* * *
Молодая женщина считала, что из всех мужчин, которых она впускала в свой дом, Коннер был самым опасным. Связь с ним на одну ночь могла причинить ей сильную боль. Но винить в этом она должна была только саму себя. Это она ждала от него большего.
Николь пыталась объяснить это химической реакцией, но химия пробуждает лишь физическое желание. Дело было в той глубине, которую она ощутила в Коннере. Николь не сомневалась, что его внутренний мир сложнее и богаче, чем ей казалось поначалу. И ей подсознательно хотелось познать мужчину до конца.
Николь жестом пригласила Коннера войти. Ее квартира была немаленькой по меркам Нью-Йорка, но все же не такой просторной, как пентхаус Джейн. Когда Коннер вошел, она заперла дверь и положила ключи на столик в коридоре.
- Будь как дома, - предложила Николь. - На сегодня с меня хватит вина, поэтому предлагаю кофе.
- Кофе - это прекрасно, - обрадовался он.
- Гостиная там. Можешь подождать меня на диване. Тебе сливки или сахар?
- И то и другое.
Николь прошла в кухню. Ей нужно было собраться с мыслями и решить, что она хочет узнать о Коннере и что готова рассказать ему о себе. История ее детства успокоила его, может быть, даже расположила к ней. Раз так, есть смысл ничего не утаивать. Николь задумалась. Не легче ли стать его любовницей? Трудно будет выложить всю правду о себе.
Две недели назад Николь наконец купила кофемашину. Теперь она могла готовить кофе в любое время дня и ночи, меняя, по желанию, его крепость и вкус. Уиллоу как-то назвала подругу кофейной наркоманкой.
Николь налила кофе в две чашки с надписью "Я люблю Нью-Йорк" - сувениры, купленные еще в студенческие времена. Она поставила чашки на старинный бабушкин поднос, рядом поместила сахарницу и кувшинчик со сливками, положила ложки с салфетками и понесла поднос в гостиную.
Николь ожидала увидеть Коннера вальяжно развалившимся в кресле. Однако он стоял у стены, рассматривая развешанные на ней фотографии. Его внимание привлек снимок, на котором Николь была изображена с родителями на каком-то празднике. Коннер стоял молча, но она могла поклясться, что в эту минуту он прокручивает в голове услышанное.
- Не верится, правда? - спросила Николь.
- Правда, - согласился Коннер. - Твоя мама выглядит счастливой. И отец тоже.
Николь поставила поднос на кофейный столик. Если сесть на диван, Коннер обязательно сядет рядом. Поэтому она предпочла устроиться в стоящем поодаль кресле.
Добавив в чашку сливки и сахар, Коннер сделал глоток.
- Ты действительно любишь Нью-Йорк? - спросил он, прочитав надпись.
- Да, люблю. Сначала мне было страшно, но это быстро прошло. А ты?
- Не могу сказать, что сильно люблю Нью-Йорк. Но это мой город, и я в нем живу. - Коннер сел на диван и положил ногу на ногу.
С той самой секунды, когда этот человек переступил порог ее квартиры, Николь хотелось, чтобы он остался. Ей хотелось сидеть рядом с ним, целоваться и разговаривать, а затем заняться любовью на ее большой кровати. Но каким бы сильным ни было это желание, Николь не забывала и о вопросах, которые собиралась ему задать. Это профессиональный интерес или ответы нужны лично ей? Она не знала.
Николь вспомнила события этого вечера. Ей не стоило труда рассказать о своем прошлом в присутствии Джейн, Палмера и Коннера. Она прекрасно знала, что это за люди. Но что, если бы каждый из них намеревался написать об этом статью? Что, если бы ее рассказ стал достоянием всей Америки? Тогда, возможно, она говорила бы о другом. Если говорила бы вообще.
- Я понимаю, что творится в душе, когда посторонним становятся известны подробности твоей личной жизни, - сказала она. - У меня есть идея. Если ты все расскажешь мне сам, не дожидаясь вопросов, такой вариант тебя устроит?
Коннер откинулся на спинку дивана, положив руки на колени:
- Ты же сама только что сказала, что понимаешь, каково это.
