Глава 15
Развитие
Почти неделя ушла на то, чтобы закончить постройку новой хижины, но, в конце концов, получилось чертовски потрясающе. Каждая стена была длинной около трех метров, а пол был вымощен камнями, чтобы поднять его от земли немного, дабы избежать затопления в случае шторма. Пока дождь шел только несколько раз и был не очень сильным. Этого дождя было достаточно, чтобы заполнить наши контейнеры водой, так что мы не ходили к источнику несколько дней.
Три стены хижины были высотой почти два метра, так что я мог заходить внутрь не наклоняясь. У крыши был каркас, который я отодрал с плота. У Рейн почти случилась истерика, когда я разбирал его. Очевидно, она думала, что нам может понадобиться плот, чтобы однажды уплыть с острова. Потребовалось немного убеждения и, в конце концов, она поняла, что если мы когда-нибудь покинем остров, то не на куске этого дерьма. Части плота будут гораздо полезнее для нас, чем он сам целиком. Я спросил ее, хотела бы она опять оказаться в этой ситуации: плыть на воде, без возможности добыть достаточное количество еды, - и она согласилась, что не хотела бы, но это не остановило ее от того, чтобы плакать на протяжении часа.
Бл*дь, эта женщина могла плакать, когда хотела. Я не мог сказать, что это на самом деле тревожило меня или что-то подобное, но иногда это чертовски пугало меня. Я не знал, что делать, кроме того, чтобы обнимать ее и ждать пока она успокоится. Она говорила, что это все, в чем она нуждается, но это все еще заставляло меня чувствовать себя чертовски бесполезным.
Поверх крыши были настланы пальмовые листья, которые лежали на каркасе от плота, так что никакой дождь не мог проникнуть внутрь. Крыша была слегка наклонена с одного бока, и я использовал водосборную систему плота, чтобы направить воду с крыши в сторону, где часть прежнего навеса собирала ее для питья и готовки.
Внутри убежища Рейн выстилала нашу спальную зону сухими травами, покрывающими то, что осталось от дна плота. Это совсем не было похоже на дизайнерский матрас, но это было достаточно комфортно, и на ее задней части не было синяков от того, что я трахал ее.
Несколько циновок, которые она сплела, лежали рядом с огнем, чтобы нам не приходилось сидеть на песке, а другие у входа. Не было двери или чего-то похожего, но пальмовая ветвь с крыши тянулась немного дальше вперед, поэтому вода от дождя внутрь не попадала. Мы нашли кучу больших ракушек, чтобы использовать как тарелки и подобное дерьмо. Мне было плевать, но, казалось, Рейн хотелось, чтобы ее еда была на чем-то, похожем на тарелку. Она также научила меня пользоваться палочками для еды, чему я никогда не пытался обучиться прежде. Ладно, это были две маленькие веточки похожего размера, но смысл был тот же. Понадобилось время, чтобы привыкнуть, но в конечном итоге я разобрался, как захватать еду, а не накалывать ее на палочку.
Корзины, в плетении которых Рейн разобралась, были чертовски полезными. Они были сплетены снизу и открыты сверху, их можно было использовать как подвесные корзины. Мы использовали корзины, чтобы собирать еду и также повесили их на стены в хижине. Я вырезал крюки из скорлупы кокоса и развесил их повсюду, чтобы еда не валялась на земле, ожидая мышей или чего-то подобного. Также это давало нам возможность развешивать одежду для сушки.
Хорошо, что я не послушался Рейн, и стал строить хижину с больной ногой. Через три после завершения строительства, мы пережили наш первый большой шторм. Я наблюдал, как темные облака ползут с запада, и понимал, что это не будет маленький дождь, задолго до того, как буря пришла к нам. Я только надеялся, что хижина выдержит. Я думал, что так будет. Я надеялся.
- Надо бы занести рыбу внутрь, - сказал я Рейн, указав на небо. Она оторвала взгляд от сконструированной сушилки возле огня и посмотрела вверх, а затем обратно. - В любом случае мы не будем готовить ничего некоторое время.
- Этот шторм будет очень сильным?
