- Ты не в том доме, где только что была, моя дорогая. Понимаешь?
- Телепортация. Но это невозможно! - воскликнула Клер.
- И тем не менее ты здесь.
- Это научная фантастика!
Амелия грациозно махнула рукой.
- Литературные условности нынешних дней недоступны моему пониманию. Одна невозможная вещь, скажем, вампиры - еще допустима, а две невозможные вещи - уже научная фантастика? Ах, ну ладно, неважно. Я не могу объяснить, как это работает; это задача для философов и техников, а я ни то, ни другое. На протяжении вот уже многих лет. - Ее льдистые глаза самую малость потеплели. - Положи рюкзак. Мне приходилось видеть жестянщиков, таскающих меньшие тяжести.
"Какие еще жестянщики?" - удивилась Клер, но не стала спрашивать, не желая выглядеть тупицей.
- Спасибо, мэм.
Она осторожно положила рюкзак на пол и села в одно из двух кресел, стоящих перед столом.
- Какая вежливость! И это во времена, когда хорошие манеры преданы забвению... Ты понимаешь, что такое хорошие манеры, Клер? Поведение, позволяющее людям жить рядом, не убивая друг друга.
- Да, мэм.
Воцарилось молчание. Где-то за спиной Клер большие часы отсчитывали минуты. Капля пота заскользила по шее и упала на черный топик. Амелия пристально смотрела на нее, не двигаясь и даже не мигая. Странно. Неправильно. Люди так себя не ведут.
Но, с другой стороны, Амелия ведь и не человек. Фактически среди всех вампиров она меньше всего походила на человека.
- Сэм спрашивал о вас, - выпалила Клер, просто потому, что воспоминание об этом внезапно всплыло в голове и ужасно хотелось, чтобы Амелия перестала так пристально разглядывать ее.
Сработало. Королева вампов мигнула, сменила позу и наклонилась вперед, опершись подбородком в виде сердечка о сложенные руки, а локтями о ручки кресла.
- Сэм, - медленно повторила она, и ее взгляд сместился вправо, зафиксировавшись на чем-то. "Пытается вспомнить", - подумала Клер; она замечала это движение глаз у людей - и у вампиров, по-видимому, - когда они напрягают память.
- Ах да, Сэмюель. - Ее взгляд с пугающей скоростью снова обратился на Клер. - И как это получилось, что ты разговаривала с моим дорогим юным Сэмюелем?
- Он сам захотел поговорить со мной.
- Поговорить о...
- Он спрашивал о вас. По-моему, он... очень одинок.
Амелия улыбнулась; ей не было нужды пытаться произвести на Клер впечатление своими вампирскими чертами, поэтому ее белые зубы выглядели в высшей степени нормально.
- Конечно, одинок. Сэмюель - самый младший. Никто из старших не доверяет ему, никого моложе просто не существует. У него нет связей в вампирском сообществе, кроме меня, а в отсутствие связей остается лишь человеческий мир. Ты не встречала более одинокого создания, Клер.
- Вы так говорите, будто хотите, чтобы... все так и оставалось. Его одиночество, я имею в виду.
- Да, - спокойно ответила Амелия. - На то у меня есть свои причины. Кроме всего прочего, это интересный эксперимент - посмотреть, как поведет себя столь одинокое создание. Сэм меня заинтриговал: большинство вампиров просто стали бы жестокими и бесшабашными, но он продолжает искать утешения. Дружбы. Он не похож на других, мне кажется.
- Вы экспериментируете с ним! - воскликнула Клер.
Платиновые брови Амелии медленно вскинулись, образовав над холодными глазами безупречные дуги. Она явно забавлялась.
- Умные мысли приходят тебе в голову, но учти: от крысы, понявшей, что она бегает по лабиринту, больше нет проку. Поэтому ты будешь держать свое мнение при себе и обходить моего дорогого, милого Сэмюеля стороной. К делу. Зачем ты сегодня пришла ко мне?
- Зачем я пришла? - Клер нервно откашлялась. - Видимо, это какая-то ошибка. Понимаете, я искала туалет.
