- Не беспокойтесь! - быстро произнесла Дженни, отходя от окна, возле которого минуту назад любовалась дубравой, с трех сторон окружавшей особняк. - Я сама сбегаю за сумкой.
Софи мгновенно подобрела.
- И то сказать, дочка, сбегай. У тебя ножки молодые, а я пока повернусь… - Экономка наклонилась поближе к Дженни, словно не желая, чтобы кто-то услыхал ее слова. - Я рада, что ты поселишься здесь. Хозяйка сегодня с утра капризничала, а как тебя увидала, так ее будто подменили. Вот что я тебе скажу: давно ей следовало обзавестись персональной медсестрой. Так всем будет спокойнее.
Дженни улыбнулась. Может, ее пребывание в Блэквуд-холле окажется не таким уж неприятным?
- А не скажете, кто это здесь упражняется на саксофоне?
- Молодой хозяин. Он с малолетства увлекался музыкой, а сейчас у него в Лондоне своя… как ее…
- Студия?
- Да. - Софи дернула сухоньким плечиком. - Не разбираюсь я в этом. Могу только сказать, что хозяйка попросила сына поселиться подальше, чтобы он никого не беспокоил своими руладами. Дейв выбрал комнаты в правом крыле здания. Там и живет, когда приезжает. В Лондоне у него своя квартира есть. Ну, располагайся, а я пойду…
Вот это да! - подумала Дженни, когда за экономкой закрылась дверь. Выходит, сын Фила тоже стал музыкантом? Мало того, выбрал тот же инструмент! Интересно, обрадовался бы отец, если бы узнал об этом?
Дженни сняла кожаную куртку, оставшись в джинсах и мешковатой невзрачной голубой футболке, и направилась вниз за оставленной в холле сумкой. Попутно она забрала и свой шлем, напомнив себе, что надо спросить, найдется ли в здешнем гараже место для "хонды".
Вернувшись в свою комнату, Дженни разложила в шкафу вещи, среди которых был даже белый халат. Она задумалась, не надеть ли его, но потом решила, что не стоит, ведь не больница же здесь, в конце концов.
Дженни занималась всем этим, и ей очень мешали закрывавшие едва ли не половину лица очки. Однако снять их она не решалась, опасаясь, что не успеет надеть, если в комнату кто-то войдет. Вдобавок ей все время казалось, что парик съезжает набок, хотя она уже успела убедиться, что это обманчивое впечатление.
Сколько же мне придется терпеть этот дурацкий камуфляж? - мелькнуло в ее голове.
Дженни чувствовала себя, как в театре одного актера, причем устроить представление должна была именно она. Задача не из легких, учитывая отсутствие сценических навыков.
Взяв пластиковую сумочку с банными принадлежностями, Дженни удалилась в ванную. Здесь можно было на время освободиться от парика и очков, хотя - вот досада! - защелка на двери отсутствовала. Умываясь, она думала об Эстер, которая понравилась ей и даже заинтриговала. Но представить эту холеную даму в роли матери… Слишком уж экстравагантно она выглядит. И эта искусственная молодость… Дженни чувствовала, что освоилась бы гораздо быстрее, если бы Эстер приходилась ей, скажем, теткой. Иными словами, место матери в ее сознании прочно занимала Мэнди - даже сейчас, когда открылись многие секреты. Видно, права народная мудрость: не та мать, что родила, а та, что воспитала.
Впрочем, первое впечатление может оказаться обманчивым. Дженни это понимала. Нужно подождать и посмотреть, что будет дальше. Если затеянный Норой эксперимент не удастся, никогда не поздно удрать в Бирмингем и купить там билет на "Борнмутскую красавицу" - железнодорожный экспресс Лондон - Борнмут. Останется лишь позаботиться о "хонде".
Промокнув лицо пушистым махровым полотенцем, Дженни с сомнением взглянула на косметичку и не стала наносить макияж. Некого ей здесь очаровывать!
