Поведение Коннера было ей непонятно. Складывалось впечатление, что он изо всех сил старается не поддаться ее очарованию. Видимо, грубость для него - единственный способ защиты.
- На ужин я не останусь, - закончила Николь. - Твоя сестра очень милая девушка, но терпеть такое отношение с твоей стороны я не намерена. Прошу прощения.
Она повернулась к двери. Внезапно Коннер схватил ее за локоть и потянул к себе. Она снова едва не оказалась в его объятиях.
- Хорошо, я виноват, прости, - пробормотал он.
- Что?
- Прости меня, - повторил Коннер. - Я разозлился на Джейн за то, что она заставила меня приехать к ней. А твое присутствие только подлило масла в огонь. Честно говоря, я рад, что ты здесь.
- Не поняла… - Она округлила глаза.
- Да, черт возьми, я рад тебя видеть. Николь, почему с тобой так сложно…
- Вчера я то же самое сказала о тебе. Не понимаю, почему ты не хочешь просто дать интервью. Обещаю, что после этого не буду тебе докучать.
- Я дал себе слово отказываться от интервью.
- Тем не менее при определенных условиях ты готов его дать, - парировала она.
- Это единственный способ удержать тебя подольше.
- Если ты действительно хочешь меня удержать, достаточно просто попросить. Без всяких условий.
Коннер помотал головой:
- Я не могу. Потому что это будет означать капитуляцию. Ты поймешь, насколько сильно я тебя хочу, и начнешь мной манипулировать.
Она обвила руками его шею и положила голову ему на плечо:
- Коннер, почему с тобой так сложно?
- Хочешь знать? Только между нами. У меня еще не было такой женщины, как ты.
Николь посмотрела на него, приподняв бровь:
- Фраза звучит странно. Откуда цитата?
- Это не цитата. Ты яркая и страстная. Но я не могу понять, что делает тебя такой. Рабочий азарт или то, что рядом с тобой я? Мне хочется думать, что страсть пробуждаю в тебе я, а не желание добиться интервью.
Значит, Коннер боится, что химическая реакция между ними приведет к взрыву. Николь и сама этого боялась.
Раздался стук, и дверь в кабинет открылась. На пороге стояла Джейн с двумя коктейлями в руках.
- Коннер, прости, что не предупредила тебя о Николь, - улыбнулась она. - Николь, простите, что не предупредила вас о Коннере.
- Ничего, - ответила Николь.
- Об этом мы поговорим позже, - отрезал он.
Джейн вручила Николь бокал с коктейлем и обняла брата:
- Ты ничего мне не рассказал. Мне пришлось самой догадываться, что же между вами происходит.
Лицо Коннера напряглось. Николь понимала, что Джейн хочет ей помочь, но, похоже, она может все испортить. Коннер явно не собирался посвящать в их отношения кого-то еще. Это была угроза его репутации убежденного холостяка, которой он так гордился.
Ужин прошел лучше, чем Коннер мог представить. Во-первых, из гостей были только он, Николь и Палмер. В такой компании он мог себе позволить расслабиться, разве что старался мало говорить. Все-таки в присутствии журналистки лучше быть настороже. Кто знает, как она истолкует брошенные им по неосторожности слова.
Поставив блюда, Джейн села во главе стола. Как хозяйка вечера, она следила за тем, чтобы у гостей не заканчивались коктейли. И чтобы беседа не прерывалась ни на минуту.
В какой-то момент Джейн предложила:
- Николь, а почему бы вам не рассказать о своей работе? Как вы стали журналисткой?
- Я с детства мечтала заниматься журналистикой. Сколько себя помню.
- Чему была посвящена твоя первая статья? - спросил Палмер.
- Наш учитель английского, мистер Флетчер, руководил школьной газетой. Прочитав несколько моих сочинений, он попросил меня написать статью. Я написала, ему понравилось. Мне тоже.
- А что именно тебе понравилось? - искренне поинтересовался Коннер.
- Дело в том, что в нашей семье не было принято общаться друг с другом, - рассказала Николь. - У родителей было много секретов и друг от друга, и от нас. Возможно, поэтому мне хотелось найти профессию, связанную с поиском правды.
- Я вас понимаю, - подхватила Джейн. - На экране я стараюсь быть идеальной, потому что знаю, что в реальной жизни все далеко не так.
- Разреши с тобой не согласиться, - вставил свое слово Палмер.
- Ты меня плохо знаешь, - засмеялась Джейн.
- Вот почему я хотел бы узнать тебя получше.
А Коннер хотел бы получше узнать Николь. Какой она была в детстве? О каких секретах говорит? Вряд ли это что-то, похожее на историю их с Джейн отца.