- Ты видишь радио с прогнозом погоды, прикрепленное к моей голове? - приподнял бровь я. - Черт побери, понятия не имею, но ветер уже поднялся.
Мы занесли все, что могло испортиться, если намокнет, и повесили покрывало-полотенце с плота над открытым входом в убежище, когда дождь только начинался. Мы все успели, и вскоре дождь сильнее застучал по листьям. Мы оба переместились назад, и я лег на матрас, пока Рейн сидела в паре метров от меня, уставившись на дождь, поливающий снаружи. Вход в хижину располагался с восточной стороны, так что дождь не мог сильно попасть внутрь, но после первого часа я мог сказать, что Рейн нервничала.
- Почему бы тебе не лечь? - спросил я.
- Я не устала.
- Какое это имеет отношение? - я пошевелил бровями, подмигивая ей, и раскрыл свои объятия. Она тяжело вздохнула, но придвинулась и позволила мне притянуть ее к себе. - Все в порядке, малышка. Хижина выдержит его.
Как будто в насмешку мне, тотчас ветер задул сильнее, раскачивая длинные шесты на углах. Они выдержали его, но это не помогло с волнениями Рейн.
- Ты обещаешь мне? - спросила она мягко, и ее губы слегка изогнулись в улыбку.
- Да, обещаю. - Я обнял ее еще крепче, обернув одну руку вокруг ее груди, а другой - обхватывая за плечо. Она сразу же начала водить пальцем по контуру моего бицепса.
- Я люблю твои руки, - сказала она так, что я еле расслышал. Ее пальцы проследили путь до моего запястья, а потом назад к моему плечу, где она очерчивала мышцы.
- Я думал, что ты любишь мой член, - поддразнил я.
Рейн засмеялась и вздохнула.
- Я люблю и его тоже, но твои руки люблю больше. Они заставляют меня чувствовать себя в безопасности.
- Я всегда буду оберегать тебя, - сказал я. Наклонил голову на бок, посмотрел в ее глаза и улыбнулся ей.
- Я знаю. - Ее пальцы поднимались от моей шеи к моему подбородку, пока она не обхватила мои щеки. - Но когда ты обнимаешь меня как сейчас, я чувствую себя очень-очень в безопасности, как будто невозможно, чтобы что-нибудь случилось со мной.
- Вот как, - сказал я небрежно, - я, возможно, никогда не отпущу тебя, так что с тобой все будет хорошо всегда.
Она хихикнула и прижалась к моей груди.
- Итак, это официально, ты хочешь меня только из-за моего тела, - предположил я, зная, что заденет ее и, желая хоть немного отвлечь ее от ветра снаружи, который снова поднялся.
- Бастиан! Конечно же, нет!
- Я не знаю... если мои руки и мой член - лучшие части...
- Это не то, что я сказала! - защищалась Рейн. Я громко рассмеялся и обнял ее немного сильнее. - Моя любимая часть тебя - это невероятная воля к выживанию.
- Ну, я должен был узнать много этого дерьма для турниров.
- Я не имею в виду, как добыть еду и воду. - Рейн покачала головой, пощекотав мой подбородок своими волосами. - Я имею в виду все через что ты прошел, даже когда был маленьким мальчиком. Ты всегда проходил через это, даже в ситуациях, где многие люди сдались бы.
- Сдаваться не в моем характере, я полагаю. - Я пожал плечами. Не имело значения, через что я прошел, я всегда пытался найти способы забыть это. - Есть намного больше в тебе, чем во мне.
- Ох, правда? - спросила Рейн. - Что, например?
- Ну, твои сиськи... ох, и твоя задница... я люблю твою задницу.
Она ударила меня в грудь.
Сейчас дождь буквально поливал с неба. Водосборная площадь в задней части убежища была переполнена. Я продолжал отвлекать ее от погоды.
- Мне нравится то, как ты смотришь на меня, - сказал я серьезно. - Иногда, когда ты это делаешь, твои глаза светятся, и думаю, что я достаточно удачлив, чтобы ты заботилась о таком мудаке, как я.
- Это любовь, ты знаешь, - сказала Рейн с улыбкой. - Я тоже вижу это в твоих глазах, когда ты смотришь на меня.
