Вот этого я и боялся. Мне срочно нужен повод или причина, из-за которой я не могу уехать.
- Лана, не спешите. Для начала, я должен быть уверен, что вам действительно лучше. Присядете, - я указал на кровать, - мне надо осмотреть вашу ногу и плечо.
Ей пришлось нехотя вернуться и присесть на кровать. Она явно хотела как можно быстрее избавиться от моего общества. Я осторожно прикоснулся к щиколотке, она вздрогнула и бросила на меня удивлённый взгляд.
- Вы замерзли? - спросила она.
- Нет. Это у вас температура, - ответил я.
Она подняла свою руку и приложила ко лбу. Потрогала его, а потом прищурила глаза и бросила на меня взгляд. И тут же резко протянув левую руку, схватив меня за запястье. Я сразу же высвободит его, перехватив обе её руки и сложив вместе, взял в свои ладони. Я понял, что она не поверила мне, про температуру. Она у неё упала. Сейчас уже где-то 37,2. Ей в голову пришла какая то мысль и она попыталась её проверить. Ну что ж, дерзай, подумал я. Почувствуй холод моих рук. Но пока тебе рана знать, что у меня очень замедленный пульс. Она сидела спокойно, не пытаясь вырвать руки, а просто пристально смотрела мне в глаза. Я ждал её реакции. Какие выводы она сделает? Насколько они будут правдивы и напугают её. Ещё Брэм Стокер сказал: "Вся мощь вампиров в том, что никто не верит в их существование". Верит ли она, что мы существуем? Если да, то как быстро догадается кто я такой? Молчание затягивалось. Это было невыносимо.
- Лана?! - очень хотелось знать, о чём она думает.
Она высвободила свои руки. И спокойно спросила:
- Осмотр закончен?
Ещё вопрос, кто кого больше осматривал. Я вернулся к её ноге, краем глаза наблюдая за ней. На щиколотке отёк полностью исчез. И вроде, она не чувствовала болезненных ощущений. А вот с плечом дела обстояли похуже. Ещё осталась припухлость. Но ничего страшного.
Она не шевелилась. Я ещё раз заглянул в её глаза. Зрачки расширены. Она покусывала нижнюю губу, и казалось к чему-то прислушивалась. Спросить о чём она думает или нет? Пожалуй, ещё рано.
- Лана, я не рекомендовал бы вам сейчас садиться за руль. Отёка на ноге нет, но лишний раз давать нагрузку на щиколотку не надо, а плечо, вообще, стоит поберечь. Отёк не сошёл. Плюс температура, - буду давить на медицину, решил я.
- Вы правы, - она задумалась. - Попрошу Стефана, он вас отвезёт.
Ах, да. Стефан. Он, если надо будем, и на плечах доставит меня домой, только что бы я убрался отсюда. Мешать он мне не станет, не сможет, я достаточно ясно отдал ему приказ не вмешиваться. Но если Лана попросит его увезти меня отсюда, он с радостью это сделает.
- Лана, сейчас пол седьмого утра. Дайте ему поспать, - я решил попробовать остановить её, отдав ей приказ, но она даже не обратила на него внимания.
- Мы рано встаём, - упрямо возразила Лана.
Она поднялась с кровати и направилась к выходу из спальни. И мои повелительные интонации никак на неё не повлияли. Быстро же она справилась с моими способностями, с восхищением подумал я. Что ж пойдём другим путём.
Я направился за ней следом. Мне надо первому поговорить со Стефаном, отдать ему пару приказов. Но как аргументировать моё нежелание уехать?
- Лана, на улице дождь. Вам не следует лишний раз выходить из дома, у вас температура. Я позову его сюда сам, - предложил я.
- Хорошо, - она согласно кивнула.
Значит, к доводам здравого смысла она прислушивается. Это уже плюс. Я вышел во двор, обдумывая какую причину придумать, чтобы Стефан отказался меня везти. Какой же приказ ему отдать? Я задумался, и поскользнулся. Вообще то у нас, вампиров, хорошая координация движений, но дождь шёл уже сутки, и земля под ногами превратилась в скользкую кашу. Меня осенило, ну конечно, вот и повод. Дождь размыл дорогу. Часть пути к её дому составляет грунтовая дорога, и её наверняка, тоже размыло. Отсюда не выехать.
