Всю следующую неделю Роуэн была переполнена энергией и была вынуждена заполнять каждую свою минуту чем-то новым. Исследовала лес, гуляла по скалам и с радостью рисовала все, что попадалось на глаза.
Погода становилась теплее, начали расти цветы. Ночи до сих пор были прохладными, но весна уже была готова вступить в свои права и радостная Роуэн оставляла окна открытыми, чтобы ее поприветствовать.
За прошедшую неделю она не видела никого, кроме волка. Он уже привык проводить с ней не меньше часа каждый день, ходил рядом по лесу, терпеливо ждал, пока она рассматривала дикие цветы и поганки или рисовала деревья.
Еженедельный звонок домой разрывал сердце на части, но Роуэн уверяла себе, что будет сильной. Как и обещала, она написала Алану длинное письмо, умолчав в нем о возвращении домой.
Каждое утро она просыпалась вдохновленной, и каждый вечер отправлялась спать удовлетворенной. Но пока не поняла, что ей делать. Временами ей казалось, что ей просто нужно жить в одиночестве со своими книгами, рисунками и волком.
Но надеялась, что появится что-то еще.
Лиам не чувствовал по утрам никакого вдохновения, да и удовлетворенности по вечерам тоже не было. Он винил за это ее, хоть и понимал, что это не честно.
Все же, если бы Роуэн не была столь невинной, он бы взял то, что она однажды ему предложила, утолил бы физическое желание, после чего эмоциональное притяжение должно было исчезнуть - по крайней мере, он старался себя в этом убедить.
Какие бы планы ни были у судьбы на него - на них, - он отказывался их признавать, пока не обретет абсолютный контроль над своими действиями и решениями.
Сейчас Лиам стоял на скалах и смотрел на море. День был чистым, ветер теплым, воздух наполнен весной. Он пришел сюда, чтобы прочистить голову. Работа не спорилась. И хотя он часто говорил себе, что это лишь забава, развлечение, все равно испытывал гордость за созданные им истории.
Он дотронулся до маленького флюоритового кристалла, который положил в карман. Это должно было его успокоить, помочь привести в порядок мысли. Вместо этого они были такими же тревожными, как простирающееся перед ним море.
В воздухе чувствовалось нетерпение, которое по большей части было его собственным. Но чувство ожидания шло от других. Какова бы ни была его судьба, решения всегда остаются за ним, и ожидающие спрашивали, когда же он их примет.
- Когда буду готов, - пробормотал она. - Моя жизнь принадлежит мне. Всегда есть выбор. Даже не смотря на ответственность и предназначение, всегда есть выбор. Лиам Донован, сын Финна, сделает свой собственный.
Он не удивился, увидев над головой белую чайку. Крылья сверкали в солнечном свете, пока птица летела вниз. Ее глаза - такие же золотые, как его собственные - заблестели, когда она приземлилась на скалы.
- Будь благословенна, мама.
С немного большим размахом, чем того требовалось, Арианна обратилась из чайки в женщину, улыбнулась и протянула руки.
- Будь благословен, любимый.
Лиам подошел к ней и обнял, зарывшись лицом в золотистые волосы.
- Я скучал по тебе. Ты пахнешь домом.
- Где по тебе тоже скучают. - Она отстранилась, взяв его лицо в ладони. - Ты выглядишь уставшим. Плохо спишь в последнее время.
Его улыбка стала печальной.
- Да, плохо. Ожидала, что так будет?
- Нет. - Она засмеялась и поцеловала его в обе щеки, прежде чем повернуться к морю. - Ты выбрал очень красивое место. Ты всегда умел выбирать, Лиам, и у тебя всегда будет выбор. - Она мельком посмотрела на него. - Она очень милая, и чистая сердцем.
- Это ты послала ее мне?
