- Вот и узнаем. Утренний шаттл улетает прямо сейчас, - заорал Тхорн, взлетая по лестнице, чтобы выйти наружу. И капитан бросился за ним, не обращая внимания на изумлённые, немного сонные взгляды дежурных.
* * *
Они успели буквально в последнюю минуту. Утренний ежедневный шаттл на Горру из тех, что теперь каждый день совершал рейсы, уже задраивал люки, и если бы не статусное положение Тхорна в военной иерархии - никто бы не согласился их открыть. Но слову командира эс-Зарки, переданному через аварийные коммуникаторы с импровизированного городского терминала, капитан шаттла подчинился беспрекословно.
Корабль заглушил двигатель и открыл один люк для Тхорна. Войдя в отделение для пассажиров, он сразу заметил эс-Шетте: тот вскочил на ноги и сверкал враждебным взглядом:
- Ты не вправе меня сканировать. Ты не вправе меня касаться! У меня гражданский статус… у меня гра…
В полной тишине Тхорн пересёк помещение и, поймав затравленный взгляд Скертиса, стремительным рывком увёл его. А потом схватил безвольное тело под мышки и выволок с шаттла, не обращая никакого внимания на переглядывающихся людей. Дейке, догнавший его у дверей шаттла, помог стащить эс-Шетте с корабля на землю, после чего капитану велели взлетать, не дожидаясь пассажира.
- Ну что? Ну что? - нетерпеливо осведомлялся Дейке каждую секунду, пока Тхорн сканировал эс-Шетте.
- Не мешай. Я делаю из него фарш для дьямы. Останется только добавить сахара. Чудесный десерт на любой вкус.
- Тхорн, - побледнел капитан, дотрагиваясь до рукава друга, придерживая руками эс-Шетте, который на глазах бледнел и потел - это говорило о том, что в уводе с ним ничего приятного не происходило. - Тхорн. Это пытки в уводе. Ты больше не его командир, а он в гражданском. Тебя накажут.
- Он похитил мою жену.
- Тхорн, остановись прямо сейчас, - резко сказал Дейке, чуть повысив голос. - Отпусти его из увода! Живо!
- С удовольствием, - прорычал Тхорн, и глаза Скертиса в тот же миг стали осмысленными, а из груди вырвался отчаянный вопль.
Дейке эс-Хэште всегда считал себя человеком с быстрой реакцией - ведь на войне это вопрос жизни и смерти, а он всё-таки капитан, и не за красивые глаза им стал. Но всё же он не смог обогнать кулак Тхорна, врезавшийся в челюсть Скертиса теперь уже в реальности, и с такой силой, что сбил его с ног. Тяжело рухнув на землю, бывший военный в гражданской одежде ударился головой и потерял сознание. Впрочем, весьма вероятно, что он расстался с реальностью ещё в тот момент, когда получил удар.
Тяжело вздохнув, капитан бросил крайне неодобрительный взгляд на своего командира, но в ответ Тхорн лишь снял эмоциональный блок, демонстрируя зашкаливающую степень удовлетворения и самодовольства, наряду с отсутствием каких-либо признаков раскаяния. И Дейке воздержался от слов, лишь покачав головой.
Через полчаса, когда на улице окончательно рассвело, эс-Шетте уже находился в госпитале под наблюдением врачей с диагнозами: перелом челюсти, сотрясение мозга, а также средней тяжести психотравма - в последней, в отличие от первых двух, был виноват не Тхорн.
- Он вышел от меня здоровым тогда, я специально диагностировал напоследок. Я вышвыривал его с корабля изрядно избитым, но не травмированным психически, - было первое, что сказал Тхорн, когда врач поставил диагноз. Эс-Шетте, пристёгнутый к кровати наручниками, подвывал и пытался что-то промычать врачу, но сломанная челюсть его не слушалась, и его глаза, сосредоточенные лишь на своём личном враге, наполнились ужасом и ненавистью.
Дейке кивнул, отворачиваясь, чтобы не смотреть на этого жалкого человека:
- Я знаю. Ты бы так не поступил.