- Это легко - любить тебя, - сказал я, проводя рукой по ее боку к бедру, а затем назад к плечу. - По крайне мере так стало, когда я перестал бороться с этим.
- Ты боролся с этим, - она признала. - Но что заставило тебя перестать?
- Твое принятие меня, - сказал я. - Это на самом деле моя любимая часть в тебе. Я не знаю, почему ты миришься с моим дерьмом, но рад, что ты это делаешь.
- Тебя не так сложно принять, Бастиан. - Она потянулась рукой к моим волосам. - Ты был очень... раздражительным в начале. Я думаю, что по большей части из-за алкоголя в твоем организме. Учитывая как много стресса у тебя было, я понимаю, почему ты так себя вел. Я знаю, потому что мой отец становился невыносимым иногда, из-за стресса на работе.
- Я не думаю, что могу просто винить стресс, - фыркнул я. - Я имею в виду, не то чтобы я не был таким, если бы ты встретила меня в баре или где-нибудь еще.
- Держу пари, ты можешь быть очень очаровательным, когда захочешь.
- Да, но я бы просто надеялся вставить член в тебя. Если бы ты не казалась таким типом, чтобы развести на секс, я бы просто нашел кого-то, кто бы позволил это сделать за деньги.
- Бастиан!
Это правда.
- Ты просто пытаешься усложнить для меня спор с тобой об этом.
- Это не спор, - настаивал я. - Ты, черт побери, слепа ко всему дерьму, что я сделал тебе? Что напугал тебя до смерти, когда ты мылась, я срывался на тебя постоянно, когда моя нога заживала, черт побери, я ударил тебя...
- Пожалуйста, не поднимай это снова. - Рейн закрыла глаза и немного покачала головой. Каждый раз, когда она пыталась сказать мне, что я не такой уж плохой парень, я снова вспомнил эти события. Хотя в каком-то смысле ей нужно было увидеть, каким я был. Она, казалось, хотела верить, что я был каким-то чертовым героем. Я не был им.
- Все дерьмо, что я натворил, Рейн, - я остановился на мгновение и сделал глубокий вдох. - Я... убийца, ради всего святого. Иногда я не могу понять, почему ты позволяешь мне прикасаться к себе.
- Ты делал то, что должен был делать в то время, - ответила Рейн. - Я не собираюсь притворяться, что мне нравится это, но я понимаю, учитывая обстоятельства.
- Ты, должно быть, совсем рехнулась, - сказал я ей. - Не то чтобы я спорю с этим, но у тебя не может быть все в порядке с головой, если ты так спокойно реагируешь.
- Может, - признала она, - но я так не думаю. Я думаю, если бы кто-то тогда давно любил бы тебя так, как ты заслуживаешь, ничего из этого не случилось бы.
- Может, я просто недостоин любви.
Рейн перевела взгляд на меня, и свирепый взор ее глаз заставил бы меня сделать шаг назад, если бы я стоял.
- Это неправда! - закричала она, перекрикивая звук дождя. - Тот факт, что никто и никогда не потратил время, чтобы узнать тебя, совсем не значит, что ты не достоин любви. Даже не говори этого снова!
- Дерьмо, Рейн, - я зарычал и стукнул затылком по сделанному из плота матрасу. Я начинал беситься. - Даже когда я был ребенком никто, черт побери, не хотел меня. Ты знаешь, что было общего у каждой приемной семьи, что выгнали меня? То же самое, что у них было общее с моими настоящими родителями - я. Вот оно. В какой-то момент мне пришлось признать, что я был чертовой проблемой. Я не хороший парень, Рейн. Ты, черт побери, не заметила это? Почему ты думаешь, я был так хорош в боях? Потому что когда люди выводили меня, я хотел убить их. В этом была моя ценность для Лэндона. Это был единственный раз, когда кто-либо использовал меня.
- Бастиан, ты один из самых способных людей из всех кого я знаю, и это было до того, как я увидела, как ты дерешься.