- В тот день? Да. Точнее указала ей дорогу. - Арианна повернулась и села на камень. - Но если ты спрашиваешь в целом, то нет. Существуют силы помимо моих и твоих, которые в состоянии контролировать события. Ты это и так знаешь. - Она положила ногу на ногу, зашуршав длинным белым платьем. - Ты считаешь ее привлекательной.
- Почему бы и нет?
- Она не принадлежит тому типу девушек, которых ты обычно выбираешь для развлечения.
Он заскрипел зубами.
- Взрослые мужчины предпочитают не обсуждать с матерями свою сексуальную жизнь.
- Ох. - Она всплеснула руками. - Секс, основанный на уважении и взаимном притяжении, - это нормальное явление. Я ведь хочу, чтобы мой единственный сын был нормальным. Ты не переспал с ней из-за беспокойства, что это будет больше, чем секс, больше, чем простая привязанность.
- И что, если так? - В голосе появился гнев. - Я должен завладеть ей, ее сердцем, только для того, чтобы потом сделать больно? "Никому не причини вреда". Неужели это распространяется только на магию?
- Нет, - спокойно сказала она, протянув к нему руку. - Это должно распространяться на всю жизнь. Почему ты решил, что сделаешь ей больно, Лиам?
- Иначе никак.
- Любой мужчина может сделать больно женщине, когда их сердца связаны. У тебя риск тот же самый. - Она наклонила голову, изучая его лицо. - Ты думаешь, я и твой отец любим друг друга уже больше тридцати лет без единой царапины и синяка?
- Она не такая, как мы. - Он крепче сжал руку матери, затем отпустил. - Если я сделаю шаг, позволю нам чувствовать нечто большее, чем есть сейчас, мне придется, либо оставить ее, либо отказаться от своих обязательств. Я приехал сюда, чтобы разобраться с этими обязательствами. - Злясь на себя, он повернулся к морю. - И даже еще не закончил. Знаю, отец хочет, чтобы я занял его место.
- Не сейчас, - сказала Арианна с улыбкой. - Но когда настанет время, он действительно надеется, что ты встанешь во главе семьи, как Лиам из рода Донованов, чтобы править.
- Я могу передать обязанности другому. Это мое право.
- Да, Лиам. - Обеспокоенная Арианна поднялась с камня и встала рядом с сыном. - У тебя есть право уйти в сторону и позволить кому-то другому носить амулет. Ты этого хочешь?
- Не знаю. - В его голосе чувствовалось разочарование. - Я не отец. У меня нет его… умения общаться. Его рассудительности, терпения или сострадания.
- Нет. У тебя есть свои собственные. - Она положила руку ему на плечо. - Если бы ты не был способен нести это бремя, у тебя бы его не было.
- Я думал об этом, и пытался принять. Я знаю, что если свяжу себя с женщиной неэльфийской крови, то потеряю право принять эту ответственность. Если я позволю себе полюбить ее, то отвернусь от долга перед своей семьей.
Глаза Арианны настороженно изучали его лицо.
- Ты бы это сделал?
- Если я позволю себе полюбить ее, то отвернусь от всего и от всех, кроме нее.
Она закрыла глаза, чувствуя, как к ним подступают слезы.
- Я так горжусь, слыша эти слова, Лиам. - Она дотронулась рукой до его сердца. - Нет более сильной магии и более могущественной силы, чем любовь. Я больше всего на свете хочу, чтобы ты понял это, познал, почувствовал.
Ее пальца сжались в кулаки, глаза заблестели от досады. Перемена произошла настолько быстро, что Лиам лишь разинул рот, когда она толкнула его в грудь.
- Но, во имя Финна, почему ты не посмотришь? Твоя сила - это твой дар, твое право по рождению. Если не считать твоего отца, в этом с тобой не сравнится никто, кого я знаю. А чем ты занимаешься? - потребовала она, всплеснув руками, и отвернулась. - Бродишь по лесу, воешь на луну, придумываешь свои игры. И роешься в себе. В этом ты чемпион - истинная правда. Ты мучаешься от желания, сидишь с ней во время грозы…
- Которую, между прочим, устроил папа.