Я зашёл в конюшню. Лошади начали нервничать, но, похоже, они стали привыкать ко мне. Они уже были знакомы с одними хищниками - волчатами. Теперь пришло время познакомиться с более страшными хищниками - вампирами. Свернув в коридор, я постучал в дверь. Зайти я не мог, да и желания заходить не было.
- Стефан? Выйди ко мне, - отдал я приказ.
Он вышел.
- Сейчас ты зайдёшь в дом. Лана попросит тебя отвезти меня домой. Ты скажешь, что дорогу размыло дождём и даже на её машине мы не сможем выбраться. Ты меня понял?
Я внимательно наблюдал за его реакцией. Он сгорбился и кивнул головой. Похоже, с ним проблем не будет, хотя я думал, что он сильнее. Мы направились в дом.
Лана стояла у окна, в гостиной и наблюдала за нами. Когда мы зашли в дом, она подошла к Стефану и сказала:
- Стефан, отвези, пожалуйста, Макса домой.
- Дорогу размыло, мы не сможем выехать, - как робот произнёс он.
Она бросила взгляд в окно и нахмурилась. Потом повернулась ко мне и спросила:
- Может на лошади, через долину? Сколько километров до вашего дома?
- Километров двадцать. Неужели, я вам настолько неприятен, что вы готовы выгнать меня в такой ливень из дома? - я решил попробовать надавить на жалость.
Она поменялась в лице.
- Нет, что вы! Я вам очень обязана. Вы столько для меня сделали. Оставайтесь, сколько вам будет нужно. Просто, я думала, что ваши спутники волнуются, за вас, и вы хотите сами как можно быстрее попасть домой, - всё это она произнесла скороговоркой.
- Мои спутники поймут, почему я не могу уехать от вас - ответил я.
Я даже уверен, что Анна и Ник, находятся где-то рядом. Стоят на страже. Надо будет улучить момент и выйти к ним, разъяснить дальнейший план действий.
Лана уже смирилась, с тем, что придётся предоставить мне кров над головой. Но её волновало, что-то ещё. Я это чувствовал.
- Стефан, а Сет с Ретом не появлялись? - с надеждой спросила она.
Ну, конечно, волчата. Ещё, чего доброго отправиться их искать. Ей явно плевать на температуру, и боль в плече. И на мои рекомендации. Стефан стоял в прострации. Наверное, я слишком сильно на него надавил. Про волчат я ничего не сказал, и он не мог ничего ответить. Она не понимала, что они уже не вернуться. Я хищник посильнее, чем они, инстинкт самосохранения заставил их уйти. Надо её успокоить.
- Лана, вашим волчатам уже шесть месяцев, и самое время позволить им жить самостоятельно. С ними всё будет хорошо. Волки с шести месяцев начинают охотиться сами.
- А откуда вы знаете, что моим волчатам шесть месяцев, вы же их не видели? - сощурив глаза, спросила она.
Попался! Я то их видел позапрошлой ночью, когда первый раз пришёл сюда на её запах. Они и лошади тогда взбесились. Но я не мог ей об этом сказать. Надо как-то выкрутиться. Я начал вспоминать, всё, что знаю об обыкновенных волках. И нашёл:
- Всё просто. Сейчас конец сентября, а волчата рождаются в марте-апреле. Сами посчитайте.
- Да, вы правы - сказала она задумавшись. - Но ведь они не умеют охотиться. Их никто этому не учил.
- Лана, они хищники, у них это в крови, - я успокаивал её, как мог.
- Ну, что ж. Наверное, это правильно - она сникла, и я подумал, что сейчас увижу её слёзы.
Отвернувшись к окну, она застыла. Через минуту он повернулась к нам и сказала:
- Вы, наверное, голодны?
"Голоден? Да, пожалуй. Последний раз я пил кровь пять дней назад, но я мог и потерпеть, ещё дня три. Хотя с большим удовольствием попробовал бы твою кровь". Я себя утешал, тем, что на этот раз я получу кровь нектэрии.