- Но я единственный знаю, что все это дерьмо из-за турниров. - Я понятия не имел, как пришел к этому дерьму. Это начиналось как средство, чтобы отвлечь ее от бури, которая на самом деле бушевала сейчас. Итак, миссия выполнена. Я на самом деле не собирался так углубляться в это, но сейчас я официально слетел с катушек. Когда Бастиан Старк слетал с катушек, появлялся придурок. Задолго до того, как мой мозг формировал слова, они уже вылетали из моего рта. - Единственная причина, почему ты влюбилась в меня, - я спас твою жизнь. Это, наверное, какой-то синдром, названный твоим именем. Черт, да если бы любой другой парень с лодки был на плоту с тобой, ты бы, вероятно, трахалась с ним сейчас вместо меня!
Рейн ахнула, и я понял, что мое сердце перестало биться на несколько секунд. Святое дерьмо, я даже не знал, откуда это пришло. Я думаю, что на каком-то уровне верил в это, но при этом чертовски уверен, что никогда не хотел сказать это.
- Черт, Рейн... - у меня не было никаких последующих предложений, чтобы продолжить.
- Бастиан, ты действительно так думаешь обо мне?
- Что, черт побери, это должно означать? - мне даже не нравилось, как слова звучали в моих ушах. Она была для меня целым миром - как она могла не знать этого? Ох, да, потому что я полнейший мудак.
- Ты правда думаешь, что я отдала себя тебе, потому что ты единственный человек здесь? - она вырвалась из моих рук и села, сердито уставившись на меня. - Ты думаешь, я занимаюсь с тобой сексом, просто потому что мне скучно, а ты единственный парень здесь? Это то, что ты на самом деле думаешь? Ты думаешь, что я поменяю или смогу поменять тебя на член любого другого парня?
Я даже не знал, как ответить ей, поэтому продолжал держать свой глупый рот закрытым. У меня было отчетливое чувство, что если бы не было дождя, она бы не терпела мое присутствие. Когда я понял, что она ждет, когда я отвечу, я все еще не знал, что сказать.
- Я не думаю, что ты такая, - наконец сказал я. - Я никогда не думал и не знаю, почему сказал это. Я никогда не знаю, что и думать о тебе. Я не знаю почему... почему ты вообще делаешь хоть что-нибудь для меня.
- Потому что я люблю тебя. - Сейчас в ее глазах были слезы, и это, черт побери, разрывало меня на части.
- В любом случае я не понимаю этого.
- Потому что ты стоишь этого, - сказала она решительно. Я начал спорить, но она положила свою маленькую ручку на мой рот и велела мне заткнуться. - Я люблю тебя из-за того, какой ты есть. Не потому что ты достаточно сильный, чтобы убивать людей. Не потому что ты знаешь все, что нужно знать о том, как выжить. Не потому что ты спасал мою жизнь снова и снова. И, определенно, не потому что ты единственный парень находящийся поблизости.
- Я люблю тебя, потому что ты достоин моей любви, - продолжила она. - Я люблю тебя, потому что ты каждый день показываешь мне, как сильно заботишься обо мне, и как много я значу для тебя. Ты показываешь это, когда беспокоишься обо мне, чтобы я не получила солнечный ожог, когда убеждаешься, что я ем кучу всего, чтобы оставаться здоровой, и когда ты занимаешься любовью со мной. Я люблю тебя, потому что под всей этой силой ты нежный и заботливый. Я люблю твою внутреннюю силу и готовность упорно добиваться, не придавая особого значения, что как жизнь поступает с тобой. Я люблю тебя, потому что когда ты читаешь стихи для меня, я могу услышать в твоем голосе, как много ты имеешь в виду. Я люблю тебя больше чем кого-либо и что-либо в этом мире, и теперь я не могу представить мою жизнь без тебя - ни здесь, ни где-либо еще.
Она убрала руку от моего рта и откинулась назад, скрестив руки.
- И не смей говорить мне, что моя любовь беспричинна, потому что это не так. Я люблю тебя, Бастиан Старк. Ты достоин этого, и ничего из того, что ты скажешь, не именит этого.
Я не знал что сказать. Любых слов, которые я мог бы придумать, было бы недостаточно, поэтому я использовал кое-что другое.
- Прощение - это аромат, который оставляет фиалка на сапоге, раздавившем ее.
