее рот теплыми, твердыми губами в долгом поцелуе. Она растворилась в его нежности, уверенная наконец, что мечта ее жизни тоже осуществилась.