Она заново расчесала темные длинные волосы и закрепила их на макушке с помощью шпилек-невидимок. Затем прошлась расческой по светлым кудряшкам парика и приладила его на голове. Наконец надела очки в тяжелой желто-коричневой оправе и придирчиво осмотрела себя в зеркале. Собственный вид показался ей несколько комичным, но если не знаешь, каков оригинал, то вполне сойдет и карикатурная копия. Перед отъездом в Блэквуд-холл Дженни в подобном виде прошлась по улицам родного городка, но никто из встреченных знакомых не поздоровался с ней - не узнали.
Напоследок Дженни вынула из пластмассового футляра зубную щетку и поставила в специальный стаканчик, находившийся на стеклянной полке перед зеркалом. В этот момент где-то - ах да, над парадным входом - раздался бой часов. Прислушавшись, Дженни насчитала двенадцать ударов.
Пора было спускаться к ланчу.
Дженни быстро отыскала столовую, потому что двери той были гостеприимно распахнуты. Эстер уже сидела за длинным, дюжины на две человек, обеденным столом, по обеим сторонам которого выстроились шеренги стульев в стиле чиппендейл с высокими, украшенными замысловатой резьбой спинками.
- Присаживайся, Дженни, - с улыбкой пригласила она, указывая на стул напротив.
Эстер сочла необходимым переодеться к ланчу, и сейчас на ней было белое летнее платье из хлопковой рогожки простого, но очень элегантного покроя. В ее ушах покачивались висячие серебряные серьги с бирюзой, на пальце левой руки красовалось крупное кольцо с таким же камнем.
- Ой, а я явилась в чем приехала! - чуть смущенно воскликнула Дженни.
- Ничего страшного, дорогая. Ланч совершенно не формален, гостей не ожидается.
Дженни заняла указанное место, отметив про себя, что стол накрыт на три персоны. Она с интересом огляделась. Напротив нее темнел огромный камин с мраморной полкой, по обеим сторонам которой возвышались бронзовые канделябры. Вдоль противоположной стены, в промежутках между высокими венецианскими окнами, стояли фарфоровые напольные вазы, вероятно древние и очень дорогие. Судя по рисунку, эти сосуды были родом из Китая.
Дженни не успела как следует рассмотреть их, потому что в столовой появился высокий парень с доходящими до плеч белокурыми волосами, в светлых шортах и черной майке с короткими рукавами. Перешагнув порог, он на миг замер при виде Дженни - очевидно, не ожидал застать здесь никого, кроме Эстер.
- Познакомься, дорогая, это мой сын, Дейв, - произнесла та. - А это Дженни, медсестра. Ее нашла для меня Нора. Дженни будет жить у нас, и я возлагаю на нее большие надежды.
- Привет, - кивнул Дейв, занимая место во главе стола. - Я видел, как ты подкатила к дому на мотоцикле, но подумал, что это новая горничная.
Он быстро оглядел Дженни с головы до ног, и та невольно съежилась под оценивающим взглядом пронзительно-синих глаз.
В молодости у мамы Мэнди были точно такие же глаза. А волосы у Дейва еще светлее, чем у нее.
Поймав себя на этой мысли, Дженни уставилась в стоящую перед ней пустую тарелку.
Дейв держался очень уверенно. Возможно, в другое время Дженни чувствовала бы себя рядом с ним менее скованно, потому что никогда не робела перед парнями, тем более сверстниками, но сейчас она ни на секунду не забывала о своем камуфляже и необходимости играть роль.
- На мотоцикле? - изумленно воскликнула Эстер. - Неужели ты не боишься на нем ездить?!
- Не только не боюсь, но очень люблю, - скромно улыбнулась Дженни. Очки соскользнули по ее носу, и она поспешно передвинула их обратно.
Дейв вновь пристально взглянул на нее.
- По-моему, ты была без очков.
- Да. Зато с контактными линзами. Но у меня очень быстро устают от них глаза, поэтому я предпочитаю носить очки.
В этот момент из коридора донеслось негромкое звяканье посуды, затем в столовую вкатилась сверкающая никелем тележка. Ее катила женщина средних лет в темном платье и белом передничке с оборкой.
- Подавать, мэм? - спросила она.
- Да, Молли.
- Чем ты нас сегодня потчуешь? - поинтересовался Дейв.