- Не о том речь, - отрезала она, наградив его резким устрашающим взглядом, который он помнил еще с детства. - Если ты не проводишь время с девушкой, то будешь думать только своими железами. Секс - это совсем не выход, ослиная ты башка. Только мужчины думают иначе.
- Ну, я же мужчина, черт побери.
- Тупица - вот ты кто, и не смей повышать на меня голос, Лиам Донован.
Он развел руками, произнеся несколько проклятий на гаэльском.
- Мне уже не двенадцать лет.
- Мне все равно, даже если бы тебе было сто двенадцать, ты должен уважать свою мать.
Лиам уже начал медленно закипать, но все же выдавил:
- Да, мэм.
- Так лучше, - кивнула она. - Теперь перестань мучить себя тем, что лишь может произойти, и посмотри на то, что есть. А если принципы не позволяют тебе залезть слишком глубоко, просто спроси ее о родственниках по материнской линии.
Арианна шумно выдохнула, откинув волосы назад.
- А теперь поцелуй меня на прощание, как хороший сын. Она появится здесь с минуты на минуту.
Так как он все еще стоял столбом, она сама поцеловала его и лучезарно улыбнулась.
- Временами ты выглядишь совсем как твой отец. А теперь перестань выглядеть таким свирепым, иначе напугаешь девочку. Будь благословен, Лиам, - произнесла она, потом воздух замерцал, белая чайка расправила крылья и взмыла в небо.
Глава 5
Лиама раздражало, что он ее не почувствовал. Эмоции взяли верх над инстинктами. Теперь, повернувшись, он тут же ощутил запах - женский, невинный, с легкой ноткой жасмина.
Он наблюдал, как Роуэн выходит из-за деревьев, поначалу совершенно его не замечая. Солнце светило прямо ему в спину, к тому же она смотрела совсем в другую сторону, взбираясь по тропинке на скалы.
Волосы завязаны сзади в свободный хвост, с которым играл ветер. Одета в серые, немного поношенные брюки и рубашку цвета нарциссов. Через шею перекинут ремень аккуратной кожаной сумки.
Губы без помады, коротко обстриженные ногти, ботинки - видно, что новые - со свежей длинной царапиной на левом носке. Весь ее вид, пока она поднималась в гору и говорила сама с собой, одновременно и расслаблял и раздражал.
Оба эти ощущения сменились весельем, когда она подпрыгнула, заметив его, и нахмурилась, прежде чем спрятать свои чувства под маской безразличия.
- Доброе утро, Роуэн.
Она кивнула, затем обеими руками вцепилась в ремень сумки, будто не знала, куда их еще деть. В противоположность нервным пальцам, глаза ее были холодны, и смотрели, будто, сквозь него.
- Привет. Я бы пошла другой дорогой, если бы знала, что ты здесь. Наверняка ты хочешь побыть в одиночестве.
- Не совсем.
Ее взгляд вернулся к нему на секунду, потом снова ушел в сторону.
- А я вот хочу, - твердо сказала она и направилась по скалам в противоположную сторону.
- До сих пор злишься, Роуэн?
Она гордо продолжала идти.
- Определенно.
- Это не продлиться долго, сама знаешь. Для тебя это не свойственно.
Она передернула плечами, отлично понимая, что жест выказывал плохое настроение и выглядел по-детски. Сегодня у нее было желание нарисовать море с маленькими лодочками и кружащими в небе чайками, а еще посмотреть, вылупился ли кто-нибудь из тех яиц в гнезде, поэтому она и пришла сюда.
Ей не хотелось встречаться с Лиамом и вспоминать о том, что произошло между ними и какие чувства при этом ему удалось всколыхнуть в ней. Но она не станет бегать от него, как мышь от кошки. Сжав зубы, она села на большой валун и открыла сумку. Четкими движениями вытащила оттуда альбом и карандаш, затем достала бутылку с водой и поставила ее рядом.