- Нет, спасибо. Я не очень голоден, - спокойно ответил я.
- Стефан, а ты? - она повернулась к нему.
Он молчал. Всё-таки, я слишком на него надавил. Надо исправлять ситуацию.
- Стефан, у Ланы температура и ей надо отдыхать. Возьмите сейчас всё, что вам необходимо, чтобы потом её не беспокоить - я старался отдавать приказ, как можно мягче.
- У меня есть всё необходимое, - равнодушно сказал он, и направился к выходу из дома.
Лана явно, что-то заподозрила. Когда я начал говорить, она дёрнулась, а потом просто впилась в меня взглядом. И только сейчас я обратил внимание на её глаза. Серо-голубые, как рассветное небо, перед ясным днём. Такого оттенка я никогда раньше не видел. Меня парализовало. Я не понимал, что со мной происходит. Тем временем, она перевела взгляд на Стефана и спросила:
- Стефан, у тебя всё хорошо? Как ты себя чувствуешь? Не заболел?
Он остановился у двери и повернулся к нам. Он, явно, что-то хотел сказать, но не мог. Я решил ему помочь, чтобы его поведение, не вызвало подозрений.
- Дай ответ, чтобы Лана не волновалась - приказал я.
- Всё хорошо. Я пойду к себе - и вышел за дверь.
Лана в недоумении провела его взглядом. Потом подняла руки к вискам и начала массировать их.
- Лана, вам плохо? Вам надо лежать, - взволнованно спроси я.
- Просто голова болит. Сначала мне надо поесть, а потом я лягу.
Она направилась в кухню, я следом за ней. Она достала из холодильника продукты и начала делать бутерброды.
- Вы точно не хотите есть? - спросила она.
- Нет, спасибо.
- Знаете, вообще-то я тоже по утрам не ем, но когда болею, начинаю жевать всё подряд. И мясо, и овощи, и фрукты. Нормальные люди, когда болеют, не хотят есть, я наоборот превращаюсь в прожорливою саранчу - она извиняющее улыбнулась. - Так что не удивляйтесь, если я сегодня раз пять или шесть поем.
- Вам нужны силы, чтобы выздороветь. Чем быстрее вы это сделаете, тем спокойней я буду себя чувствовать, - пора приступать к действиям, подумал я, благо она сама заговорила об этом. - Что вы имеете в виду, говоря про себя, как про ненормального человека?
- Я не сказала, что я ненормальный человек - она слегка обиделась. - Просто, обычно я ем один, максимум два раза в день, и никогда не завтракаю. А когда начинаю болеть, ем сутки напролёт, у большинства людей, по моему наоборот.
- Лана, это просто особенность вашего организма. Вам нечего переживать из-за этого, - успокоил я её и улыбнулся.
- Я и не переживаю - она посмотрела на меня и улыбнулась в ответ.
Как раз в этот момент она резала огурцы и, отвлекшись, порезала себе палец. Я чуть с ума не сошёл от запаха. Я застыл, голова шла кругом, непроизвольно я сглотнул слюну. Она поднесла палец ко рту и слизала кровь. Потом подошла к раковине и, включив воду, подставила палец под струю. Через пять секунд, самых долгих пять секунд в моей жизни, она выключила воду и вернулась к столу. Я до сих пор не мог заставить себя пошевелиться. "Интересно, а говорить я в состоянии?"
- Всё хорошо? Вы порезались - голос был не мой, чужой.
- Ничего страшного, - равнодушно ответила Лана.
- Надо продезинфицировать рану - голос стал приходить в норму.
- Ничего не надо. У меня кровь быстро сворачивается, да это и не рана, а так - ранка. Вот видите - она показала мне палец и надавила на него, крови не было. - Видите, даже крови уже нет.
- У вас всегда так? - эта тема как раз меня интересовала больше всего. Удачно вышло с порезом, хотя это и стоило мне нескольких неприятных секунд или приятных? Запах был умопомрачительный.
- Да, кровь густая. Вообще-то в жизни это удобно, если, например, поранюсь, кровь быстро останавливается. Но если надо сдавать кровь из пальца, врачи мучаются сами и мучают меня.