- Для тебя, парень, баранья отбивная, омлет с грибами и салат. Для мисс, - кухарка взглянула на Дженни, - я приготовила то же самое, но если она пожелает…
- Нет-нет, этого вполне достаточно, - произнесла та. - Пожалуй, я даже обойдусь без отбивной.
- Как пожелаете, мисс.
Молли поставила перед Эстер фарфоровую чашку с двумя ручками, и та принялась медленно, мелкими глотками пить ее содержимое.
- Не слишком горячо, мэм?
- Нет, Молли, спасибо, в самый раз.
- Как ты можешь пить эту гадость! - поморщился Дейв, накладывая себе салат.
- Ты не прав, сынок, - возразила Эстер. - Овощной бульон очень полезен. Когда доживешь до моего возраста, сам поймешь.
Похоже, тема возраста и здоровья волнует обеих сестер, усмехнулась про себя Дженни. Только в отличие от Эстер Нора предпочитает принимать перед едой кое-что покрепче бульона.
- Возможно, - пожал плечами Дейв. - Но пока я совершенно не понимаю, как можно терпеть подобные мучения. С утра, еще не встав с постели, ты выпиваешь пол-литра йогурта, потом стакан воды с медом, а затем еще сок огромного грейпфрута…
- Наоборот, - поправила Эстер, отдавая Молли пустую чашку. Взамен та поставила перед хозяйкой тарелку под крышечкой. - Пол-литра минеральной воды и стакан йогурта.
Дженни решила включиться в разговор.
- А что вы едите на завтрак? - спросила она, берясь за нож и вилку.
- Это и есть мой завтрак, дорогая.
- Понимаешь, мама откопала в журнале новую голливудскую диету, - пояснил Дейв, с аппетитом расправляясь с отбивной. - Она считает, что ей следует похудеть.
- По-моему, вы не страдаете избытком веса, - заметила Дженни, быстро окинув Эстер взглядом.
Та вздохнула.
- Нет, дорогая, прежде я была куда изящнее… - Она сняла крышку с тарелки. - Боюсь, скоро мне придется прибегнуть к более радикальным средствам, чем простая диета.
Дженни открыла было рот, собираясь что-то сказать, как вдруг внизу рядом с ней раздалось негромкое урчание, а затем нечто тяжелое и мохнатое плюхнулось к ней на колени.
От неожиданности Дженни вздрогнула, со звоном уронила на стол вилку и откинулась на спинку стула, изумленно глядя на громадного голубовато-дымчатого кота в ошейнике. Тот сразу же принялся бесцеремонно обнюхивать ее тарелку. Краем глаза Дженни заметила, что Дейв с матерью удивленно переглянулись.
- Люк! - укоризненно воскликнула Эстер. - Куда подевались твои хорошие манеры?
Дейв ухмыльнулся.
- Познакомься, еще один член нашей семьи - сэр Люк Сэмюэль Пусс. Известен тем, что никогда не приближается к чужим. Весит двадцать фунтов, сам в прошлом месяце взвешивал.
- Да, тяжелый, - сказала Дженни, осторожно погладив зверюгу по пушистой спинке. В ответ тот издал довольное мурлыканье.
- Это он вашу рыбу унюхал, мэм, - сказала кухарка, обращаясь к хозяйке и с видимым усилием снимая кота с колен Дженни.
Эстер отломила вилкой кусочек постной трески.
- Возможно. Но странно, что Люк прыгнул не ко мне, а к Дженни, совершенно новому для него человеку… Кстати, Молли, разве ты еще не кормила его?
- Даже два раза! - возмущенно фыркнула та.
- Тогда забери-ка его лучше с собой, иначе он не даст нам спокойно поесть.
Молли выдворила кота и удалилась, плотно закрыв за собой дверь столовой.
Некоторое время все молчали, сосредоточившись на еде, затем Дженни спросила:
- Из чего же готовят бульон, который вы пьете перед ланчем?
- О, это главный козырь диеты! - с воодушевлением произнесла Эстер. - Перед варкой в кастрюлю одновременно закладывают килограмм лука, по полкило помидоров и моркови, а также зелень. Варить двадцать минут.
