- Не бойся, - подмигивает Сойка, - шатары рождаются сразу самостоятельными и уходят жить отдельно. Да и пары не образуют. Они им не нужны для размножения.
Вот же пакость! Этот... даже слово подбирается не сразу, меня нагло обманул! А я, как ребенок, поверила.
Двадцатку мы проходили еще в школе, но подробности размножения тварей в женской гимназии давать не считали нужным.
Шатар был забыт. Я шла, сверля спину ледяного ненавидящим взглядом. Спина оставалась абсолютно спокойной и никак не реагировала на мою ненависть, отчего к злости примешивалась обида.
Злилась и обижалась я недолго. Очень скоро мы увеличили темп, и усталость начала давить на плечи, спина вспотела, а рубашка неприятно липла к коже. И весь мир сузился до тропы, шагов и тяжести мешков.
Командир смотрел на небо, на уходящее за горизонт солнце, ругался сквозь зубы и ускорял шаг.
Мы свернули с тропы, идти стало труднее. С меня сняли мешки, чтобы я не тормозила отряд, и все равно, во взглядах, которые бросал на меня Отшельник, читалось огромное желание прибить пыхтящую за спиной девицу и бросить в лесу.
Последние часы я шла на чистом упрямстве. Считала шаги, уговаривая себя продержаться еще одну сотню, а потом все - пусть убивают, пусть бросают - я с места не сдвинусь.
На мох уже легли глубокие сиреневые сумерки, а от красного шара солнца остались лишь розовые перистые облака на горизонте, когда мы, наконец, пришли. На поляне уютно горел костер, бросая на стволы сосен желтые отблески, вкусно пахло мясной похлебкой.
При нашем появлении люди, сидящие у костра, повскакивали с мест, хватаясь за оружие. Северные же стояли спокойно, не делая никаких резких движений. Одна я оперлась об ствол сосны, думая сползать уже вниз или продержаться еще немного.
- Мир вашему крову и покой вашему сердцу, - шагнул вперед командир.
- Наконец-то, - ближний к нам мужчина опустил меч и облегченно вздохнул, - мое сердце переполняет радость от нашей встречи, - произнес он ответную фразу.
Этот приятный баритон, с четко поставленной речью я уже слышала вчера и не могла не узнать.
От неожиданности даже усталость отступила. С другой стороны, если рассмотреть ситуацию в целом, все очень логично. Мальчика вывозят из страны, северные согласились помочь и обеспечить прикрытие. Выводы... на выводах усталый мозг споткнулся и запросил пощады.
Я вместе с отрядом вышла из-под укрытия сосен.
Пьетро мазнул по мне взглядом и слегка склонил голову, услышав имя, но тут же перевел взгляд на остальных членов отряда. Внутри потеплело. Осторожный. Не разобравшись, не стал кидаться с криками: "Я вас знаю".
Командир представил нас всех, и под уютный треск костра позывные членов отряда звучали весьма органично: Сойка, Зеленый, Сказочник и Циркач.
Пьетро в свою очередь назвал себя и своих спутников: Литорн и Вайкарад. Он тоже не стал озвучивать титулы и полные имена, хотя мне было любопытно, кто числится у меня в должниках. Такая плавная и правильная речь была характерная для жителей столицы, а если учитывать мое внутреннее ощущение от этого человека, я бы предположила, что он очень часто бывает при дворце.
Внезапно зашевелился плащ, брошенный около костра, из-под складок высунулась светлая головка. Мальчик оглядел нас, сонный взгляд остановился на мне.
- Вы! - он попытался вскочить, запутался, упал, встал на четвереньки и, наконец, выбрался из-под плаща. - Дядя Пьетро, я же говорил, что она вернется, а ты не верил!
На северных я старалась не смотреть. Итак понятно, что мое знакомство для них полная неожиданность.
- Тише, малыш, всех птиц в лесу разбудишь, - попытался он урезонить мальчугана, но тот легко вывернулся из его рук и подбежал ко мне.