- Я предлагаю другое: говори только о телешоу, а все остальное я напишу сама, сославшись на личные наблюдения. Естественно, с твоего согласия. Уверена, может получиться интересная статья.
Коннер встал, подошел к креслу Николь и нагнулся:
- И при этом ты будешь моей любовницей?
Николь вздохнула. Если она хочет получить хоть какое-то интервью, ей, судя по всему, придется согласиться.
Глава 8
Коннеру не оставалось ничего другого, кроме как пойти на ее условия. Слишком сильно было желание овладеть ею, а другого пути не было. Он прошелся по гостиной.
Вся обстановка говорила о том, что хозяйка квартиры дорожит близкими людьми. Везде были фотографии, с искренними улыбками, настоящие, не постановочные. Наверное, такой женщине можно доверять, но Коннер попросту не был готов к этому.
Чем же Николь зацепила его? Все основано на сексуальном влечении или он встретил женщину, действительно достойную внимания? Он не знал ответа и боялся ошибиться.
Убеждать себя в том, что ты неуязвим, - значит быть по-настоящему уязвимым.
Он оглянулся на Николь. Она смотрела на него и кусала нижнюю губу. Коннер и сам уже не рад был, что предложил все это, но по-другому он не мог. Слишком дорога ему была свобода. Он не желал, чтобы их отношения переросли в нечто большее. Только секс. Секс при каждой встрече.
- Ты так и не ответила, - сказал Коннер.
Николь потрясла головой. Рыжие локоны закрыли ее лицо и плечи.
- Я согласна. - Она заложила волосы за уши. - Но только при условии, что я смогу записывать наблюдения, касающиеся вашей семьи. Без этого статья неинтересна читателям. А значит, не нужна и мне.
Коннер посмотрел сначала на нее, потом на стену с фотографиями. На его лице появилась довольная ухмылка. Он своего добился. И все же торг не окончен. Нельзя допустить, чтобы Николь узнала о его семье больше, чем нужно.
- Как именно ты будешь собирать материал о моей семье? - спросил он. - В моем присутствии?
- Конечно. Теперь я буду везде сопровождать тебя. Ведь я твоя…
- Любовница, - закончил Коннер. - Ты ведь это хотела сказать?
- Определение "подруга" мне нравится больше, - парировала Николь. - Или "спутница".
- Эти слова подразумевают долгосрочность. А наши отношения продлятся всего один месяц.
Николь снова закусила губу.
- Ты ее откусишь, - посетовал Коннер.
- Какая разница, сколько это продлится? Главное, все получат что хотят.
- Что бы ты обо мне ни думала, поверь, я не собираюсь причинить тебе боль.
- А я тебе, - ответила Николь после непродолжительной паузы.
- Отлично.
- Так что же, начнем? - предложила она.
Коннер понимал, что она имеет в виду интервью, хотя он предпочел бы кое-что другое. Но в эту секунду он думал о том, как проконтролировать контакты Николь с его родными. Не стоит ли за этим какой-то хитрый план? Не попался ли он на крючок? Нет, вряд ли. Он давно научился водить журналистов за нос. Беспокоиться не о чем.
- Согласен, - сказал он. - Но теперь нам нужно как-то оформить нашу сделку.
- Подпишем договор?
- Это необязательно. Подписанные бумажки имеют обыкновение попадать в нехорошие руки. Предлагаю скрепить договор поцелуем.
- Поцелуем? - переспросила Николь. - Только и всего? Одного поцелуя всегда бывает недостаточно.
Она встала с кресла и направилась к нему.
- Можем начать с поцелуя, - предложил Коннер. - А дальше посмотрим.
Он принял ее в свои объятия. Николь посмотрела ему в глаза:
- Что-то подсказывает мне, что я об этом пожалею.
Коннер прижал ее к себе, давая понять, что это не так. Правда, он и сам не был ни в чем уверен. Что-то подсказывало ему, что все уже не будет так, как раньше. Жизнь изменилась в тот день, когда Николь явилась без приглашения на праздник в честь Дня независимости.