Приказав себе сконцентрироваться, она не спеша оглядела воду и начала рисовать, изо всех сил стараясь не поворачиваться. Она была уверена, он все еще стоял там. Иначе, почему все ее мышцы были до сих пор напряжены, а сердце в груди замерло?
Но оглядываться она не станет.
Конечно, она оглянулась. И он все еще стоял в нескольких шагах от нее, руки в карманах, лицо обращено к воде. Ей просто не повезло, что он, по ее мнению, слишком привлекательный. В потрясающих волосах играет ветер, а его профиль, четкий и чистый, напоминал ей о Хитклифе или Байроне, или каком-то другом лирическом герое.
Рыцарь перед битвой, принц, изучающий свои владения.
О, да, он мог бы стать любым героем, и выглядел бы таким же романтичным в своих джинсах и рубашке, как любой рыцарь в сияющих доспехах.
- Я не хочу сражаться с тобой, Роуэн.
Она думала, что слышала его голос, но это было просто невозможно. Он стоит слишком далеко от нее, чтобы она могла слышать такие тихие слова. Наверно она просто представила себе, что бы он ответил, если бы она высказала свои мысли вслух. Она повернулась обратно, посмотрела на свой рисунок и с прискорбием обнаружила, что начала бездумно рисовать его портрет.
Раздраженно вздохнув, она перешла на чистую страницу.
- Нет никакого смысла злиться на меня, или на себя.
В этот раз она была уверена в услышанном и, подняв глаза, увидела, что Лиам направляется к ней. Она сощурилась, прикрыв глаза рукой, так как солнце светило ему прямо в спину, образуя вокруг головы и плеч облако света, похожее на нимб.
- Нет смысла это обсуждать. - Она фыркнула, когда он удобно устроился рядом с ней. Когда он замолчал, будто приготовившись к милым долгим посиделкам, Роуэн постучала карандашом по альбому. - Берег очень длинный. Ты не мог бы обосноваться в другой его части?
- Мне и здесь нравится. - Когда она зашипела и начала подниматься, он попросту дернул ее обратно. - Не глупи.
- Не говори мне этого. Я очень, очень устала от того, что мне говорят мне не вести себя глупо. - Она выдернула руку от него. - Ты меня даже не знаешь.
Он повернулся, чтобы они сидели лицом к лицу.
- Может быть, в этом все дело. Что ты рисуешь там у себя?
- Ничего особенного, - раздраженно сказала она, быстро положила альбом обратно в сумку и снова попыталась встать. И опять он вернул ее на место.
- Отлично, - выпалила она. - Давай поговорим. Я признаю, что тогда рыскала по лесу, потому что хотела увидеть тебя. Ты мне понравился - думаю, ты уже привык к тому, что нравишься женщинам. Я хотела поблагодарить тебя за помощь, но это лишь одна из причин. Я вторглась в твое пространство, признаюсь, но это ты меня поцеловал.
- Да, действительно, - пробормотал он. Ему хотелось сделать это снова, прямо сейчас, когда ее губы сжаты в упрямую линию, а глаза и несчастные, и раздраженные одновременно.
- И я слишком бурно отреагировала. - Воспоминания до сих пор заставляли ее кровь бежать быстрее. - У тебя были причины попросить меня уйти, но не было никаких прав становиться настолько нелюбезным. Ни у кого нет такого права. Вполне очевидно, что у тебя не возникло… реакции, подобной моей, и ты хочешь в дальнейшем сохранить дистанцию.
Она убрала с лица волосы, выбившиеся из хвоста.
- Так что ты здесь делаешь?