Проинструктировав врача на предмет того, что Скертис находится под арестом за серьёзное преступление и потому отпускать его не следует, они покинули палату и, не спеша, побрели к "Чёрной звезде". Торопиться было определенно некуда. Сканирование восстановило почти все события, но только вытащить Асхелеку всё равно они сейчас не могли.
- Ты настоящий друг. Только настоящий друг может сказать "ты бы так не поступил" после того, как на его глазах совершено опасное преступление, - без какого-либо выражения в голосе констатировал Тхорн, пока они шли.
Капитан поднял голову, с тревогой реагируя на эти слова. Настроение Тхорна было настолько скверным, что эта попытка шутить больше напугала его и ни капли не рассмешила. У него зарождалось серьёзное подозрение, что командир вот-вот совершит на его глазах нечто ещё более безумное, чем незаконное избиение гражданского, пусть и преступника. Хотя безумнее уже вроде и некуда.
- Может, ты расскажешь мне, что было на скане Скертиса? - негромко напомнил Дейке. Но Тхорн, казалось, даже не услышал его.
- Какого ж рожна у него крыша-то съехала, - задумчиво пробурчал он себе под нос, потирая свой кулак.
Асхелека.
Самое главное она поняла к вечеру, хотя это должно было быть очевидным с самого начала. Но её сознание оказалось таким зашоренным, что даже предположить такое оно отказывалось.
Но вечером, когда сели ужинать, шаггитеррианка прямо посмотрела на неё - ей, видимо, просто надоела эта игра. И тогда в неё проникли эмоции женщины - нетерпение, любопытство и ещё что-то непонятное, смешанное в клубок.
- Как ты на Горре оказалась? - спросила шаггитеррианка, настолько четко и ясно выговаривая все слова, что Асхелека, во-первых, поняла смысл всего предложения с первого раза, а в следующую секунду поняла то, главное. В этой хижине она была не единственной умственно полноценной шаггитеррианкой. Их было трое. Умный, пронзительный взгляд старшей шаггитеррианки не оставлял в том ни малейших сомнений. Как и любопытные, цепкие глаза младшей, уже не притворяющейся дурочкой, как целый день до этого.
Весь день они не разговаривались с ней, ограничиваясь невнятными фразами, дерганьем за рукав и кивками головы. Лишь когда они переглядывались между собой, закрадывалось сомнение. Но она всё не могла поверить. И вот они сами раскрылись, стоило Асхелеке дать понять, что их речь ей знакома.
- Мой отец горианец, - ответила она прямо, опуская глаза от неловкости. Неудобство ей внушал тот факт, что она целый день относилась к ним, как к полоумным, активно жестикулируя и произнося слова по слогам, чтобы поняли. Например, когда просила воды и еды и пыталась выяснить, что произошло утром. Но пожилая шаггитеррианка исправно делала вид, что это нормально и что она не понимает вопросов об утренних событиях. Асхелека почти отчаялась, полагая, что её шаггитеррианский неразборчив. Но это было не так. С первой же фразы она поняла, что почти всё может понимать и говорить - хоть и с трудом, запинаясь, подбирая слова, но может.
- Неужели? - с каким-то холодным, неприятным оттенком в голосе осведомилась младшая шаггитеррианка, но под суровым взглядом матери осеклась. В груди Асхелеки разлилось внезапное тепло. Эта женщина уже не в первый раз за день защищала её, и это вызывало инстинктивную симпатию. Она осторожно прощупывала их эмоции. Младшая - так и есть - не питала к ней дружелюбия. Старшая же, наоборот, всеми силами демонстрировала расположение.
- Вы мать и дочь? - уточнила она после паузы.
- Да, конечно, - кивнула её пожилая собеседница, правда, немного поспешно. А затем быстро представилась:
- Атиссан. А ее имя - Шексан.
- Мы на севере, - вырвалось у Асхелеки, вспомнившей то немногое, что знала о шаггитеррианцах - в частности, об их именах. К северу многие имена заканчивались на "ан", к югу - на "лем". Запад центрального материка Шаггитерры, где они находились, практически не заселён из-за плохого климата. На Востоке обитали в основном кочевые племена - там её матери точно нет. Юг или Север. Если бы она только знала своё настоящее имя… но отец переименовал её по прилете на Горру, и она забыла. Если бы только вспомнить… ей казалось, что это вот-вот произойдёт, но имя ускользало. А мамино было ей так же неизвестно - мама всегда была просто "мама". "Моумо" по-шаггитерриански.