Несколько мгновений Амелия пристально разглядывала ее, а потом откинула голову и рассмеялась - насыщенным, живым смехом, исполненным неожиданной радости. И когда он смолк, следы его какое-то время сохранялись на лице и в глазах, придавая ей почти человеческий вид.
- Туалет. - Она покачала головой. - Дитя, я слышала много разных объяснений, но это забавнее всего. Если тебе нужен туалет, пожалуйста, вон в ту дверь. Там есть все, что требуется. - Ее улыбка угасла. - Но я думаю, ты пришла сюда, чтобы задать мне вопрос.
- Я вообще шла не сюда! Я искала "Историческое общество" Морганвилля.
- Я и есть "Историческое общество" Морганвилля. Что ты хочешь узнать?
Клер любила книги. Книги не спорят, не рассиживаются в причудливых тронных креслах, не выглядят по-королевски - впечатляюще и пугающе, - не имеют клыков и телохранителей. Книги - это прекрасно.
- Я... просто хотела поискать что-нибудь о...
- Просто скажи мне, девочка. - Амелия явно начинала терять терпение. - И не тяни. У меня много дел.
Клер нервно откашлялась.
- Я хотела разузнать что-нибудь о Джейсоне, брате Евы. О Джейсоне Россере.
- Понятно. - Амелия вроде бы не сделала ничего, даже пальцем не шевельнула, однако боковая дверь открылась и оттуда выглянул ее симпатичный, хотя и смертельно бледный помощник. - Дело семьи Россер, - распорядилась она; он кивнул и исчез. - Ты лишь понапрасну потратила бы время. В здании "Исторического общества" нет персональных файлов. Там все исключительно напоказ и информация в лучшем случае неточная.
Если тебя интересует подлинная история, малышка, иди к тому, кто жил в те времена.
- Но это просто точка зрения, не факты.
- Точку зрения и создают все факты, вместе взятые. Ах, спасибо, Генри. - Амелия приняла папку у помощника, который мгновенно исчез без единого слова, полистала ее, изучая содержимое, и протянула Клер. - Обычная семья. Любопытно, что она породила и Еву, и ее брата.
Вся их жизнь была запечатлена в сухих строчках на бумаге. Даты рождения, детальные школьные отчеты, рукописные рапорты вампира Брендона, предоставившего им защиту, но даже эти последние выглядели сухо.
А потом повествование оживилось, поскольку где-то между шестнадцатью и восемнадцатью годами Ева изменилась. Очень резко. На школьной фотографии в пятнадцать это хорошенькая, хрупкая на вид девушка, одетая так, как могла бы одеться и Клер.
На фотографии в шестнадцать это уже чистая готика. Темные от природы волосы стали глянцевито-черными, лицо выбелено, глаза подведены, создавая совершенно иной облик. К семнадцати появился пирсинг - в частности, на языке, который Ева показывала в камеру.
К восемнадцати она выглядела грустной и вызывающей, а больше фотографий почти и не было, за исключением немногих, похоже, сделанных с камер наблюдения в кафе "Встреча", где она наливала эспрессо и болтала с клиентами. Вот Ева с Оливером.
"Предполагается, что ты интересуешься Джейсоном", - напомнила себе Клер и перевернула страницу.
По внешности Джейсон был вылитая Ева, только младше. Он ударился в готику примерно тогда же, когда и она, но у него это выглядело не как просто предпочтение в одежде, а как серьезный поворот в дурную сторону. В Еве всегда ощущались свет и юмор, глаза искрились озорством; в глазах Джейсона свет вообще отсутствовал. Он выглядел мускулистым, сильным, опасным.
И, вздрогнув, Клер осознала, что уже видела его. Это он стоял на улице, в упор глядя на нее, перед тем как она вошла в кафе "Встреча" и разговаривала с Сэмом.
Джейсон Россер знал, кто она такая.
- Насколько я помню, Джейсону нравятся ножи, - заметила Амелия. - Иногда он воображает себя вампиром. На твоем месте я была бы очень осторожна с ним. Он не так вежлив, как мои люди.
Клер вздрогнула и, быстро листая страницы, бегло проглядела отчеты об отнюдь не впечатляющих "успехах" Джейсона в учебе, а потом полицейские рапорты.