- Наверное, даже солить нельзя, - хмыкнул Дейв.
- Ни в коем случае, - кивнула Эстер. - Бульон выпивают в два приема, днем и вечером. Ужин состоит из этих же отварных овощей, приправленных оливковым маслом.
- Мерзость какая! - передернул Дейв плечами.
Проигнорировав замечание сына, Эстер принялась рассказывать о других диетах, которые испробовала за последние несколько лет. Дженни время от времени вставляла словечко. Упомянув диету доктора Бантинга, еще в середине девятнадцатого века предложившего особую систему лечения ожирения, она покорила Эстер своей осведомленностью и заодно повысила в глазах той свой авторитет.
Пока текла неторопливая беседа, Дженни украдкой поглядывала на сидящего справа от нее Дейва. С первой же минуты появления парня в столовой ее охватил странный трепет. Нечто подобное происходило с ней в детстве, когда в канун Рождества она гадала, что подарят ей родители. Тогда ее охватывала приятная дрожь предвкушения.
Дженни объясняла себе повышенный интерес к Дейву тем, что он является сыном Фила и Мэнди, с которыми прошла вся ее жизнь. Она невольно искала знакомые черты в его лице и все больше убеждалась, что прежде ей не доводилось встречать таких красивых парней.
Впрочем, дело было даже не в яркой внешности Дейва, а скорее в свободной манере держаться, в заметном с первых минут общения обаянии, даже в том, как он добродушно подтрунивает над Эстер.
К тому же Дейву была присуща та особенная непринужденность, которой обладают только музыканты, - а их Дженни повидала немало, потому что круг общения Фила состоял почти из одних коллег по ремеслу.
Вследствие всего вышеперечисленного она испытывала противоречивые чувства. С одной стороны, Дейв казался ей прекрасным недосягаемым незнакомцем - на этот образ накладывались также сказочные впечатления от Блэквуд-холла и представления о той загадочной жизни, которую ведут аристократы и которую до недавнего времени Дженни могла лишь воображать.
С другой стороны, Дейв как будто был своим, давним знакомым, парнем, помешанным на музыке и не мыслящим без нее своей жизни. А в том, что дело обстоит именно так, Дженни не сомневалась. Она слышала сегодня, как Дейв музицирует. Чтобы так играть, требуются многие часы занятий.
Но существовало еще одно - голос. Он был очень мелодичным, что указывало на явное наличие вокальных данных, и окрашенным волнующими бархатистыми обертонами. Дженни невольно замирала, когда Дейв начинал говорить.
Как жаль, что мы не встретились при других обстоятельствах! - вертелось в ее голове. Или хотя бы мне не нужно было притворяться. А то сижу здесь, напялив парик и очки, дура дурой!
-…Выпиваю перед сном стакан молока с чайной ложкой какао и таким же количеством меда. - Дженни услышала последнюю фразу Эстер и сообразила, что потеряла нить разговора.
- Ну это еще ничего, - заметил Дейв. - А то вареный лук!
- Наверное, вас постоянно мучает голод, - сочувственно покачала головой Дженни.
- Бывает, - кивнула Эстер. - Тогда я ем шоколад, орехи, мед, сушеные фрукты…
Дейв рассмеялся.
- Вот это да! Разве тем самым ты не сводишь на нет все свои диетические ухищрения?
- Отнюдь! - блеснула Эстер глазами. - Весь секрет в тщательном пережевывании. Вдобавок эти лакомства содержат массу полезных веществ - микроэлементы, витамины и тому подобное.
Дейв скептически усмехнулся.
- Впервые слышу, чтобы шоколад был полезен.
- А между тем последние медицинские исследования подтверждают это, - обронила Дженни. - Еще совсем недавно врачи не советовали увлекаться шоколадом сердечникам и полным людям. Сейчас же все кардинально изменилось.
Дейв поднял кверху ладони.
- Сдаюсь! Когда собираются такие знатоки, спорить с ними бесполезно. Хотя, - не удержался он от замечания, - из нашего разговора лично у меня напрашивается лишь один вывод: медики ничегошеньки не знают!