- Я постараюсь, чтобы тебе не о чем было жалеть, - пообещал Коннер.
Николь откинула голову назад:
- Но нам не дано знать, как все обернется.
- И все-таки это лучше, чем ничего, - заметил Коннер, касаясь ее губ. Наконец он получил право на поцелуй, о котором мечтал весь вечер.
Николь решила расслабиться, ни о чем не думать и полностью отдаться наслаждению от его прикосновений. Пусть сегодня не все пошло, как она планировала, но все же она получила то, чего желала.
Только почему ей не стало легче? Коннер сжимает ее в объятиях, целует в губы, но разум не позволяет телу получать удовольствие.
- Позволь спросить, о чем ты думаешь? - Коннер оторвался от ее губ. - Даже поцелуй не способен отвлечь тебя от мыслей.
- Честно говоря, я не знаю, - ответила Николь. - Не обращай внимания.
- И все же.
Она отвела взгляд:
- Мне кажется, мы совершаем ошибку.
- Нет никакой ошибки, - возразил он. - И тебе, и мне понятно, что мы хотим друг друга. Не знаю, что чувствуешь ты, а я давно не испытывал ничего подобного.
- Я тоже. Но если для тебя это только договор, срок которого истечет через месяц, то для меня… - Она не стала продолжать.
- Не нужно думать о том, как это закончится, - посоветовал Коннер. - Хотя бы потому, что сейчас все только начинается.
Он крепче обнял женщину. Его слова почему-то успокоили Николь. Она откинула голову, и Коннер снова поцеловал ее. В этот раз она страстно ответила. Его руки скользили по ее плечам, спине, бедрам.
Николь развязала галстук Коннера и расстегнула несколько пуговиц на его рубашке. Наконец она могла дотронуться до его горячего тела. Поглаживая крепкую грудь мужчины, она чувствовала, как короткие жесткие волоски щекочут ее пальцы.
Коннер обхватил ее ягодицы, прижимая к себе. Лоно Николь ощутило, как он твердеет. Она издала негромкий стон, продолжая целовать его.
В следующую секунду Коннер оторвался от ее губ и стал покрывать поцелуями шею. Он водил по ней языком, посасывая ту точку, где бился учащенный пульс.
Николь расстегнула остальные пуговицы его рубашки. Ей хотелось снять бюстгальтер и прижаться к Коннеру голой грудью. Ни на секунду не отрывалась она от его горячих губ. Николь была готова отдаться ему полностью, позволить делать с ней все, что он захочет. И Коннер как будто чувствовал это. Он посасывал ее нижнюю губу, ласкал языком. Николь дрожала от страсти, ощущая прикосновение его губ к ее губам, шее, груди. Коннер слегка сдвинул бюстгальтер и дотронулся пальцами до сосков. Ее трусики уже были мокрыми.
- Я хочу тебя, - услышала она шепот Коннера.
- Возьми меня, - откликнулась Николь.
Он приподнял ее и отнес на кушетку. Одна ее рука лежала на его плече, вторая обвила шею. Он сжал в кулаке ее волосы и, откинув голову женщины, крепко поцеловал ее.
Затем Коннер аккуратно приподнял ее блузку. Продолжая страстно целовать Николь, он играл с ее грудями. Она извивалась в его объятиях, слегка раздвинув бедра, словно предлагая себя.
Коннер снял с нее блузку. Николь погладила его грудь, затем провела пальцами по волосяной дорожке, исчезающей в брюках.
Он выкрикнул ее имя. Николь отозвалась тихим протяжным стоном. Она обвила его бедрами и прижала к себе.
- Ты моя любовница, - прошептал Коннер.
- Да, - отозвалась Николь.
- Значит, все будет как я хочу.
- Только так, как ты хочешь.
Он расстегнул ее бюстгальтер, и уже в следующую секунду его губы ласкали ее грудь. Николь видела, что рядом с левым соском осталось едва заметное красное пятнышко. Она потянулась к брючному ремню и начала расстегивать его, но Коннер перехватил ее руки и медленно отвел их вверх:
- Еще рано.