Ева "сдала" его. Она видела, как он похитил девушку и уехал с ней - девушку, которую позже обнаружили бродившей по улицам и истекающей кровью от колотой раны. Она сама отказалась давать показания, но Ева стояла на своем, и Джейсона посадили.
Согласно отчетам, он вышел из тюрьмы позавчера в девять часов утра. У него было достаточно времени, чтобы напасть на Карлу Гаст и...
"Выбрось из головы дурные мысли", - приказала себе Клер.
Она еще полистала страницы, нашла отца и мать Евы. Они выглядели вполне нормально. Мрачноватые, возможно, но с таким сыном, как Джейсон, это вряд ли странно. Однако они не походили на родителей, способных вышвырнуть дочь из дома, а потом не писать ей, не звонить, не приходить в гости.
Клер закрыла папку и подвинула к хозяйке; та положила ее в стоящий на конце стола деревянный ящик.
- Ты нашла то, что искала?
- Не знаю.
- Умный ответ. - Амелия кивнула, словно королева подданному. - Можешь идти. Через ту же дверь, через которую вошла.
- Спасибо. До свидания.
Глупо, конечно, говорить это тому, кому миллион лет, кто контролирует город и все в нем, но Амелия восприняла ее слова с полной невозмутимостью. Клер торопливо подхватила рюкзак, открыла полированную деревянную дверь и...
...оказалась в туалете. С обоями с цветочным рисунком и туалетной бумагой с оборками, как на кукольной юбке.
На нее вновь обрушилась реальность. Клер выронила рюкзак и снова рванула на себя дверь.
За ней тянулся коридор. Она посмотрела вправо, влево. В туалете даже пахло иначе - тальком и духами старой леди. Ни следа Амелии, ее молчаливых слуг и кабинета, где Клер только что была.
- Научная фантастика, - пробормотала она, чувствуя себя совершенно подавленной и сбитой с толку.
Спустив воду в туалете, Клер зашагала тем же коридором, каким пришла. В доме было тепло, но снаружи жарко, словно в микроволновой печи.
Ох, она непременно должна разобраться, в чем тут фокус. Мысль о магии была для нее абсолютно неприемлема. Существование вампиров она еще могла принять, пусть и неохотно; и, пожалуй, их способность контролировать чужое сознание. Но мгновенную транспортировку... Ни за что!
Лиза сидела на качелях рядом с бабушкой и пила лимонад. Возле нее на маленьком столике стоял еще один запотевший стакан; девушка молча кивнула на него гостье.
- Спасибо.
Клер сделала большой, жадный глоток. Хорошо... может, чуть-чуть сладковато, но замечательно освежает. Она быстро допила все и, сжимая прохладный стакан в руке, задумалась, не сочтут ли ее невоспитанной, если она разгрызет ледяные кубики.
- Давно вы здесь живете?
- Ба живет в этом доме всю жизнь. - Лиза мягко массировала спину старушки. - Правда, ба?
- Я здесь родилась, - с гордостью заявила та. - Здесь и умру, когда время придет.
Лиза налила Клер второй стакан из полупустого кувшина.
- Если в доме бабушки что-нибудь пропало, студенточка, ты от меня в Морганвилле не скроешься. Поняла?
- Лиза! - рассердилась бабушка и добавила, обращаясь к Клер: - Прости, дорогая. Моя внучка никак не научится хорошим манерам. - Она шлепнула Лизу по руке. - Такая милая девушка не станет обкрадывать старую леди, правда же?
- Да, мэм. - Клер отпила половину второго стакана лимонада - терпкого, сладкого, восхитительного. - Мне просто интересно... этот символ рядом с вашей дверью... Что он означает?
Лиза и бабушка пронзили ее взглядами, но не отвечали. На обеих были браслеты, серебряные, с символом Основателя. В конце концов Лиза сказала:
- Тебе пора уходить.
- Но...
- Убирайся! - закричала девушка, вырвала у Клер стакан и с грохотом поставила его на стол. - Не заставляй меня на глазах у бабушки вышвыривать тебя из дома!
- Уймись, Лиза. - Старушка наклонилась вперед; послышался скрип, издаваемый то ли качелями, то ли ее старыми костями. - Девушка просто ничего не понимает, но все нормально. Это символ Основателя, дитя, и это дом Основателя, а мы люди Основателя. Как и ты.