Глаза Рейн встретились с моими, ее слезы все еще окрашивали ее щеки.
- Я - сапог Рейн, - сказал я ей. - Ты - моя прекрасная фиалка, и я всегда разрушаю тебя. Ты избавила меня от ночных кошмаров, а я, вероятно, добавил их тебе. Я не знаю, поверю ли когда-нибудь, что заслуживаю тебя, но я люблю тебя больше, чем когда-либо смогу описать. Я не знаю, смогу ли я когда-нибудь... быть лучше для тебя, но если ты будешь охотно прощать меня за то, что я такой идиот, я с готовностью продолжу пытаться.
- Ты мой прощенный, мой сильный, прекрасный, нежный идиот, - улыбка Рейн накрыла меня любовью.
В то время как ветер и дождь осаждали нашу хижину, я вытянул руку и прижал ее к себе, мои губы мягко коснулись ее. Я перевернул ее на спину на матрас и показал ей, как сильно ее слова значат для меня, единственным способом, который я знал.
* * * * *
Если бы я правда хотел, то мог бы подсчитать, как много времени прошло с тех пор, как мы попали на остров, но меня на самом деле больше не заботило это. На плоту я обращал внимание, на сколько дней у нас есть вода, здесь такой проблемы не было. Но если прикинуть, я бы сказал, что прошло около двух месяцев, с тех пор как шхуна затонула, но я не знал наверняка и самое главное - мне было плевать.
- Я собираюсь помыться, - проинформировала меня Рейн. Она робко улыбнулась и отвела взгляд, который заставил меня громко рассмеяться. Я трахнул ее три раза со времени обеда, едва дав ей достаточно времени, чтобы поесть, прежде чем я был в ней снова, и она все еще играла в застенчивость, когда смотрела на меня.
Чертовски невероятно.
- Это твоя вина - ты ходишь голой все время, - сказал я с ухмылкой. - Я не могу ничего поделать с собой и не воспользоваться этим.
- Я должна перестать?
- Черт, нет!
Рейн быстро поцеловала меня в щеку и пошла к морю. Я улыбался, когда смотрел на изгибы ее задницы с лучшего ракурса, как будто я какой-то извращенец, подглядывающий за школьными чирлидершами. Я восхищался, глядя на то, как вернее солнце освещает ее гладкую кожу, когда она неторопливо идет, покачивая бедрами, как будто делая это нарочно. Мой член дернулся, хотя маленький ублюдок должен был устать. Что я могу сказать? Я всегда хотел ее прямо там, на пляже так часто, как это возможно.
Я поджег одну из своих самодельных сигарет из лобелии и прислонился к кокосовому дереву. Рейн не хотела, чтобы я делал их, но в конечном итоге она сдалась и, казалось, довольствовалась тем, что закатывала глаза, когда я вытаскивал одну из них. В них не было напичкано никотина, как я привык, но они делали довольно приличную работу, заставляя меня чувствовать себя так, будто я курил Мальборо 100. Если бы у меня была бутылка водки к ним, я бы был полностью доволен.
Да, вы думаете, что после всего этого времени тяга к спиртному уйдет, но она, черт побери, никуда не делась. Иногда я хотел выпить так же сильно, как в первую ночь на плоту.
Рейн достигла линии прилива и вошла в воду, предварительно проверив температуру кончиком пальца ноги. Я не знал, какого черта она делала - температура воды не менялась, и у нас не должно было быть сюрпризов или чего-то подобного. Хотя она всегда проверяла. Она вошла медленно, затем засунула пальцы на ногах под песок и пошевелила ими, прежде чем, наконец, полностью оказалась в воде.
Я продолжал наблюдать за ее задницей, пока она медленно брела по воде. Она была так чертовски красива, это сводило меня с ума. Она была голой большую часть дня, пока не уходила в джунгли добывать пропитание. Из-за этого мой член был твердым почти всегда, но я эффективно использовал это, поэтому чертовски любил. Новая диета вернула ее изгибы, и, хоть она всегда была прекрасной, сейчас она была просто ошеломляющей, уже не будучи такой худой. Я тоже потерял несколько килограммов на плоту, но насколько мог судить, они вернулись назад.