В ответ на её реплику в глазах обеих собеседниц мелькнуло замешательство. Наступила ещё более длинная пауза, но потом Атиссан неохотно кивнула:
- Да.
- Вы не хотите, чтобы я знала, где я? - выпрямившись, осведомилась Асхелека. Её лицо окаменело, а ноздри расширились. Так вот оно что. Эти двое участвовали в её похищении.
- Слушай, ты много ещё не понимаешь, - тоже подобравшись, изрекла шаггитеррианка таким тоном, словно нащупывала тропу через болото, пытливо и неотступно изучая её взглядом. Её морщинистая рука с немного корявыми, испорченными тяжёлой работой пальцами поднялась и двигалась в воздухе вверх-вниз, словно успокаивая, но Асхелека впилась в неё взглядом. Ей хотелось увести, просканировать, но кто знает, как на такое отреагируют обе женщины?
Лёгкое сканирование без увода… Тхорн учил её, они много практиковались… она, без сомнения, сможет. Асхелека напрягла все силы и проникла в сознание своей собеседницы, пока та изучала её взглядом.
И сразу ощутила тяжёлый смешанный клубок. Отвращение, неприязнь, любопытство, злость, скрытая зависть, гнев… угроза. Крошечные невидимые волоски на шее Асхелеки встали дыбом. Она никогда бы не поняла этого без сканирования - шаггитеррианка была мастером притворства, даже перед самой собой. Причина тому - десятки психотравм, одна на другой. Искалеченная психика и тонны агрессии. Она вовсе не симпатизировала ей - она желала ей зла, как и её дочь. Но в отличие от Шексан умела это ловко скрывать. Вот только от телепата такое скрыть нельзя - и, слава Космосу, что гроза шаггитеррианского посёлка по имени Атиссан понятия не имела о способностях девушки.
Прерывисто вздохнув, заставив себя улыбнуться, Асхелека подогнула ноги под подол уже засаленного, грязного платья:
- Вы правы, - дружелюбно заметила она. - По правде, я ничего не понимаю… и плохо помню, что случилось, - сымпровизировала она, излучая глазами только растерянность.
- Чего ты не помнишь? - недоверчиво уточнила Шексан, вдруг вмешавшись в разговор.
- Многого. Я даже не могу вспомнить своего имени, - пожаловалась Асхелека в ответ на подозрительный взгляд шаггитеррианки, моргая немного чаще, чем обычно.
- Сейчас мы тебе всё объясним, - улыбаясь так же дружелюбно, пообещала шаггитеррианка, но теперь в её улыбке, слегка кривоватой на одну сторону, ей почудилась угроза.
Глава 4
Тхорн.
Профессор кипятился, размахивая руками. Если бы не безграничная усталость, Тхорн бы проявил терпение, оценив искреннее желание помочь, глубокую порядочность и беспокойство Цесина об Асхелеке. Но проблема заключалась в том, что к тому послеобеденному времени, когда он объявил своим последним пассажирам о необходимости покинуть корабль и Шаггитерру, его нервы уже капитально сдавали от изматывающей неизвестности. Каждая минута вдали от Асхелеки, когда она была в опасности, а он не мог её спасти, жгла его изнутри, словно кто-то пытал его на медленном огне. И все силы уходили на сопротивление этой боли.
- Мы никуда не полетим, - категорично заявлял эс-Эммар, держа спину прямо, чтобы казаться не таким щуплым рядом с Тхорном, возвышающимся над ним на целую голову. За спиной профессора стояла такая же прямая, как стена, Микея, с таким же упрямым выражением лица и воинственным оттенком эмоций. Супруги эс-Эммар, которые жили на его корабле последние недели, сблизились с Асхелекой, которая всё это время училась у них и дружила с Микеей. Он сам пару раз давал слабину, выходя из образа командира, чтобы дружески пообщаться с Цесином. И вот его настигала расплата - пользуясь дружеским расположением, его подопечные совершенно отбились от рук и уже не боялись с ним спорить.