Коннер потеребил пальцами ее левый сосок, затем прильнул губами к правому. Николь чувствовала, как огонь желания и страсти испепеляет ее изнутри. Ее бедра сжимали бока Коннера все сильнее, а он продолжал ласкать ее соски. Она снова попыталась схватиться за ремень, но он опять не позволил ей. Пик наслаждения был близок, и Николь не знала, чего еще желать.
- Коннер… Я не могу ждать. - Николь застонала, когда он снова прильнул губами к ее соску. Она ощутила всю силу его эрекции. Тело Николь содрогнулось, и волна оргазма накрыла ее.
Коннер не рассчитывал, что очередной поцелуй зайдет настолько далеко. Но извивающееся в истоме тело Николь, ее стон наслаждения возбудили его настолько, что он уже не мог совладать с собой. Теперь он сам положил ее руки на свой ремень. Она расстегнула его брюки и спустила их вниз.
Николь откинулась назад и выгнула спину, так что ее обнаженная грудь оказалась прямо перед ним - упругая и манящая. Тело Николь покрывали веснушки, и Коннер был готов поцеловать каждую из них. Он начал с шеи и, медленно опускаясь, провел языком по соскам. Сначала по одному, затем по другому.
Он ласкал их, в то время как Николь продолжала гладить его член - вверх и вниз, вверх и вниз. Ничего ему так не хотелось, как войти в ее нежное, исступленное тело.
Он провел рукой по спине Николь, расстегнул молнию на юбке и снял ее.
Николь было по-женски приятно видеть, с каким желанием Коннер смотрит на нее голодными глазами. Это был взгляд мужчины, который хотел ее по-настоящему. Животная страсть сверкала в этих глазах.
Его желание больше не повиновалось рассудку. Коннеру казалось, что завтра он не сможет дышать, если сейчас же не войдет в ее горячее, изнывающее от желания тело. И как будто в подтверждение этого, Николь вновь обвила его своими длинными стройными ногами и притянула к себе.
Коннер спросил:
- Где у тебя спальня?
- Там, - ответила она, показывая пальцем.
Он поднял ее и понес в спальню. Она коснулась рукой выключателя и включила неяркий настенный светильник. На огромной кровати лежало широкое одеяло цвета морской волны. Коннер поставил Николь на ноги и снял с нее трусики. Медленно, наслаждаясь каждым миллиметром открывающейся ему тайны.
Когда она была полностью раздета, он уложил ее на кровать. Цвет одеяла идеально сочетался с рыжими волосами и светлой веснушчатой кожей. Несколько долгих секунд Коннер просто стоял и смотрел на Николь, не веря, что это она лежит перед ним в костюме Евы. "Она и есть Ева", - мелькнуло у него в голове.
Он слегка раздвинул ее бедра, и Николь закусила нижнюю губу.
- Уже поздно волноваться, - заметил Коннер, нежно гладя ладонями ее бедра.
От удовольствия и предвкушения по ее телу побежали мурашки.
- Я не волнуюсь, - ответила Николь. - Просто я не ожидала, что прелюдия будет такой долгой.
- Я не люблю, когда все происходит быстро. Предвкушение желаемого делает его вдвойне приятным.
Коннер надел презерватив. Он начал целовать ее шею, медленно опускаясь ниже. Дойдя до сосков, он сначала поцеловал их, затем поласкал языком.
Как ни хотел продлить этот момент, он не мог пойти против природы. Все его тело сгорало от желания, и сопротивляться такому накалу более было невозможно.
- Я хочу тебя, - прошептала Николь, слегка сжимая пальцами его голову.
Дрожь пробежала по спине Коннера, когда она томно произнесла его имя. Он мгновенно оказался между бедер Николь, опершись локтями по обе стороны от ее изнывающего от страсти тела. Не в силах бороться с искушением, Коннер запустил пальцы в пышные рыжие волосы и прильнул к губам женщины.
Он входил в нее медленно - сантиметр за сантиметром, и это было приятно, как никогда. Наконец Коннер полностью погрузился в нее. Неудержимый мужской инстинкт рвался наружу. Николь извивалась от блаженства, а он наслаждался ее шелково-нежным телом - рьяно, жадно, алчно! Ему хотелось еще, он входил все глубже. А она кричала все громче и громче.