Когда Николь подняла взгляд и увидела, что Коннер на нее смотрит, она покраснела.
- Почему вы решили вести кулинарное шоу? - спросила она у Джейн.
- Мне с детства хотелось делать что-то по дому, - начала та. - Сначала я пробовала шить, занималась лепкой. А потом нам пришлось уехать из дома, и мы на полгода остались без повара. Ты помнишь? - обратилась она к брату.
- Помню, - кивнул Коннер. - Тогда ты стала готовить для нас.
- Дело в том, что наша мама настоящая бизнес-леди, - продолжила Джейн. - Она умеет зарабатывать деньги, но все, что связано с домашними хлопотами, ее удручает. В общем, она так и не научилась готовить. Эту миссию взяла на себя я.
Коннер не стал бы говорить этого при Николь. Он не знал, как именно она интерпретирует слова сестры в своей статье. Да, она обещала дать ему текст на одобрение, но что, если это лишь журналистская уловка?
- Мою маму, наоборот, не вытащишь из кухни, - заметил Палмер.
- А вы любите готовить, Николь? - спросила Джейн.
Николь закусила нижнюю губу. Коннер уже запомнил: это означает - она не знает, что ответить.
- Трудно сказать. Я живу одна, поэтому готовлю только для себя. А ем я мало. Но если у меня когда-нибудь будет семья, то я, возможно, позаимствую пару рецептов из вашей передачи.
Когда Николь заговорила о своей будущей семье, Коннер испытал неприятное чувство. Он представил себе ее мужа, и ему стало не по себе. Что это? Неужели ревность?
- Это так мило, - улыбнулась Джейн. - А ты что скажешь, братик?
- Что ты хочешь услышать? - нахмурился Коннер. - Жениться я не собираюсь. Мне слишком дорога свобода.
- У меня есть сомнения на этот счет, но мы поговорим об этом в следующий раз. Я вас ненадолго покину, - сказала Джейн, вставая из-за стола.
Николь тоже поднялась и принялась собирать посуду.
- Я помогу, - обратилась она к хозяйке.
- Почему твоя сестра такая упрямая? - спросил Палмер, когда девушки вышли. - Со мной она была бы счастлива.
При других обстоятельствах Коннер предпочел бы промолчать или отшутиться. Он не вмешивался в личную жизнь сестры - в обмен на то, что она не вмешивалась в его жизнь. Но ему нравился Палмер, и он желал ему добра.
- Джейн не верит в счастье, - ответил Коннер. - Когда-то она была по-настоящему счастлива, но это счастье за одну секунду разбилось. Ей было очень больно.
- Ты имеешь в виду историю с отцом? - спросил Палмер.
- Да.
- Ты хочешь сказать, что она не доверяет мужчинам?
- Не знаю, - честно ответил Коннер.
- Значит, шансы есть, - заключил Палмер. - Я буду стараться в два раза сильнее. Я должен доказать твоей сестре, что мне можно доверять.
- Это будет сложно. Отец перевернул наши представления о семейных ценностях.
Дверь открылась, и вошла Николь. Коннер понял, что она слышала последние слова. Его буквально затрясло от злости и досады. Видимо, появляться в самый неподходящий момент - профессиональная привычка. С такой спутницей расслабиться не удастся нигде.
Джейн принесла поднос с десертом. Было приятно смотреть на нее, такую живую и общительную. Точнее, общительную со всеми, кроме Палмера. Напряжение между ними начинало ощущаться, впрочем, так же, как между Коннером и Николь. Конец ужина был скомкан.
Доев десерт, Николь посмотрела на часы и начала прощаться.
- Завтра у меня ранний подъем, - добавила она.
- Я провожу тебя, - сказал Коннер.
Ему было противно, что история с отцом до сих пор оказывает на него и Джейн сильное воздействие. Ложь не заслуживает столь тяжелых переживаний.
- Спасибо, - поблагодарила Николь, - хотя в этом нет необходимости.
- Коннер хочет подольше побыть с тобой, - предположил Палмер.
- Мне тоже пора уходить, - поспешил заявить Коннер.
Было ясно, что Палмер только и ждет, когда останется наедине с Джейн. Ну, что же, надо предоставить ему такую возможность.
Глава 7
Николь чувствовала усталость и хотела поскорее вернуться домой. То, что начиналось как шутка, теперь серьезно действовало ей на нервы. Коннер стоял в лифте рядом с ней. Николь поймала на себе его взгляд и отвернулась. Неожиданно он остановил лифт.
- Я не хочу, чтобы ты цитировала слова Джейн, - заявил Коннер.