- Давай все по порядку, - решил он. - Да, я действительно привык нравиться женщинам. И ценю это, потому что люблю женщин. - Его губы изогнулись в улыбке, когда она тихо фыркнула от отвращения. - Ты бы думала обо мне лучше, если бы я умолчал об этом, но я считаю ложную скромность бессмыслицей и ложью. И хотя большую часть времени я предпочитаю быть в одиночестве, твой визит не был вторжением. Я поцеловал тебя, потому что хотел это сделать, и потому что у тебя красивые губы.
Лиам заметил быструю вспышку удивления на ее лице, прежде чем Роуэн отвернулась от него. Он понял, что ей этого еще никто не говорил, и покачал головой, поражаясь мужскому идиотизму.
- Потому что твои глаза напоминают мне об эльфах, которые танцуют на холмах моей родины. Волосы похожи на старинный дуб, отполированный до блеска, а кожа такая мягкая, что, кажется, будто моя рука пройдет сквозь нее, как сквозь воду.
- Не делай этого. - Ее голос дрожал, руки крепко сцепились на груди. - Не надо. Это не честно.
Возможно, было действительно не честно говорить женщине слова, которые она не привыкла слышать в свой адрес. Но он лишь пожал плечами.
- Это всего лишь, правда. Моя реакция по отношению к тебе оказалась более… резкой, чем я ожидал. Я действительно повел себя нелюбезно, Роуэн, и прошу за это прощения. Но только за это.
Она прыгнула выше собственной головы, связавшись с Лиамом, и ей хотелось, чтобы ужас от сложившейся ситуации не казался настолько приятным.
- Ты извиняешься за нелюбезность, или за свою реакцию по отношению ко мне?
Он понял, что эта женщина умна, и решил сказать ей правду.
- И то, и другое, если уж на то пошло. Я сказал, что не готов для тебя, Роуэн. Это действительно так.
Услышав правду, ее сердце смягчилось и затрепетало. Какое-то время она сидела, молча, и смотрела на свои сцепленные руки. Тишину нарушали лишь шум моря и крик чаек над головой.
- Кажется, я могу это понять. Сейчас у меня сложный период в жизни, - спокойно произнесла она. - Думаю, что-то вроде перекрестка. Очень важно прийти к какому-то заключению и выбрать дальнейшее направление. Я тебя не знаю, Лиам. - Она заставила себя повернуться и посмотреть на него. - И не знаю, что тебе говорить, или что делать.
Интересно, есть ли на свете мужчина, который мог бы сопротивляться такой откровенности?
- Пригласи меня на чай.
- Что?
Он улыбнулся и взял ее за руку.
- Пригласи меня на чай. Дождь начинается, так что пора уходить.
- Дождь? Но ведь солнце… - Пока она это говорила, свет изменился. По небу бесшумно плыли темные облака и уже начали падать первые теплые капли.
Его отец не единственный, кто может управлять погодой, когда необходимо.
- Ох, но ведь обещали, что весь день будет солнечным. - Она сунула бутылку с водой обратно в сумку, потом у нее перехватило дыхание и ослабли колени, когда Лиам простым и быстрым движением поставил ее на ноги.
- Это просто душ, и, причем теплый. - Он повел ее по скалам вниз по тропинке. - На моей родине это называется мягкой погодой. Ты имеешь что-то против дождя?
- Нет, я люблю дождь. Он всегда делает меня мечтательной. - Она подняла лицо, позволив упасть на него нескольким каплям. - Солнце все еще сияет.
- Значит, у тебя будет радуга, - пообещал он, заводя ее под покровы деревьев, где воздух был теплым и влажным и повсюду лежали тени темно-зелеными лужицами. - Ну так как, я получу приглашение на чай?
Она улыбнулась, бросив на него быстрый взгляд.
- Вполне возможно.
- Вот, я же тебе говорил. - Он тихонько сжал ее руку. - Ты не умеешь долго злиться.
- Мне просто нужна практика, - ответила она, заставив его засмеяться.
- Вполне возможно, я дам тебе достаточно поводов для практики, прежде чем мы закончим.
- У тебя привычка раздражать людей?