Лиза слушала ее, потрясенно раскрыв рот.
- Что? - спросила она, обретя способность говорить.
- Не видишь, что ли? - Бабушка взмахнула рукой перед лицом Клер. - Она светится, и они видят это, точно тебе говорю. Они и пальцем ее не тронут, помечена она или нет. А если тронут, это будет стоить им жизни.
- Но... - Лиза выглядела такой же беспомощной, какой себя ощущала Клер. - Ба, у тебя что, опять видения?
- Нет у меня никаких видений, малышка. Просто вспомни, кто в нашей семье уцелел, когда все остальные погибли. - Взгляд выцветших глаз остановился на Клер, и та вздрогнула, несмотря на угнетающую жару. - Не знаю, почему она пометила тебя, дитя, но так оно и есть. Остается одно - просто жить с этим. А теперь иди. Иди домой. Ты ведь получила то, зачем пришла.
- Все-таки получила? - возмутилась Лиза. - Клянусь богом, если ты украла что-то в нашем доме...
- Ш-ш-ш... Ничего она не украла. И все же получила то, что хотела, правда, девочка?
Клер кивнула и нервно провела рукой по волосам. Она просто истекала потом, волосы были влажные, липкие. Внезапно идея вернуться домой показалась очень привлекательной.
- Спасибо, мэм. - Она протянула старушке руку, и та, после короткого раздумья, взяла ее своей "птичьей лапкой" и легонько встряхнула. - Можно мне иногда приходить сюда повидаться с вами?
- Это будет стоить тебе шоколада. - Бабушка улыбнулась. - Я питаю слабость к шоколаду.
- Ба, у тебя же диабет!
- Я стара, девочка, и в любом случае скоро от чего-нибудь умру. Почему бы не умереть от шоколада?
Они все еще спорили, когда Клер спустилась по ступенькам, пересекла ухоженный дворик и вышла через калитку в белой ограде. Бросила взгляд на проулок, по которому собиралась пройти, и снова вздрогнула. Пауки-каменщики. Нет, теперь у нее не было никакого желания срезать путь. И о Джейсоне Россере она многое выяснила. По крайней мере, точно знала, как он выглядит, - на случай, если ему вздумается снова преследовать ее. Клер пристроила рюкзак поудобнее и двинулась в обратный путь.
7
Ни отец Шейна, ни его байкеры больше не появлялись. Фактически, вопреки опасениям Клер, в Морганвилле было очень спокойно. Рано утром на следующий день им снова нанесли визит Трейвис Лоув и Джо Хесс с сообщением "нет новостей - уже хорошая новость", предназначенным прежде всего для Евы, а также для остальных обитателей дома. Вежливые, доброжелательные, для копов они были очень даже неплохи, но их появление пугало Клер, пробуждало ее паранойю. Сказывался, видимо, тот факт, что они все-таки копы. А вот Еву это, похоже, ничуть не обеспокоило. Она вышла с мутными после сна глазами, только что из душа, в халате с надписью "Привет, киска" и без своей готической маски. Шейн, что вполне предсказуемо, спал, и кто знает, где Майкл? Наблюдает, надо думать. Вообще-то от этой мысли мурашки должны были побежать по коже, но в случае с Майклом это, наоборот, успокаивало.
- Привет! - сказала Ева, спустившись в гостиную, плюхнулась на кушетку и зевнула. - Кофе. Умираю, хочу кофе.
- Я сделаю.
Клер пошла на кухню. Трейвис Лоув последовал за ней и потом разносил чашки. Он и его партнер пили черный кофе; Клер добавляла себе столько молока и сахара, что они почти вытесняли сам кофе, но все равно ей не нравилось; Ева пила со сливками, без сахара. Она молниеносно опустошила чашку, откинулась на подушки и испустила удовлетворенный вздох.
- Доброе утро, офицеры. - Она закрыла глаза. - Что-то рановато вы сегодня.
- Мы слышали, ты нашла работу в кампусе, - сказал Хесс. - Поздравляю, Ева.
- Да, нашла. - Она лениво взмахнула рукой. - Вы проделали такой долгий путь, чтобы сказать мне это?