- А какая у вас группа крови? - затаив дыхание, спросил я.
- Четвёртая, резус отрицательный.
А вот над этим надо подумать. Четвёртая. Людей с четвёртой группой крови на земле, всего четыре процента. У трёх процентов резус положительный, и только у одного процента резус отрицательный. Это уже интересно. Когда умерла последняя нектэрия, никто понятия не имел о группах крови. Запах был основным ориентиром. Может всё дело в группе и резусе, или не только в этом? Ведь группу крови может передать как отец, так и мать. Если у матери четвёртая группа, и она рожает девочку, почему мы не встречали двух нектерий в одной семье? Или дети рождённые нектэриями были носителями группы крови отцов? Может, всё дело в том, что отец должен передавать группу и резус, и вот если рождается девочка, она и становиться нектэрией? На мальчика с четвёртой группой, отрицательным резусом никто внимания не обратит. Мужчин среди нектэрий не было. Надо посмотреть соотношение мужчин и женщин с четвертой группой крови и отрицательным резусом.
- Лана, а какая группа крови была у вашего отца? - заинтересованно спросил я.
- Не знаю, мы с ним не общаемся, - она пожала плечами.
- А у вашей матери?
- Вторая. Почему вас это интересует? - она удивлённо посмотрела на меня.
- Просто интересно, - я постарался сделать равнодушное лицо.
Если у матери вторая, у отца может быть, как третья, так и четвёртая группа крови. Если у одного из родителей вторая группа, а другого третья - ребёнок может родиться с любой группой крови. Нет, тогда нектэрии рождались бы чаще. Или всё же у отца должна быть только четвертая группа, резус отрицательный? Над этим надо подумать.
- А у вас сестры есть? - стараясь не проявлять сильной заинтересованности в голосе, спросил я.
- Нет. Я у матери одна.
- А у отца есть ещё дети кроме вас?
- Макс, вы задаёте необычные вопросы. Может, объясните мне, почему вас это интересует? - она пристально посмотрела на меня.
Хм, для второго дня знакомства я действительно задаю странные вопросы. Но мне очень важно получить на них ответы. Как же объяснить мой интерес? Придумал!!!
- Просто, люди с четвёртой группой крови и отрицательным резусом встречаются очень редко. Я интересуюсь наследственностью групп крови, поэтому и задаю такие вопросы, - не очень хорошо получилось, но будем надеяться, что она не станет углубляться в эту тему. Я улыбнулся ей и повторил свой вопрос, - Так что, у вашего отца есть ещё дети?
- Да, два сына.
Значит, там искать нечего. Хотя всё же проверить отца надо, зная его группу крови, мы будем знать, в каком направлении искать дальше.
- А братья у вашего отца есть?
- Есть один.
- А у него дети есть?
Может здесь повезёт? Если допустить, что у её дяди и отца одна группа крови, и у того тоже есть дочь, она может оказаться нектэрией, как и Лана.
- Есть, два мальчика.
Опять мальчики.
- Я смотрю, в вашей семье, девочки редкость.
- Я единственная девочка в семье. У меня только двоюродных братьев, и не одной сестры.
Я решил сменить тему, чтобы она ничего не заподозрила. С родственниками потом разберёмся. Надо обдумать полученную информацию. Есть и более важные вопросы.
Тем временем она уже позавтракала, и вымыла посуду. Потом подошла к хлебопечке и, загрузив все ингредиенты, включила её. Ещё раз осмотрела кухню и направилась в гостиную.
В гостиной она села в кресло. Я опустил в другое кресло, подальше от неё. Когда она порезала палец, и я почувствовал запах её крови, я понял, что проголодался. Да ещё эти мысли, о наследственности. Все мысли и разговоры крутилось возле крови. Три дня терпеть я не смогу. Сегодня вечером надо будет утолить жажду. Придётся вернуться к себе домой. Надо узнать как можно больше про неё, пока я здесь. Попытаться с ней сблизиться, чтобы следующий раз, она захотела со мной общаться, и я мог иметь свободный доступ к ней в дом. А она тем временем включила телевизор и начала щёлкать каналы.
- Лана, а можно ещё вопрос? - спросил я.