Я присела на корточки, заглянула в лицо ребенка. На меня с восхищением глянули голубые глаза, и сердце тревожно сжалось.
- Ты так здорово дралась! - он быстро перешел на ты. - Даже лучше моего кузена, а ему уже пятнадцать. Научишь?
Беспомощно взглянула на Пьетро, тот улыбнулся и качнул головой.
- Знаешь, мужчину должен учить мужчина, - я взяла мальчика за руку, поразившись, какие тонкие и длинные у него пальцы, - уверена, лучше учителя, чем дядя Пьетро тебе не найти, а если хочешь поучиться ходить по лесу, попроси Отшельника. Он ходит тише мыши.
- Да? - мальчик бросил заинтересованный взгляд в сторону ледяного, а я мстительно улыбнулась.
- Думаю, здесь не только ему стоит поучиться ходить по лесу, - заметил в ответ командир, и улыбка померкла, стоило мне представить одну только возможность наших совместных занятий.
- А давайте пройдем к костру, - вмешался Пьетро, - мы вас ждали, еды на всех хватит.
Они отошли в сторону, чтобы без помех поговорить. Встали боком, не выпуская из вида костер и поляну.
- Что у вас произошло? - сразу перешел к делу Отшельник.
- Нас потрепали по пути сюда, - скривился Пьетро, потирая бок, куда достал клинок гвардейца, - сначала нарвались на одних, ушли, потом встретились лоб в лоб с еще десятком. Пришлось принять бой.
- Что за сказки вы мне рассказываете? - сузил глаза ледяной. - Какие отряды? Откуда здесь взяться гвардейцам? Вас пустили по самому безопасному маршруту. Ваша задача была просто, не привлекая внимания, добраться до леса и выйти к назначенной точке. Вы понимаете, сколько усилий было потрачено на разработку этого прохода? Сколько людей мы вывели через эти места и планировали вывести! А теперь, все проклятому под ноги.
- Не орите на меня, капитан! - на щеках Пьетро заиграли желваки. - На том холме остался мой человек, мы даже похоронить его по-человечески не успели. И в вашем так называемом безопасном проходе было полно гвардейцев, как мышей в амбаре.
- Ладно, не кипятись, - северянин в раздражении пнул шишку и та стукнулась о ствол, отскочила и подпрыгивая, покатилась по мху, - теперь уже неважно, где произошла утечка. Пойдем запасным маршрутом. Что с девчонкой?
- Не знаю, кто она. Вышла на нас сама, двоих положила из револьвера, третьего проткнула мечом. Дерется, действительно, хорошо. И школа необычная, чем-то на вашу похожа.
- Похожа, - недовольно качнул головой Отшельник, - вот именно, что похожа. И внешне, и оружие, а как оно на самом деле....
- Не знаю, что у вас там за дела, но она спасла нам жизнь и...
- Не вмешивайся, южанин, - резко осадил его Отшельник, - это наши внутренние дела. Разберемся сами. Лучше готовь своих людей. Выходим через шесть часов. Пойдем ночью.
- Как же ребенок?
- Понесем по очереди. У меня в отряде целитель. Он осмотрит всех раненых.
- Хорошо, - склонил голову, соглашаясь. Кинул внимательный взгляд на северного, хотел добавить, но не стал. Не время сейчас устраивать разборки, выберутся, тогда и можно будет подумать, как помочь девчонке. Не верит он, что она виновата в чем-то серьезном, скорее всего Лэриш такая же жертва этой войны, как и они сами.
Глава пятая
Скелеты в чужих шкафах.
Около костра было тепло. Весело потрескивали сосновые деревяшки, смолистое дерево не горело спокойно, часто выстреливая вверх целые россыпи ярких точек. За спиной таилась холодная ночь, но здесь, в кругу пламени было по-домашнему уютно, вкусно пахло мясной похлебкой и травяным чаем. Давно уже спал малыш, трогательно обняв за шею Литорна. Мужчина придерживал его одной рукой, во второй держа кружку с чаем и время от времени, делая из нее глубокий глоток.