Николь впивалась ногтями в его спину и выкрикивала его имя. Вскоре и сам Коннер издал протяжный звериный крик и задрожал.
Пережив апогей, он ослабил объятия и лег на Николь - осторожно, чтобы не причинить ей боль. Пот покрывал их тела.
Какое-то время Коннер оставался недвижим, а затем почувствовал, что она нежно целует его плечо. Он просунул руки под спину Николь, крепко обнял ее и перевернул так, что теперь она была сверху.
Коннер не открывал глаза. Было сложно понять, о чем он думает. Он не хотел смотреть ей в лицо или говорить. Ему требовалось это молчание, чтобы доказать себе, что ничего не изменилось. Но в глубине души он не сомневался: изменилось все. И изменилось безвозвратно.
Глава 9
Николь спала беспокойно. Она пыталась объяснить это тем, что не привыкла делить постель с кем-то еще. Но на самом деле молодую женщину мучили сомнения. Чем происшедшее было для Коннера - всего лишь условием соглашения или чем-то более важным?
Думала Николь и о работе. Что будет, если начальник узнает, каким образом она получила материал для статьи? Что, если ее уволят?
В шесть утра Николь проснулась - буквально за секунду до того, как должен был запищать будильник. Она нажала на кнопку и выключила звук, чтобы не будить Коннера. Стараясь не издать ни звука, Николь накинула халат и на цыпочках отправилась в душ. Она боялась, что он с ней заговорит.
Что Коннер скажет, когда проснется? Что ему ответить? Ночь прошла бурно, такое она даже не предполагала. Хотя, с другой стороны, пора привыкнуть, что с недавнего времени все шло не так, как планировала Николь. С момента знакомства с Коннером можно забыть о планах и ожиданиях.
В ванной Николь, посмотрев на свое отражение в зеркале, покачала головой. На первый взгляд ничего не изменилось.
Может быть, она переоценивает роль Коннера в своей жизни? Женщина захотела переспать с мужчиной и переспала с ним - что в этом такого? Мужчины на одну ночь у нее были и раньше, и все же в этот раз все по-другому. Но что именно?
Николь не успела взять в руки мыло, как дверь в ванную открылась.
- Доброе утро, - сказал Коннер сонным и немного хриплым голосом.
- Доброе утро. Я не хотела тебя будить. У меня сегодня ранняя встреча.
- Ничего страшного. Мне тоже нужно рано быть в офисе. И поскольку у тебя только одна ванная, придется тебе потесниться.
- Пожалуйста.
Невероятно - она мечтала хотя бы ненадолго уединиться, а он стоит здесь, и только синяя шторка разделяет их.
- Каков твой распорядок дня? - спросил Коннер.
- Обычный. Если ты хотя бы немного представляешь работу журналиста.
- Будешь совать нос в чужие дела, а потом вещать о них всему миру?
Николь слегка отодвинула шторку и посмотрела на него. Он умывался, наклонившись над раковиной. Совершенно голый.
- Обычно я собираю материалы для своих статей либо обзваниваю упрямцев вроде тебя, чтобы уговорить их дать интервью, - пояснила Николь.
- А когда они тебе отказывают, ты врываешься без приглашения на их семейные праздники?
Она покачала головой. Шутливые интонации сглаживали смысл слов Коннера. Николь почувствовала, как страх перед утренним разговором потихоньку отступает. Похоже, он общается с ней так же, как всегда.
- Нет, тогда я сделала исключение, - ответила она, намыливаясь. - Для тебя.
- Я польщен. Не возражаешь, если я приму душ вместе с тобой?
Николь растерялась. Всю ночь она думала о том, как утром посмотрит ему в глаза.
- Пожалуйста, - быстро проговорила она. - Тем более я почти закончила.
- Отлично. Я быстро.
Коннер отодвинул шторку и встал в ванну рядом с ней. Увидев ухмылку на его лице, Николь неожиданно выпалила: