Все больше времени Дженни проводила с Эстер, и та все сильнее привязывалась к ней. Дни текли медленно, размеренные, похожие один на другой.
Завтракать Дженни понравилось на кухне, в обществе Софи, а порой и Молли. Эстер спускалась в столовую только к ланчу. Позже Дженни измеряла ей давление, делала косметический массаж. Иногда они гуляли перед ужином в дубраве. Эстер рассказала Дженни множество историй, связанных с Блэквуд-холлом и его обитателями, показала семейный фотоальбом. Так Дженни впервые увидела снимок своего настоящего отца. Пару раз ей звонила Нора, справлялась о том, как идут дела. Дженни рада была сообщить, что все в порядке и между нею и Эстер установились хорошие отношения.
Но не было дня, чтобы Дженни не вспомнила Дейва.
Примерно дней через восемь после его отъезда Эстер позвонили из косметологической клиники профессора Жиро. Звонок раздался, когда Дженни находилась в комнате Эстер, поэтому разговор происходил при ней.
Ассистентка профессора сообщила, что для Эстер приготовили палату и та может прибыть для обследования.
- Приятное известие, - с воодушевлением произнесла Эстер. - Завтра же и отправлюсь к вам. Да-да, ждите.
- Все-таки вы решили пройти это обследование? - осторожно спросила Дженни по окончании телефонного разговора.
- Конечно, дорогая. Ведь пластической операции мне не миновать. И скорее всего, не одной. Сама видишь, возрастные изменения дают о себе знать.
- Но мы только начали делать массаж, - заметила Дженни, усиленно соображая, как удержать Эстер от поездки в клинику. - Может, сначала дождетесь его результатов?
Эстер слабо улыбнулась.
- В моем возрасте ожидание непозволительная роскошь. Приходится действовать наверняка. Меня бросает в дрожь при мысли, что пройдет еще несколько лет и я превращусь в старуху с дряблой, похожей на кожуру сушеного яблока кожей.
- По-моему, вы рисуете себе чересчур мрачные картины. И вообще слишком много размышляете о старости. Это естественный процесс, на который многие не обращают внимания. А если и обращают, то лишь отчасти.
- Сколько тебе лет, Дженни? - спросила Эстер.
- Двадцать три года. А что?
- То самое, - усмехнулась Эстер. - Когда доживешь до моих лет, начнешь рассуждать по-другому.
Дженни пожала плечами.
- Ну, не знаю… Может, вы и правы. Одна моя подружка уже в двадцать лет начала считать морщины на своем лице и каждый день рождения воспринимает как трагедию. А вот, к примеру, наша соседка всех удивила, выйдя замуж в шестьдесят семь лет. И что-то я не замечала, чтобы ее так уж беспокоило состояние кожи. Иными словами, все относительно. Может, вам стоит оставить грустные мысли и обратить внимание на какого-нибудь приятного мужчину?
Эстер махнула рукой.
- Что ты! Мне уже не до амуров. А пластические операции я делаю только для того, чтобы чувствовать себя полноценным человеком. Чтобы друзья и родственники не судачили за моей спиной о том, как скверно я выгляжу.
- Неужели судачат? - нахмурилась Дженни.
- Поверь, при встрече только и делают, что присматриваются ко мне, - сердито произнесла Эстер.
Дженни на минутку задумалась.
- А вы не преувеличиваете?
- Дорогая моя, кому об этом лучше знать? - В голосе Эстер послышались нотки раздражения.
- Да-да, конечно, - поспешно кивнула Дженни. Затем, видя, что переубедить Эстер не удается, добавила: - Делать нечего, давайте помогу вам собраться. Что вы возьмете с собой в клинику?
Звонок матери застал Дейва в его лондонской квартире в Найтсбридже.
За минувшие дни ему удалось полностью уладить размолвки с членами рок-группы "Торнадо". Те поняли, чего добивается Дейв, и по здравом размышлении пришли к выводу, что он прав. В первый же день после его приезда в студии начались репетиции, и к концу недели группа зазвучала по-новому - более выразительно, динамично. Ощутив перемену, парни повеселели и стали поглядывать на Дейва с уважением.
Сам же он вскоре решил оставить их на время, чтобы не оказывать постоянного давления. Да и особой надобности в его присутствии пока не было.
Дейв сидел за ланчем, читая свежий номер "Дейли ньюс", когда зазвонил его домашний телефон.
- Да? - сказал он, сняв трубку.
- Здравствуй, сынок.
- Привет, мама. Как у тебя дела? Как самочувствие? - Дейв знал, что прежде всего Эстер следует спросить о состоянии здоровья, потому что эта тема волнует ее больше всего.
- Дела идут нормально, и чувствую я себя относительно неплохо. А ты как?
- У меня тоже все в порядке. Ты хотела что-то сказать, мама?
- Да. Мне позвонили из клиники профессора Жиро и сказали, что готовы принять меня на обследование. Если результаты окажутся положительными, можно будет начать серию пластических операций.
Дейв нахмурился.
- Ты все-таки решила вновь прибегнуть к ним?
- Да, сынок. Иного выхода нет. Время идет, а я, знаешь ли, не молодею… - Эстер грустно рассмеялась.
- Напрасно ты так говоришь, мама. Для меня ты всегда…
- Знаю, сынок, - прервала его Эстер. - И благодарна тебе за доброе отношение. Ты всегда прощал мне маленькие слабости и поддерживал в трудную минуту.
Дейв насторожился.
- Мама, ты меня пугаешь! Что за минорные настроения?
- Да нет, это я так, к слову. Мне только хотелось предупредить тебя, что завтра утром я отправляюсь в Бирмингем.
Дейв на миг задумался.
- Знаешь что? Я сам тебя отвезу. Здесь у меня пока особых дел нет, так что я вполне могу вернуться в Блэквуд-холл. Прямо после ланча и выеду. А завтра утром вместе отправимся в клинику.
- Не знаю, сынок… Мне не хотелось бы утруждать тебя. Ведь до моего звонка ты не собирался покидать Лондон, верно? Меня вполне может отвезти Тед. (Тед был шофером Эстер, которого она вызывала из соседней деревни Оуксайд-виллидж в случае необходимости.)
- Нет, мама, - твердо произнес Дейв. - Я сам доставлю тебя в клинику. Заодно и с врачами побеседую.
- Ну хорошо. Если есть возможность, приезжай. Ты же знаешь, я всегда рада тебя видеть. Целую, сынок.
- И я тебя, мама. - Дейв положил трубку, и перед его внутренним взором сразу вспыхнул образ забавной девчонки в старомодных роговых очках и со светлыми кудряшками на голове.
Дженни.
За минувшие несколько дней он почти забыл о ней - все вытеснили другие дела. Но сейчас, накануне возвращения в Блэквуд-холл, воспоминания вдруг нахлынули на Дейва потоком.
Он живо представил себе первый нечаянный поцелуй в гараже. Затем остальные. Особенно тот последний, под дубом.
Будто наяву Дейв ощутил горячий отклик Дженни, свежесть ее губ, искусительную упругость груди. И словно вновь увидел серые глаза, которые без очков казались огромными.
Поймав себя на этих мыслях, Дейв нахмурился. Прежде он никогда не волочился за случайными женщинами, будь то официантки, горничные или… медсестры. У него был привычный круг общения, где не ощущалось недостатка в красивых девушках. А внешность всегда играла для Дейва первостепенную роль.
Почему он вдруг заинтересовался какой-то дурнушкой. Да, она симпатична и увлекается музыкой, но дальше-то что?
Что со мной происходит? - гадал Дейв.
И не находил ответа.
Его сбивало с толку несоответствие между невзрачной внешностью Дженни и ее чрезвычайно притягательной чувственной аурой.
Продолжая размышлять об этой загадке, Дейв сполоснул посуду после ланча, затем быстро собрался и направился в подземный гараж, где стоял его "вольво". Выведя автомобиль на улицу, он влился в транспортный поток, а потом взял курс на шоссе, уходящее в северо-западном направлении.
Дженни пребывала в неведении относительно того, что накануне вечером Дейв вернулся в Блэквуд-холл.
Спустившись утром в столовую - все последние дни они с Эстер завтракали вдвоем, - она на миг застыла на пороге, увидев сидящего за столом Дейва. От волнения Дженни стало трудно дышать, ладони покрылись испариной, и она со всей отчетливостью осознала, как сильно соскучилась по этому белокурому красавцу. Ей стоило немалых усилий скрыть свое смятение.
- Доброе утро, - произнесла она нейтральным тоном.
- Присаживайся, дорогая, - весело кивнула ей Эстер, которая со вчерашнего дня пребывала в хорошем настроении. По-видимому, перспектива скорого омоложения придавала ей бодрости.
Дейв повернул голову, посмотрел на Дженни, и их взгляды встретились. Продолжалось это всего несколько мгновений, однако в душе Дженни всколыхнулось такое количество эмоций - в основном противоречивых, - что захотелось зажмуриться.
В эти секунды она поняла, какие чувства охватывают человека, угодившего в болотную трясину и знающего, что взывать о помощи бессмысленно, потому что поблизости никого нет.
С одной стороны, увидев Дейва, Дженни испытала прилив такой радости, которая граничила со счастьем. С другой - на ее сердце легла тяжесть, потому что она все больше запутывалась в своих эмоциях.
Ведь у них с Дейвом не может быть серьезных отношений. И этого положения не изменило бы даже отсутствие проклятой тайны их рождения, потому что между ними зияет пропасть, обусловленная не только разницей положений, но и всего предыдущего жизненного опыта.
Разумеется, из-за насмешки судьбы - о которой Дейв пока даже не догадывается - именно Дженни занимает более высокую, с общепринятой точки зрения, ступеньку на лестнице социального происхождения. Но проблема заключается в том, что она этого не чувствует.
И потому, угадывая впереди одну лишь зияющую пустоту, Дженни все больше склонялась к мысли, что ей следует сесть на любимую "хонду" и умчаться куда угодно, только бы подальше от Блэквуд-холла.
И от Дейва.
Но если бы проблема состояла только в нем! А Эстер? Как быть с ней? И с растущей взаимной привязанностью между нею и Дженни? Ведь она приехала сюда единственно ради Эстер.
К счастью, череда промчавшихся в голове мыслей никак не отразилась на лице Дженни. А через минуту, сдержанно кивнув, Дейв отвел взгляд.
Не успела Дженни сесть за стол, как появилась Молли с уставленной тарелками тележкой. Перед Эстер она поставила стакан йогурта, а перед Дженни и Дейвом по тарелке яичницы с беконом, за которыми последовали низенькие креманки, наполненные розовой массой, украшенной сверху чем-то белым.
- Клубничное пюре со взбитыми сливками, - пояснила Молли, глядя на Эстер. - Очень вкусно. Не желаете, мэм?
На лице той отразилась целая гамма переживаний. Она покосилась на йогурт, затем с наслаждением вдохнула витающий над столом аромат свежей клубники.
- А что, может, и впрямь позволить себе маленький праздник? Только вот сомневаюсь насчет сливок. Они ведь жирные?
- Натуральные, мэм, - чуть обиженно произнесла Молли. - Не то что суррогатная мерзость в консервных жестянках!
- Хорошо, - сдалась Эстер. - Пожалуй, я съем немного пюре. Но без сливок.
- Без них не тот вкус, - безапелляционно заявила Молли, снимая крышечку с серебряного судка и принимаясь наполнять клубничным пюре третью креманку. - Я только одну ложечку вам положу.
Ложечка оказалась салатной.
- Ох, Молли! Ты, видно, смерти моей желаешь, - пробормотала Эстер, не отрывая вожделенного взгляда от появившегося перед ней десерта.
Кухарка ухмыльнулась.
- Напрасно вы так, мэм. От моей стряпни еще никто не умирал. Напротив, добавки требовали.
- В том-то и дело, дорогуша. В том-то и дело…
- Между прочим, - включилась в разговор Дженни, - когда из свежей клубники готовят маску для лица, в нее обязательно добавляют немного сливок или сметаны, иначе она не подействует.
- Все-то ты знаешь, - тихо обронил Дейв. Не глядя на Дженни, он отрезал кусочек яичницы и отправил в рот.
Дженни прикусила губу и опустила ресницы. А потом вдруг сердито буркнула:
- Что же я виновата, что ли? - Ее взгляд не отрывался от тарелки.
- Нет, конечно, - отозвался Дейв. - Эрудиция всегда относилась к разряду достоинств.
- По-моему, ты придерживаешься иного мнения.
Дейв в ответ лишь фыркнул.
В течение всего непродолжительного диалога Молли и Эстер удивленно переводили взгляд с Дейва на Дженни и обратно. В наступившей затем тишине кухарка подчеркнуто громко произнесла:
- Больше ничего не нужно, мэм?
- Спасибо, Молли, - ответила Эстер. - Если что-нибудь понадобится, я позвоню.
Когда кухарка удалилась, она выпила йогурт мелкими глотками. Потом, придвинула к себе креманку, взяла серебряную ложечку и произнесла, словно желая нарушить затянувшуюся паузу:
- Я возлагаю очень большие надежды на профессора Жиро. Он обещает сделать меня на десяток лет моложе.
Дейв тепло улыбнулся.
- Вот и замечательно. А потом мы тебя замуж выдадим!
- Похоже, вы с Дженни сговорились, - усмехнулась Эстер.
Дейв удивленно взглянул на нее.
- А что такое?
- Да она тоже советует мне обратить внимание на какого-нибудь интересного мужчину. - Эстер одновременно зачерпнула ложечкой протертую клубнику и сливки, проглотила, на миг закрыла глаза и расплылась в блаженной улыбке. - Божественно!
- Да, советую, - жуя яичницу, подтвердила Дженни в продолжение разговора. - Потому что это отвлечет вас от мыслей о возрастных изменениях и тому подобных вещах, на которых не стоит сосредоточиваться. Жизнь многогранна.
Дейв покосился на нее, затем перевел взгляд на мать.
- А между тем сама Дженни замуж не собирается.
- Почему ты так думаешь, сынок? - спросила Эстер.
- Она сама мне сказала. Не собираюсь, говорит, замуж, и все тут! - пропищал Дейв, подражая женскому голосу. - Ищу, говорит, идеального супруга.
Эстер и Дженни рассмеялись. Потом Эстер вздохнула.
- Может, так и нужно. Вот я, например, до сих пор не могу смириться с гибелью твоего папы, сынок. Больше двадцати лет прошло, но за эти годы мне так и не повстречался человек, который мог бы сравниться с Джорджем. Он был такой нежный, внимательный и так… любил меня.
- Я люблю тебя не меньше, чем папа, - мягко произнес Дейв.
Эстер улыбнулась.
- Конечно, сынок. Счастье, что вместо Джорджа небеса подарили мне тебя.
Повисла несколько неловкая пауза. Дейв взглянул на часы.
- Не пора ли нам отправляться в клинику?
Глаза Эстер вновь оживленно заблестели.
- Да-да! - подхватила она, отодвигая опустевшую креманку и поднимаясь из-за стола. - Пока доедем, то да се…
Дейв тоже встал. За ним Дженни, которая в течение последних минут, пока Эстер вспоминала трагически погибшего мужа, сидела как на иголках.
- Мне сопровождать вас? - спросила она, обращаясь к Эстер.
- Не нужно, дорогая. Меня отвезет Дейв. А у тебя будет несколько свободных дней.
Дженни немного помедлила, потом произнесла:
- Но вы позвоните мне, если я вам понадоблюсь?
Эстер улыбнулась.
- Непременно, девочка. Обещаю.
9
Провожали ее так, будто она отправляется не за тридцать миль от дома, а в кругосветное путешествие. За Эстер и Дейвом первым на крыльцо вышел с высоко поднятым хвостом сэр Люк Сэмюэль Пусс, за ним Дженни, Молли и Софи, которая настояла на том, что сама донесет саквояж госпожи до автомобиля. Когда Дженни попыталась отобрать у старушки ношу, та решительно воспротивилась и резво зашагала во двор, ворча на ходу:
- Нечего раньше времени списывать меня со счетов, я еще не такая старая. Вот горничной нет, а я ведь справляюсь!