Все еще бледный Вайкард после сеанса исцеления перестал походить на свежеподнятый труп, и на повязке больше не проступало пятен крови. Вайкард пострадал сильнее остальных, получив колотые раны в бок и плечо, это не считая мелких порезов и ушибов. Чудо, что он вообще сумел добраться на своих двоих до места встречи, не свалившись по пути.
Пьетро, которому досталось чуть меньше, сейчас получал свою порцию целительства, и на его широком лбу блестели капли пота. Сойка торопился, работал грубо, зато эффективно. Пьетро - мужчина, и потерпит отдачу от целительства, а тратить силы на обезболивание не слишком разумно в их обстоятельствах.
Отшельник поморщился - переход обещал быть нелегким. Сойка, конечно, хорош, но он не Трехликий. Что смог, подлатал, а лазарет им разводить некогда. Надо уходить. Не просто так в лесу появились южане. Не за грибами же они пришли.
Он кинул подозрительный взгляд на девушку, но тут же усомнился в своих мыслях. Нет, скорее всего это Пьетро случайно засветился и нарвался на гвардейцев.
Не нравилось ему все это, категорически не нравилось.
Полковник обещал, что их ждет не задание, а легкая прогулка по лесу. Мол, надо встретить мальчишку с сопровождающими и перевести на нашу сторону. За пацана особо просило его Величество, а потому полковник отправляет их, самых лучших из лучших.
Отшельник на лесть не купился и затребовал полную выкладку по гостям. Выкладку ему не дали, назвав только количество гостей, пароль и точку сбора, заверив, правда, что проблем не будет, так как договоренность о передаче мальчишки северным достигнута на самом высоком уровне. Их сопровождение - лишь вежливая формальность, ничего больше.
Не все из высших чинов разделяли увлечение короля охотой на родственников северных, многие сочувствовали попавшим в опалу и помогали бежать. Пока ситуация коснулась лишь знатных семей, но ходили слухи о погромах в приграничных деревнях и потоках беженцев, как на юг так и на север.
Отшельник всегда недолюбливал подобные задания, от которых за километр несло политикой. Как показывал личный опыт, именно такие прогулки в дальнейшем оказывались трудновыполнимыми, с потерями в личном составе и всякими рода неожиданностями.
Он внимательно посмотрел на их первую неожиданность. Лэриш сидела неподвижно, держа в руках кружка с чаем, глаза устремлены на огонь, а короткие светлые волосы в отблесках пламени казались розовыми.
Девчонка выглядела явно младше Сойки. За такой еще должна ходить толпа нянек, хотя на юге девушки раньше выходят замуж, чем на севере, но все равно это не объясняет, почему она оказалась одна, в лесу, да еще и в приграничье. В пути явно не первый день. Что же погнало её из дома или кто?
Он и сам не понял, в какой момент основная версия - шпионаж - стала заменяться на бегство. А если он заблуждается и тем самым ставит под удар весь отряд? Еще и Пьетро со своим благородством. Надавить на девчонку нельзя, тут же полезет заступаться, придется ограничиться разговором.
Он перешел на другую сторону костра, сел рядом. Кашлянул, собираясь с мыслями. Разговор, почему-то, никак не хотел начинаться.
- Не стоит засиживаться, мы рано выдвигаемся, - повторил то, что уже озвучивал остальным.
Девушка не шелохнулась и вообще никак не прореагировала на его слова. Он осторожно заглянул ей в лицо и понял, что она просто спит, сидя с открытыми глазами.
Усмехнулся, ну вот и нянька потребовалась. Аккуратно вынул кружку с недопитым чаем из рук, передал Сойке. Тот понятливо развернул плащ, бросил на нарубленные ветви. Отшельник поднял девушку на руки, поразившись легкости её тела, уложил на плащ, прикрыл сверху одеялом. Лицо Лэриш было бледным, под глазами залегли глубокие тени. Он только сейчас понял, насколько она устала. И ведь ни разу не попросила ни сбавить темп, ни устроить привал. Упрямая и... сильная.
- Не хочешь снять наручники? - спросил Сойка, когда он вернулся к костру.
- Уже, - ответил он, показывая два кольца на пальце, в которые трансформировались наручники после снятия, - жалеешь? - осведомился, чувствуя, как внутри рождается недовольство.
- Не считаю целесообразным. Она не преступница, - пожал плечами в ответ брат.
- Утром снова надену. Пока не выясним, кто она и что замышляет, рисковать не стану, тем более сейчас, когда у нас гости.
- Она их уже однажды спасла, - напомнил Сойка.
- Это ничего не доказывает, - упрямо повторил Отшельник, - все, разговор закончен. Ты сегодня не караулишь, и так выложился на южанах. Я дежурю третьим, так что давай спать.
Мне казалось, что мгновение назад я сидела около костра, впитывая тепло горящих сосновых поленьев и наслаждаясь горячим чаем с тонким ароматом дыма, когда меня настойчиво потрясли за плечо. Реальность ворвалась в сон болью во всем теле, ломотой в костях, сухостью во рту и начинающимся ознобом.
Открывать глаза категорически не хотелось, тем более вставать. По ощущениям я отключилась минут на пять, не больше и вот опять куда-то идти? Только не это. Организм был категорически не согласен и протестовал, как только мог.
- Тебя понести? - тихо осведомились над ухом, и меня подбросило в воздухе, и силы откуда-то появились. Отшельник довольно хмыкнул и отошел. Ну, что за человек? Никакого сочувствия, одно издевательство.
- Выпей, - Сойка сунул в руки кружку. Я осторожно принюхалась - питье ничем не пахло. Сделала глоток и скривилась. Гадость. Мерзкая, на вкус напоминающая опилки, приправленные смолой, отвратительно горькая. Оглянулась. При слабом свете затухающего костра с трудом различила остальных. Двое допивали Сойкину отраву, а Циркач даже поблагодарил. Чужой пример подействовал вдохновляюще. Я затаила дыхание и в пять глотков прикончила питье. Передернулась. Никогда. Больше.
- Спасибо, - вернула кружку.
- Готова?
К чему? К переходу по ночному лесу, дрожа от холода и с трудом переставляя не отошедшие после вчерашнего ноги? Конечно же, нет.
- Да, - ответила, скатывая одеяло и закутываясь во второй плащ. Потянулась за мешком.
- Циркач, возьмешь её вещи, - из темноты бесшумно шагнул Отшельник, - Сказочник, на тебе ребенок. Сойка, сменишь его через час. Пьетро, как ваши?
Мужчина откашлялся.
- Бывало и хуже. Ваш целитель сотворил вчера чудо.
- Надеюсь, это чудо позволит вам продержаться до обеда.
Ответа не последовало, а мне захотелось убиться прямо здесь и сейчас. Он что планирует идти без остановки до обеда? Да, меня милосерднее прибить сразу, чтобы не мучалась долго.
- Идем, - мучитель потянул за рукав, - остальные догонят.
Фыркнула про себя. А то я не знаю, как мужчины гасят в лесу костер. Да и мне по пути надо в кустики отлучиться. Стесняться не стала. Просто попросила подождать и спустилась в темный овраг. Через короткое время вернулась, и только потом сообразила, что наручников на руках нет, и я вполне могла попытаться удрать. Ага, без вещей, еды и оружия. Самоубийственный побег.
Дальше мы просто шли. Я опять оказалась между Сойкой и Отшельником, только на этот раз Отшельник шел позади, и первое время от его взгляда чесалось между лопатками, затем ощущение пропало, а может усталость взяла свое, и стало все равно.
Уж не знаю, что там намешал в кружке Сойка, но голова постепенно прояснилась, тело больше не ломило, и я проснулась, вынырнув из сомнамболического состояния недосыпа.
Идти было легко. Не было за спиной тяжелого мешка, не оттягивал пояс меч. Как говорится, в любом состоянии можно найти преимущество. Интересно, что там порассказал вчера Пьетро, что с меня сняли наручники и не стали надевать? Внешне отношение северян не изменилось - все та же настороженная холодность, но открытую угрозу во мне видеть перестали.
Трикси, так вчера представили мальчика, подозреваю, это домашнее, а не официальное имя, уютно посапывал на руках Сказочника. Один из плащей приспособили в качестве переноски, закутав в него мальчика.
Наша семья, ввиду сложной родословной, старалась держаться подальше от дворца, потому близкие к королевскому роду семьи я знала не очень хорошо. Да и сопровождающие постарались скрыть принадлежность к семье мальчика. На одежде никаких отметок, оружие стандартное, но я могла поспорить на что угодно, что род Трикси близок ко двору. Ради простого, пусть и знатного южанина, северяне не стали бы выдергивать группу из действующей части.
Серело. Начинали просыпаться птицы, а мы все так же шли по тропе. Я невольно узнавала эти места. Вот тот огромный камень, наполовину вросший в мох, стоял здесь, наверное, не меньше тысячу лет до меня, а там смешно раскорячилась сосна, по веткам которой так удобно взбираться наверх.
Рассвет набирал силу, и розоватые тени ползли по мху, окрашивая мир в серо-сиренево-розовые цвета.
Я уже легко могла различать двигающихся по тропе людей, а не только спину Сойки впереди. С рассветом проснулся желудок и давно ныл, требуя завтрака или хотя бы корочку хлеба.
- Привал! - донеслось из-за спины, и я даже ушам своим не поверила от счастья. - Полчаса на перекус и отдых. Дальше пойдем через лес до болот.
Упала на мох. Вытянула ноги, прислонилась к сосне и прикрыла глаза. Полчаса - это же так много. Можно успеть выспаться.
Вот интересно, мы пойдем до болот или еще дальше? Лучше до. Мысль о трясине меня совсем не радовала. Совсем.
На ранний завтрак мы баловались северными пайками. В бумажном свертке присутствовали парочка галет, сушеное мясо, полплитки шоколада и кулек с орехами. Все просто, сытно и довольно съедобно. Весь привал я продремала и завтракала на ходу, справедливо решив использовать время по максимуму на отдых.
Трикси проснулся, потребовал свою часть еды. С удовольствием прикончил шоколад и теперь шел впереди, жуя орехи. Обратно лезть на руки он категорически отказался и лишь фыркал в ответ на подобные предложения.
После привала мы свернули в лес, и двигались к границе под тупым углом. Идти сразу стало тяжелее. Холмы попадались большие, с крутыми боками, и все эти спуски, подъемы жутко выматывали. Южане дружно сопели, и даже северные под конец вытирали пот со лбов.
Где-то в полдень Отшельник, наконец, соизволил скомандовать привал. Последний час перед привалом я честно старалась не думать о плохом, но мысли упорно сворачивали на убийство одного северного блондина. Странно, особой кровожадности я за собой не замечала, но до сего времени меня и не гоняли по ночам, да еще без нормального отдыха.
Все-таки есть огромное преимущество в том, чтобы двигаться в одиночку. Никто над душой не висит, никуда не гонит, не командует: есть, спать или бежать. Я никогда не была сильна в подчинении, частенько доставляя хлопоты родным, и теперь моя свободолюбивая натура жаждала устроить бунт. Просто так. От усталости, от страха перед неизвестностью, от напряжения последних непростых дней. И достаточно было одного слова, взгляда, чтобы я сорвалась, но Отшельник, точно чувствуя мое настроение, держался отстраненно, молча идя позади. Оглядываться было лень, так что я шла и старательно уговаривала себя, что лучше идти в группе, подчиняясь приказам, чем трястись в одиночку в лесу, где водятся твари из двадцатки.
На привал опустилась на мох там, где услышала приказ об остановке. Подумала и легла. Над головой шумели сосны, высоко бежали белые облака, торопясь в неведомые страны. И было так хорошо вытянуть ноги, расслабить спину и просто лежать.