- Мы тоже вправе переживать, Тхорн. Мы просто хотим помочь, - пробормотала горианка, но тут же смешалась, пугаясь его прямого взгляда. И почему-то именно этот её испуг оказался каплей, переполнившей чашу его терпения.
- Довольно этих глупостей! - заорал он, срываясь - так, что Цесин вздрогнул, а Микея спряталась за спину мужа. - Я не желаю слышать больше ни одного возражения. Ни. Единого. Вашего. Дурацкого. Возражения! Мне хватило вашего появления, Цесин, в городе перед сражением! Между прочим, без разрешения, в нарушение всех приказов! Надо было под арест вас посадить за такое дня на три, - продолжал греметь Тхорн. - Немедленно собирать вещи и чтоб духу вашего не было на Шаггитерре завтра утром! Вы ничем - ясно? - ничем не можете помочь! Так хотя бы не болтайтесь у меня под ногами!
Он орал так, что проходившие мимо столовой офицеры останавливались, как вкопанные, осторожно заглядывая внутрь. Цесин стал малиновым до ушей, стискивая зубы и тяжело дыша, со стороны Микеи послышались тихие всхлипы.
- Довольно, - негромко произнёс Дейке, входя поспешным шагом - он находился рядом, в соседнем помещении, по обыкновению допивая чай после обеда на кухне со старшими офицерами. Пока голова командира была занята другими вещами, жизнь на "Чёрной звезде" не останавливалась и по-прежнему требовала вмешательства капитана, взявшего под контроль всё: расписание тренировок, дежурства, лечение больных и взаимодействие команды с подразделениями горианской армии, расположенными в городе и активно занятыми эвакуацией людей и переселением на новую базу.
Тхорн тряхнул головой и скрестил руки на груди. Он уже знал, что потом ему будет стыдно, но теперь не мог даже думать ни о ком, кроме жены. Из-за этого он был не в состоянии ощущать неловкость и тем более - извиняться. Поэтому просто предоставил Дейке возможность обнять за плечи плачущую и даже икающую от шока Микею и вывести их обоих с Цесином из столовой. Капитан мягко убедил пассажиров собирать вещи, и они скрылись в направлении своей каюты.
Офицеры молча и достаточно резво ретировались, оставив командира одного в его невменяемом, болезненном состоянии. Тхорн даже не заметил, как вернулся Дейке.
- Знаешь, я думаю, тебе надо поспать, - строго объявил капитан.
- Я не могу, - еле ворочая языком, ответил он, поднимая воспалённые глаза.
- Я усыплю.
- Нет уж! - вскинулся Тхорн, но нарвался на такой жёсткий взгляд, что осёкся. Удерживая его взгляд, Дейке уверенным, жёстким тоном произнёс:
- Ты знаешь, что я хочу тебе напомнить…
- О, дьявол, - выдохнул Тхорн.
Когда-то, много лет назад, когда погибла первая жена Дейке, командиру пришлось применить гипноз, чтобы утихомирить капитана, срывающегося на младших офицерах. И позже Дейке долго обижался на него за неразрешенный способ телепатического воздействия - точнее, разрешённый, но не без согласия. В результате Тхорн примирительно пообещал, что если когда-нибудь окажется в похожем состоянии, то позволит ему сделать то же, чтобы успокоить.
- Ты обещал, - жёстко заметил Дейке, и на его скулах заходили желваки.
- Помнишь, я сегодня сказал, что ты настоящий друг? - спросил Тхорн, глядя в сторону.
- Помню, помню, - сказал капитан, криво ухмыляясь.
- Так вот, я беру свои слова обратно.
- Ну, разумеется. А теперь идём-ка в твою каюту. Я уложу тебя баиньки.
Тхорн прикрыл глаза. Всё его существо протестовало против такого обращения. В последние дни его никто не ставил даже в грош: ни Сезар, ни подопечные. Но в его жизни было одно правило: он никогда, ни под какими предлогами не нарушал своих обещаний. Тем более он не мог нарушить слово, данное лучшему другу.
- Посмотри мне в глаза, - потребовал Дейке, когда командир улёгся на свою кровать послушно, словно ребёнок, но всё ещё не поворачивая головы в его сторону.