Единственным ее желанием было ударить его со всей силы между ног:
- Я уже говорила тебе о своих принципах. Твое поведение мне неприятно. Наверно, я ошиблась в тебе.
- Что ты имеешь в виду?
- Я думала, что мы могли бы быть парой.
- А я не хочу, чтобы мы были парой. Я хочу, чтобы ты стала моей любовницей.
- Это я уже поняла. - Николь дотянулась до пульта управления и нажала на кнопку первого этажа. Лифт поехал вниз.
Коннер сделал шаг назад и прижался к стене:
- Не обижайся на меня. Мне не нужны долгосрочные отношения.
- Почему?
Он скрестил руки на груди:
- Когда мне было девятнадцать лет, я взял контроль над компанией в свои руки. Газета "Бизнес уик" прислала ко мне журналиста. Он показался мне приятным парнем. Мы разговорились. Около недели журналист сопровождал меня повсюду, и я отвечал на его вопросы. То, что потом появилось в газете, раз и навсегда убедило меня не давать интервью. Никому.
Николь понимала и разделяла его чувства. Среди ее коллег было много таких, как тот молодой журналист.
- Я не такая.
- А еще ты говорила, что ради статьи готова на все. Представь, что я почувствовал, увидев тебя в квартире сестры.
- Она меня пригласила, - напомнила Николь.
Злость понемногу уходила. Коннер имеет полное право ненавидеть журналистов. Как бы то ни было, Николь удалось выявить в нем еще одну слабую струну. И она решила не ослаблять хватку. Коннер не дает выхода эмоциям, и в его душе их скопилось слишком много. А чрезмерная дерзость - лишь способ защиты, свойственный ранимому и слабому человеку.
- Почему ты так на меня смотришь? - спросил Коннер.
- Просто я поняла, что Коннер Макейфи, которого я знала до этой минуты, был лишь верхушкой айсберга.
- Не самое лучшее сравнение. Айсберг холодный, а я, по-моему, был вполне горяч с тобой.
- Я о другом.
- Расскажи, мне интересно.
- Внутри ты совсем не тот человек, каким хочешь казаться.
- Знаю я эти психологические штучки, - протянул Коннер. - Бегство от себя, уход от реальности. Единственный уход, который мне сейчас нужен, это уход в собственную спальню. Хочешь со мной?
Николь никак не могла привыкнуть к его внезапным предложениям секса. По ее спине снова пробежал холодок, но в то же время женщине стало грустно. Коннер ей по-настоящему нравился, а секс на одну ночь был неинтересен. Хотя соблазн велик.
- Только если ты дашь мне интервью, - в который раз повторила она.
Он молча помотал головой.
- Ты уверен?
Двери лифта открылись, и они вышли в холл. Коннер взял Николь за руку и повел в угол, где было меньше людей:
- Нет, я не уверен. Сегодня, когда ты заговорила о своем детстве, мне стало интересно. Расскажешь подробнее?
Николь удивил внезапный поворот.
- Возможно, - сказала она. На самом деле ей не хотелось никому рассказывать о своем детстве. Но мысль о том, что бремя тех далеких лет до сих пор тяготит ее, была еще неприятнее.
- Готов поцеловать тебя за это.
Николь улыбнулась:
- Продолжаешь играть?
Она пыталась разобраться, испытывает ли он к ней что-нибудь или просто играет.
Коннер притянул женщину к себе, обнял за талию и прижался щекой к ее щеке. От него исходил тот же приятный мужской запах. Николь захотелось уткнуться ему в грудь и полностью отдаться его воле.
- Я еще не решил.
Учитывая его характер, это было больше, чем она ожидала. Коннер был предельно осторожен и постоянно оборонялся. Любое сказанное слово уже можно считать драгоценным подарком.
- Вот и я не решила, - подхватила Николь, глядя на него снизу вверх.
- На чем ты поедешь домой? - спросил он.
- На такси, а что?
- На парковке меня ждет водитель. Я тебя подвезу.
- С чего такая милость?
- Просто хочу подольше побыть с тобой.
- С какой целью?
- Николь, не будь такой подозрительной. - Коннер засмеялся, достал из кармана телефон и набрал короткое сообщение.
- С тобой иначе нельзя, - заметила она.
- И все же излишняя подозрительность ни к чему. - Он ухватил ее за локоть и повел к выходу. - Я жду рассказа о твоем детстве.
Рэнделл нажал на педаль, и черный "роллс-ройс-фантом" помчался по улицам Манхэттена. Николь откинулась на спинку сиденья. Коннер протянул руку и стал накручивать на палец ее рыжий локон.
- Как же с тобой трудно, Коннер, - пожаловалась она.