- Неправда! - одновременно воскликнули Эстер и Дженни.
Тут уж Дейв откровенно расхохотался.
- Молчу! Молчу!
Поймав себя на том, что любуется им, Дженни отвела взгляд в сторону и ткнула пальцем в перемычку вновь сползших очков.
Ты не за тем сюда приехала, чтобы с ходу увлечься смазливым парнем! - сердито напомнила она себе.
По правде сказать, направляясь в Блэквуд-холл, Дженни как-то выпустила из виду, что, возможно, встретится там с сыном Мэнди и Фила. Все ее мысли занимала Эстер. И, разумеется, она никак не ожидала, что Дейв окажется таким красавцем. Она чертовски злилась на себя, чувствуя, как тает под взглядом его пронзительно-синих глаз.
- Леди… то есть… Эстер, - сказала она, отодвигая опустевшую тарелку. - Я хотела спросить, куда можно поставить мою "хонду"?
- В гараже полно места, верно, сынок? Поможешь Дженни пристроить мотоцикл?
- С удовольствием, - тотчас кивнул Дейв.
Его смешила эта медсестра. Мелкие светлые кудряшки на голове делали ее похожей на овечку в очках. В остальном она казалась Дейву вполне симпатичной. А избранный ею способ передвижения интригующим. Знакомые девушки Дейва предпочитают автомобили. А эта, несмотря на миловидную внешность послушной домашней девочки, обладает явными замашками рокерши. Здесь таится какая-то загадка.
Поднимаясь из-за стола, Дейв подумал, что не прочь разгадать сей ребус.
4
Они спустились по ступенькам парадного крыльца и подошли к серебристой "хонде", сверкавшей под лучами высоко стоящего в голубом безоблачном небе солнца.
- Издалека ты на ней прикатила? - спросил Дейв.
- Из Куорри, - ответила Дженни, убирая удерживавшую мотоцикл опору и берясь за руль.
- Куорри? Если не ошибаюсь, это…
- Северный Уэльс.
Дейв удивленно поднял бровь.
- Немалое расстояние!
- Я преодолела его за два дня. Прошлую ночь провела в мотеле. Вообще, люблю гонять на мотоцикле! Хорошая скорость, встречный ветер, ощущение свободы… Сплошное удовольствие.
Дейв немного помолчал, затем негромко обронил:
- Есть удовольствия и получше.
Дженни вскинула на него взгляд и тут же опустила ресницы.
Ну почему Дейв Блэквуд оказался таким красавцем!
- Возможно, - сдержанно произнесла она.
Затем ей вдруг пришло в голову, что она превратно истолковала слова Дейва. Может, тот имел в виду вовсе не секс!
- Музыка тоже способна доставить большое наслаждение, - добавила Дженни.
На миг Дейв недоуменно нахмурился, потом усмехнулся.
- А! Ну да… Наверное, ты слышала, как я упражнялся на саксофоне?
Дженни кивнула.
- И как? Понравилось? - спросил Дейв.
- Да. Мне всегда нравился Гровер Вашингтон.
Дейв вскинул взгляд. Вот уж чего он никак не ожидал от стоящей перед ним овечки в уродливых очках, так это музыкальной осведомленности. Впрочем, не исключено, что это обыкновенная случайность.
- Ну и где ваш гараж? - спросила Дженни.
Дейв кивнул налево, в сторону короткой аллеи, в конце которой темнело приземистое строение. Дженни начала было разворачивать "хонду" в указанном направлении, однако Дейв перехватил у нее руль. Их руки соприкоснулись… и Дженни на миг замерла, будто пронзенная электрическим током. Причем это ощущение вовсе не было неприятным.
Она поспешно выдернула пальцы из-под ладоней Дейва и постаралась придать лицу нейтральное выражение. Что оказалось нелегко, ибо за несколько секунд Дженни испытала целую гамму эмоций - смущение, легкое чувственное волнение и… радость. Радость - потому, что после разрыва отношений с Патриком Брэдшоу Дженни словно перестала замечать парней. В ней будто надломился некий стержень, и она уже начинала всерьез опасаться, что ему больше никогда не срастись.