- Смотря какой, - она выбрала какой-то канал новостей, сделала звук потише, и развернулась ко мне.
- Почему вы живете здесь, в горах? Вдалеке от людей и одна? - я с интересом посмотрел на неё.
- Я не одна, ведь есть ещё и Стефан, - она улыбнулась, но я видел её нежелание отвечать.
Она явно собирается цепляться к словам и увиливает от ответа на главные вопросы. Придётся более конкретно формулировать вопросы.
- И всё же, почему? - я решил настоять.
- Мне просто нравиться жить на природе. Здесь тихо и спокойно, - вздохнув, ответила она.
Если она и дальше так будет отвечать на вопросы, я и через год ничего конкретного про неё не узнаю.
- Лана, я просто увлекаюсь психологией, и меня заинтересовало то, что вы молоды и симпатичны, а ведёте такой уединенный образ жизни, - я попробовал объяснить свой интерес.
- Я смотрю у вас много интересов, - с иронией сказала она.
Да что ж такое. Неужели так трудно дать ответ на вопрос. Меня это начинало уже раздражать. И тут меня осенило: "А может она скрывается от кого-то?" Но не могу же я спросить об этом напрямую или могу? Попробуем:
- У меня складывается такое впечатление, что вы что-то скрываете или от кого-то скрываетесь.
- Поверьте, я не от кого не скрываюсь, - она устало улыбнулась и, бросив взгляд в окно, продолжила, - просто я устала от города, от людей, от работы, от постоянной спешки, от всего. Я не знаю, как вам это объяснить. Однажды я поняла, что жизнь проходит, а я живу не для себя, не так как мне нравиться. Всё показалось мелочным и поверхностным. Я подумала: "А что я вспомню хорошего перед смертью. Когда придёт моё время". То, что я делала карьеру, карабкалась вверх по социальной лестнице, пыталась приумножить свой капитал? И всё? Если бы я была каким-то учёным, может сделала какое-то полезное открытие. Или доктором - спасала бы жизни людям. Но особых талантов у меня не было. Только умение зарабатывать деньги. Но зачем мне много денег? Чтобы купить очередную вещь, которой можно похвастаться, перед другими? Мне это не интересно. Всё сводилось к борьбе, к необходимости быть сильной. Жизнь показалась пустой. Я понимаю, что это проявление слабости с моей стороны. Но иногда надоедает быть сильной. И я решила уехать в горы. Пусть это эгоистично, но я хочу пожить для себя. И делать, то, что мне нравиться, а не то, что надо.
- Я не думаю, что проявление слабости, или эгоизм. Но ведь есть и другие вещи, помимо денег, которые наполняют жизнь людей смыслом. Например - любовь.
- Я могу назвать вам много вещей, которые наполняют жизнь людей смыслом. У каждого он свой. Я выбрала природу, тишину и уединение. Мне нравиться жить здесь, читать книги, гулять с лошадьми, слушать музыку. Мне нравиться моя жизнь.
- Вам не бывает скучно? Однообразие не надоедает?
- Нет. Это вам, как городскому жителю, может показаться, что здесь жизнь течёт однообразно. Но на самом деле природа меняется быстро, и эти изменения всегда приносят новые впечатления. Просто вам тяжело это увидеть. Мне кажется в городе больше однообразия. Там всё безликое.
- А вы не боитесь, что вам это однажды надоест. Захочется новых впечатлений?
- Я думала об этом. Когда это случится, я могу начать путешествовать. В мире много интересного, на что можно посмотреть.
- И что бы вам хотелось увидеть?
- Много чего. Например: я съездила бы на полуостров Юкатан. Посмотрела бы джунгли Амазонки. Или побывала в Камбодже, там тоже много красивых и интересных мест, - мечтательно сказала она.
- Лана, джунгли Камбоджи очень опасны. И там не место людям без специальной подготовки и знаний, - при одной мысли о её поездки по этим местам, я похолодел. Мы вовремя её нашли. Глупости мы делать ей не позволим.
- Я прекрасно это понимаю, поэтому пока я здесь. Сначала хочу более подробно изучить всё, а потом уже и двигаться в путь. А с физической подготовкой у меня всё хорошо.