Дейв помог Эстер устроиться на переднем пассажирском сиденье "вольво", а сам сел за баранку, перед этим кивнув Софи и Молли и скользнув взглядом по Дженни.
Наверное, из клиники он сразу отправится в Лондон, решила Дженни.
Разумеется, спросить Дейва об этом прямо она не могла.
Захлопнулись дверцы, и "вольво" покатил в сторону главных ворот.
Все, кроме кота, вернулись в дом. Молли отправилась на кухню мыть посуду, Софи сказала, что идет прибираться в подвале, а Дженни поднялась в свою комнату.
Закрыв за собой дверь, она первым делом сдвинула на макушку изрядно надоевшие очки и, потирая переносицу, вышла на балкон.
В залитой солнцем дубраве шелестел листвой ветерок, в пространстве над верхушками деревьев резвились ласточки. Краем глаза заметив на стволе ближайшего дуба движение, Дженни пригляделась и увидела двух серых белок. Пушистые зверьки без всяких видимых усилий носились друг за другом.
Наверное, у них любовь, со вздохом подумала Дженни. Счастливые…
Не зацикливайся на этом! Выброси глупые мысли из головы! Строго говоря, ты должна радоваться, что, едва появившись в Блэквуд-холле, Дейв тут же уехал. Чем реже вы будете видеться, тем лучше. В этом твое спасение, твердил ей внутренний голос.
Но как же я могу не встречаться с Дейвом, если он здесь живет?
Она на секунду зажмурилась и как наяву увидела чуть насмешливые синие глаза того, кто с некоторых пор занимал все ее мысли.
А ты не замечай его! Отвлекайся, займись чем-нибудь.
- Ну да, конечно, советовать легче всего…
Вновь вздохнув, Дженни вернулась в комнату.
Там она в очередной раз сменила на постели простыни и наволочки, потом направилась в ванную, где устроила небольшую постирушку, потому что у нее скопилась кучка ношеного нижнего белья.
Справившись с этим, Дженни решила принять душ. Особенно ей хотелось вымыть голову. И вообще, хотя бы немного побыть без проклятого парика.
Дженни давно уже злилась на себя за дурацкую идею с камуфляжем. Парик досаждал ей больше всего. А ведь можно было обойтись одними очками. Или в крайнем случае сделать стрижку, выкрасить волосы в другой цвет - только бы не мучиться с париком. Носить его было все равно что ходить в шапке. Это при нынешней-то жаре! С другой стороны, Дженни жаль было расставаться со своими красивыми темными волосами.
Поначалу она даже спала в парике, опасаясь, что кто-нибудь войдет в спальню и застанет ее врасплох. Однако за все время пребывания Дженни в Блэквуд-холле в ее комнате никто не появлялся - кроме первого дня, когда сюда заглянула принесшая постельное белье Софи.
Постепенно Дженни успокоилась и стала снимать парик на ночь, не вынимая, впрочем, шпилек из волос. В случае чего парик можно быстро натянуть и предстать перед нежданным посетителем в привычном виде.
Щеколда на двери ванной по-прежнему отсутствовала, поэтому, принимая душ, Дженни закрывала ее на полотенце. Так она сделала и сейчас. Затем стянула ненавистный парик и бросила на пластиковый стул, очки положила сверху. Быстро вытащив шпильки, она с наслаждением тряхнула головой, и освобожденные волосы рассыпались по плечам.
Сначала Дженни долго расчесывала их перед зеркалом, потом отодвинула висящую над ванной шторку и повернула горячий кран, чтобы стекла вода.
Сняв джинсы и блузку, она покосилась на дверь ванной и прислушалась. Но в доме словно все вымерло, не было слышно ни звука. Тогда Дженни сняла белый, украшенный вышивкой лифчик и простые хлопковые трусики и вновь взглянула на себя в зеркало.
Наконец-то я похожа на саму себя! - мелькнуло в ее голове. Эти светлые букли… Скоро я их возненавижу!
Дженни медленно провела ладонями по телу, потом подхватила грудь и склонила голову набок, глядя на свое отражение. Не так давно этих упругих выпуклостей касались руки Дейва.