- Погоди, - пробормотал Тхорн, глядя в потолок. - Я хочу сначала рассказать тебе про Скертиса. Попробуй ещё что-нибудь узнать, пока я сплю.
- Наконец-то. Говори.
- В общем, его в городе все осуждали, слухи-то сразу пошли про то, как он вылетел отсюда, а первые свободные места на шаттлах появились не скоро. Деваться было некуда, и он смылся из города - хотел сбежать от всех и раздобыть алкоголя в том посёлке, где тогда загулял с командой.
- И его там ждали, - догадался Дейке.
- Ну, на самом деле не ждали, конечно. Но очень обрадовались сюрпризу.
- Так всё-таки октианцы?
- Они, родимые. Я почти уверен.
- Почти?
- Ну…
Тхорн повернулся и посмотрел на Дейке, хищно улыбаясь:
- Они неплохо замаскировались. Выглядят, как шаггитеррианцы, не телепаты. Видимо, специально подбирают внешность - у них же люди разные бывают на вид, как земляне. И много нетелепатов. Нашлись и рыжие, подходящего роста и параметров.
- Находчиво! - восхитился Дейке.
- Да, очень, - кивнул Тхорн. - То-то наши их найти не могли годами. Слушай дальше. В общем, этого праздношатающегося скрутили и сутки держали в посёлке, заливая ему в горло всякую дрянь. Я не до конца понял на скане, но похоже, что это какая-то мощная химия, влияющая на мозги. Он вообще ничего не соображал. И тогда его загипнотизировали.
- Да как же они смогли?
У капитана безвольно отвисла нижняя челюсть, и он даже не сразу смог закрыть рот.
- Дейке, гипноз не обязательно бывает телепатическим. Вспомни матчасть. Есть вариант для не-телепатов как внушение.
- Вот дьявол.
- Ещё какой. В общем, они виртуозно это делают. Эс-Шетте за сутки в психотравму вогнали - он же сопротивлялся инстинктивно, и на него не совсем так подействовало, как нужно. Но главного они добились - гонец вернулся в город с миссией доставить пленного во вражеский лагерь, то есть в посёлок.
- Зараза. И тут попалась Асхелека, - кивнул головой Дейке.
- Да, случайно. Эс-Шетте искал удобного момента, планировал "снять" какого-нибудь дежурного, но увидел её и даже под гипнозом не смог упустить случая отомстить мне.
- Какой же он подонок. Я бы и сам теперь избил его.
- Я жалею, что я его бил, - хриплым голосом заметил Тхорн, устало закрывая воспалённые глаза, но ему и не надо было смотреть, чтобы почувствовать удивление Дейке. И тогда он пояснил свои слова:
- Не в последний раз, а в тот, первый, на корабле. Это я виноват, что он утащил Асхелеку. И теперь она может погибнуть из-за того, что я решил что-то доказать себе и команде, - с тоской заметил Тхорн.
- А по-моему, ты просто преподносил урок ублюдку. Это твоя обязанность как командира корабля, и мы оба это знаем. Как, впрочем, и вся команда.
- Но я сделал это не потому, что преподносил урок. Он просто оскорбил Асхелеку, и я… мне было приятно начистить ему рожу.
- Тхорн, - устало заметил Дейке. - Хватит заниматься самобичеванием. Это не твой стиль. Вставай, чего разлёгся? Надо её найти.
- И ты не собираешься усыплять меня?
Тхорн резко сел, его глаза, секунду назад бесконечно уставшие, вспыхнули, словно в нём только что заменили аккумуляторную батарею.
- Что я садист, что ли? Я ж вижу, что ты успокоился уже. И к тому же ты всё равно не поспишь нормально, пока Асхелека там.
- Дейке, - позвал Тхорн, поднимаясь с кровати. - Я сказал, что беру свои слова обратно, насчёт того, что ты настоящий друг…
- Не начинай снова, - отмахнулся капитан. Он изо всех сил держал лицо, пока они выходили из каюты и шли по коридору, но ближе к выходу с корабля, не удержавшись, хмыкнул и закашлялся. И в тот же миг получил весьма ощутимый удар локтем под рёбра от настоящего друга, который только и ждал этого смешка, чтобы врезать.