- Я знаю.
Если бы он отказался от своих убеждений и у них начался роман, его жизнь, возможно, стала бы проще. Но как долго это может продлиться? Весьма вероятно, все закончится после одной-двух ночей. И все вернется на круги своя.
- Ты упомянула о секретах своей семьи, - произнес Коннер. - Что это за тайны?
- Не верю, что тебе это интересно.
- Не увиливай. Меня интересует все, что связано с тобой. Вчера я искал сведения о тебе в Интернете, но не нашел ничего, кроме твоих статей. Я хочу узнать тебя как женщину, а не как журналистку.
Николь заерзала на сиденье и внимательно посмотрела на него:
- А вот это уже интересует меня. И что же ты хочешь узнать?
- Все. Можешь начать с семьи.
- Здесь нет ничего особенного. Никаких мрачных тайн. Просто ложь и отчаяние. Обстановка дома была невыносимой. Мама впадала в тяжелые затяжные депрессии. Ей прописывали сильнодействующие лекарства. Сначала она их пила, потом отказалась. При этом в семье запрещалось обсуждать то, что с ней происходит. Ее депрессии мы скрывали от отца. Мама считала, что это всего лишь "моменты грусти". Так она их называла…
- А отец? - спросил Коннер.
- Папа много работал и ничего не знал. Хотя, вероятно, догадывался, но молчал. - Николь посмотрела в окно. - Когда я была маленькой, папа часто уезжал в командировки. Его отсутствие только усугубляло мамино состояние.
Коннер помолчал, прежде чем задать следующий вопрос:
- Она когда-нибудь пыталась покончить с собой?
Николь закрыла глаза:
- Один раз. Мне было четырнадцать лет. После этого случая отец отказался от командировок, и к нам переехала мамина сестра. Чтобы следить за матерью.
- Это помогло?
- Да, ей стало лучше. - Николь повернулась к Коннеру. - Видишь, ничего интересного. Никаких драк и семейных ссор.
- Хорошо, что вы не ругались. Но все же такая ситуация травмирует детскую психику. Кто первым понял, что мама хотела убить себя?
- Я, - призналась Николь. - Я думала, она спит. Хотела разбудить ее, но мама не просыпалась. Я позвонила отцу на работу. Он вызвал службу спасения, а я так и осталась сидеть на полу и держать маму за руку. Мне было очень страшно.
Коннер хотел успокоить Николь. Он положил руку на плечо женщины и прижал ее к себе:
- Извини, что заставил тебя рассказать все это.
- Спасибо, что выслушал. Мы с отцом много говорили об этом. - Она посмотрела Коннеру в глаза. - Тогда стало ясно, что, если бы мы ничего не скрывали от папы, все могло бы быть по-другому. Близкие люди должны быть честными друг с другом. Возможно, именно в тот момент я решила стать журналистом и писать только правду. Надеюсь, мои статьи кого-нибудь спасут.
Коннер вспомнил журналиста, который написал о второй семье отца. К сожалению, это тоже была правда. Но вряд ли эта правда помогла ему, Джейн или матери. Статья открыла им глаза, но кто просил об этом того парня?
- Я рад, что ты нашла профессию по душе.
Коннер действительно был рад за Николь. Хотя понимал, что именно ее профессия стоит между ними.
Машина остановилась напротив дома Николь.
- Спасибо, - поблагодарила она Рэнделла.
Коннер взял ее за запястье:
- Я старался не думать о тебе. Не вышло, - признался он.
- У меня тоже, - ответила Николь.
Коннер улыбнулся:
- Я хотел бы вернуться к переговорам. Не думаю, что смогу заснуть этой ночью, если мы ни о чем не договоримся. - Николь закусила губу, и он наклонился к ней. - Прекрати кусать губы. Или позволь мне кусать их за тебя.
- Мы можем подняться ко мне, - предложила Николь. - Как ни удобно в твоей машине, дома как-то уютнее.
- С радостью, - согласился Коннер.
Рэнделл вышел из машины и открыл заднюю дверцу. Сначала вышла Николь, за ней - Коннер.
- Рэнделл, можешь ехать домой - распорядился он.
- Не поняла, - удивилась Николь, подходя к подъезду. - На чем ты собираешься возвращаться?
- Допустим, на такси, - ответил Коннер со своей фирменной ухмылкой.
Они поднялись пешком на третий этаж. Открыв дверь своей квартиры, Николь на секунду замешкалась. Он понял, в чем дело. Если она впустит его к себе, это выведет их отношения на другой уровень.
В первый раз они будут по-настоящему одни. Не на вечере в особняке, не у него в офисе, не дома у Джейн, а в квартире Николь.