- В Морганвилле все дороги недлинные. Но мы, конечно, пришли не за этим. Как я уже сказал Клер, никаких признаков ваших незваных гостей нет. Я и подумал, что вам следует об этом знать.
Ева бросила на Клер быстрый взгляд.
- Спасибо. А что насчет... другого дела?
- Хочешь поговорить с ними наедине? - Клер встала. - Я могу пойти в университет...
- Сядь, - велел Хесс. - Пока ты никуда не идешь. И теперь не будешь ходить одна.
- Я... что?
- Мы отвезем вас в университет, девушки. - Лоув отхлебнул кофе. - И привезем домой, когда вы освободитесь. Рассматривайте нас как свою личную службу такси.
- Нет! - выпалила Клер. - В смысле, вы не можете... не должны... Почему?
- Ева знает почему, - ответил Хесс. - Правда, Ева?
Та поставила кофейную чашку на стол и скрестила на груди руки. В розовом с белым она выглядела очень юной - и очень испуганной.
- Дело в Джейсоне.
- Да, в Джейсоне. - Хесс бросил взгляд на Клер. - Этой ночью мы нашли Карлу Гаст. Точнее, ее нашли наши коллеги, которые дежурили ночью. Тело бросили на пустыре примерно в шести кварталах отсюда, засунули за груду мусора.
В сознании Клер вспыхнула картина пустыря, мимо которого она проходила по дороге к дому, где неожиданно встретилась с Амелией. Она даже ощутила запах гниения. Поставила чашку и обеими руками зажала рот, сдерживая рвотный позыв.
- Думаете... - Напряженная, побледневшая Ева облизнула губы. - Думаете, это дело рук Джейсона?
- Да, - подтвердил Хесс. - Именно так мы и думаем. Доказательств, правда, нет. Никаких свидетелей. Но ее определенно убил не вампир. Послушайте, Джейсона видели в этом районе, поэтому я не хочу, чтобы вы выходили из дома на свой страх и риск, договорились? Ни одна, ни другая.
- Он мой брат! - сердито, дрожащим голосом воскликнула Ева. - Как мог он такое сотворить? Это... это...
- Это не твоя вина, - сказал Лоув. - Ты пыталась ему помочь. Просто такой уж он придурок.
- Это моя вина! - закричала Ева. - Я втянула его, я не удержала Брендона от...
- От чего? - очень тихо спросил Лоув.
Какое-то время Ева не отвечала, беспокойно теребя пальцы с черным маникюром.
- От того, чтобы переключиться на более легкую цель, - выговорила она наконец. - Когда я дала ему понять, что до меня он не доберется.
- Господи! - с отвращением пробормотал Лоув. - Когда-нибудь этот проклятый вамп получит все, что ему...
- Трейв! - прервал его Хесс. - Сегодня не день большой стирки, и давай не будем полоскать белье на людях.
- Да, понимаю, Джо, но, господи, это ведь не в первый раз...
Клер понадобилось несколько мгновений, чтобы сообразить, о чем речь. Но потом она вспомнила стихи Евы, которые прочитала в ее компьютере, всю эту романтику "Ах, прекрасные вампиры!", которой та истекала до пятнадцати, а потом... Все, потом романтика кончилась.
Брендон. Когда ей исполнилось пятнадцать, Брендон начал приставать к ней. А Джейсон - ее младший брат.
- Что он делал с ним? - пробормотала Клер. - В смысле, Брендон. Он... кусал его?
Ева не подняла взгляда, но щеки у нее порозовели под стать халату.
- Иногда. А иногда делал кое-что похуже. Мы для него просто игрушки, знаешь ли. Куклы. Мы не настоящие. Люди вообще для них не настоящие.
- Боюсь, что теперь и Джейсон воспринимает людей так же, - сказал Хесс. - И я даже не могу по-настоящему винить парня. У него не было особого выбора. Но, повторяю, Ева, твоей вины тут нет. Ты спасала себя.
- Да, я спасала себя, подставляя брата. Какой героизм!
- Не давай чувству вины завладеть тобой, - вмешался в разговор Лоув. - Оно может сломить тебя. Родители, вот кто должен был вмешаться. А они позволили сделать из своих детей игрушки, лишь бы продвинуться...